.
     "Баммм!"
     "Баммм!"
     "Баммм!"
     Вчерашний гуляка сквозь камень снова вышел на прогулку.
     На десятом шаге у Мотыги не осталось сомнений - звуки  усиливаются, пол
зала дрожит все сильнее, а значит, гуляка приближается.
     Мотыга  понял,  что  еще немного  - и  он  с  нечленораздельным  воплем
рванется в темноту.  Не разбирая  дороги.  И  без того издерганное  сознание
постепенно заволакивало чернотой  -  может быть,  именно так настигает шатов
безумие?
     А гуляка все приближался.
     Мотыга опустился на корточки, вжался спиной в твердую каменную стену, и
оцепенел.
     "Баммм!"
     Чья-то рука коснулась его плеча.
     - Эй, напарник! Ты чего?
     Мотыга едва не  ослеп от яркого  света, заливавшего  каюту. Он сидел на
корточках  между  гамаком  и стеной, с®ежившись  и  обхватив  голову руками.
Рядом, перегнувшись через гамак, сгорбился Сизый.
     Прикрывая  глаза ладонью, Мотыга по стеночке  встал.  Он был совершенно
опустошен и раздавлен.
     - Пойдем-ка, - Сизый заботливо выудил его из-за гамака. - Одевайся.
     Мотыга  меланхолично  облачился  в  комбинезон  и башмаки. Казалось, он
продолжает  спать.  Сизый  встряхнул  его  слегка,  и к огромному облегчению
усмотрел во взгляде напарника нарождающуюся осмысленность.
     -  Давай,  давай, шевели  ножками... - с  напускным  весельем  подгонял
Сизый.
     Он привел Мотыгу на камбуз, усадил за стол и вручил стакан сока.
     - Выпей... полегчает.
     Мотыга с опаской понюхал  содержимое стакана -  кажется, он заподозрил,
будто Сизый подсунул ему спиртное. Но спирт в соке если и  содержался, то  в
таких дозах, что ни один шат без специальных приборов не унюхает.
     Мотыга в  несколько  глотков  осушил стакан. И,  похоже, оклемался  еще
больше -  выглядел он  теперь измятым и подавленным,  но  явно  отходящим от
оцепенения.
     - А  мне такая чушь снилась,  рассказать - не поверишь!  -  по-прежнему
весело сообщил Сизый. Он чувствовал: надо болтать, молоть любую ерунду, лишь
бы  отвлечь   Мотыгу,  расшевелить  его  окончательно  и   бесповоротно.   -
Представляешь,  приснилось,  будто  я  ночью  за каким-то исамаром  встал  и
поперся  к   сундуку.  Ну,   вот,  пришел  я,  и  что  вижу?  Вместо  одного
сундука-саркофага - штук сто, да все такие ма-ахонькие, не больше башмака. И
тут у меня осветители сдохли...
     Сизый  еще  в  середине  рассказа  почуял  неладное,  но  почему-то  не
остановился вовремя. После этой фразы глаза у Мотыги снова остекленели, и он
стал серым-серым, и лицо посерело, и руки...
     Стакан Мотыга  ненароком раздавил. В  ладони. Хрясь -  и в крошку.  Это
макрополимерный пластик! Который  выдерживал такие нагрузки, что думать было
страшно.
     А  Мотыга его голыми руками изничтожил... У Сизого даже речь  отняло от
изумления.
     - Что такое? - фальцетом пропел Сизый, приподнимаясь.
     - Сизый, - просипел Мотыга. - Это был не сон...
     Шат Урима схватывал все на лету; недаром у него за плечами имелся самый
разнообразный опыт - и пустотника, и пилота.
     - Не сон? Ты что, тоже ходил к саркофагу?
     Мотыга согласно мотнул головой.
     -  Да...  Я  не знаю как  это об®яснить,  но  я  как  бы одновременно и
находился  там, в зале,  и  оставался в каюте.  И  видел все то  же  самое -
сначала маленькие саркофажки  и  тьма,  потом я  не мог найти вход  в канал,
потом проснулся этот... Который топал вчера по кровле...
     Сизый жестко глядел на  напарника.  Во  взгляде  его  не  читалось даже
намека  на испуг -  только  жадность дорвавшегося  до  фактов исследователя.
Мотыгу это несколько приободрило.
     - Что это было,  Сизый? Иллюзии?  Я ведь оставался в  каюте, я  знаю...
Просто кто-то морочит нам голову. Насылает...
     -  Может быть и  так,  - осторожно ответил Сизый.  -  Но не обязательно
насылает. Ты насколько внушаем? Знаешь? Гипнопедию проходил перед тестами?
     - Нет. Меня военные отбирали...
     -  Ах, военные, - протянул Сизый совсем другим тоном - многозначительно
так.  Мотыга  не  понял - нравится Сизому этот  факт  или же,  наоборот,  не
нравится. Скорее, второе.
     -  Ладно,  -  пробурчал  Сизый.  -  Ладно. Где твоя  аптечка?  В каюте?
Пошли-ка, напарник, проделаем кое-что...
     Он чуть ли не силой выдернул Мотыгу из-за стола. Властно придерживая за
локоть, увлек прочь из камбуза, в жилую часть. Что-то  он явно задумал.  Вот
только что?
     В  каюте  Сизый сразу сунулся  в шкафчик с аптечкой, и некоторое  время
перетряхивал содержимое.
     -  Ага, - сказал он  с каким-то туманным удовлетворением. - "Нейрофет".
Ты знаешь, что это?
     - Нет, - угрюмо отозвался Мотыга.
     -  Это наркотик.  Галюциноген.  В принципе,  он действует  на шатов как
успокоительное, но  только  в  строго рассчитанной дозе. Ты, небось,  сожрал
целую капсулу.
     - Две, - мрачно поправил Мотыга.
     -  Две,  -  повторил  Сизый задумчиво.  - Нет, все равно мало  -  ты  ж
здоровый  шат, не  задохлик какой. Хотя, обострить восприимчивость  это  все
равно должно будь-здоров как... Ладно.
     Он еще покопался в аптечке и выудил из  специального кармашка маленький
датчик на присоске.
     - Гляди. Это синфазный контроллер, что-то  вроде врача-автомата. Сейчас
мы его подстроим под твою мнемонику...
     Он с размаху прилепил датчик Мотыге к виску.
     - Так... Что чувствуешь?
     - Током бьется, - цепенея пожаловался Мотыга. - Сильно.
     Сизый кивнул, и запустил во внутренности приборчика тонюсенький щуп.
     - А так?
     - А  так  - не бьется, - Мотыга  с облегчением  расцепил  челюсти. Если
честно, то  приборчик  его встряхнул и отрезвил - это словно  наиболее точно
отражало  перемену, произошедшую с Мотыгой с момента пробуждения. Ему словно
мозги промыли.
     - Ладненько.  Эта штуковина  фиксирует твой эмоциональный фон.  Если ты
испытываешь слишком... э-э-э... сильные чувства - испуг,  паника, что-нибудь
в  этом роде, она  будет лупить тебя током.  Ты уж извини, но  это помогает.
Честное слово.
     -  Да  я  уже  и  сам  чувствую,  что  помогает,  -   сказал  Мотыга  с
воодушевлением. - Но что, исамарова жуть, все-таки на меня... на нас нашло?
     Сизый ненадолго замолчал. Мотыга внимательно наблюдал за глазами своего
напарника,  и понял, что тот  знает ответ, а  думает только над тем, как его
попонятнее сформулировать.
     - Я  думаю, - подал наконец голос Сизый,  - что это  дыхание саркофага.
Его эманация. Точнее не скажу, извини.
     Он встал и пошел к выходу; Мотыгу Сизый за собой  не позвал. Створки он
оставил открытыми, и в каюте Мотыги, и в своей,  куда  он направился. У себя
Сизый тоже взялся за аптечку и прилепил к виску такой же датчик.
     "Хм... - подумал Мотыга обеспокоенно. - Боится..."
     А ему показалось, что Сизому  любые  страхи нипочем. И  в  это хотелось
верить с такой невероятной силой, что логика пасовала - Мотыга, как ребенок,
надеялся  на знания и  опыт более старшего  товарища. На  то,  что в трудный
момент Сизый и защитит, и вразумит.
     Осознавать, что Сизый тоже опасается странностей, было очень неприятно.
     - Ну, вот, - Сизый вернулся в каюту Мотыги, ухмыляясь на ходу. - Теперь
нам гарантирована здоровая бессонница...
     Он взглянул на напарника, и ухмылка медленно сползла с его лица.
     - Ты что, Мотыга? Тебе плохо?
     А Мотыга, замерев и уставившись в пустоту, прошептал:
     - Сизый... Я слышу голоса...
     Несколько  мгновений  в каюте царила  тишина,  которая для  Мотыги была
совсем не тишиной. Сизый мучительно старался избрать верную линию поведения.
Он видел, что напарник не в себе, и что здраво рассуждать и поступать сейчас
Мотыга вряд ли в состоянии. Но Сизый не привык и бросать товарищей в пустоте
- закон обжитого космоса, который никто никогда не вводил и никто никогда не
отменял.  Если бы  не  люди  и не их  извращенные нравы, во  всей  галактике
соблюдался бы этот  закон - даже по отношению к незнакомым разумным.  Кроме,
разумеется, врагов.
     Впрочем, как бы там  ни было, напарника,  с которым бок  о бок ходил  в
разведку  несколько  циклов,  Сизый вот так просто отталкивать не собирался.
Даже видя как тот постепенно сходит с ума.
     - Голоса? - переспросил Сизый, стараясь, чтобы голос звучал буднично. -
И что они говорят?
     Мотыга напрягся, словно бы вслушиваясь.
     - Не понимаю... Кажется, это какой-то чужой язык.
     И вдруг Мотыга утратил  отрешенный вид,  встрепенулся и, вроде бы, стал
прежним Мотыгой -  еще толком не обтертым пустотником, но уже и не новичком.
Разведчиком,  на которого всегда можно положиться и  который тоже не  бросит
товарища в  пустоте.  Переход был настолько неожиданным  и  разительным, что
Сизый даже слегка растерялся.
     - Сизый...  Так  ты подключил  земной  привод  к астрогатору?  Куда  мы
прыгаем? И где мы сейчас?
     О том,  что в пределах  модуля не следовало  открыто высказывать  такие
вещи  Мотыга, вероятно  позабыл. Впрочем,  Сизый уже практически не боялся -
ранним  утром  он переключил управление  прыжками на  астрогационную систему
человеческого  диска.  С  момента  переключения  астероид успел  прыгнуть по
меньшей  мере  трижды,  и  настичь  их  теперь   стало  делом  не  то  чтобы
невыполнимым, но достаточно проблематичным.  Поэтому Сизый даже  не  слишком
расстроился - ну, слышат их  на Багуте или боевых кораблях азанни. Ну и что?
Пока  преследователи  доберутся  до места,  где в  данный  момент  находится
астероид,  Сизый много раз успеет отдать команду на очередной прыжок, и пару
раз  успеет  прыгнуть.  Дело в другом. Совсем в  другом  - с  астероида пора
уносить ноги. Как только азанни и военные Багуты поймут, что Сизый с Мотыгой
не  пожелали  играть  роли  марионеток  в  чьих-то  рискованных  играх,  они
попытаются непокорных шатов убрать, и  чем  быстрее, тем лучше, потому что в
подобных играх свидетели всегда были и остаются  наиболее опасным звеном  на
пути к успеху.
     - Где мы сейчас? -  выдохнул Сизый.  - В космосе, напарник. Погоди. Еще
пара прыжков - и будем сматываться... Я уже даже придумал куда.
     Мотыгу этот ответ вполне  удовлетворил, да и об обещании не болтать он,
похоже, вспомнил. Во всяком случае, следующие полдня, пока Сизый готовился к
осуществлению  своего   плана,  Мотыга  к  нему  не  приставал  с  ненужными
расспросами,  а мелкие  поручения  выполнял  безукоризненно  точно  и  очень
быстро.
     "Ему  просто  нужен  старший,  -  думал  Сизый.  -  Который  будет  его
подталкивать  и наставлять. Тогда Мотыга и  бояться перестает, и странностей
не замечает."
     Через  две пульсации Сизый засел за пилотский  пульт и самым тщательным
образом сориентировался. Если он сейчас ошибется - это будет означать смерть
и для него самого, и для Мотыги. Поэтому Сизый не спешил.
     Когда он решил,  что все его устраивает, Сизый  просмотрел  расчеты еще
одной пульсации, внес некоторые коррективы и отдал команду на задержку перед
исполнением.
     Он вовсе  не  хотел, чтобы  стартующий  астероид истер  и изломал  их с
Мотыгой вместе с окружающим пространством.
     А потом встал и бегло осмотрел центральный пост.
     "Недолго мы тут хозяйничали", - подумал он.
     И решительно направился к шлюзу.
     Фронтальному.
     Мотыга исправно  сидел на кучке подготовленных припасов и оборудования.
При виде Сизого он  вскочил - видимо, Мотыге  не терпелось убраться подальше
от странной вещи, упрятанной под поверхностью астероида.
     Сизому тоже не терпелось.
     -  Итак! -  пропел Сизый с нескрываемым  воодушевлением.  - Облачаемся,
напарник!
     Он  вскрыл  пакет  с  новым  скафандром. Не  регулярным силовым жилетом
пустотника, а  аварийным скафандром с  максимальным автономным  ресурсом.  С
двадцатикратной  батареей   и  новейшим   рекомбинатором.   С   "космическим
сортиром", который пустотники Багуты называли на людской манер  "памперсом".
С тяжелыми башмаками сингулярных движителей высшего класса.
     Облачались  они долго  и  тщательно,  потому что  любая  ошибка  сейчас
неизбежно будет стоить жизни там, в пустоте.
     Потом они долго перетаскивали  на поверхность ребристый  шар антиграва,
прилаживали к нему кольцевые поручни и несколько больших пакетов с запасными
кассетами  жизнеобеспечения.  Потом   монтировали  к  антиграву  еще  четыре
дополнительных энергоблока. И в конце концов принайтовались к антиграву сами
и намертво прикрепили пакеты с припасами.
     Сизый решил не рисковать и брал в сольный прыжок тройной ресурс.
     Мотыга молчал  и ни о чем  не спрашивал - делал все то же, что и Сизый,
лишь  изредка  бросая на напарника преданные взгляды.  Скорее всего, он  все
понял  и  сам. А  раз не  спрашивает - значит  доверяет.  Единственное, чего
боялся Сизый - это неопытности Мотыги. Вряд ли молодой шат-разведчик  прошел
через  настоящие сольные  прыжки.  А тренировки всегда  остаются  всего лишь
тренировками...
     В последний раз оглянувшись на шлюз жилого модуля, Сизый скомандовал:
     - Предстартовый тест!
     Почему-то  он решил быть сухим  и  официальным, и отдавать  все команды
именно  так, как предписывал устав, без  всяких гражданских вольностей. Хотя
Сизый давно уже перестал быть пилотом...
     - Энергетика!
     - Норма, - ровным голосом отозвался Мотыга.
     На  контрольной  панели светился зеленый шарик. Сизый на  панель только
косился, он и так видел, что светятся только зеленые.
     - Биоприставки!
     - Норма.
     - Связь!
     - Норма.
     - Сопряжение!
     - Норма.
     - Дублирование!
     - Норма.
     - Контроль!
     - Норма.
     - Дублирование контроля!
     - Норма.
     - Готовность!
     - Норма.
     Тесты антиграва Сизый уже прогнал.
     Вросший в породу  жилой  модуль вдруг  показался родным  и желанным, но
едва  Сизый  вспомнил, что там, в лабиринте каналов Роя скрывается саркофаг,
иллюзия развеялась без следа.
     С прошлым  нужно  расставаться  раз и навсегда,  без сожалений и лишней
сентиментальности.  Позади  еще один этап, позади  жизнь горняка-разведчика,
достаточно беззаботная, хоть и тупая. Только и всего.
     - Старт! - скомандовал Сизый и взялся за  поручень  антиграва.  Откинул
ограничитель и нажал на розовый квадратик пускателя.
     Пришла невесомость.  Точно  диковинная гирлянда  антиграв,  два  шата и
целая гроздь шевелящихся пакетов стали  медленно подниматься из расщелины. К
черному, в искрах, звезд небу.
     "Бедный  парень...  - сочувственно  подумал Сизый. - Первое же  соло  и
такое  длинное...  Ну,  да  ладно.  Авось  выдержит.  На  астероиде он точно
свихнулся бы в несколько дней."
     Поверхность  их  недавнего  прибежища  равномерно  проваливалась  вниз.
Мотыга косился, и только. Все-таки хорошо, что он уже успел понюхать пустоты
-  а  если  бы довелось  пускаться  в  подобную  авантюру на  пару с  полным
желторотиком?  Милосерднее  было  бы  просто  пристрелить  его. Или  заранее
испортить скафандр.
     Они взмывали  выше и выше,  и вскоре  покинутый  астероид стал обретать
отчетливую об®емность. Перестал быть необ®ятной плоскостью в условном низу.
     - Ускоряемся, - скомандовал Сизый.
     Мотыга  тотчас  вставил ноги  с специальные  зажимы, закрепился и  сухо
доложил:
     - Готов. Синхронизация включена, тест норма.
     Сизый проделал все то же; результат теста он уже получил.
     - Пуск.
     Движители  в  ботинках   начали  свою  методичную  работу,  по  разгону
"гирлянды".  С каждым  мгновением астероид становился  дальше,  а  звезды  -
ближе, но бывалый пустотник  Шат Урима по прозвищу Сизый прекрасно знал, что
заметить  второе  ему   не  дано,  а  что  до  первого...  Астероид  сначала
превратится  в еще одну  тусклую звездочку  под  ногами,  а  потом  и  вовсе
пропадет  из виду. И  они  с напарником  останутся  в пустоте, самым трудным
будет  убедить  себя,  что  они  не  застыли  посреди  громадного  ничто,  а
беспрерывно приближаются к намеченной  цели. Останется  выдержать  эту пытку
пространством,  сцепив  челюсти  пройти  через  нее  и не  промахнуться мимо
заветной крупинки на ладонях Вселенной.
     - Ты уже все, понял, напарник? - обратился Сизый к Мотыге.
     - Да, Сизый. Я только  не знаю куда мы направляемся и насколько  долгое
нам предстоит соло.
     "Молодец,  -  подумал Сизый одобрительно. - Держится. Все-таки, главный
враг наш - это безделье. Стоило Мотыгу озадачить, и он моментально справился
со своими страхами."
     -  Направляемся  мы  к системе  Джайдарры. Знаешь?  Она  входит  в Пояс
Ванадия. Забытый  создателем  периферийный рудник... То,  что нам и нужно. А
насколько долго...  Долго,  напарник.  На  озерах  Багуты-3  как раз  успеет
начаться и увять лето, да и осени добрая половина пройдет.
     Мотыга внимательно выслушал, немного помолчал, и все же спросил:
     - Сизый... А ты уже совершал такие долгие соло?
     - Такие - нет, - честно ответил Сизый. - Но в  соло я ходил восемь раз,
и  три из  них были очень  долгими. Самое  долгое  - сорок  семь стандартный
суток.
     Мотыга тихо уркнул и на некоторое время затих.
     О том, что астероиду с временным гнездом Роя, саркофагом,  икс-приводом
и жилым модулем  шатов предстоит финишировать через некоторое время в глухом
углу  земного  сектора,  в   необитаемой   системе  Мориты  Грифона,   Сизый
сознательно умолчал. И о том, что имел  насчет  него некоторые  планы - пока
еще туманные и неоформившиеся. Он вообще рассказал Мотыге далеко не все, что
знал.  Решил  для  начала  поглядеть как напарник  выдержит  испытание такой
нетривиальной акцией, как соло.
     Астероид они потеряли из виду  спустя  несколько часов. Несколько позже
их нагнала остаточная волна нелинейности от  сработавшего икс-привода. Через
четверо суток они  впервые сменили кассеты  жизнеобеспечения. Сингулярники к
этому моменту давно  уже были выключены и солирующие шаты парили на поводках
рядом с ребристой поверхностью антиграва. Антиграв тоже давно не работал - в
пределах досягаемости отсутствовали достаточные очаги масс. Ему просто не от
чего было  отталкиваться и не к  чему притягиваться. Несколько  раз в  сутки
Сизый  производил  расчеты,  и  пока необходимости  корректировать  курс  не
возникало.
     Мотыга, вроде бы, первое время испытывал облегчение, но потом кажущаяся
неподвижность  и  полное отсутствие событий начали  на  него давить.  И  чем
дальше, тем сильнее.

     Четыреста сорок шесть земных суток; двести девяносто суток Багуты-3 или
пятьсот одиннадцать суток Багуты-2  спустя удаляющуюся от Джайдарры гирлянду
запеленговал  порожний  рудовоз  с  Ван  Трейи,  направляющийся  на  рудник.
Вмешиваться  пилоты рудовоза  не стали, но  сообщили в поисково-спасательную
службу. Спасатели-люди прибыли довольно быстро по местным меркам.
     В  составе  гирлянды  они  обнаружили два  трупа -  одного шат-тсура  и
мертвую особь Роя  - а  также одного  живого  шат-тсура. Выживший пребывал в
глубочайшем нервном ступоре и на внешние раздражители не реагировал. Мертвый
шат  был облачен  в  аварийный скафандр  с полностью  выработанным ресурсом;
неиспользованные модули жизнеобеспечения в гирлянде еще  имелись, хоть их  и
оставалось очень мало. Медэкспертиза  показала,  что шат умер от внезапной и
неизвестно чем вызванной остановки нескольких жизненно важных органов. Особь
Роя вообще оказалась мумией,  мертвой  уже  несколько десятков  лет. Никаких
документов, носителей или записей обнаружено не было, за исключением древней
механической  звукозаписи на  виниле  -  классической  музыки  докосмической
эпохи; поскольку спасатели  были людьми, они даже сумели прочесть надпись на
плоском  квадратном  конверте:  "Dave  Brubeck  in  Moscow".   Как  показали
последующие  исследования,  звукозапись  была  обычной  звукозаписью   и  не
содержала никаких кодированных сообщений.
     Выживший шат был помещен в реабилитационный центр  на  Ван  Трейе,  где
покончил жизнь  самоубийством на вторые сутки реабилитации.  За все