Журнал "Фантакрим-MEGA. Сборник зарубежной фантастики

Ярослав Гжендович. Крепость трех колодцев

   ----------------------------------------------------------------------
   Журнал "Фантакрим-MEGA"
   Пер. с польск. - И.Леф, Г.Пальцев
   OCR & spellcheck by HarryFan, 26 July 2000
   ----------------------------------------------------------------------


   Лишь самые неприхотливые  растения  могли  выжить  на  скалистом  плато
Имсэльв. Окруженное горами Иргельхарт, оно казалось идеальным  местом  для
обороны. Плато простиралось выше облачного слоя, и  ночное  небо  над  ним
было почти чистым. Хоть луна и не показывалась, было непривычно светло. На
равнину  падал   розоватый   свет,   процеженный   безымянными   вершинами
Иргельхарта. Этот розовый свет не был утренней зарей.
   Вальхар погрузил пальцы в мягкую гриву лошади и еще  раз  оглянулся  на
восток, где за горами вставало красное зарево. Это шакалы-хараны.  Хараны,
которые упали с неба. Хараны, которые сжигают  города,  убивают  женщин  и
детей, стреляют в спину. Это  хараны,  которые  отравляют  землю.  Хараны,
которые приносят смерть.
   Ущелье Эсгель на фоне темных  гор  казалось  просто  бездной.  Из  этой
бездны выползал бесконечный поток воинов всех племен и народов  Верангера.
Конечно же, вахнорцев было больше всего.
   -  Вальхар!  -  Свентхор  верхом  на  коне   пробивался   сквозь   ряды
мускулистых, заросших, черных воинов в кожаных одеждах. На огромных копьях
сверкали отблески зарева, только у вождя на груди висело  блестящее  новое
оружие вахнорского производства. Он оскалился и прорычал угрозу  на  своем
языке.  Зеленоватые  глаза  засверкали  из-под  черного  шлема.  Свентхор,
буркнув в ответ что-то пренебрежительное с высоты своей  лошади,  спокойно
подъехал к Вальхару.
   - Я искал тебя, - сказал он.
   - Я был в авангарде, -  ответил  Вальхар.  Он  не  отрывал  взгляда  от
колонны черных воинов. В этих сумерках казалось, что их  лица  состоят  из
горящих глаз и сверкающих зубов.
   - Ты не знаешь, кто это такие? - спросил Свентхор.
   - Откуда мне знать? - повел плечами Вальхар. - Какой-то северный народ.
Выглядят довольно грозно.
   - Однако с нами они довольно любезны. Если бы я был, скажем, кобольдом,
этот черный вождь наверняка отгрыз бы мне руку.
   - Ну, уступили тебе дорогу,  и  что  с  того?  Хоть  мы  еще  сильны  и
пользуемся авторитетом у других,  но  вся  мощь  и  слава  Вахнора  сейчас
бессильны.
   - Но они нам верят, - сказал  Свентхор,  показав  рукой  в  направлении
медленно двигающейся кавалькады. - Рангеллы,  цельверы,  сверскелы,  дикие
племена пустыни Керсхан, ункури, люди севера, кобольды. Все они  сражались
на нашей стороне и сейчас по своей воле идут в крепость  Виргенгаард,  наш
последний оплот и убежище. Даже нортеки, с которыми мы издавна вели войны,
воздвигнувшие между нашими народами стену ненависти, даже они стали  рядом
плечом к плечу и готовы принять смерть вместе с нами.
   - Все понимают, что это касается не только Вахнора.  Это  судьба  всего
Верангера. Хараны преследуют  не  только  нас.  Они  хотят  завоевать  всю
планету.
   Я был на переговорах с харанскими послами. Харан трудно понять.  У  них
странные обычаи. Например, они поставили нам условие -  сложить  оружие  и
перестать сопротивляться. "Почему? - спрашиваем мы. - Неужели вы  уйдете?"
"Вовсе нет, - отвечают они. - Но дальнейшая борьба с  нами  бессмысленна".
Они считают, что мы добровольно пойдем к ним в  рабство.  Им  кажется  это
вполне нормальным.
   - Это похоже на оскорбление, - сказал Свентхор. - Но, кажется,  нортеки
так поступали когда-то. А может, это просто такой маневр.
   - Нортеков всегда подозревали  в  невероятных  подлостях.  Половина  из
этого - басни.  Нортеки  никогда  не  совершали  того,  на  что  оказались
способны хараны.
   - Боже! Почему мы должны погибнуть? Ведь правда  на  нашей  стороне!  -
Вальхар   замолчал,   стараясь   сохранить   каменное   выражение    лица,
раздосадованный тем, что не сдержал свои чувства.  Ни  одно  поражение  не
оправдывало такой слабости.
   Но эту мысль не  удавалось  заглушить,  поэтому  он  на  всякий  случай
замолчал. Почему все должно погибнуть? Беззаботная жизнь среди  счастливых
людей на юге. Стройные женщины и прекрасные  пейзажи  за  окном.  Каменные
дома на севере. Серебряные города рангелов,  изысканные  силуэты  кораблей
сверскелов. Пещеры кобольдов. Эти таинственные и прекрасные страны вокруг.
Культура и мудрость четырех тысяч лет. И  все  это  должно  быть  сожжено?
Заменено на однообразное существование серого, одетого  в  сталь  племени,
которое пришло из ледяной пустыни, распространяя смерть?
   - Почему?  -  повторил  Свентхор.  -  Прошло  наше  время.  Исполняется
предсказание: "Аэрскел попадет в руки врага". И меч пропал. А вместе с ним
закатилась счастливая  звезда  Вахнора.  Нам  остается  только  умереть  с
достоинством. Твой брат Эрик не был самым лучшим  Хранителем  Аэрскела.  В
первой  же  схватке  потерял  он  меч  и  погиб  сам.  Эрик  был   слишком
легкомысленным, заносчивым и самоуверенным. А ты знал об этом. Тебе самому
надо было стать Хранителем.
   "Обвинение. Итак, Свентхор обвиняет его. А если это  делает  он,  то  и
другие поступают так же. Это из-за него Аэрскел попал в руки врагов".
   - Эрик был моим старшим братом. И был полноправным Хранителем Аэрскела.
Я не мог так просто отобрать его...
   - Ты мог созвать Совет по опеке. Он решил бы, кому отдать  меч,  но  ты
боялся ответственности. Я говорю это потому, что ты мой друг.
   -  Что  может  противопоставить  Аэрскел  харанам?   Харанам,   которые
путешествуют между мирами? У которых есть кранкаары, сеющие смерть с неба,
уничтожающие и  сжигающие  все  на  огромных  расстояниях?  Которые  могут
расплавлять горную породу, зажигать озера, превращать города  в  пепелища,
зараженные страшными болезнями, когда сворачивается кровь  и  человеческое
тело разлагается? Что могло бы сделать с этим могущество  одного  меча?  И
существовало ли оно вообще?
   - Так может говорить только житель юга. Но я ночевал  в  горах  пустыни
Керсхан. Я был в пещерах кобольдов в Высоких Горах. Я прошел через  болота
Моонгар и я видел такое, что могущество меча для меня неоспоримо.
   Но уже ничего нельзя сделать. Через полгода не останется  от  нас  даже
воспоминаний. Разве если  удержится  Виргенгаард  Тирен  -  самая  сильная
крепость.
   - Нет, Свентхор. Это уже не крепость. Это могильный холм. Не  обманывай
себя. Мы идем, чтобы умереть.
   С этой минуты они не промолвили больше ни слова. Залитая светом зарева,
колонна воинов продвигалась вперед в почти полном  молчании.  Было  слышно
только шарканье подошв, тихие реплики, бряцанье оружия и стук копыт.
   Вальхар чувствовал, как болят у него мышцы бедер, охватывающих  широкую
спину лошади, каким тяжелым становится шлем на голове. И лошади  его  было
не лучше: она спотыкалась ежеминутно, вся морда была в пене.  Остановиться
бы, спешиться, расправить затекшие ноги, снять шлем.  Слабость,  слабость.
Ну нет, нужно думать о чем-то другом.
   Свентхор рысью  съехал  с  дороги  и  остановился,  оглядываясь  назад.
Вальхар  дернул  поводья  и  ударил  лошадь  ногами.  Измученное  животное
посмотрело с укором, повернуло голову, и  сделало  два  неустойчивых  шага
быстрее, а затем вернулось к прежнему темпу. Он подъехал к Свентхору.
   - Хочу посмотреть, вышел ли арьергард из ущелья. Очень жаль, что нельзя
зажигать факелов. Ничего не видно.
   - Нас сразу увидели бы кранкаары, - ответил Вальхар.
   - Пока крепость Зеген Кьягее Тирен держит вход в  ущелье,  ни  один  из
кранкааров не осквернит небеса на этой стороне гор.
   - Крепость Сломанных Копий не выдержит даже одной мощной атаки.  И  они
знают об этом. Защитники крепости должны держаться до тех пор, пока мы  не
дойдем до Виргенгаарда, но ведь они могут сдаться и раньше.
   Свентхор не ответил. Он посмотрел вдоль ряда. Кто-то скакал  галопом  с
другого конца колонны, выделяясь черным пятном на залитой кровавым  светом
равнине.
   - Это Хаакон, - сказал Свентхор. - Любая другая лошадь не выдержала бы.
   - Он ищет нас, - заметил Вальхар.
   Хаакон внезапно повернул лошадь  и  подъехал  к  ним.  Он  остановился,
поднял правую ладонь в знак приветствия. Свентхор и  Вальхар  ответили  на
приветствие и поклонились.
   - Не останавливайтесь у холма, - сказал Хаакон. - Привала не будет.
   - Животные этого не выдержат, - заметил Вальхар. - У  них  три  дня  не
было отдыха.
   - Они должны выдержать. Крепость Зеген Кьягее Тирен пала. В этот момент
хараны уже, наверно, входят в ущелье. - Глаза  Хаакона  казались  влажными
пятнами в отверстии шлема.
   - Посмотрите, - сказал он, указывая на небо. Звезд уже  почти  не  было
видно. Но зато ярко пылала одна-единственная точка. Пылала резким  зеленым
светом, медленно очерчивая гигантские круги и зигзаги, как стервятник  или
крылатый упырь, по имени которого и получила название - Кранкаар.
   Свентхор выдернул из кобуры у седла оружие.
   - Оставь его, - махнул рукой Хаакон. - Он слишком высоко.  Кроме  того,
он на нас не нападает. И пока не войдет в зону обстрела  Виргенгаарда,  мы
не избавимся от него. Ничего не поделаешь, они уже знают о  нас.  Остается
лишь  надеяться,  что  они  не  успеют.  Если  хараны  настигнут  нас   на
плоскогорье, мы не сможем  защищаться.  -  Он  небрежно  поднял  ладонь  в
перчатке и отъехал.
   Свентхор смотрел еще минуту на его черную, закутанную в плащ фигуру.
   - Он гораздо лучший вождь, чем Сигурд.
   - Сигурд был стар и не понимал, что происходит вокруг него,  -  ответил
Вальхар без интереса.
   Колонна, извиваясь, как огромный бронированный  уж,  обходила  глубокие
расселины. Взгляд неудержимо падал в их мрачную  пропасть,  откуда  иногда
светились  красные  глаза  драконов.  Из  пропасти  вырывались   сернистые
испарения, и идущие по краю люди сразу отшатывались. Иногда  они  обходили
булькающие кипящие источники, и воздух наполнялся жаром влажных испарений.
Казалось,  что  чем  ближе  к  крепости,  тем  более  дикой  и  бесплодной
становилась местность.
   - Да, жить здесь постоянно - ужасное дело, - заметил Свентхор.
   - Крепость Трех Колодцев - не менее мрачное место, - возразил  Вальхар.
- Мы привыкли.
   Авангард как раз подошел к огромной трещине, которая зияла  в  скальной
плите и была подобна зигзагу молнии длиной в сотню  футов,  а  шириной  не
менее пяти лошадей. Через нее  был  переброшен  канатный  мост,  натянутый
между вбитыми в скалу металлическими опорами. Шеренга остановилась. Хаакон
уже был там На своей черной лошади, окутанный черным плащом. Он  соскочил,
пошатнувшись, на землю.
   - Завяжите глаза лошадям! - крикнул он.  -  Ведите  их!  Пехота  должна
переходить по несколько человек!  И  ради  Гоора,  не  топайте,  чтобы  не
расшатать опор. Не медлите! Быстрее! Не смотрите вниз!
   Шеренга потеснилась, и авангард начал  проходить  через  узкий  мостик.
Раздавалось скрипение кожи, бряцание оружия, топот копыт на балках и крики
офицеров.
   Этот марш, казалось, продолжался бесконечно.  И  когда  Вальхар  увидел
сначала точку на горизонте, а потом угловатую глыбу крепости,  то  не  мог
поверить, что это и есть цель путешествия, которая представлялась ему  уже
почти нереальной. Однако от момента, когда он увидел  крепость,  до  конца
путешествия было еще  далеко.  Только  усиливались  постоянная  боль  мышц
живота и бедер, усталость и голод, сворачивающий желудок. Но это было  для
Вальхара уже привычным, поэтому он беспокоился лишь о своей лошади.  И  не
зря. Внезапно лошадь Свентхора споткнулась и  упала  на  колени,  а  затем
повалилась на бок. Свентхор вылетел из седла, стараясь не размозжить ногу,
и остался лежать на земле. Вальхар соскочил с седла  и  подбежал  к  нему.
Свентхор подтянул ноги и встал, помогая себе руками. Хаакон был рядом  уже
через минуту. Лошадь заржала тихо и жалобно, пытаясь  встать  на  дрожащие
ноги. Она приподнялась немного и снова упала.
   - Ничего не получится, - сказал с  участием  Хаакон.  -  Ты  должен  ее
добить. Таков закон.
   Закованное в  шлем  угловатое  лицо  Свентхора  даже  не  дрогнуло,  но
Вальхару показалось, что где-то в глубине его глаз он увидел  слабую  тень
боли. У Свентхора эта лошадь была с детства. Верное животное выносило  его
из многих сражений и не раз спасало ему жизнь. Он  присел  на  корточки  у
седла и начал отстегивать ремни вьюков.  Шеренги  продвигались  мимо  них,
блестя и позвякивая боевым снаряжением.
   - Возьми только самое необходимое, - сказал Вальхар. - Сядешь ко мне.
   - Только оружие и одеяло, - ответил Свентхор. Он встал. В  ладонях  его
блестело оружие. Животное смотрело на него с такой болью  и  недоверием  в
глазах, что казалось, оно знает, что происходит. Вальхар  отошел  к  своей
лошади, чтобы не мешать другу в этот момент. Раздался сухой звук выстрела,
и по камням промчался яркий блеск молнии. Он  вздрогнул.  Смерть  от  меча
была бы более почетна, но меч, поднятый на друга, приносил  его  владельцу
проклятие. Свентхор приблизился и  забросил  свернутую  попону  на  хребет
лошади Вальхара. Он молчал. Вальхар был благодарен ему за это молчание.
   Виргенгаард Тирен предстал перед ними огромным  угловатым  сооружением,
сложенным из грубо отесанных плоских камней. Взгляд поражали его  серые  и
слишком длинные стены, но самое большое впечатление производила их высота.
Казалось, что стоишь у подножья скальной стены  ущелья.  Где-то  над  ними
поднималась в небо круглая  высокая  башня,  которую  можно  было  увидеть
только издалека, а вблизи для  этого  приходилось  очень  сильно  задирать
голову. Плоскогорье лежало высоко  для  птиц,  но  вокруг  верхушки  башни
кружилось более десятка орлов, выращенных гарнизоном крепости.  Снизу  они
виднелись чуть заметными точками, но сюда доходил их угнетающий клекот.
   Авангард остановился напротив прямоугольных тесаных ворот,  которые  на
фоне огромных стен казались совершенно маленькими.  Замок  как  бы  вымер.
Кроме клекота орлов - никаких признаков жизни.
   Хаакон соскочил с лошади и остановился на краю рва. Он приложил  ладони
в перчатках к губам и крикнул:
   - Ингарет! Ингарет Ассатур!
   - Что это значит? - спросил Свентхор. - Ты знаешь древнецельверский?
   Вальхар значительно  покачал  головой.  Заклинания  нельзя  произносить
просто так.
   Где-то высоко, на скальном выступе, появился  силуэт,  выглядевший  как
воин Севера. Он застыл на коротких кривых  ногах  и  принялся  осматривать
сверху стоявших у ворот, затем перевел  взгляд  на  нескончаемую  вереницу
войска, которое все еще маршировало, в то время  как  голова  колонны  уже
остановилась. Он крикнул что-то хрипло через плечо, и из  глубины  черного
шлема блеснули зубы. Появился второй, постоял минуту, а потом оба исчезли.
Раздался металлический скрежет, и из-под ворот  начал  выползать  широкий,
выкованный из стали и обитый огромными заклепками помост. Он выдвинулся на
всю длину и остановился с глухим громыханьем, когда пять  огромных  зубьев
на конце моста вошли в пять выемок, выбитых в скале и  отделанных  сталью.
Что-то щелкнуло, и мост замер. Одновременно с грохотом и скрежетом  ворота
поднялись, открывая  мрачную  щель,  и  из  темноты  выступил  седобородый
старец, укрытый плащом. Поднял правую ладонь к левому плечу и склонился.
   - Приветствую тебя, Хаакон, - изрек он. Хаакон поднял ладонь.
   - Приветствую тебя, Эльмар.
   - Это для меня большая честь, - протянул Эльмар. -  Стены  Виргенгаарда
не принимали еще  такого  знаменитого  гостя.  Ты  привел  огромные  силы,
Хаакон.
   - Это горстка, Эльмар. Это горстка - ведь это армия  целого  Верангера.
Весь мир, от Севера до страны Рангелов  на  юге  -  здесь,  с  нами.  Даже
нортеки. Это все, что мы сумели собрать против захватчиков.
   - Ну что ж, войдем, - сказал тихо Эльмар и повернул назад. Хаакон  взял
свою лошадь за уздечку у самой морды и провел через помост.
   Из темноты появилось еще несколько воинов  с  горящими  красным  светом
глазами. Наконец-то к ним можно было  присмотреться.  Они  были  высокими,
мускулистыми, на коротких  ногах  и  с  длинными  руками.  Они  напоминали
поросших шерстью людей Севера. Небольшие рты сверкали рядами белых клыков.
Эти воины были одеты в высокие  подкованные  сапоги,  обтягивающие  брюки,
черные епанчи, длинные жилеты из черной кожи с красным драконом на  груди,
шлемы. Из этих воинов состоял почти весь гарнизон крепости. Вооружены  они
были,  впрочем,  по-разному.  От   мечей   и   топоров   до   современного
огнестрельного оружия.
   Колонна снова двинулась со скрежетом, втягиваясь в черный проем  ворот.
Они  шли  между  мощнейшими  крепостными  стенами,  погруженные  в  полную
темноту. Сотни шагов отражались эхом от сводов и угасали. Сотни пар  глаз,
красных и зеленых, загорались где-то  в  зияющей  глубине  и  тоже  гасли.
Что-то заскрипело, потом с громыханием открылись очередные ворота, впуская
бледный полумрак рассвета.
   Они вошли на довольно большой, вымощенный камнями двор, который, в свою
очередь, был только частью огромной внутренней  территории  крепости.  Вся
эта территория была разделена на несколько частей более  низкими  стенами,
сходящимися к основанию центральной башни.
   - Что это за народ? - спросил чуть громче Хаакон, так  что  Свентхор  и
Вальхар, идущие сзади, расслышали его вопрос.
   -  Заллы,  -  ответил  Эльмар.  -  Энергичный  горный  народ.  Хотя   и
некрасивый.
   Во  дворе  царила  лихорадочная  суета.  Внутренние  стены  изобиловали
нишами,  галереями.  Там  чернели  десятки  высоких  фигур.  Были   слышны
ритмичные удары молота, долетающие из обыкновенной  кузницы,  а  из  узких
окон, ряд которых был виден у основания башни, у самой земли, просачивался
голубой свет, свидетельствующий о современнейшей мастерской.
   - Не останавливайтесь! - воскликнул Хаакон. - Не устраивайте  пробку  у
входа! Отдавайте заллам лошадей и проходите дальше.
   Были открыты со скрипом  следующие  кованые  ворота,  и  авангард  стал
проходить через них. Вальхар снял снаряжение с  лошади  и  отдал  животное
одному из заллов, как и все остальные всадники.  Свентхор  стоял  рядом  и
наблюдал за лошадьми, которых отводили в сторону.
   - Вальхар и Свентхор! - крикнул через плечо Хаакон. - Идемте за мной!
   Они двинулись за ним  и  за  сгорбленной  фигурой  Эльмара.  Взошли  по
ступеням на крепостную стену, прошли по ней на круглую террасу и,  миновав
еще одни окованные сталью двери,  очутились  в  мрачном  помещении  башни.
Эльмар провел их по  спиральной  каменной  лестнице,  потом  через  пустые
коридоры в круглую комнату. По вахнорскому обычаю здесь  находился  только
длинный низкий стол и почетный трон у стены. Зал  был  довольно  светел  и
удобен.  Несмотря  на  строгую  и  простую  мебель,  здесь   чувствовалась
знатность  хозяина.  Оружие,  которое  висело  на  стенах,  должно   быть,
переходило от поколения к поколению с давних времен.  Эльмар  нерешительно
остановился,  потом  повернулся  к  стоявшим  сзади  и  махнул   рукой   в
направлении трона.
   -  Садись,  Хаакон.  Сейчас  это  место  принадлежит  тебе.  -   Хаакон
нетерпеливо махнул рукой и одним движением снял с головы шлем. Бросил  его
на стол и подошел к узкому окну.
   - Садитесь, ради Гоора, и не обращайте внимания, стою я или сижу, лицом
к вам или боком. Древние обычаи, конечно,  мудры,  но  оставьте  этикет  в
покое и дайте немного подумать.
   Они неуверенно посмотрели друг на  друга  и  встали  на  колени  вокруг
стола. Вальхар и Свентхор сняли шлемы.
   - Вальхар! - сказал, поколебавшись, Эльмар. - Правдиво ли это  страшное
известие, которое дошло до меня? Правда  ли,  что  Аэрскел  попал  в  руки
врагов?
   - Брат мой, Эрик, - сурово ответил Вальхар, - последнее доверенное лицо
зачарованного меча,  достойный  сын  рода  Гьерсель,  пал  смертью  героя.
Аэрскел был