а же он делся? Не с собой же они его прихватили?
   - Выходит, с собой.
   - Зачем им труп? - растерялась я. - А Витю нашли?
   - Нет.
   - А искали?
   - Конечно, то есть... Слушай, нам надо поговорить.
   - А мы что делаем?
   - Ты как себя чувствуешь?
   - Ты уже спрашивал. - Мы как-то незаметно перешли на "ты" и  возвращаться
к прежнему "выканью" не хотелось, беда, как известно, сближает.
   - Разговор серьезный, не хотелось бы сейчас,  когда  ты  только-только  в
себя пришла.
   - Ты меня пугаешь... - Лежи себе спокойно и поправляйся, только ни с  кем
ни о чем не говори, предварительно не потолковав со мной. Кто бы ни  пришел,
менты или еще какие граждане, отвечай: голова, мол, болит,  ничего  не  могу
вспомнить, приходите попозже.
   - Какие еще граждане? - всполошилась, я.
   - Полина, дело серьезное. Говорю тебе, держи язык за зубами.
   - Я держу, только ты объясни...
   - Давай завтра, когда ты малость оклемаешься и я буду уверен, что ты  все
поняла правильно. А сейчас я  пойду,  я  просто  предупредить  хотел,  И  не
волнуйся, тут наши люди дежурят.
   - Какие люди? Зачем? - вконец перепугалась я.
   - Так, на всякий случай.
   Он убрался восвояси, пришла медсестра, сделала укол, и я опять уснула.
   На  следующий  день  чувствовала  я  себя  почти  хорошо,   хотя   голова
побаливала, но тошнота прошла и ясность мысли присутствовала,  раз  я  легко
вспомнила номер телефона Юры и попросила медсестру позвонить ему. Он приехал
где-то через час, вновь справился о моем здоровье, а я зло ответила:
   - Не тяни.
   И тогда он рассказал, да такое, что  мне  буквально  сделалось  худо.  Но
лучше все по порядку.
   Юра сел, посмотрел на свои руки, на окно, на стену напротив,  вздохнул  и
после этой подготовки изрек:
   - Нам надо выработать план действий.
   - Какой план?
   - Ну, не план... Надо договориться, что отразим в протоколе.
   - В каком протоколе? - по обыкновению переспросила я, и тут до меня стало
доходить. - Вчера на даче была засада? Я имею в виду,  вы  ждали  Мелеха  на
даче?
   - Нет, - с тяжким вздохом ответил Юра.
   - Как нет? Ничего не понимаю. Ты  сообщил  в  милиции  о  нашем  с  тобой
разговоре? Они что, не поверили?
   - Ничего я не сообщал, - вздохнул Юра.
   - Как же так? - ахнула я. - Ведь я жизнью рисковала...
   - Я думал, ты дурака валяешь. Ты бы себя  послушала...  белая  горячка  в
чистом виде. Ну, я и решил...
   - И ничего не сказал своим? О господи, ты  хоть  соображаешь,  что  из-за
тебя люди погибли? Мелех... Да черт с  ним,  с  Мелехом,  а  Виктор?  Он  же
хороший парень. Еще чудо, что меня не убили.
   - Действительно повезло, - проворчал он. - Как-то даже странно...
   - Вот спасибо. Отрази это в своем протоколе. Я тебе  все  рассказала,  ты
решил, что я не в себе, и в результате...
   - Ничего этого я указывать не буду, - твердо заявил он.
   - Что? - не поверила я. - Как же не будешь, раз так оно и было?
   - Это ты говоришь, а я заявлю, что в глаза тебя  в  тот  день  не  видел.
Ясно? Не видел, и все, и ничего не знаю.
   - Ты что, спятил? - растерялась я.
   - Ага. Окончательно и бесповоротно.
   - Но ведь... вот сволочь, - неожиданно для себя высказала  я  наболевшее,
хоть и намеревалась держать себя в руках. -  Теперь  ясно,  почему  ты  меня
обхаживал, добреньким прикидывался. Ты с ними заодно. Ну, конечно, как же  я
сразу-то не догадалась. Сволочь ты продажная, а не мент. Вали  отсюда.  -  Я
даже глаза закрыла, чтобы не видеть его гнусной физиономии.
   - Подожди, послушай, - заговорил  он  просительно,  косясь  при  этом  на
дверь, точно ожидая нападения. - Все не так, как ты думаешь.
   - Еще бы...
   - Это ты меня подставила, - неожиданно зашипел он.  -  Откуда  они  могли
узнать?
   - Что узнать?
   - Все. Обо мне, к примеру. Откуда?  Одного  не  пойму,  зачем  надо  было
сначала сообщать мне, а потом заставить меня молчать... Черт, голова кругом.
   - У тебя голова... он еще жалуется. Катись отсюда...  Я  его  подставила,
вот гад.
   - Но если не ты, как они обо мне узнали?
   - Я что-то не пойму, куда ты клонишь? Ты мне не поверил и  о  готовящемся
убийстве начальству не доложил, а теперь бормочешь, что тебя подставили. Как
есть сволочь, мало сделать подлость, так он еще норовит все с больной головы
на здоровую переложить. Я твоему начальству все  расскажу.  Они  разберутся,
кто им вкручивает. Кстати, у меня свидетель имеется. Бабка в Доме  культуры,
помнишь уборщицу? Ты ей, между прочим, свое удостоверение совал, небось тебя
она запомнила и меня тоже. - Тут я спохватилась, что сваляла  дурака,  а  ну
как он и бабку не пожалеет,  и  не  будет  у  меня  свидетеля,  но  Юра  при
упоминании о ней как-то весь сник и начал ерзать на стуле, точно не знал, на
что решиться.
   - Полина, - позвал он, - ты извини, надо было  тебе  сразу  объяснить.  Я
тебе соврал. Своим я о разговоре с тобой не рассказал по другой причине.  Не
успел я войти в свой кабинет, как мне позвонили по телефону. - Он  вздохнул,
облизнул губы и посмотрел на меня с отчаянием.
   - Кто позвонил? - поторопила его я.
   - Неизвестный. Спросил,  как  поживает  моя  дочка.  Я  сразу  заподозрил
неладное. Говорю, а с какой стати вас это интересует? А он мне в ответ:  вы,
наверное, считаете, что сейчас ребенок в детском саду, и называет  адрес.  Я
бросил трубку и стал в детский сад звонить. А  мне  говорят,  что  дочка  во
время прогулки ушла. Представляешь? Ее ищут, дома были  и  жене  уже  успели
позвонить. Короче, я стал ждать, когда этот гад опять объявится. Он позвонил
через полчаса. Вы, говорит, Юрий  Сергеевич,  не  беспокойтесь,  с  девочкой
ничего не случится, к двенадцати часам она будет дома, но и вы, говорит, нам
помогите, о своем разговоре с одной девушкой помалкивайте.  Подумайте  сами,
кто вам дороже: какой-то тип или родная дочь?
   - И  ты  согласился?  Ты  же  в  милиции  работаешь  и  должен  знать:  с
похитителями договариваться нельзя. Дочь вернули?
   - Ага.
   - Слава богу. А что она говорит?
   - Что она скажет, когда ей три года. У бабушки, говорит, была. Спрашиваю,
у какой? У нашей. А наша бабушка в Краснодаре. Говорит, бабушка ее  позвала,
она к ней и отправилась.
   - А воспитатели куда смотрели?  -  возмутилась  я.  -  Ладно,  все  ясно.
Допустим, я тебе верю. Но  теперь-то  ты  вполне  можешь  рассказать  правду
своему начальству.
   - Не могу. Вчера опять звонили. Если не буду держать  язык  за  зубами...
Короче, жена из дома выйти боится и дочь вторые сутки с рук не спускает.
   - Жену понять можно, но ты о Викторе подумай, ведь его искать надо, а  вы
столько времени потеряли.
   - Может, его отпустят? Зачем он им? А если... так ему уж все равно.
   - Ничего себе разговорчики, - ахнула я, и тут другая мысль пришла  мне  в
голову:
   - А ведь ты врешь. Врешь, Юрий Сергеевич, не так все было.  Ты  вот  меня
спрашивал, откуда они о тебе узнали? В самом деле, откуда? Я-то  ведь  точно
знаю, что о тебе молчала. Это ты начальству  своему  вкручивай,  а  меня  не
обманешь.
   - Должно быть, этот Феликс в самом деле следил за тобой, а потом  и  меня
выследил.
   - И так оперативно сработал? От "Буревестника" до твоей  конторы  сколько
добираться?
   - Пятнадцать минут.
   - Вот. За это время он  все  о  тебе  разузнал,  нашел  бабушку,  похитил
ребенка...
   - Я тебе правду сказал, а как  он  успел...  Ладно,  думай  обо  мне  что
хочешь, а я жене поклялся, что рта не раскрою. Покажет уборщица, что  видела
нас в туалете, скажу, что трахался там с тобой в рабочее время, пусть попрут
из органов.
   - Здорово, - восхитилась я, - ты отличный мент, слуга  закона...  Ты  бы,
гад, о Викторе подумал.
   - Да твоего Виктора давно в живых нет. Разве ты не понимаешь, что за люди
стоят за всем этим? У них все схвачено, можешь не беспокоиться.  Если  б  не
дочь, я б еще попытался, а так...
   - Порадовал ты меня.
   - Я сам так рад, что слов нет. Полина, ты вот что, ты молчи.
   - Про что?
   - Про все. Про  этого  Павла,  Феликса  и  так  далее.  Толку  не  будет.
Промолчишь, может, в живых останешься, а рот откроешь и...
   - Заткнись. Мне подумать надо. Что у нас выходит?
   - Ничего хорошего, - вздохнул он, и я была с ним согласна.  Пробудится  у
него совесть, еще вопрос, а в результате выйдет, что я соучастница убийства:
вполне сознательно человека умирать везла. О господи, как бы  мне  не  стать
главным подозреваемым. Еще в тюрьму посадят.
   - Чего же мне делать-то? - жалобно пробормотала я.
   - Помалкивать, - буркнул Юра.
   - О чем?
   - О том, что знала о готовящемся убийстве. Некоторое время мы  таращились
в глаза друг другу, не в силах вымолвить ни слова. Я первой пришла в себя.
   - Ага, какой умный, я буду молчать,  чтобы  ты  перед  своим  начальством
выглядел ангелом, а в это время Виктора...
   - Дура, - зашипел он, - при чем здесь начальство? Я тебя не хотел пугать,
но раз до тебя не доходит... Ты знаешь, кто такой Мелех?
   - Владелец ресторана "Сфинкс", - ответила я а Юра с досадой махнул рукой.
   - Да он, если хочешь знать... Ладно, дело даже не в этом.  У  этого  типа
целая армия охраны, это, я тебе скажу, такие... господа... Короче, раз трупа
нет, они в убийстве своего босса сильно сомневаются и будут его искать.  Его
или труп, и можешь мне поверить, что-нибудь да найдут.
   - Вот и хорошо, - не очень-то уверенно заметила я,  подозревая  подвох  в
словах Юры. - Заодно бы Витю нашли, я не могу здесь лежать, зная, что он...
   - Четыре месяца назад было  совершено  покушение  на  Мелеха.  Неудачное.
Киллера отыскали и разрезали автогеном. На несколько частей. Так  вот,  если
эти господа заподозрят, что ты... как  бы  это  выразиться...  Ну,  помогала
убийцам...
   -  Я  не  помогала,  -  подскочила  я,  -  я  тебе   рассказала,   хотела
предотвратить...
   - Ничего ты мне не рассказывала. А если  они  поверят  тебе,  а  не  мне,
радость небольшая, на пару шкуру с нас спустят, вот и весь твой выигрыш.
   - Да что же мне тогда делать-то? - вконец растерялась я.
   - Расскажи только часть истории. Вы встретились, Мелех  дал  понять,  что
без его на то соизволения жить в этом городе спокойно ты не  сможешь,  и  ты
решила пойти ему навстречу. Так что, когда он надумал  поехать  с  тобой  на
дачу, ты охотно эту идею поддержала. А по дороге...
   - Знаю я, что по дороге. Мелех хотел взять охрану, а я сказала - нет. Как
я теперь это объясню? И что это за дача, на которую мы поехали?  Откуда  она
взялась?
   - Скажи, что дача Виктора, твоего друга. Они его начнут  искать  и,  если
жив, найдут скорее милиции.
   - Ага, И что он им расскажет?
   - Что может рассказать твой Витя? Что  дал  тебе  возможность  пожить  на
своей даче, так как ты в тот момент была не в лучших отношениях с их боссом.
Потом  отношения  наладились,  и  ты  захотела  побыть  с  ним  в  спокойной
обстановке, чтоб не мешали ненужные люди и телефонные звонки.  -  Юра  хмуро
наблюдал за мной, а я решала, как поступить.
   Допустим, я сейчас соглашусь, но как бы  мне  потом  в  своем  вранье  не
запутаться... А главное - Виктор, парня надо найти. А если его в самом  деле
найдет охрана Мелеха? Если же я Юру не послушаю... Господи, мне не по  силам
решать все это сейчас, моя бедная голова этого просто не выдержит.
   -  Я  подумаю,  -  буркнула  я,  закрывая  глаза.  Юра  немного  постоял,
прикидывая, что ему делать, затем  потихоньку  выскользнул  за  дверь.  А  я
заревела от досады, потому что знала: сколько ни думай - ничего толкового не
придумаешь.
   К вечеру, когда я начала понемногу успокаиваться - не потому,  что  нашла
решение, а потому что больше не в состоянии была напрягать свои мозги и то и
дело впадала в дрему, - дверь палаты приоткрылась, и  появился  мужчина  лет
пятидесяти  с  довольно  странным  для  его  возраста   выражением   помятой
физиономии. Так обычно выглядят нашкодившие дети.
   - Как вы себя чувствуете? - спросил он.
   - А в чем дело? - насторожилась я, ничего хорошего не ожидая от жизни.
   - Тут к вам пришли, ненадолго... - Он поспешно исчез за дверью,  она  тут
же распахнулась, и в палату вошли двое. Стоило мне их  увидеть  -  и  всякие
сомнения отпали: эти  запросто  разрежут  человека  на  куски  и  глазом  не
моргнут.
   Один замер возле двери, закрыв ее широченной  спиной,  другой  подошел  к
постели и, устроившись на стуле, начал сверлить меня своими глазками. На его
широкой физиономии они напоминали две бусины, но взгляд был такой, что впору
самой на себя наложить руки, чтоб зря не мучиться.
   - Привет, - сказал парень, впрочем, было ему никак не меньше сорока  или,
может, он выглядел старше своих лет, поди разберись.
   - Вы кто? - спросила я испуганно.
   - Мы из милиции, - ответил он, достал из кармана  удостоверение  и  сунул
его мне под нос. Я прочитала: "Тумарин Лев Кириллович" - и  кивнула,  сильно
сомневаясь, что удостоверение настоящее. Лично я ни за что бы не приняла  на
работу человека с такой внешностью, дабы не дискредитировать органы.  -  Как
вы себя чувствуете? - спросил он, не особо, впрочем, этим интересуясь,  ясно
было,  что  вопрос  задан  из  вежливости,  и  отвечать  на  него  я   сочла
необязательным.
   - Что с Колей? - вместо этого спросила я.
   - С Колей? А... вы имеете в виду Мелеха?
   - Конечно. Где он?
   - Этот вопрос нас тоже очень интересует.
   - Мне ничего не говорят, жив он или нет. Он в больнице?
   - Его нет в больнице, но и сказать, что его убили, с уверенностью нельзя,
раз нет трупа. Расскажите, как все произошло.
   Я довольно  подробно  рассказала,  как  Мелех  заехал  за  мной,  как  мы
отправились в супермаркет, как я села за руль...
   - А почему вы выбрали эту дорогу? - с притворным удивлением  спросил  Лев
Кириллович.
   - Так ведь ближе. Чтобы на объездную попасть,  пришлось  бы  ехать  через
весь город.
   - О том, что вы по этой дороге поедете, кто-нибудь знал?
   - Кто мог знать? - растерялась я. - Мы же вдвоем были.
   - Может, вы кому-нибудь говорили, что собираетесь на дачу?
   - Никому я не говорила, да меня Никто и не спрашивал.
   - Расскажите, как вы провели тот день.
   - С утра поехала к Коле, - мне стоило больших усилий называть  Мелеха  по
имени, но я решила, что так будет задушевнее, - сказала, что хочу  отдохнуть
на даче у своего друга в Отрадном. Коля сказал - я поеду с тобой.
   - Он именно так и сказал?
   - Ну... он спросил, не хочу ли я пригласить его, и я ответила, что  хочу.
А что, это имеет какое-нибудь значение?
   - Для следствия все имеет  значение.  Вот  массажистка,  которая  слышала
часть вашего разговора, утверждает, что  вы  отговаривали  господина  Мелеха
брать охрану.
   - Жаль, что она слышала только часть разговора, - нахмурилась  я.  -  Эта
девица нагло  его  домогалась,  видеть  это  было  противно,  и  мы  немного
поссорились. Когда разговор зашел о даче, я сказала: "Ты еще  китаянку  свою
возьми и Будду в придачу". Вот и  все.  Если  это  называется  "отговаривать
взять охрану", значит, отговаривала, а массажистке вашей лучше уши  промыть,
а то она слышит неважно а фантазия разыгралась...
   - А  почему  вы  выбрали  дачу  своего  друга?  У  господина  Мелеха  два
загородных дома.
   - Да ничего я не выбирала, - вздохнула я, - я просто собралась  отдохнуть
на природе, своей дачи у меня нет,  а  Виктор  сказал,  что  я  вполне  могу
воспользоваться его дачей. Коля спросил: "Не хочешь меня  пригласить?"..,  Я
же вам рассказывала, в общем, все вышло случайно.
   - Хорошо. Ваш друг  Витя...  Нельзя  ли  поточнее  узнать,  кто  он,  чем
занимается.
   - Юстицкий Виктор Семенович. У него  что-то  вроде  типографии,  визитные
карточки печатают и прочее. - Я назвала рабочий телефон Вити, радуясь, что у
меня такая хорошая память на цифры. - Кстати, он куда-то пропал,  -  заявила
я, - я просила ему позвонить, сказать, что я в больнице, но его нигде нет.
   - Очень интересно, - заметил Лев Кириллович. - Давно вы с ним знакомы?
   -  С  Витей?  Дайте  вспомнить.  Дней  семь.  На  тупой  физиономии  Льва
Кирилловича отчетливо выразилось изумление.
   - Семь дней? - повторил он.
   - Может, восемь. Я сейчас не очень хорошо соображаю.
   - Где вы с ним познакомились?
   - В баре, в "Сфинксе". Выпили, потом он меня проводил.
   - Он часто бывал в "Сфинксе"?
   - Не знаю. Мы об этом не говорили.
   - А о чем вы говорили?
   - О музыке. Он Бутусова любит - и я его люблю.
   - А кто такой Бутусов?
   Я закатила глаза, тем самым выражая свое отношение к  чужому  невежеству,
граничившему с дикостью, а Лев Кириллович махнул рукой:
   - Ясно. Значит, вы говорили об этом Бутусове. Что, целый вечер?
   - Нет. Мы пришли к нему, было уже поздно, поэтому легли спать. Вите  надо
было с утра на работу.
   - Хорошо. Что дальше?
   - Утром поехали ко мне, а там погром. Какой-то  псих  все  вверх  дном  в
квартире перевернул. Вызвали милицию, толку от них, конечно, никакого... Ой,
извините.
   - Ничего, ничего.
   - Ну, Витя и говорит, поживи на  даче.  Психи  -  они  ведь  прилипчивые.
Накануне один влез ко мне в квартиру и  лезвием  по  шее  полоснул.  Видите?
Впрочем, вы, наверное, в курсе, я ж ваших вызывала и заявление  писала.  Там
парень такой... Юра. Он сегодня  приходил,  расспрашивал,  что  да  как,  вы
знакомы?
   - Еще бы, - заверил меня Лев Кириллович. - Это что же выходит, чуть ли не
каждый день в вашей квартире появлялись незваные гости?
   - Конечно. Вот я на дачу и поехала.
   - На Витину дачу? - уточнил он.
   - Ага.
   - И пригласили туда же Мелеха?
   - Я не приглашала, я просто сказала, что поеду отдохнуть, потому что дома
сплошные нервы, а Коля сказал, что составит мне компанию.
   - И вы согласились?
   - Вообще-то с Колькой не поспоришь, у него, знаете ли, тоже характер.
   - И вас не смутило, что вы едете на дачу Виктора  со  своим  знакомым?  А
если бы и Виктор приехал?
   - Ну и что? А-а... вы в том смысле...  -  изобразив  внезапное  озарение,
кивнула я. - Вы не правильно меня поняли. Мы с Виктором  приятели,  так  что
ничего особенного в том, что они случайно бы встретились...
   - Вот они - современные нравы, - усмехнулся Дев Кириллович,  а  я  пожала
плечами, теряясь в догадках, о чем это он. -  Вернемся  к  Виктору.  Если  я
правильно понял, вы с ним едва знакомы, вместе переночевали на даче...
   - Отдельно, - насторожилась я, - в разных комнатах.
   - Хорошо. Переночевали, и он запросто предложил вам пожить у него.
   - В моей квартире маньяки строем шли, один за другим...
   - И молодой человек исключительно  из  добрых  побуждений  предложил  вам
воспользоваться своей дачей?
   - Ну...
   - Но вы вернулись в город.
   - Вернулась, потому что хотела встретиться с Колей.
   - А что у вас вообще за отношения? - нахмурился Лев Кириллович.
   - Сложные, - вздохнула я. - Вообще-то, мы любили друг друга, но  странною
любовью. То ругались, то мирились, то он женился, то я уезжала.
   - Интересно.
   - Еще бы.
   - Я слышал, вы, сидя в баре, ему в физиономию бокал швырнули.
   - Было дело. А потом как пошли маньяки, я поняла, что погорячилась.
   - Подождите, - насторожился Лев Кириллович, - так вы связываете появление
маньяков...
   - Конечно, - перебила я, -  чего  связывать,  тут  и  так  все  ясно.  Мы
поскандалили, и меня уволили с работы, потом я погорячилась - и  в  квартире
появились какие-то отмороженные. Колька злится, вот я и решила, что надо его
немного задобрить, и не стала возражать, когда он собрался со мной на дачу.
   Лев Кириллович взирал на меня с недоумением. Должно быть, вид  у  меня  в
тот момент был придурковатый, чему я нисколько не огорчалась, потому что  ни
секунды не сомневалась: никакого отношения к ментам Лев Кириллович не имеет,
то есть, может, и имеет, но зарплату получает в другом месте. У этого идиота
ума не хватило перед приходом  ко  мне  снять  часы  и  два  перстня,  общая
стоимость которых превышала стоимость моей квартиры. Мо