осведомился Гусев у старшего тройки, кивая на собаку.
  - Да иди ты... - огрызнулся ведущий. - Пришла, села, попросила - угостили.
Не хватало мне еще перед собаками грехи замаливать. Проще тогда
зарезаться. Сегодня угостил, завтра пристрелил - это что, по-твоему,
комплекс вины? Хотя да... Нас уже месяц на собак не посылали. Да я их
вообще терпеть не могу... Слушай, Гусев, ну тебя в баню! Надоел со своими
подковырками.
  Ведущий бросил собаке остаток хот-дога и с тоской посмотрел, как жадно та
ест - аж за ушами трещит.
  - А вот я так уже не могу, - пожаловался он. - Никакого аппетита. Жую,
потому что надо. Пью, когда наливают. Е..усь чисто из принципа. Гусев, ты
же умный, скажи - когда все это кончится?
  - А ты застрелись, - посоветовал Гусев. Ведущий пренебрежительно фыркнул:
  - Сто раз пробовал. Взвожу курок, гляжу в дуло и понимаю - ничто меня не
удерживает. Могу нажать, понимаешь? Запросто. И такая скука разбирает... А
потом вспоминаю: мне же на работу завтра. Вдруг случится что-нибудь
забавное? Так и живу.
  - А ты из игольника - в ногу. Поваляешься часок под наркозом, сразу жизнь
медом покажется.
  - Больно же! - вытаращился в ответ ведущий. Валюшок у Гусева за спиной
выразительно шмыгнул носом.
  - Вот я и говорю - тут же проснется интерес к жизни, - сказал Гусев.
  - Ненормальный, - помотал головой ведущий. - Эй, деятели! Вы доели? Пошли
на маршрут.
  - Можно еще по мусорщикам пострелять, - не унимался Гусев. - От души.
Немотивированно. Гляди, сколько их тут. Достаешь что-нибудь большое и
огнестрельное - и давай колошматить. Сразу тонус повысится, гарантирую.
  Ведущий зевнул, поманил своих подчиненных и, никак не комментируя добрый
совет, ушел. Один из ведомых украдкой показал Гусеву большой палец.
Видимо, начальник здорово достал его своими излияниями.
  Гусев взял два хот-дога и воды, одну порцию отдал Валюшку и принялся
жевать. У него с аппетитом, кажется, было все в порядке. Собака
подвинулась ближе.
  - И много в Агентстве таких? - спросил Валю-шок, кивая в направлении
удаляющейся тройки.
  - Вагон, - промычал Гусев, жуя. - Но этот - явный кандидат на выбраковку.
  - То есть?
  - Ротация кадров. Самоочистка. Однажды ты собираешься на работу, а к тебе
в дверь стучатся твои собственные ведомые. И говорят: "Извини, старик. Ты
имеешь право оказать сопротивление. Имеешь право не называть себя. Не
отвечать на вопросы..." Ну и так далее.
  Валюшок покачал головой и бросил собаке остаток хлеба. Гусев свой хот-дог
доел без остатка.
  - А с тобой так случалось? - поинтересовался Валюшок.
  - Нет, ко мне еще не приходили.
  - Это видно, - заметил Валюшок. - Нет, я...
  - Что видно? - неожиданно зло огрызнулся Гусев.
  - Все, извини.
  - Леша, - Гусев резко сбавил тон, - сегодня у тебя первый выход на работу.
Потерпи немножко, хотя бы месяц. Уверяю - тебе все станет ясно. У
выбраковки есть побочные эффекты, которые никакими словами не опишешь, их
нужно прочувствовать.
  - Извини, - повторил Валюшок. - Просто очень много вопросов. Нам почему-то
на подготовительном ничего не объясняли про порядки внутри Агентства.
Действительно - почему?
  - Вот и еще один вопрос. Не знаю, Леш. Я понятия не имею, как сейчас
организуется подготовка. Кстати, вас много было?
  - Человек двести.
  - Ско-олько? - не поверил Гусев.
  - На моем потоке две сотни.
  - На потоке... Ого!
  - Да, было три потока. Это что, много?
  Гусев крепко взял напарника за отворот куртки.
  - Никому. Больше. Здесь. Об этом. Не говори, - выдохнул он. - Понял?!
  - Ага. Почему?
  - Жить хочешь? Долго и счастливо? - спросил Гусев. - Хотя нет, счастливо
уже не получится. Но
хотя бы долго?
  - Ничего не понимаю, - медленно произнес Валюшок.
  - Вот и отлично. Никому здесь, в Центральном, не говори, сколько вас было.
Кстати, а остальные куда подевались?
  - Да черт их знает. Меня сразу после выпуска в Центральное направили, и
я...
  - Ладно, подождем. - Гусев отпустил ведомого и достал сигареты. - Скоро
все прояснится. Как раз за месячишко. И ты подрастешь за это время, и я
уже буду готов что-то тебе объяснить. Договорились?
  - Хорошо. - Валюшок тоже закурил. - Еще вопрос можно? Не беспокойся, он по
другой теме.
  У Гусева под курткой запищала рация. Он жестом попросил Валюшка обождать,
достал маленькую черную коробочку и нажал кнопку. Держал он трансивер
возле самого уха, как мобильный телефон.
  - Гусев, прием, - сказал он в микрофон.
  - Диспетчер. Где вы находитесь?
  - У Дома книги, ближний к центру угол.
  - Ждите.
  Гусев скорчил рожу.
  - Сейчас припашут, - шепотом сообщил он Валюшку.
  Диспетчер не заставил себя долго ждать:
  - Вызов на Поварскую...
  - Мы пешком.
  - Я в курсе. Вам идти пять минут. Фургон выехал. Приготовьтесь, возможно
противодействие службы безопасности...
  - Та-ак, это то большое офисное здание, да?
  - Нет, другое...
  Гусев швырнул недопитую банку воды в урну и, махнув Валюшку, сорвался с
места. Быстрым шагом они углубились во дворы. Гусев на ходу слушал, что ,
ему говорит диспетчер, и постепенно лицо его приобретало брезгливое и
утомленное выражение.
  - Все, понял, ждите доклада, - сказал он наконец, убрал трансивер на пояс
и вытащил очередную сигарету.
  - Трудный случай? - спросил Валюшок, заранее напрягаясь и расправляя
плечи, и без того широкие.
  - Да нет. - Гусев закурил и прибавил ходу. - Случай несложный, но
противный. Идем обезглавливать независимый пенсионный фонд. У президента
уже есть два предупреждения за насильственные действия. А теперь он
секретарше морду разбил при попытке изнасилования. Прямо маньяк какой-то.
Ничего, в каменоломнях ему будет куда руки приложить.
  - Да уж...
  - Не перебивай. Теперь объясняю, что тут противного и опасного для нас.
Приказано клиента изъять с рабочего места немедленно и втихую. Никакие
документы еще не готовы, милицейского прикрытия нет, потому что было
только устное заявление потерпевшей. Она находится сейчас в офисе, и ей
было сказано, что, если пикнет, вообще убьют. 0на напугана, я ее понимаю.
А главное - этот тип неуправляем и с минуты на минуту ситуация может
обостриться. Так что наша задача проникнуть в офис, на месте разобраться и
действовать. Неплохо для первого дня, а, суперагент Валюшок?
  Суперагент Валюшок в ответ что-то промычал и напрягся еще больше.
  - Можно, конечно, прямо на входе назвать себя и избежать лишних
сложностей, - заметил! Гусев. - Чего бы очень хотелось. Но пока будем
добираться до кабинета, снизу могут шефа предупредить., что идет АСБ.
Бывали уже прецеденты. Если этот козел девчонку в окно выбросит, чтобы
лишнего же болтала, нас с тобой по головке не погладят.
  - Ты серьезно? - не поверил Валюшок. - Так вот прямо возьмет и в окно?..
  - Разумеется. Это происходит сплошь и рядом. А оставлять тебя одного
стеречь охрану я тоже не имею права. Вот такая, блин, катавасия. Понял
теперь, почему выбраковка ходит по трое?
  Валюшок утвердительно хмыкнул.
  - В крайнем случае всех поубиваем, - утешил его Гусев.
  На Поварской выбраковщиков обогнала машина "Скорой помощи", проскочила
вперед метров на сто и ловко причалила к тротуару.
  - А вот и наша, "труповозка", - показал! на "Скорую" Гусев. - Как часы
работает. Значит, так, господин Валюшок. В здании действовать строго по
схеме номер два. А именно?..
  - Свою принадлежность к АСБ не обнаруживать, поперед батьки не лезть,
держать тебе спину, - отрапортовал Валюшок.
  - Всячески оберегать ведущего, для чего активно вертеть головой и злобно
таращить глаза, - заключил Гусев с усмешкой. - Так, снимаем значки, прячем
в карман. И застегнись. Нет, постой. Ну-ка кру-гом!
  Гусев придирчиво оглядел Валюшка - не выпирает ли из-под куртки оружие.
Похлопал себя по бокам. Нет, здесь понадобится чертовски опытный взгляд.
Как хорошо, что комбидресс слегка гнется и не сковывает движений... И
вдвойне хорошо, что Валюшка, как стажера, еще не успели навьючить
тяжеленной сбруей, положенной ведомому: сверхплоский ноутбук, мобильный
ретранслятор, сканер отпечатков и прочая техника.
  "Кажется, пробьемся".
  - Пошли! - скомандовал Гусев.


  ГЛАВА ВОСЬМАЯ

  Суд в его времена был простым и скорым: бродягу или вора, независимо от
того, что он украл, ждал костер или плаха. Та же участь была уготована
всем цыганам как заведомым конокрадам и вообще людям праздным и ненадежным.
  "Скорая" пристроилась за небольшим грузовиком - и в поле зрения охранной
системы офиса не попадала. Гусев и водитель "труповозки" обменялись издали
многозначительными взглядами. Валюшок своему ведущему от души позавидовал.
Выбраковщики отличали друг друга на улице, пользуясь сложным комплексом
условных знаков. Но Гусеву такие методы идентификации были ни к чему -
его, похоже, все знали в лицо. "Интересно, а бандитам он тоже всем
известен? - подумал Валюшок. - Вряд ли. Те, кто его видел, недолго
оставались на свободе, а на каторге гусевский словесный портрет ни к чему,
все равно оттуда никто не возвращается... Удивительно - сколько ни
пытался, не могу представить себя на каторге. Мне туда просто не попасть.
И это, черт побери, здорово. Неужели я такой хороший человек? Получается -
хороший. А Гусев? А те выбраковщики, которым он сам зачитывал "птичку"?
Наверное, они тоже поначалу были отличные парни, но потом работа их
сломала. Ничего, я-то не сломаюсь. Я для этого слишком хорошо знаю, что
такое хорошо, а что такое плохо".
  У двери офиса Гусев на секунду замялся, что-то то ли соображая, то ли
вспоминая, а затем решительно нажал кнопку звонка.
  - Да! - отозвался встроенный в стену динамик.
  - К господину Юрину посетители, - сообщил Гусев.
  - Вам назначено?
  - Разумеется! - бросил Гусев. Дверь щелкнула замком, и они вошли. Охраны
на проходной оказалось немного - трое, но каждый по отдельности мог бы
скрутить обоих выбраковщиков в бараний рог. Особенно Гусеву не понравился
самый щуплый и пожилой из секьюрити - явно начальник смены. Этот был
помельче Гусева, да еще и за стойкой расселся, но в нем чувствовался
опытный боец, возможно, бывший оперативник, привыкший врага брать
хитростью и реакцией. "Ох, расколет .он нас, - мелькнуло в голове. - Не
вижу металлодетектора, но все равно мы рискуем. Может, все-таки
представиться?"
Размещался пост бестолково, но иначе не позволяла конфигурация вестибюля.
Здесь было узко и тесно. Стойку с компьютером и мониторами слежения
развернули единственно возможным образом. Скученность охраны давала Гусеву
преимущество при внезапной атаке, но сильного облегчения от этой мысли он
почему-то не испытал. Гусев терпеть не мог честный бой на равных. Пояса
охранников украшали массивные газовые револьверы, но под стойкой, за
которой сидел их старший, наверняка пряталось нечто крупнокалиберное и
полуавтоматическое. "Нет, учитывая тесноту и опасность зацепить своих -
нарезной карабин. И может быть, даже с патроном в стволе. А чего я так
нервничаю? Давно не работал, вот отчего".
  - К господину Юрину, - повторил Гусев. - Фамилии - Купченко и Бунин.
  - Документы, пожалуйста.
  Выбраковщики достали удостоверения личности. Гусев по документам выходил
неким Купченко, вице-президентом по общим вопросам торговой компании с
названием блеклым и незапоминающимся. Валюшку по молодости лет досталась
расплывчатая характеристика "менеджер по маркетингу".
  Начальник охраны бросил взгляд на монитор компьютера, согласно кивнул и
отдал гостям их карточки.
  - Пятый этаж. Лифт вон там, по коридору.
  - Спасибо.
  Коридор оказался длиннющий, метров тридцать. Чувствуя спиной неприятный
оценивающий взгляд, Гусев пошел куда сказали. Позади гулко топал Валюшок.
  - Кто нам приглашение устроил? - негромко спросил он в лифте.
  - Потерпевшая. Обычно так и бывает. Люди помогают нам весьма охотно.
Только вот их мотивы... - Гусев скривил лицо и чуть не сплюнул под ноги,
но передумал.
  - Этот Юрин сам нарвался.
  - Ну, она тоже штучка. Дала бы ему в хрюсло, и все дела. Не исключено, что
он бы ее резко зауважал.
  - Есть огромное число людей, которые не способны дать обидчику сдачи. И,
по-моему, это естественно, - заметил Валюшок.
  - Спасибо, просветил. А то я не знаю? Сам такой. Валюшок склонил голову на
плечо и смерил Гусева взглядом, полным сомнения.
  - Для таких и работаем, - заключил Гусев, выходя из лифта. - Только вот
обида - день ото дня бедные овечки становятся все подлее. Бр-р... Так. А
куда это нас занесло?
  Лифтовый холл открывался в небольшой зальчик с кучей дверей. В центре зала
красовалась мощная конструкция - рабочее место как минимум трех секретарш.
Из-за стойки виднелась аккуратная женская прическа. Сухо потрескивали
клавиши.
  - Привет, - сказал Гусев, перегибаясь через стойку.
  - Здравствуйте, - ответила совсем молоденькая девушка, отрывая глаза от
клавиатуры. Взгляд у нее был напряженный, и где-то в глубине его прятался
испуг. - Чем могу?..
  "А господин Юрин охоч до свежатинки, - усмехнулся про себя Гусев. - И
жаден, судя по всему. Печатать девица толком не умеет, едва-едва школу
окончила, согласна на любой оклад... А на что еще ты согласна, бедная
девочка? И сколько вас таких по всему ''миру, несмышленых и остро
нуждающихся в защите? Что с вами будет, когда меня пристрелят?"
  - Вы к кому? - спросила девушка, возвращая Гусева к реальности.
  - Господин Юрин у себя?
  - Вам назначено?
  Гусев достал из кармана значок, коротко сверкнул им и прицепил на место -
за лацкан. Испуг из глаз девушки переместился на все лицо.
  - Ты в курсе, зачем мы здесь? - спросил Гусев мягким полушепотом. - Вижу,
что да. Девушка еле заметно кивнула.
  - Президент у себя. Один, - прошептала она, указывая глазами направление.
Гусев посмотрел на дверь, за которой скрывался господин Юрин, не
подозревая еще, наверное, что его ждет.
  - А Марина где?
  - Вон там, в комнате отдыха...
  - Спасибо. Господин Бунин, постойте здесь, развлеките барышню, заодно
последите, чтобы клиент никуда не делся. Мне понадобится минуты три-четыре.
  - Слушаюсь, господин Купченко, - не упустил возможности съязвить Валюшок.
  Пострадавшая сидела с ногами на диване, прижимала к щеке пакет со льдом и
роняла тихие слезы в чашку кофе. Даже сейчас, в растрепанном виде и,
похоже, не менее растрепанных чувствах, выглядела она стопроцентной
шлюшкой. Из тех, которых положено без лишних прелюдий хватать и валить в
койку, а за неимением постели - раскладывать на офисной мебели. Крайне
неудачная конституция - мощный сексуальный призыв в сочетании с дешевой
внешностью. "Не повезло тебе, Марина".
  - Сексопатолога вызывали? - осведомился Гусев, присаживаясь напротив и
демонстрируя значок. - Все, лапуля, успокойся, с этого момента ты под
защитой АСБ. Ну-ка щечку покажи.
  Марина подарила Гусеву злобный, хотя и несколько одноглазый взгляд и на
секунду отняла лед от щеки. Гусев цыкнул зубом - удар обернулся не только
синяком и отеком, Юрин капитально рассек девушке скулу. Если бы не
благоприобретенная (или врожденная) стервозность, Марина давно уже сидела
бы в травмпункте. Но ей хотелось отомстить, и Гусев ее понимал.
  - Спасибо, что организовала пропуск, - сказал он. - И спасибо, что
дождалась. Хорошо, что я это увидел воочию. Легче будет прострелить твоему
шефу башку. Считай, ты ему подписала смертный приговор.
  Это Гусев врал - если Юрин не будет особо артачиться при задержании, он
еще поживет. Но Гусева интересовала реакция девушки.
  - Он тут вытворяет такое... - Марина всхлипнула. - Его убить мало. Вы
других наших девчонок расспросите... Они просто боятся.
  - Расспросим обязательно. Значит, так... Внизу стоит машина "Скорой
помощи". Это наша. Уедешь на ней. Тебя сразу зашьют, потом сделают
пластику, мордашка будет лучше прежней. Не беспокойся, все операции за
счет АСБ. Плюс тебе капнет неплохая сумма за моральный и физический ущерб.
Теперь слушай меня очень внимательно. Я старший уполномоченный
Центрального отделения Агентства социальной безопасности Павел Гусев. Ты
обвиняешь президента фонда господина Юрина в сексуальных домогательствах и
физическом насилии. Сейчас у тебя есть возможность отказаться от этого
обвинения. Подумай и скажи - обвиняешь ты его или нет.
  - А что ему будет? - спросила Марина. Видимо, гусевский намек на прострел
башки ее не убедил.
  - Юрин - закоренелый враг общества. Его уже дважды предупреждали о
неподобающем поведении. Так что будет ему выбраковка. Он исчезнет.
Навсегда.
  - Вы его убьете? - с надеждой спросила Марина.
  - Честно? Вряд ли. Сначала ему придется заплатить болью за боль. Искупить
свою вину на каторжных работах. И в один прекрасный день он там умрет.
Кстати, бежать с каторги нереально. Я видел, я знаю. Итак, ты обвиняешь
его?
  - Да! - выдохнула Марина. - Я обвиняю его.
  - Договорились. Тогда сиди здесь, - приказал Гусев, вставая. - Минут через
пять твоя напарница постучит в дверь. После этого выходи из офиса и садись
в "Скорую". Понятно? Ну-ка, повтори.
  - Когда Машка постучит... Он ведь и ее чуть не изнасиловал, скотина-а!..
  - Что ты сделаешь, когда Маша постучит?
  - Выйду на улицу, сяду в "Скорую"... У-у-у...
  - Умница, - похвалил Гусев и вышел за дверь. Валюшок о чем-то вполголоса
беседовал с Машей.
  - Ну и обстановочка тут, - сообщил он Гусеву. - Прямо хоть через одного
расстреливай.
  - Дознаватель разберется, - отмахнулся Гусев. - Все тихо?
  - К Юрину зашел какой-то тип, я не стал его задерживать.
  - Черт! - напрягся Гусев. - Он на тебя не отреагировал?
  - Машенька выручила.
  - Я сказала, что это курьер, - улыбнулась Маша. - А зашел к шефу первый
вице-президент. Но он на минуту, ему сейчас уезжать.
  Легок на помине, из юринского кабинета вышел дорого одетый мужчина. На
выбраковщиков он даже не посмотрел, с головой углубившись в какие-то
бумаги, и скрылся за углом.
  Гусев оттер Валюшка плечом и заглянул Маше в глаза.
  - Ты чудо, - сказал он. - Медаль не обещаю, но признательность гарантирую.
Теперь блокируй связь, пожалуйста. Не хочу, чтобы нас беспокоили. Если
сунется в кабинет мелкая сошка - у Юрина важные гости. Если кто-то из
менеджеров высшего звена - черт с ними, пускай. Может, с собой прихватим.
Ты же понимаешь, у нас план. На этой неделе приказано расстрелять десять
президентов и двадцать вице. А также спасти не меньше сотни заколдованных
принцесс, вот наподобие тебя.
  Польщенная Маша залилась краской.
  - Не такие уж вы и страшные, господа секретные агенты, - пробормотала
девушка, отводя взгляд.
  - Приятно слышать, - улыбнулся Гусев. - Когда мы с Юриным войдем в лифт,
постучи в дверь, за которой сидит Марина, пусть тоже спускается. Ага?
Заранее благодарен. Леха, за мной.
  В кабинет они вошли без стука. Клиент играл на компьютере. Он оказался
раскормленным дядькой лет пятидесяти, с короткой стрижкой и маленькими
глазками. "Ох, порезвятся тут наши дознаватели, - подумал Гусев. - Ставлю
десять против одного, что этот "президент" на самом деле зицпредседатель,
свадебный генерал. От скуки лапает секретарш, чтобы хоть как-то время с
толком провести. Вопрос - зачем он тут нужен такой? Однако кранты
пенсионному фонду".
  - Ну? - буркнул, не оборачиваясь, увлеченный игрой Юрин.
  - Господин Юрин? - сладким голосом осведомился Гусев.
  Юрин все-таки соблаговолил посмотреть в сторону выбраковщиков.
  - Да, а в чем дело? - спросил он лениво. - Проходите, садитесь.
  - Благодарю вас. Я старший уполномоченный Центрального отделения Агентства
социальной безопасности Павел Гусев...
  Юрин перестал шевелить "мышкой" и уставился на гостей уже более
осмысленным взглядом.
  - Это уполномоченный Алексей Валюшок, - продолжал Гусев. - Господин Юрин,
вы обвиняетесь в сексуальных домогательствах и физическом насилии,
повлекшем за собой...
  - Су-у-ка!!! - проревел Юрин и так кулаком врезал по клавиатуре, что она
чуть не разломилась, а компьютер протестующе заверещал. Гусев привычным
движением откинул полу куртки. Глаза Юрина уткнулись в рукоятку игольника
да так на ней и зафиксировались. Он медленно подним