Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
мраморного сооружения.
На какую-то долю мгновения он позволил себе забыть, где именно он
находится, и тогда странное очарование этого мертвого места пронзительной
горькой нотой отозвалось в его душе. Похожее чувство охватывает человека на
старых кладбищах, где десятки безымянных могил скрывают прах тех, кто ушел
от нас навсегда, - не в подобные ли места уходят их души?
Но это было еще не все. Буквально в десятке метров вокруг тропы, ведущей
к ротонде, кто-то посадил и заботливо вырастил сад. Конечно, здесь не смогли
бы расти живые растения. Это был металлический сад.
На стальных кустах под ветрам, словно колокольчики, звенели серебряные
листочки и распускались золотые лепестки цветов.
Вид этой мертвой, кладбищенской красоты притягивал, как притягивает
иногда взгляд человека пространство бездны, если смотреть на нее с большой
высоты.
У самого конца тропинки, чуть в стороне от нее, перед входом в ротонду
стоял страж - рыцарь в золотых доспехах с опущенным забралом и в
развевавшемся на ветру красном плаще. Это не был великан, с которым им
довелось совсем недавно столкнуться. Рост рыцаря не превышал роста среднего
человека.
Страж стоял совершенно неподвижно, опершись на рукоятку воткнутого в
землю обнаженного меча, на лезвии которого играли красноватые блики.
Возможно, он стоял так уже не одну сотню лет, поджидая того, кто первым
осмелится оставить свои следы на этой девственной тропинке.
Но, может быть, это была всего лишь статуя? Олег знал, что это не так.
Живые существа на этой планете иногда бывают похожи на статуи, но они
обладают неприятным свойством оживать в самый неподходящий момент. К тому же
статуи не носят плащей...
Наверное, он мог повернуться и уйти прочь. Выбор все еще был за ним. Но
вид этого стража, всего этого места, утонувшего в сером море мертвого камня,
заставил его сделать последний шаг.
Теперь он находился уже на тропинке и, не останавливаясь больше,
решительно шел к ротонде. Если его вынудят драться - он будет драться. Хотя
вряд ли поединок с этим рыцарем закончится для него благополучно. Во всяком
случае, он сделает все от него зависящее, чтобы попасть в ротонду. Только
там мог он получить ответы на свои вопросы, только там он проверит
чудовищную догадку, сложившуюся в его мозгу из обрывочных сведений,
случайных впечатлений, напутствий его погибших друзей, из всего того, что
сложило в его представлении образ планеты Остран.
Он ни на секунду не сомневался в том, что если ему удастся войти, ответы
на все вопросы будут ему даны.
Пронзительно белеющий купол этой ротонды он видел в одном из своих вещих
снов и узнал это место...
До нее оставалось шагов пятнадцать, когда страж пошевелился. Словно
пробуждаясь от векового сна, он медленно выпрямился и вдруг с неожиданной
силой и скоростью выдернул из земли меч и шагнул навстречу Олегу.
Золотые латы зазвенели, сопровождая каждый шаг рыцаря синтетическим
хриплым звуком, состоящим из десятков мелких, издаваемых всеми сочленениями
доспехов.
"Оркестр ударных инструментов", - почему-то подумал Олег, перебрасывая
топор в левую руку и отстегивая от пояса рукоятку бластера.
Он выстрелил с расстояния в несколько шагов, почти не сомневаясь в
результате. И его худшие опасения подтвердились. Вместо выстрела лишь легкое
шипение сообщило ему о том, что батарея вновь разрядилась.
Она и должна была разрядиться. Если он хочет войти, то ему придется
победить стража, и это будет честный поединок, по крайней мере, с его
стороны. Современное оружие здесь неуместно. Таковы правила игры. Или этики.
Или морали - в разных мирах этот термин звучит по-разному, но смысл его один
и тот же.
Отбросив бесполезный бластер, Олег взялся за длинную рукоять своего
топора обеими руками и остановился, занимая оборонительную позицию. На нем
не было шлема, и пришлось слегка приподнять лезвие, защищая голову и
оставляя открытой нижнюю часть тела. Впрочем, в отсутствии доспехов были и
свои преимущества. Большая подвижность давала ему шанс использовать главное
и, пожалуй, единственное свое преимущество - быстроту реакции.
Рыцарь остановился в двух шагах. Острие его меча выискивало в защите
Олега наиболее выгодную для удара точку.
- Я пришел с миром! Пропусти меня!
Рыцарь не произнес ни звука в ответ, только ветер свистел в высоком
плюмаже из страусовых перьев, украшавших его шлем, да кто-то переливчато
рассмеялся внутри ротонды звонким ребячьим смехом.
Ну что же... По крайней мере, он попытался.
Теперь все внимание Олега сосредоточилось на кончике меча, выписывавшего
в воздухе, на уровне его груди, сложную кривую. Сейчас главное - не
пропустить выпад. Олег не знал, какой реакцией обладает его противник.
Несмотря на внешнюю тяжеловесность, несмотря на громоздкие доспехи, она
могла оказаться гораздо быстрее той, что он ожидал, и Олегу не хотелось
погибнуть после первого выпада.
Наконец широкое стальное лезвие рванулось вперед, к его груди. Олег
отпрыгнул, одновременно нанося удар своим топором поперек лезвия. Он хорошо
помнил замечательные свойства стали, из которой был сделан его топор, и
надеялся в случае успеха несколько укоротить слишком длинный меч противника.
Но рыцарь успел опустить меч, вывести его из-под удара, и Олег,
промахнувшись, едва удержал равновесие.
Реакция стража почти не оставила Олегу шансов выйти живым из этого
поединка, и все же он продолжал обороняться. Уклонялся, уходил в сторону,
отбивал направленные ему в туловище прямые колющие удары. Видимо, масса меча
была слишком велика даже для существа, обладавшего чудовищной силой. Только
это и выручало пока Олега. Но долго так не могло продолжаться.
Обойдя противника, рыцарь начал наступать на него, и попытки Олега
выдерживать дальнюю дистанцию закончились тем, что он уперся в стену
ротонды. Дальше отступать было некуда.
В страже не было злобы или ярости. Наверно, это и определяло реакцию
Олега. Рыцарь действовал методично и расчетливо - и только. Он был стражем и
выполнял приказ.
- Эй! Послушай, я не хочу с тобой драться, пожалуйста, прекрати это!
Теперь Олегу приходилось прыгать каждый раз, чтобы увернуться от
очередного удара. Сейчас борьба шла за каждый сантиметр, за каждую долю
мгновения. Олег чувствовал, как покрывается потом его спина и как все ближе
к его груди прочерчивает свой смертельный след стальная молния меча.
Неожиданно его нога ощутила под собой ступеньку. Сзади крыльцо. Крыльцо
ротонды. Это давало ему шанс, пусть небольшой, но все же... Неожиданно для
своего противника он оттолкнулся от ступеньки, подпрыгнул и на какое-то
мгновение оказался в более выгодной позиции. Но даже сейчас он не хотел
воспользоваться этим кратким преимуществом для того, чтобы опустить лезвие
своего тяжелого и острого, как бритва, топора на шлем своего врага. Вместо
этого, согнувшись почти пополам, он направил удар вниз и достал-таки на этот
раз лезвие ненавистного меча.
Сталь жалобно зазвенела, и лезвие раскололось надвое.
Но это мало что изменило в их смертельном поединке.
Рыцарь, поднявшись на пару ступеней, вновь направил ему в грудь
выброшенный вперед обломок меча.
Неожиданно для себя Олег наконец окончательно разозлился. Подпрыгнув
вверх метра на полтора - благо высокие порталы ротонды это позволяли, - он
повернулся в воздухе вокруг своей оси и нанес по голове рыцаря
сокрушительный удар ногой. Тот стоял на краю верхней ступени не слишком
устойчиво и, потеряв равновесие, с грохотом рухнул вниз.
Олег слышал, что рыцари, облаченные в тяжелые доспехи, упав, не могут
подняться. Но этот поднялся.
Вот только больше он не пытался взойти на крыльцо. Вместо этого он
повернулся к ротонде спиной и направился к озеру. С содроганьем Олег следил,
как страж погружался в расплавленную лаву, сначала по колена, потом по пояс.
В конце концов рыцарь весь исчез под слоем раскаленной докрасна базальтовой
корки. Она сомкнулась над тем местом, где он только что стоял. Послышалось
громкое, отвратительное шипенье, словно невидимая паровая машина стравила
свой пар. Над озером поднялось облако зеленоватого дыма, и лишь алый плащ,
плавающий на поверхности, какое-то время напоминал о произошедшей здесь
трагедии, пока неожиданно не вспыхнул неестественно ярким пламенем и не
превратился в пепел.
- Пошел купаться. - Эту жуткую фразу вновь сопроводил короткий детский
смешок. Олег стремительно обернулся. Вокруг по-прежнему никого не было.
Голос шел одновременно со всех сторон, словно Олег стоял внутри огромного
динамика. Стены, потолок ротонды, даже пол усиливали звук этого детского
голоса.
- Почему ты не убил стража? Ты мог это сделать, я видел, - спросил
детский голос.
- Он не сделал мне ничего плохого, зачем же его убивать?
- Плохого? Да он едва не изрубил тебя на куски!
- Он всего лишь выполнял приказ. Не твой ли? К тому же изрубить меня ему
не удалось бы.
- Наверно, поэтому он и пошел топиться.
- Может быть, он снова выполнял приказ? Голос долго не отвечал, и вдруг
совершенно другим тоном произнес: - Ты хочешь, чтобы он вернулся? Это можно
устроить.
По озеру прошла мелкая рябь. Корка нагара недалеко от ротонды, в том
месте, где недавно сгорел золотой рыцарь, треснула, обнажив внутренние слои
лавы. Затем в глубине озера громко хлопнуло, словно кто-то выдернул пробку
из гигантской бутылки шампанского, и на берег выплеснулся кусок магмы.
Формой магма напоминала лепешку или, скорее, огромную каплю ртути. Внутри
этого огненного шара все время происходили какие-то мелкие внутренние
подвижки, что-то непрерывно в нем менялось. Когда лава начала приобретать
форму человеческого туловища, Олег крикнул: - Прекрати это! Сейчас же
прекрати!
Никто ему не ответил. Багровый от внутреннего жара кусок лавы превратился
в фигуру недавно исчезнувшего в огненных недрах рыцаря. Проявился сначала
шлем. Затем правая рука, сжимающая хорошо знакомый Олегу меч. Только теперь
он снова стал целым. Не было пока плюмажа и плаща, не было золотого блеска
на огненном панцире, но Олег понимал, что ждать их появления осталось совсем
недолго.
Опершись левой рукой о землю, рыцарь приподнялся и сел. Затем, словно
проверяя, хорошо ли работают сочленения вновь обретенного тела, несколько
раз приподнял руку, повертел головой и поднялся на ноги.
Олег понял, что если он немедленно что-нибудь не придумает, поединок
придется повторить. Только на этот раз он вряд ли закончится в его пользу.
- А у тебя здесь получилось очень красивое место, - произнес Олег почти
искренне, осматривая металлический сад, со всех сторон окружавший ротонду,
словно только что его заметил. - Но одну деталь в оформлении ты все-таки
упустил. Весьма важную деталь.
С минуту ему никто не отвечал. На рыцаре между тем появились
огненно-красный плащ и плюмаж из страусовых перьев. Он медленно сделал свой
первый шаг по направлению к ротонде. Олег изо всех сил старался делать вид,
что не замечает этих грозных приготовлений. Опершись о перила, он
старательно рассматривал сад.
- Так чего же не хватает моему саду? - не выдержал наконец его невидимый
собеседник.
- Конечно, статуи. Статуи золотого рыцаря. Звонкий детский смешок вновь
прозвучал под сводами. Затем голос произнес: - Ну хорошо. Давай сделаем из
него статую.
Глава 38
Теперь у Олега вновь появилась передышка. Он прекрасно понимал, как
сильно рискует. Он больше не сомневался в том, что имеет дело с ребенком. С
ребенком, управлявшим чудовищными космическими силами. Малейшая ошибка,
неверное слово или жест могли закончиться его гибелью. Ведь его жизнь, да
что там его жизнь, - судьбы целых миров были для этого ребенка всего лишь
игрой. И в этой игре действовали свои, непонятные для Олега правила, в
которых он только начинал разбираться.
Статуя золотого рыцаря, застывшая у поворота тропинки, все время
напоминала ему о том, что могло произойти с ним самим. Таинственный голос то
ли ребенка, то ли демона молчал, и Олег не решался напомнить ему о своем
присутствии, понимая, что все произойдет так, как решит хозяин этого мира.
Он ничего не в силах здесь изменить. Неожиданно он вспомнил о камне. Сейчас
это его единственная надежда. Если бы еще знать, что с ним делать...
Ладанка казалась холодной. Он осторожно оттянул ремешок и заглянул внутрь
кожаного мешочка. Камень никуда не делся, и в нем застыли знания целой
цивилизации. В каждой молекуле были зашифрованы гигабайты информации - не
было цены этому камню, и он дал слово тому, кто пожертвовал ради него своей
жизнью, доставить камень на планету, которую столько тысячелетий искала
древняя, бесследно исчезнувшая из галактики цивилизация и на которой
когда-то, возможно, был ее дом. Или колыбель. Или могила - никто этого не
узнает. Тайны Лидян останутся навсегда погребенными в веках, если этот
камень исчезнет.
Настало время выполнить обещание и завершить дело всей жизни его
погибшего друга.
- Как я об этом узнаю, как я узнаю, что действительно попал на планету,
которую ты ищешь? - Ты узнаешь. Песок вновь обратится в камень..." Это были
его последние слова. Но он так и не успел сказать, что именно нужно сделать
с камнем. Просто бросить его в огненное озеро? Ведь если не предупредить
хозяина озера о бесценном даре, информация может погибнуть. По воле слепого
случая она бесследно растворится в расплаве магмы.
Но как предупредить его? Что он должен сказать? Как вообще к нему
обратиться? Крикнуть: "Эй, ты, послушай!" Это казалось слишком нелепым. И
потому он молча ожидал, когда хозяин Острана сам вспомнит о его
существовании. Секунды потянулись, словно резиновые нити. Да и не хотелось
разговаривать с этим хозяином. Слишком много смертей, слишком много трагедий
каждый день совершалось на Остране, и не на одном Остране, по его воле...
Вот он стоит здесь - он готов отдать сокровище, не имеющее цены, тому,
кто выбрасывал смертоносные космические флотилии на головы мирных людских
поселений. После такого подарка сила этого чудовища может возрасти в сотни,
в тысячи раз. А вдруг именно этого хотела исчезнувшая цивилизация Лидян?
Создать космического демона, который будет править этой частью Вселенной по
своим жестоким законам. Лидянец, доверивший ему кристалл, мог и не знать об
истинных целях своих хозяев.
Олег старался не слышать этот тоненький подленький голосок в своем
сознании, но не мог ничего с ним поделать. Истина состояла в том, что ему
было бесконечно жаль расставаться с камнем.
Изнутри купол ротонды казался огромным, как свод неба. Хотя на самом деле
от стены до стены было не более сорока метров.
Решившись наконец сдвинуться с места, Олег пересек ротонду, обходя по
дороге упавшие сверху обломки лепных украшений. Не слишком-то здесь
заботились о порядке. Интересно, сколько времени стоит здесь это необычное
произведение архитектурного искусства? Если судить по тому, как глубоко
въелась в трещины стен серая вулканическая пыль, многие столетия пронеслись
под этими сводами.
А сколько еще он должен ждать? И чего, собственно, он ждет? Что, если
этот голос больше не заговорит?
Но голос заговорил: - Ну хорошо! Хотя ты все время нарушаешь правила,
будем считать, что ты победил стража.
- Это так важно?
- Конечно, важно! Каждый, кто сумел дойти до ротонды и победить стража у
ее входа, получает право задать три вопроса и исполнить одно желание.
- Всего лишь одно?
- Да, именно одно. Это самое интересное правило во всей игре. Если
израсходовать единственное желание на возвращение - тогда не было смысла,
преодолевая такие трудности, сюда добираться. Если же этого не сделать, если
израсходовать желание на что-нибудь иное, человеческое существо никогда не
сможет вернуться обратно.
- Но сюда-то они иногда доходят?
- Очень редко, да и то потому, что никто специально не препятствует их
движению.
- Что-то я этого не заметил... - проговорил Олег, внимательно
рассматривая стены ротонды и стараясь определить хотя бы направление, с
которого доносился голос. Но это по-прежнему не удалось.
- Итак, задавай свой первый вопрос. И. не раздумывая ни секунды, словно
подготовившись заранее к этим условиям игры, Олег спросил: - Кто ты?
- Я - это я. Существо разумное.
- Эго не ответ. Что ты собой представляешь? Где ты находишься? Что ты,
наконец, такое?
- Ах, это... Не думал, что тебя интересуют незначительные подробности. Я
нахожусь в каждой молекуле этой планеты. В каждой частице камня, на котором
ты стоишь. В каждом глотке воздуха, которым ты дышишь. В каждой капле воды и
кусочке пищи, которыми ты воспользовался после приземления на Остран
Олег почувствовал, как от этого откровения мороз пополз у него по коже.
- Следовательно, я - это ты, - продолжил голос, подтверждая его худшую
догадку. - Во всяком случае, твое тело - это всего лишь крохотная частица
моего.
- Не говори глупостей! - хрипло произнес Олег, стараясь не показать
охватившего его замешательства. - Мое "Я" - это, прежде всего, мой разум, а
он тебе не подвластен.
- Это правда, но лишь потому, что твой разум мне просто не нужен. Я со
своим-то не всегда знаю, что делать. К тому же забавно иметь дело с таким
крошечным, беспомощным существом, обладающим собственным разумом. Особенно
когда оно пытается нарушать установленные мной правила, рискуя при этом
собственной жизнью.
- Ты хочешь сказать, что части твоего тела рассредоточены по всей массе
планеты?
- Это твой второй вопрос?
- Нет. Это продолжение первого. Я по-прежнему всего лишь пытаюсь понять,
что ты собой представляешь.
- Пусть будет так. У меня вообще нет тела в твоем понимании. Частицы
моего "Я", разместившиеся в молекулах этой планеты, по своей сути -
энергетические образования. Используя магнитно-гравитационное поле Острана,
они могут обмениваться информацией, объединяться в общую систему или
распадаться на сколь угодно большое число отдельных, изолированных друг от
друга систем. Временно, разумеется. И, следовательно, меня невозможно
уничтожить. Ты ведь именно это пытался выяснить, не так ли?
- Ты говоришь как ученый, а поступаешь как малый ребенок. Сколько тебе
лет?
- Это второй вопрос?
- Пусть будет так.
- Мне всего лишь два миллиона четыреста восемьдесят тысяч лет по вашему,
земному, летосчислению.
- Что значит "всего лишь"?
- Это значит, что представители моего вида живут достаточно долго, -
Сколько именно?
- Точного ответа, как ты понимаешь, быть не может, - это зависит от
многих причин. В среднем что-то около двадцати миллионов лет.
- Значит, тебе сейчас примерно одна десятая полного цикла развития
индивидуума вашего вида?
- Ты правильно понял, но два миллиона - достаточный срок, чтобы узнать за
это время намного больше, чем знает вся ваша цивилизация.
- Ты развиваешься слишком быстро, информационный поток отстает от твоего
развития. Вот в чем причина всех искажений, и это только начало. Лидянец был
прав...
- Выражайся яснее, если хочешь, чтобы я не потерял интереса к нашей
беседе.
- Тогда ответь мне на третий вопрос. Зачем ты начал космическую войну?
Чем тебе не угодила человеческая раса?
- Но это же так интересно! Разве вы этого н