бело-зеленый. Как-то они там все это проверяют на зеркале... Отражение
рассматривают, что ли?
 
   Влад покосился на зеркальную стену, возвышающуюся шагах в десяти от его
столика. Стена добросовестно удваивала все окружающее - фонари, клумбы,
черепичные крыши, размахивающих недопитыми бокалами бородачей. В стене
отражался и он, Влад... Что такое?! Влад чуть не уронил кольцо в бокал с
пивом. Поморгал, еще раз всмотрелся в пустоту над головой своего
зеркального отражения. Темное пятно исчезло без следа.
 
   С минуту он сидел, подавшись к стене, машинально подбрасывая кольцо на
ладони и сверля взглядом ту точку, где должно было находиться пятно; где
совсем недавно находилось пятно. Что он такое сделал?
   Переставил бокал с коленей на стол. Снял кольцо. Только и всего.
 
   "Вот именно, - сказал он себе. - Снял кольцо".
 
   Не требовалось особенного ума, чтобы сообразить: между кольцом и пятном
существует какая-то связь. Цепочка выстроилась без затруднений: подарок
Вийона у него на пальце - пятно над головой; кольцо снято - и пятна нет.
Оставалось произвести проверку, то бишь подтвердить правильность своих
умозаключений на практике.
 
   Он медленно надел кольцо - и в зеркале почти сразу же обрисовалось
пятно. На прежнем месте - над головой.
 
   Влад проделал эту процедуру несколько раз, вновь самым тщательным
образом рассмотрел кольцо, но не нашел в нем ничего нового. Подавив
желание выбросить его в ближайший сток, Влад, поколебавшись, оставил его
на руке и задумался. Связь кольца с пятном была установлена; несомненная
связь. Оставались сущие пустяки: выяснить, что это за кольцо? что это за
пятно? создается ли это пятно кольцом или кольцо только делает его
видимым, причем видимым лишь ему, Владу... И, наконец, совсем ерундовый
вопросик: что все это значит?
 
   К своему удивлению, Влад понял, что ему хотя и страшно, но и интересно.
Конечно, и в самом деле ничего не стоило прямо сейчас встать, сделать
несколько шагов к мостовой и опустить это загадочное колечко между прутьев
сточной решетки. И избавиться от тайны. И продолжать жить дальше. И забыть
о том, что произошло. Назавтра все уже и забудется, как забывалось раньше.
Забудется... Забудется?
 
   Он сосредоточился до предела, стараясь поймать только что
промелькнувшую мысль. Он не смог бы сказать, приходилось ли ему
когда-нибудь раньше размышлять с таким напряжением. Мысль, наконец, далась
в руки, стала четкой, и от возникшей в голове еще одной цепочки Влад даже
возбужденно завозился в своем плетеном кресле.
   Цепочка получалась очень любопытной. Влад вытер вспотевший лоб и
приложился к бокалу, не обращая больше внимания на вкусовые качества пива.
Ему было не до того. Переведя дух, он мысленно прошелся по цепочке.
 
   В отличие от любого из прошлых дней, сегодня он хорошо помнил то, что
происходило вчера. А помнил потому, что накануне долго не мог заснуть;
помнил потому, что не вырубился, как обычно, едва прикоснувшись к подушке.
Почему так получилось? Потому что на его руке находилось кольцо! Он
запомнил подробности вчерашнего дня благодаря таинственному кольцу.
Избавившись от кольца, он вновь будет таким, каким был вчера. Хочет ли он
вновь быть таким, как вчера?..
 
   - Нет, - прошептал Влад, со смешанным чувством благоговения и страха
глядя на небольшую вещицу из тусклого серебра, заключающую в себе какую-то
неведомую силу.
 
   Кто создал эту вещицу, это чудесное магическое кольцо? Может быть и
вправду - те мастера прошлых времен, та истинная школа, о которой
упоминали бородачи? Может быть, стоит показать им кольцо - и они
разберутся, в чем тут дело? И объяснят, что значит это темное пятно...
 
   Влад искоса взглянул на знатоков, в раздумье потер подбородок, а потом
сложил руки на животе, прикрыв кольцо другой ладонью. Что-то подсказывало
ему, что не стоит говорить им об этом непростом украшении. Никому не стоит
говорить.
 
   Он опять прислушался к разговору бородачей. Они, расслабив пояса,
допивали по второму бокалу и уже не обсуждали отличительные признаки
начального этапа школы трех путей. Они говорили о Белом Призраке.
   Они, как и вчера утром, вновь говорили о Белом Призраке. Из уст
бело-зеленого прозвучало имя жертвы Белого Призрака - и Влад нахмурился,
соображая, а когда сообразил - подумал, что ослышался.
 
   "Лант из девятого квартала", - вот что сказал бело-зеленый.
 
   Тут было что-то не так. Потому что вчера за тем же самым столиком
бело-зеленый произнес то же самое имя: Лант из девятого квартала.
 
   Но не мог же Лант дважды уйти из жизни; не мог же еще раз исчезнуть
тот, кто уже исчез вчера?!
 
   - Простите, - слегка привстав, обратился Влад к бородачам. - Вы
сказали: Лант?
 
   Горожане замолчали и посмотрели на него с таким видом, словно только
что заметили, что за соседним столиком кто-то есть.
 
   - Да, Лант, - наконец подтвердил бело-зеленый. - Из девятого квартала,
часовщик. У него павильон на тамошней площади. Ты что, его знал?
 
   - Нет, - ответил Влад и вновь опустился в кресло. - А кто же тогда...
   прошлой ночью? Вчера утром вы тоже здесь разговаривали, называли имя.
 
   Бородачи недоуменно переглянулись и пожали плечами.
 
   - Разве мы с тобой разговаривали? - спросил бело-зеленый у приятеля.
 
   Тот оттопырил толстую нижнюю губу и неопределенно повел головой:
 
   - Что-то не припомню.
 
   - И я...
 
   - Простите, - еще раз сказал Влад и, закрыв глаза, потер лицо ладонью.
Выходило, что память опять подводит его.
 
   "Нет, тут что-то не так, - сказал он себе. - В таком случае я бы просто
забыл имя. Не перепутал, а просто забыл. А я точно помню, что они говорили
именно о Ланте. Тут что-то не так..."
 
   Никакого просвета в мыслях не появлялось, но Влад продолжал сидеть с
закрытыми глазами: так легче было думать - ничто происходящее вокруг не
отвлекало от размышлений. И хотя и не сразу, но ответ все-таки нашелся:
бородачи ошибались. Либо вчера, либо сегодня - но ошибались.
   Кто-то сообщил им неверные сведения, и теперь они просто повторяли то,
что слышали от других. Белый Призрак не мог два раза подряд забрать одну и
ту же жертву.
 
   - Сегодняшняя газета, горожанин, - раздался над головой Влада громкий,
но какой-то хрупкий, неустойчивый голос.
 
   Влад открыл глаза. Вчерашний босоногий мальчишка-разносчик стоял перед
ним, переминаясь с ноги на ногу; видно было, что он не прочь как можно
быстрее раздать все газеты из своей потасканной холщовой сумки, забросить
ее подальше, с глаз долой, и во весь дух припустить куда-нибудь на окраину
Города, в поля, покувыркаться в высоких хлебах.
 
   - Давай свою газету.
 
   Влад протянул руку, взял шуршащий, сложенный пополам лист, испещренный
ровными рядами слов, и проводил взглядом курчавого проворного паренька, с
прискоком заторопившегося к другим столикам.
   Бородачей - знатоков тонкостей ювелирного дела по соседству уже не
оказалось. Их пустые бокалы сиротливо стояли на столе, а сами они,
продолжая жестикулировать и что-то обсуждать, спускались по ступеням,
ведущим с площадки на тротуар. На смену им пришли другие любители посидеть
за пивом поутру - и Влад вновь увидел вчерашние знакомые лица. Он подумал
о том, что нынешнее утро - чуть ли не двойник вчерашнего, а еще он
подумал, что вряд ли можно ожидать чего-нибудь нового: жизни людские изо
дня в день неспешно текли по одному и тому же издавна установившемуся
руслу. Да и что такое особенное могло случиться в Городе, кроме обычных
бед?..
 
   - Сегодняшняя газета... Сегодняшняя газета, - скороговоркой метался над
площадкой кафе ломкий голос парнишки-разносчика.
 
   Влад без особого интереса просмотрел заголовки. Потом бегло прошелся
взглядом по всем материалам. Потом более внимательно изучил отдельные
сообщения, а некоторые даже прочитал еще раз. А потом, повертев газету в
руках, совершенно сбитый с толку, машинально отодвинул бокал и положил ее
на стол перед собой. И медленно подняв голову, воззрился на свое
зеркальное отражение. У человека в лиловой тунике, глядящего на него из
глубины зеркальной стены, был несколько ошарашенный вид.
   Потому что сегодняшняя газета почти ничем не отличалась от той, которую
Влад читал здесь, за этим столиком, вчера. Магистрат извещал о замене
водопроводных и канализационных труб в одиннадцатом квартале. Городским
стражам предписывалось применять необходимые меры воздействия к горожанам,
мешающим уборке урожая. На ткацкой фабрике изменился номер телефона.
Ювелир из двадцать шестого квартала предлагал для обмена коллекцию
браслетов. (Влад вспомнил, что собирался вчера пойти взглянуть на эту
коллекцию, да как-то выпустил это из головы). Любителей кулачных боев
приглашали в половине восьмого посетить амфитеатр, а любителей пения
ожидала в кафе у общественных бань Грустная Певица. Чревоугодникам
предлагался с десяток рецептов яблочных пирогов. И так далее...
 
   Нельзя было сказать, что он держал в руках именно вчерашнюю газету.
   Нет, газета была сегодняшней, но удивительно похожей на вчерашнюю.
 
   "Наверное, потому, - сказал он себе, - что дни почти не отличаются друг
от друга. Каждый день происходит одно и то же. Разве что вчера Вода
прогулялась по улицам, а сегодня все спокойно. Пока спокойно - а завтра,
возможно, будет гораздо хуже..."
 
   Кстати, о вчерашнем разгуле Воды в "Ежедневной" почему-то не было ни
слова.
 
   И кололо еще кое-что, как колют острые камешки под босой подошвой.
   Влад склонился над газетой, отыскал нужные строки. Магистрат сообщал,
что вскрывать мостовую в одиннадцатом квартале начнут с двух часов.
   Но и вчера - он помнил это - было указано то же самое время! Значит,
работы по какой-то причине перенесли на сегодня? А как понять сообщение о
том, что вчера в районе пристани подмыло набережную и просевший участок
оказался под Водой - вместе с оградой, скамейками и скульптурной группой
"Четыре музыканта"? Ведь то же самое было в газете и накануне! Выходит,
скульптурная группа "Четыре музыканта"
   каждый день сползает в Воду? До ночи ее успевают водрузить на место, а
она сползает вновь и вновь? Вчера, позавчера... и три, и пять дней
назад... Было во всем этом какое-то несоответствие, весьма смахивающее на
абсурд.
 
   "И три, и пять дней назад, и десять дней назад, и двенадцать, - подумал
Влад. - Как мы считаем дни? Как мы определяем, когда произошло то или иное
событие? Где точка отсчета? Каков наш отсчет?
   От сотворения мира? Но когда был сотворен мир? От основания Города?
   Но когда был основан Город?.."
 
   Мысли были ясными, четкими, точными, мозг работал, как хорошо
отлаженный механизм. У Влада возникло множество вопросов, и он понял, что
никогда раньше не задумывался над ними; ему просто в голову не приходили
такие вопросы!
 
   А как и кем, собственно, был сотворен мир? Откуда взялись Остров, Вода
и небо, и что там, за Водой, и что за небом? Как возник Город, кто
построил дома и вымостил камнем улицы, кто придумал телефоны и протянул
электропроводку? Почему есть "высшие" и есть слуги? Как он жил тысячу, две
тысячи дней назад и почему ничего не помнит об этих днях? И какой все-таки
сегодня день?..
 
   Влад сидел, оглушенный, чувствуя, что захлебывается под этим водопадом
вопросов. Он с силой прижал ладони к лицу, и надетое на палец кольцо
надавило ему на бровь.
 
   "Это все из-за кольца, - вновь подумалось ему. - Благодаря кольцу.
   Оно здорово прочищает мозги. Так какой же все-таки у нас сегодня день?
Второй день Эпохи Кольца - это точно. А по другой шкале?"
 
   Он вновь внимательно просмотрел газету. Однако все его старания были
напрасны: нигде, ни в одной строчке не упоминалась хоть какая-нибудь дата.
Этот лежащий перед ним лист бумаги мог относиться к любому дню:
   к сегодняшнему; вчерашнему... и завтрашнему? А о чем сообщала газета
два или три дня назад?
 
   Какое-то новое непривычное чувство переполняло его, оно разительно
отличалось от обыденной тягучей тоски, оно призывало к действию; словно
звучные трубы трубили внутри, зовя за собой, горяча кровь и заставляя
сердце взволнованно трепетать и учащенно биться в предвкушении сулящих
надежду перемен. Охваченный этим пронзительным чувством, Влад решительно
поднялся из-за стола и направился к дверям кафе, скользя взглядом по
безучастным лицам сидящих за бокалами пива и вина горожан. Все лица были
чем-то неуловимо похожи одно на другое, и теперь Влад мог твердо сказать,
что именно они ежедневно мелькали перед ним в разных местах Города.
 
   Вислощекий хозяин кафе ничего не ответил на вопрос Влада о газетах.
   Он неторопливо вытер руки полотенцем и, оставив Влада у стойки, скрылся
за темным занавесом, отделяющим небольшой зал кафе от подсобных помещений.
Когда Влад начал уже думать, что толстяк исчез навсегда, тот вернулся и
выложил перед ним несколько помятых газет.
 
   - Вот все, что нашел, - с равнодушным видом сказал хозяин, вновь
взявшись за полотенце. - Остальное уборщики позабирали, да на всякие
надобности ушло. Копить их, что ли? Невелика драгоценность.
 
   Влад присел к ближайшему столу и перебрал газеты. Кое-где по бумаге
расплывались масляные пятна, кое-где были неровно оторваны большие куски,
пошедшие, видимо, на эти самые "всякие надобности". Впрочем, материала для
изучения было вполне достаточно.
 
   Хозяин неторопливо прошествовал к окну, отдернул штору.
 
   - Так-то светлее будет, чего глаза-то почем зря портить? Пригодятся еще
глаза-то. А если еще бумаги нужно, ты поспрашивай у смотрителей, у
квартальных. У квартальных много чего набирается, я знаю. Бывал я у
нашего, видел.
 
   Влад просматривал газеты - и его азарт исчезал, и будоражащие
голосистые звонкие трубы, зовущие в путь, теряли свой бодрый тон; они
вдруг осипли и теперь хрипели растерянно и недоуменно. Отложив последний
надорванный лист, Влад посмотрел на хозяина кафе, клевавшего носом в
кресле сбоку от стойки, и задумчиво перевел взгляд на окно.
 
   Все газеты походили одна на другую. Если верить в то, что там было
написано, рабочие коммунальной службы каждое утро начинали замену труб в
одиннадцатом квартале. Если верить газетам, скульптуры музыкантов
ежедневно сползали с обрыва. Если верить газетам, каждый день походил на
предыдущий. Словно повторялся, без конца повторялся один и тот же день,
всегда один и тот же день - ну, разве что, с небольшими вариациями.
 
   Правда, не каждый день на улицы Города вторгалась Вода. И не каждый
день приходил к пристани Черный Корабль.
 
   Он беспомощно сидел, чувствуя, что совершенно запутался, что не может
понять и объяснить происходящее. Вокруг, оказывается, творилось нечто
странное, а он все это время был слеп и ничего не замечал. Теперь
наступало прозрение, но картина не становилась ясней. Происходящее
представлялось нагромождением беспорядочных пятен и линий, переплетением
загадочных фигур, как на холстах Дилии...
 
   "Дилия помнит, - внезапно подумал он. - Я не помню, а Дилия помнит. И
Альтер... Неужели они не замечают этого повторения? Или газеты не отражают
истинных событий? Или и Дилия, и Альтер, и кто-то еще все знают и
понимают, и видят свет там, где для меня все скрыто мраком - только не
говорят об этом мне? Почему? Почему я не такой?.."
 
   Он опять захлебывался в вопросах. У него не было никакой уверенности в
том, что он когда-нибудь отыщет ответы на эти вопросы. Но он знал, что
отныне жизнь его пойдет совсем по-другому. Пусть он набьет себе шишек,
пусть даже расшибет лоб, пытаясь проломить стену, за которой скрывается
неведомая истина, но стена должна рухнуть, непременно должна рухнуть!
 
   "Должна, как бы не так! - осадил он себя. - Это мне так хочется. А
стене-то совершенно все равно, чего мне там хочется: стена и есть стена..."
 
   Вислощекий хозяин кафе продолжал посапывать в кресле, в сером небе за
окном не видно было никаких направляющих знаков. Влад ожесточенно
разглаживал ладонью помятые газеты и хмурил брови, не зная, как ему
выбраться из этой пучины неведения.
 
   * * *
 
   Уходящая к горизонту поверхность Воды была совершенно неподвижной и
казалась гигантским зеркалом, созданным неведомо кем и когда только для
того, чтобы в нем отражалось пустое небо. Влад перегнулся через ограду,
прикинул расстояние до Воды: ее уровень был гораздо ниже, чем вчера, и
ничто пока не предвещало нового наводнения. Управляющие миром таинственные
силы, кажется, давали Городу передышку. Или просто играли сегодня черными
фигурами. У них был день черных фигур.
 
   "Два варианта одного и того же дня, - подумал Влад. - Вчера в
наступление шли белые - и нам пришлось несладко. Сегодня можно немного
отдышаться и вновь приготовиться дрожать, потому что завтра, возможно,
начнется очередное наступление. На обоих флангах. Против нас играют то
черными, то белыми, но партия-то одна и та же. И независимо от цвета
фигур, белый ферзь - Белый Призрак - всегда выступает на стороне
противника. Кто наш противник?.."
 
   Он ни в чем не был уверен. Он ни в чем не разобрался. Его предположения
могли быть истинными - и могли быть ложными, и все, что представлялось
ему, на деле, возможно, выглядело совсем иначе. В голову ему вдруг пришло
такое сравнение: нажимая на выключатель в коридоре, можно включить свет в
комнате. Если тот, кто находится в комнате, ничего не знает о
существовании электропроводки, он не сможет понять, почему вдруг зажглась
люстра под потолком; он и не подозревает, что кто-то нажал на выключатель
за закрытой дверью, в коридоре...
 
   - Что, настало время готовить плоты?
 
   Влад вздрогнул. Вновь, как и вчера, Альтер подошел к нему совершенно
неслышно. Вновь, как и вчера, спросил о плотах. Впрочем, вопрос его был
вполне естественным: разве можно забыть о постоянной угрозе?
 
   - Да нет, сегодня пока все спокойно, - повернувшись от ограждения
набережной, сказал Влад. - А вот вчера немного промокли.
 
   - Да уж, не без этого, - кивнул Альтер. - Ты еще не предлагал магистрам
свои проекты?
 
   - Не успел, - не сразу ответил Влад. - То одно, то другое...
 
   Он присел на ограду и, согнувшись, положил руки на колени, наблюдая за
своим неизменным собеседником. У того, как всегда, был невозмутимый вид, и
одет он был, как обычно: черепичного цвета накидка, зеленые шорты с
широким черным ремнем. Влад перевел взгляд на руки Альтера: два черных
перстня - тоже, быть может, какая-нибудь старая школа - и больше никаких
украшений. Никаких колец. Никаких колец...
 
   "Если бы он видел сейчас эту штуку у меня над головой, он бы мне об
этом наверняка сказал, - подумал Влад. - Интересно, надень я ему свое
колечко, увидит ли он в зеркале такую же над собой? Хотя... Хотя он и так
все помнит".
 
   Да, Альтер, безусловно, помнил вчерашнее, помнил без всяких колец. А
что еще он помнил?
 
   - Вчера мой мудрый Бат изрек одну любопытную мысль, - начал Влад,
блуждая взглядом по пустынной набережной. - Будто бы и Вода, и Белый
Призрак - это наказание. За то, что когда-то, уж не знаю, когда, мы
нарушили какой-то порядок. Ну, не мы с тобой, конечно, а вообще -
горожане. Вот теперь и получаем оплеухи.
 
   - Да, случается, - заметил Альтер, устраиваясь на скамье. - Иногда - по
челюсти.
 
   Влад смущенно хмыкнул. Альтер был вчера на кулачных боях и все видел.
   И помнил.
 
   - Думаю, если бы выбор этого малого пал на тебя, ты бы тоже получил, -
пробормотал он.
 
   Альтер пожал плечами:
 
   - Не спорю. Это я так, к примеру. Так к чему ты клонишь насчет своего
Бата?
 
   - К тому и клоню. Они когда-то что-то там натворили, а страдаем за это
мы. Разве это справедливо? Собственно, это все только домыслы Бата, но
меня почему-то задело. Даже не знаю... - Влад замолчал и развел руками.
 
   - А от меня-то ты чего хочешь? - медленно спросил Альтер, потирая босой
пяткой лакированные ногти на другой ноге.
 
   - Ну, как ты думаешь, такое вообще может быть? Справедливо было бы
такое?
 
   Альтер переменил н