на  кабинет  с  застекленными  дверьми,  расположенный
неподалеку от дежурного поста:
   - Может, там?
   Девушка снова кивнула. Киндерман последовал за ней в кабинет. Здесь стоял
небольшой столик, два стула, все стены были сплошь увешаны книжными полками,
на которых теснились всевозможные  папки  и  документы.  Следователь  жестом
предложил девушке сесть и закрыл дверь. Сквозь стекло он заметил, что Аткинс
не сводит с них взгляда.
   - Итак, вы видели отца Дайера где-то в половине пятого, - сказал он.
   - Да.
   - И где вы его видели?
   - В палате.
   - А что вы там делали?
   - Ну, я вернулась, чтобы сообщить ему, что не нашла вина.
   - Я не ошибся, вы сказали ?вина?? _ Да. Незадолго до этого он вызвал меня
и попросил немного хлеба и вина.
   - Это что, было нужно ему для мессы?
   -  Да,  именно  так,  -  подхватила  медсестра.  Слегка  покраснев,   она
неуверенно пожала плечами. - Видите ли, кое-кто из наших врачей... В  общем,
иногда у них бывает спиртное.
   - Понимаю.
   - Я заглянула туда, где они обычно его прячут, - объяснила девушка.  -  А
потом вернулась и сказала, что, к сожалению, мне ничего не удалось найти. Но
хлеб я ему передала.
   - И что же он вам сказал?
   - Не помню.
   - А когда вы дежурите, мисс Китинг?
   - С десяти вечера до шести утра.
   - Каждую ночь?
   - Нет, только когда работаю.
   - А по каким дням вы работаете?
   - Начиная со вторника и до субботы, - ответила она.
   - А до этого отец Дайер когда-нибудь служил мессу?
   - Не знаю.
   ( Но раньше-то он никогда не просил вина и хлеба?
   - Никогда.
   - Он не говорил вам, почему именно в тот день собирался это сделать?
   - Нет.
   - Когда вы сообщили, что вина нет, он что-нибудь ответил?
   - Да.
   - И что же он ответил, мисс Китинг?
   Медсестра вновь скомкала носовой платок и, взяв себя в  руки,  попыталась
сосредоточиться.
   - Он спросил меня: ?Вы его выпили?? - Голос у  девушки  задрожал,  и  она
сморщилась от страшного горя. - Он всегда шутил, -  добавила  она,  а  потом
отвернулась и снова заплакала. Киндерман разглядел на одной из полок коробку
с салфетками и, выдернув сразу несколько штук,  сунул  их  девушке  в  руку,
потому что ее собственный платочек  представлял  собой  мокрый  бесформенный
комок.
   -  Спасибо,  -  поблагодарила  медсестра.  Киндерман  терпеливо  ждал.  -
Простите, - еле слышно пробормотала она.
   - Ничего страшного. И больше отец Дайер вам ничего не говорил?
   Медсестра отрицательно покачала головой.
   - А когда вы увидели его в следующий раз?
   - Когда нашла его.
   - Когда это произошло?
   - Примерно без десяти шесть.
   - Скажите, в промежутке между половиной пятого и пятью пятидесятью  никто
не заходил в палату к Дайеру?
   - Нет, я никого не видела.
   - И никто не выходил от него?
   - Нет.
   - Все это время вы находились в кабинете напротив его палаты?
   - Да, я составляла отчет о дежурстве.
   - И вы постоянно находились здесь?
   - Да, за исключением,  конечно,  нескольких  минут,  когда  я  занималась
некоторыми пациентами.
   - Сколько времени у вас на это ушло?
   - Ну, не более двух минут на каждого, наверное.
   - В каких палатах вы были?
   - Четыреста семнадцать, девятнадцать и одиннадцать.
   - Значит, вы отлучались с поста три раза?
   - Нет, только дважды, потому что два укола я сделала за один раз.
   - А когда вы их делали?
   - Кодеин мистеру Болгеру и мисс Райан - без четверти пять, а  мисс  Фрейц
из четыреста одиннадцатой палаты - гепарин и декстран - примерно  через  час
после этого.
   - Скажите, эти палаты в том же коридоре, что и палата отца Дайера?
   - Нет, они за углом.
   - А вот если бы неизвестный вздумал проникнуть в палату отца  Дайера  без
четверти пять и через час вышел бы оттуда, вы не заметили бы этого?
   - Не заметила бы.
   - Скажите, а уколы вы всегда делаете именно в это время?
   - Нет, гепарин и декстран для мисс Фрейц - новое предписание. Я  вычитала
его в истории болезни только вчера.
   - А кто назначил эти уколы? Вы не могли бы вспомнить?
   - Доктор Амфортас.
   - Вы уверены? Может быть, стоит проверить?
   - Нет, я хорошо помню это.
   - Почему?
   - Потому что это несколько странно. Обычно этим  занимаются  другие.  Но,
видимо, доктор заинтересовался пациенткой.
   Следователь опешил:
   - Но, насколько мне известно, доктор Амфортас больше не лечит больных.
   - Совершенно верно. Вчера он выходил на работу в последний раз.
   - И он посещал эту девушку?
   - Да, но это вполне естественно. Он часто к ней заходит.
   - Ночью? ? Китинг кивнула.
   - Да, девушка страдает бессонницей. Как, впрочем, и он сам.
   - Почему? То есть, я хотел спросить, почему вы так решили?
   - Последнее время он то и дело неожиданно появлялся среди ночи и  подолгу
болтал со мной о всякой ерунде или же просто слонялся по коридорам. За глаза
мы окрестили его ?Призраком?.
   - Когда он последний раз разговаривал с мисс Фрейц?
   - Вчера.
   - А именно?
   - Часа в четыре утра или, может быть, в пять. Потом он заглянул в  палату
к отцу Дайеру и с ним тоже о чем-то побеседовал.
   - Он заходил к отцу Дайеру?
   - Да.
   - Вы случайно не слышали, о чем они разговаривали?
   - Нет, он закрыл за собой дверь.
   - Понятно. - Киндерман задумался. Его взгляд сквозь стеклянные двери  был
прикован к Аткинсу. Сержант облокотился на стол и тоже  внимательно  смотрел
на следователя. Киндерман снова обратился к сестре:
   - А еще кого-нибудь вы заметили возле палаты примерно в это же время?
   - Вы имеете в виду персонал?
   - Неважно. Кто-нибудь появлялся в коридоре?
   - Только миссис Клелия.
   - Кто это?
   - Пациентка из психиатрического отделения.
   - Она что, гуляла по коридорам?
   - Нет. Я нашла ее в холле - она лежала на полу.
   - Просто лежала?
   - У нее было состояние, близкое к ступору 1.
   - А где именно в холле?
   - Здесь за углом, как раз у входа в психиатрическое отделение.
   - В котором часу это произошло?
   - Как раз перед тем, как я обнаружила тело отца  Дайера.  Я  позвонила  в
психиатрическое отделение, прибежали санитары и забрали ее.
   - У миссис Клелии старческое слабоумие?
   - Я точно не могу вам сказать. По-видимому, Да. Но я не знаю. Она  больше
похожа на кататоника.
   - Она кататоник?
   - Это только моя догадка, - спохватилась девушка.
   - Понятно. - Киндерман еще секунду помолчал, затем  решительно  встал.  -
Спасибо вам, мисс Китинг.
   - Не за что.
   Киндерман вручил ей еще пару салфеток и  покинул  кабинет.  Он  сразу  же
направился к Аткинсу.
   - Аткинс, немедленно достань телефон доктора Амфортаса и вызови его сюда.
А я пока что навещу психиатрическое отделение.
   Вскоре Киндерман стоял в отделении для тихих пациентов.  Ночная  трагедия
не коснулась этого уголка. Обычная толпа молчаливых зрителей собралась возле
телевизора, сонные пациенты расселись на стульях и  креслах.  К  следователю
подошел старичок.
   - Я хочу, чтобы кашу мне сегодня подали с финиками, -  заявил  он.  -  Не
забудьте про эти проклятые финики. Я хочу фиников.
   К ним уже направлялся рослый санитар. Киндерман огляделся по  сторонам  -
он искал  взглядом  дежурную  сестру,  но  ее  место  за  столом  пустовало.
Медсестра  разговаривала  по  телефону  в  застекленном  кабинете.  Лицо  ее
казалось  напряженным.  Киндерман  двинулся  в  сторону  стола,  а  старичок
продолжал выговаривать пустому месту, где только что стоял следователь:
   - Я не хочу есть эти проклятые финики, - ныл он теперь.
   Неожиданно  появился  Темпл.  Он  словно  выскочил  из-за  угла  и  начал
озираться по сторонам. Вид у него был сонный и растрепанный. Тут он  заметил
Киндермана и тоже приблизился к столу дежурной сестры.
   - Боже мой! - воскликнул он. - Я не могу  поверить  в  это.  Неужели  это
правда? То, как он умер?
   - Да, это правда.
   - Мне позвонили и разбудили.  Боже  мой!  Я  все  равно  не  могу  в  это
поверить.
   Темпл стрельнул в медсестру взглядом, отчего та, беспомощно заморгав, тут
же опустила трубку. В это время санитар уже вел старичка к креслу.
   - Я бы хотел поговорить с вашей пациенткой. С миссис Клелией. Где мне  ее
найти?
   Темпл метнул в следователя внимательный взгляд:
   - Я вижу, вы уже здесь освоились. Что же вам нужно от миссис Клелии?
   - Я бы хотел задать ей несколько вопросов. Один-два не больше. Хуже  ведь
ей от этого не будет.
   - Миссис КЛЕЛИИ?
   - Да.
   - Это все равно, что задавать вопросы стене, - сказал Темпл.
   - Ну, к этому-то я давно привык, - не моргнув, парировал Киндерман.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Ничего особенного.  -  Киндерман  пожал  плечами  и  беспомощно  развел
руками. - Понимаете, у меня рот открывается и слова вылетают прежде,  чем  я
успеваю их обдумать.
   Темпл  скользнул  по  нему  цепким,  пронзительным  взглядом,   а   потом
повернулся к медсестре. Та суетливо возилась с бумагами за дежурным столом.
   - Где у нас миссис Клелия, а, курносая? - спросил Темпл.
   Сестра, не поднимая глаз, ответила:
   - У себя в палате.
   - Ну, проявите же к старику снисходительность, позвольте мне поговорить с
ней, - попросил Киндерман.
   - Разумеется. Почему бы и нет? - согласился Темпл. - Пойдемте.
   Киндерман последовал за доктором, и вскоре они очутились в узкой палате.
   - А вот и ваша подружка, -  сообщил  Темпл.  Он  указал  рукой  на  седую
старушку, примостившуюся на стуле у окна. Та, не мигая, уставилась  на  свои
шлепанцы, руками стягивая на плечах концы красной шерстяной  шали.  Старушка
даже не взглянула на вошедших.
   Следователь коснулся пальцами полей шляпы.
   - Миссис Клелия?
   Женщина посмотрела мимо него.
   - Вы мой сын? - равнодушно спросила она Киндермана.
   - Нет, но хотел бы стать им,  -  ласково  ответил  он.  Несколько  секунд
миссис Клелия буравила его взглядом, а потом отвернулась.
   - Вы не мой сын, - пробормотала она. - Вы высокий.
   - Попробуйте вспомнить, что вы делали сегодня рано утром, миссис Клелия.
   Старушка начала тихонько напевать какую-то  мелодию,  все  время  попадая
между нот.
   - Миссис Клелия... - напомнил о себе следователь.
   Казалось, она не слышала его.
   -  Я  же  вам  говорил,  -  вмешался  Темпл.  В  его   голосе   мелькнуло
самодовольство. - Но для вас я ее, конечно, введу, так и быть.
   - Введу?
   - В состояние гипноза. Ну как? - все еще мешкал Темпл.
   - Конечно.
   Темпл закрыл дверь и пододвинул второй стул поближе к старушке.
   - Разве не надо затемнить комнату? - удивился Киндерман.
   - Нет, это сущий бред, - рубанул  Темпл.  -  Итак...  фокус-покус!  -  Из
верхнего кармана белого халата он извлек миниатюрный блестящий медальон. Тот
свисал на короткой цепочке и имел треугольную форму.
   - Миссис Клелия, - начал Темпл.
   Старушка сразу повернулась к психиатру. Темпл приподнял медальон и  начал
раскачивать его у нее перед глазами. А потом произнес:  ?Пора  засыпать?.  В
тот  же  момент  старая  женщина  смежила  веки  и  словно  обмякла.   Темпл
высокомерно взглянул на Киндермана.
   - О чем ее спросить? - осведомился он.  -  О  чем  и  вы  ее  спрашивали?
Киндерман кивнул. Темпл повернулся к старушке.
   - Миссис Клелия, - обратился он к ней. - Вы помните, что  делали  сегодня
рано утром?
   Они ждали, но ответа не последовало.  Старушка  не  шевелилась.  На  лице
Темпла отразилось удивление.
   - Что вы делали сегодня рано утром? - повторил он.
   Киндерман переступил с ноги на ногу. Молчание.
   - Она сейчас спит? - тихо спросил следователь. Темпл отрицательно покачал
головой.
   - Вы  видели  сегодня  священника,  миссис  Клелия?  -  продолжал  допрос
психиатр.
   Неожиданно тишина была прервана:
   - Не-е-е-ет. - Голос казался низким и напоминал стон.
   - Вы сегодня утром ходили гулять?
   - Не-е-е-ет.
   - Вас куда-нибудь водили?
   - Не-е-е-ет.
   - Что за черт! - прошептал Темпл. Он обернулся и посмотрел на Киндермана.
   - Хорошо, этого достаточно, - остановил его следователь.
   Темпл коснулся лба старушки рукой и произнес:
   - Проснитесь.
   Постепенно старушка выпрямилась и, открыв  глаза,  взглянула  на  Темпла.
Потом на Киндермана. Глаза ее были пусты и невинны.
   - Вы починили мне радио? - накинулась она на следователя.
   - Я починю его завтра, мэм, - пообещал Киндерман.
   - Вот так все говорят, - пожаловалась миссис Клелия и, вновь  уставившись
на шлепанцы, затянула свою невеселую песню.
   Киндерман и Темпл вышли в коридор.
   - Как вам понравился мой вопросик насчет священника?  -  полюбопытствовал
Темпл. - Для чего все время ходить вокруг да около?  Надо  хватать  быка  за
рога. А как я ловко спросил о том, что, может быть, ее  кто-нибудь  ОТВЕЛ  в
отделение невропатологии? По-моему, тоже неплохо, а?
   - Но почему она не стала вам отвечать? - удивился Киндерман.
   - Понятия не имею. Честно говоря, меня это беспокоит.
   - Вы, вероятно, неоднократно вводили эту даму в подобное состояние?
   - Всего пару раз.
   - Она так быстро заснула.
   - Потому что я отличный гипнотизер, -  похвастался  Темпл.  -  Я  же  вам
говорил.  Боже  мой,  никак  не  могу  прийти  в  себя,  как  вспомню  этого
несчастного священника... Что  же  с  ним  сделали!  Неужели  это  возможно,
лейтенант?
   - Мы разберемся.
   - И  он  был  изуродован?  -  не  унимался  Темпл.  Киндерман  пристально
посмотрел на психиатра.
   - У него был отрезан указательный палец, - сказал он. - А на левой ладони
убийца вырезал знак Зодиака. Знак Близнецов,  -  добавил  Киндерман.  Он  не
сводил глаз с Темпла. - И о чем это вам говорит?
   - Не знаю, - растерялся Темпл и недоуменно уставился на следователя.
   - Разумеется, вы не знаете, - поддакнул Киндерман. - И откуда вам  знать?
Кстати, а у вас в больнице имеется отделение патологии?
   - Конечно.
   - Там, где производят вскрытие и все такое прочее?
   Темпл кивнул.
   -  Это  внизу,  в  секции  ?В?.  Вам  надо  сесть  в  лифт  в   отделении
невропатологии, а внизу свернете налево. Вы сейчас туда?
   - Да.
   - Ну тогда не промахнетесь. ? Киндерман зашагал прочь.
   - Эй, а зачем это вам? - крикнул ему вдогонку  Темпл.  Но  Киндерман,  не
замедляя шага, лишь пожал плечами. Темпл выругался про себя.
   Прислонившись  к  дежурному  столу,  Аткинс  ждал.  Внезапно  он  заметил
приближающегося лейтенанта. Сержант пошел ему навстречу.
   - Ты связался с Амфортасом? - спросил следователь.
   - Нет.
   - Дозвонись обязательно.
   - Стедман и Райан уже закончили.
   - А я еще нет.
   - На всех бутылочках остались отпечатки  пальцев,  -  сообщил  Аткинс.  -
Причем довольно четкие.
   - Да, убийца осмелел. Он издевается над нами, Аткинс.
   - Приехал отец Райли. Он сейчас внизу и говорит,  что  хотел  бы  увидеть
тело покойного.
   - Нет, этого делать нельзя. Спустись  к  нему,  Аткинс  и  побеседуй.  Не
обещай ничего определенного. И пусть Райан поторопится  с  отпечатками.  Мне
нужно срочно сравнить их с теми, что мы  сняли  в  исповедальне.  А  я  пока
спущусь в отделение патологии.
   Аткинс кивнул, и они направились к лифтам. Когда АТКИНС выходил на первом
этаже, Киндерман, бросив мимолетный взгляд, заметил отца Райли. Тот сидел  в
углу, обхватив руками голову. Следователь отвернулся и только тогда вздохнул
с облегчением, когда дверцы лифта захлопнулись.
   Киндерман без труда отыскал отделение патологии и вошел в помещение,  где
студенты медицинского факультета производили вскрытие  трупов.  Стараясь  не
смотреть в их сторону, он прямиком устремился к доктору, который восседал за
письменным столом. Заметив следователя, тот поднял  голову  и  вопросительно
взглянул на него.
   - Чем могу помочь? -  вежливо  осведомился  врач,  поднимаясь  со  своего
места.
   -  Чем-нибудь,  наверное,  можете.   -   Киндерман   показал   ему   свое
удостоверение.  -  Мне  тут  кое-что  нужно  узнать.  Нет  ли  среди   ваших
инструментов такого, который по внешнему  виду  напоминал  бы  ножницы?  Мне
интересно.
   - Разумеется, - кивнул доктор. Он  подвел  следователя  к  стене,  где  в
чехлах висело великое множество различных инструментов. Доктор снял  один  и
протянул его Киндерману. - Только осторожней, - предупредил он.
   - Непременно, - отозвался Киндерман. В руках у  него  оказался  блестящий
режущий инструмент из нержавеющей стали. Он как две капли  воды  походил  на
садовые ножницы. Концы загибались в форме  полумесяцев,  и  когда  Киндерман
наклонил секатор, тот сверкнул, отражая свет ламп.
   - Да, это  уже  кое-что...  -  пробормотал  следователь.  Подобная  штука
внушала страх. - И как же это называется? - полюбопытствовал он.
   - Ножницы.
   - Ну да, конечно. В стране мертвых все вещи называют  своими  именами.  -
Что вы сказали?
   - Ничего. - Киндерман попытался раскрыть секатор. Для этого ему  пришлось
применить усилие. - Да, вероятно, я ослаб, - пожаловался он.
   - Нет, они на самом деле очень тугие, - возразил  доктор.  -  Они  совсем
новые.
   Киндерман удивленно вскинул брови.
   - Вы сказали ?новые??
   - Да, мы их только-только получили. - Доктор подошел  ближе  и  содрал  с
ножниц прилипшую этикетку. - Видите, еще даже цена осталась.  -  Он  скомкал
этикетку и сунул себе в карман.
   - И часто вы меняете эти инструменты? - заинтересовался следователь.
   - Вы, наверное, шутите. Эти вещи очень дорогие. К тому же они практически
никогда не выходят из строя. Я даже не знаю, зачем  нам  понадобились  новые
ножницы. - Оглядев стену, он печально кивнул:
   - А-а, понятно, старых-то нет на месте. Наверное, кто-нибудь из студентов
прихватил на память.
   Киндерман возвратил ему секатор.
   - Спасибо вам большое, доктор... простите, я не знаю вашего имени.
   - Арни Дервин. Это все, что вы хотели?
   - Этого вполне достаточно.
   Приближаясь к дежурному посту отделения невропатологии, Киндерман заметил
там некоторую суматоху. У столика собрались несколько  медсестер,  а  Аткинс
стоял прямо перед главным врачом Тенчем и о чем-то с ним спорил.  Лейтенанту
удалось расслышать гневные выкрики Тенча:
   - Это больница, сэр, а не зоопарк! Вы понимаете, что здесь  важнее  всего
благополучие и покой наших больных? Вы можете это понять или нет?
   - Что у вас тут за шум? - вмешался Киндерман.
   - Это доктор Тенч, -  представил  врача  Аткинс.  Тенч  резко  обернулся,
угрожающе выдвинув свои острый подбородок.
   - Я главный врач больницы, - заносчиво выпалил он. - А вы кто такой?
   - Бедный  и  несчастный  лейтенант  полиции,  гоняющийся  за  призраками.
Пожалуйста, отойдите в сторону. У нас дела, - посерьезнел Киндерман.
   - Бог ты мой, да у вас еще хватает наглости...
   Но Киндерман уже обернулся к Аткинсу:
   - Убийца находится где-то в больнице, - уверенно произнес он. - Позвони в
участок. Нам потребуется много людей.
   - А теперь выслушайте МЕНЯ! - взорвался Тенч.
   Но следователь не обратил на него ни малейшего внимания.
   - На каждом этаже выставить двух охранников. Запереть все  выходы.  Возле
каждого - тоже по одному дежурному. Никого не впускать и  не  выпускать  без
надлежащих документов.
   - Ну уж это у вас не пройдет! - взвизгнул Тенч.
   - Всех выходящих обыскивать. Необходимо найти  хирургические  ножницы.  С
этой же целью следует обшарить все подозрительные уголки в больнице.
   Тенч побагровел.
   - Да вы будете слушать меня или нет, черт вас побери!
   На этот раз следователь круто обернулся к доктору и мрачно отчеканил:
   - Нет, слушать будете ВЫ, а не я. - Голос его звучал  ровно.  -  Я  хочу,
чтобы вы знали, с чем мы сейчас  имеем  дело.  Вы  когда-нибудь  слышали  об
убийце ?Близнеце??
   - Что-что? - Тенч кипел злобой и никак не мог успокоиться.
   - Я сказал убийца ?Близнец?, - повторил Киндерман.
   - Да, я о нем слышал, ну и что же? Его убили.
   - А вы помните, как описывали его ?фирменные знаки? на жертвах?
   - Послушайте, на что вы намекаете?
   - Так вы помните?
   - Как он уродовал трупы?
   - Да, - твердо