ю серую
куртку, уселся на заднее сиденье  и  вновь,  как  несколько  лет  назад,
почувствовал себя важным человеком, необходимым обществу. Когда Корытина
доставили  в  офис  к  Нестерову,  он  поначалу  сник,  опасаясь  крутой
расправы, но скоро понял, что его страхи  напрасны.  Нестеров  был  сама
любезность, вернуть деньги не требовал.
   - Максим Максимович, сколько лет, сколько зим!
   Выглядишь  как  старая  добрая  стодолларовая  банкнота,  -   Корытин
хихикнул, понимая, что Нестеров его подкалывает. - Присаживайся.  Чайку?
Кофейку?
   Минералки? Чего изволишь?
   Корытину на какое-то мгновение  даже  показалось,  что  все  это  ему
снится,  что  сейчас  лицо  Нестерова  изменится,  станет  суровым.   Но
бизнесмен продолжал улыбаться.
   - Я бы граммов сто коньяка, если, конечно, можно...
   - Почему нельзя, - сказал  Нестеров,  -  естественно,  можно.  Только
давай, Максим Максимович, не сейчас, а потом. Как  твое  здоровье?  Хотя
вижу - неплохо. Как ты думаешь, зачем я тебя позвал?
   - Денег у меня, Виктор Николаевич, пока нет.
   С этим туго. Поднимусь - верну.
   - С чего ты взял, Феллини, что я с тебя деньги  требовать  стану?  Я,
может, наоборот, дать тебе денег хочу.
   - Как дать? - не поверил Корытин.
   - Очень даже просто. Ты сделаешь для меня одну работу, а я  дам  тебе
денег. И еще хочу сообщить тебе приятную новость: я забуду прежний долг,
забуду проценты, которые натикали за два года. Я ведь поставил  тебя  на
счетчик, Максим Максимович. Могу квартиру твою забрать. Кстати, я  навел
справки, она пока чиста, не успел ты еще ее никому втюхать.
   - Да, не успел.
   - И правильно сделал. Так вот чего я от тебя хочу...
   - Чего же? - стакан с  минеральной  водой  дрожал  в  руке  Корытина.
Нестерова это забавляло, ему вообще нравилось, когда люди его боятся.  -
Слушай, ты еще снимать не разучился?
   - Что именно?
   - А что ты умеешь снимать? Естественно, не проституток на Тверской, а
кино.
   - Кино? - пробормотал Корытин  и  напрягся.  Его  лицо  расплылось  в
улыбке. Он мог  ожидать  от  Нестерова  всего,  но  никак  не  подобного
предложения. - А что надо снять, Виктор Николаевич?  Есть  деньги,  есть
конкретный заказ, ролик к выборам, документальный фильм?
   -  Ролик,  Максим  Максимович,  небольшой  ролик  минут  на   десять.
Участвовать в съемках будут  четыре  человека,  в  том  числе  и  я.  Ты
согласен?
   - Конечно! Сколько это будет стоить?
   - Если сделаешь хорошо, долг спишу и пятьсот долларов сверху.
   Корытину в данной ситуации было все равно, заплатит ему Нестеров  или
нет, главное, что спишет долг. Можно задолжать соседу, можно приятелю по
работе, но быть должным Нестерову - последнее дело.  Корытин  знал,  что
такие люди, как бизнесмен Нестеров,  со  своими  должниками  разбираются
круто. Почему он сам еще до сих пор жив-здоров, Корытину было непонятно,
скорее всего Нестеров о нем просто забыл.
   - Согласен я, Виктор Николаевич!
   - Только дело вот в чем: все надо снять скрытой камерой.  Участвовать
в съемках будут две женщины и я со своим добрым знакомым.  Снимешь  все.
Слушай меня внимательно. Если  ты  кому-нибудь  обмолвишься  словом  или
полусловом или даже намекнешь, тебе, Корытин, не  жить.  Тебя  раздерут,
как лягушку, и никто никогда при всем  желании  не  сможет  найти  куска
твоей плоти. Ты меня понял? - глаза у Нестерова сузились и сверкнули,  и
этот блеск не сулил ничего хорошего.
   - Корытин - могила, Виктор Николаевич, вы же знаете.
   - Вот поэтому я к тебе и обратился.
   - Когда надо приступать?
   - Камеру я тебе дам. Снимешь все, причем так, чтобы я нигде  в  кадре
даже не мелькнул.
   - Я все понял, должен остаться только ваш приятель и бабы?
   - Правильно сообразил, Корытин.
   В кабинете Нестерова зазвонил телефон. Он взял трубку,  посмотрел  на
цифры и улыбнулся.
   - Слушаю, генерал, - сказал он.
   - ..
   - Естественно, занимаюсь,  а  как  же  может  быть  по-другому.  Если
Нестеров говорит, то он и делает.
   - ..
   - Работайте, работайте со своими избирателями.
   Встречайтесь с ветеранами, космонавтами, пенсионерами, миллионерами -
в общем, со всеми. Женщин, генерал, не обижайте, они должны стать вашими
союзницами, - Нестеров положил трубку. - Извини, Максим Максимович, рвут
на части, мерзавцы, с  умным  человеком  поговорить  не  дают.  Все  эти
депутаты, кандидаты, делегаты, министры... Ни минуты покоя.
   - Когда снимать?
   - Во-первых, ты с этой секунды не пьешь.
   - Понял, - бросил Корытин, хотя выпить ему хотелось нестерпимо, но он
понимал: делать этого нельзя, слишком многое поставлено на карту.
   - Вот тебе денежки, приведи  себя  в  порядок.  Ты  мне  нужен  не  в
разобранном виде, Корытин, а полностью готовый  к  действию.  Ты  должен
быть подготовлен, как боксер к поединку.
   Дрожащие пальцы Корытина смяли стодолларовую банкноту, она исчезла  в
потной ладони.
   - Иди. Из дому ни  на  шаг,  ты  мне  в  любой  момент  понадобишься.
Въехал?
   - Понял, буду.
   Корытин понимал: от этого предложения он отказаться не может.
   "Он будет землю  рыть,  -  подумал  Нестеров,  расхаживая  по  своему
огромному кабинету, - сделает все, что я ему  скажу.  И  молчать  будет,
самое главное, как рыба. Теперь надо решить следующую часть вопроса".
   Память у Нестерова была великолепная, он помнил сотни фамилий,  имен,
десятки телефонных номеров. Тут же из кабинета он и позвонил.
   Автоответчик  сладким  женским  голосом   сообщил,   чтобы   оставили
информацию.
   - Позвони немедленно, буду очень признателен.
   Надеюсь, телефон не забыла?
   Ждать долго не пришлось. Звонок прозвучал через четверть часа.
   - Виктор Николаевич?
   - Ха, - сказал Нестеров в трубку, - ну вот, ты и нашлась.  Как  дела,
красавица, как жизнь, как здоровье?
   - Хотелось бы лучше. Но СПИДа у меня нет.
   - Что ж, могу помочь с деньгами. Вы с Анжелой живете?
   - Очень хорошо. В шесть я к вам заеду,  будьте  на  месте,  все  дела
отложите. Есть работа.
   - Как всегда. О деньгах поговорим на месте.

Глава 18

   Юля и Анжелика были дамами,  проверенными  во  всех  отношениях.  Уже
около года Виктор Николаевич Нестеров использовал девушек в своих целях.
Если надо было кого-то встретить, сделать  сговорчивым,  решить  вопрос,
Юля и Анжелика всегда рады были услужить бизнесмену.
   Нестеров приехал с цветами, он привез один букет сразу для двоих. Юля
была брюнетка, Анжелика - блондинка. Но если бы Нестеров сказал, девушки
мгновенно поменяли бы масть, и длинноногая Анжелика  превратилась  бы  в
жгучую брюнетку, а брюнетка Юля стала бы рыжей.
   Нестерову девушки шли навстречу. Они  работали  не  только  на  него,
бизнесмен это знал. Он поцеловал одну и другую, обнял  Юлю,  хлопнул  по
заднице.
   Юля захохотала:
   - Виктор Николаевич, не приставайте.
   - И не собираюсь, - сказал Нестеров, переходя на шутливый тон.
   Девушки жили в двухкомнатной квартире, состоящей из  двух  спален.  В
одной и  другой  спальне  стояли  огромные  кровати  -  сексодромы,  как
называли их девушки. И на одной и на  другой  кровати  Нестерову  лежать
приходилось.
   - Юля, мне, пожалуйста, кофе.
   Когда кофе был готов, Нестеров закурил. Девушки ходили  вокруг  него,
высокие, длинноногие. Женщин Нестеров выбирать умел, он  знал,  что  его
партнеры по бизнесу перед такими бабами не смогут устоять.
   - Ну, что, кошки, скажете? - сделав глоток ароматного  кофе,  спросил
Нестеров.
   - Что надо сделать, Виктор Николаевич?
   - Как вы смотрите на то, чтобы немного развлечься?
   - Развлечься? - удивилась Анжела.
   -  Развлечься  мы  никогда  не  против.  Но  вы,  Виктор  Николаевич,
наверное, имеете в виду другое - не развлечься, а поработать,  попотеть,
постонать?
   - И это тоже.
   - Надеюсь, на этот раз не с якутами?
   - Нет, что вы, девчонки, со славянами.
   - Их будет двое? - взглянула на Нестерова Анжела и встала  у  кресла,
картинно выпятив грудь.
   - Двое.
   - Мы их знаем?
   - Одного наверняка, а вот другого - нет.
   Девушки переглянулись.
   - Один из двоих - это я.
   Юля и Анжела прыснули от смеха:
   - Виктор Николаевич, с вами хоть на край света.
   - Я знал, что вы не откажете.
   - Чур, я с  вами!  -  воскликнула  Юля.  -  Вы  такой  нежный,  такой
ласковый, - она подошла к Нестерову и положила ладони на его плечи.
   - Ладно тебе, не сейчас. Разошлась тут мне!  Не  возбуждай  меня  без
нужды.
   Виктор Николаевич Нестеров обладал удивительным свойством - с разными
людьми он разговаривал на их языке. С  проститутками  разговаривал  так,
что те считали его своим, с бандитами  -  будто  он  из  их  среды.  Юля
принялась расстегивать  Нестерову  пуговицы  на  рубашке  и  развязывать
галстук.
   - Хватит, - строго сказал Нестеров, и руки девушки замерли. -  Сядьте
и послушайте, что я вам скажу.
   Девушки сели на диван напротив Нестерова, прижались  друг  к  дружке,
руки положили на колени.
   - Вы сидите как на танцах в деревенском  клубе  и  ждете,  когда  вас
пригласят.
   - Мы прикалываемся.
   - Так вот, через пару дней вы мне понадобитесь.
   Поедем  в  баньку.  Немножко  помоемся,  немножко  выпьем,   немножко
покувыркаемся. В общем, все как всегда.
   - А кто еще будет? - спросила Анжела.
   - Мужчина, естественно.
   - Ничего хоть?
   - Тебе не все равно?
   - Если молодой и красивый - это лучше, а если старик...
   - Не старик, но и не молодой.
   - Куда поедем?
   - Хватит задавать вопросы. Вас завезут.
   - Сколько это будет стоить? - вкрадчивым голосом спросила Анжелика и,
встав с дивана, двинулась к Нестерову, картинно расставив руки.
   - Могу сказать, что вы останетесь довольны. Разве я когда-нибудь  вас
подводил?
   - Нет, никогда, - сказала Юля, а потом посмотрела на Анжелу:
   - Может, мы его завалим прямо сейчас?
   - Здесь и сейчас! - воскликнула Анжела.
   Нестеров несильно сопротивлялся, ему  самому  хотелось  расслабиться.
Отношения с женой  в  последнее  время  не  складывались,  ему  хотелось
выплеснуть эмоции, накопившиеся в его большом сильном теле.
   И он перестал сопротивляться.
   Как две медсестры, девушки затащили Нестерова в  спальню,  опрокинули
на  огромную  кровать  и  постарались  продемонстрировать  все,  на  что
способны.
   - Хватит, - через  час  воскликнул  бизнесмен,  брезгливо  отталкивая
Анжелу. - И ты отвяжись от меня, - пошатываясь, он побрел в душ.
   - Угадай, сколько он даст? - спросила Анжела у Юли.
   - Думаю, как всегда - шестьсот на двоих.
   - А я думаю, пятьсот. Спорим? - Анжела протянула руку.
   - Спорим, - Юля хлопнула своей ладонью по руке Анжелы.
   Минут через пятнадцать Виктор Николаевич Нестеров уже был  одет.  Его
лицо вновь стало надменным, приобрело прежние черты.  Девушки  ходили  в
длинных шелковых халатах вокруг него как две рабыни.
   - Из города никуда не уезжайте, от телефона  не  отходите,  -  сказал
Нестеров,  допивая  кофе.  -  Вот  вам  немножко   денег.   Спасибо,   я
расслабился, шесть стодолларовых купюр Нестеров  положил  на  журнальный
столик и прижал их блюдечком. На блюдечко  поставил  чашку,  поднялся  с
кресла. - Так вы меня поняли? - Анжела морщилась, Юля улыбалась.  -  Что
это с вами?
   - Ничего, Виктор Николаевич, это мы о своем, о женском.
   - Смотрите мне, чтобы никуда! Вы нужны мне как воздух.
   Девушки проводили бизнесмена до двери и, когда услышали, как щелкнула
дверь лифта, принялись хохотать.
   - Интересно, - сказала Анжела,  -  почему  это  у  него  с  женой  не
ладится? Крупный мужик, здоровый,  денег  куры  не  клюют,  а  он  -  на
сторону.

***

   Одним из ценнейших качеств бизнесмена Виктора  Николаевича  Нестерова
было то, что если он за что-то брался, то доводил дело до  конца,  любой
ценой, чего бы это ему ни  стоило.  Именно  поэтому  успех  сопутствовал
бизнесмену в самых сложных делах.
   "Если задумал, просчитал, прикинул, то останавливаться уже не  стоит,
действуй", - любил говорить сам себе да и другим Виктор Нестеров.
   В  избирательном  штабе  Горбатенко  Нестеров  появился  в   половине
четвертого. Работа кипела вовсю.
   Уходили и приходили люди, подъезжали машины,  в  багажники  грузились
листовки. Дверь в кабинет Горбатенко не закрывалась.
   "Мои деньги работают, - глядя на суету, подумал Нестеров. - Не дай  я
ему деньги, сидел бы он в  своем  вонючем  ЖЭСе,  злой  и  мрачный,  как
волк-одиночка. И никто бы к нему не ходил, кроме пары-тройки сумасшедших
пенсионеров, требующих добавки к пенсии и пытающихся через  кандидата  в
депутаты решить свои мелкие проблемы".
   Горбатенко, когда ему доложили, что появился Нестеров, вскочил  из-за
стола, словно к нему приехал сам Президент России собственной персоной.
   - Здравствуйте, дорогой  Виктор  Николаевич,  -  Горбатенко  двинулся
навстречу Нестерову.
   Тот в ответ устало и загадочно улыбнулся:
   - Здравствуй, здравствуй, дорогой ты мой  кандидат  в  депутаты.  Еще
немного, и дадут тебе красную книжечку.
   - Что вы, Виктор Николаевич, - угодливо произнес Горбатенко,  -  рано
еще делить шкуру неубитого медведя.
   - Медведя мы завалим, и всех остальных тоже.
   Еще пару недель изнурительной гонки  -  и  можно  будет  похлопать  в
ладоши, постричь купоны, - произнес Нестеров, прикидывая, куда бы сесть.
   Все было завалено пачками листовок, программами кандидата в депутаты,
его портретами, плакатами.
   - Минералки с газом  или  без  газа?  -  промакивая  вспотевший  лоб,
осведомился Горбатенко.
   - Да, да, минералки без газа.
   - Тамара, минералки гостю, а мне чай. Покрепче, с мятой.
   И минералка, и чай появились через минуту, словно уже были  готовы  и
ждали, когда хозяин отдаст распоряжение.
   - Что, тяжело? -  спросил  Нестеров,  усаживаясь  в  кресло  напротив
стола.
   - Устал ужасно.
   - Надо иногда расслабляться, а то и сердце не выдержит. Ты хоть мужик
и  крепкий,  -  сказал  Нестеров,  глядя  на  сгорбившегося  над  столом
Горбатенко, - но и ты не железный. Сегодня воскресенье, почему  бы  тебе
не сделать свой рабочий день короче на пару часов.
   - Мысль, конечно, хорошая, - сказал Горбатенко, делая глоток горячего
чая. - Но как это устроить?
   Дел столько, что и к полуночи не переделаешь.
   - Отложи дела, все подвиги не совершишь, всех женщин не  поимеешь.  А
завтра со свежими силами рванешь и перевыполнишь объем, наверстаешь.
   - Кстати, что у меня сегодня? - Горбатенко принялся  листать  большую
записную книжку, всю испещренную заметками.
   - Ты видел последний опрос?  -  спросил  Нестеров,  держа  на  ладони
стакан с ледяной минералкой.
   - Нет, еще не видел.
   - Ты оторвал у генерала еще пять процентов. Молодец, поздравляю.
   - Выходит, я его уже на семнадцать процентов обошел?
   - Выходит, так, - ответил Нестеров. - Но ты знаешь, все эти  проценты
и  цифры  сегодня  выглядят  так,  а  завтра  могут   выглядеть   совсем
по-другому.
   Горбатенко сплюнул, постучал по дереву:
   -  Не  надо,  чтобы  выглядели  по-другому,  пусть  лучше  по-другому
выглядят генералы. Пусть мой рейтинг идет вверх, а его - вниз.
   - Я говорил с людьми Лужкова.
   - И что  они?  -  исподлобья,  настороженно  взглянул  на  вальяжного
бизнесмена кандидат в депутаты.
   - Пообещали включить административные  ресурсы.  Это  даст  тебе  еще
шесть или семь процентов.
   Так что можешь рассчитывать на победу даже в первом туре.
   - Хорошо бы, - вздохнул Горбатенко, - но  я  в  это  не  очень  верю.
Думаю, второй тур будет.
   -  А  вот  я  думаю,  не  будет,  -  твердо  бросил  Нестеров,  затем
приблизился к столу, оперся о него и посмотрел в глаза Горбатенко лукаво
и хитро:
   - Слушай, кандидат, завязывай текучку. Я чего приехал, хочу, чтобы ты
немного отдохнул, хочу тебя за  город  вывезти.  Посмотришь  на  зеленую
травку, птичек послушаешь, поешь, выпьешь, в баньке  попаришься.  Совсем
другим человеком станешь, а то выглядишь - в гроб краше кладут.
   - Предложение, конечно, заманчивое, но у меня, Виктор Николаевич, три
важные встречи.
   - Позвони, перенеси на  завтра.  Все  за  один  раз  не  переделаешь.
Привыкай свои условия диктовать.
   Ты меня понял?
   - Там кто-то важный будет?
   - Ни-ко-го, - сказал Нестеров, - ты и я. А завтра придешь  на  работу
свеженький, чистенький, полный сил. Решай, кандидат, и поскорее решай.
   - Ладно, - сказал Горбатенко и громко крикнул:
   - Сергея позови, Тамара!
   Появился начальник штаба Сергей Николаевич Брюзгин.
   -  Сергей  Николаевич,  -  не  вылезая  из-за  стола,  быстро  сказал
Горбатенко, - покомандуй тут, скажи, что у меня дела срочные и  меня  не
будет до завтра.
   Все встречи перенеси на утро.
   - Бумаги подписать надо.
   - Давай, прямо сейчас подпишу.
   - Но они еще не готовы.
   - Неси бланки, я их подпишу. Тебе я доверяю, впечатай туда  все,  что
сочтешь нужным.
   Подписав две дюжины бланков, Горбатенко принялся сжимать и  разжимать
короткие пальцы. Нестеров поглядывал на  кандидата  в  депутаты  немного
брезгливо, но, так как бизнесмен сидел против окна,  Горбатенко  не  мог
видеть выражение лица Нестерова.
   "Копошишься, уродец, мои денежки транжиришь. Ну,  ну,  давай,  давай,
недолго тебе плясать осталось. И не  таких  Нестеров  сметал  со  своего
пути.
   Полетишь ты, Горбатенко, как пешка с  шахматной  доски  под  стол.  И
тогда  можно  будет  тебя  растоптать,  раскрошить.  Спасибо   Кабанову,
отличную идею подбросил".
   - Вы что-то сказали? - вскинув голову, оторвавшись от бумаг,  спросил
Горбатенко.
   - Я смотрю, время идет, а мы сидим здесь, потеем.
   - Все, все, я заканчиваю.
   "Не здесь ты будешь заканчивать", - подумал про себя Нестеров.
   И  тут  случилось  непредвиденное.  Позвонил  чиновник  из  мэрии  и,
сославшись на то, что сам мэр поручил ему незамедлительно встретиться  с
Горбатенко, назначил встречу.  Горбатенко  чертыхнулся  и  посмотрел  на
бизнесмена Нестерова, как провинившаяся  и  нагадившая  посреди  комнаты
собака смотрит на хозяина.
   - Вот незадача, - сказал кандидат в депутаты, - и  хотел  бы  бросить
все, но не могу.
   - Понимаю, дело важное, такому человеку даже я бы не  смог  отказать.
Игорь Иванович, я за тобой через полтора часа пришлю машину.
   Горбатенко вздохнул с облегчением:
   - Вот это хорошо, за это спасибо.
   - Но не подведи, буду ждать. Есть о чем потолковать.
   Нестеров уехал.
   Корытин ждал Нестерова в гостиной  его  загородного  дома.  Маленькая
цифровая камера лежала у него  на  коленях.  Перед  ним  стояла  бутылка
минералки и стакан, в полной пепельнице  дымился  окурок.  Корытин  ждал
Нестерова уже часа полтора.
   - Я готов, - выпалил он, бережно снимая с колен  камеру  и  кладя  на
журнальный столик.
   - Придется еще подождать.
   Они вдвоем обошли дом, наметили точки для съемок.  Нестеров  еще  раз
предупредил, чтобы сам он в кадре мелькал как можно меньше.
   - Корытин, и не дай Бог, чтобы тебя заметил кто-нибудь из гостей.
   - А девицы? - спросил Корытин.
   - И девицы тоже. Но самое главное, чтобы тебя не заметил мой гость.
   - Постараюсь даже не дышать.
   В восемь вечера прибыл довольный Горбатенко.
   Он сиял как начищенный ботинок. Нестеров пристально на него посмотрел
и хитро подмигнул:
   - Порядок?
   - Даже сам не ожидал. Мне этот гад  из  мэрии  сказал,  что  сам  мэр
заинтересован в моей победе. Они на меня ставят.
   - Ну вот и хорошо.
   - Мэрия за меня. Теперь можно и расслабиться.
   Пожалуй, я напьюсь.
   Корытин в это время сидел в маленькой комнатке на втором этаже, сидел
за закрытой дверью. Ключ от комнаты был у  Нестерова.  Все  развернулось
так, как Нестеров и  предполагал.  Сели  за  стол,  выпили,  поговорили,
закусили. Выпили еще и еще, опять поговорили. Горбатенко быстро  хмелел.
Нестеров не забывал подливать гостю. Вскоре Горбатенко  окосел.  Галстук
уже был снят, верхние пуговицы рубашки расстегнуты,  пиджак  валялся  на
диване.
   "Потная скотина!" - подумал о свое