го дал им команду возвращаться на базу. Металлические траки машин зловеще пролязгали по голой земле, и все стихло. Осталась лишь остывающая масса металла, которая зашипела от отчаяния, когда на нее пролились слезы ядовитого дождя.
	А что наши верные друзья-неужели они мертвы? Я думал, ты о них уже никогда не вспомнишь. Неведомо для ларшниковских специалистов, всего лишь за миллисекунду до того, как останки корабля грохнулись на землю, мощные сталитовые пружины выстрелили двумя массивными, практически неразрушимыми бронированными скафандрами, забросив их к горизонту, где они и приземлились около замаскированного скалистого гребня, который, ~по чистой случайности~, на самом деле оказался скалистым гребнем, в коем был устроен потайной люк, скрывавший галерею, откуда появились наземные ползуны с их детекторами, так ничего и не обнаружившими, и куда они вернулись по команде матерящегося оператора, который, одурев от очередной порции адской травки крммл, так и не заметил, как дернулись стрелки индикаторов в тот момент, когда ползуны въезжали в туннель, неся на своем обратном пути груз, которого вовсе не существовало в момент выезда, - и тут огромный люк с треском захлопнулся позади ползунов.
	- Дело сделано! Мы взломали их оборону! - возликовал Стилет. - И вовсе не благодаря тебе. Мрддл тебя дернул нажимать на кнопку невидимости.
	- А откуда я мог знать? - огрызнулся Джакс. -Так или иначе, а корабля у нас теперь нет, зато есть элемент внезапности. Они не знают. что ~мы~ здесь, а мы знаем, что ~они~ тут как тут.
	- Хорошо сказано... Ш-ш-ш! - шикнул Стилет. - Пригнись, мы куда-то проехали.
	Ползуны с лязгом и грохотом ворвались в огромное помещение, вырезанное в скале, - его заполняли смертоносные военные машины всех видов и размеров. Единственным человеческим существом здесь - если его, конечно, можно назвать человеческим, был оператор-ларшник: как только он засек агрессоров, его грязные пальцы тут же метнулись к пульту управления огнем, но судьба не отпустила ему ни единого шанса. Лучи двух снайперски нацеленных бластеров скрестились на нем, и через миллисекунду в кресле ничего не осталось, кроме обугленного оковалка дымящейся плоти. Наконец-то закон Дивизии настиг ларшников в их собственной берлоге.
	Да, это был сам Закон - беспристрастный и неумолимый, непредвзятый и кровавый, - ибо в сем логове не было јневинныхЅ. Жадная ярость цивилизованного возмездия уничтожала всякого, кто оказывался на пути двух закадычных друзей, несшихся по коридорам бесчестья на смертоносном самоходном орудии.
	- Там какая-то большая шишка, - скорчил гримасу Стилет, указывая на гигантскую, окованную золотом дверь из непроницалита, перед которой команда смертников покончила жизнь самоубийством под безжалостным проливным огнем.
	Дверь попыталась оказать слабое сопротивление, но друзья сломили его, последний барьер пал в дыме, сверкании искр и грохоте, десантники триумфально въехали на центральный пост, где маячила всего одна фигура. сидевшая за главным пультом управления, - сам Суперларш, тайный главарь межзвездной преступной империи.
	- Твоя смерть пришла! - зловеще пропел Стилет, недрогнувшей рукой направив оружие на черную фигуру в светонепроницаемом космическом шлеме. - Снимай шлем или умрешь на месте!
	В ответ раздалось клокотанье задушевной ярости, и на несколько долгих мгновений дрожащие руки в черных перчатках зависли над кнопками управления огнем. Затем, еще медленнее, эти же руки протянулись к застежке на горле, повернули ее и медленно-медленно подняли шлем над головой...
	- Kлянусь священным именем пророка Мррдла! - в унисон просипели оба десантника перехваченными горлами, а затем дар речи их покинул.
	- Да, теперь вы знаете, - злобно скрежетнул зубами Суперларш. - Но - ха-ха! - держу пари, вы даже не догадывались...
	- Вы!! - выдохнул Стилет, взламывая лед наступившей тишины. - Вы! Вы!! ВЫ!!
	- Да, мы, я, полковник фон Грудт, командующий ДДД. Вы никогда не подозревали меня, и - о-о! - как я смеялся над вами все это время.
	- Но... - Джакс запнулся. - ~Почему~?
	- Почему? Ответ очевиден любому, кроме вас, свинских межзвездных демократов. Единственное, чего следовало опасаться ларшникам всей галактики, - это возникновения силы, подобной ДДД, могучей силы, неподкупной и не поддающейся проникновению извне, полной благородства во имя добродетели и справедливости. Вы могли причинить нам много неприятностей. Вот почему мы создали ДДД, и в течение долгого времени я был главой обеих организаций. Наши вербовщики привлекают лучшие кадры, которые только могут поставить цивилизованные планеты, а я забочусь о том, чтобы большинство из них очерствело, потеряло всякий моральный облик, чтобы тела и души их были сокрушены, - и в дальнейшем они больше не представляют никакой опасности. Конечно, некоторые проходят несломленными через весь курс, каким бы отвратительным я его не делал, в каждом поколении есть определенная доля супермазохистов, но я вовремя забочусь о том, чтобы к этим персонам как можно быстрее применялись самые эффективные меры.
	- Вроде отправки с миссией, равносильной самоубийству? - спросил Стилет стальным голосом.
	- Это неплохой способ.
	- Значит, нас послали на верную смерть... ~Но это не сработало~! Молись, вонючий ларшник, сейчас ты встретишься со своим создателем!
	- Создатель? Молись? Вы что-выжили из ума? Все ларшники остаются атеистами до самого конца своих...
	И это действительно был ~конец~ - ларшник исчез в сверкающем столбе пара, так и не договорив своих подлых слов, впрочем, лучшего он все равно не заслуживал.
	- А что теперь? - спросил Стилет.
	- Вот что, - ответил Джакс, пригвоздив его к полу неотразимым парализующим лучом из оружия, которое он все еще держал в руке. - Хватит с меня вторых ролей. Я по горло сыт моторным отсеком, в то время как ты стоишь на мостике. Теперь ~моя~ партия, отныне и навсегда.
	- Ты в своем уме? - пролепетал Стилет парализованными губами.
	- Да, в своем - впервые в жизни. Суперларш умер, да здравствует новый суперларш! Это все мое, вся галактика, МОЕ!
	- А что будет со мной?
	- Мне следовало бы убить тебя, но это слишком легкий путь. Когда-то ты делился со мной плитками шоколада. Тебя будут судить за весь этот погром, за смерть полковника фон Грунта и `даже~ за уничтожение главной базы ларшников. Руки всех будут на тебе, ты станешь изгоем и, спасаясь бегством, достигнешь самых дальних пределов галактики, где будешь жить в вечном страхе.
	- Вспомни про плитки шоколада!
	- Помню. Мне всегда доставались только лежалые. А теперь... ПШЕЛ ВОН!

	Ты хочешь звать мое имя? Достаточно Старины Сержанта. Рассказывать дальше? И так слишком много для твоих нежных ушей, малыш. Давай-ко лучше наполним стаканы, вот так, и произнесем тост. Хватит-хватит, вполне достаточно для бедного старика, который слишком много повидал на своем долгом веку. Так пусть же счастье изменит ему, чтоб ему пусто было, чтобы Великий Крамддл навеки проклял его имя - имя человека, которого иные знают как Джентльмена Джакса. Что, голоден? Я? Нет, я не голоден. Нет. НЕТ! Только не шоколад!!!








  Harry Harrison "One step from Earth", 1970
  Гарри Гаррисон "Один шаг с Земли"
  пер. А.Волнов



  Ландшафт был мертв. Он и не жил никогда,
родившись мертвым, когда начали
формироваться планеты - выкидыш, сцепленный
из валунов, грубого песка и зазубренных
скал. Воздух, разреженный и холодный, скорее
походил на космический вакуум, чем на
атмосферу, способную поддерживать жизнь. И
хотя время близилось к полудню, а крошечный
солнечный диск полз высоко над горизонтом,
небо было темным и тусклый свет заливал
бугристую равнину, никогда не знавшую, что
такое след ноги. Тишина, одиночество,
пустота.
  Двигались только тени. Солнце медленно
проползло свой путь и закатилось за
горизонт. Наступила ночь, а с ней - еще
более жестокий мороз. Под усеянным звездами
небосводом в глухой тишине миновала ночь, и
над противоположным горизонтом снова
показалось солнце.
  Затем что-то изменилось. Высоко в небе
солнце отразилось от какой-то блестящей
поверхности - движение в мире, до сих пор
его не знавшего. Искорка выросла в пятнышко
света, внезапно расцветшее длинными
лепестками пламени. Пламя приближалось,
становясь все ярче, и зависло над
поверхностью, выметая пыль и оплавляя камни.
Потом погасло.
  Приземистый цилиндр пролетел вниз
последние несколько футов и опустился на
широко расставленные опоры. Спружинили
амортизаторы, гася удар, потом медленно
распрямились, выравнивая корпус аппарата.
Несколько секунд он еще покачивался, потом
замер.
  Ползли минуты, но ничего больше не
происходило. Давно уже улеглась пыль, а
расплавленный шлак затвердел и потрескался
от холода.
  Внезапно короткие взрывы отстрелили кусок
боковой стенки цилиндра, отшвырнув его на
несколько ярдов. Капсула слегка качнулась,
но вскоре она снова замерла. Отброшенная
пластина прикрывала несколько небольших
приборов, окружавших серую пластину
диаметром около двух футов, напоминающую
задраенный иллюминатор.
  Некоторое время опять ничего не
происходило, словно некий потайной механизм
отсчитывал время. Наконец он принял решение,
потому что из отверстия с тихим жужжанием
стала вылезать антенна. Сперва она ползла
перпендикулярно бокс капсулы, пока не
показалась изогнутая секция, потом стала
медленно подниматься и наконец задралась в
небо. Она еще поднималась, а на ее конце,
прикрепленная к штанге, зашевелилась
компактная телекамера, неуверенно
поворачиваясь в разные стороны. Поднявшись
над круглой пластиной, она повернулась в ее
сторону и уставилась на грунт перед нею,
после чего удовлетворенно замерла.
  С громким щелчком круглая пластина
изменила цвет и облик. Она стала совершенно
черной; казалось, она шевелится, оставаясь
на месте. Секунду спустя сквозь ее
поверхность, словно через распахнутую дверь,
прошел прозрачный пластиковый контейнер,
упал и перекатился.
  Сидящая в контейнере белая крыса сперва
испугалась, шлепнувшись на бок, когда
контейнер упал на грунт. Вскочив, она
заметалась, пытаясь уцепиться коготками за
гладкие стенки и соскальзывая на дно. Вскоре
она успокоилась и уставилась на серую
пустыню, помаргивая розовыми глазками. Но
смотреть там было не на что, потому что
ничто не шевелилось, Крыса уселась и стала
приглаживать лапками длинные усы. Холод еще
не проник сквозь толстые стенки.

  Изображение на телевизионном экране было
сильно смазанным, но, если учесть, что его
передавали с поверхности Марса на
орбитальный спутник, затем на лунную станцию
и лишь потом на Землю, лучшего ожидать не
приходилось. Несмотря на помехи и рябь, на
экране был четко виден контейнер с
шевелящейся внутри крысой,
  - Успех? - спросил Бен Данкен, жилистый,
плотный мужчина с коротко подстриженными
волосами и загорелой, задубевшей кожей. Сеть
морщинок в уголках глаз наводила на мысль,
что ему часто приходилось щуриться или от
сильного холода, или от пылающего солнца - и
то, и другое имело место. Цветом лица он
резко отличался от техников и ученых за
пультами и приборами - если не считать
нескольких негров и пуэрториканца, все они
обладали характерной для горожан бледностью.
  - Пока все вроде нормально, - отозвался
доктор Тармонд. Он очень гордился своей
ученой степенью по физике, полученной в
Массачусетском технологическом, и настаивал,
чтобы к нему всегда обращались јдокторЅ. -
Форма волны превосходная, затухания нет,
отклик ровный, отклонение переданного
контрольного объекта от расчетных координат
- одна и три десятых. Лучше не бывает.
  - Когда мы сможем отправиться?
  - Примерно через час, может, чуть позже -
если биологи дадут добро. Им наверняка
захочется изучить поведение первого
пересланного животного, а может, послать еще
одно. Если все окажется в порядке, вы с
Тэслером отправитесь сразу же, пока условия
оптимальные.
  - Да, конечно, не стоит тянуть, -
поддакнул Отто Тэслер. - Извините, - добавил
он и торопливо отошел.
  Это был маленький человечек в массивных
очках, с редеющими светлыми волосами. Он
проводил долгие часы у лабораторного стола,
а потому сутулился и выглядел старше своих
лет. И нервничал. Лицо его покрывали мелкие
бисеринки пота, и меньше чем за час он уже в
третий раз отлучался в туалет. Доктор
Тармонд это тоже заметил.
  - У Отто поджилки трясутся, - бросил он. -
Но хлопот с ним, похоже, не будет.
  - Как только мы окажемся на месте, он
сразу придет в себя. Люди обычно волнуются,
когда вынуждены ждать, - сказал Бен Данкен.
  - А вас ожидание разве не волнует? -
полюбопытствовал Тармонд с едва заметным
ехидством.
  - Разумеется, волнует. Но для меня
ожидание - вещь привычная. И хотя мне еще не
доводилось отправляться на Марс при помощи
передатчика материи, кое в каких переделках
побывать пришлось.
  - Я думаю. Вы ведь что-то вроде
профессионального искателя приключений. -
Теперь в голосе Тармонда звучала неприкрытая
злость - недоверие человека, привыкшего
командовать, к тому, кто сам себе хозяин.
  - Не совсем. Я геолог и петролог.
Некоторые из редкоземельных элементов,
использованных в вашей аппаратуре, добыты из
открытых мною месторождений. А они не всегда
находятся в самых доступных местах,
  - Вот и хорошо. - Ровный тон Тармонда не
соответствовал его словам. - У вас богатый
опыт по части заботы о себе, поэтому вы
сможете помочь Отто Тэслеру. Он будет
главным, ему предстоит сделать всю работу, а
ваша задача - ему помогать.
  - Само собой, - буркнул Бен, повернулся и
вышел.
  Сотрудники фирмы держались с кастовой
замкнутостью и даже не пытались скрывать,
что Бен так и остался для них чужаком. Его
ни за что бы не наняли, если бы сумели
отыскать нужного человека среди своих,
јТрансматерия, лимитедЅ была богаче многих
правительств и даже могущественнее некоторых
из них, но фирма прекрасно сознавала
ценность человека на своем месте. Отыскать
инженера, досконально знакомого с
передатчиком материи, не составило труда -
нужно было лишь подобрать подходящего
человека из штата и предложить ему стать
добровольцем. У Отто, всю жизнь
проработавшего в фирме, выбора просто не
оказалось. Но вот кто обеспечит его
безопасность? В перенаселенном мире 1993
года осталось очень мало неисследованных
уголков и еще меньше людей, знающих, как в
таких местах выжить.
  Вертолет прилетел за Беном прямиком в
Гималаи. Под нажимом јТрансматерииЅ его
поисковую экспедицию отменили, а взамен
прежнего контракта предложили гораздо более
выгодный. Его чуть ли не силой заставили
подписать, но Бен не стал возмущаться. Фирма
так и не поняла, а Бен им, конечно, не
сказал, что он отправился бы на Марс и за
одну десятую предложенной ему впечатляющей
суммы - или даже бесплатно. Этим кабинетным
червям и в голову не могло прийти, что он
сам хотел совершить такое путешествие.
  Заметив неподалеку дверь на балкон, Бен
вышел посмотреть на город. Он набил трубку
табаком, но раскуривать не стал - скоро от
курения придется отказаться, а начать
привыкать можно прямо сейчас. На такой
высоте воздух оказался вполне свежим, но
внизу его туманила дымка смога. До самого
горизонта тянулись мили зданий и улиц -
тесных, забитых машинами и людьми. В любом
городе Земли с балкона открывался один и тот
же вид. Или еще хуже. Сюда Бен летел через
Калькутту и до сих пор не избавился от
кошмарных снов.
  - Мистер Данкен, поторопитесь, пожалуйста.
Вас ждут.
  Техник переминался с ноги на ногу и
взволнованно сжимал кулаки, придерживая
ногой дверь. Бен улыбнулся и неторопливо
протянул ему свою трубку.
  - Сохрани, пожалуйста, до моего
возвращения.
  Ассистенты почти закончили одевать Отто,
когда вошел Бен. К нему тут же бросились,
стянули комбинезон, потом белье, и принялись
облачать в защитный костюм, нижнее белье с
подогревом, поверх него обтягивающее
шелковое трико, затем электрообогреваемый
комбинезон и такие же носки. Все было
проделано быстро. Когда на путешественниках
застегивали верхние комбинезоны, появился
доктор Тармонд и одобрительно осмотрел их.
  - Не застегивайтесь до конца, пока не
войдем в камеру, - сказал он. - Пошли.
  Похожий на наседку во главе выводка, он
повел их через помещение с передатчиком мимо
шкафов с аппаратурой. Техники и инженеры
оборачивались им вслед, кто-то даже радостно
гикнул, но тут же смолк под ледяным взглядом
Тармонда. Двое диспетчеров, поджидавших в
барокамере, закрыли и загерметизировали
дверь за Тармондом и двумя тяжело одетыми
мужчинами, которые уже начали потеть. Когда
в камеру стал поступать холодный воздух,
Тармонд набросил теплое пальто.
  - Пошел предстартовый отсчет, - сказал он.
- Я еще раз повторю инструкции. - Бен с тем
же успехом мог проинструктировать его и сам,
но промолчал. - Сейчас мы понижаем
температуру и давление, пока они не
сравняются с марсианскими. Согласно
последним показаниям приборов, температура
там стабильно держится на сорока восьми
градусах ниже нуля. Атмосферное давление -
десять миллиметров ртутного столба. Сейчас
мы снижаем его до этой величины. Измеримые
количества кислорода в атмосфере
отсутствуют. Не забудьте - маски снимать ни
в коем случае нельзя. В камере мы дышим
почти чистым кислородом, но перед уходом вы
наденете маски... - Он сделал паузу и
зевнул, выравнивая наружное давление с
давлением во внутреннем ухе. - Мне пора
перейти в шлюз.
  Он вышел и закончил инструктаж из шлюза,
глядя через встроенное окошко, Бен не
обращал внимания на монотонное бормотание
Тармонда, а Отто, кажется, был слишком
испуган, чтобы слушать. В батарее на
пояснице Бена замкнулось реле термостата, и
он почувствовал, как разогреваются прокладки
в комбинезоне. Кислородный баллон висел на
спине. Надев маску со встроенными очками, он
привычно прикусил загубник шланга и вдохнул.
  - Первому приготовиться, - В разреженной
атмосфере голос Тармонда казался скрипучим и
далеким.
  Бен в первый раз посмотрел на встроенный в
противоположную стену - блестящий черный
диск передатчика материи. Когда Бен ложился
лицом вниз на стол, один из ассистентов
швырнул в него тестовый кубик, и пока стол
подкатывали ближе к экрану, пришло сообщение
о том, что все в порядке.
  - Погодите, - попросил Бен.
  Стол остановился. Бен обернулся, взглянул
на Отто Тэслера, сидящего в напряженной позе
лицом к стене, и догадался, какой ужас
застыл сейчас на его лице.
  - Расслабься, Отто. Дело пустяковое,
выеденного яйца не стоит. Я тебя буду ждать
на том конце. Расслабься и лови кайф,
приятель, - ведь мы сейчас историю делаем.
  Отто не отозвался, но Бен и не ждал
ответа. Чем скорее завершится эта стадия
эксперимента, тем лучше. Они неделями
отрабатывали этот маневр, и теперь Бен
автоматически принял нужное положение.
Правая рука вытянута вперед, левая прижата к
боку. Стол покатился вперед, экран
передатчика материи, похожий на большой
черный глаз, становился все больше, пока не
заслонил собой весь мир.
  - Валяйте! - приказал Бен и ощутил плавный
толчок в спину.
  Скольжение. Исчезли кисть, запястье, потом
рука, Никаких ощущений. Мгновенный ужас и
боль, когда проходила голова, - и в
следующее мгновение он увидел камешки на
грунте. Отшвырнув тестовый кубик, он вытянул
руку, смягчая падение. Затем прошли вторая
рука и ноги. Упав и легко перекатившись в
сторону, он наткнулся бедром на что-то
твердое.
  Бен сел, потирая ушибленное место, и
взглянул на пластиковый контейнер, на
который его угораздило свалиться. Внутри
лежала мертвая крыса - окоченевшая, с
открытыми глазами. Да, приятное
предзнаменование. Он быстро отвернулся и
вспомнил инструктаж. Микрофон висел на том
же месте, что и на тренировочном макете. Бен
нажал кнопку.
  - Бен Данкен - центру управления. Прибыл
благополучно, проблем нет.
  В этот исторический момент вообще-то
следовало бы что-то добавить, но Бена
покинуло вдохновение. Он взглянул на пологие
темные холмы, на кратер неподалеку, на
крошечное яркое пятнышко солнца. Что тут,
собственно, говорить?
  - Посылайте Отто. Конец связи.
  Он встал, отрях