едение  Скобелева  вызвало   легкое   беспокойство,   я   молчала,
погруженная в свои  мысли,  а  Док  волновался,  поглядывал  на  меня  с
сомнением и все-таки был рад, что мы снова вместе.
   Три дня прошли в  томительном  ожидании,  даже  природа  не  особенно
радовала. Казалось, пока я нахожусь так далеко от  места  действия,  там
все пойдет вкривь и вкось. Ко всему прочему я вновь морила себя голодом,
к столовой близко не подходила,  и  в  день  позволяла  себе  не  больше
стакана воды. В  результате  этого  издевательства  над  самой  собой  я
приобрела вялость движений, затравленный взгляд и потрескавшиеся губы.
   - Чего ты добиваешься? - злился Док.
   - Я вхожу в образ, - усмехнулась я. - Видишь ли, Док, все должно быть
натурально. Скажу тебе по секрету, романтизм - жутко неприятная штука.
   Наконец мы вернулись в родной город. Я сразу же позвонила  Скобелеву,
но дома его не застала. Звонила еще дважды с тем же успехом. Посылать  к
нему Дока неразумно, значит, следует набраться терпения: когда-нибудь он
в своей квартире появится.
   - Куда теперь? - нерешительно спросил Док, поджидая меня в "Жигулях".
   - На свалку, -  ответила  я.  -  Появляться  там  на  машине  опасно,
придется бросить ее на стоянке, лучше где-нибудь в районе улицы Кирова -
оттуда легче добираться. Еще нам понадобится телефон.
   - Ты мне объяснишь, что задумала? - он вроде бы даже повысил голос.
   Я посмотрела на него и кивнула:
   - Обязательно. Только чуть позже.
   Машину мы пристроили, телефон  присмотрели  и  по  песчаной  тропинке
направились в сторону Канавки. Здоровенный навесной  замок  я  купила  в
"Хозтоварах" чуть раньше и теперь вертела его в руках.
   Шли мы молча  и  прислушивались,  в  середине  дня  поселок  выглядел
необитаемым. В одном месте преодолели забор, точнее,  то,  что  от  него
осталось, и вскоре увидели дом, облюбованный мною в прошлый визит.
   - Запоминай место, Док, тебе придется объяснять, где это находится.
   - Кому объяснять? - растерялся он.
   - Климу, конечно. Для кого я, по-твоему, стараюсь?
   - Я ничего не понимаю, - начал злиться он.
   - А чего тут не понять? - Я толкнула  дверь  в  подвал  и  решительно
вошла. Дверь закрывать не стала, потому что иначе  здесь  своих  рук  не
увидишь. - Организуем романтическую встречу с Климом.  Он  должен  найти
меня здесь и доставить к Папе.
   - А почему он должен найти тебя здесь? - разозлился Док.
   - Потому что ты ему позвонишь.
   - А он возьмет и позвонит Папе?
   - Если ты скажешь про меня - скорее всего позвонит,  а  вот  если  ты
сообщишь, что здесь прячется Монах...
   - Варвара, ты...
   - Спятила? - засмеялась я. - Говори, не стесняйся.
   - Извини. С какой стати Монаху прятаться в этих развалинах?
   - А по-моему, место идеальное. Никому в голову не придет  искать  его
здесь. В любом случае, мы скоро узнаем: клюнет Клим или  усомнится,  так
что дискутировать не стоит.
   - И что ты ему расскажешь? Как объяснишь?
   - Никак, - хохотнула я. - Ты забыл,  я  же  чокнутая.  Стресс  и  все
такое... Я буду молчать. А потом вспомню, что сюда  меня  привез  Монах.
Выманил из Папиного дома, и  причина  у  него  подходящая:  я  свидетель
совершенного им убийства. В живых  он  меня  пока  оставил,  потому  что
надеялся, шантажируя Папу, с ним договориться. Ну, что скажешь?
   - Не знаю, Варя... Не понимаю, зачем все это? Ты можешь посадить их в
тюрьму, и Монаха и Клима. Что-нибудь на них обязательно найдется. У меня
создается впечатление, что тебе все это доставляет удовольствие.
   - Нет, - соврала я. - Честно нет.  Сам  подумай,  какое  удовольствие
сидеть в подвале? Ладно, Док. Не  будем  тратить  время.  Мне  еще  надо
настроиться и соответственно выглядеть.
   Я взялась обеими руками за подол  платья  и,  рванув  со  всей  силы,
разорвала его. Потом, преодолевая отвращение, легла  на  пол  и  немного
повалялась в мусоре, при этом умудрилась  разрезать  руку  стеклом.  Это
показалось занятным, и, подобрав осколок, я  нанесла  себе  на  ногах  и
руках незначительные порезы. Док таращил  глаза  и  готовился  упасть  в
обморок. Я поднялась с пола и попросила:
   -  Док,  пожалуйста,  ударь  меня,  только  не  в   челюсть   -   она
многострадальная.
   - Ударить? - Он вроде бы даже затрясся.
   - Это же понарошку, давай, Док, а?
   - Я не могу... Варя, это... это просто ни на что не похоже.
   - Черт бы тебя побрал! - заорала я. - Можешь ты хоть раз сделать  то,
о чем я прошу, без этой твоей дурацкой болтовни?
   - Я не могу, - твердо заявил он.
   - Хорошо, - зло усмехнулась я и, подойдя к стене, дважды  приложилась
к ней физиономией. Вроде бы губу разбила, а синяк под глазом себе  точно
обеспечила.
   - Что ты делаешь? - пролепетал Док, рухнув  на  сундук.  -  Варя,  ты
сошла с ума.
   - Заткнись! -  рявкнула  я,  ткнув  в  него  пальцем.  -  Заткнись  и
проваливай! Я сделаю, что задумала, с тобой или без тебя...
   Он потер ладонями лицо, покачал головой и даже прошептал:
   - Боже...
   - Телефон Клима помнишь?
   - Да.
   - Тогда свяжи мне руки, заткни рот тряпкой и иди. - Я  протянула  ему
кусок веревки и платок. - Да, не забудь запереть замок.
   - А если Клим не приедет?
   - Значит, к вечеру за мной вернешься ты. Только не забудь  прихватить
из машины платье. Все ясно?
   - Ясно, - кивнул он и стал связывать мне руки за спиной.
   - Покрепче, Док.
   - Ты не сказала, что я должен делать, пока ты будешь...
   - Жди в своей квартире.
   - Ты говорила, что это опасно.
   - Придется рискнуть. Если все сойдет гладко, Папа непременно захочет,
чтобы ты приехал.
   - Господи, но ведь я сам сказал ему, что меня не будет в городе.
   - Будем считать, что ты уже вернулся.
   Через пять минут он пошел к  выходу  в  твердой  уверенности,  что  я
окончательно спятила. Когда дверь за  ним  закрылась,  я  устроилась  на
нарах. Вот что я ненавижу, так это ждать. Даже если  повезет  и  Клим  в
городе, все равно ему потребуется время. Надеюсь,  сотовый  он  носит  с
собой постоянно, значит, Док минут через пятнадцать сообщит ему  о  том,
где прячется Монах. Вряд ли он кинется сюда сломя голову.  Долго  лежать
на этих нарах никакого  удовольствия.  А  если  явятся  бомжи?  С  какой
стати... А если вообще никто не явится, а я  в  подвале,  со  связанными
руками,  заперта  на  огромный  замок,  о,  черт!  Пожалуй,  я   малость
перемудрила. Ладно, о плохом лучше не думать.
   Я  пялилась  в  темноту  и  прислушивалась.  Тишина.  Вытянула  ноги,
попробовала  устроиться  поудобнее  и  задремала.  Кажется,  мне  что-то
снилось... Сон  оборвался,  а  меня  точно  ударили.  Я  открыла  глаза,
приподняла голову. Ни звука. Показалось? Я что-то чувствовала,  движение
вокруг дома, точно, рядом кто-то есть. Конечно, это не Док,  ни  к  чему
Доку бродить кругами. Кто-то очень осторожно подошел к двери.
   - Чего там? - крикнули с улицы, и мужской голос совсем рядом ответил:
   - Дверь, заперта на замок. Подвал, наверное.
   - Сбивай его к чертовой матери.
   После  третьего  удара  замок  слетел,  а  дверь  открылась.   Весьма
осторожно, кстати. На мгновение в дверном проеме мелькнул силуэт,  потом
еще один.
   - Притащи фонарь из машины, темнотища...
   Входить в  подвал  ребята  не  спешили,  я  лежала  не  шелохнувшись,
опасаясь, как бы они с перепугу не начали палить.
   Опять шаги, вспыхнул свет, я отвернулась к стене.
   - Черт... а это что?
   "Что, что? Это я, придурок".
   - Эй, позови Клима.
   - Чего там? - разволновался парень у двери.
   - Почем я знаю? Девка вроде...
   - Какая девка? - Паренек страдал непонятливостью.
   - Заткнись и позови Клима.
   Парень подошел ко мне, держа фонарь в левой руке, правую  протянул  с
опаской и коснулся моего плеча. Руку сразу же отдернул, посветил  мне  в
лицо. Я сочла нужным простонать и даже  слегка  шевельнулась.  По-моему,
вышло неплохо.
   - Чего там? - Это появился Клим.
   -  Вот...  -  ответил  парень  с  фонарем.  Клим  подошел   ближе   и
присвистнул.
   - Девка...
   "Смотри-ка, сообразил".
   - Монаха, конечно, нет. И кто ж с нами  такие  шутки  шутит?  -  Клим
повернулся и громко крикнул:
   - Валерка, там наверху смотри в оба!
   - Чего с ней делать-то? - всполошился парень с фонарем.
   - Она живая?
   - Вроде... шевелилась. Может, она чего про Монаха знает?
   - Может... Давай фонарь и вытащи ее отсюда.
   Я напряглась: ну как этот  псих  потащит  меня  за  ноги...  Нет,  он
приценивался, как половчее меня ухватить. Взял вполне по-человечески, на
руки, правда, старался держать меня подальше от груди, жалел рубашку.
   "Сорок баксов за пеструю тряпку - это, конечно, деньги. Повезло тебе,
придурок, что я на днях похудела".
   Меня выволокли на улицу  и  устроили  на  земле,  привалив  спиной  к
кирпичной кладке. Парень стянул с моего рта платок и  развязал  руки,  в
знак признательности я простонала. Клим стоял в трех  шагах,  поглядывал
вокруг и кусал губы. Чудились ему засады, лютый враг Монах и смертельная
опасность.
   "Брось, парень, все в норме: только ты и я, и никого больше".
   Дотошный тип с фонарем присел на корточки и легонько встряхнул меня.
   - Эй, живая?
   Я открыла глаза, мутно взглянула.
   - Живая, - обрадовался он.
   Клим наклонился ко мне и спросил:
   - Где Монах? Ты меня слышишь? Кто тебя здесь запер? - Последнюю фразу
он не договорил, склонился пониже и брякнул:
   - О, черт! - потому что наконец узнал. - Черт! - повторил  он.  -  Ну
надо же!
   - Что? - испугался парень рядом.
   Клим не ответил, торопливо оглядел меня, разорванное платье, синяки и
распухшая губа ему не понравились. Он грязно выругался, тряхнул  головой
и сказал:
   - Ну, если это Монах, ему крышка.
   - Кто это, Клим? - торопил его приятель.
   - Папина девчонка... Принеси мою куртку из машины. Ну надо же!  Черт!
Как она сюда попала? Варя, - позвал он и даже коснулся моего лица. -  Ты
меня слышишь?
   Я вздрогнула, посмотрела в  его  глаза  вполне  осмысленно,  а  потом
испугалась,  вскрикнула  и   закрылась   рукой.   Должно   быть,   вышло
трогательно, потому что Клим сделал попытку меня обнять и даже  зашептал
немного невпопад:
   - Это я, Варя, я.
   Тут вернулся парень. Платье на мне свисало лохмотьями, а нижнее белье
отсутствовало, Клим торопливо укрыл меня  курткой,  но  взгляд  на  моих
достоинствах задержал. Осторожно поднял меня и ласково спросил:
   - Варя, ты меня слышишь?
   "Слышу я тебя, слышу, а также вижу и даже знаю,  о  чем  ты  думаешь.
Бери на руки и тащи в машину!"
   Он так и сделал.
   Машин было три, одна возле дома, а две дальше по дорожке,  укрытые  в
тени деревьев.
   - Открой заднюю дверь, - сказал Клим парню, почему-то  шепотом,  надо
полагать, боялся меня потревожить. Устроил на сиденье и сам  сел  рядом,
поддерживая меня за плечи и прижимая к себе, в отличие от дружка рубашку
не берег.
   - Может, ее чем накачали? - выдал предположение парень, сунув  голову
в машину.
   - Садись за руль, - ответил Клим.
   И мы поехали. Мой спаситель задумался, машинально гладя мое плечо.
   - Куда ехать-то? - опомнился парень, выруливая на проспект.
   - Прямо. Телефон дай.
   Клим позвонил Папе, разговор был короткий, а  дорога  до  дома  моего
благодетеля заняла не более десяти минут, летели мы как на пожар.  Возле
ворот нас уже ждали три человека охраны, в глубине двора еще трое и  сам
Папа. Во двор въехали только мы, две другие машины  остались  на  улице.
Ворота сразу же закрыли.
   Клим вышел и извлек меня на свет Божий.
   - Куда? - спросил он отрывисто.
   Парень из охраны пошел  впереди,  указывая  дорогу,  Папа  отправился
следом,  в  голове  его  кружил   огненный   вихрь:   объяснения   всему
происходящему он не находил. Меня положили на кровать, Папа наклонился к
моему лицу и позвал:
   - Варя...
   Я решила, что наша встреча должна быть трогательной, взяла его руку и
прижалась к ней щекой. Молчала и таращила глаза, полные слез.
   - Толик! - крикнул Папа. - Вызови врача, - и повернулся к Климу:
   - Рассказывай.
   Клим рассказал коротко и особенно не усердствуя.
   - Что думаешь, кто звонил?
   - Не знаю...  назваться  не  пожелал.  Девчонку  в  подвале  подыхать
бросили. Ее бы там ни в жизнь не нашли.
   Папа в этот момент терялся в  догадках.  В  том,  что  произошло,  он
по-прежнему не видел никакого смысла. Его очень интересовало:  почему  я
ушла из дома? В том, что я ушла сама, он не сомневался.
   -  Варя,  -  наклонившись  ко  мне,  спросил  он,  будучи   человеком
нетерпеливым. - Ты слышишь меня, дочка?
   Дочка услышала и даже кивнула, а Папа  обрадовался.  Тут  взгляд  его
скользнул по моим ногам в порезах и ссадинах и чуть выше... Он покосился
на Клима и торопливо укрыл меня одеялом.
   - Папа, - позвала я и тихо заплакала, прижимая к груди его руку.
   "Нет, все-таки грудь не самое удобное место".
   Я вновь прижалась щекой к его ладони.
   - Варя, кто это сделал? - очень ему хотелось знать, что, черт возьми,
происходит.
   Я вздрогнула и прошептала:
   - Монах.
   - Варя, все хорошо, ты дома, все хорошо, - утешил Папа и опять  задал
вопрос:
   - Почему? Зачем он это сделал?
   "Умно спросил, ничего не скажешь".
   Я поежилась, а потом и вовсе начала трястись. Папа смотрел на меня  и
совершенно забыл про Клима, тот столбом стоял за его спиной  и  тоже  на
меня таращился.
   - Варя, Варя, успокойся, все хорошо.
   - Он убил Сережу, - с трудом произнесла я,  рот  очень  правдоподобно
свело на сторону. Оба слегка прибалдели.
   - Кого? - переспросил Папа.
   - Сережу. В его квартире. Я видела. Спряталась на балконе. Он потерял
перстень, а я нашла.
   Информацию  я  выдавала  крохотными  порциями,  времени  это   заняло
предостаточно, Папа с Климом ждали, затаив дыхание и боясь пошевелиться.
   - Зачем ты ушла из дома? - задал Папа вопрос, когда, откинув голову и
закрыв глаза, я вроде бы тоже перестала дышать.
   - Он позвонил, - кивнула я на Клима.  И  тут  же  поправилась,  чтобы
Папины мысли текли в нужном направлении. - Я думала, Олег...  Он  просил
выйти...
   - И ты пошла?
   - Да... - Я опять заплакала. - А там... - договорить я,  само  собой,
не смогла, но и так все было ясно.
   - Он хотел перстень? - догадался Папа. Я кивнула. - Ты  отдала?  -  Я
покачала головой. - Где он?
   - Здесь... - это было произнесено прерывистым шепотом, еще одна фраза
- и я потеряю сознание. - Здесь... за батареей...
   "Все, ребята, занавес".
   Толик полез за батарею, долго шарил, но перстень отыскал. Все сошлись
во мнении, что принадлежит он  Монаху.  Увлеклись  так,  что  про  врача
забыли и вроде бы даже обиделись, когда он появился. Торопливо  покинули
комнату, но врач мне был без надобности, поэтому, вновь придя в себя,  я
отреагировала на белый халат: принялась визжать и  брыкаться,  при  этом
орала во все горло:
   - Я не хочу, не хочу, я не поеду!
   Мудрый Папа сообразил, что я боюсь психушки,  и  немного  растерялся.
Врач попросил помочь ему, вот тут я им показала, на что способны  психи,
двое ребят не смогли меня удержать. Бить нельзя, а  так  со  мной  разве
справишься? Близко я их не  подпустила.  Папе  хватило  полминуты  этого
спектакля.
   - Выйдите все! - рявкнул он и пошел ко мне чуть ли не со слезами:
   - Варя, успокойся... никто тебя не тронет. Ты здесь,  со  мной...  Ты
никуда не поедешь.
   В конце концов мы поладили, врач сделал мне  укол,  и  я  заснула.  А
проснувшись, увидела Дока. Он сидел возле постели и держал меня за руку.
   - Как ты? - спросил, заметив, что я открыла глаза.
   - Нормально. Тебя Папа отыскал?
   - Да. Позвонил... Он хочет, чтобы я пожил здесь некоторое время.
   - Соглашайся, - кивнула я. - Сейчас  в  этом  доме  самое  безопасное
место для тебя.
   - А работа? Я взял больничный на неделю...
   - Больничный не проблема, а на улице лучше не показываться.  По  моим
прикидкам, Монаху на днях придется несладко, и он рассвирепеет.
   Док посмотрел на меня и заметил:
   - А знаешь, этот твой  Папа  действительно  переживает...  Он  хорошо
относится к тебе...
   - И что? - хмыкнула я.
   Док пожал плечами:
   - Ничего. Я не знаю твоих планов в отношении Папы, просто... Тебе его
не жалко?
   - Жалко, - покаялась я. - Мне вообще всех людей жалко, а также кошек,
собак и лягушек.
   Док  погрустил  и  вскоре  удалился.  Его  настроение  мне  очень  не
нравилось. Глаз да глаз нужен за Доком...
   Пару дней я лежала в своей комнате,  молчаливая  и  несчастная.  Папа
подолгу сидел рядом и пытался меня утешить. От него я узнала, что дела у
Сашки - хуже не бывает. Гоняют его и наши, и ваши, и старый друг Клим  в
придачу. Монах из города скорее всего смылся и где-то залег, его активно
ищут, а пока, на  всякий  случай,  колошматят  дружков.  Дело,  конечно,
хорошее.  Дружков  у  него  и  так  было  немного,  а  теперь  и   вовсе
поубавилось. Будь у меня время, я  придумала  бы  для  Сашки  что-нибудь
поинтереснее пули в затылок, но Монах меня пугал по-настоящему, и потому
выбирать не приходилось. Папа злился, что прошло два дня, а  результатов
- кот наплакал, хотя на розыски Монаха людей отрядили немало.  Работы  в
моргах прибавилось, только  что  за  радость  от  этого,  если  Сашка  в
очередной раз ушел. Папа думал думу и хмурился,  а  я  ласково  на  него
поглядывала и прикидывала: "Как мне с ним быть? В настоящее время он для
меня защита и опора. А его кончина, ежели таковая приключится вскорости,
должна выглядеть впечатляюще". В общем, мы подолгу держались за руки,  и
каждый думал о своем.
   Через пару дней я смогла подняться и даже погулять в саду. Потом дела
мои заметно пошли на поправку. Я вновь возложила на себя заботы по  дому
и радовала Папу застенчивой улыбкой и мягким характером. В шахматы в эти
дни играли больше обыкновенного.
   К концу недели, окончательно оправившись, я позвонила Климу. На  этот
раз он узнал меня сразу и вроде бы  забеспокоился.  Я  попросила  его  о
свидании, назначив встречу все в том же  парке,  что  и  в  первый  раз.
Отказаться он не решился.
   Часа три я продумывала свой туалет, а  потом  отправилась  к  Папе  и
заявила, что собралась на свидание. Папа растерялся, с ходу не нашел что
ответить и позвал Дока. Само  собой,  тот  его  порадовал:  мол,  всякие
свидания очень хороши для моего полного и окончательного  выздоровления.
Док говорил долго, весьма кстати употребляя медицинские термины, но Папу
до конца не убедил. Во-первых, тот считал, что болтаться по улицам, даже
с охраной, мне сейчас не стоит, во-вторых, Папа  терпеть  не  мог  Клима
вообще, а в качестве возможного зятя в особенности, в-третьих, его очень
беспокоил тот факт, что романтическая встреча (как ни крути, а Клим меня
таки спас) повлияет на мои чувства, а если учесть, что в голове  у  меня
не все дома, то я и напридумаю Бог знает чего, а Клим,  воспользовавшись
ситуацией, поматросит да и бросит, и что тогда  делать  Папе?  Очередная
измена подорвет мое хрупкое здоровье, и чем сие кончится, ведомо  одному
Богу. Мысли в общем-то правильные. Иметь взрослую дочь ох  как  нелегко,
но об этом надо было думать раньше.
   В конце концов Папа свое согласие дал, но  без  всякой  охоты.  Я  во
время затянувшейся дискуссии лежала в своей  комнате,  дрыгала  ногой  и
перечитывала Ремарка. Вкусы у нас с Климом были довольно схожи, и,  если
сегодня какой-нибудь дурацкий звонок не испортит мне всю  малину,  будет
занятно.
   Встреча была назначена на три часа. Витьке, из-за того что за мной не
углядел, в доме было отказано.  Хорошо  хоть  жив  остался.  В  половине
третьего мы с Толиком загрузились в его  "девятку"  какой-то  совершенно
нелепой расцветки.
   - Машина военная, - заявил он. Как выяснилось, это  означало,  что  в
машине недостает многих существенных деталей: ручек, пепельниц,  заднего
сиденья, а дребезжала бедняжка на ходу так, что у меня сводило зубы.
   Когда мы подъехали к парку, я от души порадовалась,