этому  времени  у  него хватало. Савелий раскрыл рюкзак, вытащил из него
специальный прибор, который позволял не только все отлично слышать в радиусе
пятидесяти метров от наблюдаемого об®екта, не только переключаться на  режим
ночного  видения, но был приспособлен для использования под водой. По словам
Майкла, этот прибор  --  последнее  достижение  американской  науки  --  был
специально  изобретен  для морских пехотинцев. Издалека он напоминал хиповые
мотоциклетные очки.
     Нацепив эти самые  "очки",  Савелий  сунул  в  ухо  небольшое  приемное
устройство,  проверил его работу, затем закинул рюкзак на плечи и устремился
к берегу, невдалеке от которого стоял на якоре сухогруз. По  карте  до  него
было  немногим более пятнадцати минут хода, но в реальной обстановке Савелию
пришлось сильно попотеть.
     Савелий  появился  в  тот  момент,   когда   Красавчик-Стив   отчитывал
полупьяных  боевиков  с  сухогруза.  Главное,  что  успел услышать Говорков:
сухогруз отплывает в четыре часа ночи. Кроме всего прочего,  Савелий  понял,
что   коль   скоро   Рассказова  нет,  Красавчик-Стив  отдаст  лучшую  каюту
Богомолову.
     Теперь надо было найти укромное место и  выждать.  К  счастью,  с  этой
стороны  остров  оказался  скалистым,  и  Говоркову удалось отыскать удобную
расщелину в скале, откуда прекрасно просматривалось судно.  Подложив  рюкзак
под голову, он мгновенно уснул.
     Спал  сторожко,  без  снов, и проснулся сразу, как только его будильник
дал небольшой электрический разряд.  Взглянув  на  море,  Савелий  мгновенно
покрылся  испариной:  сухогруза  на месте не было! Он снова бросил взгляд на
часы со светящимся циферблатом: неужели проспал? Но часы показывали один час
двадцать восемь минут. Неужели что-то произошло и судно отплыло раньше?  Как
раз  в этот момент небольшая тучка отплыла в сторону, и в свете луны Савелий
тотчас разглядел контуры сухогруза.
     -- Однако ты нервничаешь, приятель! --  укоризненно  прошептал  он  сам
себе.
     Что  ж,  пора приниматься за дело. Савелий достал костюм для подводного
плавания, небольшой баллончик со сжатым воздухом, ласты,  подводный  компас,
герметичный фонарик, умещающийся на ладони, но достаточно мощный, "Стечкин",
запаянный   в   пластиковый  пакет.  "Хитрую"  ручку,  стреляющую  стальными
сорокамиллиметровыми иглами,  он  сунул  в  нагрудный  карман.  Затем  решил
перекусить:  пара  сандвичей  с телятиной и томатным соком отлично взбодрили
его.
     Натянув водолазный костюм, Говорков укрепил на бедре десантный  нож,  к
поясу  прикрепил  пакет  со "Стечкиным", застегнул подводный компас на левой
руке, закрепил также шнур фонарика и сунул его в специальное  углубление  на
рукаве,  после чего надвинул на глаза секретное изобретение и включил ночной
режим.  Все  вокруг  тотчас  приняло  какие-то   фантастические   очертания,
окрасилось  в зеленоватый цвет с фосфоресцирующими контурами. Последнее, что
оставалось сделать, это не забыть взять маячок. На этом маяке настоял Майкл:
в случае какой-нибудь непредвиденной ситуации, когда неожиданно  понадобится
экстренная помощь, Савелий должен был его включить.
     Сигнал  означал  бы, что намеченный план летит к чертовой матери, нужно
забыть о нем и спасать своих людей на обоих судах. Савелий сунул  маячок  во
внутренний  карман  камуфляжа,  застегнул  "молнию"  костюма  для подводного
плавания и закинул на плечи баллон.
     Спрятав рюкзак под камнем, Савелий попрыгал, проверяя,  хорошо  ли  все
закреплено. Прихватив ласты, он осторожно спустился к воде.
     До  сухогруза  было метров пятьдесят. Савелий покрутил ручку на приборе
-- и сухогруз оказался метрах в  десяти:  сработало  пятикратное  увеличение
устройства.  На  судне царила тишина, и на палубе никого не было. Понаблюдав
несколько  минут,  Савелий  все-таки  разглядел  вахтенного.  Почему-то  он,
развалившись  у  стенки  капитанского  мостика,  внаглую  спал. Удивительно!
Других постовых не было. Савелий натянул ласты, повернулся спиной к океану и
медленно вошел в воду.
     Он еще никогда не плавал пол водой ночью и поэтому немного  волновался.
Однако  прибор прекрасно выполнял свои функции, и Савелий был просто поражен
удивительно-сказочным подводным миром. Вот  стремительно  пронеслась  совсем
рядом  стайка  небольших  серебристых  рыбок, а вот медленно и важно проплыл
морской  конек,  словно  пропеллером  вертя  своими  плавниками.  Причудливо
извиваясь,  проскользила  длинная  рыба-змея.  Попадая  в  луч  фонаря, рыбы
начинали метаться из стороны в сторону, как бы предупреждая об опасности.
     Неожиданно Савелий замер:  метрах  в  пятнадцати  показалась  небольшая
акула.  Но,  видно,  она  уже  успела  набить свое брюхо и потому медленно и
лениво проплыла  мимо.  Длинные  водоросли  чуть  заметно  раскачивались  из
стороны  в  сторону,  словно  лианы  на  ветру огромная медуза скачкообразно
двигалась вверх. Савелию было так покойно и хорошо в этом подводном царстве,
что он на минуту расслабился.
     Тем не менее пришлось взглянуть на компас. Так и есть -- отклонение  от
курса.  Сделав  поправку,  Говорков  заработал  всем  телом, пока наконец не
наткнулся на огромную тень впереди. Он даже не сразу сообразил, что это  дно
сухогруза.  Подплыв  ближе, он бесшумно вынырнул и осмотрелся. К счастью для
него, веревочный трап не убрали, и Савелий, освободившись от ненужных теперь
ласт, зажав на всякий случай нож зубами, стал осторожно подниматься.
     Плеск воды о борта судна заглушали негромкие  звуки  ударов  деревянных
ступенек   трапа,  и  Савелий  без  проблем  добрался  до  палубы.  Тихонько
соскользнув на нее, он на цыпочках устремился к спасательной  шлюпке,  чтобы
там  освободиться  от  водолазного  костюма.  До отплытия оставалось полтора
часа, а ему еще нужно успеть пообщаться с Богомоловым. Стараясь  не  шуметь,
он  снял  подводный  костюм,  освободил "Стечкина" от пластика и сунул его в
специальную кобуру на спине. Нож укрепил на поясе, компас на  всякий  случай
сунул  себе в карман. Затем аккуратно свернул костюм и все ненужное в рулон,
обернул сигнальным флагом и сунул туда,  где  находится  обычный  набор  для
спасательных   шлюпок:   неприкосновенный   запас,   осветительные   ракеты,
спасательные жилеты и многое другое.
     Осторожно приподняв брезент, Савелий внимательно осмотрелся:  вахтенный
все  еще  спал, больше никого. Каюта Богомолова находилась на второй палубе,
нужно спускаться по лестнице вниз. Неслышно ступая на носках, Савелий быстро
подскочил к нужной двери. Кроме чьего-то могучего храпа никаких звуков более
не раздавалось.
     Остановившись у каюты Богомолова, Говорков попытался открыть дверь,  но
та  была  заперта.  Не  стучать  же?  Савелий вдруг вспомнил, как в тюремном
карцере он через стену заставил соседа за стенкой повернуться на другой  бок
Может, удастся?
     "Крестный,  проснитесь!"  -- мысленно попросил он, затем сдвинул прибор
на лоб и вдруг  "увидел"  сквозь  дверь,  как  Богомолов  сел  в  кровати  и
растерянно осмотрелся.
     "Господи,  крестный,  дверь  открой!" -- воскликнул про себя Савелий, и
Богомолов, покосившись на дверь, медленно поднялся, на цыпочках подкрался  к
двери и прислушался.
     --  Да я это, генерал, я! -- чуть слышно прошептал Савелий, и Богомолов
тут же повернул ключ.
     -- Ты с ума сошел! -- тихо воскликнул генерал, тотчас втащил  Говоркова
к  себе,  затем  закрыл  дверь  и  обнял  Савелия. -- Родной мой, ты даже не
представляешь, как я рад видеть тебя! Лежу, дремлю, и  вдруг  словно  в  бок
кто-то   ткнул:  проснись  да  проснись!  Открыл  глаза  --  никого!  А  тут
показалось, что  слышу  твой  голос:  открой,  мол,  крестный,  дверь!  Чего
дыбишься?  --  Он  ласково  потрепал  его по голове. -- А что это за прибор?
Чудной какой-то!
     -- Последняя новинка американских ученых! И ночное видение, и слышит на
пятьдесят метров, и под водой работает...
     -- А бинокль есть? -- поинтересовался генерал.
     -- Конечно! -- растерянно протянул Савелий. -- Что, и у нас есть такой?
     -- А ты как думал? -- подмигнул Богомолов. -- Когда пробрался-то?
     -- Только что!
     -- Под водой, что ли? -- удивился генерал.
     -- Под водой! -- улыбнулся Савелий.
     -- Ладно, садись, рассказывай, чай, не у тещи на именинах!
     Стараясь не  упустить  главное,  Савелий  посвятил  Богомолова  в  план
операции.
     -- А где же будешь ты? -- обеспокоенно спросил тот.
     --  Не  беспокойтесь, я хорошо изучил план сухогруза: здесь много мест,
где можно схорониться и все видеть и слышать!
     -- Но как ты выведешь из строя двигатель? Ведь если они догадаются, что
это подстроено, то Красавчик-Стив сообщит Папе Крузу и тот просто смоется!
     -- Не  беспокойтесь,  Константин  Иванович,  все  будет  "хоккей",  как
говаривал  наш боцман, большой его любитель! -- Савелий весело подмигнул, но
тут же стер улыбку с лица. -- Извините, но мне кажется, вас что-то волнует?
     --  Пожалуй,  --  задумчиво  кивнул  генерал.   --   Я   заметил,   что
Красавчик-Стив мне не доверяет.
     -- С чего вы взяли?
     -- Так, интуитивное ощущение. Да и поглядывает подозрительно.
     --  Бог  с  ним! -- отмахнулся Савелий. -- Главное, постарайтесь, чтобы
Папа Круз прибыл сюда, на сухогруз.
     -- А если откажется и будет настаивать, чтобы встретиться?
     -- Не лучший, конечно, вариант но и это сойдет. Только нужно  придумать
какой-нибудь условный знак.
     --  А  что  тут  придумывать:  вытру  платочком  лоб  -- значит, иду на
траулер. Как?
     -- Устраивает! И еще, прошу вас, как только начнется заварушка, где  бы
вы в этот момент ни находились, падайте на пол и не шевелитесь! Хорошо?
     -- Конечно! Только как я узнаю, что все началось?
     --  Думаю, вы вряд ли ошибетесь, -- подмигнул Савелий. -- Вот, возьмите
на всякий случай! -- Он вынул из кармана "хитрую" ручку и протянул генералу.
     -- Считаешь, понадобится?
     -- Кто его знает... Но лучше иметь, чем не иметь! На  четыре  выстрела,
да больше вряд ли и понадобится!
     --  Лучше  бы  не  понадобилась.  -- вздохнул Богомолов и сунул ручку в
кармашек для платочка. -- О чем задумался, "крестник"?
     -- Да о том парне, что у Папы Круза: трудно ему придется!
     -- Почему?
     -- Он первый, на кого подумает Папа Круз. Парень совсем недавно у  него
-- и вдзуг такой прокол!
     -- Авось обойдется!
     -- Вот именно -- авось! -- вздохнул Савелий. -- Ладно, кажется, все. --
Савелий взглянул на часы. -- Через двадцать минут отплываем, а мне еще нужно
побывать в гостях у машинистов.
     -- Повнимательнее там!
     -- Мухтар постарается! Удачи вам, Константин Иванович!
     -- Храни тебя Бог, капитан! -- прошептал генерал и обнял на прощание.
     Потом открыл дверь, выглянул -- никого. Савелий выскользнул из каюты.
     "Господи, какой все-таки удивительный парень! -- подумал генерал, снова
ложась на кровать. -- Скорее бы все кончилось!"
     Однако после встречи с Савелием он успокоился и моментально уснул.

     Красавчик-Стив,  расставшись  с  Богомоловым, прошелся по каютам, чтобы
убедиться, что все спят,  проверил  вахтенного,  который  заверил  его,  что
скорее  "глаза  себе выколет, чем уснет", отправился к себе в каюту. Нервы у
него были на пределе, пожалуй, надо  разрядиться.  Красавчик-Стив  откупорил
бутылку  виски  и  отпил  прямо из горла, закурил, но не успел сделать и две
затяжки, как зазвонил телефон сотовой связи.
     -- Красавчик-Стив слушает!
     -- Привет, Красавчик! -- раздался писклявый голосочек  Папы  Круза.  --
Дай-ка мне твоего патрона!
     "Черт! Черт!! -- ругнулся про себя Красавчик-Стив. -- Самый критический
момент!"
     -- Чего молчишь?
     --  Понимаете,  Папа Круз, у него сердце прихватило прямо при посадке в
вертолет... Куда ему в таком состоянии лететь! -- стал оправдываться он.  --
Но  вы  не волнуйтесь: генеральная доверенность у меня, и я могу подписывать
за Рассказова любые документы!
     --  Лихо!  Выходит,  доверенность  им  была  заранее  приготовлена?  --
подозрительно спросил Папа Круз.
     --  Так  она  еще  в  тот раз была приготовлена, только не подписана, а
сейчас он подписал ее прямо у трапа вертолета! -- выкрутился Красавчик-Стив.
-- Что-то не так?
     -- Мне-то все равно,  кто  свои  плечи  подставляет  под  нашу  сделку,
главное, чтобы задницу потом подставлять не пришлось! Я понятно выражаюсь?
     --  Как диктор первого канала! -- хихикнув, польстил Красавчик-Стив. --
Не беспокойтесь, все будет о'кей!
     -- Это ты беспокойся: твое очко первым будет! -- прошипел Папа Круз,  и
в трубке раздались короткие гудки.
     --  Лучше  ты  сам  за  свою  жопу беспокойся, пидор несчастный! -- зло
выкрикнул Красавчик-Стив и вновь приложился к бутылке.
     Когда в ней осталось меньше половины, он завалился спать. Очнувшись же,
верный помощник Рассказова не сразу  понял,  где  находится:  все  качается,
голова  кругом идет. Наконец вспомнив, что он на сухогрузе, Стив взглянул на
часы: одиннадцать часов пятнадцать минут. Он что, всего два часа  спал,  что
ли? Красавчик-Стив откинул штору, и в иллюминатор ворвался яркий луч солнца.
Господи,  уже  день!  Неужели  они  на  месте  встречи?  Черт бы побрал этих
идиотов! Никто не разбудил! Он бросился вон из каюты, но тотчас с удивлением
обнаружил, что не слышит гудения двигателя, а сухогруз стоит на месте, мерно
покачиваясь на волнах.
     -- Роджер, ты почему не разбудил меня, подлец? -- закричал он на своего
рыжего помощника.
     -- Как не разбудил? -- удивленно воскликнул тот. -- В девять часов утра
постучал к тебе в каюту, и ты сказал, что  уже  встал  и  скоро  поднимешься
наверх.  Потом в десять, когда заглох двигатель, я тоже стучал к тебе, но ты
меня послал, сказав, что все в порядке!
     -- Точно? -- нахмурился тот.
     -- Зачем мне  тебя  обманывать,  Красавчик-Стив?  --  обиженно  ответил
помощник.
     --  Черт,  ничего не помню! -- И тут до него дошел смысл сказанного. --
Как -- заглох двигатель? Почему заглох двигатель?
     -- Не знаю, шеф! Шкипер сразу послал своего механика, и тот  уже  более
часа возится с ним, но... -- Роджер пожал плечами.
     -- Черт бы вас всех побрал, кретины! Веди меня в эту, как ее...
     -- В рубку?
     -- Какую к черту рубку?
     -- На мостик?
     --  Я  из  тебя  самого  сейчас  сделаю  мостик, идиот! К этому чертову
механику! -- Красавчик-Стив настолько разнервничался, что, казалось, вот-вот
схватит его за горло.
     -- В машинное отделение... -- пробормотал тот, с®ежившись  под  гневным
взглядом шефа.
     --   Да,   черт   тебя  подери!  И  вызови  туда  шкипера!  --  взревел
Красавчик-Стив. У него молнией пронеслось в голове, что если он не  прибудет
на место вовремя, то Рассказов или Папа Круз намылят ему голову.
     --  Да,  шеф!  --  Парень  побледнел  как  мел: никогда еще он не видел
Красавчика-Стива  таким  раз®яренным.  Роджер  тут  же  крикнул  одному   из
боевиков: -- Стефен, живо приведи шкипера в машинное отделение!
     -- Силой? -- тупо поинтересовался неуклюжий, но скалообразный увалень.
     --  Не  пойдет сразу, силой! -- резко бросил Роджер, потом повернулся к
Красавчику-Стиву и едва ли не с нежностью сказал: -- Может, проводить тебя в
машинное отделение?
     Тот хотел матюкнуться, но, взглянув на испуганное  лицо  парня,  понял,
что криком здесь не поможешь.
     -- Показывай! -- уже спокойнее сказал он.
     Когда  они  спустились в машинное отделение, Красавчик-Стив увидел, как
пожилой мужчина, по пояс голый, весь покрытый мазутом, копотью,  поблескивая
машинным   маслом,  простукивал  какой-то  механизм,  огорченно  причмокивал
языком, качал головой и совал руки в двигатель.
     -- Что с двигателем? -- спросил его Красавчик-Стив,  но  тот  продолжал
причитать. -- Что с двигателем? -- крикнул он и даже подтолкнул его в плечо.
-- Оглох, что ли?
     Мужчина  оставил  свои  "изыскания",  повернулся  к  Красавчику-Стиву и
вопросительно взглянул на него.
     -- Ты что, пидор, испытываешь мое терпение? -- взвизгнул тот. -- Что  с
двигателем?
     -- Хозяин, он не понимает по-английски! -- раздался голос сзади.
     Красавчик-Стив  повернулся  и  увидел  шкипера,  извивающегося  в руках
полудебильного Стефена.
     -- Отпусти его, Стефен! Иди на палубу и жди команды!
     -- Хорошо, шеф! -- осклабился  тот  и  вразвалку  стал  подниматься  по
металлической лестнице.
     --  Шкипер,  спроси  своего  механика,  что  случилось с двигателем, --
попросил Красавчик-Стив, но посмотрел на него столь недвусмысленно, что тот,
наверное,  вспомнил  всех  святых  угодников  и  проклял  тот  день,   когда
согласился на этот рейд.
     Произнеся  несколько  гортанных  фраз  и  выслушав  такую  же "речь" от
механика, шкипер сказал:
     -- Механик говорит, что этот двигатель он знает как свои пять  пальцев:
пять лет работает на нем, несколько раз собирал и разбирал, но что случилось
сейчас  --  он  не  знает.  --  Шкипер  тут же с®ежился под грозным взглядом
Красавчика-Стива.
     Тот действительно готов был растерзать  его,  но  другого  механика  не
было. С трудом подавив злость, Стив тихо спросил:
     -- Сколько осталось до места встречи?
     -- Миль десять -- пятнадцать, не более, -- залепетал тот.
     -- Десять -- пятнадцать! Почему так неуверенно?
     -- Так течение сносит... -- Мужичонка растерянно пожал плечами.
     --  Сиди  здесь и постарайся сделать так, чтобы твой "отличный" механик
исправил двигатель. -- едва ли не прошипел он, затем взял бедного шкипера за
грудки, подтянул к себе и с расстановкой выпалил прямо в лицо: -- Если из-за
этого сорвется мое дело, я тебя за яйца подвешу на мостике! Понял?
     -- Понял, хозяин, понял! -- воскликнул  бедный  мужичок  и  бросился  к
механику.
     -- Пошли! -- позвал Красавчик-Стив Роджера.
     -- Может, мне здесь остаться? -- спросил тот.
     --  Чтобы  вручную  поршни  крутить? -- усмехнулся тот. -- Пошли! Может
быть, удастся разглядеть "Большую семью" Папаши Круза: десять --  пятнадцать
миль  не  так  уж  много...  --  неуверенно  добавил  он, но тотчас внезапно
повернулся к нему и спросил: -- Наш гость проснулся?
     -- Не только проснулся, но и зарядкой успел позаниматься!
     -- Зарядкой? -- удивился Красавчик-Стив. -- Видно, долго прожить хочет!
-- ехидно усмехнулся он.

     Интересно, что бы предпринял  Красавчик-Стив,  если  бы  узнал,  что  в
остановке  двигателя  виновен  человек,  которого он прекрасно знает? Скорее
всего, даже грешники ада  вряд  ли  согласились  бы  поменяться  с  Савелием
местами.

     Выскользнув из каюты Богомолова, Савелий поспешил в машинное отделение.
Когда  они  с Майклом разрабатывали план операции и тот выразил беспокойство
по поводу принятия Президентом решения о захвате преступников в  нейтральных
водах, Говорков тотчас решил, что не только обязан подстраховать Богомолова,
но и задержать сухогруз в водах Америки.
     --   О  чем  ты  говоришь?!  --  воскликнул  адмирал.  --  Едва  только
Красавчик-Стив заподозрит, что двигатель кем-то выведен  из  строя,  как  он
сразу  же  плюнет  на  сделку:  своя  жизнь дороже! Колумбийская мафия очень
жестоко расправляется с теми, кто становится им на пути или подставляет  их!
Чтобы  прикрыть  свою задницу, он тут же сообщит Папаше Крузу, и тот смоется
так быстро, что ты и пятки не успеешь смазать! -- Джеймс так  разволновался,
что  повысил  голос,  но  тут  же  спохватился: -- Извини, нехватало еще нам
рассориться из-за этих сволочей!
     -- Майкл, дорогой, прошу тебя,  доверься  мне!  Недаром  же  я  столько
мозолей натер в море!
     -- Но ты ж никогда не имел дел с подобными двигателями?
     --  Принцип  работы любого двигателя мне известен! -- возразил Савелий.
-- Все дело только в размерах. Я справлюсь!..
     Адмирал Джеймс был вынужден согласиться...
     Савелий прекрасно помнил, как работают младшие машинисты, то  есть  те,
кт