дело. Она выполнила свою задачу и улетает.
   Корабль исчез за отдаленным холмом, в десяти-пятнадцати  километрах  от
нее. Сияние погасло, гул стих,  и  Берк  почувствовала  укол  любопытства.
Кажется, не разбились. Какого дьявола! Она может потратить  пару  минут  и
выяснить, что стряслось.
   Она сделала поворот и направила флиттер к небольшому холму, на  который
указывали приборы. Проливной дождь не  давал  ничего  разглядеть,  но  она
летела достаточно низко, чтобы заметить корабль, когда окажется прямо  над
ним.
   Берк снова снизила  флиттер,  чтобы  лучше  видеть.  Она  следовала  за
изгибом холма в пятидесяти метрах над деревьями.
   Кажется, уже рядом. Это должно быть...
   Главный двигатель флиттера замер.  Панель  управления  погасла,  экраны
тоже. Даже габаритные огни на концах коротеньких крыльев потухли.  Флиттер
лишился энергии, казалось, кто-то разом перерезал все провода.
   Черт! Флиттер отрубился в воздухе и начал падать.
   Берк  отчаянно  озиралась  в  поисках  ровной  площадки.  У  нее  всего
несколько секунд, чтобы найти насест для этой птички, или она отправится к
своим предкам.


   У себя в келье Имани  прислушивался  к  завываниям  шторма  и  рылся  в
памяти, пытаясь понять, что  же  он  напоминает  ему.  Он  не  всегда  был
учителем, живущим в неделе пути до  ближайшей  деревеньки.  Исполняя  свой
долг солдата, Имани с десяток раз бывал в рейдах к чужим мирам,  и  теперь
вспомнил этот  шум.  Уже  много  лет  ему  не  доводилось  слышать  ничего
подобного, но он знал, что это:  ракетные  двигатели  идущего  на  посадку
корабля. Такие двигатели использовались очень редко,  например,  в  случае
аварии, когда отказывали гравитаторы или когда командир корабля не  хотел,
чтобы гравитаторы  были  обнаружены.  Халианские  пираты  давно  научились
тайком пробираться на чужие планеты. Гравитаторы создавали огромные поля в
форме бабочки, эти поля можно было засечь с любого спутника  или  наземной
станции за сотни,  тысячи  километров  от  места  посадки.  Гравитационные
двигатели было невозможно не заметить или спутать с чем-то другим.  Падать
же из космоса без всякого торможения и дожидаться последней минуты,  чтобы
врубить  двигатели,  -  очень  эффективный,  хотя  и  рискованный   способ
проникнуть в лагерь врага. Правда, ракетные двигатели страшно шумят и дают
яркий свет, но вряд ли это будет заметно в самом сердце грозы.
   Так вот что вызвало возмущение Потока, Имани  больше  не  сомневался  в
этом.
   Почему корабль приземлился именно здесь?
   В открытую дверь кельи тихонько постучался послушник:
   - Учитель...
   - Я слышал, - произнес Имани. - Недалеко  отсюда  приземлился  корабль.
Возьми трех учеников третьей ступени и найди его. Доложишь, когда найдете.
Вы не должны попадаться на глаза тем, кто на корабле.
   - Слушаю, Учитель.
   Послушник скрылся, его подстегивало любопытство. Имани сделал  глубокий
вдох и медленно выдохнул. Он заставил себя успокоиться. Корабль и был  тем
самым неприятным событием, которое предчувствовал старик. Насколько велика
угроза и как на нее реагировать, еще  предстоит  выяснить.  Возможно,  это
будет не так уж важно.
   То же внезапное напряжение воздуха -  ощущение,  будто  краешком  глаза
заметил какое-то движение. Что?
   Тусклая электрическая лампа, освещавшая келью, потухла.
   Имани поднялся и даже в темноте без  труда  отыскал  путь  к  двери.  В
коридоре было темно. Отключился генератор. Он был не новым, но его  чинили
и осматривали всего лишь несколько месяцев назад.
   Имани вернулся в комнату и взял переговорное устройство, лежавшее возле
его  тюфяка.  Не  работает.  Переговорник  работал  от  батареек,  которые
подзаряжались автоматически.
   Настоятель прошел по хорошо знакомым комнатам монастыря к компьютерному
залу. Большинство техники питалось от генератора, но некоторые  устройства
получали энергию от солнечных батарей.  Старые  приборы  воздушной  защиты
больше не использовались, но на всякий случай  их  держали  наготове.  Они
работали автономно, и литиевых батарей хватило бы еще по крайней мере  лет
на десять.
   Сенсоры  вышли   из   строя,   но   старомодная   металлическая   игла,
вмонтированная в батарею, показывала, что они заряжены.
   Все электронное оборудование отказало,  но  кое-где  источники  питания
были в порядке.
   Имани  вздохнул.  На  монастырь  направили  луч.   Кто-то   накрыл   их
энергетическим ЕМП-полем и вывел из  строя  даже  защищенную  электронику,
начисто отрезав их от мира и от источников энергии.
   Это  мог  сделать  только  неизвестный  корабль.  Зачем?   Кому   могло
понадобиться  тратить  такую  уйму  энергии  на  бедный,   забытый   Богом
монастырь? Рядом не было никакого жилья, и Имани не мог представить  себе,
чем могло быть вызвано подобное нападение. Конечно, приземление корабля  и
авария генератора могли оказаться простым совпадением, но настоятель в это
не верил.
   Что-то плохое надвигалось.


   Стоуну удалось добраться до одной из пристроек  монастыря,  прежде  чем
шторм разорвал небо и обрушил на путника проливной дождь.  Здание  знавало
лучшие времена и, судя по запаху, когда-то служило загоном для  скота.  На
грязном полу кое-где валялись пучки гнилого сена, но крыша не текла. Ветер
с воем врывался в открытые окна и покосившуюся дверь сарая. Стоун забрался
в один из сухих уголков и сел. Он дождется, когда дождь стихнет,  а  потом
отправится в главное здание. Он прошел такой долгий путь, что  теперь  уже
спешить не имело смысла.
   Через несколько минут раздался рев. Стоун подошел к одному  из  окон  и
попытался рассмотреть что-нибудь за завесой проливного дождя. То,  что  он
увидел  в  темноте,  было  языками  пламени,  вырывавшимися  из   ракетных
двигателей. Он не мог точно определить расстояние, но, судя по  всему,  не
так уж близко. Ракетные огоньки были размером с карандаш, и  даже  вытянув
руку, он легко мог закрыть их ладонью.
   Странно. Он и не знал, что где-то поблизости есть космопорт. По  данным
Стоуна, тот порт, где он приземлился,  был  единственным  на  добрые  пять
тысяч километров в округе. И уж, конечно, халиане не  станут  использовать
ракетные двигатели.
   Сильный порыв ветра ворвался в окно и  швырнул  в  лицо  тяжелые  капли
дождя. Стоун отодвинулся в глубь сарая. Ему не было дела до кораблей,  его
интересовало только Искусство. Остальное не важно.


   Без электричества рули флиттера с  трудом  повиновались  гидравлическим
рычагам. Мертвая птица накренилась вниз, но  ценой  огромных  усилий  Берк
удалось выровнять корабль. Это было даже не  планирование,  а  управляемое
падение, но нидийка сделала все возможное, чтобы попасть на гладкую  голую
площадку на склоне холма.  Судя  по  тому,  что  удавалось  различить  при
вспышках молний, здесь прошел камнепад, уничтоживший деревья.
   О, Мать и Отец, готовьтесь встретить свое единственное дитя на Холодных
Небесах...
   Менее опытный пилот промахнулся бы. Даже Берк с трудом удалось  попасть
на площадку, посадив флиттер на брюхо. Флиттер подпрыгнул и снова коснулся
земли. Нос взрыл гравий и уткнулся  в  камень.  Корма  взметнулась  вверх,
суденышко  крутанулось,  ударившись  о  землю  крылом.  Пластиковые   окна
разлетелись вдребезги, крыло отскочило, и корабль окончательно  рухнул  на
брюхо. Казалось, прошла целая вечность, прежде  чем  искалеченный  флиттер
замер на месте.
   Дождь хлестал Берк в лицо и застилал глаза, это  был  самый  прекрасный
дождь, который она когда-либо видела.
   Генераторы все еще не работали, рация  отказала,  она  была  далеко  от
жилья.  Никто  не  станет   ее   искать:   она   летела   в   направлении,
противоположном тому, что указала в бюро проката.
   Берк расстегнула ремни, взяла свою сумку и помедлила, чтобы из деталей,
на первый взгляд  казавшихся  безобидными,  собрать  маленький  дротиковый
пистолет.  Дротики  представляли  собой  крохотные  иголки   с   алмазными
остриями, начиненные быстродействующим нервно-паралитическим ядом, и  хотя
маленький пистолетик стрелял только на пятьдесят метров,  он  не  смог  бы
уложить на месте разве что каменную стену. Хотя  даже  стене  пришлось  бы
туго. В магазине пистолета было десять дротиков, к тому же в запасе у Берк
еще две полных обоймы. Незачем бродить по незнакомой  планете  безоружной.
Она жива, вооружена и может идти. Куда-нибудь.


   Дождь немного поутих, молнии сверкали реже, ярость  бури  явно  шла  на
убыль. Стоун услышал плеск воды под ногами бегущих.
   Он решил, что бегут за ним, и замер. Но шаги прогремели мимо и  затихли
в отдалении. Через некоторое время человек поднялся и направился  к  окну.
Отдаленных вспышек молнии  было  достаточно,  чтобы  разглядеть  черневшие
вдалеке фигуры - четверо халиан  бежали  в  сторону  корабля,  приземление
которого он только что наблюдал.
   "Ага, - подумал он. - Это что-нибудь да значит. Похоже,  они  не  ждали
гостей".
   Когда дождь почти перестал, Стоун заметил, что в монастыре  совсем  нет
света. Должно быть, гроза вывела из строя генераторы.
   Ладно. Пора идти и выяснить, есть ли кто дома.


   Имани почувствовал присутствие чужака еще до того, как раздался стук  в
дверь. Настоятель не прожил бы так долго, если бы действовал  безрассудно.
Он собрал свое старое ружье - тоже  ракетная  древность.  Электромагнитный
импульс не мог повредить ни твердотопливных ракет, ни простой механической
системы пуска. Халианин надел на пояс  кобуру  и  засунул  в  нее  оружие.
Ярко-голубая палка-биолюм освещала настороженное лицо старика.
   Сканеры отказали, но в толстую деревянную дверь был  врезан  простейший
оптический глазок, и Имани заглянул в него, чтобы рассмотреть посетителя.
   На пороге стоял человек. Он был высок, на голове - тонкая шерсть,  тело
покрыто комбинезоном, за спиной - небольшой рюкзак. Оружия не видно.
   - Да? - Имани открыл дверь.
   - Меня зовут Стоун, - произнес человек на военном наречии, ровно и  без
малейшего акцента. В синем свете фонаря его шерсть казалась зеленой.  -  Я
пришел, чтобы увидеть настоятеля этого монастыря.
   В  свое  время  Имани  довелось  видеть  нескольких  людей.  Это   были
задиристые, как правило, недисциплинированные и обычно слабые существа. Но
только не этот. Он  держал  себя  в  руках,  ни  малейшего  колебания  или
неуверенности. По его позе и движениям - а точнее, по отсутствию  движений
- Имани почти сразу понял, кто он такой: перед ним стоял пловец Потока.
   - Я Имани. Входи.
   Халианин отодвинулся в сторону, чтобы дать человеку войти.  У  него  не
было сомнений: этот. Стоун - где он уже слышал это имя? -  тоже  знает,  с
кем имеет дело. Ва ни с чем не спутаешь, и один пловец, как  правило,  без
труда мог узнать другого.
   - Зачем ты искал меня.
   - Чтобы учиться.
   - А, вот оно что!
   - Ты держишь свой монастырь во тьме.
   - Проблемы с генератором. - Имани достал еще один биолюм, сжал  его,  и
света вокруг стало больше. Он протянул  палку  Стоуну,  и  они  продолжили
путь.
   - Как называется твоя система?
   - Чан-ген, - отозвался Стоун.
   - И ты ее адепт?
   - Да.
   - Сюда. Биолюм даст  тебе  достаточно  света,  чтобы  увидеть  то,  что
необходимо видеть.
   С этими словами Имани отворил дверь в  комнату  с  пружинами  и  сделал
Стоуну знак войти.
   Человек не мигая посмотрел на халианина. Он  коротко  кивнул,  и  Имани
ощутил холодок от присутствия почти равного  себе.  Стоун  знал,  что  ему
предстоит испытание, знал, что оно опасно, и знал, что если откажется, то,
значит, зря прошел весь длинный путь сюда. Все это  стало  ясно  благодаря
одному простому кивку, и  халианин  с  достоинством  ответил  почтительным
кивком.
   Стоун вошел в комнату. Имани запер дверь и с помощью  наружных  рычагов
включил механизм пружин. Настоятель установил полную мощность, удар  блока
мог оказаться смертельным. Сделать меньше было  бы  неуважением  к  гостю,
который так безупречно  владел  собой.  Человек  мог  совершить  ошибку  и
погибнуть, но он хотел пройти  подлинное  испытание.  Точно  так  же,  как
захотел бы и Имани, окажись он на месте Стоуна.
   Даже сквозь закрытую дверь Имани услышал удар первого  вырвавшегося  на
свободу блока.
   Каким бы ни был этот человек, в храбрости отказать ему было  нельзя.  В
незнакомой  обстановке,  с  единственным  источником  света  -   биолюмом,
который, без сомнения, уже отброшен на пол,  даже  малейшая  ошибка  могла
оказаться смертельной. Имани надеялся,  что  те  боги,  к  которым  сейчас
взывает чужак, будут благосклонны. Или что искусство человека спасет его.


   Первое, что сделала Берк, - это вскарабкалась на  вершину  холма,  куда
рухнул ее корабль. Для нее было естественно попытаться  увидеть  все,  что
можно увидеть. Дождь почти кончился, идти стало намного легче. Получасовая
прогулка по скользким камням - и она на вершине холма.  Яркий  свет  звезд
освещал местность далеко вокруг.
   Первое и  самое  очевидное  -  корабль.  Это  было  приземистое  судно,
сероватый   корпус   расцвечен   круговыми   отметинами,    знаменовавшими
многочисленные вхождения в атмосферу. Столбики пара все еще поднимались  с
расплавленного камня. Корабль оставался темным, не горело никаких бортовых
или сигнальных огней. Конструкция его была неизвестна нидийцам. Похоже  на
военный крейсер, однако на корабле не было никаких знаков и эмблем  Флота.
Вообще никаких опознавательных знаков.
   У дальнего конца корабля  было  заметно  какое-то  движение  и  вспышки
света, но со своего насеста Берк не могла разглядеть, кто это.
   Эта проклятая штука отчасти виновата в том, что  она  здесь  очутилась.
Могли бы по крайней мере помочь ей.
   Однако, если будешь совать руки в гнездо детц, тебе  никогда  не  стать
Мастером-убийцей, а Берк им стала, так что  она  решила  сначала  немножко
присмотреться и только потом нестись сломя голову вниз с холма, размахивая
руками и призывая на помощь. Надо знать, кто там рыщет в ночи. Может, и  у
корабля отказали генераторы,  но,  судя  по  фонарям,  какие-то  источники
энергии там были.
   Берк отправилась вниз кружным  путем,  так  что  вскоре  оказалась  под
прикрытием рощицы вечнозеленых деревьев и  смогла  подкрасться  к  кораблю
незаметно. На это ушло еще  с  полчаса.  Вскоре  до  недж  стали  долетать
обрывки разговоров. Говорили на незнакомом ей языке, но, хотя  Берк  и  не
понимала слов, тон казался повелительным, приказным. Глубокий голос  то  и
дело врывался в слитный гул речи, и,  по  ее  мнению,  раздавалось  что-то
очень похожее на неуставное "Заткните свои глотки!".
   В конце концов ей  удалось  проползти  вдоль  извилистой  линии  темных
кустов. Крупные иглы были полны воды, которая лилась на нее  при  малейшем
прикосновении к проклятым колючкам. Она сняла мешок и забралась под  куст,
откуда могла наблюдать суету вокруг корабля.
   При свете звезд видно, конечно, было хуже, чем  днем,  но  Берк  сумела
разглядеть существа, не похожие ни на одну известную ей расу.
   Это были четвероногие. Передние лапы довольно мощные, по размеру  почти
такие же, как у взрослых индийцев или землян. На каждой - по три пальца  с
большими подушечками. Задние ноги изогнутые, как у антилопы или оленя.  Но
там, где у оленя начинается шея, у этих существ было продолжение  торса  и
пара рук. Головы на коротких  шеях  напоминали  скругленные  кирпичи.  При
скудном освещении трудно было различить цвет кожи, она казалась черной или
темно-серой, висела просторными складками, почти скрывающими  черты  лица.
Видны были только крохотные глазки и тонкая прорезь рта. Чем  бы  ни  были
эти существа, они не принадлежали ни к одной расе,  о  которой  доводилось
слышать Берк. Некоторые определенно были самцами, другие казались самками.
   Да, она была права, это солдаты.
   У каждого существа был длинный нож или  короткий  меч,  болтавшийся  на
перевязи поперек туловища. У некоторых на плечах  висели  лазерные  ружья.
Другие носили какие-то пакеты на горизонтальной части корпуса. Кое у  кого
были пистолеты в кобуре. На некоторых виднелись лоскуты ткани или одежда с
эмблемами. Около тридцати существ топтались в грязи возле корабля, и  Берк
прикинула, что, судя по тому, как они проваливаются в размокшую  жижу  при
силе тяжести в один "g", самые крупные должны весить не менее  двух  сотен
килограммов. Оставалось только гадать, были ли на корабле еще пассажиры.
   Кем бы, чем бы они ни были, Берк была совершенно уверена, что здесь они
чужие.  Приглашенные  гости  обычно  не  вламываются  тайком,  в  шторм  и
вооруженными до зубов.
   Берк поняла, что не станет  просить  их  подбросить  ее  до  ближайшего
космопорта. По правде сказать, сейчас лучше всего смыться, пока кто-нибудь
ее не увидел, не учуял - или что они там могут.
   Берк с большой осторожностью покинула свой наблюдательный  пункт.  Если
они солдаты - а это уж, черт возьми, как пить дать, - они должны выставить
часовых. Может, она за пределами внешних постов, а может, и нет. В  случае
нужды она, конечно, сумеет с ними справиться, но лучше, чтобы они  никогда
не узнали о ней. Их дела не касаются недж, и чем скорее она  доберется  до
космопорта и покинет планету, тем лучше.
   Искусно маскируясь, Берк начала  бесшумно  отступать  в  глубь  рощицы.
Оказавшись шагах в двухстах от корабля, она слегка расслабилась. Наверное,
она уже за пределами их постов, если чужаки вообще их выставили.
   Берк как раз огибала большой валун, когда услышала какой-то шум позади.
Она развернулась. Халианин. Уже совсем близко, двигается быстро. С ним еще
трое.
   - Держи его! - завопил один из них.
   Берк не успела достать пистолет.
   У нее не было времени,  и  она  сделала  единственное,  что  оставалось
сделать: вошла в транс Амайи.
   Названное так в честь мифического хищника, боевое искусство Амайи  было
предназначено  для  того,  чтобы  преодолеть  неповоротливость   сознания.
Двенадцать  главных  кат  в  сумме  давали  защиту  от  любого  нападения;
противников могло быть от одного до шести - безоружных, вооруженных ножами
или палками, мечами или копьями. Однажды впав в транс, настоящий адепт  не
мог вернуться к обыденному сознанию, пока не  одержит  верх  или  пока  не
погибнет. Компромисса не было.  Сила  ответного  удара  зависела  от  силы
атаки. Смертельный удар, направленный на адепта в  трансе  Амайи,  вызывал
ответный смертельный удар.
   Однако сознание не исчезало полностью. Берк будто издалека видела,  что
возглавивший нападение пануа не выставил клыков и не выхватил оружия.  Без
сомнения, это означало, что он не собирается убить или искалечить ее.  Тем
лучше для него.
   Берк развернулась, почти нежно  положила  руку  на  голову  первого  из
нападавших, отскочила в сторону и наградила противника Орлом на Восходе.
   Халианин перекувырнулся в воздухе и ударился о валун.
   Она изобразила Королька в Гнезде, и в полет отправился второй.
   Последовала Низкая Жердочка, и третий  споткнувшись  о  вытянутую  ногу
Берк, покатился кубарем и растянулся под сенью невозмутимой скалы.
   Недж снова развернулась в классическом веерном ударе Умирающий  Дервиш.
Тяжелый кулак врезался в череп четвертого.  Он  рухнул  в  лужу.  Раздался
всплеск.
   Амайи осмотрел небеса в поисках новой опасности. Не обнаружив  таковой,
хищник взмахнул крыльями и исчез. Транс прервался.
   Берк взглянула на свою работу. Неплохо, особенно принимая  во  внимание
то, что эти хорьки,  судя  по  их  движениям,  готовились  стать  адептами
какого-то боевого искусства.
   Она достала свой маленький пистолет и подошла к первому из  нападавших,
который уже пришел  в  сознание  и  стонал.  Возможно,  бедолаге  придется
полежать несколько дней в постели.
   Берк говорила на двадцати языках и всех трех военных наречиях.
   - Давай-ка побеседуем, - обратилась она к стонущему пануа.


   Когда Стоун рывком распахнул дверь комнаты, старый  халианин  уже  ждал
его. В уголках глаз собрались