ом в его плечо.  Рукой  начала  проводить  по  его
спине, исследуя все впадинки и бугорки мышц. Она таяла от удовольствия,  что
прикасается к нему, и думала: "Он мой". Она могла  делать  с  ним  все,  что
хотела, могла обладать этим сильным телом.
   Дэнзил блаженно застонал, вздрагивая от каждой ее ласки.
   Он потянулся, чтобы поцеловать ее, и, приоткрыв губы ему навстречу,  Клэр
прошептала:
   - Я люблю тебя... Я поняла, что полюблю тебя, в ту минуту, когда  впервые
увидела...
   Поцелуем Дэнзил заглушил ее слова.
   - Но в ту минуту ты ясно дала понять, что ненавидишь меня, - возразил он,
когда губы их разъединились.
   - Я просто боялась тебя, - сказала Клэр, пораженная  легкостью,  с  какой
сделала это признание. - Боялась влюбиться  и  причинить  себе  боль.  Я  не
хотела, чтобы ты обрел власть надо мной.
   - А я добился этого?
   Клэр посмотрела на него сквозь длинные  ресницы,  не  отвечая."  Разумнее
будет, подумала Клэр, чтобы он не знал, какую беспредельную  власть  получил
над ней.
   - Я люблю тебя. Разве этого недостаточно?
   Он никогда не догадается, еще подумала Клэр, что любовь была той властью,
которой она страшилась больше всего.
   Дэнзил перевернул ее руку и нежно коснулся губами ладони, закрыв глаза.
   - А ты обладаешь властью надо  мной,  Клэр.  Я  весь  твой,  до  кончиков
пальцев. Если любовь не власть, тогда что же?