тычки  все   продолжались   и
продолжались. И по мене того, как я привыкал к  этому  зрелищу,  ужас  мой
постепенно угасал, пока в конце концов я не обнаружил  в  себе  чисто  уже
клиническую отрешенность, с которой я стал относиться к происходящему. Сам
собой высох пот, выступивший от страха по всему моему телу, и  вот  я  уже
стоял в комнате со скрещенными на груди руками и  хладнокровно  взирал  на
бурную деятельность на полу. Сэм улыбнулся и кивнул мне,  как  бы  говоря,
что я  выдержал  экзамен.  Он  еще  раз  перенастроил  мой  таймер,  и  мы
шунтировались вместе. Комната Сэма была теперь свободна  от  предававшихся
блуду и тех запахов, которыми это сопровождалось.
     - Где мы теперь? - спросил я.
     - Мы вернулись назад на тридцать один час и тридцать  минут.  Пройдет
совсем немного времени, и мы с тобою захотим пройти в ванную  комнату,  но
мы не будем здесь задерживаться, дожидаясь этого. Давай лучше  вернемся  в
верхнюю часть города.
     Мы  проследовали  через  более  высокие  городские  уровни,  пока  не
очутились в старом Нью-Орлеане под усыпанным звездами небом.
     Роботы, которые  ведут  регистрацию  всех  чудаков,  приходящих  сюда
подышать свежим воздухом, сверили, кто мы  такие,  после  чего  мы  прошли
дальше, выйдя  на  тихие  и  пустынные  улицы.  Вот  и  Бурбон-стрит,  вот
покосившиеся от ветхости здания подлинного французского квартала.  Скрытые
камеры, вмонтированные в ажурные решетки  балконов,  неусыпно  следили  за
нами, ибо в этом покинутом  жителями  районе  люди  невинные  могут  стать
жертвой развратников, а богатые туристы - добычей мародеров, которые рыщут
по этому находящемуся на поверхности городу.
     Правда, мы не настолько долго задержались наверху, чтобы нарваться на
неприятности. Сэм внимательно осмотрелся  вокруг,  на  какие-то  несколько
секунд призадумался и принял решение, чтобы мы стали  у  стены  одного  из
домов.  Когда  он  производил  настройку  моего  таймера   на   еще   одно
шунтирование, я спросил у него:
     - А что будет, если мы материализуемся в  пространстве,  которое  уже
занято кем-нибудь или чем-нибудь?
     -  Это  исключено,  -  пояснил  Сэм.  -  Срабатывают   автоматические
амортизаторы и отшвыривают нас мгновенно к нашей отправной точке.  Но  это
сопровождается большим расходом энергии,  что  очень  не  нравится  Службе
Времени, поэтому мы всегда стараемся прежде,  чем  осуществить  прыжок  во
времени, подыскать для шунтирования такое место, где подобные  препятствия
исключены. Вот как раз место рядом со стеной здания обычно вполне подходит
для того, чтобы избежать подобной коллизии, при условии,  разумеется,  что
стена находится на том же месте  в  том  времени,  куда  ты  намереваешься
шунтироваться.
     - И куда же мы следуем теперь?
     - Шунтируйся и увидишь сам, -  сказал  он,  и  осуществил  прыжок.  Я
последовал его примеру.
     Город снова бурлил жизнью. Люди в одеждах, характерных для двадцатого
столетия, сновали по его улицам: мужчины в  галстуках,  женщины  в  юбках,
доходивших до колен и  прикрывавших  тем  самым  наиболее  соблазнительные
места, одежда закрывала даже соски грудей. Автомобили,  шумно  тарахтевшие
вокруг нас, создавали такой мерзкий чад,  что  мне  страх  как  захотелось
вырвать. Надрывно гудели сигнальные  сирены  автомашин,  отбойные  молотки
вспарывали грунт. Повсюду шум, вонь, грязь.
     - Добро пожаловать в 1961 год, - произнес Сэм. -  Только  что  принял
присягу в качестве президента Джон Ф.Кеннеди.  Самый  первый  из  Кеннеди,
секешь? Вот эта штуковина у нас над головой - реактивный самолет. А это  -
светофор. Он подсказывает, когда можно безопасно перейти улицу. А вот там,
повыше, фонари уличного освещения. Они электрические.  Еще  не  существует
нижних уровней. Здесь перед нами весь город, город Новый Орлеан как единое
целое. Тебе здесь нравится?
     - Побывать в таком месте весьма интересно. Но мне не хотелось бы жить
здесь.
     - У тебя голова кружится? Тошнит? Ты испытываешь отвращение?
     - Трудно разобраться.
     - В этом нет ничего зазорного. Всегда  испытываешь  легкий  временной
шок  при  первом  взгляде  на  прошлое.  Оно  всегда   почему-то   кажется
наполненным  не  очень-то  приятными  запахами,  и  в  нем  царит  больший
беспорядок, чем ты предполагал. Некоторые кандидаты отказываются от своего
намерения работать в Службе Времени в первый же момент, когда  шунтируются
в достаточно отдаленное время вверх по временной оси.
     - Я не отступлюсь.
     - Хороший мальчик.
     Я продолжал наблюдать за сценами из жизни города, видел  женщин,  чьи
груди были заключены в тугие  корсеты  под  одеждой,  мужчин  с  багровыми
лицами, будто они страдали от удушья, пронзительно визжавших  детей.  Будь
объективен, сказал я самому себе. Считай себя студентом, изучающим  другие
времена, другие культуры.
     Кто-то показал на нас и закричал:
     - Эй, смотрите, битники!
     - Скорей отсюда, - сказал Сэм. - Нас засекли.
     Он отрегулировал мой таймер. Мы совершили прыжок.
     Тот же город. Столетием ранее.  Те  же  дома,  элегантные,  кажущиеся
вневременными  в  своей  блеклой  окраске.  Ни  светофоров,  ни   отбойных
молотков, ни уличных фонарей. Вместо автомобилей по  улицам,  пересекающим
старые кварталы, лениво тащатся повозки.
     - Мы не можем здесь оставаться, - сказал Сэм. - Это  1858  год.  Наша
одежда вызывает у местных жителей немалые  подозрения,  а  мне  совсем  не
хочется делать вид, будто я невольник.
     Мы снова шунтировались.
     Город исчез. Вокруг нас  простиралась  болотистая  местность.  К  югу
видны были поднимающиеся вверх клочья тумана. Стволы  грациозных  деревьев
местами покрывал мох. В небе было темно  от  пересекавших  его  гигантских
стай каких-то птиц.
     - Год 1382, - пояснил гуру. - А над головой  у  нас  -  странствующие
голуби. Дедушка Колумба пока что еще девственник.
     Мы делали прыжки во все более и более глубокое прошлое. 897 год, 440,
97. Вокруг нас мало что изменялось. Во время одной из наших остановок мимо
нас устало прошли несколько  обнаженных  индейцев.  Сэм  галантно  с  ними
раскланялся. Они любезно кивнули нам в ответ, почесали гениталии и побрели
прочь. Посетители из будущего не произвели на них особого впечатления.  Мы
шунтировались.
     - Год первый  после  Рождества  Христова,  -  сказал  Сэм.  Мы  снова
шунтировались. - Мы возвратились в прошлое еще  на  двенадцать  месяцев  и
теперь в первом году до Рождества Христова. Здесь очень велика вероятность
арифметических ошибок. Однако если, находясь  в  2059  году  до  Рождества
Христова, будешь твердо знать,  что  следующим  годом  является  2058,  то
особых неприятностей у тебя не должно быть.
     Он препроводил меня в 5800  год  до  Рождества  Христова.  Я  обратил
внимание  на  некоторые  изменения  климата;  стало   несколько   суше   и
прохладнее, чем до этого. Затем мы стали возвращаться  назад,  преодолевая
за каждый прыжок ровно пятьсот лет. Он извинился передо мной за неизменный
характер нашего окружения. Все  становится  куда  интереснее,  заверил  он
меня, когда перемещаешься вверх по линии в Старом Свете. Мы  добрались  до
2058 года и прошлись к зданию  Службы  Времени.  Входя  в  пустой  кабинет
Гершковича, мы приостановились на мгновенье, которое понадобилось Сэму для
того, чтобы произвести более тонкую регулировку наших таймеров.
     - С этим надо быть поосторожнее, - пояснил он. -  Я  хочу,  чтобы  мы
очутились в кабинете Гершковича через тридцать секунд после того,  как  мы
его покинули. Если я ошибусь даже совсем немного, то может случиться  так,
что мы встретимся со своими и убывающими отсюда воплощениями, и это  будет
означать для нас крупные неприятности.
     - Почему бы для пущей безопасности не установить  время  прибытия  на
циферблате так, чтобы оно было на пять минут позже?
     - Здесь замешана профессиональная гордость, - сказал Сэм.
     Мы шунтировались вниз по  линии  из  пустого  кабинета  Гершковича  в
кабинет, где он восседал за своим письменным столом, уставясь  взглядом  в
то место, где мы были тридцатью секундами раньше.
     - Ну как? - спросил он.
     Сэм просиял.
     - У парня нервы и все прочее в  полном  порядке.  Рекомендую  принять
его.



                                    8

     Вот так я стал новобранцем Службы Времени, в том из ее  отделов,  где
работали  курьеры   времени.   Оплата   была   неплохая,   возможности   -
безграничные. Хотя мне еще предстояло пройти курс  подготовки.  Совершенно
непозволительно доверять  туристов  новичкам  -  мало  ли  что  могут  они
натворить в прошлом.
     За первую неделю ничего особого не произошло. Сэм вернулся на  работу
во Дворец Грез, я слонялся без дела. Затем меня пригласили в штаб-квартиру
Службы Времени для прохождения первичной подготовки.
     Нас в классе оказалось  восьмеро,  все  мы  были  новичками.  Из  нас
получилась  компания,  пользовавшаяся  весьма   сомнительной   репутацией.
Возраст наш колебался от чуть более двадцати до - так мне кажется - далеко
за  семьдесят;  пол  -  от  мужского  до  женского  со  всеми   возможными
промежуточными градациями; виды на будущее у всех нас были самые что ни на
есть хищные.
     Наш инструктор, Наджиб Дайани, был не намного лучше. Он был сирийцем.
Его семья перешла в иудейскую веру после того, как территория, на  которой
она жила, была завоевана Израилем, из  чисто  деловых  соображений,  и  он
никогда не расставался со сверкающей, видной  издалека  Звездой  Давида  -
отличительным знаком его новой  веры.  Однако  было  общеизвестно,  что  в
минуты опасности или по рассеянности он  частенько  взывал  к  Аллаху  или
клялся бородой Пророка, и поэтому я не совсем уверен, доверил ли бы я  ему
место в совете директоров моей  синагоги,  будь  у  меня  синагога.  Да  и
внешний вид у него был, как у сценического мавра, кожа  -  очень  смуглая,
взгляд - зловещий, глаза всегда закрыты  темными  очками,  целая  подборка
массивных золотых колец  украшала  большую  часть  его  пальцев,  быстрая,
приветливая улыбка обнажала два ряда белых зубов.
     Впоследствии я узнал, что он неоднократно проводил  очень  прибыльные
маршруты на Голгофу, где туристы становились свидетелями  распятия  Иисуса
Христа, и был понижен в должности до рядового инструктора по  распоряжению
патруля времени сроком на шесть месяцев в виде наказания.  Кажется,  он  в
качестве побочного бизнеса торговал направо и  налево  в  самых  различных
точках прошлого частями  подлинного  креста.  Правила  запрещают  курьерам
злоупотреблять своим положением в целях  извлечения  личной  наживы.  Наша
подготовка началась с урока истории.
     Коммерческие путешествия во времени, - сказал Дайани, - функционируют
вот уже на  протяжении  двадцати  лет.  Разумеется,  исследования  эффекта
Бенчли начались еще в конце прошлого столетия, но, как вы сами  понимаете,
правительство не могло разрешить частным лицам пускаться в  темпоронавтику
до тех пор, пока  со  всей  определенностью  не  была  установлена  полная
безопасность. Таким-то вот образом правительство  печется  о  благополучии
всех без исключения граждан.
     Дайани выразительно подмигнул, что было видно, несмотря на  очки,  по
изогнувшейся брови. Мисс Далессандро из первого ряда громко рыгнула в знак
презрения.
     - Вы не согласны? - спросил Дайани.
     Мисс Далессандро, которая была пухлой женщиной с черными волосами, но
удивительно маленькой грудью,  явно  выраженными  позывами  небезызвестной
Сафо, а также ученой степенью по истории  промышленной  революции,  начала
было отвечать, но Дайани спокойно оборвал ее и продолжал:
     - Служба Времени, в  одно  из  подразделений  которой  вы  зачислены,
выполняет несколько  важных  функций.  Нам  она  доверяет  обслуживание  и
эксплуатацию всех устройств, использующих эффект Бенчли. Кроме  того,  наш
исследовательский  отдел  постоянно  стремится  улучшить   технологическую
субструктуру транспортирующих во времени  устройств,  и  по  сути  таймер,
которым мы теперь пользуемся, был запущен в эксплуатацию всего лишь четыре
года тому назад.
     Нашему родному отделу - отделу курьеров  времени  -  поручена  задача
сопровождать граждан в прошлом. - Он самодовольно  сложил  руки  на  своем
брюшке и стал рассматривать запутанные узоры на своих золотых  кольцах.  -
Большая часть нашей  деятельности  связана  с  туристским  промыслом.  Это
обеспечивает наш экономический базис. За весьма солидную плату мы набираем
группы из восьми или десяти любителей достопримечательностей и  организуем
тщательно подготовленные вылазки в прошлое,  причем  обычно  такую  группу
сопровождает один курьер, хотя в  исключительно  сложных  ситуациях  могут
быть посланы и двое.
     В любой данный момент настоящего времени по  предыдущим  тысячелетиям
могут быть разбросаны до сотни тысяч туристов, которые наблюдают  Распятие
на кресте, подписание Великой  Хартии  Вольностей,  убийство  Линкольна  и
другие подобные события. Вследствие  парадоксов,  являющихся  неотъемлемой
частью подобных вылазок, постепенно создается  все  более  увеличивающаяся
аудитория, присутствующая при важных исторических событиях в фиксированных
точках потока времени, и мы сталкиваемся  с  трудной  задачей  ограничения
числа туристов, желающих наблюдать за подобными событиями.
     - Не угодно ли вам более подробно объяснить это, сэр? - спросила мисс
Далессандро.
     - На следующем занятии, - ответил Дайани и продолжал. -  Естественно,
мы не  должны  ограничивать  путешественников  во  времени  одними  только
туристами. Ко всем значительным событиям в прошлом имеют доступ  историки,
поскольку необходимо  провести  ревизию  всех  существующих  воззрений  на
историю в свете изучения подлинного хода событий.  Мы  учредили  из  наших
доходов, приносимых туристским бизнесом,  некоторое  количество  стипендий
для особо  одаренных  историков,  предоставляя  им  возможность  бесплатно
посетить периоды, к которым относятся их исследования. Эти  вылазки  также
возглавляются курьерами. Однако вы не будете связаны с этим аспектом нашей
деятельности. Мы заранее предупреждаем всех вас, зачисленных в наш отдел в
качестве  будущих  курьеров,  о  том,  что  они  будут  заниматься  только
туризмом.
     Другим важнейшим отделом Службы Времени является патруль  времени.  В
его задачу  входит  предотвращение  злоупотреблений,  которые  могут  быть
совершены с помощью устройств, использующих эффект Бенчли, и предохранение
хода истории  от  парадоксов.  На  нашем  следующем  занятии  мы  подробно
рассмотрим природу этих парадоксов и способы  их  предотвращения.  Занятие
окончено.
     Мы устроили небольшое  общее  собрание  группы  после  того,  как  из
аудитории вышел Дайани. Мисс Далессандро, решительно размахивая  руками  и
обнажая при этом волосатые  подмышки,  почти  приперла  к  стенке  изящную
блондинку мисс Чамберс, которая  быстренько  сбежала  к  мистеру  Чуднику,
мускулистому,  высокого  роста  джентльмену  с   отсутствующим,   хотя   и
благородным  взглядом,   свойственным   скульптурным   портретам   римских
аристократов. Мистер Чудник, однако, делал все более  настойчивые  попытки
поближе познакомиться с мистером  Берлингемом,  щегольски  одетым  молодым
человеком, который, по всей вероятности, не был гомосексуалистом, несмотря
на свой внешний вид и манеры. И поэтому, спасаясь от хищных намерений мисс
Далессандро, мисс Чамберс обратилась  ко  мне  и  попросила  проводить  ее
домой. Я принял ее приглашение.
     Выяснилось,  что  мисс  Чамберс  изучает  историю   последних   веков
существования Римской империи. Это означало, что ее сфера интересов  тесно
переплетается с моею.  Наш  секс  был  чисто  формальным  и  механическим,
поскольку он в общем-то ее почти  не  интересовал,  и  предалась  она  ему
только из вежливости, а затем  мы  долго  обсуждали  обращение  императора
Константина к христианству - фактически до самого утра.
     Мне кажется, она в меня влюбилась.  Я  однако  ничем  не  поощрял  ее
любовных  устремлений,  и  наша  любовь  продолжалась  совсем  недолго.  Я
восхищался глубиной ее знаний, но ее бледное, небольшое  тело  быстро  мне
наскучило.



                                    9

     На  нашем  следующем  занятии   мы   подробно   рассмотрели   природу
парадоксов,   вызванных   перемещениями   во   времени,   и   способы   их
предотвращения.
     - Нашей величайшей, так сказать,  сверхзадачей,  -  начал  Дайани,  -
является поддержание незыблемости нынешнего времени. Появление  устройств,
основанных на применении эффекта Бенчли, открыло  настоящий  ящик  Пандоры
потенциальных парадоксов. Прошлое больше  уже  не  является  фиксированным
состоянием, поскольку мы  теперь  вольны  путешествовать  вверх  по  линии
попадая в любой наперед заданный момент времени и изменять так  называемые
"реальные" события. Результатом подобного вмешательства, разумеется, может
быть  глобальная  катастрофа,  поскольку  при  этом  возникает  все  более
расширяющийся вектор разрыва хода  текущих  событий,  что  может  коренным
образом  видоизменить  каждый  аспект  жизни  нашего  общества.  -  Дайани
небрежно зевнул. - Рассмотрите, если вам  угодно,  последствия  разрешения
путешественнику во  времени  посетить  год  шестисотый  и  убить  молодого
Магомета. Все динамичное развитие ислама будет таким  образом  оборвано  в
самом начальном его периоде; вследствие этого  арабы  не  завоюют  Ближний
Восток и Южную Европу; не произойдут  Крестовые  походы;  миллионы  людей,
которые погибли вследствие нашествия мусульман, теперь останутся в  живых,
и многочисленное их  потомство  окажет  свое  влияние  на  ход  истории  с
совершенно  непредсказуемыми  результатами.  И  все   это   произойдет   в
результате гибели некоего молодого купца из Мекки. Поэтому...
     -  Может  быть,  -  высказала  предположение  мисс   Далессандро,   -
существует закон консервации истории, согласно которому  даже  если  и  не
будет самого  Магомета,  то  появится  среди  арабов  какой-нибудь  другой
харизматический лидер и сыграет точно такую же роль?
     Дайани бросил в ее сторону колючий взгляд.
     - На такой риск мы не пойдем, - сказал он. - Мы предпочитаем  следить
за тем, чтобы все "прошлые" события, зафиксированные в аналогах истории  в
том виде, как это было до наступления эры путешествий во времени, остались
неприкосновенными.
     В течение последних пятидесяти лет нынешнего времени весь предыдущий,
так  называемый,  исторический  период   развития   человечества,   всегда
считавшийся неизменным, стал потенциально  подвержен  изменениям.  Тем  не
менее, мы изо всех сил боремся за то, чтобы он так и  остался  неизменным.
Поэтому-то и приходится держать на службе патруль времени, чтобы события в
прошлом происходили именно так,  как  они  в  самом  деле  произошли,  вне
зависимости  от  того,  насколько  благоприятными  они  были.  Катастрофы,
убийства, трагедии всякого рода  трагедии  должны  происходить  строго  по
графику, начертанному в аналогах истории, ибо в противном случае будущее -
то есть, наше нынешнее время - подвергнется необратимым изменениям.
     - Но разве сам факт нашего присутствия в  прошлом,  -  спросила  мисс
Чамберс, - не является причиной изменения этого прошлого?
     - Вот как раз к этому вопросу я и хотел подойти в своих  объяснениях,
- явно недовольным тоном произнес Дайани. - Если мы допускаем, что прошлое
и настоящее образуют нерасторжимый континуум,  становится  очевидным,  что
посетители из двадцать первого столетия фактически присутствовали при всех
великих событиях прошлого, притом невмешательство их было таково, что даже
упоминания об этом не проскользнуло  на  страницы  истории,  которая  была
зафиксирована. Поэтому мы прибегаем к  искусной  маскировке  каждого,  кто
отправляется вверх по линии,  следим  за  тем,  чтобы  его  одежда  строго
с