бычного? - живо поинтересовался Макариос.  -  По-моему,
вполне стандартное развитие. Один к одному Мозельтская защита, которая имела
место при моем деде - императоре Травлинге.
   Стоявшие вокруг офицеры и чиновники дружно закивали головами,  восхищаясь
памятью и эрудированностью монарха.
   - Так, но не  совсем  так,  Ваше  Императорское  Величество,  -  возразил
адмирал Огюст, который славился знанием утонченной военной интриги.
   - Все было разыграно точно по  канонам  стандартной  Мозельтской  защиты,
если бы не атака двух штартских  флотов  по  вектору  Е2-Е4-УЗ-60  градусов.
Обратите внимание, как  меняется  соотношение  сил,  когда  штартские  флоты
гонкуров устремляются к  центру,  разрубая  наш  правый  фланг  в  плоскости
угловых координат...
   -  Одну  минуточку.  -  Император  подошел  ближе  и  стал   внимательнее
осматривать голографическую развязку, в которой с обеих сторон  одновременно
участвовали четыреста миллионов человек.
   - Да, я нижу угрозу на ход G8 и  перемещение  двух  авианосцев  на  Н2-45
градусов. Тут есть угроза прямого рассечения структуры и лишения наших войск
связи с тыловым обеспечением.
   - Отлично, Ваше Императорское Величество! -  хриплым  голосом  воскликнул
старый адмирал и захлопал в ладоши. - Немного я знаю людей,  которые  смогли
бы разглядеть такое развитие событий.
   - А по-моему" это вполне  очевидно,  -  улыбнулся  польщенный  император.
Похвала Огюста дорогого стоила даже для него.
   - Ну, а что же из этого вытекает, дорогой Макариос? - спросил  Огюст  тем
жетоном, каким, бывало, спрашивал у юного императора о приготовленном  уроке
по тактике.
   - Нужно контратаковать, - уверенно произнес император, глядя на схему.  -
Контратаковать и одновременно произвести рокировку - переводом тыловых судов
на К8 и К9 и увода на фланг ударных кораблей  Двадцать  восьмого  и  Пятьсот
десятого флотов.
   - Что поможет восстановить связь с тыловыми структурами  и  поставить  на
пути прорвавшегося  врага  наиболее  боеспособные  части...  -  закончил  за
императора старый Огюст. - Есть ли какие-то другие мнения, господа генералы?
- обратился он ко всем присутствовавшим в зале, однако  те  только  пожимали
плечами и разводили руками.
   - Очень хорошо - отсылаем команду на место, -  сказа!  адмирал  и  кивнул
офицеру, отвечавшему за доставку секретных указаний непосредственно войскам.
   - Прошу  вас  к  следующему  стенду,  Ваше  Императорское  Величество,  -
произнес Огюст, и все перешли к схеме нового сегмента опустошающей войны.
   На этот раз задача была не так сложна,  и  рекомендации  были  выработаны
незамедлительно. Все двинулись к  следующему  голографическому  построителю,
когда  сквозь  толпу  военных  экспертов  пробился   человек   из   Главного
политического управления. Этот курьер был в чине бригадного генерала, и  его
лицо горело от возбуждения.
   -  Слушаю  вас,  генерал,  -  сказал  Макариос,  поняв,   что   сообщение
чрезвычайное.
   - Ваше Им... ператорское Велич...ество,  -  начал  заикаться  генерал,  -
Поступило  сообщение,  что...  возможно,  найден  субъект,  отвечающий  всем
признакам... я боюсь даже подумать - Судьи Шермана!
   - Судьи Шермана!!! - хором повторили все присутствовавшие, и сразу  после
этого воцарилась мертвая тишина.
   - Возможно ли это, Ваше  Императорское  Величество?  -  первым  заговорил
адмирал Огюст. - Возможно ли, что  появится  некто,  кто  сумеет  остановить
войну? Мы воюем четыре тысячи  и  еще  восемьсот  лет,  и  я  не  могу  себе
представить, что это прекратится...
   - А я могу, - неожиданно сказал император. - Я могу, адмирал, потому  что
с детства грезил миром и мне очень хотелось узнать, что это такое - жить без
войны и не решать каждый день эти задачи, похожие на шахматную игру,  легкие
задачки, стоящие нам десятки миллионов жизней каждую минуту.
   Император  перестал  говорить,  огляделся  и  немного  смутился,   увидев
перекошенные от потрясения лица военных.
   - Впрочем, это только  предположение,  господа,  -  приободрил  он  своих
подданных. - Ведь это может быть ошибкой!
   - Может быть ошибкой! Может быть ошибкой!  -  подхватили  военные,  боясь
расстаться с привычной моделью хрупкого и зловещего мирка.
   - Продолжайте без меня,  адмирал.  Я  вам  полностью  доверяю,  -  сказал
император и покинул зал.
   Оказавшись  в  своем  рабочем  кабинете,  он  затребовал   самую   полную
информацию  об  архидоксе,  который,  возможно,  мог  стать   новым   Судьей
Шерма-ном.
   И вскоре свежеотпечатанные  листы,  надушенные  желтой  розой,  легли  на
широкий стол монарха. Едва он начал их изучать, явился старый Трилл и принес
горячее молоко.
   - Ты уже слышал? - спросил ею Макариос.
   - Да, Ваше Императорское Величество, - грустно кивнул слуга.
   - Так отчего же ты невесел?
   - А чего же мне веселиться, Ваше Императорское Величество.  Я  всю  жизнь
прожил при воине, а вот на старости лет неизвестно, что получится.
   - Если все хорошо сложится и  Судья  окажется  настоящим,  наступит  мир,
старик! Разве не это нужно людям?..
   - Вам виднее, Ваше Императорское Величество, но как-то страшновато. Боюсь
я, будто стою на краю пропасти...
   - Но... - император растерялся. - Можно привыкнуть и к миру. Наши предки,
случалось, жили в мире, и очень долгое время.
   - Однако воевали мы дольше, - упрямо заметил Трилл.
   - Тут я не могу с тобой не согласиться, -  признал  Макариос  и  принялся
пить молоко.
   За разговорами оно успело остыть, чего Макариос просто не выносил, однако
он решил промолчать, находясь перед лицом совершенно иной эпохи.  До  молока
ли здесь?
   - А может, ты не веришь, что Судья Шерман вообще когда-то существовал?  -
спросил вдруг Макариос. Позиция Трилла очень его задевала.
   - Почему же не верю - верю. Но только как в  сказку,  Ваше  Императорское
Величество.
   - Но есть же книги. Есть много свидетельств тому, что был Судья Шерман  и
что существовал мир, - это доказано наукой.
   - Книжка что - бумага, она все стерпит. Науки тоже нос по ветру держат.
   - Э-эх, - тяжело вздохнул император и отставил остывшее молоко в сторону.
- Старый ты хрен, Трилл.
   - Совершенно  справедливо  замечено,  Ваше  Императорское  Величество,  -
быстро согласился старик и низко поклонился.

   119

   Фазан взлетел из раскрывшейся клетки и стремительно пошел в небо,  однако
Илларион был тоже скор, и одного его выстрела хватило, чтобы  подбить  птицу
на лету.
   Теряя разноцветные перья, охотничий трофей  упал  на  землю,  и  лесничий
вместо собаки подскочил к фазану и, подхватив его, вернулся к императору.
   - Еще одного, Ваше Императорские Величество? - подобострастно спросил он.
   - Нет, Георг, чего-то не хочется. Не идет сегодня стрельба, и все тут.
   Илларион поднял голову и огляделся - пасмурные тучи спустились  почти  до
крыш его дворца. И так же пасмурно было у него на душе.
   Неожиданно  до  императора  донесся  крик,  который  издавал  бегущий  по
охотничьему саду человек.
   Это был чиновник из канцелярии, и император сразу узнал его. Как  же  его
звали - Флитррас или Флумтолф? Этого Илларион  не  помнил.  Фамилии  северян
всегда давались ему с трудом.
   - Узнайте, что случилось, - недовольно буркнул император одному из  своих
сопровождавших лиц - полковнику гвардейской эскадры "Молот".
   Полковник  тотчас  сорвался  с  места  и  помчался   навстречу   вопящему
чиновнику. Иллариону даже показалось, что полковник собьет беднягу на  землю
и начнет трепать, как гончая - зайца.
   "Что это я?" - одернул себя император. Охотничьи картины вот уже три  дня
не отпускали его воображение. Даже о войне не  хотелось  думать,  а  все  же
приходилось.
   Впрочем, кроме охоты у Иллариона было и другое увлечение.  Энергетические
генераторы третьего уровня, работавшие  на  смещение  разгонных  фаз.  Кроме
самого императора в этом вопросе разбирались еще не больше  десяти  человек.
Зато составить план битвы с участием ста тысяч кораблей мог каждый школьник.
   - Ну чего тебе? - неприязненно спросил император,  глядя  на  вспотевшего
чиновника. Посланный на перехват полковник тоже  вернулся  вместе  с  ним  и
выглядел не лучше.
   "Да  что  же  в  самом   деле   случилось?   Не   иначе   как   саваттеры
капитулировали..." - Ваше Императорское Величество! - словно баба  заголосил
чиновник.
   - Давай короче, -  потребовал  Илларион.  Тупость  чиновничьего  аппарата
всегда злила императора.
   - Судья Шерман - кажется, его видели!
   - Еще раз и более спокойно, - приказал Иларион и почувствовал, как по его
собственной спине  побежали  мурашки.  -  Этого  быть  не  может...  -  тихо
пробормотал он.
   Однако чиновник тут же добавил: - Один из судоводителей уже сдался ему!
   - Ерунда, предателя мы расстреляем.
   - Но, Ваше Императорское Величество, даже резидент Вашего  Императорского
Величества в мире  архидоксов  -  Мэне  Подклав  отдался  на  милость  Судьи
Шермана! - почти рыдающим голосом сообщил чиновник  и  потерял  сознание  от
избытка чувств.
   Илларион пожал плечами и снова посмотрел на небо. Затем передал лесничему
ружье и, перешагнув через бесчувственное тело, быстрым  шагом  направился  к
дворцу.
   Вдруг, словно о чем-то вспомнив, он оглянулся и приказал: - Всем  явиться
по месту службы! - и уже тише добавил: - Неизвестно, что нас ожидает.

   120

   Тяжелое судно висело на орбите Туссено, и планета величаво  проплывала  в
его иллюминаторах. Материки сменялись океанами,  а  складки  гор  -  лесными
массивами.
   Туссено не была урбанистической планетой. На ней еще  хватало  места  для
природы, и ее конфликт с человеком был впереди.
   - Ты как будто прощаешься, Рино, - произнесла Халия, дотрагиваясь до  его
спины.
   - Так и есть, - сказал Лефлер.
   - Но ведь ты еще не принял это предложение, - возразила она.
   - Это не предложение. Это - моя судьба, и ничего тут не поделаешь.
   - И ты даже не хочешь посетить свой Гринвилидж? Увидеть друзей?.. Гонкуры
не сегодня завтра начнут убираться домой. Ни один агент ЕСО за последние два
дня не вышел за пределы своей базы - это о чем-то говорит...
   Лефлер оторвался от тоскливого созерцания родной планеты и, обернувшись к
Халии, поцеловал ее в лоб.
   - Это говорит о том, что мне нужно перебираться на новое место службы.
   - Значит, ты так это называешь?
   - Да - новое место службы. Планета И талон, где живут такие же,  как  мы,
люди, - Разве не гонкуры или саваттеры живут в тех местах?
   - Как объяснил мне Гроу,  почти  везде  живут  гонкуры  и  саваттеры,  но
планета Италон считается  резиденцией  Судьи  Шермана,  и  любого  генерала,
который предложил  бы  высадить  туда  десант,  немедленно  отправили  бы  в
психушку. Там до сих пор живут архидоксы.
   - Архидоксы... - задумчиво повторила Халия. -  И  ты  сумеешь  найти  там
девушку.
   - Но мое сердце принадлежит тебе.
   - Ну конечно,  -  усмехнулась  Халия  и  снова  стала  похожа  на  агента
специального департамента. - Наверное, ты недолго будешь помнить обо мне...
   - А зачем помнить - я возьму тебя с собой...
   - Что?.. - Халия отшатнулась от  Рино  и  недоверчиво  посмотрела  ему  в
глаза.
   - Я серьезно, мисс Йорген. Я же делаю тебе предложение...
   - Ты  сумасшедший,  Лефлер,  -  покачала  головой  Халия.  -  Ты  делаешь
предложения девушке из отдела XX. Ты знаешь, что это такое?
   - Знаю, - уверенно кивнул Рино.
   - Через мою постель прошли десятки мужчин.
   - Через мою - сотни женщин, - ответил Рино.
   - И ты никогда не раскаешься?  Не  пожалеешь?  -  Халия  подошла  к  Рино
вплотную, и ее красивые руки сплелись на его шее.
   - Никогда. Судьи такого ранга своих решении не меняют.
   В этот момент послышался стук в дверь.
   - Войдите! - почти хором ответили Рино и Халия.
   Гроу осторожно протиснулся в дверь и, увидев улыбающуюся парочку, сказал:
   - Суди по тому, что я знаю об архидоксах,  вы  приняли  мое  предложение,
сэр?
   - Это не предложение, мистер Гроу,  -  ответила  за  Рино  Халия,  -  это
судьба.
   - Полностью с вами согласен,  мисс.  И  думаю,  что  могу  дать  капитану
корабля приказ отправляться на Италон.
   Гроу поклонился и собрался выйти, но Халия задала свои вопрос:  -  Мистер
Гроу, а позволительно ли Судье Шерману жениться?
   - Судья Шерман есть единственный закон. И все, что он делает,  законно  и
справедливо, - отчеканил Гроу и пояснил: - Это записано  в  каждом  школьном
учебнике гонкуров и саваттеров.

   121

   Илларион провел на редкость тяжелую и бессонную ночь. Время  шло,  а  его
спецслужбы не могли добыть нужной информации.
   Наконец, когда часы показывали пять утра, а на столе рядами стояли пустые
чашки из-под кофе, в кармане офицера связи, дежурившего за  дверью,  загудел
зуммер.
   Связист имел совершенно определенные  инструкции,  однако  он  откровенно
боялся входить в покои императора. Пару секунд он  отчаянно  дрожал,  затем,
собравшись с силами, толкнул позолоченную дверь.
   - Ваше Императорское Величество! Вас по директлайн!
   - Давай сюда, - неприязненно отозвался император и протянул свою  длинную
руку.
   - Это "Онохайм", - предупредил связист, называя позывной абонента.
   Илларион взял грубку, а  офицер  отошел  в  сторону,  пребывая  в  полном
смятении. Кто такой "Онохайм" и какое он имеет право  беспокоить  императора
среди ночи?
   Однако Иллариону был знаком этот позывной. Они общались не чаще двух  раз
в год, и всякий раз этого требовала ситуация.
   - Рад тебя слышать, - произнес Илларион.
   - Что-то не верится, - ответил его собеседник.
   - Уж ты поверь - я не спал всю ночь и выпил целое ведро кофе.
   - Кстати, твои пехотинцы неплохо поработали на Шварцзее-Лусх. Мои  ребята
отступили в беспорядке.
   - Ничего, твои отплатили на Пикайду... Это было ужасно.
   - Почему не спал ночь?
   - Ты же знаешь...
   На  том  конце  бесконечно  далекого  соединения  возникла  пауза.  Затем
"Онохайм" признался: - Мне тоже не по себе. Даже война не радует...
   - И давно?
   - Что давно?
   - Давно война не радует?
   - Да уж тысячи четыре лет как не в удовольствие. Оба рассмеялись, и  было
в этом смехе что-то грустное.
   - А если это не он? - задал вопрос император  Илларион.  Вопрос,  который
волновал обоих.
   - Скоро узнаем. Он на одном из моих кораблей.
   - Что ты говоришь?! - Император Илларион даже вскочил с кресла. - И  куда
же он направляется?..
   - На Италон - куда же еще.
   - Да, действительно, - согласился Илларион. - Послушай...
   - Что?
   Император посмотрел на офицера связи и жестом приказал ему убраться.
   Тот выскочил, словно его поджарили.
   - Я вот что думаю. - Илларион крепче прижал к щеке  маленькую  трубку.  -
Может, нам пока прекратить все это безобразие...
   - Ну...
   - Я отменю наступление на линии Кальвадос - Паншне. Ну  ты  ведь  знаешь,
что там планировалось наступление.
   - Да, знаю, - ответил собеседник. - И я с тобой согласен. Я отзову  своих
с района Конде, ведь у тебя гам дела, кажется, совсем были плохи...
   - Так, значит, по рукам?
   - Слово императора.
   - Тогда до встречи в Италоне?
   - Да, до встречи в Италоне.
   И все эти годы из поколения в поколение передавались должности и  знания,
которые должны были пригодиться, когда явится новый Судья.
   Наконец высокие двери закрылись, и возгласы радости остались позади.
   Халия осторожно села на стоявший  в  приемном  зале  диван  и  облегченно
вздохнула. До прихода управляющего и  знакомства  со  штатом  Судьи  Шермана
оставалось около часа.
   - Ну и как ты себя чувствуешь, Рино? - спросила  Халия,  ощущая  какое-то
изменение в поведении Лефлера.
   - Ты не поверишь, - улыбнулся тот, - Есть чувство какой-то необыкновенной
легкости. Вот только обивку стен менять не следовало - старая мне  нравилась
больше...

   122

   Италон встречал Рино Лефлера как победителя. Улица столичного города,  по
которой ехал его автомобиль, была засыпана цветами, а народ скандировал:
   "Судья Шерман! Судья Шерман!"
   Рино еще и сам не понимал почему, но от этих криков в его  душе  рождался
какой-то торжественный подъем. Какая-то небывалая великая ответственность.
   Словно из далекого, давно забытого прошлого проносились  картины  великих
сражении, многочисленных, словно стаи  саранчи,  воинских  армад  и  посреди
всего его непреодолимая воля. Воля правильною и справедливого решения.
   -  Добро  пожаловать  домой,  Ваша  Честь  -  Судья  Шерман!  -  произнес
управляющий резиденцией - большого комплекса зданий, которые  восемьсот  лет
ждали своего хозяина.
   Проносилось  время,  ветшали  стены,  однако  их  ремонтировали  и  снова
придавали им праздничный вид.

   123

   В этот день высокие  своды  зала  "Каллипсо"  отражали  отблески  золотых
галунов, серебристых аксельбантов и полированного металла наградного оружия.
   Традиция нового мира, описанная в сотнях книг и  повторенная  в  школьных
учебниках, возобновлялась.
   Бесконечные ряды заслуженных военачальников, гениев  стратегии  и  героев
тактических построений, стояли, разделенные небольшой полосой, на которой  с
минуты  на  минуту  должен  был  появиться  пришедший   из   прошлых   веков
долгожданный миротворец.
   На специальной возвышенности для принесения клятв  императоров  и  самого
Судьи Шермана уже стояли Его Императорское  Величество  Илларион  -  владыка
всех  гонкуров  и  Его  Императорское  Величество  Макариос  -  предводитель
саваттеров.
   Даже издали было видно, что оба они волновались - ведь по закону  каждому
из них предоставлялось  право  усомниться  в  подлинности  Судьи  Шермана  и
расторгнуть договор о мире.
   Торжественная минута приближались, и наконец звонкие фанфары известили  о
появлении Его Чести - Судьи Шермана.
   В алой мантии с золотой подвязкой и в сопровождении архидоксов с  планеты
Италон, из века в век ожидавших своего правителя, он шествовал между  рядами
вчерашних врагов, соединяя их в мире.
   Его уверенная поступь и осанка были узнаваемы, и каждый понимал, что  это
он - носитель согласия Судья Шерман.
   Императоры Илларион и Макариос переглянулись  и  поняли  друг  друга  без
слов. Они склонились в поклоне и встретили Шермана со слезами на  глазах.  А
он соединил их руки, и весь зал взорвался радостными криками.
   Так пришел мир - и так началась новая эра.