, не легче, чем разобраться в Иран-контрас. Черт возьми,  Сэм,  я
же сам разрабатывал эту систему за полестней вражеских линий. Вот почему
мог я заниматься тем, чем занимался. После  каждой  удачной  операции  я
отправлял своим донесение с описанием того, что сами они  не  сумели  бы
сделать.
   - Боюсь, я не вполне понимаю вас, - признался сбитый с толку Арон.
   - Я тоже, - вторила ему не менее озадаченная Дженнифер.
   - Кто вы, ребята, - юристы  или  подмастерья  сапожника?  -  закричал
Маккензи раздраженно. - Если  вы  попадаете  вдруг  в  переделку,  когда
решается вопрос жизни или  смерти,  и  для  вас  не  секрет,  что  нужна
информация, которая где-то здесь, но никто не желает вам ее дать, то как
поступаете вы в таком случае?
   - Начинаем интенсивный перекрестный допрос, - заметил Пинкус.
   - С упором на недопустимость клятвопреступления, - добавила Редуинг.
   - Я думаю, кое в чем вы правы, но мы ведь не в зале  суда.  А  посему
упомяну еще об одном способе...
   - Я знаю! - выкрикнул Дивероу, встретившись взглядом с Хауком.  -  Вы
просто провоцируете противника! Делаете чудовищное  заявление  или  даже
ряд их и жд„те ответной реакции - злобного выпада,  обеспечивающего  вас
необходимой информацией.
   - Браво, Сэм, я всегда говорил, что  ты  лучший  из  лучших!  Вспомни
Лондон, Белгрейв-сквер, где я инструктировал тебя, как взяться за  этого
мерзавца-предателя...
   - Не будем углубляться  в  историю  ваших  взаимоотношений  с  Сэмом,
генерал! - твердо заявил Арон. - Мы не хотим ничего знать об этом.
   - Тем более что это не имеет никакого  отношения  к  нашему  делу,  -
сказала Дженнифер примиряюще.
   - О, понимаю! - воскликнул Сэм, глядя с неискренней улыбкой  на  свою
индейскую Афродиту. - Вы не переносите, когда я выскакиваю с чем-то,  до
чего вы еще не додумались!
   - Чушь это!
   - Когда эти двое детей перестанут ссориться из-за  пустяков,  то  вы,
может быть, объясните нам, в чем заключается ваша стратегия, генерал?  -
обратился к Хауку Пинкус.
   - Если полковник - мой полковник - прав, то объяснение следует начать
на  взлетно-посадочной  полосе  аэропорта   Лоуган.   Подумать   только,
?Эйр-Форс-два?, командир! Кто его послал?.. Но это - лишь в том  случае,
если я и в самом деле не солдат века. Поскольку иначе мы оказываемся  на
борту самолета, планирующего над сильно укрепленным вражеским берегом  с
выключенным двигателем и без огневой поддержки.
   - Я даже не стану пытаться понять все то, о чем вы говорите,  но  тем
не менее... - Внезапно замолчав, Арон завертел головой во  все  стороны,
пока не нашел, что искал, -  наемника  Сайруса  Эм.  Его  мощная  фигура
казалась слишком огромной для антикварного стула, на котором восседал он
возле изящного белого столика.  Широко  раскрыв  рот,  бывший  химик,  а
ныне ?пес войны? уставился большими темными глазами  на  двух  немолодых
уже людей. - О, так вы здесь, полковник!
   - Что?
   - Вы слышали, о чем мы разговаривали?
   Кивнув головой, Сайрус ответил спокойно и четко:
   - Да, я слышал, мистер Пинкус. История, прямо скажем, невероятная.  И
я невольно вспомнил клоунов,  утверждавших,  будто  ядерное  расщепление
может быть произведено в ледяной воде по двадцать центов за галлон... Вы
все, ребята, сумасшедшие!.. Душевнобольные!.. Да есть  ли  хоть  крупица
правды во всем том, что было наговорено тут?
   - Все, о чем говорилось здесь, чистейшая правда,  Сайрус,  -  заверил
его Дивероу.
   - В какое же дерьмо я угодил! -  заревел  чернокожий  гигант.  -  Ох,
простите, мисс Редуинг, за столь неудачный речевой оборот, но я  пытался
выразить все это в одной формуле, что вовсе не легко.
   - Не стоит извиняться, Сайрус. И почему бы вам не звать  меня  просто
Дженни?.. Меня как-то смущает это ваше ?мисс?.
   - Вудуизм, и только! - молвил наемник и, поднявшись со стула, оглядел
его встревоженно, чтобы убедиться, что он цел и невредим.  -  Если  все,
что я слышал, - правда, то, полагаю, нам не остается ничего иного, кроме
как прощупать эту делегацию от Нобелевского комитета, а  посему,  мистер
Пинкус, нанимайте своего актера: пора и нам выходить на сцену!

Глава 21

   В особняке на берегу моря в Свомпскотте, штат Массачусетс, воцарилось
перемирие -  прелюдия  к  грядущим  боям.  Под  руководством  хранившего
нейтралитет Арона Пинкуса был составлен текст договора  между  генералом
Маккензи Хаукинзом, - он же -  Повелитель  Грома,  временно  исполняющий
обязанности вождя уопотами, - Дженнифер  Редуинг  Восходящее  Солнце.  В
соответствии с документом, вступающим в  силу  после  его  подписания  и
нотариального оформления, мисс  Редуинг,  представительница  означенного
индейского  племени,  наделялась  правами  юридического  консультанта  и
поверенного своих соплеменников. Сэмюель же Лансинг  Дивероу,  в  данный
момент - временный поверенный, добровольно снимал с себя все обязанности
после того, как они  с  ранее  поименованной  мисс  Редуинг,  постоянным
поверенным, предстанут перед Верховным судом  Соединенных  Штатов,  если
этого потребуют обстоятельства.
   -  Мне  не  очень-то  нравится  заключительная  часть!   -   объявила
Дженнифер.
   - А мне она совсем не нравится! - заявил Сэм.
   - Что же касается меня, то я отказываюсь ставить под этим  документом
свою подпись, - возгласил Хаук, непреклонный  и  твердый  как  скала.  -
Менять  юридических  консультантов  в  последнюю  минуту  -   величайший
просчет, чреватый промедлением, и, поскольку  это  дело  потребовало  от
меня слишком много крови, пота и денег, не говоря уже о проявленной мною
терпимости, я никак не могу пойти на такое. Кроме того, мисс Редуинг,  я
предоставил вам полный контроль над ведением  переговоров,  так  чего...
какого черта вы еще хотите?
   - Не понятно, что  ли?..  Моя  позиция  ясна:  никакой  явки  в  суд,
никакого слушания дела, никакого Верховного суда!
   - Но послушайте, моя дорогая, - сказал Арон, - теперь слишком поздно.
И к тому же дело не только в том, что назначены судебные  слушания:  вам
грозит опасность  упустить  единственный,  подлинно  счастливый  случай,
представившийся вашему народу. Если вы возьмете бразды правления в  свои
руки, то лифт в ад может  застопориться,  -  например,  из-за  короткого
замыкания.
   - Да, конечно, - согласилась Дженнифер.  -  Если  рассматривать  этот
вопрос  серьезно,  то  надо  побыстрее  договориться  с  Бюро  по  делам
индейцев. Не исключено, что мы получим за отказ  от  иска  два  или  три
миллиона долларов, и тогда жизнь войдет в свою колею, не  будет  никаких
осложнений. Мы смогли бы на эти деньги построить в резервации четыре или
пять новых школ и нанять несколько прекрасных учителей.
   - Я решительно отказываюсь подписывать договор! - взревел Хаук.
   - Почему, генерал? Неужели вам недостаточно такой оплаты?
   - Мне... оплаты? Разве, черт  возьми,  шла  когда-либо  речь  о  моей
оплате? Мне не нужны деньги: у нас с Сэмом  их  столько,  что  вовек  не
истратить, живи мы в Швейцарии хоть всю жизнь!
   - Мак, заткнись!
   - И все они получены нами законным путем - от такой  мрази,  что  она
никогда не посмеет подать на нас в суд!
   - Довольно, генерал! - Арон Пинкус вскочил на ноги с неожиданной  для
него резвостью. - Никаких  ссылок  -  ни  устных,  ни  письменных  -  на
минувшие события, о которых мы ничего не знаем!
   - Прекрасно,  командир,  но  все-таки  я  желал  бы  разъяснить  свою
позицию. Я потратил три года своей жизни не  для  того,  чтобы  какой-то
доброхот из командования стратегической авиации  швырнул  нам  пригоршню
монет от своих сомнительных щедрот.
   - Нам? - спросила Дженнифер. - Я думала, вы ничего не хотите.
   - Я говорю не о себе,  а  о  принципах,  положенных  в  основу  моего
подхода к этой проблеме.
   - Интересно, - произнесла Редуинг саркастическим тоном, -  от  какого
слова вы производите понятие ?принцип?? Уж не от ?принципала? <Принципал
- глава, хозяин> ли?
   - Вы прекрасно знаете, о чем я, маленькая леди. Вы торгуете  племенем
- моим, кстати сказать.
   - Что у вас на уме. Мак? - вмешался Дивероу, зная, сколь тщетны,  как
правило, любые попытки воздействовать на Хаука.
   - Мы начнем с пятисот миллионов, славной круглой цифры: для Пентагона
это не более чем раз плюнуть. Для  него  отдать  такую  сумму  -  значит
дешево отделаться.
   -  Пятьсот  миллионов!  -  Бронзовое  лицо  Дженнифер  потемнело   от
прихлынувшей к голове крови. - Да вы безумец!
   - Вы всегда можете отступить вместе со своей артиллерией,  -  правда,
лишь в том случае, если у вас заранее подготовлены для этого  позиции...
Итак, пятьсот самых крупных  единиц,  или  я  не  подписываю  документа!
Может, оговорим это в приложении,  а,  командир?  Или  как  вы  там  еще
называете подобные вещи?
   - Это было бы неразумно, генерал, - ответил Пинкус, бросая взгляд  на
Сэма. - Если когда-либо такое требование подвергнется вдруг  юридической
экспертизе, то оно может быть  расценено  как  предварительное  условие,
выставление которого граничит со сговором.
   - Тогда я требую составить  отдельную  бумагу!  -  произнес  Маккензи
хмуро. - Ей не удастся продать мой народ и отправить его в  плавание  по
темной реке злых духов.
   - Ваш народ... О Боже! - Дженнифер упала на кушетку. - По  какой  там
темной реке?.. Черт бы вас побрал!.. Дерьмо собачье!
   - Мы, старейшины, весьма неодобрительно  относимся  к  столь  грязным
выражениям в устах скво!
   - Я не... Да бросьте вы это! Пятьсот  миллионов  -  я  и  представить
такого  не  могу!  Нас  сокрушат,   погубят,   уничтожат,   землю   нашу
экспроприируют или купят за бесценок, налогоплательщики придут в ярость,
а редакционные статьи во всех печатных органах  будут  называть  нас  не
иначе, как невежественными дикарями и отъявленным жульем...
   - Мисс Редуинг, - прервал ее причитания Арон, и то, что он назвал  ее
так - ?мисс? и по  фамилии,  а  голос  его  был  на  редкость  суров,  -
заставило Дженни  вопросительно  посмотреть  на  прославленного  юриста,
который до этого был к ней так добр.
   - Что, мистер Пинкус?
   - Я подготовлю меморандум о намерениях, в котором будет  заявлено  со
всей определенностью, что  вы,  исходя  из  самых  высоких  устремлений,
готовы вступить в переговоры, если только таковые  состоятся,  с  вождем
Повелителем Грома,  известным  также  как  генерал  Маккензи  Хаукинз  и
выступившим  инициатором   заключения   соглашения   между   означенными
сторонами. Вы согласны возложить на свои плечи связанное с этим бремя?
   - Ч-ч... - Дженнифер собиралась было сказать: ?Черт!? -  но  блеск  в
глазах Арона вовремя остановил ее. -  Понятно,  сэр,  никаких  цветистых
выражений! С мэтрами юриспруденции не спорят. Я подпишу оба документа.
   - Так-то лучше, маленькая леди, - молвил Хаук, засовывая в рот  мятую
сигару, и, подняв ногу, чиркнул спичкой о штанину  из  оленьей  кожи.  -
Увидите, мисс Ред, никакие  победы  не  могут  освободить  командира  от
забот. Мы идем все дальше, дальше, дальше,  то  и  дело  оглядываясь  на
славные войска, следующие за нами!
   - Вы вдохновили меня, генерал! - произнесла Дженнифер,  одаривая  его
нежнейшей улыбкой.
   - Прямо голубки!  -  съязвил  Сэм,  глядя  на  них.  -  Особенно  вы,
Покахонтас.
   Арон между тем прошел в кабинет свояка в прибрежной вилле и, позвонив
своей личной секретарше, сказал ей, чтобы она попросила  Пэдди  Лафферти
отвезти ее с нотариальной печатью в Свомпскотт.
   Седовласая леди прибыла с красными  глазами  и  набрякшими  веками  -
результат, вне сомнения, какого-то  вялотекущего  гриппа  -  и  занялась
перепечатыванием обоих документов, тут же торжественно подписанных.
   Когда Арон учтиво провожал  свою  явно  хворую  секретаршу  к  двери,
благодаря ее за то, что она согласилась снизойти до его  нужд,  несмотря
на свое состояние, женщина спросила старого адвоката:
   - Вы знаете кого-нибудь по имени Брики, мистер Пинкус? Он вам звонил.
   - Брики? Это его фамилия?
   - Я не уверена, что поняла это. И потом, как мне кажется,  его  звали
чуть-чуть по-другому.
   - Вам нездоровится, моя дорогая. Мне хотелось бы, чтобы вы  отдохнули
несколько дней. Я попрошу своего доктора заглянуть  к  вам.  Да  простит
меня Авраам, я заставлял вас перерабатывать.
   - Он очень красивый молодой человек. Блестящие  черные  волосы,  одет
безукоризненно...
   - Осторожнее, смотрите себе под ноги.
   - Он все хотел узнать, где вы.
   - Полегче, вот здесь две ступеньки, а там дальше  вымощено...  Пэдди,
где ты?
   - Здесь, босс!  -  раздался  с  подъездной  дорожки  голос  Лафферти.
Вынырнув из тени, шофер подбежал по тропинке к веранде. - Знаете, мистер
Пинкус, она вроде бы нездорова.
   - Это грипп, Пэдди.
   - Раз вы говорите так, сэр, значит, он и есть. -  Лафферти  поддержал
секретаршу и, уговорив ее  взяться  левой  рукой  за  его  плечо,  повел
женщину к машине.
   - Брики, мой дорогой, дорогой, дорогой!.. - Слова сами складывались в
песню и плыли, заглушаемые шумом высоких сосен, окаймлявших  описывавшую
полукруг подъездную дорожку. - Он для меня  единственный,  единственный,
единственный!..
   Арон с чувством облегчения вернулся к входной двери,  но,  так  и  не
войдя в дом, вдруг остановился, склонив в изумлении голову  на  плечо...
Брики?.. А может, Бинки?.. Бингхэмптон Олдершот, известный на Кейпе  под
именем Бинки и связывавший Бостон с финансистом  международного  класса,
скрывавшимся за железными воротами  своего  банка  в  Бикон-Хилле?..  Не
подсуетился ли  там  племянник?  Моложавый  дамский  угодник  с  похожим
прозвищем, которого Олдершоты держали на коротком финансовом поводке, да
и то только для того, чтобы уберечь семью от неприятностей?..  Нет,  это
невозможно. Его личная  секретарша,  пребывавшая  в  этом  качестве  уже
пятнадцать лет, была зрелой  дамой.  Хотя,  будучи  послушницей,  она  и
презрела  свои  обеты  ради  жизни  в  миру,  ею   по-прежнему   владели
религиозные чувства. Так что думать что-то в таком роде было  бы  просто
смешно. Скорее всего, речь могла идти лишь о совпадении.
   Войдя в прихожую, Пинкус услышал телефонный звонок. - О?кей,  Сайрус!
- завопил Сэм Дивероу, схватив трубку. - Помните, он актер! Так  что  не
сердитесь  на  него,  не  выходите  из  себя  чуть  что,  будьте  с  ним
терпеливым, ладно? Возьмите и привезите его сюда, и все дела... Что?  Он
требует, чтобы с ним заключили контракт, в котором будет оговорено,  что
его наниматель обязуется отпечатать афиши?.. С кем... Что?..  Чтобы  имя
было набрано наверху тем же шрифтом, что и название?.. Черт побери!..  А
как насчет платы? Есть какие-нибудь  требования?..  Только  относительно
афиш? О Боже! Запишите все, что он требует, и  везите  его  сюда...  ?Не
производить во  время  репетиции  перераспределения  ролей  без  выплаты
отстраняемому  актеру  полной  компенсации?...  Зачем  все   это,   черт
побери?.. Что?.. Я тоже не знаю, но раз он так настаивает, включите  это
в его контракт.

***

   Через час двадцать пять минут после  окончания  разговора  отворилась
парадная дверь и в прихожую ввалился цыган, одетый в оранжевую  блузу  и
подпоясанный  синим  кушаком.  Совершая  вращательные,  как  в   балете,
движения,  он  добрался  до  просторной  гостиной,   где   расположились
полукругом  трое  юристов  и  генерал  Маккензи   Хаукинз,   тотчас   же
повернувшие  головы  в  сторону  Романа  Зет,  обратившегося  к  ним  со
следующими словами:
   -   Прекрасная-прекрасная   леди   и   вы,   джентльмены   столь   же
привлекательной внешности! Сейчас я представлю вам  полковника  Сайруса,
крепкого, как средиземноморское дерево, и прошу вас выслушать  все,  что
он собирается сказать.
   - Хватит о нем! - послышалось из прихожей злое шипение. - Это обо мне
ты должен говорить, понятно, хам?
   В дверном  проеме  появилась  огромная,  выражавшая  смущение  фигура
чернокожего наемника.
   - Привет, ребята! - произнес Сайрус в той сдержанной манере,  которая
отличает уверенных в себе людей. - Я хотел бы представить  вам  артиста,
обогатившего  своим  талантом  многочисленные  постановки  на   Бродвее.
Блестящие шоу с его  участием  широко  и  устрашающе  известны  в  нашей
стране...
   - Не устрашающе, а впечатляюще, идиот!
   - Актер выдающейся глубины и безобразия...
   - Раз-но-о-бра-зия, осел!
   - Черт возьми, парень, я стараюсь... Делаю, как умею.
   - Долгое вступление, к тому же столь бездарное,  убивает  впечатление
от выхода на сцену актера. Прочь же с моего пути!  -  Высокий  худощавый
человек ринулся в  гостиную  стремительным,  но  мелким  шагом,  выказав
темперамент  и  энергию,  явно  не  соответствовавшие   его   почтенному
возрасту. С седыми  развевающимися  волосами,  острыми  чертами  лица  и
сверкающим взором, он вел себя непринужденно,  что  свидетельствовало  о
тысяче подобных появлений на сцене.  Маленькая  группа,  сидевшая  перед
ним, буквально оцепенела, как это  происходило  неоднократно  в  далеком
прошлом в переполненных театральных залах.
   Но  вот  взгляд  его  остановился  на   Ароне   Пинкусе,   и   актер,
приблизившись к юристу, отвесил ему вежливый поклон:
   - Вы меня звали, сир, и вот слуга  ваш  и  бесстрашный  странствующий
рыцарь перед вами, милорд!
   - Ну, Генри, - сказал Арон, вставая со стула и пожимая ему руку, - вы
просто  великолепны!  Это  мне  напомнило  ваше  моно-шоу  на  концерте,
организованном Шерли. Кажется, то был отрывок из ?Принца-студента?.
   - Не помню.  Их  было  слишком  много,  этих,  простите  меня,  милый
мальчик... Впрочем, теперь  я  вроде  припоминаю...  Это  происходило...
приблизительно шесть с половиной лет назад... двенадцатого марта  в  два
часа дня... По-видимому, мне запомнился этот день потому,  что  тогда  я
был не в голосе.
   - Вовсе нет! Вы были бесподобны!.. А теперь позвольте мне представить
вас моим друзьям.
   - Мое си-диез в тот день не было полным, - никак не  мог  успокоиться
актер. - К тому же и пианист был ужасен... Вы что-то сказали, Арон!
   - Мне хотелось бы познакомить вас с моими друзьями.
   - Поверьте, я  тоже  хочу  познакомиться  с  ними,  особенно  с  этим
очаровательным существом! - Сэр Генри добрался до левой  руки  Дженнифер
и, нежно целуя ее, неотрывно смотрел в  глаза  девушки.  -  Одним  своим
прикосновением вы дарите мне бессмертие, прекрасная Елена!.. Вы  никогда
не думали о театральной карьере?
   - Нет. Но однажды мне довелось недолго выступать в роли фотомодели, -
ответила Редуинг без тени смущения, наслаждаясь этой минутой.
   - То был шаг, дорогое дитя! Всего лишь шаг,  но  сделанный  в  верном
направлении! Возможно, как-нибудь мы пообедаем  вместе.  Я  даю  частные
уроки, причем в отдельных случаях я  готов,  скажем  так,  и  пренебречь
вознаграждением.
   - Она юрист, поймите же, Христа ради! -  проговорил  Сэм,  не  вполне
сознавая, что заставило его заявить это столь горячо.
   - Это так неразумно! - резюмировал актер, неохотно выпуская руку Ред.
- Как заметил Бард в ?Генрихе Шестом?, часть вторая, ?сначала  мы  убьем
всех судейских?... Но, конечно, не  вас,  Арон,  поскольку  у  вас  душа
художника.
   - Ну что ж, спасибо. И позвольте мне все же представить вас всех друг
другу, Генри. Актриса... то есть юрист - мисс Редуинг...
   - Enchanteze encore, mademoiselle! <Весьма рад, мадемуазель (фр.)>
   - До того, как вы снова начнете терзать ее  руку,  разрешите  сказать
вам, что я, Сэм Дивероу, тоже юрист.
   - Шекспир имел свое видение...
   - А этот джентльмен в индейском одеянии - генерал Маккензи Хаукинз.
   - О, тот самый! - воскликнул актер и, схватив  Хаука  за  руку,  стал
энергично трясти ее. - Я видел фильм  о  вас...  Как  могли  вы  вынести
подобное глумление над искусством? Что вам стоило проследить за подбором
актеров и ознакомиться со сценарием! И - о Боже! - тот идиот, что  играл
вас, должно быть, пользовался губной помадой!
   - Думаю, так оно и было, - произнес генерал воинс