й,
казалось, чуть-чуть потеплел.
     - Тебе  так хотелось  вырваться с Ромы? - спросил он негромко. Голос, в
отличие от взгляда, вовсе не стал теплее.
     - Да. Мне всегда хотелось побывать в дальнем космосе.
     - Что ж... Твое желание исполнилось.
     На  секунду  Скади  показалось, что  чужак готов спросить:  "А что тебе
раньше мешало?", и она рассказала бы, как недобрала несколько сотых балла на
выпускных экзаменах  и не попала  в  группу  спасателей-поисковиков, которые
работают в  пространстве.  Как  получила назначение на тихую и  уютную Рому,
планету-курорт, на пассажирский космодром, где аварии случаются раз в год, а
то и реже...
     Но чужак ни о чем не спросил.
     -  Итак,  Скади Фри.  До  сих  пор  ты  вполне  успешно  справлялась  с
первоочередными  проблемами. Это  радует. Настала  пора  раскрыть  тебе твою
собственную роль и поведать все, что до сих пор оставалось недосказанным.
     Скади молча кивнула. Она уже изгнала  из головы кадетские воспоминания,
и ей не пришлось прилагать для этого особые усилия.
     - Ты, наверное, уже поняла, что ценность для нас представляет совсем не
эта  паршивая яхта, а ее  груз.  Тот  самый ничем  не  примечательный  ящик,
который ты видела в грузовом отсеке. Я не собираюсь скрывать, что им очень -
очень!  - дорожат весьма могущественные лица.  Этот ящик, а точнее  говоря -
этот  саркофаг, понятно, что  с содержимым вместе, должен быть доставлен  во
вполне определенное место. К  сожалению, предыдущий исполнитель нелепо погиб
на Роме, и  нам понадобилось заменить  его. Мне  кажется, что ты - достойная
замена. Ты хочешь о чем-то спросить?
     Скади вздрогнула. Вопрос действительно вертелся  у  нее на языке,  и не
было времени соображать - стоит его задавать или же не стоит. И она рискнула
спросить.
     - А  отчего погиб  первый хозяин  этой  посудины? Предшественник Бьярни
Эрлингмарка?
     Чужак картинно поаплодировал.
     - Браво, Скади Фри! Ты и это успела выяснить!
     -  Да  что  там  выяснять,  -  фыркнула  Скади.  -  Обычный   запрос  в
общедоступную базу.
     - Дело не в том,  что информация доступна. Дело в том,  что ты задалась
целью получить эту информацию. Да, действительно,  Бьярни Эрлингмарк был  не
первым, кто подвизался привезти саркофаг в... нужное место. Он был вторым. А
первый капитан,  настоящий  капитан "Карандаша", Войцех  Шондраковский погиб
двадцать  три  года  назад  на  окраине  Галактики.   Ушел  в   пульсацию  с
незадраенными шлюзами...
     Скади усмехнулась и склонила голову набок. Но ничего не сказала.
     Интересно, он что с поверхности планеты уходил в пульсацию?
     -  К  яхте  был  пристыкован   патрульный  катер.  Икс-привод  сработал
самопроизвольно,   стыковочный    рукав   разорвало...   В   общем,   Войцех
Шондраковский погиб. Что  касается Бьярни Эрлингмарка, так ему вовсе незачем
было затевать остановку на Роме. Горючего и припасов ему хватило бы до самой
Амазонки.  Это, кстати,  твоя первая промежуточная цель. Там тебе организуют
дозаправку и прочее.
     - Ну, допустим, - Скади подалась вперед. - Я доставляю саркофаг куда вы
скажете. А дальше?
     -  А  дальше,  на твой  личный  счет капают  еще  сорок  семь миллионов
пангала,  "Карандаш"  остается  в твоем владении,  и ты  будешь на всю жизнь
обеспеченной женщиной, которая  вольна путешествовать по  всей  Галактике на
собственной  яхте, пока это занятие вконец  не  осточертеет.  Так,  кажется,
говорят люди? Единственное что, о саркофаге мы тебя попросим забыть.
     - А получится? - усомнилась Скади.
     - Получится. Мы подкорректируем твою память.
     Скади иронично шевельнула бровями.
     - А что помешает вытереть не только  воспоминания о саркофаге, но также
о яхте и сорока семи миллионах?
     - Ты сама помешаешь. Коррекцию памяти проведем в месте, которое укажешь
ты. Можешь провести  коррекцию  вообще  втайне от  нас, но мы,  естественно,
захотим проверить результат.
     Скади мучительно размышляла.  С  одной стороны - условия  сделки весьма
заманчивые, если только они выполнятся. С другой стороны - гарантий никаких.
Игра... Игра навылет. Пан, или пропал.
     А что ей терять, спасателю с курортной  планеты? Унылую работу и жалкое
жалование? Пустой дом и пустую жизнь?
     -  Скажите,  Коллега,  - спросила она, глядя в  сторону. - А предыдущим
капитанам "Карандаша" вы говорили о коррекции памяти?
     - Нет, - невозмутимо ответил чужак, и Скади почему-то  показалось,  что
он говорит правду. - Не говорил.
     - Почему же сказали мне?
     - Потому  что  я вижу:  с тобой  надо играть в открытую. Ты ведь игрок,
Скади Фри, не правда ли?
     Скади  нервно  сглотнула. Черт  возьми!  Этот  инопланетянин  видит  ее
насквозь! Какая уж тут игра?
     - Я играю честно, Скади  Фри. Нам незачем обманывать или устранять тебя
- кто поручится,  что  к твоим услугам не  придется  прибегнуть  еще раз?  А
старый  партнер  лучше десятка новых. Мы  в  тебе заинтересованы. И пытаемся
заинтересовать  тебя. Не  скрою,  ты  нам нравишься  больше двух  предыдущих
исполнителей. Ты не пытаешься выяснить, кто такие "мы". Ты не задаешь лишних
вопросов - разве что, попыталась узнать мое имя. Но это как  раз не страшно.
Ты  решительно   и   эффективно  действуешь.  Ты  достаточно  подготовленный
специалист для  космических  перелетов  и тебя ничто не держит на  Роме.  Мы
можем  изменить твою жизнь.  Да что там, мы ее  уже изменили - и изменили  к
лучшему. У  тебя когда-нибудь появлялась возможность  стать  хозяйкой  такой
яхты?  И,  положа  руку на сердце  - разве  появилась  бы она,  останься  ты
спасателем  на  Роме?  У  меня  нет тузов в  рукаве, Скади Фри. Мне выгоднее
играть честно. Точно так же, как и тебе. Ну, как, сыграем?
     И Скади прошептала в ответ, едва заметно шевеля губами:
     - Сыграем, Коллега... Мой ход...
     Чужак победно прищурился:
     -  На диске вместе  с  броузером мгновенной почты все данные о  курсе и
месте назначения. Считай и лети. Время не терпит.
     - Я поняла. Играем...
     Ей показалось, что Коллега ободряюще подмигнул, прежде чем исчезнуть из
экрана-куба.
     Скади глубоко вдохнула  и потянула  к  себе клавиатуру. Что  бы ни было
записано на этот диск, курс она сначала проглядит собственными глазами. А уж
потом даст команду на просчет пунктира.
     Ей нравилась эта игра.  Определенно  нравилась. И даже туманное будущее
теперь не угнетало, а лишь добавляло адреналина в кровь.
     Что за игра без ставок? И что за интерес играть, если ставки ничтожны?
     Часа три, не меньше, Скади парилась, периодически сигая ногами вперед в
узкий  и  глубокий,   словно  стакан-хайбол,  бассейн.  Пыталась   вытравить
прилипчивую   пыль  космодрома  "Романтиче",  что  ли?   Потом  расслабленно
полулежала в  кресле,  изредка протягивая руку к бокалу  "Траминера Офелии",
весьма кстати отыскавшемуся в баре. Вино было редкое, на Скарца одна бутылка
стоила половину месячного сержантского жалования.
     Все это время Скади старалась ни  о чем не думать. Не получалось. Мысли
вновь  и  вновь  возвращались  к  заключенной  недавно  сделке.  Сорок  семь
миллионов... Странная цифра - не круглая.  Пятьдесят, или  сорок  пять - еще
понятно.
     Потом она догадалась. Двое  погибших.  Они ведь получили  по  миллиону.
Каждый. Первому  посулили  ровно полсотни,  один  вперед,  остальное  потом.
Второму - уже на  миллион меньше. Один  плюс сорок  восемь. Скади  - третья,
соответственно, один плюс сорок семь. Нехитрая математика.
     Неужели этот саркофаг тянет на полсотни миллионов пангала?  Точнее, его
содержимое? Что в Галактике может стоить таких денег?
     Чем  дольше Скади размышляла,  тем  сильнее склонялась  к  мысли, что в
саркофаге  скрывается  нечто  живое.  Некто  живой.  Какой-то  биологический
об®ект; незачем для хранения чего-то неорганического пользоваться предметом,
который  называется  "саркофаг".  И на  ощупь  этот  саркофаг  теплый. Такое
впечатление, будто прикасаешься к  боку живого существа,  а не к безмозглому
ящику.
     Просматривать готовый пунктир  она засела только поздним вечером, так и
не приняв никакого решения. Предпочла выждать,  а пока - проделать несколько
пульсаций в соответствии с курсом.  Убраться подальше от Ромы. Погрузиться в
глубокий космос. Туда, откуда  звезды  кажутся далекими колючими светляками,
где нет границ и обозначенных территорий, где каждый сам себе хозяин.
     И человек, и чужой.
     Икс-привод "Карандаша" работал четко и без малейшего намека  на сбои. И
система  наведения   на  финишную   сферу  давала  такую  смехотворно  малую
погрешность,  что  могла  бы служить  эталонной.  Первые  два  прыжка  Скади
пересидела за  пультом,  потом все  же  ушла спать.  Длинный у нее получился
денек...
     На  новом  месте всегда спится  по-новому. Проснулась  Скади далеко  за
полдень, судя по часам над  входом в  каюту. Снилось ей  что-то героическое,
наподобие  детских  фильмов  о  космических  пиратах - огромные  звездолеты,
безудержная  пальба, беспрерывные  погони  и  стычки. Одно только показалось
странным  -   вся  эта  пальба  и  все  эти  погони  затевались  ради  одной
единственной  цели:  захватить  маленький кораблик с  саркофагом  на  борту.
Кораблик  не походил на  "Карандаш" совершенно,  и пилотировали его какие-то
подозрительные бородатые личности, но саркофаг из  сна Скади запомнила очень
явственно:  такой   же  безмолвный   и  живой,  притаившийся,  и  будто   бы
подглядывающий за экипажем.
     Ей часто снились  сюжетные  сны, да и подобных  фильмов в детстве Скади
насмотрелась предостаточно. И теперь ей даже стало казаться,  что раньше она
уже видела похожий саркофаг во снах. Не в точности  такой, но очень похожий.
И наверняка помнила: так и не удалось ей ни разу узнать, что же сокрыто там,
под чешуйчатой створчатой крышкой.
     -  М-да,  -  иронически заметила  Скади  вслух. - Похоже,  эта  коробка
становится моей навязчивой идеей.
     Она даже жалела, что Коллега взял  с нее обещание не  пытаться узнать о
содержимом  саркофага. Не  то,  чтобы Скади была чрезмерно  любопытной  - не
более,  чем  среднестатистический  человек   любого   из   обитаемых  миров.
Чувствовала  она   -  связана  с  этой  историей  какая-то  жгучая  загадка.
Необязательно мрачная, но возможно и такое.
     Обнаружив,  что  забыла  перед  взлетом заказать любимую  зубную пасту,
Скади пошарила в шкафчике  над умывальником. Паста  нашлась, другая  правда,
совсем  незнакомая и произведенная на Офелии, но заинтересовало Скади совсем
не это.
     На нижней  полочке, поставленный на  попа, обнаружился цилиндрик губной
помады.  С крупной надписью, впечатанной в  невесомую  керамику. "Волга".  И
дата - без малого двухсотлетней давности.
     Скади  осторожно  взяла цилиндрик. Стержень цвета  спелой  малины давно
должен был высохнуть  и искрошиться, если, конечно, дата подразумевает время
производства. Но он  был  свеж  и  вполне пригоден  к  использованию.  Скади
нерешительно коснулась помадой губ - остался яркий малиновый след. И вкус  у
помады тоже оказался малиновый.
     Волга... Скади  помнила  название этой планеты. Как не  помнить! Любой,
кто изучал историю  человечества в  Академии  не задумываясь  ответил бы  на
вопрос: "Чем знаменита планета Волга?"  Именно  там, в системе Волги люди из
галактических изгоев начали  превращение  в равноправного  союзника  сильных
рас.  Именно  там  стартовало  неотвратимое  и  победное  шествие  земной  и
постземных культур, наступление на самобытные культуры чужих.
     Вздохнув,  Скади вернула помаду на место, стерла малиновый след с  губ,
почистила  наконец зубы и  направилась на  камбуз. Именно на камбуз,  а не в
рубку. Она вполне разделяла  заявление  своего первого капрала-взводного  из
Академии: "Война войной, а кормежка по распорядку!"
     Никуда рубка от нее не денется. Сначала - завтрак.
     Как и все военные  и  полувоенные  люди, Скади  научилась по-настоящему
ценить удобства  и  комфорт.  И если  предоставлялась  возможность  потешить
собственную  тягу  к  гедонизму  -  почему  бы и  не  воспользоваться  такой
возможностью?
     Гедонизму  Скади предавалась  дня  три,  благо  на  деньги  Коллеги она
заказала   к  погрузке   на  "Карандаш"   много  такого,   что  для  доходов
сержанта-спасателя оставалось недоступным.
     За это время она окончательно склонилась к мысли, что  стоит попытаться
переиграть  Коллегу  и  всех, кто  за ним стоит.  Занятие это представлялось
Скади  рискованным, но небезнадежным. В  конце концов,  ее привлекала в игре
отнюдь не роль пешки. И если не короля, то уж не меньше, чем ферзя.
     Смущал ее вовсе не риск. Смущало ее совсем другое.
     Скади покуда совершенно не представляла, как распорядиться саркофагом и
"Карандашом",  если  играть  против  Коллеги.  Куда  лететь?  Что  делать  с
саркофагом  -  вскрывать или  нет?  Она  прокручивала в голове  самые разные
варианты поведения,  но  ни  один  не показался ей выигрышным  или  хотя  бы
сколь-нибудь перспективным.
     Три дня, целых три дня она ожидала внезапного озарения или какой-нибудь
новой информации. Но нигде - ни в парной, ни в рубке, ни во время сна, ни во
время обедов или ужинов озарение ее не посетило.
     На  четвертый  день Скади начала действовать.  Для  начала  она  решила
повозиться  с  астрогационным диском  -  во-первых, попытаться  по  адресным
ссылкам установить местонахождение терминала Коллеги, а во-вторых определить
точку финиша. Не промежуточного, который она знала и так -  система Амазонки
- а окончательного. Место, где  ждут не дождутся саркофаг. Она не надеялась,
что прояснит слишком много, но что-то всегда лучше чем ничего.
     Прикидывая,  каким  именно  образом  она  станет  вскрывать  спрятанные
данные,  Скади привычно  совершала утренний  туалет.  Мысли  ее  блуждали  и
перескакивали с одного  на  третье,  с  третьего на второе. Взгляд -  просто
блуждал. Пока на остановился на шкафчике над раковиной умывальника.
     Дверца  шкафчика  была  слегка приоткрыта. Скади увидела, что  помады с
малиновым вкусом нет  на  месте, на котором  ты была  оставлена. У стеночки,
рядом    с   волновой   бритвой,    принадлежавшей   кому-то   из    прежних
капитанов-мужчин.
     Скади  замерла с зубной щеткой во рту.  Медленно-медленно отворила  обе
створки шкафчика. Настежь.
     Она  ожидала увидеть цилиндрик помады  закатившимся куда-нибудь  вглубь
шкафчика. За пузатый стакан  с еще  двумя  зубными щетками.  За  обтекаемую,
похожую на кусок мыла бритву. За пачку ароматических салфеток...
     Помады не было. Нигде.
     Скади  лихорадочно  принялась  выгребать  из  шкафчика   все,  прямо  в
раковину, под чахленькую струйку воды.
     Помады не было.
     В шкафчике - не было.
     В том, что последние три дня  она не трогала помаду, Скади  готова была
присягнуть на чем угодно. Жизнь могла поставить без боязни проиграть.
     Но где тогда эта треклятая помада? Может, упала на пол? В конце-концов,
"Карандаш"   иногда   включал   двигатели   и   ускорялся-замедлялся   между
пульсациями. Могло и тряхнуть слегка, а много ли  этой штуковине надо, чтобы
вывалиться наружу? Тем более, что дверца оставалась приоткрытой...
     Она поискала на полу, за  унитазом,  отдернула шторку душа и придирчиво
осмотрела  все углы. Подпрыгнула,  и  убедилась, что на шкафчике нет ничего,
кроме слоя пыли. Совершенно нетронутого.
     Нет помады.
     Как попало запихав все из раковины обратно в  шкафчик, Скади наконец-то
вынула изо рта зубную щетку и тупо подумала, что за  последние четыреста лет
(и это  как  минимум)  зубные щетки внешне не претерпели  абсолютно  никаких
изменений.
     Ее  разобрал нервный  смех, неестественно громко  прозвучавший в тишине
ванной комнаты.  И  от этой  неестественности все внутри  у Скади болезненно
сжалось.  Она  вдруг  остро  почувствовала  себя  одинокой  и  незащищенной.
Затерянной на  утлом челне посреди безграничного трехмерного океана, полного
пустоты и звезд.
     Кое-как отплевавшись от зубной пасты  и прижав к  губам салфетку, Скади
протянула свободную руку к пультику управления дверьми.
     И снова застыла.
     Совершенно не понимая, что за напасть на нее накатила, Скади попыталась
взять  себя  в руки  и поверить, что за дверью  никого нет.  Что если  б там
кто-то был,  за трое суток он  сто раз мог напасть на нее спящую. Сто раз. В
любой момент.
     А она даже оружие с собой не носит.
     Но на кой носить с собой оружие, если она на корабле совершенно одна, и
вокруг на сотни световых лет нет ни единой живой души?
     "А саркофаг?"  - возразила себе Скади и  почувствовала  как ее вторично
прошиб пот.
     "Чушь..."
     Скади  на  миг прикрыла  глаза, сглотнула и  сделала несколько глубоких
вдохов и выдохов, унимая колотящееся сердце.
     И вдруг ее отпустило.  Сразу. Словно отхлынула невидимая волна испуга и
паники.
     Да,  да, паники.  Скади едва не переступила ту  незримую  грань,  когда
рассудок  утрачивает контроль над  телом, и тело начинает  руководствоваться
лишь дремучими инстинктами да подсознанием. По определению иррациональным.
     И  тогда на Скади накатила  другая  волна.  Волна здоровой злости,  как
перед дракой, в которой чувствуешь себя правым и способным победить.
     Ударив по кнопке (чуть сильнее, чем  необходимо), она распахнула двери.
Ну, конечно же,  в коридоре никого не  оказалось.  Ну кто там мог оказаться?
Ожившая мумия из саркофага?
     Все  еще злясь на  себя, Скади прошлепала  босыми ногами  по ворсистому
покрытию.  До каюты. Оделась,  обулась, причем  не  в халатик и тапочки, как
вчера и позавчера, а  в сержантский комбез и форменные ботинки. Поразмыслила
пару секунд, залезла в стол и извлекла спрятанный туда еще на Роме табельный
спасательский бласт. Проверила  заряд батареи (полный); проверила  регулятор
мощности  (минимум, чтоб обшивку не  прострелить);  проверила, как снимается
предохранитель (нормально, без усилий, но и не болтается).
     Взглянула на себя  в зеркало - сердитая коротко стриженная  девчонка  с
бластом в руке; с  упрямо  сжатыми губами; бледная,  но решительная. Если не
принимать  во внимание бласт, то  такой  она  видела себя  по  крайней  мере
однажды - перед финалом первенства Академии по айдзу-то-домэ. Финал, кстати,
Скади выиграла, причем соперником был тогда здоровенный, раза  в два тяжелее
ее, негр-селентинец с военного потока. Чемпион предыдущих двух лет.
     Пристроив бласт на поясе, Скади  направилась  в  рубку, причем  по пути
машинально пыталась произвести  как  можно  больше шума. С громкими шлепками
отворяла сегментники и шлюзы. Впечатывала в пружинящее покрытие ботинки.
     Если честно,  то  тишина  ее  раздражала. Даже  нет,  не  раздражала  -
нервировала. Вселяла неуверенность, такую сейчас нежелательную.
     Все-таки вредно в течение многих лет пребывать в окружении многих людей
- отвыкаешь от одиночества.
     Рубка   встретила  ее   рабочим  мерцанием   кубических  экранов.  Комп
просчитывал   очередную   пульсацию  по   плану   Коллеги.   Горел  свет   в
каморке-лаборатории. Кресло перед пультом еще хранило очертания тела Скади -
в основном той  части, на которой люди обыкновенно сидят. К  слову  сказать,
многие мужчины на Роме находили эту часть тела Скади весьма привлекательной.
     Первым делом, Скади включила в грузовом видеокамеру, так и  не тронутую
никем. Раскрылся  еще  один  куб - посреди  ярко освещенного отсека покоился
саркофаг, как ему и полагалось. Из-за того, что камера стояла прямо на полу,
верхняя  грань  саркофага не просматривалась, но можно  было  с уверенностью
сказать, что створки опущены.
     Коротко  хэкнув,  как  на  тренировке,  Скади  направилась  к  грузовым
отсекам. Твиндек, сегментный люк, пульт. Кнопка.
     Скади решительно утопила ее, приказывая створкам разойтись.
     Створки остались неподвижными.
     Вопросительно глядя на серый  квадр