есть, отдыхать, набираться  сил.  Однако,  поднимаясь  по
мраморной лестнице на второй этаж, Катя остро  сожалела,  что  Кравченко
сейчас не с ней и лишен возможности лично узреть все чудеса этой веселой
фешенебельной спортивной планеты для очень и очень обеспеченных людей.
   У  менеджера  поданная  Катей  клубная  карта,  слава  богу,  никаких
нареканий не вызвала. Менеджер улыбнулся  дежурной  радужной  улыбкой  и
сообщил, что занятия водной аэробикой, как обычно, начнутся  в  половине
одиннадцатого,  а  сауна  работает  с  десяти.   В   просторной   пустой
раздевалке, украшенной зеркалами, коврами и буйной зеленью, Катя  слегка
замешкалась,  как  всякий  новичок,  и  просто   потеряла   Салютову   в
бесконечном лабиринте шкафов-стоек. Увидела она ее уже  возле  бассейна.
Увидела и невольно залюбовалась ее гибкой высокой стройной фигурой.  Да,
Никита не ошибся: вдова-брюнетка была вылитая топ-модель с  картинки.  А
возможно, судя по стремительно-плавной уверенной походке, прямой спине и
мягкой пластике жестов, таковой и являлась в недалеком прошлом.
   На вид ей можно было дать лет двадцать восемь, и  Кате  было  странно
сознавать, что  такая  молодая  цветущая,  напоминавшая  одновременно  и
цветок, и пантеру женщина уже успела стать вдовой.
   На Салютовой был белый купальник, сильно открытый сзади.  Она  крепко
держала сына за руку, негромко объясняя ему  что-то,  помахивая  в  такт
словам белой ажурной купальной шапочкой. Катя спустилась в  воду  -  ой,
красота какая! В этот не такой уж и ранний час в бассейне почти не  было
пловцов. Только  по  самой  дальней  дорожке  плавал  могучим  неуклюжим
баттерфляем какой-то дородный здоровяк, красный после сауны как рак.
   Катя медленно поплыла  вдоль  бортика.  Было  чудесно,  она  мысленно
благодарила фигурантку за этот маленький подарок судьбы. Нет, все же и в
оперативной работе есть свои прелести. Вот  сейчас  вместо  того,  чтобы
корпеть  за  компьютером  в  душном  кабинете  над   постылой   хроникой
происшествий, она тут как царица и ныряет  и  плавает.  В  этой  голубой
солоноватой лагуне - как владычица  морская,  как  русалка,  как  наяда,
как...
   - Прошу прощения, Марина Львовна, чуть опоздал. Ну, Валерик,  привет.
Как дела? Учимся сегодня плавать?
   - Учимся! Только я сам!
   К  Салютовой  спешил  пожилой  тренер.  Он  нес  пластиковый  шест  и
маленькую дощечку из пенопласта  с  отверстием.  Катя  поняла,  что  это
персональный  детский  тренер.  Он  поздоровался  с   Салютовой,   затем
наклонился к мальчику, и тот так и заплясал  от  нетерпения  и  радости.
Голосок у него был звонкий, и,  судя  по  решительному  "я  сам!",  внук
Салютова уже являлся существом неробким и отважным.
   Марина Львовна спрыгнула в бассейн, сняла с бортика сына. Пока тренер
спускал на воду доску и продевал шест в отверстие,  она  крепко  держала
ребенка на руках, хотя тот вырывался, проявляя жгучее  желание  "самому,
ну, пожалуйста, мамочка, самому ухватиться за бортик!".
   Этот  самостоятельный  малыш  Кате  очень  понравился.  В   нем   уже
чувствовался характер. Однако у Кати тревожно екало сердце: господи,  он
же совсем еще кроха. Куда такого маленького учить плавать? Но, видимо, у
тренера и Марины Львовны на этот счет имелись совсем  иные  соображения.
Салютова отпустила сына, когда тот цепко,  как  обезьяна,  ухватился  за
доску и тренер шестом осторожно потащил  его  по  воде,  давая  указания
"хорошенько работать ногами".
   Мальчишка плыл, фыркая и захлебываясь, бешено колотил ногами, брызгая
водой. Проплыл мимо Кати и... Скорее всего он  глотнул  воды,  руки  его
внезапно разжались, он  забарахтался  как  пескарик  -  пенопласт  сразу
отнесло волной в сторону. Кате показалось: еще секунда, и ребенок пойдет
ко дну, как металлический ключ. А глубина здесь даже для  взрослых  была
приличной. Она была ближе к мальчику, чем Салютова. Рывок - и Катя снизу
подхватила крошечное  мягкое  тельце,  вытолкнула  его  на  поверхность.
Салютов - самый младший задышал, закашлялся:
   - Уйди, я сам! Пусти! Я ныряю, я сам!
   Как головастик, он выскользнул из ее рук и снова вцепился в доску.
   - Не волнуйтесь, ничего  с  ним  не  случится,  -  сказала  Салютова,
подплывая к Кате.
   - Ой, а я испугалась, - Катя перевела дух.
   - Да он как поплавок. И не терпит никакой помощи. Сразу  в  крик.  Мы
такие уже самостоятельные стали,  куда  там,  -  улыбнулась  Салютова  и
обратилась к тренеру:
   - Василий Ильич, подстрахуйте  Валерика,  пожалуйста.  А  я  немножко
разомнусь.
   Тренер разделся и бултыхнулся прямо с борта в воду. Они с Салютовым -
самым младшим начали терпеливо отрабатывать у бортика "самые  правильные
движения в воде". Катя наблюдала, как плывет его мать. Вот уж точно  как
дельфин. Как хищная касатка -  стремительно  ныряет,  легко  выныривает.
Гибкое сильное тело. Совершенное женское тело, созданное для любви.  Да,
у. старшего сына Салютова был отменный вкус, подумала Катя, жаль, что он
так рано умер...
   К  поручням  подошла  молоденькая  девушка  в  форме  фитнес-клуба  -
няня-аниматор. Тренер передал ей из воды ребенка, и она закутала  его  в
махровое полотенце. Урок плавания закончился. Салютова подплыла к  няне,
и они о чем-то переговорили.  Няня  забрала  мальчика  и  повела  его  в
раздевалку. А Салютова осталась в  бассейне,  немного  поплавала,  затем
вышла из воды и направилась к стеклянным дверям  за  водными  горками  с
залихватской неоновой вывеской: "Ну, счастливо попариться!"
   Катя тут же последовала за ней. В  бассейне  тем  временем  начинался
урок водной аэробики. Девушка-тренер раздавала явившимся на занятия трем
полным дамам надувные пояса. Салютову аэробика сейчас не привлекала. Она
скрылась в сауне. Катя чуть помедлила, собираясь с духом. От ее  прежней
самоуверенности не осталось и следа. Они плавали в бассейне вот уже час,
а она все никак не могла найти предлога для разговора.  Даже  эпизод  со
"спасением утопающего" не помог.  Катя  в  душе  должна  была  признать:
молодая вдова - птица совершенно иного полета, чем  Эгле  Таураге.  Катя
невольно сравнивала их: хрупкая, пьяная, плачущая Эгле -  такая  с  виду
беззащитная, робкая, бормочущая стихи и эта загорелая холеная  львица  в
супермодном купальнике от "Готье". Интересно, что  Никите  показалось  в
Салютовой  странным?  Кажется,  вдова  произвела  на  него  неизгладимое
впечатление. И неудивительно, подумала Катя, она  произвела  впечатление
даже на  меня.  Ну  прямо  Царь-Девица.  Женщины  редко  признают  чужое
превосходство, но тут уж ничего не попишешь...
   Катя окунулась, глубоко вздохнула.  Ладно,  давши  слово  -  держись.
Впрочем, она же предупреждала Никиту:  может,  из  всей  этой  затеи  со
"смотринами" и вообще ничего не выйдет. Зато поплавали душевно!

***

   Жанна Марковна Басманюк опоздала на допрос на четверть часа.
   - Ради бога, простите, с утра машина  не  завелась.  Такой  мороз  на
улице! Прямо крещенский. Пришлось такси  ловить,  никто,  как  назло,  в
центр не хотел ехать!
   Тон Жанны  Марковны  был  взволнованным,  взгляд  тревожным.  Колосов
вежливо поднялся из-за стола. Это была  фактически  их  первая  встреча,
если, конечно, не считать вечера "пьяных шашек". Но тот в счет не шел. К
тому же... Колосов едва не присвистнул от изумления: в тот  вечер  пусть
мельком, но он видел яркую невозмутимого вида блондинку с пышной  гривой
роскошных  локонов   в   отлично   сшитом   черном   форменном   костюме
топ-менеджера, облегающем фигуру как перчатка.
   Сейчас же  на  пороге  кабинета  стояла  коротко  стриженная  шатенка
бальзаковского возраста в модной итальянской куртке из палевой  норки  и
кожаных  брюках  -  ну  точь-в-точь  продвинутая  дама-автомобилистка  с
рекламы  новейшей  системы  сигнализации.  Столь  кардинальные  перемены
имиджа Колосова потрясли. Он никак не мог взять  в  толк,  для  чего  ей
понадобилось стричь свои  роскошные  светлые  волосы  и  краситься?  (По
простоте и неискушенности он даже не  подозревал,  что  в  казино  Жанна
Марковна  была  в  парике  из  натурального  волоса,  приобретенном   по
дальновидному совету парикмахера-стилиста.)
   - Я им говорю: куда же вы едете, если не  в  центр?  Так  что  бы  вы
думали? Качают головой - нет, не пойдет. Может, пробок в центре  боятся?
Прямо не знаю, что за народ такой чудной пошел. - Жанна Марковна изящным
движением расстегнула куртку. Под  ней  оказался  совсем  уж  молодежный
оранжевый свитер-квадрат.
   - Разрешите помочь. - Колосов галантно принял  норку,  повесил  ее  в
шкаф. -  Здравствуйте,  вот  давно  хотел  с  вами  побеседовать,  Жанна
Марковна.
   - Неужели? Со мной? У вас вчера такой грозный голос был по  телефону,
я даже струсила немного. А вы гораздо моложе, оказывается, своего  баса.
- Жанна Марковна натянуто заулыбалась.
   Никита придвинул ей стул. Сел сам. К этому  допросу  он  готовился  с
утра. Правда, звонок Обухова несколько выбил его из колеи, но  это  было
не страшно. Час назад на его  стол  легли  данные  вчерашнего  вечернего
прослушивания телефонов Басманюк. Увы, надежды не  оправдались:  вечером
Жанна Марковна никому не звонила и тем, что  ее  неожиданно  вызывают  в
уголовный розыск, не делилась. Однако...
   - Извините, можно спросить? - Она вопросительно смотрела на Колосова.
- А что, нам уже сегодня можно приступать к работе? Когда я к вам ехала,
мне Валерий Викторович звонил, сказал,  чтобы  сегодня  я,  как  обычно,
вышла... Я так удивилась, я думала, мы теперь не одну неделю без  работы
насидимся. У вас же следствие идет.
   - Нет, казино снова открыли.  Следствию  это  не  мешает,  -  ответил
Никита.  А  сам  чертыхнулся:  вот  так  всегда!  Рано  с   "прослушкой"
поторопился! Вечно этот проклятый почасовой лимит по рукам вяжет!
   - Странно, а я думала...  -  Басманюк  порылась  в  сумочке,  достала
сигарету, зажигалку, щелкнула ею, прикурила. -  Ой,  я  без  разрешения.
Можно?
   Колосов только руками развел: желание дамы - закон. И закурил сам.
   - И казино ваше открыли,  и  убийства  расследуются,  -  произнес  он
философски, - и преступник скоро будет найден, предстанет перед судом  и
понесет заслуженное наказание за смерть невинных людей.  По  существу  -
пешек в чужой грязной игре...
   Жанна  Марковна  внимательно   слушала   эти   нехитрые   милицейские
сентенции.
   - Да, мы все  потрясены  этим  ужасом,  -  сказала  она.  -  Это  так
нервирует всех, пугает.  Дестабилизирует  обстановку  в  казино,  мешает
персоналу работать. Отпугивает клиентов, наконец. Ползут какие-то  дикие
сплетни, слухи, копятся невообразимые  подозрения.  Ну  и  просто  людей
жалко - убиты, застрелены. Кем? За что?
   - А у вас самой есть какие-то на  этот  счет  подозрения,  версии?  -
поинтересовался Никита.
   - Нет, ни малейших. Кому в голову могло прийти  убить  этого  старика
Тетерина? Ну, с Таураге дело более ясное. У них с Газаровым, которого вы
сразу же задержали, давно к этому шло.
   Колосов откинулся на стуле.
   - Жанна Марковна, - сказал он, -  давайте  для  начала  уточним  круг
ваших непосредственных обязанностей в казино.  Я  вот  слышал  там,  вас
пит-боссом называют. Для женщины это весьма... солидно.
   - Ой, что вы, я обычный менеджер,  -  Жанна  Марковна  улыбнулась.  -
Настоящий пит-босс у нас Китаев. Этот уж точно всегда за всех и  за  все
отвечает. Мой участок  -  игорные  залы.  Точнее,  Большой  зал:  четыре
карточных стола, стол рулетки и колесо Фортуны.
   - В ваши обязанности входит наблюдать за игрой на столах, за игроками
и крупье?
   - Да.
   - И за выигрышами и проигрышами?
   - Совершенно верно.
   - А за шулерами?
   - За кем? - Жанна Марковна снова улыбнулась. - О, про них в  основном
в романах про Москву бандитскую пишут. У вас  устарелый  стереотип,  мой
дорогой.
   - Что, карточные жулики к вам не заглядывают? Да в жизни не поверю, -
усмехнулся  Колосов.  -  Да  вот,  недалекий  пример.  Витас  Таураге  -
покойник. О них, конечно, ничего кроме хорошего, но... разве он  не  был
самым настоящим шулером?
   - Ну уж извините - нет! - пылко воскликнула Басманюк.
   - Как? А разве это не чисто шулерский прием - запудрить  лоху  мозги,
втолкнуть его в крупную игру, взвинтить умело ставки и обобрать  его  до
нитки? Как это говорят - бедным сделать? Ну, пусть Таураге  проворачивал
это не в компании вокзальных шулеров, но ведь  сговор-то  все  равно  же
был. Об этом во время игры и крупье знал, и  вы,  пит-босс.  Все,  кроме
несчастного доверчивого клиента.
   - Ну, уж и не такие они несчастные. Мы  насильно  никого  к  себе  не
тянем, - ответила Жанна Марковна. - И ничего противозаконного Таураге не
делал. Подобные игроки есть во всех казино. И у нас, и за границей. Я  и
в Монте-Карло была, и в Бадене...  Да,  соглашусь,  они  существуют  для
того, чтобы привлечь клиента к игре, чтобы в нужный момент ее обстроить,
ввести в происходящее некую долю риска, азарта. Но, простите, в  этом  и
суть азартной игры на деньги. Тут уж как кому  повезет.  Таураге  всегда
действовал  в  интересах  казино.  И  никогда,  за  это  я  ручаюсь,  не
предпринимал в отношении наших клиентов нечестных приемов.  То,  что  он
был искусный игрок, - это уже другое.
   - Ну да, зачем ему карты внаглую передергивать под столом? Он  же  не
свои  деньги  каждый  вечер  проигрывал,  выигрывал.   Ну   а   что   вы
подразумеваете тогда под нечестными приемами, интересно?
   - Когда тебе карты сдают и вместо козырного  туза  у  тебя  на  руках
вдруг святой Павлик окажется, - усмехнулась  Басманюк.  -  Шесть
тузов в одной колоде.
   - И в казино ваше подобная скользкая публика не проникает?
   - Мы за этим строго следим.
   - А крупье у вас... Там, кажется, какие-то правила особые для них,  я
слышал - им запрещено спорить с клиентами, вступать с ними  в  сговор  и
даже просто общаться вне работы, да?
   - Естественно. Крупье мы в основном подбираем женщин. Я  считаю,  что
это самый оптимальный вариант. Они внимательны, собранны, точны.  У  них
лучшие математические способности. Потом,  женщины  симпатичны  и  более
терпеливы.   Иногда,   знаете,   попадется   этакий   глот. Видит, что проигрывает, и начинает  скандалить,  придираться.
Крупье-мужчина, я сколько раз наблюдала,  не  вытерпит,  сорвется.  А  у
девочек моих нервы всегда в порядке.
   - А если вам, как управляющему, вдруг станет известно,  что  одна  из
ваших  девочек...  крупье...  вне  работы  поддерживает  весьма   тесные
контакты с постоянным посетителем казино? Каковы будут ваши действия?
   - Ну, я доложу Валерию Викторовичу и буду  настаивать  на  увольнении
сотрудницы. Это категорически  запрещено  правилами  и,  кстати,  общими
правилами казино. И это совершенно правильно, потому что...
   - А если вдруг Валерий Викторович Салютов узнает, что и его  пит-босс
находится в таком вот щекотливом положении? - тихо, очень  тихо  спросил
Никита. - Что будет тогда?
   Басманюк напряглась, подалась вперед.
   - Я вас не  понимаю.  -  Голос  ее  моментально  сел,  как  тогда  по
телефону, словно она простудилась.
   - А  я  вам  охотно  объясню,  Жанна  Марковна.  Но  сначала  был  бы
признателен, если бы вы сами ответили на два моих  вопроса.  Вы  помните
вечер, когда произошло первое убийство?
   - Конечно... я работала... была моя смена...
   - В тот вечер вы заходили в мужской туалет в вестибюле около половины
девятого?
   - Зачем мне было посещать мужской туалет?
   - А разве за несколько дней до убийства  у  вас  не  произошла  ссора
личного плана с посетителем  казино  неким  Легионером?  -  вкрадчиво  и
весьма нелогично ответил вопросом на вопрос Никита.
   Жанна Марковна выдержала его взгляд. Нервно, тревожно, испуганно,  но
выдержала. Не опустила глаз.
   - Это уже третий вопрос, - хрипло сказала она.
   - Будет и пятый,  и  десятый.  А  как  же?  Идет  расследование  двух
убийств. - Колосов поднялся. - Полным ходом идет,  и  нам  тоже  кое-что
известно.
   Итак, я повторяю: вы заходили в мужской туалет в половине девятого  в
тот вечер? - Нет!
   - У нас есть показания свидетеля, видевшего вас.
   - Какого еще  свидетеля?  Что  за  ложь?  Я  туда  не  заходи...  Ну,
возможно, я туда  и  заглянула  -  в  курительную.  Там  же  курительная
комната, а у меня кончились сигареты... Вы же видите, я и минуты не могу
без них... Хотела стрельнуть у кого-нибудь из мужчин.
   - Как же вы выдерживаете без курения весь рабочий день, точнее,  ночь
в зале? Игроки курят, а персоналу это,  по-моему,  строжайше  запрещено?
Ах, Жанна Марковна, дорогая моя,  быстро  придуманная  ложь  доверия  не
внушает. Особенно в деле о двух убийствах. Итак, в туалет  вы  заходили.
Вы это признаете, я в этом уверен,  и  об  этом  точно  знает  еще  один
свидетель, с которым вы непременно скоро встретитесь  на  очной  ставке.
Итак, вы туда заглянули около половины девятого вечера  плюс-минус  пять
минут, так? Заглянули... ладно, пусть пока будет по-вашему -  в  поисках
сигарет. И что? Тетерина вы за стойкой видели?
   - Нет, не видела. Его не было в курительной. Честное слово,  его  там
не было!  -  Жанна  Марковна  прижала  к  оранжевому  свитеру  стиснутые
кулачки. Никита обратил внимание на обилие золотых колец на ее  пальцах.
- Его не было, и никого в курительной вообще не было. Ни души.
   - Ни души? Значит, Легионера вы там так и  не  застали,  хотя  с  ног
сбились, ища его в казино, даже в туалет заглянули, узнав, что он вместе
с Филиппом Салютовым приехал в "Мак"?
   Жанна Марковна выпрямилась.
   - Вы бредите, милейший, - холодно отчеканила она, -  это  не  допрос,
это какая-то провокация!
   - Провокация, что я в курсе ваших отношений с этим человеком? Кстати,
а как его настоящая фамилия?
   Жанна Марковна демонстративно отвернулась.
   - Или вы заявите, что не знаете фамилию  этого  человека,  с  которым
живете, который в течение месяцев проживал в  вашей  квартире,  делил  с
вами постель, кров, стол?
   - Вы бредите, - повторила Басманюк. - Чтобы раз и навсегда  исчерпать
эту чудовищно провокационную тему, я отвечу: я знаю этого  человека  как
близкого друга сына Валерия  Викторовича.  В  казино  эти  молодые  люди
приезжали несколько раз и всегда вместе. И в казино человек,  о  котором
вы задаете мне  столь  возмутительные  и  оскорбительные  вопросы,  всем
известен только по прозвищу Легионер.
   - Дурацкое имя,  -  хмыкнул  Колосов.  -  Детсад  полнейший,  навроде
Виннету. Очень жаль, что вы не хотите говорить правду.
   - Я понятия не имею, какая правда вам нужна! Откуда... Да с  чего  вы
взяли, что я и он...
   - Легионер?
   - Прекратите! - Жанна Марковна наконец сорвалась на крик.  -  Да  что
это, в конце концов, такое?
   - Это официальный допрос, уважаемая, точнее, пока прелюдия к нему.  -
Колосов медленно полез в стол,  достал  бланк,  важно,  многозначительно
расправил его  на  столе.  -  Быть  может,  надо  было  начать  сразу  с
официального предупреждения об уголовной ответственности за дачу  ложных
показаний?
   - Предупреждайте о чем хотите, - со злостью ответила Басманюк.
   - Мда, тупик, - Колосов отодвинул бланк. - Не так я представлял  этот
наш разговор, Жанна Марковна. Значит, о Легионере  вы  наотрез  говорить
отказываетесь?
   - Да я  не  знаю,  кто  он  такой!!  -  воскликнула  Жанна  Марковна.
Воскликнула так искренне, гневно и страстно, что сразу  же  стало  ясно,
что она лжет и будет лгать, с пеной у рта отрицая  все,  все,  все.  Бог
мой, конечно, было сто способов сейчас загнать ее в  угол,  разбить  эту
испуганную  ложь  очной  ставкой  с   Газаровым-Алигархом,   показаниями
(будущими, конечно) Филиппа Салютова, допросом самого  Легионера,  но...
Но на это ушло бы время. А Никите хотелось выжать из  этого  любопытного
допроса все сполна. Поэтому он решил сделать жест великодушия, отступить
на шаг, вернуть разговор на исходные позиции, чтобы потом, применив иную
тактику, перейти пря