событие которое  может произойти даже с  ничтожной
вероятностью, когда-нибудь да происходит.
     Галактика стара.
     - Дрейфует, - заметил Магнус. - Но слабо. Поглядим?
     -  Поглядим,  -  согласился  Бьярни.  Перспектива  опознания  нежданной
"птицы"  привлекала  его   куда  сильнее,  чем  перспектива  ремонта  систем
наведения  икс-привода.  -  Подумай,  Магни, откуда здесь  взяться одинокому
метеориту? В этом скоплении?
     - Кораблю здесь  тоже  неоткуда взяться, - миролюбиво проворчал Магнус.
Кажется, он тоже заинтересовался. - Но тем не менее - это корабль.
     В его голосе сквозила такая убежденность, что Бьярни насторожился.
     - С чего это ты  решил? - спросил младший  из братьев не с подозрением,
не то с надеждой.
     Магнус спокойно указал на пульт.
     - А ты видел метеориты, которые откликаются на пеленговый запрос?
     Бьярни  моментально  повеселел.  Все  таки  он  боялся  разочароваться.
Боялся, что  при ближайшем  рассмотрении  "птица" окажется вульгарным куском
камня  или   железа,   космическим   странником,  заброшенным   прихотливыми
галактическими судьбами в медвежий угол, в периферийное звездное  скопление,
где  дотлевают свой долгий век красные  гиганты да мерцают, как  позабытые в
незапамятные времена маяки, старые звезды-цефеиды.
     На  голосовые  запросы  "птица" не  реагировала. То  бишь,  сто  против
одного, что живых существ на ее борту не осталось; отвечала  лишь глупая, но
исполнительная  автоматика.   Бьярни   тут  же  провозгласил  эту  мысль  во
всеуслышание, а  Магнус тут  же поправил его:  не живых существ, а  разумных
существ. Нет. На борту.
     Бьярни  естественно  не  преминул с®ехидничать,  и уточнил:  не  просто
разумных существ,  а разумных  существ,  умеющих обращаться  с  корабельными
средствами связи. На что  Магнус  привычно  отмахнулся и  оживил  маневровый
привод.
     "Птицу"  от "Ландграфа"  отделяло  чуть более полумиллиона  километров.
Свету  ближайшей звезды из  группы  Набла  Квадрат  требовалось  около  двух
секунд,  чтобы  преодолеть  это расстояние. "Ландграфу"  понадобилось четыре
часа, да и то большую часть времени сожрала корректировка курса.
     Бьярни допил  кофе  и  водрузил любимую  керамическую кружку с эмблемой
концерна "Volvo" прямо на пульт. Магнус одновременно хрустел тостом и глядел
в экран телескопа.
     -  Полсотник!  - сказал он  с  воодушевлением. -  Бьярни,  слышишь? Это
земная яхта! В смысле, человеческая.
     - Название не видно? - деловито справился младший.
     - Только хвост. "...EK". И еще, знаешь, Бьярни... У него шлюз открыт.
     Бьярни немедленно оттеснил брата от телескопа. Если говорить начистоту,
то  шлюз был  скорее полуоткрыт,  и  вокруг  полуоткрытого  шлюза  явственно
просматривались искалеченные ошметки стыковочного модуля.
     "Ландграф" сближался  с потерпевшей  крушение яхтой  - а что  еще можно
подумать о скорлупке, затерянной черти-где  с полуоткрытым  шлюзом и с борта
которой отвечает только автомаяк?
     - "...OWEK" - прочел  Бьярни, когда очередные буквы названия показались
из-за изгиба обшивки. Над  буквой  "O" стоял штриховой умляут. - Ни хрена не
понимаю. Буквы, вроде, латинские, но что за язык - никак не пойму.
     Они подождали еще немного - и теперь имя корабля открылось полностью.
     "OLOWEK". Первая "O"  оказалась обычной, без всяких умляутов, зато  "L"
была украшена косой перекладинкой.
     - Убей меня,  но я не знаю такого языка, -  вздохнул Магнус. - Держись,
сближаемся.
     "Ландграф"  рванулся еще на полторы  сотни  километров ближе к увечному
полсотнику.
     - Все. Дальше лезть не станем - мы догоним его через пару  часов, а там
и уравняемся. Пошли скафандры готовить...
     Бьярни отнюдь не возражал.
     То,  что  люди издревле  называли  "скафандрами", название и назначение
сохранило, но первоначальный вид давным-давно утратило. Когда-то этим словом
именовались громоздкие и  неудобные костюмы  для защиты от враждебных  сред.
Теперь это был  генератор силового  кокона, упрятанный в  крохотный  плоский
ранец, и такой же махонький модуль жизнеобеспечения, пристегиваемый к поясу.
Плюс - по желанию - комплект насадок-манипуляторов на предплечья и спецобувь
с двигательными системами.
     Присоединение Земли и земных колоний к союзу сильно изменило технологии
людей, да и лет с тех пор прошло уже немало...
     Приготовление скафандров заключалось в проверке  батарей и перекрестной
диагностике. На это у самого ленивого человека уходило от пяти до пятнадцати
минут. Поскольку Бьярни и  Магнус никуда не спешили - сближение с дрейфующим
и неуправляемым кораблем дело небыстрое - они провозились добрых полчаса.
     Наконец  все  было готово - "OLOWEK" и "Ландграф"  с равными скоростями
дрейфовали друг подле друга, всего в паре сотен метров (Бьярни  еще похвалил
брата: ювелирная, мол,  работа, на что тот уныло  ответил  в том смысле, что
хорошо бы и икс-привод работал так  же ювелирно); скафандры  только и ждали,
чтобы их надели да вышли наружу...
     А  больше  всего Бьярни поразил тот  факт, что шлюз найденной яхты  был
освещен.
     -  Ладно,  -  Магнус  быстро  и  сноровисто  программировал  автоматику
"Ландграфа" на автономные действия. - Пошли,  братец. И захватим, на  всякий
случай, оружие.
     Перед шлюзом они  надели скафандры и активировали их. Тоненький силовой
шлейф  окутал  человеческие  тела.  Ничто  не  могло  проникнуть сквозь  эту
эфемерную оболочку:  ни  излучения,  ни вещество.  Космос  был волен сколько
угодно  жалить братьев  потоками нейтрино и  пытаться отнять тепло - все его
усилия оставались тщетными.
     Покорный команде, внешний шлюз "Ландграфа" стал медленно отворяться.
     Магнус  скосил  взгляд на Бьярни - тот, конечно  же,  остался в любимой
безрукавке. Неподражаемое  это было  зрелище  - крепкий  белокурый  парень в
рабочих штанах, массивных ботинках, в каблуках которых прятались миниатюрные
сингулярные  движители,  и  кожаной  безрукавке;  и все это на фоне величаво
раз®езжающихся створок шлюза и россыпи звезд в открытой щели.
     Воздух  толчком выплеснулся  наружу, когда  погас внешний  силовой щит.
Вместе  с  воздухом,  как рыбки  из  банки,  вылетели  из  шлюзовой камеры и
братья-яхтсмены.
     "Ландграф" провалился куда-то  вниз  и  вбок;  Бьярни  привычно погасил
крутящий момент. При  этом он смешно растопыривал ноги,  гнул  их в коленях,
выворачивал  голени  - словом, управлял направлением тяги. Впрочем, смешными
его  движения  показались  бы  лишь тем, кто  живет  в условиях  постоянного
тяготения - на планетах или больших космических станциях. Любой, кому  часто
приходится парить в невесомости, не усмотрел бы в подобной гимнастике ничего
особенного.
     Жизнь. Рутина.
     - Вот он! - сообщил Магнус откуда-то из-за спины.
     Бьярни  поправил  бусины  спикеров  в  ушных   раковинах.  Переговорное
устройство  скафандров  было настроено  на полный  стереосигнал,  что  очень
помогало ориентироваться в трехмерном мире, лишенном силы тяготения.
     "OLOWEK" дрейфовал метрах  в  двухстах  "правее" и "выше". Бьярни,  при
всей  условности подобных формулировок, привычно развернулся  к  "Ландграфу"
ногами,     к     чужой     яхте     головой.     Инстинкты    прирожденного
яхтсмена-пространственника руководили телом сами, Бьярни даже не задумывался
проделывая все это.
     Его старший брат  -  тоже. Короткие точечные импульсы на движители  - и
Бьярни, из озорства подхватив брата за  рукав рабочего комбинезона, помчался
к цели.  За спиной огромным  багровым диском на  четверть неба раскорячилась
звезда-гигант.   Наверное,  это  было  достойное   зрелище  -  два   парящих
человеческих  силуэта на фоне неяркого  пурпурного диска. Прям, хоть  плакат
делай - в левом нижнем  углу - косо виднеется серый блин "Ландграфа"; вверху
на фоне сплошного  мерцания центра Галактики  - чечевицеобразный штрих чужой
яхты, видимой с ребра. А по центру - необ®ятный тускло-багровый  круг, и два
контрастных силуэта в свободном полете...
     - Держись, - отвлек брата от раздумий Магнус. - Промахиваемся.
     Бьярни покрепче ухватился  за  плечи старшего.  Серия  коротких  сцепок
движителей с базой на борту "Ландграфа", ощутимые рывки, и курс еле  заметно
изменился.
     "Ландграф" уже казался меньшим,  чем "OLOWEK". Бьярни взглянул на часы,
встроенные в насадку на предплечье.  В открытом космосе  они находились  уже
добрых двадцать минут.
     Отец  Бьярни и Магнуса как-то подсчитал  чистое время,  проведенное вне
яхт, на которых ему  довелось  бороздить Галактику.  Получилось чуть  меньше
трех лет.
     Три года в пустоте. Каких-то  двести  лет назад  - кому такое могло  бы
придти в голову?
     - Расходимся, - скомандовал Магнус, и братья мягко оттолкнулись друг от
друга,  одновременно  поворачиваясь  к  чужой  яхте  и  руками,   и  ногами.
По-кошачьи. Ловко и быстро.
     Погасить  скорость (немаленькую,  кстати) и  при этом не приложиться об
обшивку  -  для  привычного  астронавта дело нехитрое. А новичок мог бы  так
шандарахнуться, что руки-ноги переломал был.
     Магнус вцепился в покалеченную тягу стыковочного модуля, его развернуло
ногами  к   обшивке,  и   он,  словно   заправский  акробат,  в  полупируэте
"приземлился". Бьярни навелся более точно: вытянувшись в струну, он влетел в
щель между створками шлюза, и тут на него мгновенно навалилась искусственная
сила тяжести.
     Охнув  от  неожиданности,  он  рухнул  на  пол  шлюза,   все  же  успев
сгруппироваться и ничего себе не отбив.
     - Эй, ты как там? - позвал брата Магнус без особой тревоги в голосе.
     Бьярни, потирая ушибленный бок, встал на ноги.
     - Цел, Магни. А тут тяжесть есть - генератор работает. Давай ко мне.
     Магнус повозился у створок.
     - Ага!  -  оживился он.  - Понятно, почему  шлюз не закрылся.  Тут тяга
створку заклинила. Видно, автоматика  шлюзы  захлопывала, а тут эта труба...
Не повезло ребятам.
     - Черт! Но что могло оборвать им стыковочный модуль? - Бьярни  принялся
озираться, словно рассчитывал где-нибудь поблизости разглядеть подсказку.
     - Не знаю, - вздохнул Магнус, забираясь внутрь. В отличие от Бьярни, он
не стал наудачу влетать в зону искусственного  тяготения: сначала просунулся
по  пояс,  уловил вектор и  просто встал на ноги на краю  шлюза. В синеватой
изморози на металле остались отчетливые следы.
     Это были единственные следы на полу шлюза -  если не  считать, конечно,
следов падения Бьярни. А значит,  они первые гости на борту яхты со странным
названием "OLOWEK" за многие годы.
     В камере горело  аварийное  освещение  -  одна панель из пяти, но света
даже каждая пятая давала вполне достаточно.  Внутренний  шлюз  в  кабину был
закрыт, но с пульта  у притолоки послушно раскрылся. Магнус на всякий случай
схватился за поручень, но в кабине воздуха тоже не оказалось. И везде лежала
та же льдистая изморозь.
     - Вон там, по-моему, рубка, -  сказал Бьярни, протягивая руку вправо. -
Пошли?
     - Пошли.
     Над  входом  в  рубку  красовалась  аккуратная  табличка  из  какого-то
желтоватого камня. С надписью.
     "Mobilis in mobile".
     Братья переглянулись.
     - А ведь это латынь, - озадаченно  протянул Магнус. - Черт возьми, этот
язык стал мертвым еще до того, как люди вышли в Космос!
     -  Е-мое,  братец,  -  нетвердо сказал Бьярни. - На  что  ж мы с  тобой
наткнулись в этом медвежьем углу?
     С замирающим сердцем он  потянулся к кнопке, открывающей сегментный люк
в рубку.
     Перепонки разошлись без проблем. Вот просто взяли - и разошлись.
     С первого взгляда на капитанский пульт стало  ясно, что  особых тайн на
этом корабле они не  найдут. Стандартные приборы и  клавиатура  икс-привода.
Даже не очень устаревшие  - лет всего на  пятьдесят-семьдесят. В космической
технике прогресс очень нетороплив - корабли строятся долго. И служат долго.
     Но не пульт приковал взгляды братьев в первую очередь.
     Мертвецы.  На  полу  рубки в  разных  позах застыли  семь  мумий - одна
человеческая, и шесть - свайгов. Та же изморозь покрывала одежду и лица. Ну,
конечно, разгерметизация, температура лишь на доли градуса  выше абсолютного
нуля. Катастрофа застала экипаж врасплох - шкафчик со скафандрами... точнее,
со скафандром - там нашелся всего один - открыть никто не успел.
     Смерть в космосе  всегда  бывает  быстрой.  Вряд  ли  эти ребята сильно
мучились...
     Магнус  склонился  над одним из свайгов. Провел рукой  по твердому, как
дерево, телу. Вгляделся.
     -  Хм! А ведь чужие упакованы в мундиры  таможенной службы!  По крайней
мере, этот! - сообщил он брату.
     Бьярни осмотрел другого.
     - Этот - тоже, - младший озадаченно крякнул. - А человек?
     Оказалось  -  нет, человек в момент смерти  был одет в обычный  комбез,
какие носят яхтсмены; зато все свайги - в мундиры таможни.
     - Так-так-так, -  Магнус  выпрямился и  прошел к  капитанскому креслу -
единственному, кстати.  Кораблик  был явно одноместный. - А  не  сдается  ли
тебе, братец,  что таможня  застукала  этого парня с незаконным грузом  и он
предпочел красиво умереть? А?
     Бьярни поморщился.
     - Ты  фантазируй, да не перегибай. Неужели  ты бы предпочел  подохнуть,
чем сдать какой-то сраный груз?
     - А  вдруг, груз был... ну, очень запрещенный?  Типа, даже не тюряга, а
распыление? А?
     Бьярни  зябко  передернул   плечами.   Семь  трупов,  изморозь  кругом,
загадки... Машинально он повысил температуру под коконом. Пар, вроде, костей
не ломит...
     Тем временем  Магнус оживил спящий компьютер. Тот  работал, похоже, без
сбоев, единственное,  над  чем  он  был  не  властен -  это  над управлением
шлюзами. Заблокированная внешняя створка начисто отрубила этот раздел команд
-  хотя, по идее,  не  должна была.  Впрочем, чего только  с  автоматикой не
случается - Магнус сталкивался со случаями и позагадочнее.
     Личные  разделы  капитана,  конечно,  были  запаролены, но корневой,  с
основными  данными  - не паролился  никогда. Именно на случай  вот таких вот
катастроф.
     - Так, - Магнус вывел идентификационную страничку и принялся скакать по
ссылкам. - Корабль  - "Карандаш", порт  приписки - отсутствует... Капитан  -
Войцех Шондраковский... А, так  это  польская  надпись  снаружи.  "Olowek" -
значит "Карандаш". Последняя  дозаправка -  Набла Квадрат, исследовательская
база  цоофт...  двадцать  три  года  назад.  Не так  уж  долго  он в космосе
болтался. Повезло, однако. База, понятно, за это время откочевала.
     Бьярни при этих словах невольно покосился на оцепеневшие в центре рубки
мумии. Повезло, нечего сказать...
     - Так... - продолжал шастать по страничке Магнус. - Сюда он пришел... С
Офелии, что ли?
     Магнус отодвинул клавиатуру и задумался.
     - Слушай,  Бьярни... А глянь-ка у чужих  - у них документы какие-нибудь
есть? А  то сам подумай: откуда здесь, где и поселений-то  нет,  таможенники
свайгов? А?
     Бьярни  поежился.  Работа  ему  выпала неприятная,  но как  ни  крути -
необходимая. Обшарить трупы все равно надо, иначе вовек не поймешь что здесь
к чему.
     Начал Бьярни со  свайга  с сержантскими бляхами на мундире. В первом же
нагрудном кармане обнаружилась треугольная  идентификационная карта. Надписи
на ней  были, конечно  же, на языке  чужих, но на  обороте  в  числе  прочих
нашлась и строка на интере - "Патрульно-таможенная служба Ссамэо-Чусси".
     - Ссамэо!  -  оживился Магнус. - Это колония свайгов, очень  старая. Но
она далеко отсюда...
     Подобные  карточки нашлись и у остальных свайгов, кроме одного. У этого
вообще  не  оказалось  никаких документов,  но  на  мундире  Бьярни  заметил
непонятную полосу  -  причем никак  ему  не припоминалось,  чтоб таможенники
свайгов носили такие полосы.
     -  Значит, Ссамэо.  Ты  не  помнишь, Бьярни,  на  что  особенно серчает
таможня этих ящерок?
     - На психотропные препараты... На технологии.
     - На это все серчают, - вздохнул Магнус. - Значит, не помнишь.
     Бьярни пожал плечами.
     - Ладно, - старший брат снова взялся за клавиатуру. - Кстати, Бьярни, о
грузе  тут ни полслова.  А  не  сходить ли нам  по  этому  поводу в грузовые
отсеки? А?
     - Конечно, сходить, - фыркнул Бьярни. - Пошли?
     - Пошли.
     Снова открылся  сегментник; братья прошагали по твиндеку; казалось, что
шаги  должны гулко отдаваться  от стен  и потолка, но в "Карандаше"  не было
воздуха, и они слышали только дыхание друг друга.
     Следующий люк открылся также без проблем. Бьярни ожидал увидеть забитый
какими-нибудь  коробками  отсек,  но  ожидания  не  оправдались.  Отсек  был
совершенно пуст, если не считать одинокого ящика в центре, очень похожего на
упавший  платяной шкаф  тетушки  Аннифрид с  Земли - сами  братья, как и все
астронавты, привыкли ко встроенным в стены шкафам.
     Бьярни  рысцой  добежал  до второго  отсека  -  в  том  не нашлось даже
одинокого ящика.
     - Ну и ну! - озадаченно протянул Магнус, присаживаясь на корточки перед
ящиком. - Ты видел хоть раз в жизни что-нибудь похожее, а, Бьярни?
     Бьярни в который раз пожал плечами  - вообще-то он редко расставался со
своим братом и сталкивался за двадцать четыре года полетов в основном с  тем
же,  что  и  Магнус. За  редчайшими  исключениями, в  который необычного  не
отыскал бы и самый мечтательный человек.
     -  И это называется груз?  - Магнус потрогал чешуйчатую поверхность.  -
Похоже на кожу. Или на пластик.
     Бьярни поглядел  сверху - едва  заметная  риска вдоль верхней плоскости
усиливала сходство с упавшим шкафом. Никаких рукояток или щелей для ключа. И
вдобавок створки  были опечатаны на людской манер - два кусочка пластилина и
вдавленная в пластилин ниточка.
     - Ха!  - удивился Бьярни.  - Во,  олухи!  Да такую печать срезать - раз
плюнуть! Тем более, что она сейчас замерзла. А потом чуть разогреть пятку, и
на место - ни в жизнь не заметишь, что кто-то вскрывал.
     Первоначальное намерение поглядеть, что там  кроется внутри, неожиданно
погасло  и у Магнуса,  и  у  Бьярни.  Потоптавшись  у  несуразного  груза  и
обменявшись  ничего не значащими замечаниями, оба пришли к мысли,  что стоит
заглянуть в капитанскую каюту, а потом вернуться в рубку.
     В   каюте   они  пошарили   по  ящикам  -   ничего   особенного,  любой
астронавт-пространственник  таскает  за собой  множество  вещей,  назначение
которых чужакам не  понять. Особенно, если яхта для него - дом. Единственный
дом.  Одежда,  книги,  фильмы, безделушки разные...  Капитан  этой яхты был,
скорее всего, человеком суровым  и непритязательным. Вещей нашлось не так уж
много.
     В общем, пробыв в каюте очень недолго, братья вернулись в рубку. Бьярни
принялся шарить по ЗиПам; Магнус снова подсел к компьютеру.
     - Знаешь, что я думаю, Бьярни, - обратился он к брату. - Вдруг у нас на
"Ландграфе" диск сбоит? И поэтому нас швыряет не пойми куда?
     - Чего ж раньше не швыряло? - не оборачиваясь, поинтересовался Бьярни.
     - Ну... Они ж могут испортиться со временем. Теоретически.
     - Диски? -  Бьярни  глянул на  старшего через плечо. - Ты  б  посмешней
что-нибудь   придумал.  Правнуки  твоих   правнуков  успеют   истлеть,  пока
астрогационный диск испортится.
     -  Но все-таки! Что  мешает нам  взять диск с "Карандаша",  пересчитать
оперативный своп и попробовать грузиться с него?
     На это Бьярни возразить было нечего - к тому же, этот способ мнился ему
куда  более безопасным  и  перспективным, нежели ремонт  систем наведения на
ходу.
     В  общем, Магнус  без  лишних слов  обратился  к драйву астрогационного
диска,  и  сразу же наткнулся на броузер  мгновенной почты. Причем в верхней
левой графе светилась надпись "оплачено". На интере.
     - У-у-у-у!!!! - обрадовался он. - Бьярни, тут оплаченная мгновенка!
     Но радость его быстро угасла.
     - Но она смонтирована на единственный адрес... Жаль.
     -  Посмотри лучше  дан