дение. Говори, Лейла, ведь  я  же
тебя не предал.
   - Не предал? - Женщина повернулась и в упор посмотрела на Майбо. - Ты  не
мог предать меня, я же твоя жена...
   - Ну... - Майбо пожал плечами, затем вздохнул и признался: - Я был близок
к этому, Лил. Честное слово...
   Лейла ничего не сказала в ответ на признание мужа. Она подошла к  воротам
и, приподняв клок свалявшейся травы, достала ту самую коробочку, за  которой
охотились полицейские.
   Она держала ее на своей ладони, и Майбо,  приблизившись,  робко  протянул
руку и дотронулся до металлической поверхности.  Этот  предмет,  пару  часов
назад казавший Майбо пустой вещицей, теперь обрел свою значимость и силу.
   - И что, ты думаешь за этой штукой придут?
   - Думаю, да, - твердо сказала Лейла.
   - Но ведь и эти могут вернуться.
   - Могут. Но теперь я спрячу его так далеко, что им ни за что не найти.

   5

   Стрекоча  гусеницами  и  ныряя  в  глубокие  лужи,  наполненные   ледяным
крошевом, вездеход весело бежал по неезженой дороге, подгоняемый нетерпением
профитцера Крейга. Его дежурство заканчивалось через час, и ему не  хотелось
задерживаться на службе ни одной лишней минуты.
   "Вот и работай  с  такими  людьми,  -  думал  Джакоб,  глядя  на  профиль
постаревшего Крейга. - Этот, без пяти минут  пенсионер,  рвется  домой  так,
будто его ждет там молодая жена, а  не  сварливая  старуха,  с  которой  они
прожили тридцать лет".
   Бурх и Джо-Пайн спокойно спали, удобно положив ноги на  накрытый  грязным
мешком труп саваттера.
   Эти двое жили по привычке и, наверное, даже не понимали, кто  они  и  чем
занимаются.
   Гроув бодрствовал. Он смотрел на покачивавшийся за окном пейзаж и думал о
женщине, которая ему так понравилась. Гроссфитцер частенько разрешал  Гроуву
развлечься на подобных заданиях, но сегодня почему-то сделал  исключение.  А
баба, как назло, попалась самая лучшая.
   Гроув покосился на начальника и, встретившись  с  его  тяжелым  взглядом,
снова уставился в окно.
   Слева, из-за поросшей кустарником горы, выскочил вертолет,  принадлежащий
ЕСО - серьезной службе, у которой вся полиция  была  на  побегушках.  Машина
была увешана сетчатыми антеннами. Тяжело развернувшись, она  снова  пошла  в
сторону перевала, туда, где ночью рухнул летательный аппарат.
   Спустившись к реке, вездеход сбросил  скорость  и,  встав  на  скользкие,
отшлифованные водой камни, пошел осторожно, чтобы  набегавшие  струи  горной
реки не перекатывались через крышу.
   На одном из больших валунов вездеход подпрыгнул,  и  Крейг  выругался,  а
затем неожиданно сказал: - Я так понимаю, шеф, что эта чернявая баба  что-то
знала.
   - С чего это ты взял? - спросил Джакоб. Эта мысль и  так  не  давала  ему
покоя, но гроссфитцер считал, что только он заметил тонкую игру женщины.
   - Да слишком уж она хотела, чтобы мы поверили, что  она  шлюха...  Но  на
шлюху она непохожа.
   - Все бабы шлюхи! - подал голос Гроув. "Ну  вот,  затронули  его  больное
место", - подумал Джакоб.
   - Надо было трахнуть ее всем по разику, и все дела!  Тогда  бы  живо  все
рассказала!
   - Уймись, Гроув, - обронил  гроссфигцер.  -  Тебя  на  службе  интересует
только траханье.
   - А хоть бы и так, шеф. Ведь полицейскому не каждая сможет отказать.
   - Что ты думаешь, Лойдус? Знала хозяйка, куда подевался маршрутизатор?  -
обратился Джакоб к стажеру, чтобы только заткнуть Гроува.
   -  Я?!  -  Лойдус  даже  испугался.  Он  никак  не  ожидал,  что   кто-то
поинтересуется его мнением, и даже не успел его составить. -  Я  же  был  на
чердаке, сэр.
   - Но женщину-то ты видел?
   - Видел, - согласился Лойдус, невольно вспомнив,  как  обжег  его  взгляд
хозяйки дома. Воспоминания заставили Лойдуса снова покраснеть.
   - Ну так что тебе показалось - спрятала она маршрутизатор или нет?
   - Я не могу сказать, сэр, - снова пожал плечами стажер.
   Женщина очень ему понравилась, и он не хотел,  чтобы  его  подозрения  ей
навредили.
   - Все ясно! И этот спекся! - авторитетно заявил Гроув.  -  Я  же  говорю,
надо было ее тра...
   - Заткнись! - зло прикрикнул Джакоб.
   Между тем река закончилась, и вездеход стал карабкаться по крутому склону
- туда, где начиналась дорога, ведущая в цивилизованную часть долины.
   Там был пригород, хорошие дороги, магазины и  дома  -  словом,  все,  что
позволяло Джакобу считать себя человеком,  а  не  животным,  выброшенным  на
самостоятельное выживание. Гроссфитцер не любил необжитые пространства.
   Он, без сомнения, мог бы задержаться в доме Розенфельда и выбить из  этих
подонков всю правду, но очередной приступ неведомой тоски  заставил  Джакоба
отступить.
   "Сообщу о них в ЕСО, и все будет в порядке", - подумал он.

   6

   Прогрохотав гусеницами по брусчатке и развернувшись во  дворе  управления
окружного шерифа, вездеход сдал задом к воротам покойницкой.
   Оттуда вышли двое санитаров в желтых как  лимон  фартуках.  Они  привычно
перекинули труп на каталку и увезли в свои темные  владения.  Затем  закрыли
стальные створки и лязгнули изнутри тяжелым замком.
   - Списали жмурика, - прокомментировал Бурх и полез из салона.  Следом  за
ним выбрался Джо-Пайн. Он зевнул еще раз, потом потянул носом  и  сказал:  -
Пошли отсюда, а то эти червяки ушли, а вонь от них еще осталась.
   Хлопнув дверью,  из  кабины  выбрался  Крейг.  Он  посмотрел  на  часы  и
направился в бытовую комнату, чтобы  переодеться  и  отправиться  домой.  За
собой профитцер тянул мешок с  двумя  застреленными  ягнятами.  Уже  сегодня
вечером он собирался отведать их нежного мяса.
   Следом за Крейгом, широкими шагами, прошел Джакоб. Ему хотелось  поскорее
написать отчет и предоставить его своему начальству и куратору из ЕСО.
   - Ну вот, - сказал  Бурх.  -  Нам  осталось  отмолотить  полсмены.  -  И,
повернувшись к Лойдусу, спросил: - Стажер, в шашки играешь?
   - Совсем чуть-чуть, - признался тот.
   - А в домино?
   - Так же.
   - Ладно, пошли, составишь мне пару, и  мы  разделаем  Джо-Пайна  и  этого
озабоченного. - И Бурх кивнул на Гроува.
   - Я не озабоченный! - болезненно отреагировал Гроув. - Просто  я  сильный
мужчина, а ты - импотент.
   - Согласен, - сразу сдался Бурх, но произнес он это так, что  Гроув  весь
затрясся от еле сдерживаемого гнева.
   Поздоровавшись по дороге с несколькими  полицейскими  из  других  команд,
неполная бригада гроссфитцера Джакоба пришла в свое дежурное помещение.
   На стол быстро легли костяшки домино и остатки угощения,  прихваченные  в
доме Розенфельда, однако не успели все четверо  приступить  к  игре,  как  в
дежурку вошел штандартенфитцер Джим Хофман.
   Полицейские моментально вскочили, больше от  удивления,  чем  от  испуга.
Штандартенфитцер еще ни разу не снисходил до того,  чтобы  зайти  в  дежурку
лично.
   - Стажер Ганс Лойдус!
   - Я, сэр! - прокричал стажер, еще не забывший порядков полицейской школы.
   - Следуйте за мной.
   - Есть, сэр!
   Лойдус подхватил головной убор  и,  оглянувшись  возле  дверей  на  своих
старших товарищей, только пожал плечами.
   Когда за ним закрылась дверь, Джо-Пайн недовольно проворчал:  -  Ну  вот,
пару разбили.

   7

   Следуя за молчаливым штандартенфитцером Хофманом, Лойдус шагал по путаным
переходам управления.
   Когда они оказались в подвальном этаже, Хофман остановился перед стальной
дверью и сказал: - Вы изучали курс расследований, стажер?
   - Так точно, сэр!
   - Отлично. У нас  не  хватает  следователей,  так  что  с  оперативной  и
патрульной работой вы расстаетесь навсегда. Все ясно?
   - Так точно, сэр.
   - Тогда вперед.
   С этими словами штандартенфитцер толкнул массивную дверь, и Ганс  Лойдус,
пройдя  следом  за  начальником,  оказался  во  владениях  команды  судебных
патологоанатомов.
   - Доггерти! - крикнул Хофман, и на его голос из двери  одного  из  унылых
казематов выскочил руководитель подземного подразделения.
   - Здравствуйте,  сэр,  -  произнес  Доггерти,  невысокого  роста,  щуплый
человек в форменной куртке народного шерифа, правда, без одной пуговицы.
   Как видно,  для  потрошителей  мертвецов  полное  соответствие  параграфу
полицейского устава было необязательным.
   Лицо Доггерти было бледным, из чего Лойдус сделал вывод, что этот человек
сидит в подземелье все дни напролет.
   - Это наш новый младший следователь - Ганс Лойдус, -  представил  стажера
Хофман. - Он будет работать  по  последнему  делу.  Покажи  ему  все,  одним
словом, проведи курс молодого бойца. Нужно, чтобы парень не падал в обморок,
если придется присутствовать при вскрытии.
   - Хорошо, сэр. Мы закалим его надлежащим образом.
   Сказав это, Доггерти так посмотрел на Лойдуса, что тому показалось, будто
и его сейчас потащат в покойницкую и с биркой на  ноге  бросят  на  железный
разделочный стол.
   По спине Ганса пробежал холодок первобытного страха.
   - Ну и отлично. Набирайтесь опыта, Лойдус. Когда Доггерти  вас  отпустит,
поднимайтесь на второй этаж и поступайте в распоряжение старшего следователя
Кулхарда. Вопросы есть?
   - Нет, сэр! - привычно ответил Лойдус, хотя вопросов  у  него  было  хоть
отбавляй.
   Хофман ушел, и Ганс Лойдус остался один на один  с  обитателем  страшного
подземелья - мистером Доггерти.
   - Ну что, пойдем? - просто сказал тот.
   - Да, - кивнул Лойдус, хотя внутри нею все кричало "нет".
   - Я предлагаю начать с твоего парня. Ведь, насколько  я  понимаю,  это  и
будет твоим первым делом.
   - Я не знаю, сэр, - признался Лойдус.
   - Зато я знаю, - сказал Доггерти.  -  Подожди  здесь,  я  только  захвачу
"спецуру".
   И он исчез за дверью каземата, откуда появился сначала.
   Спустя пару минут он снова вышел в  коридор,  и  на  нем  был  тот  самый
клеенчатый костюм лимонного цвета,  в  каких  выходили  на  поверхность  все
сотрудники подземелья, забирая принадлежащую им добычу - трупы.
   - Да-да, - словно перехватив мысли  Лойдуса,  произнес  Доггерти.  -  Тот
самый  "желтый  червяк"  -  так,  кажется,  называют  нас  ваши  бандюги  из
патрульных отрядов?
   - Да, сэр, - подтвердил Лойдус чисто автоматически.
   - Не называй меня  "сэр",  парень.  Я  вольнонаемный.  Если  невмоготу  и
хочется вытянуться, называй меня мистером Доггерти, а еще лучше Сэмом.
   - Хорошо, мистер Сэм. То есть, просто Сэм.
   - Ну и пошли, - кивнул Доггерти и двинулся по сумрачным, плохо освещенным
коридорам, словно кто-то специально заботился о  том,  чтобы  эти  помещения
выглядели как можно более зловещими.
   Защитный костюм  на  Сэме  отвратительно  морщился  и  шуршал,  а  Лойдус
старательно выравнивал дыхание и опустошал голову от посторонних мыслей.
   Он боялся, что не оправдает высокого доверия начальства и его  непременно
стошнит.
   Вскоре бесконечные и путаные переходы под тусклыми лампочками  подземелья
закончились.
   Доггерти вошел  в  квадратный  бокс,  отделанный  белоснежной  плиткой  и
залитый ярким синеватым светом от направленных ламп.
   На специальной стальной платформе, как и ожидал Лойдус, лежал мертвец,  а
двое сотрудников Доггерти сидели в углу на сверкавших  хромом  стульях.  Они
ели бутерброды, лежавшие в никелированной ванночке.
   - Хочешь бутерброд, Сэм? - спросил один из них.
   - А это твои?
   - Да.
   - Тогда давай. Твоей хозяйке я доверяю, - сказал Сэм Доггерти  и  выловил
из  ванночки  приглянувшийся  ему  бутерброд.  Откусив  большой  кусок,  Сэм
тщательно его  разжевал  и,  кивнув  на  позеленевшего  Лойдуса,  сказал:  -
Новенький -  Ганс  Лойдус.  Его  сам  Хофман  представил.  Говорит,  младший
следователь. Будет вести дело этого бычка.
   Под "бычком" Доггерти подразумевал  тело  саваттера,  которое  лежало  на
столе и ждало своей очереди.
   - А я Колин, - представился сотрудник, угощавший бутербродами. - Это  мой
напарник Олле Дескштурм. Правда, дурацкая фамилия?
   - Д-да, - промямлил Ганс, борясь с тошнотой.
   -  Ну,  раз  все  перезнакомились,  давайте  приступать,  -  распорядился
Доггерти, беря со вспомогательного столика чудовищного вида пилу.  -  Видишь
ли, следователь, эти саваттеры всегда одеты в тонкое боди из  стекловолокна,
поэтому  рассекать  его  приходится  химическим   лазером,   а   уже   потом
пользоваться всем набором хирургических ковырялок.
   - А... зачем их вообще вскрывать? - собравшись  с  силами,  задал  вопрос
Ганс.
   - Этот вопрос не ко мне, но, насколько я понимаю,  чтобы  убедиться,  что
это настоящие саваттеры, а не добрые маливане. После  вскрытия  мы  составим
документ с описанием потрохов этого "бычка", а ты ознакомишься и  подпишешь.
На этом экспертиза будет закончена, и ты поднимешься к себе на второй  этаж,
чтобы думать всякий умные мысли...
   Лойдусу указали место, откуда он мог все видеть и одновременно никому  не
мешать. Вскоре загудели электрические трансформаторы, засвистели пилы, и под
сводами бокса разнеслись отвратительные звуки. Это длилось пару минут.
   - Ну вот, грудная клетка вскрыта, - будничным тоном произнес Доггерти,  -
Подходи, смотри и оценивай.
   - А что я должен оценивать? - пролепетал Ганс.
   - Ты должен определить по толщине ребер и виду  внутренних  органов,  что
это действительно саваттер.
   - Я уже вижу,  -  соврал  Ганс,  выбрав  в  качестве  объекта  созерцания
треснувшую на стене плитку.
   Снова  засвистела  дисковая  пила,  затем  послышался  треск  и   громкие
ругательства Олле Дескштурма. До сих пор  он  молчал,  но,  когда  его  пила
сломалась, подал голос: - Вот сукин сын, нашпиговал свои кишки пулями!
   - Скажи спасибо ребятам Джакоба, - заметил  Доггерти  и,  повернувшись  к
Лойдусу, сказал: - Ну вот, смотри, следователь, вот это называется  ранения,
не совместимые с жизнью, и получил он их, когда его сбили  ракетой...  Любой
из нас загнулся бы моментально, а он был еще жив и,  судя  по  огнестрельным
ранениям, оказал полицейским сопротивление...
   -  Да,  -  кивнул  Ганс,  хотя  точно  знал,  что  саваттер  не  оказывал
сопротивления  и  гроссфитцер  Джакоб  стрелял  в  него  на  всякий  случай.
Вспомнился хозяин дома и его жена. А особенно ее  глаза  -  такие  пылкие  и
зовущие. О! Какая это была женщина. Кажется, ее звали Лейла.
   - А вот посмотри, какое  у  него  сердце!  Не  сердце,  а  компрессор!  -
воскликнул Доггерти, подцепляя блестящим крюком предмет своего восторга.
   Ганс опустил глаза. Из всего, что касалось новой работы следователя,  его
интересовала только  Лейла.  А  вскрытый  труп,  что  же  -  к  этому  нужно
привыкать.  Промелькнула  мысль,  что  жалованье   следователя   выше,   чем
патрульного. Однако заострить внимание на этом  приятном  обстоятельстве  не
давал образ Лейлы.
   - Нет, ты только посмотри! -  продолжал  восторгаться  орудующий  крючком
Доггерти. - Все органы отделены друг от друга  реберными  перегородками.  Ты
представляешь, Лойдус, какой это живучий парень?
   - Чтобы воровать людей,  нужно  быть  крепким,  -  заметил  Колин,  затем
взмахнул хирургическим тесаком и с хрустом рассек мешавшую косточку.
   Капля крови упала на лицо Лойдуса.
   - Оп! С боевых крещением, парень! - воскликнул Доггерти и отер лицо Ганса
салфеткой.
   - Это еще что! - сказал Олле Дескштурм, возясь где-то в области  брюшины.
- Вот однажды шинковали мы жмура, причем достаточно несвежего. Брюхо  -  как
барабан, кишки - газовые бомбы! А мой напарник случайно по ним скальпелем  -
вжик! Так дерьмо по нам буквально шквалом ударило! Ну разве не весело?!
   "Неужели можно вот так каждый день?" - невольно подумал Лойдус.
   - Ну все,  принимай  работу,  -  сказал  Доггерти,  когда  распотрошенный
саваттер был вывернут наизнанку и закреплен множеством специальных скобок. -
Подтверждаешь, что это похититель людей?
   - Да, подтверждаю, - сразу согласился Лойдус, стараясь не дышать носом.
   - Хорошо. Тогда подпиши документ.
   Доггерти снял перчатки и достал из небольшого сейфа стандартный бланк.
   Между  тем  Колин  сверкнул  фотовспышкой  и  приложил  к  акту   осмотра
фотографию.
   Ганс поставил свою подпись в указанном месте  и  скованно  улыбнулся.  Он
желал поскорее выйти на свежий воздух.

   8

   Старший следователь Кулхард встретил новичка довольно приветливо.
   - А, вот тот самый парень, на кого мы  будем  сваливать  все  неподъемные
дела, - сказал он и, подмигнув Лойдусу, поднялся из-за стола.
   - Не бойся, это я шучу, - добавил он. - На самом деле поначалу будешь мне
помогать, чтобы войти в курс дела.
   - Да, сэр. Спасибо, сэр, - искренне поблагодарил Ганс.
   - На вскрытии был?
   Вместо ответа Лойдус протянул Кулхарду отчет и фото.
   - Ага, - старший следователь взял документы, просмотрел их  и  сказал:  -
Нужно будет прочитать отчет гроссфитцера Джакоба и поговорить с ребятами  из
его бригады.
   - В этом нет необходимости, сэр. Я сам был на месте.
   - Ах вот как? Ну, это упрощает дело. Тогда садись и рассказывай мне, а  я
буду задавать тебе тренировочные вопросы. Будешь отвечать и запоминать,  что
нужно спрашивать. Идет?
   - Как скажете, сэр.
   Ганс опустился на указанный стул и огляделся.  Комнатка  была  небольшая,
однако здесь размещалось четыре стола. Два из них, включая  место  Кулхарда,
выглядели обитаемыми, а оставшиеся два покоились под толстым слоем пыли.
   Между тем старший следователь все не начинал беседы и  только  беспокойно
рылся в ящиках, хлопая дверками тумбочек и чего-то бормоча себе под нос.
   - Ничего не понимаю, - наконец сказал он и поднял на  Лойдуса  рассеянный
взгляд. Но вдруг что-то сообразил и крикнул: - Хо-орст!!! Хо-орст!!!
   Поначалу ответа не было, но затем где-то неподалеку  за  стеной  сработал
сливной бачок, и вскоре Хорст собственной персоной предстал перед Кулхардом.
   - Кого кричим, начальник?
   - Тебя кричим, - ответил Кулхард. - Где моя кружка?
   - Питер взял.
   - А почему обратно не положил?
   - А он теперь не может. Ее в вешдоки записали.
   - Как записали? Кто?!
   - Да по ошибке, - сказал Хорст, словно это все объясняло. -  Он  говорит,
что кружка на столе стояла, рядом с вешдоками, а Пулитцер из тридцать второй
комнаты спешил очень и описал все. Потом с описью пробежал  по  кабинетам  и
все быстро завизировал.
   -  Сволочи,  -  коротко  бросил  Кулхард  и  яростно   потер   начинавшую
проявляться лысину.
   - У меня в бытовке есть собственная кружка, сэр, -  предложил  Лойдус.  -
Хотите принесу?
   - Спасибо, парень, не нужно, - отказался Кулхард.  Сейчас  ему  не  нужна
была кружка. Он упивался собственной обидой.
   - Ну ладно, - сказал он наконец. - Приступим к допросу...
   - К какому допросу? - спросил  Хорст  Эви,  усаживаясь  на  свое  рабочее
место.
   - Парень - наш новичок, и  я  его  натаскивать  буду,  -  нехотя  пояснил
Кулхард. С гораздо большей охотой он послал  бы  Хорста  подальше.  -  Итак,
расскажи в двух словах, что там было.
   - В шесть восемнадцать был звонок  дежурному  о  том,  что  на  одном  из
хуторов объявился слваттер. Это была наша смена, и мы всей бригадой  выехали
на место...
   - Маршрутизатор нашли?
   - Нет, сэр. Все облазили: постройки, дом, чердак, но ничего не нашли.
   - А с хозяевами работали?
   - Насколько я понимаю, нет. Хотя это был мой первый выезд,  сэр,  и,  как
все происходит обычным порядком, я еще не знаю.
   - Да так все и происходит, - подал голос Хорст Эви,  хотя  его  никто  не
спрашивал. - Берут хозяина и бьют его, мерзавца,  пока  не  расскажет,  куда
маршрутизатор закопал.
   - Там везде был иней... На земле, я имею ввиду, - пояснил Лойдус. -  Если
бы кто-то из них сделал хоть один шаг по саду или еще куда, мы бы заметили.
   - Понятно, - кивнул Кулхард. - Сколько человек живет на хуторе?
   - Двое, сэр. Хозяин и его жена.
   - Как выглядит жена? Молодая и красивая или старая образина?
   - Она симпатичная, сэр, - признался Лойдус, и голос его при этом  заметно
потеплел.
   - Да, я вижу, ты на нее запал, парень!  -  обрадованно  воскликнул  Хорст
Эви.
   - Слушай, Хорст, смотайся за кофе к автомату