для него нору. Стена
заколебалась, сверху покатились комочки глины.
   - Назад! - что есть силы закричал полковник. - Скорее назад!
   Но было поздно. Трехметровая стена накренилась еще сильнее и рухнула на
старика, взметнув целое облако белой пыли.
   - А ведь действительно рехнулся, - сказал полковник. - Признаться, я
подозревал здесь симуляцию.
   Перегнувшись в седле, он подхватил брошенный стариком тельпек. В
подпоротой подкладке зашуршала какая-то бумажка.
   - Так и знал, - с удовлетворением кивнул он, раскрывая полевую сумку. -
Подделали негодяи почерк Кулиева. Теперь-то мы сможем снять напраслину с
профессора Боровика.
   - Как это говорят по-русски? - глядя на измаранный тельпек, осведомился
спутник. - Собаке - собачья смерть!
 
 

                                   Глава 29 

 
   Сенсация с большой буквы 
 
   Будит его веселый голос соседки:
   - Джанабад. Мы уже на месте.
   Маленький гражданин открывает глаза и тут же вспоминает все. Да, так и
есть, они не торопятся к выходу, Ждут его, это совершенно ясно. "Вот и
все, дорогой Какаду, вот и все. Сенсация не состоялась!"
   Покорно улыбнувшись, маленький гражданин поспешно одевается, в сердцах
нахлобучивает пыжиковую шапку. Его уже нисколько не удивляет предложение
молодых попутчиков подвезти с аэродрома. Все идет, как должно...
   - Если вы располагаете временем, - внезапно оборачивается к нему
девушка. - Мы покажем вам интереснейшее местечко.
   "Интереснейшее местечко"! Оказывается, они не лишены чувства юмора, его
милые молодые спутники.
   - Конечно, с удовольствием, - бормочет маленький гражданин, скрывая
вздох.
   Но девушка ничего не замечает. Сидя рядом с шофером, она с любопытством
поглядывает по сторонам.
   - Неделю назад такая тишина здесь была...
   Улицы нарядного, совсем новенького городка и впрямь напоминают гудящий
улей.
   Потоки озабоченных, куда-то торопящихся людей, экзотические всадники в
ярких, полосатых халатах, высокие двухколесные повозки и машины, машины...
   Наметанный глаз маленького гражданина сразу отмечает бесспорные
признаки большого переселения. Да, они определенно что-то замышляют.
Видимо, все же он не ошибся адресом!
   Незаметно улица переходит в широкое, асфальтированное и такое же
оживленное шоссе. В бегущих навстречу грузовиках - трактора, какие-то
сельскохозяйственные машины, домашний скарб...
   "Эвакуация! - догадывается маленький гражданин. - Они решили
эвакуировать целый район!"
   Но вот машина сворачивает на небольшую, плотно укатанную щебенчатую
дорожку.
   Здесь гораздо тише. Встречных нет, только впереди в том же направлении
бегут три больших автобуса. Кругом - хлопковые поля чистейшего изумрудного
оттенка. Сквозь оконца с приспущенными стеклами бьют тугие струи теплого,
пахнущего влажной землей воздуха. Маленький гражданин расстегивает куртку,
сдвигает на затылок свою потертую пыжиковую шапку. Его сосед, назвавшийся
в Куйбышеве Виктором Петровичем Ветровым, одет тоже явно не по сезону.
   - Март месяц, а духота какая! - ворчит он, расстегивая изящную, на
цигейковом меху, замшевую курточку. - У нас по оврагам да лесам еще снега
лежат.
   "И что ты мне голову крутишь, мил человек! - тоскливо морщится
маленький гражданин. - Думаешь, не догадываюсь, куда везете?"
   Хлопковые поля меж тем кончаются. Дальше - степь, унылая, лишенная
растительности, отливающая странным сизым цветом. Это солончаки - он
хорошо знает их по пустыням Колорадо - мертвые, насыщенные ядовитыми
сернокислыми солями земли, на пухлой поверхности которых не выживают и
самые неприхотливые из представителей пустынной флоры.
   Наконец впереди возникает несколько небольших строений. От них вправо и
влево разбегаются цепочки столбов. Ограждения? Ну да, уже видны нити
колючей проволоки... Маленький гражданин ощущает легонький холодок внутри.
"Покажем интереснейшее местечко", - пообещала эта юная особа. Ничего не
скажешь, остроумная девица!
   Машина, не замедляя хода, проскакивает широко распахнутые ворота
(странно, чертовски странно) и несется дальше по узенькой насыпной
дорожке. Бараков пока незаметно, - видимо, они где-то в глубине. По
сторонам - те же сизовато-белые, будто изморозью покрытые поля. Временами
обманчивым голубым сиянием вспыхивают под солнцем шоры, большие, на сотни
метров растянувшиеся соляные пятна. Издали они кажутся озерами...
   - Смотрите, смотрите, - вдруг восклицает девушка, указывая на плоские,
напоминающие мох темно-зеленые лепешки. - Это сарсазан.
   - Ну и что? - пожимает плечами сосед маленького гражданина. - Известное
солелюбивое растение. Можно сказать, чемпион засоления. Никакого чуда.
   - Ага, никакого чуда? - сердито возражает девушка. - Сейчас, сейчас...
   Приплюснутые кусты сарсазана попадаются все чаще. Светлый соляной налет
исчезает, тонет под густой зеленью. Растения тянутся и вверх и вширь,
выплескивают на дорогу. Еще километр, другой - и вот уже машина бежит в
узком коридоре, образованном двумя зелеными стенами.
   - Остановите-ка на минутку, - обернувшись к шоферу, просит девушка.
   Молодые люди выходят из машины. Маленький гражданин машинально следует
их примеру. Он полон тревоги и недоумения.
   - Ну-с, что скажете теперь, товарищ маловер? - не без ехидства
вопрошает девушка.
   Ветров (видимо, все же это настоящая его фамилия), ни слова не говоря,
раздвигает руками упругие, податливые заросли, лезет в самую гущу. Девушка
и маленький гражданин пробираются за ним. Жирные, причудливо изогнутые,
тянущиеся от самой земли стебли, скрывают их с головой.
   - Неужели селитрянка? - не выдерживает Ветров. Он в полной
растерянности стоит перед высоченным кустом, на тоненьких ветвях которого
зеленеют редкие, похожие на продолговатые лопаточки, парные листочки.
Среди листьев кое-где виднеются небольшие красноватые цветы. -
Поразительно...
   - Обычная селитрянка из малопримечательного семейства парнолистиковых,
- как бы невзначай роняет девушка. - Правда, она несколько обогнала в
росте своего родственника сарсазана.
   - Ладно, ладно, сдаюсь! - шутливо поднимает руки Ветров. - И не будем
ханжами. "Несколько обогнала..." Понимаете, - оборачивается он к
маленькому гражданину. - Максимальный рост селитрянки не превышает 40-50
сантиметров. А этот великан на три метра вверх вымахал!
   - Да, да, да, - поддакивает маленький гражданин, лихорадочно соображая,
что же все это может значить. - Да, да, поразительное зрелище!
   Он осторожно притрагивается к веточке, и она тут же отламывается, легко
и с хрустом. Рука его покрывается клейким соком.
   - Не удивляйтесь, - с улыбкой говорит девушка. - Галофиты, к которым
принадлежит и селитрянка, и сарсазаны - это растения-"медузы". На
восемьдесят-девяносто процентов они состоят из воды. В пухлых, богатых
влагою солончаках, вырастить их было действительно не так уж трудно...
   - Вот и попробуйте-ка нас понять! - поторопился вставить слово Ветров.
- Вовремя не ахнула - угодили в маловеры. Похвалили - опять не так...
   Они пробираются назад, к машине, поднимаются на щебенчатую насыпь.
"Нет, нет, конечно, они не агенты", - усаживаясь на свое место, думает
маленький гражданин. Но что же все это может значить? Колючая проволока,
явная эвакуация целого района...
   - Да, с галофитами было не так уж сложно, - обращаясь к нему (только к
нему!), продолжает девушка. - Они поднимались прямо как на дрожжах. И хотя
некоторые товарищи обвиняют нас в ханжестве...
   - Давайте не будем, - весело смеется Ветров. - "Некоторые товарищи"
   действительно поражены, восхищены, приведены в буйный восторг. Они с
нетерпением ждут чуда номер два.
   - Посмотрите налево, товарищ весельчак, - говорит девушка.
   Ветров послушно поворачивает голову, и улыбка исчезает, как по команде.
   - Остановите, пожалуйста, остановите! - умоляет он, но девушка
отрицательно качает головой.
   - Потерпи, потерпи...
   Маленький гражданин не может понять, чем выведен из равновесия его
сосед. Он видит только чистое, без единой камышинки озерцо, вплотную
прижавшееся к дорожной насыпи, и плотную стену леса вдалеке. Что еще там
разглядел этот парень?
   - Галка, останови, по-человечески прошу!
   - Остановите же, быть может, молодой человек хочет искупаться, -
отваживается на шутку маленький гражданин и в благодарность тут же
получает приветливую улыбку девушки.
   - Хорошенькое купанье бесспорно пошло бы ему на пользу, - подумав,
говорит она. - Но, к сожалению, это всего-навсего залитая дождевой водой
глинистая площадка, так называемый такыр. Тут нет и полуметра глубины.
   Дорога делает поворот, огибая озерцо, и лес начинает быстро
приближаться. На темном фоне его загораются странные, ярчайших расцветок
пятна. Что это?
   Цветы на деревьях? Ну да, целые гроздья цветов - белых, фиолетовых,
оранжевых - покрывают подступившую к самой дороге стену зарослей.
   Машина наконец останавливается, и все в молчании выходят из нее.
   - Знаете, - тихо говорит девушка. - Я вижу это уже который раз, но и
сейчас у меня невольно захватывает дыхание.
   Маленький гражданин стоит в полной растерянности. Откуда взялась здесь,
в глубине континента, в пустыне, растительность приморских тропиков? Не
деревья, нет, - кусты, размером каждый с двухэтажный дом, травы высотой с
бамбуковую рощу. И всюду цветы, цветы, даже на Суматре и Яве не встречал
он ничего подобного!
   Они едут дальше. Шофер заметно сбавил скорость, видно, и ему трудно
оторваться от волшебной картины чудесных джунглей.
   Дорога начинает петлять среди небольших, густо заросших той же
фантастической растительностью холмов.
   - Два года назад здесь были барханы сыпучего песка, - указывая на
холмы, говорит девушка. - Сейчас песок уже покрыт тоненьким, но сплошным
слоем гумуса. Через несколько лет тут образуется плодороднейшая почва.
   Очередной поворот дороги - и перед ними открывается зрелище еще более
прекрасное. Масса рубиновых цветов из конца в конец затопила широкую
котловину.
   - Это цветет смирновия туркестанская, - продолжает объяснения девушка.
- В обычных условиях невзрачное, низкорослое растеньице. Как видите, и у
нас оно не пошло заметно в рост, зато проявило потрясающую плодоносность.
В первый же год семенные бобы смирновии устилали всю котловину. Ни одно
чужое растение не смогло здесь пробиться.
   - Такую красавицу трудно и осуждать за агрессивность, - замечает
маленький гражданин, любуясь пылающей в солнечных лучах рубиновой долиной.
   - Приезжайте сюда недельки через две, - улыбается девушка. - Цветы
потемнеют, станут фиолетовыми, как аметисты...
   - Наша ЦЭБ, - с гордостью говорит шофер, кивая на показавшееся впереди
обширное застекленное сооружение. - Центральная экспериментальная база.
   Они остановились на обширной поляне, прямо перед базой, среди целого
скопища автобусов и легковых машин. Гигантские кустарники, окружавшие со
всех сторон поляну, и огромное круглое, как цирк, сплошь застекленное
здание вызывали в воображении фантастические силуэты иных миров.
   "А постройка-то подстать окружающему пейзажу", - отметил про себя
маленький гражданин, покорно следуя за своими спутниками. Он твердо решил
более ничему не удивляться. Все должно разъясниться с минуты на минуту.
Требуется только терпение. Терпение и наблюдательность.
   Вместе с молодыми людьми он миновал гостеприимно распахнутые двери и
сразу же попал в широченный, гудящий, как улей, коридор. Здесь было полно
людей, куда-то спешащих, снующих взад и вперед, теснящихся у стен,
возбужденно спорящих на всех языках земного шара.
   - Подождите нас немного, - попросила девушка. - Я должна срочно
доставить к отцу этого... веселого товарища. Ведь он совсем одичал в своих
болотах и не сделает здесь самостоятельно ни шагу.
   - Ни одного, - мрачно подтвердил "веселый товарищ".
   - То-оварищ Ветров! - преградил им путь одетый в серое блондин с
изящным портфелем из серой замши. - Ну что же это вы, товарищ Ветров!
   Маленький гражданин сразу же узнал солидного товарища, поглощавшего
узбекский плов в Куйбышевском аэропорту.
   - Куда запропастились? Ведь мы летели в одном самолете, я видел, не
отпирайтесь... Идемте, представлю вас - подлинного героя дня. Идемте,
идемте, - заторопил Ветрова человек в сером, впиваясь в рукав его
спортивной куртки.
   - Но я ничего не понимаю, - слегка отстраняясь, запротестовал Ветров, в
то время, как Галя с недоумением наблюдала эту сцену. - О чем вы говорите?
   - Ну что тут непонятного, - сморщился, как от зубной боли, человек в
сером.
   - Речь идет о ваших великолепных изобретениях. Об ультразвуковых
заградителях и этих... э... излучателях. Идемте, идемте, сейчас начнется.
   - Касте там изобретения! - воскликнул Ветров, медленно краснея. - Я
лишь конструктивно оформлял чужие замыслы. Вся суть в излучениях, открытых
профессором Боровиком, конструкция большого значения не имела, вы хорошо
это знаете.
   - Тсс... Не произносите вслух здесь его имя, - понизил голос человек в
сером. - Иностранцы... Тихо. Профессор Боровик себя скомпрометировал.
   Безнадежно скомпрометировал...
   - Но что произошло? - встревожилась Галя. - Где папа?
   - Тсс... Потом, после. Ужасно себя скомпрометировал. Даже не решился
сюда явиться. Мне предстоит... э-э... заменить его. Выступить перед
собравшимися.
   Прошу за мной.
   Человек в сером, не оглядываясь, уверенно, по-хозяйски зашагал куда-то
в глубь помещения.
   Молодые люди молча переглянулись и устремились следом.
 
 

                                   Глава 30 

 
   Эдика больше нет 
 
   Двое в белых костюмах заглянули в номер.
   - Лежите, лежите, - остановил приподнявшегося с дивана профессора
пожилой бритоголовый человек. - Лежите, набирайтесь сил. Завтра в бой.
   - Есть лежать, товарищ комиссар, - с шутливой покорностью подчинился
Владимир Степанович, откидываясь на подушку.
   - Полковник Карабанов, - представил посетитель своего спутника. - Прошу
любить и жаловать.
   Красиков из глубины балкона внимательно разглядывал визитеров.
Полковник Карабанов - широкоплечий крепыш со строгим, отмеченным шрамами
лицом, - корректно поклонившись, придвинул стул и сел, положив на колени
армейскую тюлевую сумку. Что же до комиссара, то он запросто устроился в
ногах Владимира Степановича. Судя по всему, они старые друзья. Комиссар...
Видимо, комиссар милиции, таких званий сейчас больше нет нигде...
   - Вася, - позвал его профессор.
   Дальше происходило непонятное. Комиссар порывисто встал навстречу,
положив руки на плечи, слегка привлек к себе.
   - Василий Красиков? А я думал, однофамилец.
   - Держался молодцом, - непонятно к чему сказал Владимир Степанович.
   - Хорошо, очень хорошо, - пробормотал комиссар, и Василий с удивлением
отметил, что голос его как-то странно дрогнул. - Все это очень хорошо.
   - Я не понимаю, товарищ комиссар... - слегка отстраняясь, проговорил
Красиков.
   - Аспер Нариманович Кулиев был комиссаром бригады, Вася, - пояснил
профессор. - Партизанской бригады, которой командовал твой отец.
   Вот оно что! Василий почувствовал, как совершенно незнакомое ему
волнение теснит грудь.
   - И вы... вы тоже были вместе? - внезапно догадывается он.
   - Да, - отвечает Боровик.
   - Владимир Степанович был ранен в том же бою, - говорят Кулиев. - Их
вместе отправили самолетом на Большую землю. Но рана майора Красикова
оказалась тогда смертельной.
   - Знаю, знаю... - растерянно произносит Вася. Они сам не может понять,
почему так взволновало его сейчас упоминание об отце. Сейчас, именно
сейчас... Бывший комиссар смотрит внимательным, оценивающим взглядом,
затем отпускает его, оборачивается к профессору.
   - Странный товарищ сидит в вашем институте. Очень странный.
   - Ага, - отозвался Боровик. - Тоже заметили? А я уже привык. Он мне
почти не мешает.
   - Почти, - укоризненно покачал головой Кулиев.
   Владимир Степанович виновато улыбнулся:
   - Столько нерешенных еще проблем... И если отрываться, заводить
склоки... - не договорив, он безнадежно махнул рукой.
   Кулиев помрачнел.
   - Вот-вот. А уж он, этот деятель, не пожалеет ни энергии, ни сил, чтобы
закрепиться попрочнее. Поймите же, мы не уйдем далеко вперед, если не
будем очищаться от прилипал.
   - Узнаю, узнаю комиссарскую бескомпромиссность, - добродушно отозвался
Боровик. - Но поверьте, дорогой Аспер Нариманович, человек этот не так уж
страшен.
   - Для нас с полковником он очень страшен, - возразил Кулиев. - Из-за
него мы чуть было не потеряли вас. И если б яд не утратил своей
токсичности...
   - Ага! Но он все же ее утратил. И вместо яда нас угостили неплохим
снотворным. Мы отлично выспались.
   - Если б не это обстоятельство, вы б не проснулись, - Кулиев не принял
шутки. - Это, во-первых. Ну, а во-вторых...
   Он посмотрел на Карабанова.
   - Человек, о котором идет речь, - впервые подал голос полковник, -
фактически является виновником самого покушения на вас.
   Владимир Степанович с удивлением посмотрел на говорившего.
   - Косвенным виновником, - уточнил полковник. - Он, конечно, не
диверсант и никакого отношения к ним не имел. Однако...
   Карабанов вынул из полевой сумки несколько сколотых листков и протянул
их профессору.
   ...Красиков смотрит во все глаза. Что же это получается? Ведь он-то
хорошо знает: дядя его просто трус. Завистник и трус. Разве рискнет он на
такую авантюру? Да ни в жизнь!.. Впрочем, полковник сказал - "косвенный
виновник".
   Как это понять? Как это все понять?
   Владимир Степанович возвращает листки полковнику.
   - Откуда это? - говорит он после короткого молчания.
   - Я познакомлю вас, - полковник аккуратно складывает бумаги, прячет в
сумку.
   - Товарищ Фарук - молодой энтомолог, коммунист. Он самоотверженно
работал над разоблачением преступного заговора. Помог бежать доктору
Эверетту, затем вернулся, еще раздобыл эти документы.
   Кулиев глазами указывает ему на недоумевающего Васю.
   - Пожалуй, товарищ Красиков имеет право знать это, - соглашается
полковник.
   - Только пусть все пока остается между нами, ладно? Так вот - один не
очень умный человек что есть силы пытался дискредитировать ваши
исследования. И как результат, за рубеж полетело донесение, что работа над
"Космическим ключом" у нас в загоне, что, кроме профессора Боровика,
всерьез им никто не занимается. А следовательно, никто другой и не
догадается о характере диверсии.
   - И это едва не стоило вам обоим жизни, - поясняет Кулиев.
   - Еще есть обстоятельство, - говорит профессор. - Еще причина покушения.
   Секретные материалы похищены у меня.
   И он излагает уже известную Васе историю визита Бенджамена Блера.
   - Среди добытых Фаруком документов, - говорит полковник, - есть
фотокопии, очень любопытные. Чертежи ваших излучателей. Я передал их на
исследование.
   - Все ясно, - опустил голову профессор. - Они лежали у меня в домашнем
сейфе. Громкое слово - сейф! Просто железная коробка. Для опытного
человека, это...
   - Почему вы убеждены, что сфотографировали именно у вас? - возразил
Кулиев.
   - Никто, больше никто не брал материалы на дом.
   - Подождем с выводами, - предложил полковник и встал.
   - Вот именно, - подхватил Кулиев. - Не будем торопиться. Сейчас
отдыхайте, завтра у нас с вами большой день. Решено продемонстрировать
работу Центральной экспериментальной базы.
   - Вот как! - оживился Боровик. - Что же вы молчали?
   - Разве не предупреждал вас: "Завтра в бой"? Дадим сражение и
клеветникам, и маловерам...
   Продолжения разговора Красиков не услышал. Полковник Карабанов отозвал
его в сторонку и, усадив за стол, заставил подробно рассказать историю их
странствий в песках.
   Потом гости ушли. Проводив их, Красиков снова вышел на балкон. Вечерело.
   Отсюда, с высоты пятого этажа, город выглядел сказочно прекрасным.
   Темно-зеленый узор аллей, красно-золотистые огни заката в бесчисленных
окнах белоснежных зданий... Джанабад - Город Жизни!
   Задумавшись, Василий не обратил внимания на возникший за