Яков Анатольевич Левант 
 
                                 КОСМИЧЕСКИЙ КЛЮЧ
 
 
 
 
   От издательства 
 
   Шесть лет назад в Оренбургском книжном издательстве вышла первая книга
Я.Леванта - небольшая военно-приключенческая повесть "Бронзовый олень". В
ней рассказывалось о приключениях молодого солдата Сергея Ивлева,
столкнувшегося на фронте с гитлеровскими диверсантами. Этому же герою была
посвящена и вторая повесть - "Наследство дядюшки Питера", вышедшая в 1961
году. Герои научно-фантастической повести "Космический ключ" - советские
биофизики и агрономы, стремящиеся преобразовать бесплодные пески,
солончаки, болота в плодороднейшие земли. Профессор Боровик и его друзья
еще только-только приоткрывают завесу над новыми, волнующими тайнами
природы, но им уже приходится оборонять свое изобретение. Оборонять от
международных авантюристов, всегда готовых обратить против народа любое,
даже самое гуманное открытие. Автор повести - геодезист, много лет
проработавший в пустынях Средней Азии. В годы Великой Отечественной войны
он командовал разведывательным подразделением на Волховском фронте,
участвовал в боях по прорыву блокады Ленинграда.
 
 
 
   Содержание:
 
   Пролог. Стражи границы 
 
   Часть первая. Бич божий...
 
 
   Глава 1. Приказано: "По тревоге!"
   Глава 2. Предстоит борьба 
   Глава 3. Положение безнадежно 
   Глава 4. Условия маленького бизнеса 
   Глава 5. Добро пожаловать в Альджауб!
   Глава 6. Космический ключ 
   Глава 7. Саранча путешествует без виз 
   Глава 8. Башня безмолвия 
   Глава 9. "Так сказал Заратуштра"
   Глава 10. Хлыст доктора Эверетта 
   Глава 11. "Джин вырвался из бутылки"
   Глава 12. Бич божий 
   Глава 13. Ложная тревога?
 
 
   Часть вторая. Сюзен - дерево пустыни 
 
   Глава 14. Следы убегают за барханы 
   Глава 15. Одну только каплю 
   Глава 16. Сюзен-дерево пустыни 
   Глава 17. Солнце идет к зениту 
   Глава 18. Зверь в песках 
   Глава 19. "Много слов - ноша для осла"
   Глава 20. Шакал, сын шакала 
   Глава 21. Канатоходец смотрит вниз 
   Глава 22. Бурые облака 
   Глава 23. Саранчовый бум 
   Глава 24. "И каждый получит по заслугам"
   Глава 25. Альджауб - селение мертвых 

   Часть третья. Тени исчезают в полдень 

   Глава 26. Хотя бы одним глазком 
   Глава 27. Какаду идет по следу 
   Глава 28. Подарок друзей-инглизов 
   Глава 29. Сенсация с большой буквы 
   Глава 30. Эдика больше нет 
   Глава 31. Человек в бурнусе 
   Глава 32. Третий вариант 
   Глава 33. Зеленый смерч 
   Глава 34. "Люди, будьте бдительны!"
   Глава 35. Дьяволенок с золотыми рожками 
   Глава 36. Тени исчезают в полдень 
 
 
 
 
   Левант Яков Анатольевич 
   КОСМИЧЕСКИЙ КЛЮЧ
 
   Оренбург, кн. изд-во, 1963, 232 стр.
 
   Редактор:М.С.Клипиннцер 
   Художники:Э. Исхаков 
   Л.Даватц 
   Художественный редактор:Л.И.Деменкова 
   Технический редактор:К.Б.Кайданек 
   Корректор:Г.И.Мирошниченко 
   Сдано в набор:19/IХ 1963 г.
 
   Подп. к печ.:7/Х 1963 г.
 
   ФВ04543
 
   Бумага:84ґ108/32 
   Печ. л.:7,25 (11,39)
 
   Уч.-изд. л.:12,9 
   Тираж:65000 экз.
 
   Цена:54 коп.
 
   Заказ:7851 
   Оренбургское книжное 
   издательство:Пролетарская, 2 
   Типография 
   "Южный Урал":Постникова, 9 
 
 
 
 
 
   OCR - Алексей Соколов, 2001г.
 
 
 
 
   Пролог 
 
   Стражи границы 
 
   Три всадника на низкорослых поджарых лошадках выскочили на вершину
бархана.
   - Вот он! - указывая камчой на юг, возбужденно бросил самый младший из
трех - худощавый, большеглазый юноша. - Вперед, сержант!
   - Остынь, Рашид, - спокойно заметил сержант. - И дай остыть коню.
Скачка окончена, дичь бежит прямо на нас.
   Все трое мелкой рысцой пересекли песчаную ложбинку и остановились на
склоне следующего бархана, так что только головы в черных форменных
каскетках выглядывали из-за его вершины.
   По широкому и ровному такыру прямо на них на рослом верблюде галопом
скакал всадник в белом развевающемся бурнусе.
   - Хорошая дичь, жирная дичь, - поднося бинокль к глазам, зацокал языком
сержант. - Две тысячи монет выложит за него любой торгаш в Мандар-Шерифе.
   Рашид с удивлением оглянулся на начальника, тронул за рукав своего
соседа - рябого одноглазого солдата:
   - О чем это он?
   - Охотник не видит дичи? - насмешливо бросил одноглазый. - Этот верблюд
и есть наша дичь, наша добыча. Завтра ты отгонишь его в Мандар-Шериф. В
выручке будет и твоя доля, мальчик.
   - Но человек...
   - Человек? - весело рассмеялся сержант. - Что стоит человек у нас? Что
стоишь, например, ты, Рашид?
   - Сто двадцать пять монет в год, - за растерявшегося юношу ответил
одноглазый.
   - Сто двадцать пять монет, - подтвердил сержант. - Самый облезлый ишак
в стране стоит, по крайней мере, вдвое дороже.
   Рашид покосился на товарищей. Грязные, небритые, в полинявших
обтрепанных мундирах, они напоминали скорее бродяг, чем солдат пограничной
стражи.
   Видно, им и впрямь ничего не стоит за горсть монет пристрелить человека!
   - Мы еще не знаем, кто это, - настойчиво повторил он. - И обязаны
задержать его.
   - Это верно, - согласился сержант. - Мы обязаны задержать его.
   Он протянул одноглазому бинокль и скинул карабин с плеча.
   - Не зацепи верблюда, сержант, - предупредил одноглазый, разглядывая в
бинокль добычу. - Клянусь Аллахом, это чистокровный михари.
   Не удостаивая его ответом, сержант поднял карабин, прицелился.
   - Постой, сержант, погоди! - спохватился одноглазый. - Да ведь это
фаренги.
   Фаренги из Альджауба!
   - Фаренги? - недоверчиво переспросил сержант, с поспешностью, однако,
опуская карабин. - В седле он держится, как настоящий бедуин.
   - Можешь не сомневаться, сержант. Я видел его в машине с самим
владельцем Альджауба.
   Выехав из-за бархана, все трое опустились к его подошве. Необычный
всадник быстро приближался. Великолепный дымчатый михари шел сейчас
широкой плавной рысью, ритмичные удары гулко отдавались на плотной
поверхности такыра.
   Всадник поравнялся с разъездом. На мгновение худощавое, костистое лицо
возникло перед стражами границы, рассеянный, безразличный взгляд светлых
холодных глаз бегло скользнул по ним и вновь устремился вдаль. Не меняя
аллюра, всадник продолжал свой путь.
   - Альджауб... - гневно сверкнул глазами Рашид. - Черные дела готовятся
там.
   Жаль, что не успел ты выпустить пулю, сержант.
   - Не захотелось сержанту в петле болтаться, - флегматично пояснил
одноглазый, отправляя в рот щепоть наса. - У владельца Альджауба длинные
руки.
   - А в седле он держится, как настоящий бедуин, - задумчиво повторил
сержант.
   - И куда это несет его шайтан?
   Похвала сержантом была брошена не зря. Чуть склонив вперед корпус,
плавно покачиваясь в такт рысящему верблюду, светлоглазый фаренги восседал
на широкой кожаной подушке с непринужденностью истинного кочевника.
Выносливое животное, пробежавшее с рассвета уже добрый десяток миль, не
уменьшая рыси, продолжало уносить его на север.
   Прошло полчаса после встречи с черными стражами границы, и вот новые
всадники замаячили на горизонте. Как и в первый раз, фаренги не
предпринимал попыток разминуться. Наоборот, чуть потянув за повод, он взял
направление прямо на них.
   Два кавалериста в защитной форме внимательно следили за действиями
человека, пять минут назад нарушившего государственную границу.
   - Похоже, перебежчик, - заметил тот, что постарше, с ефрейторскими
полосками на погонах. - Однако будем начеку.
   - Есть быть начеку! - весело отозвался его напарник.
   Пришпорив коня, ефрейтор поднял его в короткий галоп.
   - Стой! Руки вверх!
   - Доставьте меня к любому пункту связи, - задержанный говорил
по-русски. - К любому пункту - Важное дело. Очень срочно.
   - Понятно, - с самым невозмутимым видом кивнул ефрейтор. - Прошу сдать
оружие.
   - Товарищ ефрейтор, - растерянно воскликнул его товарищ, глазами
указывая на юго-восток. Оттуда, из-за гряды голых желтовато-серых
барханов, застилая низкое утреннее солнце, поднималось огромное бурое
облако.
   - Песчаная буря, - строго проговорил ефрейтор. - Ничего особенного.
   Выполняйте приказание, быстро!
   Задержанный проворно обернулся.
   - Это не буря, - медленно проговорил он, и костистое загорелое лицо его
странно посерело. - Нет, не буря. Это... это катастрофа! Страшная
катастрофа...
 
 
 
 
   Часть первая 
 
   Бич божий 
 

                                   Глава 1 

 
   Приказано: "по тревоге!"
 
 
   Профессор Боровик отложил перо и покосился на телефон с недоумением и
досадой. Тихие предутренние часы считались у него самыми дорогими - все
знали об этом и никогда, ни при каких обстоятельствах не беспокоили
ученого.
   Однако телефон продолжал звонить настойчиво и требовательно, и Владимир
Степанович, сердито насупившись, нехотя поднял трубку.
   Широкие и неожиданно черные под седою копной волос брови профессора
оставались сурово сдвинутыми, но что-то дрогнуло, потеплело в его лице.
   Выражение досады в живых темных глазах уступило место тревоге. Недалеко
от названного телефонисткой городка работала сейчас дочурка - Галина,
Галка, Галочка...
   С первых же произнесенных с характерным акцентом слов Боровик узнал
голос Аспера Наримановича. Нет, Галка была здесь ни при чем. Совершенно ни
при чем, и тем не менее тревога, загоревшаяся в глазах, уже не сходила с
его лица. Он молча, с напряженным вниманием выслушал взволнованную,
несколько сбивчивую речь старого друга, лишь изредка делая коротенькие
пометки в пододвинутом блокноте.
   - Хорошо, - кратко ответил он. - Немедленно вылетаю. Первым же
самолетом.
   Опустив трубку, Владимир Степанович на минуту задумался, затем,
решительным движением пододвинув телефон поближе, вызвал секретаря.
   - Доброе утро, - улыбнулся он, услышав недоумевающий сонный голос
Шурочки Синицы. - Проснулись окончательно? Тогда внимательно слушайте. К
семи часам соберите в лаборатории всех старших научных сотрудников. И
Красикова тоже.
   Телефон у него имеется? Ага, отлично. К этому же сроку подготовьте
расписание самолетов по маршруту... Записывайте... - Боровик продиктовал
из блокнота перечень аэропортов. - Готово? Повторяю, к семи часам... Вот
именно, по тревоге, - подтвердил он и вновь улыбнулся далекому-далекому.
   Дальнейшие переговоры он уже вел без улыбки. Как и надо было ожидать,
непосредственное начальство без всякого восторга отнеслось к проявленной
им поспешности.
   - А вы уверены, что этот... э-э... Кулиев...
   - Действительный член Академии наук Аспер Нариманович Кулиев, -
Владимир Степанович равно презирал и чинопочитание и высокопарность, но на
сей раз сознательно заговорил "высоким штилем". - В прошлом комиссар
партизанской бригады, в которой я имел честь сражаться. В его мужестве,
принципиальности и научной объективности сомнений быть не может.
   - Да, да, конечно... - нерешительно пробормотало начальство и Боровик
отчетливо представил себе располневшую не по годам фигуру в халате и
мягких туфлях, тоскливо переминающуюся у телефона. - Но что, если нам с
вами...
   э-э... обождать. Вот именно - обождать. Всего несколько часов. Я не
могу, просто не имею права решать без Виктора Викентьевича.
   - Вот и отлично, - подхватил Боровик, нетерпеливо глядя на часы. - С
вашего разрешения я сам свяжусь с ним.
   - Сейчас?!! - ужаснулось начальство.
   - Именно сейчас. Время не ждет. Спокойной ночи, - профессор в сердцах
бросил трубку на рычаг и тут же, сняв ее, набрал новый номер.
   - Виктор Викентьевич? Извините, что разбудил, но... Ага, не спали? И
вам уже известно все? Да, не исключено, что это как-то связано с нашими
работами.
   Есть у меня кой-какие подозрения, хотелось бы посмотреть на месте.
Спасибо, крайне вам признателен. Побеседую с товарищами - и на самолет.
Да, да, вылетаю безотлагательно.
   Едва положил он трубку, позвонила Шурочка Синица. Первый самолет
отправляется в восемь тридцать.
   - Закажите, пожалуйста, два места, - сказал он.
   Неожиданное сообщение Кулиева застало его врасплох. Известный
саранчевед Владимир Степанович Боровик вот уже несколько лет как оторвался
от "узаконенной" своей специальности и увлекся исследованиями, весьма
далекими от энтомологии. Сейчас, однако, ему предстояло заняться ею
вплотную. И это в самый разгар работ над "Космическим ключом"!..
   Вздохнув, Владимир Степанович извлек из стенного шкафа большую,
скатанную в рулон, карту Южной Азии, расстелил ее на полу. Карта заняла
добрую половину кабинета. Она вся была испещрена разнокалиберными
изогнутыми стрелками, широкими в основании и суживающимися к концу.
Стрелки очень походили на те, что украшают военно-штабные карты, но были
не красные и синие, а однообразного светло-коричневого оттенка; сквозь них
отчетливо просвечивала географическая основа. Несколько стрелок своими
остриями пересекали южную границу Советского Союза между Каспийским морем
и Памиром.
   В северо-западном углу карты крупным шрифтом было отпечатано загадочное
слово - "ШИСТОЦЕРКА". Ниже помельче значилось:
   пути разлета стай из ее постоянных очагов В свое время схема эта,
увенчавшая многолетний труд профессора Боровика по изучению пустынной
саранчи-шистоцерки, обошла научные издания всего мира.
   Несколько минут Владимир Степанович сосредоточенно рассматривал карту,
затем, присев на корточки, красным карандашом поставил крестик там, где
одна из стрел пересекала нашу границу. Прикинув на глаз расстояние,
отделявшее от основания стрелки, задумчиво покачал головой. Две тысячи,
добрые две тысячи километров! Не могла же стая пройти их незамеченной...
   Владимир Степанович принимается за сборы. Они непродолжительны.
Каких-нибудь полчаса - и вот он уже уложен - старенький чемоданчик,
исколесивший со своим хозяином многие страны Азии и Африки. Щелкают
застежки. Владимир Степанович присаживается к столу. Перед ним две
фотографии в одинаковых скромных ореховых рамках. На одной, слегка
потускневшей от времени, радостно улыбается девушка в тюбетейке. У нее две
маленькие косички и очень большие, серьезные, требовательные глаза. Другое
фото совсем новенькое. Но девичье лицо на нем, освещенное такою же милой,
радостной улыбкой, удивительно похоже на первое. Или это только кажется?
   "Какое сходство! - каждый раз, впервые попав сюда, удивляются знакомые.
- Ну вылитая мать". Владимир Степанович никому не возражает. Пусть так и
думают.
   Догадывается только один случайный и малоприятный посетитель.
"Позвольте, насколько мне известно, ваша многоуважаемая супруга погибла...
э-э... в году двадцать четвертом? Ну да, во время экспедиции в Туркестане.
Ее, кажется, застрелил басмач? Откуда же тогда... Ах, приемная дочь!
Очень, очень благородно".
   - Глаза, - тихо говорит себе Владимир Степанович. - Это они придают
такое неожиданное сходство. Марсианские глаза.
   Из раскрытого окна доносится шелест шин подъехавшей машины. Пора. Он
прощается взглядом с девушкой в тюбетейке, подхватывает чемодан и легкими
шагами пересекает пустую просторную квартиру.
   В подъезде профессор сталкивается с фельдъегерем.
   - Товарищ Боровик, это вам. Весьма срочно.
   Расписавшись в книге, Владимир Степанович бегло просмотрел содержание
пакета и заторопился в институт.
   Ближайшие сотрудники профессора уже собрались в лаборатории. Поднятые
телефонным звонком с постелей, они примчались в институт недоумевающие и
встревоженные, и сейчас осаждали секретаря, волнуясь и требуя объяснений.
   - Приказано: "По тревоге", - отшучивалась Шурочка Синица, хрупкая,
быстроглазая девушка, ласково прозванная Синичкой. - Нет, в самом деле,
товарищи, я ничегошеньки, ну ничегошеньки не знаю.
   При этом она с таким уморительным видом разводила руками, что даже
самые озабоченные невольно начинали улыбаться вслед за ней.
   Больше всех удивлялся Эдик Красиков, щеголеватый молоденький лаборант с
модной гривкой.
   - Не знаешь, что это накатило на старика? - улучив минуту, тихонько
осведомился он у Шурочки. - Чему я обязан приглашением в столь избранное
общество?
   - Не смей так говорить о Владимире Степановиче, - строго взглянула на
него девушка. - Сиди и жди.
   - Но я действительно места себе не нахожу, - взмолился Красиков. -
Среди таких научных светил кажешься самой ничтожнейшей пылинкой в
мироздании.
   - Эдька, ты неисправим, - не смогла удержаться от улыбки Шурочка. -
Ладно, уж так и быть...
   Она вынула из папки лист бумаги.
   - Смотри. Быть может, хоть это настроит тебя на серьезный лад.
   Красиков даже присвистнул тихонько от удивления.
   - Для кого же разработан сей маршрут?
   - Уж этого я не знаю.
   В это время в дверях показался профессор Боровик. Здороваясь на ходу с
сотрудниками, он быстро прошел к своему столу, передал Шурочке
распечатанный пакет.
   - Билеты уже заказаны? Отлично, ознакомьте с маршрутом Красикова. Где
он?
   Ага, здравствуйте, молодой человек. Вы летите со мной. Не возражаете?
Вот и прекрасно. Полтора часа вам на сборы. Можете идти... Стоп, - а
маршрут?
   Познакомьтесь же с ним. А то соберетесь на северный полюс.
   Шурочка, густо покраснев, вторично протянула Красикову листок с
маршрутом.
   Тот сделал вид, что внимательно читает. Но Боровик уже не смотрел на
них.
   - Друзья мои, - обратился он к собравшимся. - Сегодня на рассвете
произошло нечто чудовищное. Полчаса назад с нашей южной границы мне
позвонил мой старый друг, а по дороге сюда я получил более подробное
сообщение, переданное по ВЧ. Сейчас мы вместе его прослушаем.
   Владимир Степанович подал знак Шурочке.
   - А вы, молодой человек, приступайте к сборам, - напомнил он Красикову,
заметив, как загорелись любопытством глаза юноши. - Не задерживайтесь,
узнаете все в пути.
   Шурочка достала из конверта сложенный вчетверо плотный лист бумаги,
тщательно расправила его.
   - Джанабад, три часа двадцать пять минут... - прочитала она в
напряженной тишине.
   Присев за стол, Владимир Степанович погрузился в размышления. События,
происходящие сейчас на южной границе, за тысячи километров отсюда, самым
непосредственным образом касались их лаборатории. И не потому только, что
формально она именовалась "Экспериментальной энтомологической", а на
складах ее сохранялось до поры новейшее противосаранчовое вооружение. Под
угрозой - опытные поля опорной станции Джанабада, а следовательно, и
решающие опыты с "Космическим ключом". Вот главное!
   Владимир Степанович испытующим взглядом окидывает товарищей по работе.
Прав ли он, раскрывая перед ними сейчас всю глубину опасности? Быть может
достаточно было бы кратко проинформировать да распорядиться об отправке
излучателей? Ладно, послушать им все равно не вредно. Такая встряска дает
хорошую зарядку, это он знает по себе...
   Впрочем, кое-кого действительно ничем не прошибешь. "А вы... э-э...
   уверены... Вам не кажется..." И притом - ни капельки волнения, тревоги.
Вот оно - пресловутое "академическое спокойствие". Любопытно, кто пустил в
оборот это словосочетание? Наверное, вот такой же - полнолицый,
самодовольный, преуспевающий... Недурная находочка! Хм, академическое
спокойствие... Этим можно маскировать все-некомпетентность, безразличие,
даже злорадство... "Вам не кажется, коллега, что за кордоном могли
воспользоваться... э... вашими публикациями, которые..." Кажется, очень
даже кажется! Потому-то так и торопимся в Джанабад. Именно поэтому,
уважаемый коллега Шурочка закончила чтение, и едва смолк ее взволнованный
голос, лаборатория гневно загудела.
   - "Космический ключ"! Они воспользовались нашим "Космическим ключом"...
   - Определенно!
   - Но это пока только догадка, предположение...
   - Без "ключа" они бы не добились такой грандиозной вспышки!
   - Да, да, да! Только "ключ"...
   - Подождем, не будем торопиться с выводами, - вполголоса заметил
Боровик.
   Казалось, его слова неизбежно потонут в шумном потоке отрывистых
гневных фраз. Но нет, едва заговорил он, - в зале наступила т