возможно... Изуродовать
Скорпиона? Но как его изуродуешь - при этих-то мордоворотах!
   Выследить, где он живет, пробраться ночью в дом и придушить подушкой?..
Но как проснуться ночью, как заставить себя не спать?.. Обрушить ему на
голову камень с крыши? Но как подстеречь, где взять камень?..
 
   Влад изо всех сил закусил губу и застонал. Порыв ветра ударил ему в
лицо, разметал волосы. Он выплюнул кровавую соленую слюну, поднялся на
ноги и заставил себя всмотреться в окружающий ненавистный сволочной
омерзительный тошнотворный мир.
 
   И только сейчас обнаружил, что он здесь не один. На набережной
толпилось множество людей, а сверху, от узких проемов улиц, подходили все
новые и новые горожане. Мужчины и женщины с тревогой глядели на плещущуюся
уже у самой ограды Воду. Волны с шумом бились о каменный бок Острова,
ветер подхватывал брызги и бросал их в лица людей. Тут и там растекались
по набережной лужи, и люди пятились от них, тесня и толкая друг друга,
подбирая подолы, пятились в полном молчании, готовом - Влад чувствовал
это! - вот-вот смениться криками страха и отчаяния.
 
   Ветру надоело прикидываться безобидным и беззлобным озорником и он
теперь дул почти непрерывно, со свистом проносясь над толпой, взлохмачивая
волосы людей и с разгону кидаясь на стены домов, цепляясь за провода и
врезаясь в гущу шумящих ветвей. Ветер не давал покоя Воде, ветер пытался
довести ее до исступления, пытался заставить наброситься на Остров - и,
кажется, был близок к успеху. Какой-то невнятный ропот прошел по толпе,
толпа колыхнулась и подалась еще дальше назад от ограды - такого
непрочного, такого смехотворного препятствия на пути стихии.
 
   - Смотрите! Смотри-ите! - раздался пронзительный женский крик. - Оно
идет сюда! Оно движется прямо на нас! Смотрите!
 
   Влад провел ладонью по лицу, вытирая брызги, и, щурясь от ветра,
вгляделся в серую даль. Там, где небо сливалось с Водой, вздымался темный
вал; он выделялся на фоне неба и двигался к Острову, двигался неуклонно и
неотвратимо, и хотя был еще далеко, Владу стало ясно: ничто не может
помешать этому чудовищу добраться до берега, с ревом накинуться на Город и
поглотить всех столпившихся на набережной людей.
 
   Вероятно, такая же мысль, подобная удару током, пришла в голову не
только ему, потому что не успел еще стихнуть истошный женский крик, как
толпа вновь пришла в движение. Расталкивая, сминая тех, кто шел навстречу,
из горловин улиц, к набережной, люди бросились прочь от Воды, от
набирающего скорость зловещего вала, торопясь укрыться в глубине городских
кварталов, за стенами дворов и домов. В шум волн и свист ветра вплелись
крики и женские причитания. Рассеявшись по набережной, горожане исчезали
из виду, сворачивая в ведущие прочь от Воды улицы и переулки.
 
   "Давайте, бегите, спасайтесь, - лихорадочно думал Влад, с ожесточением
вцепившись пальцами в ограду. - Забирайтесь на свои плоты, лезьте на
крыши, молитесь о спасении... А я никуда не полезу, я останусь здесь - и
пусть меня зальет, и пусть несет мой труп куда угодно... хоть поплаваю
вволю... после смерти..."
 
   Он думал об этом с каким-то мрачным удовольствием, неотрывно глядя на
вспухающий вал, во весь опор несущийся к Острову. Гомон за спиной утихал,
его всасывали улицы, и только ветер свистел все громче, упиваясь
собственной неудержимостью.
 
   "Пусть меня зальет... Пусть... Пусть..." - все быстрее, в такт ударам
сердца, стучало в голове - и он уже видел себя со стороны, свое изломанное
обезображенное тело, застывшее на тротуаре у чьих-то ворот, оставленное
там схлынувшей Водой как нечто совершенно ненужное и ни на что не годное.
И под свист обезумевшего ветра вдруг подумалось ему и другое. Ему
подумалось, что смерть просто вернет его к началу жизни, в прошлое, и он
вновь будет бесцельно бродить по улицам Города и встречать тех же самых
прохожих, и пить пиво в тех же кафе, и смотритель Скорпион каждый день
будет все так же издеваться над ним... до нового потопа и новой смерти - и
очередного возвращения к собственному забытому сейчас началу. Все будет
повторяться бесконечное количество раз, он, как мяч, отскакивающий от
стенки, будет возрождаться в прошлом и проживать миллионы миллионов
совершенно одинаковых жизней - утомительных... скучных... пустых... Вечное
возвращение и вечное тоскливое существование - вот его удел...
 
   Перехлестнувшая через ограду волна окатила его с ног до головы и словно
смыла тягостные мысли. Влад поднял голову и понял, что еще несколько
мгновений - и набегающий вал размажет его по стенам, лишив удовольствия
дышать, беседовать с Альтером, пить чай у Дилии, слушать нетрезвую
болтовню Вийона, лишив удовольствия жить... Жить! Вдруг оказалось, что ему
вовсе не хочется умирать, а очень хочется жить. Мало ли что там говорил
Альтер - Влад остро ощутил, что совсем не желает проверять справедливость
утверждений неизменного собеседника на собственной шкуре. У последней
черты выяснилось, что он, оказывается, дорожит этой самой шкурой и не
желает отдавать ее на растерзание взбесившейся Воде.
 
   "Не утону?.. Еще как утону, небось! Жить! Жить!.."
 
   С силой оттолкнувшись от ограды, Влад бросился через набережную к
спасительной горловине ближайшей улочки; превратившийся в неожиданного
союзника ветер подталкивал его в спину. Сзади нарастало, придвигалось
угрожающее шипение...
 
   Так быстро бегать ему еще не приходилось - во всяком случае, он такого
не помнил. Домчавшись до ближайшего дома, Влад свернул за угол и, не
сбавляя скорости, рванул по плитам полого поднимающейся в гору мостовой. И
тут Вода настигла его. Сильный толчок в спину мгновенно сбил его с ног,
Влад с головой окунулся в стремительный поток, потащивший его вверх по
склону, и отчаянно заработал руками, стремясь выбраться на поверхность, к
воздуху и свету. Забыв обо всем, он боролся с напором стихии, выныривая и
вновь погружаясь, задыхаясь и отфыркиваясь, ища выпученными глазами за что
бы зацепиться в этом мокром, несущемся мимо него мире. Он все-таки не
потерял способности соображать и, сделав несколько сильных гребков,
мертвой хваткой вцепился в фонарный столб. Вода то и дело перехлестывала
через его голову, но это уже были пустяки - главное, он нашел опору, не
дал увлечь себя в небытие и значит, вышел победителем в этой борьбе.
Отплевавшись, он начал карабкаться вверх по коротким бронзовым штырям,
вбитым в столб для электромонтеров, и, оказавшись под самым фонарем, смог,
наконец, перевести дух и оглядеться.
 
   "Спа-сен! Спа-сен! Спа-сен!.." - бешено стучало сердце.
 
   Он смотрел по сторонам и все больше убеждался в том, что ему уже
приходилось видеть то же самое: серый поток с бурунами и водоворотами,
несущий сломанные ветки, плетеные стулья и корзины... Люди в прилипшей к
телу мокрой одежде на фонарных столбах и крышах домов... Оборванные
провода...
 
   Да, это был уже не первый потоп в его жизни. "И не последний?" -
ворохнулась скользкая мысль.
 
   Окончательно отдышавшись, он начал оценивать обстановку.
   Оказалось, что самое страшное так и не разразилось. Порывы ветра
слабели, Вода, кажется, больше не прибывала, и можно было спокойно торчать
себе на этом надежном столбе и ждать, когда все вернется в первоначальное
состояние. Конечно, никакой уверенности в благополучном исходе у него не
было, но положение уже не казалось безнадежным. Главное - Вода не
поглотила Остров и Город, главное - она не поднималась. Значит, можно было
жить...
 
   Жить... Разве это жизнь? Пусть сегодня, кажется, пронесло, беда
миновала, но кто может поручиться, что пронесет и завтра? Ох, этот вечный
липкий страх, эта бесконечная, никогда не утихающая тревога! С ней нельзя
свыкнуться, невозможно отмахнуться от нее... Вечный страх, вечное сосущее
тягостное ощущение под ложечкой... Разве это жизнь?..
 
   Влад несколько раз глубоко вздохнул и еще крепче прижался к столбу.
 
   "Дилия! - вдруг грохотнуло в голове. - Что с Дилией? А что если она не
успела?.."
 
   Он, оскальзываясь, поспешно спустился по мокрым штырям и, набрав в
грудь побольше воздуха, прыгнул в воду.
 
   * * *
 
   Сухой диван и сухая одежда - это было как раз то, что нужно. Если бы
только не болела ступня. Влад подвернул ее, поскользнувшись на мокром
мраморе собственного двора. И еще в спальне пахло сыростью, хотя слуги уже
старательно выбрали тряпками воду, залившую весь первый этаж, и распахнули
окна. И не работала ни одна электророзетка, так что Бату пришлось
нагревать утюг на плите и гладить промокший домашний халат хозяина - вода
добралась и до бельевых шкафов. И не только до шкафов.
 
   Влад, поморщившись, потер ноющую ступню и вновь откинулся на подушки.
   Подушки не пострадали от потопа, хотя тоже попахивали сыростью, и Влад
подумал, что диван его все-таки не подвел; хороший у него был диван, с
высокими ножками, да еще установленный на возвышении - целых четыре
ступеньки, покрытых мокрым ковром. Надо было приказать слугам снять ковер
и вынести сушить во двор. Влад протянул руку к звонку, но вспомнил, что
звонок не работает - электромонтеры еще не добрались до этого квартала, у
них сейчас хватало хлопот. Кричать Бату, а тем более вставать и идти за
ним Владу не хотелось. Ничего ему не хотелось.
 
   Но он почему-то был уверен, что в семь часов пойдет на кулачные бои.
   Даже вопреки собственному желанию. Он знал, что ему непременно нужно
быть на кулачных боях.
 
   Спальня казалась ему непривычно просторной и неуютной, хотя вся мебель,
вроде бы, стояла на своих местах. Влад долго не мог понять, в чем дело, и
наконец сообразил: просто слуги сняли и унесли мокрые шторы с окна -
только и всего.
 
   Он лежал среди сырости, плотно запахнувшись в халат и обхватив себя
руками за плечи, лежал и смотрел в окно, за которым равнодушно и привычно
простиралось над миром серое небо. Небо было таким же мрачным, как картины
Дилии...
 
   Дилия... Он пробирался к ее дому то вплавь, то по грудь в воде,
цепляясь за стены, ворота и столбы. Ветер устал от собственного
сумасбродства и почти угомонился, только временами напоминая о своем
недавнем разгуле, но все реже и реже; Вода действительно больше не
прибывала, но горожане продолжали лепиться на столбах и деревьях, и не
спешили спускаться с крыш и высоких галерей. Несколько раз Влад натыкался
на разбухшие полузатонувшие пустые плоты; было совершенно ясно, что как
спасательное средство они никуда не годятся. Такое открытие совсем не
радовало, а наоборот, добавляло печали: выходило, что если бы Остров был
полностью затоплен, то на этих никудышных плотах никак бы не удалось
продержаться до лучших времен.
 
   К его огромному облегчению, с Дилией ничего не случилось. Она вместе со
служанками устроилась на верхней галерее и ничуть не казалась испуганной.
Влад долго стоял рядом с ней у перил, глядя, как медленно, словно нехотя,
понижается уровень воды. Потом они вместе пошли в мастерскую Дилии, и
выяснилось, что картины тоже не пострадали. Они преспокойно лежали на
поверхности воды, и изображенные на них странные существа были все так же
поглощены собственными мрачными думами и им не было никакого дела до
разгула стихии, чуть не уничтожившей Город на Острове.
 
   Вскоре стало окончательно ясно, что беда миновала - вода начала
отступать со двора, обнажая клумбы с разлохмаченными останками цветов, и
молчаливые служанки Дилии принялись наводить порядок. Они сновали по
двору, шлепая босыми ногами по воде, таскали туда-сюда всякие промокшие
вещи, а Дилия сначала руководила ими с галереи, а потом и сама включилась
в работу. Влад почувствовал себя лишним в этой кутерьме и направился
домой, ощущая какое-то смутное неудовольствие от того, что девушка никак
не оценила его порыв - а ведь он действительно испугался за нее и готов
был ради ее спасения перевернуть хоть и весь Остров. Не оценила...
 
   Он пробирался домой по мокрым мостовым, усеянным сломанными ветками и
разным хламом, нанесенным со дворов и из опрокинутых мусорных баков.
   Сточные решетки были забиты листьями, стеблями цветов и газетами, тут и
там темнели на плитах тротуаров земляные наносы с размытых газонов.
   Покосились низкие ограды у открытых площадок кафе с перевернутыми,
сбившимися в кучу столиками, висели в воздухе оборванные ветром провода.
Провода не качались, потому что ветра уже не было и в помине. Как не было
и недавнего грозного потока, с шумом рвущегося в глубь Острова. Вода
отступила, пощадив Город, и Влад с удивлением обнаружил, что никакого
особенного урона она, в общем-то, не причинила. Он вспомнил стремительно
надвигающийся на берег вздыбленный вал и в недоумении остановился.
Получалось так, что вал у самой набережной вдруг утратил всю свою
наступательную мощь и вместо того, чтобы нанести сокрушительный, сметающий
все вокруг удар, ограничился легким, скользящим, почти ласковым
прикосновением, всего лишь попугав, но не уничтожив. "На этот раз - только
попугав, - уточнил про себя Влад. - На этот раз..."
 
   Люди затаскивали в калитки оказавшиеся ненадежными плоты, люди гремели
ведрами и выкручивали тряпки, а кое-где у замусоренных стоков уже
копошились квартальные уборщики в темных накидках, загружая свои
расшатанные скрипучие тележки.
 
   Дом встретил Влада суетой слуг. Не успев еще как следует осмотреться,
он подвернул ногу и, шипя от боли, кое-как доковылял до крыльца.
   Потом выяснилось, что обед не готов, сухого белья нет, и он накричал на
слугу-распорядителя Бата и заставил всех перенести основные усилия на
кухню.
 
   И вот теперь обед тяжелым комом застыл в желудке, ступня ныла, сырость
пробиралась под халат, вызывая дрожь, и небо за окном своим унылым видом
нисколько не способствовало поднятию настроения.
 
   Думать ему ни о чем не хотелось, да и о чем можно было думать? Время,
казалось, застыло, и Владу вдруг почему-то представилась болотная топь,
представилось, как погружается он в холодную вязкую скользкую жижу, в
мешанину минут и часов, как смыкается топь над его головой, превращаясь в
одно бесконечное нудное безысходное мгновение...
 
   "Какое болото? - вяло шевельнулось в голове. - Нет никакого болота...
   Есть Город... Есть Вода... А болота нет..."
 
   Тяжелое оцепенение сковало его, все вокруг стало мутным и искаженным, и
в этой мути раздавались только невнятные голоса слуг за окном, сливающиеся
с монотонным шумом в ушах. Унылым был день, унылым и серым, словно его
создала странная художница Дилия...
 
   Звонок телефона вывел Влада из окаменелого состояния. Белый кнопочный
телефонный аппарат был установлен на специальной подставке, прикрепленной
к подлокотнику дивана, и Влад не помнил, приходилось ли ему пользоваться
этим аппаратом. Он снял неприятно скользкую, словно намыленную, холодную
трубку и, держа ее двумя пальцами, поднес к уху.
 
   - Это Влад? - раздался в трубке негромкий, но отчетливый мужской голос.
 
   - Да, - не сразу отозвался Влад, стараясь сообразить, чей же это голос.
- Кто... это? - вопрос у него неожиданно получился с запинкой.
 
   - Успокойся, Влад, - с легкой усмешкой сказали в трубке. - Потоп, как
видишь, не состоялся, Город уцелел.
 
   - Сегодня уцелел, - с нажимом на "сегодня" ответил Влад. Он узнал голос
Альтера. Возможно, они не раз уже разговаривали по телефону, только и это
забылось, как постоянно забывалось все остальное.
 
   "Это потому что ночью приходится спать, - с невесть откуда взявшейся
уверенностью подумал Влад. - Сон стирает память".
 
   - А плоты лучше всего сложить на площади перед Магистратом и устроить
хороший костер, - сказал он. - Пусть полюбуются и сделают выводы.
 
   Альтер хмыкнул:
 
   - Магистры не виноваты, Влад. Такая уж у нас древесина. А другой, сам
понимаешь, взять негде.
 
   - Так пусть придумают что-то другое, - с ожесточением процедил Влад. -
Они же руководители или кто?
 
   - А что другое, например?
 
   - Ну... матрасы какие-нибудь надувные. Или набережную поднять, укрепить
- уж камня-то хватает, это ведь не деревья. Или... - Влад заерзал на
диване от пришедшей в голову идеи, - или выкопать большое убежище, запасы
сделать продовольственные, люки устроить надежные, чтобы не протекали, и
какие-нибудь трубы повыше, чтобы воздух... Там и отсиживаться всем вместе,
пока потоп не кончится. А?
 
   - Неплохо, Влад, неплохо, - одобрительно сказал Альтер. - Вот и
посоветуй магистрам.
 
   - А что - и посоветую! Пусть послушают умного человека, если у самих
мозгов не хватает. Сколько же так можно жить, Альтер? То Вода, то Белый
Призрак! Балансируешь, как на канате, - так хоть с одной стороны соломки
подстелить...
 
   - Да... - после некоторого молчания отозвался собеседник. - С убежищем
это ты неплохо... Только бы дыру насквозь не пробить.
 
   - Какую дыру? - не понял Влад.
 
   - Если Остров держится на сваях, то при строительстве убежища можно
ненароком пробить дыру в его днище - и убежище будет затоплено, - пояснил
Альтер.
 
   - Почему на сваях? - озадаченно спросил Влад.
 
   - А почему нет? - тон Альтера был вполне серьезным. - Откуда мы знаем,
что там, под нами? Или начнем копать, а оттуда огонь полыхнет.
   Или твари подземные полезут, как у Дилии на картинах...
 
   - Почему же твари? - вздрогнув, пробормотал Влад. - Ты что, тоже видел
у Дилии?.. Ты откуда звонишь, Альтер?
 
   - Да тут, неподалеку, - неопределенно ответил Альтер. - А насчет того,
чтобы поднять набережную, - ты уверен, что Вода не может подняться еще
выше? Вот надувные матрасы - это хорошо. Несколько дней протянуть будет
можно. А когда, наконец, Вода спадет, все плавно опустятся в свои дворы.
Легкие высохшие трупы...
 
   - Перестань, Альтер! И так тошно. - Владу казалось, что его собеседник
намеренно разбивает в пух и прах все проекты возможного спасения. - Можно
ведь и еще что-нибудь придумать...
 
   - Можно, - согласился Альтер. - Время пока есть, Вода утихомирилась.
   Воды потопа схлынули и все спасшиеся вышли из ковчега. Помнишь такое?
 
   Что-то неопределенное вроде бы припоминалось, какая-то давняя история с
горожанами, что-то связанное с радугой ("А что такое радуга?"), но Влад
промолчал. От этого разговора ныла душа, да еще как ныла - куда там той
боли в ступне...
 
   - Ладно, - после паузы сказал Альтер. - Это я так, между прочим.
   Хотел узнать, все ли у тебя в порядке. Ты ведь на набережной остался, я
видел. Что, решил проверить, правду я тебе говорю или нет? Ну как,
проверил?
 
   - Нет, - буркнул Влад. - Пропала как-то охота проверять.
 
   - Ничего, такая возможность еще может представиться, - заверил его
Альтер. - Я, собственно, насчет кулачных боев. Будешь в амфитеатре?
 
   Влад взглянул на большие овальные настенные часы: до начала боев
оставалось не так уж и много времени. Никуда идти не хотелось, но он знал,
что пойдет.
 
   - Буду, - сказал он в трубку, так и норовящую выскользнуть из пальцев.
- Уже встаю и одеваюсь. Только я тут поскользнулся во дворе, нога болит.
 
   - Это не беда, - ободряюще отозвался Альтер. - Скажи Бату, пусть
перевяжет потуже. Бат это умеет. Ну ладно, рад, что у тебя все в порядке.
Нога - пустяки, Влад, нога заживет, не беспокойся. Я тоже в амфитеатр.
 
   В трубке легонько щелкнуло и голос Альтера сменился ровным тоскливым
гудением. Влад задумчиво уставился на задрапированную плотной зеленой
тканью стену. Выходит, Альтер бывал у него в доме, коль знает имя
слуги-распорядителя? Когда? Сколько раз? А был ли он, Влад, в гостях у
Альтера?
 
   Трубка все-таки выскользнула из его руки и упала на диван. Влад положил
ее на место, вздохнул и на всякий случай попробовал кнопку звонка на стене
- вдруг монтеры проявили прыть и сноровку? Подождав немного, он еще раз
вздохнул и, встав с дивана, спустился по ступеням и поковылял к открытому
окну.
 
   Слуги развешивали на протянутых поперек всего двора веревках разные
мокрые скатерти, коврики, белье и одежду. Бат, стоя по колено в воде
бассейна, тщат