даже если
принять этот вывод, должен указать,  что мой подзащитный не имел понятия,  к
чему  приведут  его  действия, и, следовательно,  не  несет ответственности,
поскольку действовал под чужим руководством.
     --  Минуточку,  --  вмешался  прокурор.  --  Предумышленное  разрушение
Вселенной  -- обвинение  не  единственное.  Есть  кое-что  еще. Когда богиня
Меллисента даровала  ему возможности  полубога,  чем  он ей на это  ответил?
Отказал ей в единственном, чего она желала. В любви, подлинной земной любви.
     -- Я хотел, -- промямлил Артур. -- У меня просто не вышло...
     --  Очень бы хотел, вышло  бы,  -- съязвил прокурор. -- В данном случае
ваша  несостоятельность  лишь  маскировала ваше  нежелание отдаться любви, с
женщиной ли, с  богиней ли. В  сущности,  судьи,  несостоятельность -- самое
подходящее  определение  для мистера  Фенна.  Когда  ему  взбрело  в  голову
исправить зло,  которое  он  же  и  сотворил,  что он сделал? Лишь  усложнил
проблему, призвав продажный Файл помощи, чтоб облегчить себе проникновение в
запретное дробное измерение. А  когда страж общего блага, Вселенский цензор,
попробовал его вычеркнуть, что решил Артур? Решил отказаться и опять призвал
Файл помощи, и тот защитил его ценой собственного существования.
     -- Эй, послушайте, я никогда ни о чем этот самый Файл не просил!
     --  Отказ  уступить  со стороны Артура навлек беду  на самого  цензора,
который с тех  пор так и не! оправился.  И вызвал столь серьезные перемены"!
что Вселенский маховик повернулся и  вы, высокоученые  боги-судьи, вынуждены
вмешиваться и вы? носить вердикт.
     -- Вы все поставили с ног на голову! -- взвыл Артур.
     -- Я рассказываю,  что и  как было, а  вы  лицемерно норовите оправдать
свою пассивность, эгоизм и общую бездарность.
     Один из судей прокашлялся.
     --  Все  совершенно  ясно.  Доводы  защиты  представляются  мне  полной
чепухой.  В обобщенном всеобъемлющем смысле никто не виновен ни в чем. Но не
менее верно,  что  в столь  же  обобщенном  и  всеобъемлющем  смысле  каждый
отвечает за все. Или ты не согласен?
     -- Что вы, ваша честь! -- воскликнул защитник. -- Я же сам не что иное,
как  обобщенная  мирская  фигура,  присутствующая   здесь  с  целью  сказать
что-нибудь  в  защиту  обвиняемого, чтобы  в том  мире, наличие  которого мы
смутно ощущаем, никто  не принял данное разбирательство за судебную комедию,
предпринятую в интересах высшего детерминизма.
     -- Хорошо сказано! -- провозгласил главный
     судья. --  Твое ходатайство  принято во  внимание. --  И к  Артуру:  --
Подсудимый, встань и повернись к нам лицом!..
     В это мгновение на ноги поднялась Меллисента, бледная от волнения.
     -- Разрешит ли высокий суд мне высказаться?
     -- Валяй, -- бросил главный судья не слишком приветливо.
     --  Да  будет известно вам, досточтимые,  что  я богиня любви  по имени
Меллисента. Возможно,  в настоящий момент я не слишком-то  похожа на  богиню
любви, поскольку в последнее  время настрадалась от этой самой любви, и  тем
не  менее  это правда. Судьи, вы узнали еще  не все.  Когда  этот человек не
полюбил меня, я его  отвергла  и  тем  самым  впала в грех гордыни.  В конце
концов,  я  явилась  к нему в  своем  первоначальном виде --  поколения моих
почитателей  находили  мою внешность привлекательной, и я посчитала, что она
устроит и его.  А когда этого не случилось,  когда он осмелился  не полюбить
меня, я разгневалась. Однако затем получила добрые советы от ряда выдающихся
существ, включая изначальную богиню любви Афродиту.
     Афродита,  сидевшая  под  вуалью  в   задних   рядах   зала,  встала  и
поклонилась. А Меллисента продолжала:
     -- Именно Афродита научила меня латинскому изречению, которого я прежде
не знала, -- "De gustibus no disputandum". Для детей и  тупиц, если  таковые
есть в зале, это переводится -- о вкусах не спорят.
     -- Что???
     -- Вернуться, я сказал, в  то  время,  когда ты сделал роковой выбор, и
изменить решение, давшее толчок всему  остальному.  Я  имею  в виду  момент,
когда ты дал  распоряжение своему другу-брокеру, подлецу  Сэмми вложить твои
деньги в "Объединенные рудники Багиа".
     -- Это по его же совету!
     -- Да, но ты последовал этому совету, разве не так?  Значит, и отвечать
тебе, а не Сэмми.
     -- Допустим, я признаю свою вину. К чему вы клоните?
     -- К тому, что ты вернешься к этому моменту, Артур.
     -- О чем вы? Как я туда попаду?
     -- С  нашей  помощью, разумеется.  Нельзя же ожидать  от тебя,  что  ты
пустишь  часы обратным ходом своими силами. Мы поможем  тебе вернуться в тот
день, чтобы ты скорректировал нынешний трагический курс событий.
     -- Вы что, действительно это можете? Можете отправить меня в прошлое?
     Бог-судья улыбнулся и кивнул остальным судьям.
     --  Если  мы  соединим наши умственные  усилия,  то безусловно  сможем.
Согласен, создается парадокс,  но менее  болезненный для Вселенной, чем твои
затеи с черной дырой.
     -- А, отправившись в прошлое, я не  угожу в  тюрьму? -- поинтересовался
Артур.
     -- Думаю, мы устроим кое-что получше. Мы сами одарим тебя деньгами. Еще
одно  небольшое чудо, но чудом больше, чудом меньше -- какая  разница!  И ты
будешь в порядке, и Вселенная в безопасности.
     Артур подумал-подумал и произнес:
     -- Значит, я не встречу ни Декстера, ни Скаббера...
     -- Какая жалость! Но разве цена так уж высока?
     -- И не встречу Меллисенту...
     -- Встретишь какую-нибудь другую женщину.
     -- Но не Меллисенту!
     --  Давай не затягивать спора, увертки тебе не помогут. Женщин на Земле
пруд  пруди,  и даже есть  несколько  доступных богинь.  Поскольку тебя  это
беспокоит, мы что-нибудь придумаем. Дадим тебе партнершу -- так,  кажется, у
вас выражаются.  Но выход  единственный, и от него  не уйти.  Что  же ты нам
скажешь?
     -- Какая у меня альтернатива?
     -- Безмерная боль,  которую  мы растянем ровно на тот  срок,  какой еще
протянет Вселенная.
     -- Вы не оставили мне особого выбора, -- посетовал Артур.
     -- А мы и не собирались, -- ответствовал судья.
     Артур  чуть  было  не согласился.  Однако внезапно  что-то  в его  душе
шевельнулось -- что-то, о чем он  прежде и  не догадывался. Он не  знал, как
это  точно назвать,  но оказалось, что он предан тому порядку вещей, который
есть.
     --  Нет,  я  не  стану никуда  отправляться. Черт с  вами,  пропади  вы
пропадом!  Я люблю Меллисенту! И я не сделал ничего плохого.  Я  не согласен
ничего менять!
     -- А как же судьба Вселенной? -- вопросил судья.
     И Артур заявил:
     --  По  правде говоря, я  просто отказываюсь беспокоиться о  Вселенной,
способной развалиться на части лишь вследствие моих поступков.

        "ГЛАВА 61"

     -- Ну что ж, -- произнес судья.
     Он собирался добавить нечто воистину божественное, внушающее трепет, но
потолок судебного зала вдруг раскололся трещиной.
     -- Не-е-ет!  Еще рано!  -- вскричал судья. Трещина  расширилась, сквозь
нее проглянуло матово-черное  ничто. Судьи стали разбегаться  кто  куда,  но
раскрывшаяся дыра поглотила их, растворила во тьме, и они пропали, словно их
и не было никогда.
     Артур  тоже  бросился прочь от скамьи подсудимых --  не  ради спасения,
инстинкт самосохранения куда-то делся, а в изумительном искреннем порыве, не
оставившем и следа от пассивности и  апатии, которые были  столь  характерны
для  него прежде. Новый  Артур,  слегка  и  все  же существенно отличный  от
предыдущего, кинулся к Меллисенте и заключил ее в объятия. И даже в секунду,
когда  разрыв  в потолке еще  расширился  и  был готов поглотить его,  успел
подумать: "Как же прекрасно от нее пахнет!.."
     Из  угла,  где Артур не  мог приметить ее  раньше,  выглянула  огромная
бронзовая  голова  Фрэнсиса Бэкона.  Голова распахнула бронзовые  челюсти  и
проревела:
     --  Время  есть,  время  было,  время  прошло!.. Вселенная  задрожала и
исчезла.
     И появилась вновь, чуть-чуть изменившись. Прежде всего,  в  этой  новой
Вселенной не было судей.
     Все остальные были.
     --  Я грежу  или это  происходит  на самом деле?  --  обратился Артур к
Меллисенте.
     -- Ты грезишь, и  это происходит на самом деле, -- ответила Меллисента,
обхватив его за шею.
     И Артур подумал: "Может, я и не бог, и тем не менее  я совершил то, что
не по силам  ни одному  богу.  Я спас  Вселенную.  Или разрушил ее и  создал
другую, лучшую. По сути это одно и то же".
     Какое будущее ожидает его в этом новом  мире,  с этой новой женщиной, в
этой новой жизни? Сплошная неопределенность, однако ее можно перетерпеть. Он
сделал шаг вперед. И еще шаг.
     Внезапная тишина обрушилась  на него  сильнее, чем любой  шум. Тишина и
темнота. Затем огни засияли снова.
     Оказалось, что он стоит в одиночестве на огромной сцене, глядя  вниз  и
вдаль, на  зрителей, -- а их собрались, вероятно,  миллионы. Он осознал, что
ему  даровано  бинокулярное  зрение  неограниченной  мощности,  и  переводил
взгляд, охватывая все
     более и  более дальние, все более и  более  мельчающие  ряды, но  и они
оставались лишь слабым выражением того,  какова же численность аудитории. На
сцене Артур  был совершенно один,  под сверканием небесных огней, освещающих
его  под всеми углами и интенсивными  до  предела. Голос, могучий, как  весь
мир, оповестил:
     -- Добро пожаловать, Артур! Настала эра новой Вселенной.
     -- Но что сталось со старой?
     -- Она  растаяла, затерялась  среди воспоминаний  обо  всех  когда-либо
существовавших вселенных.
     -- И мне придется за это отвечать?
     -- Отвечать?  Нет!  Скорее  уж тебя надо поздравить,  поскольку  именно
благодаря тебе стал возможен новый мир...
     Невидимый хор грянул с повторами: "Артур велик, велик!.."
     Вселенная объявила:
     --  А теперь вызываем  на  поклон главных персонажей, которые сыграли в
прежней  Вселенной  такую  важную  роль.  Выходите,  строго  по  очереди,  и
поклонитесь почтеннейшей публике...
     На сцену вышли Ариман с Астурасом, отвесили поклон и сгинули.
     Появились Сэмми и Мими, приветственно подняли руки и тоже исчезли.
     Один за другим вышли Скаббер, Декстер, Листячок, Луума, Йаах и еще один
бог, Раувольфия, -- этот явился  под конец и не успел сыграть заметной роли.
И все равно ему было позволено показаться, прежде чем обратиться в ничто.
     Явилась Меллисента, улыбнулась таинственно и пропала.
     Выходили и другие  персонажи,  которых Артур вовсе не  помнил. Каждому,
каждому  была предоставлена его  звездная минута,  и  каждый  растворялся  в
вечности.
     -- А теперь исчезну и я? -- справился Артур.
     -- О нет, Артур,  -- послышался  ответ.  --  Ведь это ты  вызвал меня к
жизни. Ты один  из  всего старого  мира останешься в  новом, и  наше будущее
опирается на тебя.
     - Что-о?..
     Артур не верил своим ушам.
     --  В новом мире ты  образец, -- продолжал голос Вселенной. -- Ты здесь
верховный  правитель. И, чтобы выразить  тебе признательность, мы дарим тебе
новехонькую женщину, чтоб она жила с тобой, как  только у тебя дойдут до нее
руки.
     Тихая  барабанная  дробь  --  и  рядом  с Артуром  на  сцене  появилась
прекрасная женщина.
     --  Привет,  --  сказала она.  --  Я  женская  персонификация  грядущей
Вселенной.  Я избрана  для  тебя, Артур,  и  я  та, кто  тебе  по-настоящему
подойдет.
     -- Ты уверена?
     -- Сам увидишь, -- ответила она, подмигнув.
     --  Итак,  --  объявила Вселенная,  --  настоящим провозглашается,  что
данная  Вселенная  принадлежит  Артуру,  и  все  в  ней  сотворено  для  его
удовольствия, а несогласные с этим будут призваны к ответу.
     Оглушительные аплодисменты.
     -- Мы приготовили для тебя пир, -- сообщила
     Вселенная. -- Решили, что такое начало ничуть не хуже любого другого.
     На сцене возник длинный стол, уставленный деликатесами.
     -- Мне слегка неудобно, -- сказал Артур,  -- но я, пожалуй, не голоден.
Я перекусил как раз перед самой этой заварушкой. Я же не знал...
     -- Этот  человек имеет право, -- возвестила  Вселенная,  -- не  ощущать
голода, если  ему так угодно. И точно так же он вправе стать голодным, когда
только пожелает. Что скажешь, Артур, хочется ли тебе проголодаться?
     -- Да, -- отозвался Артур. -- Пожалуй, это было бы неплохо.
     Спустя мгновение он ощутил волчий голод и уселся во главе стола. И  тут
огни погасли, а затем зажглись снова. Раздался голос, чуть-чуть другой:
     --  Добро  пожаловать в  новую Вселенную,  Артур.  Мы, правда,  еще  не
придумали,  что тебе  предложить.  Но уж,  конечно, не такую обременительную
чепуху, какую напридумала недавняя Вселенная.
     -- А что с ней случилось? -- поинтересовался Артур.
     -- Она закончилась.
     -- Так быстро?
     -- Графика срока жизни для Вселенных не существует.
     Артур  осознал, что ему не  остается ничего, кроме как ждать дальнейших
событий. Реакция, как у любого лентяя.
     И началась новая жизнь, в  которой Артуру была отведена ведущая роль. В
ней не осталось никого из людей, богов и богинь, с кем он встречался прежде.
Не осталось даже  женской  персонификации  Вселенной,  которую ему прочили в
суженые. Подумать только, новая Вселенная, а спать не с кем!
     Однако  он  не  чувствовал  себя  слишком  разочарованным,  скорее даже
предполагал,  что произойдет  что-нибудь в  таком роде.  От  новых Вселенных
можно ожидать любого фокуса, любого трюка.