наверняка понимали, что уже  слишком  поздно.  Система  управления  каждой
торпеды  получила  перед  стартом  индивидуальную  программу.  Что  бы  ни
предпринимал противник, пытаясь при помощи ловушек и пассивных отражателей
изменить радиолокационную и инфракрасную картину цели, каждый раз  торпеда
среди множества помех распознавала  истинную  цель.  Только  один  корабль
сумел увернуться от предназначавшейся ему стандартной торпеды Флота Mk-12b
и сбить ее.
   Противнику удалось уничтожить пять торпед, прежде  чем  три  оставшиеся
поставили последнюю точку в этом раунде. Две из них  достигли  таки  своей
цели и взорвались с интервалом в четверть секунды. Корвет  и  все  хорьки,
находившиеся на его борту, мгновенно  превратились  в  облако  раскаленной
плазмы.
   Последняя торпеда из залпа попала в центральную секцию корпуса  фрегата
"Форгер".  И  не  взорвалась.  При  массированной  стрельбе  такое  иногда
случалось с одной-двумя торпедами.  Электромагнитные  импульсы,  вызванные
ответным  огнем  и  взрывом  боеголовок  товарок,  нарушали  работу   даже
максимально помехоустойчивой электроники торпед. Рой и  подумать  не  мог,
что даже этого окажется достаточно. Торпеда весом в три с половиной  тонны
столкнулась с целью на скорости сорок семь  узлов  в  секунду.  Вследствие
трения выделилось огромное количество тепла, а возгорание атмосферы внутри
судна довершило дело. Гибель корабля была не столь впечатляющим  зрелищем,
как при детонации термоядерной боеголовки, но корвет  полыхнул  так  ярко,
как не вспыхнул бы даже от зажигательной боеголовки.
   Последний  корабль  стал  жертвой  все  той   же   самой   электроники.
Предназначавшаяся ему торпеда сдетонировала в  четырех  сотнях  метров  от
корабля. Его  команда  погибла  по  более  прозаической  причине:  всплеск
гамма-излучения, вызванный взрывом, был столь мощным, что броня корабля не
смогла ослабить его до безопасных  значений.  Тут  требовалось  не  меньше
тридцати сантиметров свинца, но в  этом  случае  корабль  хорьков  еще  на
поверхности был бы раздавлен собственной тяжестью.
   Теперь остался только один противник.
   Последний "Форгер-Б" продирался  сквозь  густое  облако  раскаленных  и
радиоактивных  обломков,  в  которое  Минерва  только  что  обратила   его
напарников. Пушки халиан открыли ураганный огонь. Хорьки,  похоже,  совсем
обезумели в своем желании уничтожить врага. То ли они уже растратили  весь
запас торпед, то ли попросту забыли о них, то ли сознательно отказались от
них по каким-то причинам. Именно  на  последнее  втайне  надеялись  Рой  и
Минерва. Капитан халиан был настолько взбешен, что, столкнись  они  сейчас
нос к носу, он не дал бы врагу ни малейшего шанса. Но в космосе  хорек  не
мог пустить в ход свои когти  и  клыки,  а  потому  решил  воспользоваться
наиболее близким эквивалентом.
   - Ага - Рой услышал, как полковник бормочет. Тот по-прежнему медлил  со
вторым залпом торпед.
   - Рой? - поинтересовалась Минерва.
   - Он ждет, потому что...
   Продолжение не требовалось. Кулли, не отрываясь, следил за "Форгером" с
того самого момента, как начался бой. Затем его большие пальцы надавили на
гашетки главной плазменной пушки и застыли. Купли  пребывал  в  бешенстве,
которое вполне  можно  было  сравнить  с  яростью  капитана  хорьков.  Два
плазменных жгута, выплеснувшиеся из пушки, были  столь  толстыми,  что  по
ним, казалось, можно ходить.
   И тут хорьки проделали то же самое.
   Это было уже плохо...
   Как раз в тот момент, когда "Форгер"  напоролся  на  огненный  конус  и
превратился в  глыбу  расплавленного  металла,  где-то  в  кормовой  части
Минервы прогремел мощнейший взрыв, и корабль страшно тряхнуло.
   - В нас попали!
   - Я ранена! - Несмотря на мощнейшую броню, сама Минерва так и  осталась
маленькой  искалеченной  девочкой,  какой  и  была  до  тех  пор,  пока  в
соответствии с проектом разумных  кораблей  ее  не  избавили  от  прежнего
немощного тела  и  не  дали  взамен  новое,  металлическое,  не  способное
испытывать боль. Вплоть до этого момента...
   - О Господи, мы движемся на... - тихо произнес  кто-то  из  них,  когда
халианский корабль закрыл весь экран. Целая  планета,  неистово  вращаясь,
приближалась к ним и, зависнув  на  мгновение,  упала  с  небес  прямо  на
Минерву.
   И все мгновенно погрузилось во тьму.


   - ...вставайте, капитан. Все в порядке, вы живы. Поднимайтесь.
   Несмотря на одобрение, прозвучавшее в голосе, так же похожем  на  голос
капитана Кулли, как и на любой другой. Рой Малин поддался  не  сразу.  Ему
было так хорошо и покойно, так темно... так мирно...
   Он по-прежнему находился в корабле. Здесь имелся пригодный для  дыхания
воздух, достаточно  тепло,  чтобы  не  опасаться  леденящего  космического
холода... вот только искусственная гравитация была какой-то  странной.  Он
не сразу догадался, что она была настоящей, а  не  смоделированным  земным
тяготением в одно "g".
   - Сели мы здорово, - услышал он голос Минервы. -  Просто  замечательно.
На одном из этапов мне пришлось вытянуть почти двенадцать "g", так что  мы
не очень напоминаем тех, кто твердо стоит на  земле.  Я  делала  все,  что
могла, пока аппаратура не отказала.
   Даже пошевелиться было очень трудно, и теперь Рой знал почему. Если его
упряжь, в которой он висел в кресле, врезалась  в  него  с  ускорением,  в
двенадцать раз превышающим нормальное, то ремни должны были войти в  него,
как нож в сыр. Он не стал осматривать поврежденные участки,  и  так  зная,
что увидит -  его  тело  наверняка  покрыто  кроваво-красными  квадратными
отметинами. Хорошо, что его еще не разрезало  на  части  -  ему  случалось
видеть и такое...
   - Минерва, - произнес Купли голосом человека, у которого что-то на уме,
- опустились-то мы нормально, но сможем ли подняться?
   - Сейчас посмотрим.
   Диагностическая панель представляла собой  целую  россыпь  светодиодов,
загоравшихся по мере того, как Минерва проверяла здоровье своих органов.
   -   А   что   снаружи?   -   Рой   попытался   выбраться   из    своего
противоперегрузочного кресла. Процедура представляла собой серию отдельных
содроганий, а не обычное плавное движение. Но  слава  всевышнему,  что  он
способен хотя бы содрогаться. Купли  даже  не  попытался  предложить  свою
помощь - его гораздо больше занимали панели с инструментами.
   - Снаружи очень горячо, - загадочно заметил он.
   - Температура? Или противник? - не понял Рой.
   - Излучение. Остаточное,  больше  трех  сотен,  быстро  падает.  Защита
вполне может сдержать его. Похоже, мы упали вместе с остатками "Форгера" -
так что я склонен согласиться, что в конечном итоге вы оказались правы.  -
Кулли ухмыльнулся своей отвратительной улыбкой, которой Рой так и не  смог
подобрать подходящее определение. - Что касается  сухопутного  противника.
Он здесь. В поджаренном виде. В сухомятку.
   - Замечательно. Я про шутку. Это мне и требовалось, чтобы почувствовать
себя немного лучше.
   - Не придирайтесь, капитан. Вы-то по крайней мере остались живы.
   - Да, я уже обратил на это внимание. - Рой еще раз вздохнул и вздрогнул
от прикосновения одежды к  ране,  но  тут  же  забыл  обо  всем,  заслышав
внезапно оживший динамик Минервы.
   - Диагностика закончена, джентльмены, -  сказала  она.  -  Что  желаете
услышать? Хорошие новости... плохие, или просто ужасные?
   - Что, неужели все так серьезно? - На лице Кулли не  осталось  и  следа
улыбки. Хотя с чем такая метаморфоза связана: с пониманием ли  серьезности
замечания Минервы, или же с элементарной вежливостью, Рой не знал.
   - Любые определения всегда упрощают и схематизируют реальность. - Голос
Минервы  был  столь  же  холоден,  как  и  выражение  лица  полковника.  -
Рассказывать дальше или нет?
   - Минерва, - утомленным голосом попросил Рой, - хватит ходить вокруг да
около. Может, ты все-таки расскажешь нам, что  произошло,  и  мы  займемся
каким-нибудь полезным делом?
   - Хорошо. - Основной экран сначала замерцал, затем с  видимой  неохотой
заполнился схематическим изображением  корабля  "Олимпус",  поврежденного,
как и фрегат "Фенсер". Контуры  корабля  были  обезображены  напоминающими
проказу желтыми пятнами, обозначавшими участки, поврежденные  в  коротком,
но жестоком бою в  трех  сотнях  километрах  от  атмосферы.  Пока  Минерва
говорила, небольшой голубой треугольник перемещался по экрану, указывая на
"особо важные зоны".
   - Целостность корпуса нарушена здесь, здесь и вот  здесь.  Фрагменты  в
областях тут и еще вот тут радиоактивны, так что в этих  помещениях  очень
горячо - не забудьте об этом, полковник, когда отправитесь к себе в  каюту
сменить носки. Мы вполне можем обойтись без них, с  этим  все  в  порядке.
Однако... - Голубой указатель сменился красным, а это был недобрый знак. -
Я потеряла почти все модули здесь и вот тут. Системы  связи  и  почти  вся
навигационная аппаратура, уважаемые джентльмены, должны упоминаться только
в прошедшем времени.
   - Это были хорошие новости? - поинтересовался Кулли.
   - Нет - это, разумеется, плохие. Хорошая  новость  заключается  в  том,
что, несмотря на все эти повреждения, я смогу покинуть Халию еще до  того,
как "Белая картечь" начнет разворачиваться и штурмовики  превратят  нас  в
радиоактивную кочку на стеклянном пейзаже.
   - Ты так считаешь? - Теперь Рой знал, что Минерва  способна  летать,  и
только это имело сейчас значение.
   - М-да. Вы не забыли, я упоминала еще и про ужасные  новости.  Основной
навигатор  также  разрушен.  Единственная  наша  возможность  подняться  с
поверхности планеты -  это  переключение  модулей.  У  меня  нет  никакого
аварийного запаса, но системы "Огненного льда" могут...
   - Нет! - Кулли вскочил на ноги с искаженным гневом лицом. У него  вдруг
возникло страшное подозрение, что его мягко и  осторожно  заводили  в  эту
западню с самого начала.
   - Вы что, взбесились, полковник? Сядьте и _позвольте мне закончить_.
   - Поторопитесь, полковник, - произнес Рой.
   Сидя перед коммуникационной панелью, Рой и сам прекрасно  понимал,  что
никакой возможности связаться с внешним миром  у  них  сейчас  нет.  Ни  с
находящимися на орбите капсулами, ни с приближающимся Флотом,  ни  даже  с
остальными помещениями корабля. Теперь единственным средством  привлечь  к
себе внимание была стрельба. Настоящая проблема заключалась в  том,  чтобы
полковник-десантник смог понять суть возникших перед ними затруднений. Рой
слегка сочувствовал ему; без "Огненного льда" десантникам придется идти  в
бой, не обращая внимания на сопротивление  на  поверхности  планеты  и  на
поддержку с орбиты,  а  Кулли  наверняка  не  раз  оказывался  в  подобных
ситуациях и теперь не мог спокойно обдумать ситуацию.
   Кроме того,  если  им  и  удастся  выйти  на  орбиту  и  встретиться  с
передовыми подразделениями "Белой картечи", единственное, чем  они  смогут
им помочь, - это объяснить реальную ситуацию. Возможно, бомбы с GK-2 могут
быть сняты с предохранителей  кем-нибудь  или  чем-нибудь  еще.  Возможно,
гораздо легче было бы сделать это еще на орбитальной базе у Бычьего Глаза,
так как во  избежание  непредвиденных  инцидентов  капсулы  были  оснащены
сверхнадежной системой защиты.
   -  ...но  даже  если  и  есть  какой-то  способ  доставить  на  планету
боеголовки, - спокойно продолжила Минерва, - мы  будем  уничтожены  силами
Флота, как хорьки.
   - Почему? Что мешает нам остаться здесь?
   - Полковник, люки доступа к поврежденным модулям  расположены  на  моей
внешней обшивке. Это означает, что они могут быть открыты только  снаружи.
-  Минерва  оставалась  предельно  вежливой,  но  по  слегка  изменившимся
интонациям ее голоса полковник понял, что она с удовольствием схватила  бы
его за волосы и силой вбила  бы  в  его  голову  хоть  какое-то  понимание
ситуации.
   - Радиация извне мешает приблизиться  к  нам.  Через  пятнадцать  часов
тридцать семь минут она спадет до  безопасного  уровня.  Добавьте  час  на
замену модулей, час сорок пять минут на предстартовую подготовку... Группа
вторжения окажется на орбите через восемнадцать часов, а  первый  бомбовый
удар будет нанесен через еще двадцать пять минут. Получается, что у нас  в
запасе остается три минуты...
   - Скафандры, - произнес Кулли.
   - Все скафандры находятся в одном из горячих помещений. Вы тут, если не
ошибаюсь, упоминали "Уловку-22"? Вот вам Уловка-23. Мы ждем.


   Они ждали. Время тянулось нестерпимо медленно. Только после  разрешения
Минервы, решившей, что опасность миновала, они выбрались наружу. Полковник
Кулли оказался совершенно прав в своей оценке климата планеты. Пот ручьями
тек с их лиц, а они сделали лишь половину работы. Даже  не  верилось,  что
хорьки, чья планета так походила на родную планету людей, оказались  столь
агрессивными по своей природе.
   -  Соединение  закончено,  стандартная  проверка!  -   прокричал   Рой,
обернувшись к микрофону, который они вытащили наружу из рубки, и  отступил
на шаг от люка, чтобы Минерва подала питание на последний  блок.  Там  уже
произошло пять взрывов, когда по рассчитанной на микроватты  навигационной
электронике прошли гигаватты  из  сети  управления  кораблем,  моментально
превратившие в пар чипы  схемы.  От  последнего  взрыва  у  него  осталась
металлическая  заноза,  крепко  впившаяся  в  плечо,  и  никакого  желания
заполучить еще одну Рой не испытывал.
   Даже если они все равно безнадежно опоздали.
   Его то и дело тянуло взглянуть на хронометр. Кулли был  более  сдержан.
Полковник бросал взгляд на запястье в среднем раз  в  минуту,  после  чего
нервно вскидывал голову вверх.
   Роя больше интересовали сами халиане.  Невозможно  было  поверить,  что
посадка Минервы осталась совершенно незамеченной.  Кроме  того,  вместе  с
ними упал и фрегат самих хорьков! Халиане просто не могли не  отправить  к
месту падения поисково-спасательную группу. Он спрашивал  себя,  вооружены
ли халианские спасатели и если да, то успеет ли Минерва испепелить  их  до
того, как они успеют сообщить о нежданных гостях...
   Ливень тяжелых пуль серебристыми брызгами ударил по серебристой обшивке
как раз тогда, когда Рой и полковник  занялись  предпоследним  люком.  Рой
почувствовал, как одна из отрикошетивших пуль  на  излете  ударила  его  в
плечо. И хотя расплющенный кусок металла оставил самое большее синяк,  это
было совсем некстати -  слишком  много  они  успели  сделать.  Случившееся
показалось ему совершенно неправдоподобным,  пока  новый  залп  не  поднял
фонтанчики пыли на песчаном холмике, за который он  укрылся,  прямо  возле
входного люка, ведущего в  темную,  прохладную  и  так  хорошо  защищенную
кабину Минервы. Как бы в  доказательство  серьезности  намерений  еще  две
очереди хлестнули по тому же самому месту, как бы приглашая  и  полковника
поискать укрытие.
   А  Рой  был  безоружен.  Личное  оружие  не  столь  необходимо  экипажу
разумного корабля, как десантникам, однако на борту, в секретной  комнате,
все же имелась - на всякий  случай  -  пара  автоматических  винтовок.  Но
теперь они были так же недоступны, как если бы находились в Порту.
   Впрочем, нет, он неправ. В корабле осталась только одна винтовка.  Судя
по внезапно раздавшимся поблизости звукам, вторая находилась у  полковника
Кулли.
   -  Обратили  внимание,  капитан?  -   крикнул   полковник,   перекрывая
оглушительный треск. - Всего один!
   -  Один  хорек?  -  потрясение  пробормотал  Рой.  Это  было  настолько
неправдоподобно, что поначалу он решил, что ослышался,  и  высунул  голову
над  насыпью,  намереваясь  самостоятельно  установить  истину   на   этом
практическом занятии по стрельбе.
   - Да нет, парень! Один ствол! Быстро в корабль и...
   Окончание фразы потонуло в ужасающем  грохоте.  Поднятые  вверх  турели
Минервы открыли огонь по удаленной гряде, откуда вели  огонь  хорьки.  Это
была не прицельная одиночная стрельба, как в космическом бою, но  сплошная
полоса  огня,  превратившая  холм  и  все,  что  находилось  на   нем,   в
расплавленную кучу песка.
   - Готово! - Плазменные пушки смолкли, и  в  воцарившейся  тишине  голос
Минервы прозвучал как гром с ясного неба. Только этого они и ждали. Из дюз
вертикальных двигателей уже показались струйки пара. Рой мгновенно вскочил
на ноги, резким шлепком ладони захлопнул последний  люк  и  нырнул  внутрь
кабины.
   Полковник Купли тяжело опустился на колени. Оружие с грохотом упало  на
пол шлюзовой камеры. Рой подобрал винтовку и повернулся, чтобы  нажать  на
спасительную красную кнопку герметизации. И тут  он  понял,  почему  Купли
выронил винтовку...
   Полковник с легким изумлением смотрел на свой мундир; в его взгляде  не
было ни боли, ни гнева - только удивление. Из середины груди торчал тонкий
наконечник длинного металлического копья.
   - Так вот почему... - спокойно произнес  он.  -  Всего  один  ствол.  И
множество стрел. Верно.  Минерва  права.  Первобытные.  -  Он  усмехнулся,
слегка пошевелился, и струйка крови брызнула на стену. - Но эффективные...
- успел произнести он перед смертью.
   - Закрой люк. Рой! - прогремела Минерва из настенных громкоговорителей.
Лицо Роя исказила гримаса боли, и  он  нажал  на  кнопку  слишком  поздно.
Массивная металлическая плита скользнула вниз,  и  он  еще  успел  увидеть
яркую вспышку на горизонте в полукилометре от  поверхности.  Огненный  шар
ядерного взрыва или фотобомбы, появившийся мгновением  позже,  он  уже  не
увидел.
   Операция "Белая картечь" началась. Сорока секундами позже  Минерва  уже
неслась вверх,  к  кораблям  Флота,  заполнявшими  небо  над  Халией.  Рой
задумался было над предстоящими объяснениями, но вспомнил затем удивленную
улыбку, застывшую на губах полковника... Пусть  все  идет  своим  чередом.
Ведь как бы там ни было, операция вторжения все же началась...



ИНТЕРЛЮДИЯ

   37.78974CR1.5
   Каждый офицер должен знать, что  самой  природой  Флота,  как  и  любой
другой  крупной  военной  организации,  обусловлено  существование  особой
культуры. Такая культура  предполагает  определенные  стереотипы  и  нормы
поведения, как правило, весьма далекие от общепринятых.
   Это прекрасно понимали еще демократы  докосмической  эры,  и,  придя  к
власти, они иногда пытались  сформировать  армию  из  лиц,  не  являвшихся
носителями военных стереотипов, поэтому,  например,  французское  народное
ополчение и американская  национальная  гвардия  оказались  укомплектованы
людьми, которые просто не могли действовать так,  как  должны  действовать
солдаты. История показала несостоятельность подобной политики,  достаточно
вспомнить, что печальным  итогом  стала  потеря  двух  спутников  Юпитера,
самого большого газового гиганта нашей системы.
   Известно, что если от человека требовать поведения, противоречащего его
мировоззрению, то он начинает  совершать  самые  неожиданные  поступки.  И
отличной иллюстрацией тому являются события, происшедшие на планете Хесса,
где один из десантников...

   37.7945CR3.6
   Ничто не может внушить большего ужаса, чем боевые операции, в  которые,
кроме солдат, вовлечены большие группы гражданских лиц.  Пожалуй,  с  этим
можно  сравнить  только  одно  -  военное  столкновение  двух   совершенно
различных культур. Безусловно, при этом ни одна из них не  может  остаться
неизменной. В таких экстремальных ситуациях нравственные ценности, которые
каждая сторона считала незыблемыми, подвергаются пересмотру,  а  отдельные
индивиды начинают вести себя совершенно неадекватно. И  последствия  такой
ситуации, как Правило, просто поразительны. Например,  в  один  прекрасный
день солдаты могут оказаться не способны к дальнейшим боевым действиям без
основательной психологической обработки.



Джоди Лин Най. ЗАМКНУТЫЙ КРУГ

   Десантный скутер, словно примеряясь, сделал круг над планетой, а  потом
резко устремился вниз. Корабль с ревом вспорол атмосферу, выходя точно  на
цель. Алан Шилито