ет нам дорогу.
     Пенкроф не возразил  ни  слова.  Он  хорошо  понимал,  что
появление Топа могло опровергнуть его мрачные предсказания
     - Пошли' - сказал он.
     Перед  уходом  Пенкроф  заботливо прикрыл угли на очаге и,
чтобы огонь не потух, положил под слой  пепла  несколько  сухих
кусков  дерева.  Затем,  захватив  с  собой  остатки  ужина, он
бросился  вслед  за  Топом,  который  отрывисто  лаял,  как  бы
приглашая  его  поторопиться.  Гедеон Спилет и Харберт пошли за
ним.
     К  этому  времени  буря  достигла  предела.   Был   период
новолуния,  и  луна, находившаяся на одном меридиане с солнцем,
не посылала  земле  ни  одного  луча  света.  Идти  по  прямому
направлению  становилось  трудно;  лучше  всего было довериться
инстинкту Топа. Гедеон Спилет и Харберт следовали  за  собакой,
моряк замыкал шествие. Разговаривать было невозможно. Дождь был
не  очень  силен,  так как ветер рассеивал его струи, но ураган
бушевал по-прежнему.
     К счастью, одно обстоятельство сильно помогло моряку и его
товарищам. Ветер дул с юго-востока и, следовательно, толкал  их
в  спину.  Тучи песка, вздымаемые штормом, налетали на путников
сзади и не мешали их движению. Часто им приходилось даже бежать
быстрее, чем они хотели бы, и ускорять шаги, чтобы  не  упасть.
Но  горячая  надежда  удваивала  их  силы,  и теперь они шли не
наобум. У них не было сомнения, что Наб нашел своего хозяина  и
послал  за  ними  верного  пса.  Но найдут ли они Сайреса Смита
живым или Наб  призывает  своих  товарищей  лишь  затем,  чтобы
отдать последний долг несчастному инженеру?
     Пройдя  срезанную грань возвышенности, от края которой они
из предосторожности отдалились. Харберт,  журналист  и  Пенкроф
остановились, чтобы передохнуть.
     Выступ скалы защищал их от ветра, и после пятнадцати минут
почти непрерывного бега они наконец могли перевести дух.
     Под  прикрытием  скалы  можно было говорить и слышать друг
друга. Когда юноша произнес имя Сайреса  Смита,  Топ  отрывисто
пролаял несколько раз, как бы давая понять, что его хозяин жив.
     - Он  спасен,  он  спасен!  Топ,  ведь  правда? - повторял
Харберт, и собака лаяла, словно в ответ.
     Путники пошли дальше. Было около половины  третьего  ночи.
Море снова начало наступать на берег;
     подгоняемый  ветром  прилив обещал быть очень сильным, как
всегда в новолуние. Огромные валы с ревом разбивались о  кромку
скал  и,  вероятно,  совсем  затопляли  маленький  островок, не
видимый во мраке. Широкая плотина из  скал  не  могла  прикрыть
берега, который принимал на себя удары прибоя.
     Как только моряк и его товарищи вышли из-за выступа скалы,
ураган  снова  налетел на них со страшной яростью. Согнувшись и
подставляя спину порывам ветра, они быстро шли вслед за  Топом,
который  уверенно  бежал вперед. Они двигались к северу. Справа
от  них  тянулась  нескончаемая  гряда  волн,  с  оглушительным
грохотом  разбивавшихся о скалы, слева - неизвестная местность,
очертания которой нельзя было рассмотреть из-за темноты. Но эта
местность, очевидно,  была  довольно  плоской,  так  как  ветер
проносился  у  них  над  головами  и  не возвращался назад, как
раньше, когда он встречал на своем пути гранитную стену.
     К четырем часам утра путники прошли,  по  приблизительному
подсчету,  около пяти миль. Облака поднялись немного выше и уже
не ползли по земле.
     Ветер, по-прежнему налетавший резкими порывами, стал  суше
и холоднее. Пенкроф, Харберт и Гедеон Спилет были легко одеты и
жестоко  мерзли,  но  ни одна жалоба не сорвалась с их губ. Они
твердо решили не отставать от Топа, куда бы ни повело их  умное
животное.
     Около  пяти  часов начало светать. В зените, где тучи были
не так густы, появились сероватые полосы, резко очерчивая  края
облаков Вскоре под плотной пеленой тумана блеснул более светлый
туч,  и  обрисовалась  линия  горизонта.  Гребешки  волн слегка
посветлели, пена снова  стала  белой.  Слева  смутно  виднелись
неровности берега, выступая серыми контурами на черном фоне
     В  шесть  часов  утра  было  уже  совсем  светло.  Облака,
поднявшиеся довольно высоко, быстро бежали по небу.  Пенкроф  и
его  спутники  находились  в  это  время приблизительно в шести
милях от Труб. Берег, по которому они шли, был совсем  плоский;
со стороны моря его окаймляла гряда скал, верхушки которых едва
торчали  из  воды,  так  как  было  время  наибольшего прилива.
Местность  слева  была  покрыта   дюнами,   усеянными   колючим
кустарником,  и  имела  вид  дикой  песчаной пустыни. Очертания
берега казались довольно однообразными, единственной преградой,
защищавшей его от ярости океана, была цепь невысоких холмов. То
тут, то там виднелись искривленные деревья, тянувшиеся  ветвями
к западу Далеко сзади, на юго-западе, зеленела опушка леса.
     Неожиданно  Топ  начал  проявлять признаки волнения. Он то
убегал вперед, то возвращался к  Пенкрофу,  как  бы  прося  его
ускорить   шаги.  Умная  собака  свернула  влево  и,  повинуясь
безошибочному инстинкту, уверенно направилась к дюнам.  Пенкроф
и  его  спутники  последовали  за нею. Вся окружающая местность
казалась совершенно пустынной. Нигде не было  видно  ни  одного
живого существа.
     Дюны были отделены от моря широкой полосой земли, покрытой
прихотливо  разбросанными пригорками и холмами. Это была как бы
маленькая песчаная Швейцария, и  чтобы,  не  заблудиться  среди
дюн, требовалось исключительное чутье.
     После  пятиминутной  ходьбы  журналист,  Пенкроф и Харберт
оказались перед своего рода пещерой,  вырытой  в  задней  стене
высокой дюны. Тут Топ остановился и громко залаял. Спилет и его
спутники  вошли  в  этот  грот.  Посреди него они увидели Наба,
стоящего на коленях. Подле него  на  травяной  подстилке  лежал
человек.
     Это было тело инженера.

     ГЛАВА VIII

     Жив  ли  Сайрес  Смит?  -  Рассказ  Наба. - Отпечатки ног.
--Неразрешимый вопрос. - Первые слова инженера. - Следы узнаны.
- Возвращение в Трубы. - Бедный Пенкроф!

     Наб не пошевелился. Пенкроф бросил ему всего одно слово:
     - Жив?
     Ответа не последовало. Гедеон Спилет и Пенкроф побледнели.
Харберт застыл на месте в полном отчаянии. Но  было  ясно,  что
бедный  негр,  поглощенный своим горем, не видел товарищей и не
слышал слов моряка.
     Журналист опустился  на  колени  перед  неподвижным  телом
Сайреса  Смита  и, расстегнув на нем одежду, приложил ухо к его
груди. Прошла минута, -  целый  век!  -  пока  Спилету  удалось
уловить едва слышное биение сердца.
     Наб  слегка  выпрямился  и  смотрел перед собой невидящими
глазами. Никогда человеческое лицо не. выражало такое отчаяние.
Наба нельзя было узнать - до того  он  был  утомлен  и  измучен
горем. Он думал, что его хозяин мертв.
     Гедеон  Спилет  после  долгого, внимательного исследования
инженера поднялся на ноги и сказал:
     - Жив!
     Пенкроф, в свою очередь, опустился на колени возле Сайреса
Смита.  Его  чуткое  ухо  также  уловило  слабое  сердцебиение.
Приложив губы к губам инженера, он почувствовал, что тот дышит.
     Харберт,  по  знаку  журналиста,  бросился за водой. В ста
шагах от пещеры он увидел небольшой ручеек, сильно  раздувшийся
от  прошедших накануне дождей. Но воду не во что было взять - в
дюнах не было ни одной раковины. Юноша погрузил в воду  носовой
платок и бегом возвратился в пещеру.
     К  счастью,  этого  влажного  платка оказалось достаточно.
Гедеон  Спилет  хотел  лишь  слегка  смочить   губы   инженера.
Несколько капель свежей влаги произвели мгновенное действие. Из
груди  Сайреса  Смита вырвался вздох, и он невнятно пробормотал
какую-то фразу.
     - Мы спасем его! - сказал журналист.
     При этих словах к Набу вернулась надежда. Он быстро раздел
своего хозяина, чтобы посмотреть, не ранен ли  он.  На  голове,
груди  и конечностях инженера не оказалось, однако, ни синяков,
ни даже царапин, что было  весьма  удивительно,  так  как  тело
Сайреса   Смита,  несомненно,  ударялось  о  скалы.  Даже  руки
инженера были невредимы. Казалось непонятным, почему на них  не
осталось следов ударов о подводные камни.
     Но  это  обстоятельство, конечно, должно было разъясниться
впоследствии. Когда Сайрес Смит будет в состоянии говорить,  он
расскажет  о  том,  что  с  ним  случилось.  Теперь же его надо
возвратить к жизни. Энергичное  растирание  должно  привести  к
этой цели.
     Основательный  массаж  быстро согрел инженера, и он сделал
легкое движение рукой. Дыхание его стало более правильным.  Он,
очевидно,  погибал  от  истощения,  и,  не приди вовремя Гедеон
Спилет со своими спутниками, Сайресу Смиту был бы конец.
     - Ты,  значит,  думал,  что  твой  хозяин  мертв?  спросил
Пенкроф Наба.
     Да,  - ответил Наб. - Если бы Топ не нашел вас и не привел
сюда, я бы похоронил моего хозяина и умер бы рядом с ним.
     Как мы видим, жизнь Сайреса Смита действительно висела  на
волоске.
     Потом   Наб  рассказал,  что  произошло.  Накануне  утром,
покинув Трубы, он направился по берегу  на  север,  достиг  той
части  побережья,  которую  уже  обследовали  раньше.  Там - по
правде сказать, без всякой надежды - он вновь начал  искать  на
песке  и  среди скал следы своего хозяина. Особенно внимательно
он осмотрел часть суши, не досягаемую для волн, так как на краю
берега всякий след был бы  смыт  приливом  и  отливом,  Наб  не
рассчитывал   больше   найти  Сайреса  Смита  живым.  Он  хотел
обнаружить хотя бы труп своего господина и собственными  руками
похоронить его.
     Долго  искал  Наб,  но  его старания были напрасными. Этот
берег, видимо, никогда не был обитаем людьми.  Тысячи  раковин,
не  унесенных  морем  и  лежавших за чертой прилива, оставались
нетронутыми. Ни одна из них не была раздавлена.  На  площади  в
двести-триста  ярдов  (9)  не  видно было ни малейших признаков
чьей-либо высадки.
     Наб решил пройти еще несколько миль. Течение могло  унести
тело куда-нибудь дальше. Волны обычно выбрасывают на сушу труп,
плавающий у плоского берега;
     Наб  это знал, и ему хотелось в последний раз взглянуть на
своего господина.
     - Я прошел по берегу еще  две  мили,  осмотрел  прибрежные
утесы  и  побережье  и  уже потерял надежду что-нибудь найти. И
вдруг вчера, часов в пять вечера, я увидел отпечатки ног...
     - Отпечатки ног! - воскликнул Пенкроф.
     - Да,- подтвердил Наб.
     - И эти отпечатки  начинались  у  самых  скал?  -  спросил
журналист.
     - Нет,-  отвечал  Наб,-  у  черты  прилива.  Между  линией
прилива и подводными камнями они, вероятно, стерлись.
     - Продолжай, Наб, - сказал Гедеон Спилет.
     - Когда я увидел эти отпечатки, я чуть с ума не сошел. Они
были совершенно ясны и вели к дюнам. Я  бежал  по  этим  следам
четверть  мили, стараясь их не стереть. Через пять минут, когда
уже темнело, я услышал лай собаки. Это был  Топ.  Он  и  привел
меня сюда, к моему хозяину.
     В  заключение  Наб  рассказал, как тяжело ему было увидеть
это бездыханное тело. Он пытался уловить в нем признаки  жизни.
Теперь,   когда  он  нашел  своего  хозяина  мертвым,  ему  так
хотелось, чтобы он был жив! Но все его усилия оказались тщетны.
Оставалось лишь отдать последний долг человеку, которого он так
любил.
     Наб вспомнил о своих товарищах. Им тоже,  наверное,  будет
приятно  в последний раз взглянуть на бедного Смита. Топ здесь.
Что, если попробовать положиться  на  чутье  верного  пса?  Наб
несколько  раз  произнес имя Гедеона Спилета, которого Топ знал
лучше, чем других. Потом он показал на юг, и Топ быстро умчался
в этом направлении.
     Мы уже знаем, как, руководясь  инстинктом,  который  может
показаться  почти  сверхъестественным,  так  как Топ никогда не
бывал в Трубах, умная собака все же прибежала туда.
     Товарищи Наба с величайшим вниманием слушали его  рассказ.
Им  было  совершенно непонятно, почему Сайрес Смит после долгой
борьбы с волнами и перехода через подводные скалы не получил ни
одной царапины.  Столь  же  необъяснимым  казалось  и  то,  что
инженеру удалось добраться до этой затерянной среди дюн пещеры,
удаленной от берега больше чем на милю.
     - Значит,  это  не  ты,  Наб, перенес сюда твоего хозяина?
спросил журналист.
     - Нет, не я, - ответил Наб.
     - Совершенно очевидно, что мистер Смит пришел сам,- сказал
Пенкроф.
     - Действительно, это очевидно, - заметил Гедеон Спилет. Но
тем не менее это невероятно.
     Объяснение  этим  обстоятельствам  мог  дать  только   сам
инженер.   Оставалось   лишь   ждать,   пока  к  нему  вернется
способность речи. К  счастью,  жизнь  вступала  в  свои  права.
Растирание   восстановило  кровообращение.  Сайрес  Смит  снова
сделал движение руками, потом пошевелил головой. И снова из его
уст вырвались какие-то нечленораздельные звуки.
     Наб, наклонившись над Смитом, громко звал его. Но инженер,
видимо, не слышал. Глаза его были  по-прежнему  закрыты.  Жизнь
проявлялась   пока   только   в   движениях;   чувства  еще  не
пробудились.
     Пенкроф горько сожалел, что у него нет огня. И добыть  его
было  невозможно, так как моряк, к несчастью, забыл захватить с
собой жженую тряпку, которую легко было зажечь искрой от  удара
двух  камешков.  В  карманах  Сайреса  Смита  тоже не оказалось
ничего, кроме часов. По  общему  мнению,  было  необходимо  как
можно скорее перенести инженера в Трубы.
     Однако  усилия  его  товарищей  привели  Смита  в создание
скорее,  чем  они  предполагали.  Холодная  вода,  которой  ему
смачивали  губы,  понемногу  возвращала  его  к жизни. Пенкрофу
пришла в голову мысль подбавить в воду  немного  соку  из  мяса
дичи, которое он захватил с собой. Харберт сбегал на берег моря
и  принес  две  большие  двустворчатые раковины. Моряк составил
нечто вроде микстуры и  влил  ее  в  рот  инженеру,  который  с
видимым удовольствием проглотил эту смесь.
     Вскоре  после  этого  он  открыл  глаза.  Наб  и журналист
склонились над ним
     - О господин, о господин! вскричал  Наб.  Инженер  услышал
эти слова Он узнал Спилета и
     Наба, а затем и остальных своих товарищей. Рука его
     слабо пожала их руки.
     Из его уст снова вырвалось несколько слов, которые
     он уже произносил прежде. Какая-то мысль, видимо,
     даже теперь, не давала покоя инженеру На этот раз все

     - Остров или материк? - шептал он
     - Черт  возьми!  -  воскликнул  Пенкроф, будучи не в силах
сдержаться - Какое нам до этого  дело,  если  вы  живы,  мистер
Смит! Остров или материк? После узнаем
     Инженер слегка кивнул головой и как будто задремал
     Его сон не стали тревожить Журналист сейчас же принял меры
к тому,  чтобы  доставить Смита в Трубы, в лучшие условия. Наб,
Пенкроф и Харберт вышли из пещеры и направились к высокой дюне,
увенчанной несколькими хилыми деревцами. По  дороге  моряк  все
время повторял
     - Остров  или  материк!  Думать  об  этом, когда душа едва
держится в теле! Каков человек!
     Взобравшись на  верхушку  дюны,  Пенкроф  и  его  товарищи
голыми  руками  обломали  большие  сучья  довольно  худосочного
дерева, походившего  на  приморскую  сосну,  вконец  изнуренную
ветром  Из  этих  сучьев  были сделаны носилки. Если покрыть их
листьями и травой, на них нетрудно будет перенести  инженера  в
Трубы.
     На  все  это потребовалось минут сорок. Около десяти часов
матрос, Наб и Харберт вернулись к Сайресу Смиту, которого ни на
мгновение не покидал журналист.
     Инженер к этому времени очнулся от сна, больше похожего на
забытье. Легкая  краска  оживила  его  мертвенно-бледные  щеки.
Приподнявшись  на  локте,  он  осмотрелся вокруг и спросил, где
находится.
     - Не утомитесь ли  вы,  слушая  меня,  Сайрес?  -  спросил
журналист.
     - Нет,- ответил инженер
     - Мне  думается,  сказал  моряк,-  что мистеру Смиту будет
куда легче вас слушать, если он поест еще немного желе из дичи.
Это ведь,  правда,  дичь,  мистер  Сайрес,-  прибавил  Пенкроф,
предлагая  инженеру  глотнуть  сока,  к которому он на этот раз
подмешал крошки мяса.
     Сайрес Смит проглотил кусочек дичи. Остатки поделили между
собой товарищи инженера. Они были очень голодны  и  нашли  этот
завтрак довольно скудным.
     - Ничего,  сказал  Пенкроф.-  Настоящая  еда  ждет  нас  в
Трубах. Вам не мешает знать, мистер Сайрес, что таи, на юге,  у
нас  есть  дом  с комнатами, кроватями и отоплением, а в буфете
хранится несколько дюжин птиц,  которых  наш  Харберт  называет
трегонами.  Носилки  для  вас  уже  готовы,  и  как  только  вы
почувствуете себя достаточно сильным, мы перенесем вас  в  наше
жилище.
     - Спасибо,  мой  друг. ответил инженер.- Через час или два
мы сможем двинуться. А теперь, Спилет, ' рассказывайте.
     Журналист кратко сообщил Смиту обо всем, что  произошло  в
его  отсутствие.  Он рассказал о тех событиях, которые не могли
быть известны инженеру: о падении шара;  о  высадке  на  землю,
которая,  будь то остров или материк, была, видимо, необитаема;
об открытии Труб;
     о   поисках    инженера;    о    преданности    Наба;    о
сообразительности верного Топа и обо всем прочем.
     - Так,  значит,  не  вы  нашли  меня  на берегу? - спросил
инженер еще не окрепшим голосом. Нет, ответил журналист.
     - Это не вы принесли меня сюда в пещеру?
     - Нет.
     - На каком она расстоянии от прибрежных утесов?
     - Приблизительно в полумиле, - сказал  Пенкроф.-  Если  вы
удивлены,  мистер  Сайрес, то и мы тоже никак не ожидали видеть
вас в этом месте.
     - Действительно,  это  очень  странно,-  сказал   инженер,
который  понемногу  оживлялся,  весьма  заинтересованный  этими
подробностями.
     - Не можете ли вы  рассказать  нам,  что  случилось  после
того, как вас унесло водой? - продолжал Пенкроф.
     Сайрес  Смит  собрался  с  мыслями.  Он помнил лишь весьма
немногое Налетевшая  волна  вырвала  его  из  сетки  аэростата.
Сначала  он погрузился на несколько сажен в воду. Выбравшись на
поверхность,  он  почувствовал  в  полумраке,  что  около  него
копошится  живое существо. Это был Топ, который бросился ему на
помощь. Подняв глаза, инженер не увидел больше  шара,  который,
освободившись  от  груза, унесся, как стрела Среди гневных волн
Сайрес Смит увидел берег, который был от него не  ближе  чем  в
полумиле  Тогда  он  попробовал  бороться с волнами и энергично
поплыл  вперед  Топ  уцепился  зубами  за  одежду   хозяина   и
поддерживал   его.   Но  вдруг  быстрое,  как  молния,  течение
подхватило инженера и понесло  к  северу  После  четверти  часа
упорной борьбы он пошел ко дну, увлекая Топа за собой в пучину
     С  этого мгновения и до той минуты, когда он очнулся среди
своих товарищей, Сайрес Смит ничего уже не помнил.
     - Однако,- заметил Пенкроф,- вас, несомненно, выбросило на
берег и вы нашли в себе силы дойти  до  этого  места  Ведь  Наб
видел отпечатки ваших шагов.
     - Да,  это  так,-  задумчиво  произнес  инженер.-  А вы не
видели других следов человека на этом побережье?
     - Ни  одного,-  отвечал  журналист.-  Да  если  бы  вам  и
встретился  случайно  некий спаситель, оказавшийся на месте как
раз вовремя, то не для того же он вытащил вас  из  воды,  чтобы
тотчас же покинуть!
     - Вы  совершенно  правы,  дорогой  Спилет..  Скажи, Наб, -
продолжал инженер, обращаясь к своему верному слуге, -  это  не
ты  ,  ты  не  мог бы, в минуту рассеянности, когда... Нет, это
вздор. Уцелел ли еще хоть один из этих следов?
     - Да, господин,- ответил Наб, -  тут,  у  входа,  у  самой
дюны,  в  месте,  защищенном  от дождя и ветра. Остальные следы
стерла буря..
     - Пенкроф,- сказал Сайрес Смит,- возьмите, пожалуйста, мои
башмаки и посмотрите, подходят ли они к этим следам.
     Моряк исполнил просьбу инженера. Харберт  и  Пенкроф,  под
предводительством  Наба,  отправились  к  тому  месту, где негр
видел следы. Когда они ушли, Сайрес
     Смит сказая журналисту:
     - Произошли необъяснимые в