.
   Кейт не был националистом, но  снисходительное  высокомерие  русских  его
раздражало. И лишь вхождение Эстонии в НАТО могло придать ее  Силам  обороны
серьезный международный статус и вернуть генерал-лейтенанту Кейту утраченное
ощущение своей значительности.

   Неприятным разговором с премьер-министром  история  со  второй  отставкой
Кейта не закончилась, а получила совершенно неожиданное  продолжение.  Через
несколько дней после этого разговора  в  кабинете  Кейта  появился  человек,
которого он меньше всего ожидал у себя увидеть.
   Ему было под шестьдесят, он был плотного сложения, эстонского в нем  были
рост под сто  восемьдесят,  белесо-голубые  глаза,  белесые  брови  и  общая
поросячья белесость лица. На массивной  голове  остался  лишь  венчик  седых
волос, но, как и  все  люди,  не  страдающие  комплексами  по  поводу  своей
внешности, лысину он даже и не старался замаскировать, брил наголо.
   Звали его Генрих Вайно.  В  правительстве  Эстонии  он  занимал  скромную
должность начальника секретариата, но в действительности был одним из  самых
влиятельных  людей  в  республике.  За  свою  долгую  карьеру  Вайно   успел
поработать в Совмине Эстонии, в орготделе  ЦК  КПСС  в  Москве,  управделами
Центрального комитета компартии Эстонии. Потом произошла какая-то история  с
его дочерью, которая оказалась связанной с диссидентами, на некоторое  время
он  исчез  из  поля  зрения  общественности,  а  после  обретения   Эстонией
независимости появился в аппарате правительства.
   Люди посвященные (а Йоханнес Кейт относил себя  к  ним)  знали,  что  без
одобрения Вайно не может быть принято ни одно решение. Даже самые  важные  и
срочные документы будут увязать в отделах, комиссиях  и  подотделах.  Ходили
слухи (и Кейт склонен был им верить), что влияние  Вайно  не  ограничивается
его высочайшей квалификацией аппаратчика.  В  бытность  его  управделами  ЦК
компартии Эстонии через  его  руки  проходили  огромные  финансовые  потоки,
пресловутое "золото партии" могло быть мифом,  а  могло  быть  и  не  мифом.
Откуда-то же взялись многочисленные холдинги и корпорации, во главе  которых
стояли люди, так или иначе связанные с Вайно.
   Командующий Силами обороны Эстонии генерал-лейтенант Йоханнес  Кейт,  над
которым по бюрократической иерархии стояли министр  обороны,  его  замы,  не
говоря уж о первом вице-премьере, курировавшем силовые структуры, значил для
Генриха Вайно не  намного  больше,  чем  глава  районной  администрации  для
премьер-министра,  и  его  появление  в   кабинете   Кейта   было   событием
экстраординарным.
   Вайно не привык к долгим предисловиям и потому начал разговор с дела.
   - Мне нравится, Кейт, как вы  работаете.  Так.  Нравится,  -  заявил  он,
усаживаясь  в  скрипнувшее  под  его  тяжестью  кресло  и  бросая  на   край
письменного стола большой увесистый конверт в плотной белой бумаге.  -  Ваша
энергия, ваша целеустремленность. Все хорошо. Но в вашей системе отсутствует
очень важный элемент. Без него невозможно добиться успеха.
   - Я слушаю вас очень внимательно, - заверил Кейт. - Какой элемент?
   - Военно-патриотическое воспитание.  Национальное  самосознание,  родина,
культурные ценности - все это общие слова. Пропаганда должна быть наглядной.
Пропаганда должна быть доходчивой. А для этого она должна  быть  предметной.
Советские идеологи были далеко не дураки. Они знали, что  делают.  И  знали,
как делать. Нам следует вспомнить их опыт. И особенно  вам,  Кейт,  в  вашей
работе.
   - Я понимаю, о чем вы говорите.  Воспитание  должно  быть  на  конкретных
примерах.  Двадцать  тысяч  солдат  и   офицеров   Эстонского   гвардейского
стрелкового корпуса были награждены орденами и медалями СССР,  а  двенадцать
эстонцев стали Героями Советского Союза. Не думаю,  что  сегодня  это  может
стать основой военно-патриотического воспитания.
   - Есть и другие  факты.  Больше  двадцати  тысяч  эстонских  добровольцев
сражались против советских оккупантов. Об этом вы знаете?
   - Разумеется. Из них  была  сформирована  20-я  дивизия  СС.  Она  так  и
называлась - Эстонская. Сначала она выполняла  конвойно-патрульные  функции,
позже участвовала в блокаде Ленинграда, воевала на Северо-Западном фронте.
   - Для нас важно последнее - воевала, - подчеркнул Вайно. - Все зависит от
точки зрения. Можно сказать, что эстонцы сражались на  стороне  гитлеровской
Германии. Да, можно. А можно и по-другому: они сражались  за  свободу  своей
родины.
   - Резкая переориентация  общественного  сознания  осложнит  обстановку  в
республике, - заметил Кейт. - Это может создать препятствия  для  вступления
Эстонии в НАТО.
   - Кто говорит о резкой переориентации? Постепенность и последовательность
- вот признаки зрелой политики. Что же до вступления в НАТО - да,  это  наша
цель. Ее можно достичь разными путями. Можно  ждать,  когда  до  нас  дойдет
очередь. Это годы. Но может возникнуть ситуация, при которой  нас  примут  в
НАТО без всякой очереди. Вы  представляете,  генерал,  в  каком  случае  это
произойдет?
   - Если возникнет реальная угроза независимости Эстонии.
   - Правильно. И эта угроза может быть только со стороны России, - заключил
Вайно и перешел к главному. - Что нам нужно сейчас? Не вообще, а  конкретно?
Национальный герой, патриот, достойный восхищения и подражания воин. И такой
герой есть. Да, генерал Кейт, он  есть.  И  незаслуженно  долго  пребывал  в
забвении.
   Вайно подвинул ближе к собеседнику белый конверт:
   - Посмотрите этот материал. Это то, что нам сейчас нужно.
   Он тяжело поднялся, молча пожал Кейту руку и вышел.

   Слова Вайно о быстром вступлении Эстонии в НАТО взволновали  Кейта.  Этот
человек всегда знает, что говорит. И словно выплыл из  темноты  брюссельский
аэропорт Мелбрук, заплескались над ним  флаги  стран  -  участниц  НАТО,  по
мокрому аэродромному бетону к самолетному трапу подкатил  черный  лимузин  с
эмблемой "North Atlantic Treaty Organization" на лобовом стекле, и  служащий
предупредительно  открыл  дверь.  Перед  ним,  генерал-лейтенантом   Кейтом,
представителем Сил обороны Эстонии.
   Кейт вскрыл конверт.  В  нем  оказалась  папка  с  несколькими  десятками
подшитых машинописных страниц. Он взглянул на обложку  и  почувствовал  себя
так, будто у него заболели все зубы сразу.
   На  обложке  стояло:   "Битва   на   Векше",   сценарий   полнометражного
художественного фильма. Автор и режиссер - Март Кыпс".
   Кейт не сдерживался. Он схватил  папку  и  с  силой,  со  всего  размаха,
швырнул ее в самый дальний угол. Она вспорхнула страницами,  как  вспугнутый
голубь, и упала  к  ногам  тевтонского  рыцаря,  доспехи  которого  украшали
кабинет командующего Силами обороны Эстонии.
   Этот Кыпс был сумасшедший, просто сумасшедший. Своим идиотским  сценарием
он достал всех. Кейта он начал доставать с первых дней его появления в штабе
Сил обороны. Про Кыпса было известно, что он закончил режиссерский факультет
ВГИКа,   снял   на   "Таллинфильме"   пару   короткометражек,   но   больших
самостоятельных постановок ему не давали, и  он  впал  сначала  в  оппозицию
режиму, а потом в крайний национализм, за что даже отсидел три года по  70-й
статье.
   Тогда, при первой встрече, Кейт вежливо полистал сценарий  и  вернул  его
автору, объяснив, что кино - это не по его части. Но  Кыпс  выбил,  выдавил,
вымучил из него обещание прочитать сценарий. Он был настоящим занудой  -  из
тех, про кого дама из анекдота говорит, что ему проще дать,  чем  объяснить,
почему ты его не хочешь.
   Кейт был обязательным человеком и привык выполнять свои обещания.  В  тот
же вечер он внимательно прочитал сценарий.

   Он начинался с пролога:
   "Котельная на окраине Таллина. Глубокая ночь. В топке котла ревет  пламя.
В него летит уголь. Уголь  бросает  в  топку  высокий  молодой  человек.  Он
обнажен по пояс, лоб перевязан красным платком. Блики  огня  играют  на  его
потном теле. Он бросает лопату на кучу угля и закрывает дверцу топки.  Потом
подходит к ведру, зачерпывает ковшом воду и жадно пьет.
   Закадровый текст:
   - Жажда. Она томила меня всю жизнь. Это была жажда свободы.
   Молодой  человек  набрасывает  на  плечи  ватник,   садится   на   лавку,
прислоняется к стене и закрывает глаза.
   Закадровый текст:
   -  Долгие  три   года   я   провел   за   свои   убеждения   в   пермских
исправительно-трудовых лагерях. Освобождение  не  принесло  мне  свободы.  Я
вернулся в Таллин и устроился кочегаром в котельную. Никакой другой работы я
получить не мог. Путь в кино был для меня закрыт.  Ничего  не  изменилось  и
после того, как Эстония стала независимой. Кто думал тогда о кино, кому  оно
было нужно? Я  чувствовал,  что  меня  покидает  желание  жить.  Но  однажды
ночью...
   В котельную входит какой-то человек. Он в шляпе и темном  плаще.  Зритель
не видит его лица. Молодой человек открывает глаза. Незнакомец берет табурет
и садится против него.
   Он говорит:
   -  Вы  не  знаете  меня,  но  я  вас  знаю.  Это  по  моему  приказу  вас
разрабатывали как диссидента. По моей воле вы попали на лагерные нары. Я всю
жизнь верно служил режиму, но только теперь понял, что были правы вы и  ваши
друзья, а я был не  прав.  Я  виноват  перед  вами.  Я  виноват  перед  всей
Эстонией. И я хочу загладить свою вину. Вы снимите фильм. Я скажу  вам,  кто
будет его героем. Им будет великий сын эстонского народа  полковник  Альфонс
Ребане. Его сейчас не знает никто. Его должны узнать все.
   Незнакомец исчезает. Молодой человек открывает дверцу топки.
   Пламя. Бушует пламя. Это горят деревни, подожженные отступающими  частями
Красной Армии.
   На этих планах появляются начальные титры фильма: "Битва на Векше".

   Дальше шел  собственно  сценарий.  В  основу  сюжета  был  положен  якобы
исторический  факт  о  том,  как  во  время  наступления  Красной  Армии  на
Северо-Западном фронте в феврале  1944  года  батальоны  некоего  Эстонского
легиона, под которым подразумевалась, как понял Кейт, 20-я Эстонская дивизия
СС, едва ли не неделю сдерживали натиск  русских  дивизий  и  оставили  свои
позиции лишь после приказа из ставки Гитлера.  За  проявленный  беспримерный
героизм командир Эстонского легиона Альфонс Ребане был  награжден  Рыцарским
крестом  с  дубовыми  листьями,  а  командир  одной  из  советских  дивизий,
названный  в  сценарии  генералом  Воликовым,   проваливший   наступательную
операцию, был собственноручно расстрелян  прибывшим  на  поле  боя  маршалом
Жуковым.
   Маршал Жуков собственноручно расстрелял генерала?
   Бред какой-то.
   Совершенно замечательной была фраза, которую Жуков произносит,  глядя  на
поле  боя,  усыпанное  трупами  русских   солдат:   "Мы   недостойны   таких
противников!"
   Полный бред.
   Добрая половина сценария была  посвящена  сложным  отношениям  полковника
Ребане  с  подосланной  к  нему  русской  разведчицей  красавицей  Агнессой,
влюбившейся в отважного эстонского офицера и под его  руководством  начавшей
работать против Смерша. Спасая жизнь любимого, она врезается на своей машине
в преследующих Ребане советских диверсантов, специально засланных из  Москвы
для его устранения, и умирает у него на руках с его именем на устах.
   И все в этом же духе.
   Кейт отослал сценарий автору с короткой  запиской  о  том,  что  кино  не
входит в его компетенцию. Но Кыпс не успокоился. В Таллине не было ни одного
сколько-нибудь  влиятельного  правительственного  чиновника  и   ни   одного
крупного бизнесмена, у которого Кыпс не просил, а вернее, не требовал помощи
в реализации его гениальной идеи.  От  него  шарахались,  как  от  заразного
больного. Но он продолжал борьбу с упорством маньяка.
   И вот на тебе - нашел союзника. И какого!

   Кейт поднял растрепанную папку со  стальной  ноги  тевтонского  рыцаря  и
сунул ее на самую дальнюю полку книжного шкафа. Но он понимал, что  проблема
не исчезла от того,  что  он  убрал  с  глаз  долой  эту  галиматью.  Вайно,
безусловно, прочитал сценарий и  не  мог  не  понимать,  что  все  это  чушь
собачья. Но он сказал: "Это то, что нам сейчас нужно".  И  любые  возражения
Кейта могли привести  только  к  одному:  его  прошение  об  отставке  будет
немедленно извлечено из письменного стола премьер-министра и подписано. А он
не мог себе этого позволить. И ради чего? Ради этой дури?
   Получив от Вайно сценарий, Кейт долго раздумывал, как ему поступить, если
Вайно поинтересуется его мнением о сочинении Кыпса. Но Генриха Вайно  мнение
Йоханнеса Кейта не интересовало. Пока папка со сценарием кочевала по  полкам
книжного шкафа Кейта (он все время засовывал ее подальше,  а  потом  отослал
аналитикам Джи-2 с заданием оценить сценарий  с  точки  зрения  исторической
достоверности), события разворачивались  своим  чередом  и  в  конце  концов
привели к тому, к чему привели: фильм запущен в производство  и  на  сегодня
назначено  начало  съемок.  Как   это   нынче   принято:   не   рабочее,   а
презентационное. Показуха для журналистов и публики. И он, генерал-лейтенант
Кейт, должен играть в этой показухе заглавную роль.

   Черт бы вас всех побрал. Черт бы побрал этого юродивого Марта Кыпса. Черт
бы побрал этого  старого  кукловода  Генриха  Вайно.  Серьезный  человек,  а
занимается ерундой. Черт бы побрал его самого, Йоханнеса Кейта, не сумевшего
увернуться от навязываемой ему роли.

   Кофе остыл. Взгляд Кейта скользил  по  четким  лазерным  распечаткам,  но
смысл сообщений улавливался с трудом. И он даже обрадовался, когда напольные
часы пробили девять.
   Час утреннего уединения закончился, его захлестнула обычная череда дел.

   Ровно в шестнадцать на пороге его кабинета возник капитан Медлер. В руках
у него была папка со сценарием Кыпса.
   - Из отдела Джи-2 прислали разработку, которую вы  заказывали.  На  героя
этого фильма и на сам сценарий, - доложил он и напомнил: - Вертолет ждет.
   Он не спросил, как утром, намерен  ли  генерал  лететь  на  съемки.  Кейт
сначала не обратил на это внимания. Спустившись к машине, он приказал  ехать
не в аэропорт, а домой. Он намерен был переодеться в штатский  костюм.  Если
уж ему не дано отвертеться от участия в этой показухе, так пусть он хотя  бы
будет выступать как частное лицо.
   Но капитан Медлер деликатно возразил:
   - Прошу извинить, господин генерал. Господин Вайно позвонил мне и  просил
напомнить, что на презентации  вам  следует  быть  в  форме.  Общественность
должна знать, что социальным заказчиком этого фильма являются  Силы  обороны
республики.
   - Господин Вайно? - переспросил Кейт. - Позвонил - тебе?!
   Это было неслыханно. Это все равно  что  сам  Кейт  позвонил  бы  ротному
дневальному и попросил напомнить командиру полка, что тому  следует  прибыть
на совещание к командующему.
   - Так точно, - подтвердил Медлер. - Я предложил соединить его с вами,  но
господин Вайно сказал, что не хочет отвлекать вас от дел.
   - В аэропорт! - приказал Кейт водителю.

   Еще в машине по дороге к военному аэродрому он взял  у  капитана  Медлера
папку со сценарием Кыпса и начал читать вложенную в  нее  служебную  записку
Информационного отдела Главного штаба Минобороны о герое будущего фильма.
   Дочитывал ее он уже в вертолете.

   "Альфонс  Ребане.  Родился  в  1908  году  в  Таллине  в  семье  оптового
рыботорговца.
   В 1929 году с отличием закончил Высшую военную школу  в  Таллине,  службу
начал лейтенантом в 1-м полку армии Эстонской буржуазной  республики,  затем
был назначен начальником  отдела  продольственного  снабжения  интендантства
Таллинского гарнизона.
   В конце 1939 года получил чин старшего лейтенанта.
   В июне 1940 года, незадолго до установления в Эстонии  Советской  власти,
уволился из армии, но из Таллина не уехал. Его семья (отец, мать  и  сестра)
эвакуировалась в Англию на пароходе "Георг V". На  траверзе  острова  Засниц
пароход был торпедирован немецкой подводной лодкой. Никому из  пассажиров  и
членов экипажа спастись не удалось.
   После аннексии  Эстонии  Советским  Союзом  Альфонс  Ребане  устраивается
строительным рабочим на сооружении  причалов  в  Таллинском  порту  и  ведет
чрезвычайно замкнутый образ жизни, опасаясь быть выявленным  органами  НКВД,
что могло привести к его ссылке в Сибирь или даже к расстрелу..."

   Генерал-лейтенант Кейт недоуменно поморщился. Все это было очень странно.
В 1929 году, в возрасте двадцати одного года, этот  Ребане  закончил  Высшую
военную  школу  в  Таллине.  По  тем  временам  -  самое  серьезное  учебное
заведение. Закончил с отличием. И только через десять лет становится старшим
лейтенантом?
   Второй момент. После аннексии  Эстонии  Советским  Союзом  Ребане  больше
года,  до  вступления  в  Таллин  немецких  войск,   скрывался   под   видом
строительного рабочего. Как это могло быть? Таллин  был  наводнен  агентурой
НКВД. И не опознали такую заметную  фигуру,  как  влиятельный  интендантский
чин?

   "В начале сентября 1941 года, после взятия германскими войсками  Таллина,
Альфонс Ребане добровольно поступает на службу в вермахт и в  чине  капитана
назначается  командиром  одного   из   охранно-конвойных,   так   называемых
"восточных", батальонов. В марте 1943  года  658-й  Восточный  батальон  под
командованием майора Ребане участвует в отражении  попытки  советских  войск
прорвать блокаду Ленинграда. За успешные операции Ребане награжден  Железным
Рыцарским крестом.
   В 1943 году "восточные" батальоны были сведены в 20-ю дивизию СС, которая
получила название Эстонской. Альфонс  Ребане  назначается  командиром  45-го
полка и  получает  звание  оберштурмбанфюрера  СС,  что  соответствует  чину
подполковника, а затем становится командиром дивизии в чине штандартенфюрера
СС.
   В конце февраля 1944 года 20-й Эстонской дивизии СС удается приостановить
наступление Красной Армии на Северо-Западном фронте на рубеже реки Векши. За
этот бой по представлению командующего группой армий "Север" 23 февраля 1944
года  Гитлер  подписывает  приказ  о  награждении  Альфонса  Ребане  орденом
Рыцарского креста с дубовыми листьями. Но эта награда была вручена А. Ребане
только 9 мая 1945 года гросс-адмиралом Д„ницем (Karl  D?nitz)  -  уже  после
того,  как  20-я  Эстонская  дивизия   СС   сдалась   в   плен   английскому
экспедиционному корпусу и была изолирована в лагере в районе южно-баварского
города Аугсбурга..."
   Кейт изумленно вздернул брови. А это что еще за кроссворд?
   "Сам факт награждения Альфонса Ребане гросс-адмиралом  Д„ницем  именно  9
мая  1945  года  документально  подтвержден,  но  имеющиеся  в  распоряжении
Информационного  отдела  архивные  материалы   не   дают   возможности   его
достоверной интерпретации..."
   Чертовщина какая-то.
   Из истории Второй мировой войны Кейт знал, что гросс-адмирал Д„ниц  после
самоубийства  Гитлера  по  его  завещанию  стал  рейхсканцлером  Германии  и
главнокомандующим всеми вооруженными силами Третьего рейха. Это было  1  мая
1945 года. 2 - 5 мая 1945 года он сформировал новое имперское  правительство
в  Мюрвик-Фленсбурге  и  пытался  частичной  капитуляцией  перед   западными
союзниками СССР сохранить остатки войск, отходивших с Восточного фронта. Это
ему не удалось. 8 мая 1945 года была  подписана  безоговорочная  капитуляция
Германии, а 23 мая гросс-адмирал Д„ниц по требованию Сталина  был  арестован
английскими властями. В 1946 году он был приговорен Нюрнбергским  трибуналом
к десяти годам тюрьмы как военный преступник.
   И 9 мая Д„ниц вручает Рыцарский крест Альфонсу Ребане? У него что, в  эти
дни не было более важных дел? И как вообще Ребане  мог  появиться  в  ставке
Д„ница, если вся его дивизия уже сидела  в  лагере  под  охраной  британских
солдат?
   "В  конце  1945  года  по  условиям  Потсдамского   соглашения   началось
возвращение в СССР всех оказавшихся на оккупированных  западными  союзниками
России  территориях   советских   военнопленных,   узников   конц