аю, это совсем не пустяк.
     Скаббер ответил кивком. Торговаться он не умел, заключать хитрые сделки
был  не мастер,  а этот малый,  очевидно, соображал кое-что в богах и в том,
как  приходить к согласию  с  ними.  И  Декстер,  конечно,  прав в том,  что
предпринять  хоть что-нибудь лучше, чем сидеть сиднем в хижине,  гадая, куда
бы себя деть. Да и случаем сделать Листячку гадость пренебрегать не стоит.
     -- Сколько дней ты даешь мне на обдумывание? -- осведомился Скаббер.
     -- Твой ответ мне нужен немедленно.
     -- Ладно,  -- сказал  Скаббер. --  Я отправлюсь  на Землю,  подружусь с
вашим Артуром и побью Листячка. Пусть не заносится.

        "ГЛАВА 37"

     Получив необходимые инструкции, Скаббер отправился на Землю. С  помощью
карты,  которой  его   снабдил  Декстер,  он  отыскал  Флориду  без  больших
затруднений, а затем осталось лишь следовать вдоль, шоссе А1А до Таити-Бич.
     Добравшись  до цели он расстался с невидимостью и огляделся. То, что он
увидел,  ему  понравилось, в  особенности  пляж  с  полосатыми  зонтиками  и
девчонки на  пляже, похожие  на конфетки.  Он бы  охотно любовался ими  весь
день, если бы не неотложное дело.
     Он   проследовал   к   коттеджу   по   адресу    Си-Грейп-лейн,    112,
засвидетельствовать свое почтение Артуру. Но еще издали приметил перед домом
плакат: "НИКАКИХ ПОСЕТИТЕЛЕЙ БЕЗ  ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ  ДОГОВОРЕННОСТИ". Рядом  с
плакатом в шезлонге лениво развалился молодой человек с ружьем на коленях.
     Даже богам не  по  вкусу получить в брюхо заряд дроби или пулю. Скаббер
отвернулся   и  прошел   мимо.  Значит,  Артура  охраняют.   Такой   вариант
предусмотрен не был.  Планы  нужно  менять.  Яснее ясного, что  Листячок  со
товарищи просто не пустят Скаббера в дом. По доброй воле ни за что.
     А если не посчитаться с  ними?  Ведь Декстер в судебном порядке добился
постановления, что спальня Артура -- его личная территория, неприкосновенная
для остальных. Можно бы потолковать  с Артуром  в  спальне  --  но  как туда
попасть? Очевидно, только по предварительной договоренности с хозяином. И не
менее очевидно, что договориться сию секунду никак нельзя.
     Когда  боги сталкиваются с необходимостью решить какую-то проблему, они
обращаются к оракулу. Со смертными  оракулы  говорят  загадками, но с богами
они гораздо  более откровенны. В своих собственных интересах --  оракулам ли
не знать, с какой стороны мажут на хлеб манну небесную?
     Скаббер  сверился со справочником по  земным оракулам. Ближайший из них
находился  в  Мексике,  в городке Чичикалько, работал в  цирке на  репризах.
Скаббер  перенесся  туда при  посредстве божественной силы, появился в горах
Герреро на закате, за час до представления, и отправился на окраину городка,
где поднялись цирковые шатры. Хуан Гарсия, человек-оракул, сидел возле своей
палатки на пластиковом ящике из-под молока и  поедал из  миски что-то сильно
перченое.  Когда  Скаббер  внезапно  вырос у него перед носом,  он  даже  не
испугался,  а небрежно прислонился  к  глиняной стенке  и  принялся стругать
ножичком ближайшую агаву.
     -- Так чего ты от меня хочешь?
     -- Я  столкнулся  вот с каким затруднением... -- начал Скаббер, но Хуан
Гарсия прервал его:
     --  Я  уже усвоил  суть дела,  прочитав  твои мысли. Слушай,  тебе надо
написать  этому Артуру письмо. Сообщи, что  прибыл специально,  чтобы помочь
ему, и попроси о встрече  в спальне.  В  случае  согласия  перенесешься туда
прямиком, минуя Листячка и всю его шатию.
     -- А что, если письмо вскроет Листячок?
     -- Сделай  пометку  "Божеское,  конфиденциальное".  Оно попадет сразу к
Артуру на ночной столик.
     --  Мне это по  сердцу, -- заявил Скаббер. - Попробую поступить, как ты
советуешь.
     -- С тебя десять золотых монет.
     -- Расплачусь в следующий раз. Не взял с собой денег.
     Гарсия промолчал.  Но знал  заведомо:  бог, не  заплативший  за  услуги
оракула, обречен на неудачу.

        "ГЛАВА 38"

     Через  два дня  Артур  был  удивлен не  на шутку, когда  на  его ночном
столике откуда ни возьмись появилось письмо.
     "Дорогой  мистер  Фенн! -- говорилось  в письме. -- Мое имя  Скаббер, я
божество. Ваш агент Мистер Декстер рассказал мне о вашем случае и о том, как
грубо были нарушены ваши духовные права. Хотел бы заявить вам,  что я был бы
чрезвычайно рад сражаться на вашей стороне. Меня приводит в  бешенство самая
мысль  о том  зле, какое Вам  причинили. Если желаете узнать больше, зажгите
черную свечу  и  поставьте ее на  окно вашей  спальни --  я  прибуду в  одно
мгновение".
     Возникало множество возражений против того, чтобы приводить новых богов
в дом,  где  их и  так  было полным-полно.  Но, с другой  стороны, положение
выглядело безвыходным, и не подворачивалось никакой пристойной альтернативы,
хоть он и молил об этом  судьбу каждую ночь. И до  сих пор события  никак не
свидетельствовали в пользу пассивности. Разумеется, все может и измениться в
любой момент. Пассивные натуры никогда не теряют надежды, что мир возьмет да
и сотворит для них что-либо приятное.
     "Ладно, пусть явится, потолкуем", -- подумал Артур.
     И  почти  тотчас же  воздух  стал сгущаться, и  перед  Артуром возникла
фигура.

        "ГЛАВА 39"

     Суть разговора со Скаббером  свелась  к тому,  что тот предложил Артуру
уничтожить Листячка.
     -- Меня прислал Декстер, -- объявил Скаббер. -- Тебе на помощь.
     -- Чем вы можете помочь?
     -- Убью Листячка, и все развалится.
     -- Он не слабак.
     -- Ну и что? Нападу на него из засады.
     -- Тогда, думаю, получится. Только, знаете, его сейчас нет во Флориде.
     -- Нет? Куда ж он отправился?
     -- В Портленд, штат Орегон.
     Скаббер уставился на Артура  не мигая.  Дело запутывалось все  больше и
больше.
     -- Что ему там понадобилось?
     -- Захотел  посмотреть, как местные  "Блейзеры" сыграют против  "Чикаго
Булле" в финале чемпионата Национальной баскетбольной ассоциации.
     -- Что еще за финал?
     -- Популярное спортивное событие.
     -- А где он там, в Портленде, живет?
     -- Я слышал от него, что он заказал себе номер в "Марлоу кортс".
     -- Ну и хорошо. Разреши, я взгляну на карту. Скаббер вытащил свою карту
и развернул таким  образом, чтоб  обозреть  Северную Америку. Сразу же стало
очевидно, что Флорида и Орегон весьма  отдалены  друг от друга, --  их можно
соединить диагональной линией, а можно и избрать более живописный  маршрут с
несколькими поворотами.
     --  Займусь  этим  маленьким  дельцем немедленно --  объявил  Скаббер и
исчез.
     Артур  спросил  себя, не  следовало ли  упомянуть, что  Листячок взял в
спутники парочку других богов. Оставалось  надеяться --  Скаббер знает,  что
делает.
     Над Америкой Скаббер пронесся  высоко  и быстро, лишь  время от времени
снижаясь, чтобы свериться с ориентирами. Скалистые горы удалось опознать без
труда.  В  Калифорнии,  близ  Сан-Диего, --  правый поворот,  а  затем вдоль
побережья на  север до  бухты Тилламук,  еще  раз  направо,  и вот в разрыве
облаков  показался  Портленд.  "Роуз  Гарден"  --  стадион,   где  проходили
состязания,  найти было и вовсе несложно: большинство жителей Портленда были
либо на трибунах, либо у входа, где шла оживленная торговля билетами.
     Скаббер приземлился, как самолет-невидимка, выяснил у прохожего, что до
отеля  "Марлоу  Кортс" рукой  подать.  Только  клерк  в  вестибюле сразу  же
известил, что Листячка нет дома:
     -- Уехал праздновать победу.
     -- Какую?
     --  Может  ли  быть, что  вы  не  знаете?  "Блейзеры"  завоевали  титул
чемпионов  НБА,  выиграв  у  "Чикаго Булле"  102:78. Ну и досталось  же этим
приезжим!
     -- А где происходит празднование?
     --  Сразу  за  водопадом  Малтнома. Продукты от,  лучших фирм.  Жареные
молочные поросята, можете себе представить!
     -- Как туда добраться? У вас есть карта? Благодарю!
     По пути Скаббер обдумал план дальнейших действий.
     После пиршества Листячок; надо полагать, впадет в  оцепенение,  и можно
будет  напасть на  него спящего. Похоже,  что устраивать засаду  нет  нужды.
Убить бога,  пока  тот  отсыпается  после обильной  трапезы,  --  испытанная
тактика, многократно описанная в божеской книге предательств.

        "ГЛАВА 40"

     Листячок  повеселился  на славу. Сперва  он  нажрался  отборных  устриц
вместе с раковинами, запив их ведрами  духовитой  похлебки.  Затем проглотил
здоровенного колумбийского лосося фунтов на двенадцать,  проглотил  целиком,
вместе  с  головой и  внутренностями.  За  лососем  последовало  еще ведерко
похлебки,  молочный  поросенок,  куча  жареной картошки,  и  осталось  места
едва-едва  на  три-четыре  яблочных пирога, И  уж  после  этого  отковылял в
сторонку соснуть.
     Скаббер  включил  систему   самонаведения  ближнего  действия  и  нашел
Листячка в сладкой дрема после пиршества, - полупогруженный в реку Колумбия,
бог-обжора разбросал руки по ее берегам.
     Стремясь поскорее  покончить с ним,  Скаббер выдернул в ближайшем  лесу
высоченную  ель и врезал  по  Листячку корнями, меж которых застряло  немало
крупных камней. Удар  был смертельный.  Вернее, он стал бы смертельным, если
бы не тревожный крик, истошный, вибрирующий крик предупреждения, несомненно,
исторгнутый божеской глоткой.
     Проклятье! Значит, Листячок был здесь не один, а в компании.
     Это оказалась Луума  -- богиня пыток  отправилась  вместе  с  Листячком
потехи ради и в данный момент расселась на лужайке, поглощая  корову цельной
тушей,  с копытами и рогами, и внушая себе, что это занятный способ напиться
молока.  Лууме случилось  глянуть вверх  в нужную секунду и  заметить в небе
чудовищно распухшую тень Скаббера.  Не испусти репоголовая богиня мгновенный
вопль, мозги  Листячка, каковы бы они  ни  были, оказались бы разбросаны  по
всем Каскадным горам.
     Однако Листячок,  услышав крик, откатился  в сторону, и ель опустилась,
не причинив  ему вреда, правда, обрушив соседний мост вместе  с проезжающими
по  мосту машинами. А сам Листячок нисколько не пострадал  и,  поднявшись на
ноги,  поспешил  прочь. Скаббер  следовал за  ним. Достигнув  подножия  горы
Джефферсон, Листячок подхватил скалу размером с пару автомобильных гаражей и
могучим взмахом  метнул ею в  Скаббера.  Скаббер увидел снаряд,  летящий  на
него,  как экспресс,  и  пригнулся;  скала просвистела у  него  над головой,
перелетела реку Колумбия, врезалась в городок
     Уайт-Сэмон и расплющила несколько лодочных станций.
     Тогда Листячок использовал подступающий грозовой фронт и, позаимствовав
накопленное там  электричество,  направил его  на руки Скаббера,  мокрые  от
вечного  орегонского  дождя,  но  уже  протянутые   к  горлу  врага.  Молнии
засверкали,  запрыгали по бокам Скаббера,  нанесли ему тяжелые ожоги. Теперь
он попал в беду.
     Его положение  еще  ухудшилось, когда  в бой вступила  Луума,  сорвав с
вершины  горы Худ туристскую площадку и швырнув ее  в  Скаббера, как дротик.
Скаббер вновь  успел  пригнуться,  но  летевший  отдельно  бронзовый  флюгер
пробуравил  ему  правую  ногу.  Флюгер Скаббер кое-как выдернул, но, пока он
возился, Листячок подобрал моток  высоковольтных проводов и опутал его ими с
головы до пят.
     Скаббер высвободился из проводов, но тут опять подоспела Луума, вырвала
полмили  железнодорожного пути  и, замахнувшись  рельсами и шпалами,  словно
цепом, огрела его сбоку по голове. Скаббер был оглушен, упал,  но  собирался
продолжать  борьбу.  Однако  вдруг  ниоткуда  явился   еще  и  бог  военного
предательства  Ротте,  закадычный  приятель Листячка,  учуявший запах  драки
издали, и, накинувшись на Скаббера, вонзил в него свои длинные клыки.
     Обезумев  от  боли,  Скаббер попятился --  а Ротте  висел  на  нем, как
исполинская пиявка. Тогда Скаббер сменил прежний Человеческий облик на облик
змеи  и  стал  извиваться и дергаться в попытках стряхнуть Ротте. Листячок с
воинственным  воплем   прыгнул  Скабберу  на  спину  и   погрузил  созданные
специально для этой цели когти в божескую шкуру по обе стороны хребта.
     Скаббер заорал диким криком, расколовшим окна  от Портленда до Сейлема,
и преобразился в крохотную летучую  мышь, Листячок  с  Ротте потеряли немало
драгоценных  секунд>  высматривая, куда он  делся, пока  не вмешалась Луума,
включившая  панорамное  микроскопическое  зрение. Только  так  она и засекла
Скаббера,  улепетывающего  с  предельной  скоростью,  какую  могли   развить
кожистые крылья.
     Луума,  превратившись в  сарыча, бросилась  в  погоню. Скаббер  полетел
обратно во  Флориду, единственное  знакомое  ему место на  Земле,  а Луума с
Листячком за ним  по пятам. Вся троица оставляла за собой инверсионные следы
невиданного размера, а сопутствующая звуковая волна прокатилась по диагонали
через все Соединенные Штаты.
     Скабберу удалось  обмануть преследователей, укрывшись  в грозовых тучах
над  округом  Дейд. Но тут силы  его иссякли --  он же  был ранен и  истекал
кровью, -- и  он  жарким факелом упал на землю.  Тело, раздувшееся  было для
боя, в падении  сгорело почти дотла.  Не  стало  ни доспехов, ни оружия,  ни
поразительной  мускулатуры -- яростный  спуск  все это  спалил.  Продолжайся
падение дольше; Скаббер мог бы, пожалуй, сгореть целиком. Такого все-таки не
произошло:  Пылающая  атмосфера  поглотила  мясо и Кожные  покровы,  оставив
бесчувственный скелет, разум  выкипел  из  перегретого  черепа, а вот  кости
раскалились докрасна, но не распались -- божьи кости не горят.
     И  на  протяжении всего падения  костный  мозг,  хоть и пенился,  но по
указаниям неразрушимой божеской ДНК воссоздавал нервы, мышцы, кожу,  глазные
яблоки, ногти и все  остальное; скорость восстановления тканей отставала  от
горения,   но  ненамного,  совсем  ненамного;  в  конце  концов  Скаббер   с
оглушительным  грохотом  упал  наземь, но  и  когда он лежал  без чувств, не
соображая ровным счетом ничего,  процесс восстановления шел своим чередом. И
вот фигура вновь стала человекообразной, хоть и тощей, очень-очень тощей. Он
был совершенно гол и вне себя от боли, гнева и печали.
     А в чем причина, он не знал. К нему вернулось сознание, он был способен
видеть и слышать, но не  ведал,  ни  кто он такой, ни  что с ним  случилось:
устройства  мозгового  авторемонта,  сами  едва-едва   восстановленные,  еще
трудились  над  реконструкцией  его   памяти.  И,  пока   реконструкция   не
завершилась, он оставался бесчувствен и  бессловесен, -- ему было ясно лишь,
что он ранен и нуждается в помощи.
     Вокруг была ночь. Он лежал на пригородной улочке. По  обеим ее сторонам
стояли  дома.  Уличные фонари бросали  на  мостовую  лужицы  желтого  света.
Несколько окон тоже еще  были освещены.  Скаббер с  трудом  подтащил себя  к
ближайшему освещенному дому,  взобрался на крылечко и, кое-как  доковыляв до
окна,  постучал по стеклу пальцами -- они  почти отросли,  но он  все  равно
сморщился от боли.
     К  окну  подошла  женщина,  дородная  тетка  средних  лет  в  халате  с
цветочками. Бросила взгляд на Скаббера и отшатнулась, заорав:
     -- Том! Скорее сюда! Здесь у окна мужик, который подглядывает!..
     Короткая пауза.  Скрежетнул  стул, скрипнули  петли открываемого шкафа.
Кто-то повозился в шкафу, потом захлопнул его.  И  наконец в гостиную вбежал
крупный мужчина того же возраста, что и тетка, в синих джинсах, над которыми
нависал животик, и веселой футболке. А в руках у него была бейсбольная бита.
     -- Где этот сукин сын?
     -- На крыльце. Осторожнее, Том!
     Том  распахнул   дверь   и   вышел,  замахиваясь  на   ходу.   Скаббер,
распластавшись на  животе, выглядел, словно его пожевала  кошка. Он умоляюще
поднял руку и выдохнул:
     -- Помогите...
     --  Ну уж я тебе  помогу  так  помогу, -- рявкнул Том и с силой опустил
биту на голову Скаббера.
     Голова шмякнулась  о  крыльцо, отскочила, упала  снова --  двойной удар
опять отключил сознание. Том отступил, замахнулся повторно.
     -- Том, не надо!..
     -- Почему, черт побери?
     -- Ты же знаешь, каковы эти уголовники! Еще подаст на тебя в суд...
     Том остановил замах.
     --  Да, они  такие,  сволочи.  Позвони  в  полицию.  Но  если этот  тип
пошевелит хоть пальцем, я его  так огрею, что  ему придется держать ответ на
небесах!
     Хозяйка  дома удалилась. ДНК в теле Скаббера  забурлила,  затеяв  новый
ремонт поврежденного мозга. К  прибытию полиции он оправился  достаточно для
того, чтоб исчезнуть куда угодно, лишь бы подальше от места происшествия.
     Скаббер  никогда не воображал  себя  глубоким мыслителем, а в настоящий
момент  был  еще в серьезной беде,  -- мозг  все еще чинил себя и вследствие
этого насылал на него вспышками  образы сомнительного характера. И все же он
не  мог  не сообразить, что для достижения поставленной цели  надо придумать
что-нибудь свеженькое. Что бы  это могло быть? Наверное, он сумеет изобрести
что-то, как только пройдет головная боль.

        "ГЛАВА 41"

     Когда Скаббер, покинув Землю,  вновь объявился в Божьем царстве, у него
все болело и ныло. Впрочем, физическая боль вскоре утихла: боги поправляются
быстро и даже, как уже отмечено,  воссоздают себя в случае гибели. Поражение
не привело к особым  телесным страданиям,  зато  умственные,  моральные муки
были неописуемы. Как гнусно выли и хохотали Листячок и  присные, выгоняя его
с Земли! Вой и хохот до сих пор отдавались в ушах.
     Соглашение  с  Декстером  теперь  можно было  считать недействительным:
Скаббер пытался сдержать слово, но был побежден. Теперь играло роль лишь то,
что он сам не желал признать проигрыш и жаждал целиком и полностью посвятить
себя возмездию.
     Он опросил младших богов, но не нашел среди них  желающих стать под его
знамена и  примкнуть к войне.  Боги  в  большинстве своем  ленивы и если  не
подстегнуты  сильными  эмоциями,  такими, как  похоть,  голод  или  зависть,
склонны возлежать, предаваясь эстетическому созерцанию. Ни один бог, ни одна
богиня не захотели выступить на стороне Скаббера.
     Казалось бы, тут затее и конец. Однако Скаббер оказался достаточно смел
и достаточно возбужден, чтоб обратиться с  петицией к  верховным богам. Тоже
без толку: те посмеялись над ним, заявив, что не  намерены  лезть  не в свое
дело  и  что  им, собственно, все равно, кто сломает  себе шею, Скаббер  или
Листячок. Отношение  верховных  богов к богам  низшим  никогда  нельзя  было
назвать любовным.
     Скаббера  загнали  в  угол, но  жажда мести  пылали  в  нем  неугасимым
пожаром. И он пошел на беспрецедентный для себя  шаг -- решил посоветоваться
с мудрым  человеком.  Да,  представьте:  попав  трудное положение,  боги  не
гнушаются людскими советами. Возникла проблема у человека -- он обращается к
богу. И  напротив, бог,  попавший в беду,  адресуется  к  человеку. От  века
повелось, что другому приписываешь мудрость, которой сам не обладаешь. И так
уж  странна  Вселенная,  что другой  действительно  частенько  оказывается в
состоянии посоветовать вопрошающему, каким путем идти.
     Но  где  найти   мудрого   человека?  Имена   мудрецов   не  указаны  в
справочниках, их не  сыщешь в телефонной книге. Да и не смел он возвращаться
на Землю один, без  союзников.  Мелькнула мысль об агенте Декстере,  который
вроде  бы  соображал  кое  в  чем,  но  от  подобного  шага  Скаббер   решил
воздержаться, убоявшись, что агент зол на него за недавнее поражение.
     С  кем   еще  Скаббер  знаком  на  Земле?  Только  с  Артуром.  Правда,
неизвестно,  принадлежит Артур к  мудрецам  или не принадлежит, --  с равным
успехом можно предположить и то и другое. Однако Артур -- единственный, кому
удалось вступить в  прямой  контакт  с богами  за  многие сотни лет, и  это,
пожалуй, свидетельствует о мудрости.
     Скаббер пришел к выводу, что попытка не пытка. Но встречаться с Артуром
лично не посмел -- слишком рискованно. Вместо этого он явился А