шка свое удостоверение и показала его Рино. - А я - вот, - сказала она,
словно это был важнейший аргумент в пользу ее предложения.
   - Я сейчас не могу, понимаешь?
   - Он никак не может, милочка, потому что  у  него  уже  есть  девушка!  -
прозвучал совсем рядом знакомый голос.
   Лефлер обернулся и увидел Халию. Она  опять  была  в  военной  форме,  но
смотрела на Рино куда приветливее, чем во время их последней встречи.
   - Здравствуй, - сказал пораженный Лефлер. - Ты откуда здесь?
   - Да я была здесь с самого начала.
   - Точно, - уныло добавила  молоденькая  журналистка,  -  когда  нас  сюда
загоняли, я ее видела... Ну ладно, солдат, пока.
   - Пока, дорогая, - ответил Рино и проводил девушку взглядом, пока  та  не
скрылась за углом.
   - Между прочим, она моложе меня лет на пять, - сказала вдруг Халия.
   - Что, правда?
   - Скажешь, что незаметно?
   - Вообще-то я об этом не думал.
   - Ты идешь к Смайли?
   - Да, есть кое-какие проблемы.
   - Ну так пойдем вместе, а то вдруг к тебе еще кто-нибудь пристанет.

   111

   Швартовка  у  станции  "Сноу-Гоу"  была  чисто  формальной.  С  "Агриппы"
отстрелили трехтонный контейнер со свининой,  и  корабль  пошел  дальше,  не
дожидаясь "спасибо" от удивленных колонистов.
   До рубежа, на котором заканчивалась власть правительства,  оставалось  не
больше трех часов ходу. И в этот раз  помимо  естественного  волнения  среди
персонала чувствовался необычайный подъем. Все говорили  о  какой-то  мощной
поддержке, а на совещании у Смайли Рино собственными  глазами  видел  живого
саваттера.
   То, что это не был парень из ЕСО, можно было не сомневаться.
   - Ваши люди, майор, должны прежде всего  обеспечить  безопасную  доставку
десанта на транспорт, - говорил Смайли, обращаясь  к  Пронину,  -  А  судами
охраны займутся соотечественники мистера Гроу.  К  тому  же  за  пограничную
линию  "штюсы"  не  идут  и  передают  эстафету  сопровождения  гонкурам.  Я
правильно излагаю, мистер Гроу?
   - Да, сэр. Совершенно точно.
   "Вот это дела", - размышлял Рино, время от времени  поглядывая  на  Гроу.
Невольно ему на ум приходили воспоминания о похожем  совете,  перед  началом
операции на Максиколе. Но тогда все было по-другому, и десантники  надеялись
только на себя.
   Когда совещание закончилось, к Рино подошел Гроу.
   - Я очень хотел с вами познакомиться, лейтенант Лефлер, -  сказал  он.  -
Мистер Смайли рассказал мне, что вам удалось сделать, и я догадываюсь,  чего
вам это стоило.
   - Ну что вы, сэр, в основном я просто спасал свою шкуру, - пожал  плечами
Рино, ловя на себе взгляд Халии.
   - Тем не менее добытые вами сведения помогли нам с мистером Смайли  лучше
понять друг друга.
   - Я рад, если все жертвы были не напрасны.
   - Они не были напрасны, - подтвердил  Гроу,  а  затем  добавил:  -  Между
прочим, мы с вами пойдем в одной команде.
   - Неужели для вас это так важно? - удивился Рино. - Я  думал,  вы  будете
руководить операцией - ведь  потребуются  согласованные  действия  с  вашими
людьми.
   - Они и так будут согласованные, - заверил его Гроу. - И потом, мне очень
хочется пойти в бой рядом с таким человеком, как вы,  лейтенант  Лефлер.  Не
сочтите это за высокие слова.
   Когда Гроу отошел, его эстафету приняла Халия. Она взяла Рино за локоть и
улыбнулась так, как не улыбалась ему никогда.
   - Кажется, мистер Гроу наговорил тебе кучу любезностей? - спросила она.
   - Слушай, что с тобой случилось? С чего это ты переменила свое  отношение
ко мне? Или это Смайли дал тебе новое задание?
   - Нет, Рино, это моя личная инициатива. Честное слово.
   Лефлер знал, что Халия являлась опытным агентом и ее специальностью  было
коварное соблазнение, однако ему  очень  хотелось  верить,  что  сейчас  она
говорит правду.
   - Ну что, господа офицеры,  поладили?  -  спросил  неожиданно  подошедший
Смайли, однако натолкнувшись на колючий взгляд  Лефлера,  словно  защищаясь,
поднял руки: - Извините, лейтенант,  я  только  хотел  напомнить,  что  пора
расходиться по местам... Скоро объявят готовность.
   - Да, сэр, - кивнул Рино и,  повернувшись,  собрался  уходить,  но  Халия
снова остановила его.
   - Лефлер, обещай, что вернешься, - потребовала она.
   - Если ты будешь ждать, у меня просто не будет другого выхода...
   - Я буду ждать.

   112

   Все повторялось или, по  крайней  мере,  очень  напоминало  то,  как  все
происходило в первый раз.
   Те же бывшие полицейские  в  неудобных  мини-скафандрах,  те  же  тяжелые
автоматы и даже капсулы, изнутри напоминавшие те самые душегубки, в  которых
несчастный десант погибал еще на подступах к Максиколе.
   Но так казалось только на  первый  взгляд,  а  на  самом  деле  десантные
аппараты имели совершенно другое назначение.  По  сути,  это  были  торпеды,
начиненные живыми людьми. Требовалось только пробить с разгону борт корабля,
и высаживайся себе на здоровье.
   Правда, была  опасность,  что  все  погибнут  при  ударе,  но  для  этого
существовала масса дополнительных приспособлений, в том  числе  и  пробойные
механизмы, расположенные в носу аппаратов.
   Лефлер постоянно чувствовал на себе внимание  остальных  бойцов  команды,
которые знали, что Рино был единственным, кто сумел вернуться с  задания.  И
теперь он являлся для них  не  только  командиром,  но  и  неким  счастливым
талисманом.
   Кроме основного состава в капсуле оказался  и  Гроу.  Как  и  обещал,  он
пришел готовый к бою, облаченный в герметичный штурмовой костюм  неизвестной
системы. Рино не сразу понял, что саваттер надел свою собственную  амуницию,
на которой было указано его имя и воинские звание.
   Гроу подмигнул Лефлеру через стекло своей маски и подвинулся  на  скамье,
пропуская журналистский  десант,  который  распределили  в  каждую  из  трех
капсул. Скафандры смотрелись на этих ребятах довольно неуклюже,  однако  они
были  оснащены  мини-камерами,   микрофонами,   светодозаторами   и   прочей
снимающей, записывающей и передающей аппаратурой.
   Отношение к этим людям у Рино немного изменилось, когда он узнал, что  ни
один из них не отказался от непосредственного участия в высадке, хотя Смайли
подробно разъяснил, чем это может закончиться.
   Наконец  пресса  расселась  в  хвосте  капсулы  и  согласно   инструкциям
пристегнулась на все ремни безопасности.
   И  снова   потянулось   ожидание,   скрашиваемое   только   приглушенными
переговорами внутренних служб судна, которые случайно попадали на внутреннюю
волну десанта.
   "Зачем я здесь, ведь мог  же  отпроситься  на  отдых",  -  подумал  Рино,
которого никто не тянул в эту переделку.
   Даже Смайли и его невидимые  шефы  понимали:  тащить  в  драку  человека,
только что вернувшегося из царства мертвых, настоящее свинство.
   Рино снова спрашивал себя, но не находил ответа. Зачем  он  здесь?  Может
быть, затем, чтобы все это поскорее кончилось.
   И потом, он не мог отдыхать. Он не мог даже отоспаться - его ночь длилась
всего пять-шесть часов, а потом он просыпался, словно  наступало  время  его
вахты. Вот только душ доставлял ему настоящее  удовольствие.  Такая  простая
штука, как душ.
   Застрекотали приводы замков, задраивая  боковой  люк.  Этот  звук  словно
подводил черту, напоминая, что назад  хода  больше  нет.  Выйти  из  капсулы
теперь  можно  было  только   через   штурмовые   ворота,   которые   начнут
функционировать, если удастся пробить борт грузовика.
   А если не удастся? Об этом лучше не думать. Авиаторы обещали поставить на
корпус судна маяк с бомбой. Сначала  он  будет  наводить  капсулу,  а  затем
взорвется еще до ее касания и тем самым ослабит стенку.
   Другой неприятный момент - ребра жесткости на внутренней  стороне  судна.
Если  удар  придется  в  такое  ребро,  половина  людей  в   капсуле   будут
покойниками, остальные - инвалидами. Рино отлично помнил, как  отдал  приказ
застрелить капитана Пежо, который пострадал при жесткой посадке.
   Под полом  заскрежетали  убиравшиеся  стопоры.  Кажется,  старт  был  уже
близок.
   - Лейтенант Лефлер, - послышался в наушниках голос Смайли.  -  Желаю  вам
удачи.
   "Да пошел ты", - мысленно ругнулся  Рино,  и  в  ту  же  секунду  капсула
рванулась с места.

   113

   Старый  холодильник  "Агриппа-12"  только  внешне  выглядел  как  обычный
грузовик, но по сути, как и все детища Смайли, являлся  базой-трансформером,
напичканной сложной бортовой аппаратурой, шахтами для десантных аппаратов  и
мини-ангарами для перехватчиков - излюбленной поддержки во всех его акциях.
   - Для дяди Пифа сообщаю: обмен состоялся... - прозвучал в эфире  голос  с
едва заметным акцентом. Это  означало,  что  транспорт  "Фринсуорд"  пересек
"зеленую линию" и сопровождавшие его "штюсы" пошли  обратно.  Однако  вместо
них охрану взяли на  себя  гонкуровские  OSRы,  тяжелые  машины,  обладавшие
необыкновенной огневой мощью.
   -  Поняли  -  отдыхаем...  -  уверенным  голосом  произнес  Джеф,  король
радиоперехвата, который, как  и  во  время  предыдущей  операции,  сидел  за
кодиро-вочным пультом.
   Произнеся одну лишь фразу, он потянулся за платком и вытер со лба крупные
капли пота. Внешнее спокойствие давалось ему нелегко  -  ведь  любая  ошибка
могла стоить жизни всему судну. Мощный враг был совсем  рядом,  и  ему  было
достаточно только повода, чтобы стереть "Агриппу" в порошок.
   - Ничего-ничего,  -  поддержал  Джефа  Смайли,  тайком  вытирая  о  брюки
вспотевшие ладони. - Сейчас саваттеры завяжут драку, и мы  пойдем  вперед...
Пронин, наверное, уже заждался.
   Джеф кивнул и вымученно улыбнулся.
   - Все в порядке? - робко спросил парень,  высунувшийся  из  генераторного
отсека. Его звали Бокач, и он прибыл на замену предателя Рони.
   Смайли только кивнул, и Бокач, тяжело вздохнув, исчез.
   - Ну что, я включаю радар? - спросил Джеф.
   - Да, думаю, теперь уже можно. Надеюсь, они не обратят на нас внимания.
   Джеф поспешно защелкал тумблерами, на широком экране стала все отчетливее
проявляться картина начинавшейся баталии. С обеих  сторон  в  ней  принимало
участие около пятисот судов.
   По обычным человеческим меркам, это было большое боестолкновение, но  для
войны саваттеров и гонкуров - только легкая стычка двух разведотрядов.
   - Ну вот и началось, - сказал Смайли, затем взял микрофон и  произнес:  -
Мистер Скизи, мы идем на перехват "Фринсуорда"!
   - Есть, сэр, - отозвался капитан "Агриппы", и? судно  начало  ускоряться,
одновременно корректируя свой курс. Теперь  толстая  "Агриппа",  впервые  за
свою долгую карьеру играла роль охотника.
   Пронзительно  пискнул  зуммер  охранного   комплекса,   и   автоматически
включился сканер.
   - Мамочки, да они нас заметили! -  вскрикнул  Джеф,  увидев  тупую  морду
одного OSRa, мчавшегося прямо к "Агриппе".
   Увеличения сканера вполне хватало,  чтобы  разглядеть  калибр  плазменных
пушек, которыми располагал этот пожиратель железных туш.
   - Делать нечего - действуем экспромтом, -  промолвил  Смайли  и,  включив
волну пилотов, произнес: - Майор, возникли осложнения, ваш выход  произойдет
раньше!
   - Всегда готов, сэр, - отозвался Пронин. - Кто на это раз?
   - Одинокий OSR.

   114

   Наружные крышки смотровых люков распахнулись, и оттуда вместо  раскладных
проверочных столов вывалились пять "штюсов", на ходу отрабатывая маневровыми
соплами.
   OSR тут  же  сделал  прицельный  залп,  и  истребитель  лейтенанта  Лайма
разлетелся искрящейся пылью.
   - Ну почему вы нас так не любите?! - в отчаянии закричал  Пронин.  Только
час назад они с Лаймом играли в шашки и вот...
   Оставшиеся "штюсы" бросились в стороны и, следуя приказу  Пронина,  стали
"держаться подальше". Сам же майор направил машину за  выполнявшим  разворот
OSRом. Одержав с ходу такую блистательную победу, вражеский  пилот  ликовал.
Он уже забыл, что собирался атаковать большое судно, и теперь искал славы  в
бою с юркими машинами архидоксов.
   Не давая противнику закончить маневр, Пронин приблизился  на  максимально
возможное расстояние и дал очередь по кабине.
   Синие искры и желтые лучи срикошетивших снарядов говорили о том, что  OSR
почти неуязвим. Пронин пошел дальше и в упор сделал залп четырьмя ракетами.
   Машина противника выскочила из огненных разрывов  и,  казалось,  осталась
той же, что и прежде. Но только на первый взгляд. Майор видел, что вражеский
аппарат рыскает из стороны в сторону и наверняка уже вызывает подмогу.
   И действительно, из темной бездны  космоса,  из  хаоса  ярких  вспышек  и
блестевших, как конфетти, обломков вырулили еще  два  тупомордых  монстра  и
понеслись  на  выручку  своего  товарища.  Пущенные  ими  плазменные  заряды
пронеслись, как солнечные протуберанцы.
   - Маз-зилы, - прокомментировал Пронин и, встав на крыло, принялся  рубить
из пушек одну из плоскостей отяжелевшего OSRa.
   Заметив движение державшихся поодаль  "штюсов",  он  тут  же  крикнул:  -
Держаться подальше! Ваше дело - маяки на "Фринсуорде"!
   Затем "штюс" Пронина спрятался за корпусом OSRa и стал упорно долбить его
бок, пока бедняга не стал терять куски фасеточной брони.
   Между тем вслед  за  OSRaMH  увязалась  двойка  "ли  джордан"  -  штатных
истребителей армии саваттеров. Вскоре они нагнали своих излюбленных  врагов,
и у них началась потасовка, с  точки  зрения  Пронина,  похожая  на  бодание
свиней. Мощные машины расходились в стороны, а затем неслись навстречу  друг
другу, молотя из всех пушек.
   Пока их танковая броня держала удар, все шло как нельзя лучше, но,  когда
заряд плазмы пробивал контур генератора,  происходил  такой  взрыв,  что  на
мгновение все оптические системы "штюсов" напрочь отказывали.
   "Придурки", - в который раз повторил Пронин, методично долбая  неуклюжего
противника. "Это тебе за Лайма, сволочь, за Лайма! За Лайма!" -  сопровождал
Пронин каждый удачный снаряд.
   Вскоре его подопечный потерял управление и  летел,  как  тяжелая  колода,
медленно, но верно двигаясь к своему концу.
   Только одному ему  ведомым  способом  Пронин  развернул  свой  "штюс"  и,
поставив его перпендикулярно корпусу OSRa, сумел увидеть  пилота  вражеского
судна. Тот  отчаянно  дергал  за  рычаги  и  вертел  головой,  упрятанной  в
уродливый шлем. Он видел пушки перехватчика практически перед  самым  носом,
ну и, конечно, натурально делал в штаны.
   Пронин недолго испытывал  его  терпение  и  сделал  залп.  Фонарь  кабины
разлетелся кусками  бронестекла,  и  в  кресле  остался  незащищенный  враг,
прикрытый только тонким пластиком штатного скафандра.
   Сейчас он не думал ни о чем - Пронин знал  это  по  себе.  Он  был  готов
умереть, и он умер - в следующую секунду. Его тело брызнуло словно арбуз,  и
Пронин посчитал Лайма отомщенным.

   115

   Стремительный полет капсул-торпред был едва ощутим,  а  затем  последовал
жесткий толчок. Впрочем, Рино ожидал, что будет намного хуже.
   На задних рядах не выдержал страховочный ремень, и один из журналистов  -
известный репортер Хома Рудинштейн, пролетел вдоль салона  и  упал  в  проем
между скамейками. Придя в  себя,  он  поднял  голову  и,  взглянув  на  Рино
сумасшедшими глазами, заорал: - Мы ведем наш репортаж с десантного  объекта,
который... - Заткнись, парень! Ты налинии связи - не ори!
   Рудинштейн потряс головой и, как показалось Лефлеру, понял, в чем дело.
   Между  тем  телескопический  манипулятор  вытолкнул  внутрь  "Фринсуорда"
осколочный фугас, и тот громко рванул, предупреждая сопротивление защитников
судна.
   - Кислород! - крикнул Рино  в  микрофон,  и  это  означало,  что  следует
открыть клапан запасного резервуара. Внутри атакованного  судна  могло  быть
задымление или защитная токсическая среда, поэтому  десантники  пользовались
герметическими скафандрами.
   Створки носового выхода разошлись в стороны, и Лефлер  на  всякий  случай
полоснул по темному пространству длинной очередью. Ответа не последовало,  и
Рино первым ступил на территорию "Фринсуорда".
   Следом за ним, обгоняя всех остальных, выпрыгнул газоаналитик,  и  спустя
пять секунд его голос известил о чистоте атмосферы.
   Лефлер поднял забрало и осторожно потянул носом  воздух.  Воняло  горелым
железом, но это было нестрашно. Самое главное - нос торпеды  плотно  увяз  в
борту судна и никаких утечек воздуха не наблюдалось.
   - Пошли вперед! - крикнул Рино, и  из  расколотого  надвое  носа  капсулы
стали выпрыгивать вооруженные люди.
   В стены ударил сноп яркого света, в котором вдруг  появился  пришедший  в
себя репортер: - Мы ведем  наш  репортаж  с  атакованного  объекта,  который
прошел через все подконтрольное правительству пространство! Полиция  уверяет
нас, что это судно, напоминаю, что  оно  называется  "Фринсуорд",  перевозит
похищенных людей! И во  всем  этом,  повторяю  -  во  всем  этом  обвиняются
служащие  Единой  службы   обороны.   Из   слов   сотрудников   специального
департамента следует: ЕСО вообще не люди! И что  именно  они  воруют  людей,
чтобы потом сожрать в замороженном виде!
   - Эй, что ты  несешь?!  -  воскликнул  Рино  и  попытался  схватить  Хому
Рудинштейна за руку, но тот ловко увернулся, и, повинуясь его знаку,  камеру
и свет направили на Лефлера.
   - Как раз сейчас, - продолжал Рудинштейн, - вы видите руководителя штурма
лейтенанта Рино Лефлера. Именно он будет сокрушать преступные замыслы ЕСО  и
сорвет покрывала с их каннибальской сущности!
   На секунду Лефлер растерялся. Сначала он хотел просто  дать  репортеру  в
морду, но потом до него дошло, что, во-первых, это прямой эфир  и  обо  всем
происходящем получают информацию миллиарды  слушателей,  а  во-вторых,  этих
людей специально взяли с собой,  чтобы  никто  не  сумел  упрекнуть  команду
Смайли в подтасовке фактов.
   - Пару слов о  сложившейся  ситуации,  лейтенант!  -  Хома  сунул  тонкий
микрофон прямо Рино под нос,  однако  тот  по  старой  полицейской  привычке
промолвил: - Без  комментариев,  -  и  подняв  автомат,  выстрелил  в  замок
запертой двери.
   В  новом   помещении   группа   встретила   ожесточенное   сопротивление.
Вооруженных людей было мало - только персонал судна, -  однако  дрались  они
яростно, и в основном это была рукопашная схватка.
   В ход шли куски арматуры, медные стержни от реакторов, разводные ключи  и
ремонтные  дрели,  которыми   защищавшиеся   размахивали,   ухватившись   за
электрические шнуры.
   О шлем Лефлера дважды разбивали какие-то приборы, но он упорно пробивался
вперед, экономно стреляя из автомата и не позволяя схватить себя за горло.
   - Докладывает Зинзивер! Дошли до стойки  с  теплообменниками!  -  сообщил
командир второй группы, который шел этажом выше.
   - Молодцы, - похвалил Рино и тут же получил по голове с такой силой,  что
на секунду увидел Туссено, родной Гринстоун и свой полицейский участок.
   "Да где же я на самом деле?" - подумал он, но  тут  же  услышал  истошный
вопль Хомы Рудиншгейна: - Лейтенант Лефлер уронил  автомат!  Что  же  будет,
дорогие телезрители, убьет ли его этот здоровяк или  мы  станем  свидетелями
невиданного подвига героического полицейского?!
   "Вот сволочь", - подумал Рино и только сейчас  понял,  что  он  лежит  на
спине, а какой-то человек с выпученными глазами пытается просунуть  под  его
шлем кусок заостренный проволоки.
   Лефлер не успел даже толком разобрать,  что  произошло,  однако  моторная
память тела сработала, как отлаженный механизм. Солдатский  нож  оказался  в
его руке, и Рино ударил сидевшего на нем человека в  левый  бок.  Несчастный
опрокинулся на пол, и Рино, поменявшись  с  ним  местами,  добил  его  двумя
ударами. Затем подхватил свой автомат и  снова  услышал  восторженные  крики
репортера: - Такого видеть нам еще не приходилось, дорогие друзья! Лейтенант
Лефлер буквально изрезал на куски этого монстра!  Вот  она  -  схватка  двух
идеологий! Вот оно - торжество правого дела!
   Тем временем разгоряченные схваткой бойцы уже взламывали следующую дверь.
   Замок поддался ле