перепадало. Ну как?
   Он вылез из холодильника, ногой закрыл дверь и  показал  небольшой  кусок
мяса с тонкой полоской жира с краю.
   - На вид очень недурен.
   - Чуть больше половины фунта, хватит?
   - В самый раз.
   Он снял мясо с весов и начал заворачивать его.
   - Этот кусочек разорит вас всего на двадцать семь девяносто.
   - Неужели?.. Это намного дороже, чем в прошлый раз.
   Майк вечно ругался, что  она  тратит  очень  много  на  еду,  словно  она
отвечала за цены, однако требовал, чтобы на столе всегда было мясо.
   - Ничего не поделаешь,  Ширли.  Но  если  ты  меня  поцелуешь,  я  сброшу
девяносто центов. Может, даже подарю тебе еще кусочек мяса.
   И они с охранником дико захохотали. Но,  как  сказал  Майк,  -  это  была
просто шутка, и она молча достала деньги из кошелька.
   - Вот, мистер Шмидт, двадцать.., двадцать пять.., двадцать восемь.
   Она достала из кошелька крохотную  пластинку,  написала  на  ней  цену  и
положила рядом с деньгами. Шмидт взглянул на пластинку и  нацарапал  голубым
мелком, которым  всегда  пользовался,  снизу  букву  "Ш".  Если  Майк  будет
ругаться, она покажет ему это - правда, такое почти никогда не помогало.
   - Десять центов сдачи, - улыбнулся  Шмидт  и  покатил  монету  к  ней  по
прилавку. - Увидимся, Ширли!  -  крикнул  он,  когда  она  забрала  пакет  и
направилась к дверям.
   - Да, очень скоро, - сказал охранник,  открывая  дверь  ровно  настолько,
чтобы она могла проскользнуть.
   Когда она проходила мимо, он быстро провел рукой по ее спине и  ягодицам,
обтянутым узким платьем. Дверь захлопнулась, хохот оборвался.
   - Теперь домой? - спросил Тэб, забирая пакет.
   - Да.., думаю, тоже на такси. Он посмотрел на нее, хотел что-то  сказать,
но передумал.
   - Вон такси, - сказал он и повел ее по улице.
   Сев в велотакси, она облегченно вздохнула; они,  конечно,  жлобы  и  вели
себя сегодня, как обычно, зато ей не нужно ходить туда до следующей  недели.
И, как сказал Майк, не следует ожидать светских манер от  мясников.  Черт  с
ними, и с их грязными шуточками, и с анекдотами на уровне  начальной  школы!
Здесь у них бывает хорошее мясо, не то что у других.  Она  приготовит  Майку
бифштекс, пожарит в жиру овсяные лепешки, и все будет хорошо. Тэб  помог  ей
вылезти из велотакси и взял сумку.
   - Поднять наверх?
   - Пожалуй.., и заберешь пустые бутылки из-под молока.  В  комнате  охраны
есть какое-нибудь местечко, где их можно оставить до завтра?
   - Нет проблем. У Чарли  есть  шкафчик,  мы  оба  им  пользуемся.  Я  могу
оставить их там.
   В  вестибюле  было  намного  прохладнее,  чем  на  улица.  На  лифте  они
поднимались молча. Ширли рылась в кошельке, ища ключ. Тэб пошел по  коридору
впереди и открыл наружную дверь, но внезапно  остановился,  и  она  едва  не
налетела на него.
   - Подождите, пожалуйста, секунду, мисс Ширли, - сказал он, понизив голос,
и бесшумно поставил хозяйственную сумку у стены.
   - А что?.. - начала она, но он приложил палец к  ее  губам  и  указал  на
внутреннюю дверь.
   Она была приоткрыта, а в  дереве  было  выдолблено  отверстие.  Ширли  не
поняла, в чем дело, но что-то  произошло.  Тэб  пригнулся,  выставив  вперед
кулак с кастетом, открыл дверь и вошел.
   Отсутствовал он недолго, но когда вернулся, то шел очень  прямо,  а  лицо
его ничего не выражало.
   - Мисс Ширли, - сказал он, - мне бы не хотелось, чтобы вы туда  заходили,
но думаю, будет лучше, если вы все-таки заглянете в спальню.
   Она  испугалась,  поняв,  что  произошло  что-то  ужасное,  но   послушно
последовала за ним через гостиную в спальню...
   Ей показалось очень странным, что вот она стоит тут, ничего не  делает  и
слышит крик, пока не поняла, что это ее собственный голос,  что  это  она  и
кричит.

Глава 4

   Пока было темно. Билли Чун совершенно извелся от безделья. Он  забился  в
угол, прислонившись к холодной стене подвала, и несколько раз почти засыпал.
Но, когда в окне забрезжил рассвет, его вдруг  охватил  страх.  А  если  его
здесь найдут? Ночью все казалось легким и  отлично  спланированным.  Как  те
делишки, которые обделывали "тигры". Накануне он купил старую стальную ось и
за десять центов заточил конец.
   Залезть в ров, окружавший здание, было проще простого, лишь бы  никто  не
заметил. И Билли был уверен, что за ним никто не  наблюдает,  когда  ломиком
открыл окно в подвал. Нет, если бы его увидели, то уже давно бы схватили.  А
вдруг при дневном свете заметят следы от ломика на оконной  раме?  При  этой
мысли он вздрогнул и внезапно ощутил, как громко стучит сердце. Он  заставил
себя покинуть темный угол и медленно  пробрался  вдоль  стены  до  окна.  Он
попытался что-нибудь увидеть сквозь покрытое пылью  стекло.  Перед  тем  как
закрыть за собой окно, он затер грязью царапины, оставленные  фомкой,  -  но
достаточно  ли  этого?  Единственным  прозрачным  местом  на   стекле   было
нарисованное сердечко, и Билли посмотрел в него. Царапины были едва видны, и
он успокоился. Потом снова забрался в свой угол, но через  несколько  минут"
страх вернулся, еще более сильный, чем прежде.
   В окно бил солнечный свет -  когда  же  его  обнаружат?  Если  кто-нибудь
войдет, то сразу увидит  его.  Небольшая  груда  старых,  покрытых  паутиной
дощечек, за которой он прятался, не скрывала его полностью. Дрожа от страха,
Билли прижался к бетонной стене, да так сильно,  что  неровная,  шероховатая
поверхность впилась ему в кожу сквозь рубаху.
   Интересно,  который  теперь  час?   Каждое   мгновение   казалось   Билли
бесконечным, и в то же время он чувствовал себя так,  будто  провел  в  этом
подвале всю жизнь. Один раз за дверью послышались шаги, но  прошли  мимо.  В
течение нескольких секунд Билли дрожал и обливался потом. Он ненавидел  себя
за свою  слабость,  однако  ничего  не  мог  поделать.  Его  нервные  пальцы
расчесывали старую болячку на бедре до тех пор, пока он ее не  содрал  и  не
потекла кровь. Билли прижал к ране рваный носовой платок.
   Покинуть подвал оказалось труднее,  чем  оставаться  в  нем.  Нужно  было
выждать, пока жильцы  уйдут  на  работу.  Еще  один  приступ  страха.  Ждать
пришлось долго. Наконец он решил, что безопаснее будет выйти. Засунув  ломик
за пояс шорт, он как мог отряхнулся от пыли и взялся за ручку двери.
   Из дальней части подвала послышались голоса и стук молотка, но по пути  к
лестнице Билли никого не встретил. Поднявшись до третьего  этажа,  он  вдруг
услышал быстрые шаги - кто-то спускался. Он  бросился  вниз  по  лестнице  и
спрятался в коридоре. Это было последнее препятствие на пути к пятому  этажу
- и через минуту Билли стоял перед дверью с золотыми буквами "О'Брайен".
   - Интересно, она все еще дома? - прошептал он  и  улыбнулся.  -  Сплошные
неприятности, ты ведь потребуешь денег, - добавил  он  хриплым  голосом.  Он
вдруг  отчетливо  вспомнил  округлые  груди,   приподнявшиеся,   когда   она
обернулась.
   Когда наружная дверь открылась, в квартире раздался какой-то сигнал,  как
и в прошлый раз. Отлично, нужно убедиться, что внутри никого нет, прежде чем
попытаться туда проникнуть. Прежде чем нервы у него сдали  окончательно,  он
быстро вошел, затворил за собой дверь и прислонился к ней спиной.
   В квартире кто-то мог быть. Он почувствовал, как при этой  мысли  на  лбу
выступил пот, и посмотрел на объектив телекамеры. Если она меня  спросит,  я
скажу что-нибудь насчет "Вестерн-Юниона", насчет телеграммы. Стены крохотной
пустой прихожей давили на него, и он переминался  с  ноги  на  ногу,  ожидая
треска в репродукторе.
   Но все по-прежнему было тихо.  Он  попытался  определить,  когда  пройдет
минута, сосчитал  до  шестидесяти,  решил,  что  считал  слишком  быстро,  и
сосчитал еще раз.
   - Здравствуйте, - сказал  он  и  на  случай,  если  камера  не  работает,
постучал в дверь, сначала очень робко, а потом  громче,  по  мере  того  как
росла его уверенность в себе. - Никого нет  дома?  -  спросил  он,  доставая
ломик и засовывая заточенный конец между косяком и дверью на  уровне  ручки.
Крепко взявшись за ломик обеими руками, он нажал. Послышался легкий треск, и
дверь распахнулась. Билли на цыпочках  вошел  в  квартиру,  в  любой  момент
готовый повернуться и убежать.
   В квартире было прохладно,  темно  и  тихо.  Впереди,  в  конце  длинного
коридора, он увидел комнату с телевизором. Справа находилась закрытая  дверь
спальни, а за ней кровать, на которой она тогда лежала. Может, она и  сейчас
там спит, он войдет  и  не  будет  ее  сразу  будить,  но..,  он  вздрогнул.
Переложив ломик в левую руку, он медленно отворил дверь.
   Смятые простыни, пустая кровать... Билли прошел мимо кровати, не глядя на
нее. На что он надеялся? Что она его ждет?  Он  выругался  и  выдвинул  ящик
большого шкафа. В нем было полно  тонкого  нижнего  белья,  бело-розового  и
мягкого на ощупь. Он вывалил все содержимое на пол.
   Один за другим он обследовал все ящики, выкинул из  них  все,  отложив  в
сторону только то, что можно  было  толкнуть  на  блошином  рынке.  Внезапно
раздался какой-то стук. Билли застыл на месте,  охваченный  страхом.  И  тут
понял, что это  гудит  в  водопроводных  трубах  за  стеной.  Он  облегченно
вздохнул, к нему вернулось  самообладание,  и  тут  он  заметил  на  столике
шкатулку с драгоценностями.
   Билли открыл ее и  долго  рассматривал  булавки  и  браслеты,  гадая,  не
поддельные ли они и сколько за них можно  получить.  Внезапно  дверь  ванной
комнаты открылась, и в спальню вошел Майкл О'Брайен.
   В первое мгновение он не заметил Билли и остановился как вкопанный, глядя
на разломанный шкаф и  разбросанное  белье.  На  нем  был  халат,  а  голова
обмотана полотенцем. Затем он увидел Билли, замершего от  ужаса,  и  сбросил
полотенце с мокрой головы.
   - Подонок! - заревел Майкл. - Что, черт подери, ты тут делаешь?
   Он надвигался на Билли как гора, его  огромное  лицо,  распаренное  после
душа, теперь еще больше покраснело от гнева. Он был головы на две выше Билли
и необычайно силен, и он мог просто сломать мальчишку пополам как, спичку.
   Майкл вытянул вперед обе руки, и Билли ощутил спиной стену. Ломик  был  у
него в правой руке, и в панике он начал им неистово размахивать. И не  сразу
понял, что произошло, когда Майкл  упал  у  его  ног,  не  издав  ни  звука.
Раздался лишь стук падения тяжелого тела на пол.
   Глаза Майкла О'Брайена были широко открыты; почти выпучены, но они ничего
не видели. Ломик попал ему прямо в висок, острый конец проломил тонкую кость
и достиг мозга. Смерть была мгновенной. Крови было очень мало: ломик остался
в ране.
   Билли удалось покинуть здание незамеченным. Он бежал в панике, ничего  не
видя перед собой. На лестнице он  никого  не  встретил  и  в  мгновение  ока
оказался у служебного входа. В этот день въезжали новые жильцы, и по крайней
мере дюжина мужчин, одетых в такую же  рвань,  как  и  он,  таскала  мебель.
Привратник наблюдал за входящими, но не обратил внимания, как Билли вышел на
улицу следом за двумя грузчиками.
   Билли почти достиг порта, когда вспомнил, что, убегая, оставил все вещи в
квартире. Он прислонился к стене, затем медленно сполз на землю, тяжело дыша
и утирая пот, застилавший глаза.  Его  как  будто  никто  не  преследовал  -
значит, Он убежал. Но он убил человека - ни за что.  И,  несмотря  на  жару,
Билли задрожал, хватая ртом воздух. Ни за что.., ни про что.

Глава 5

   - Вот как? Вы хотите, чтобы мы все бросили  и  помчались  к  вам,  да?  -
Гневный  вопрос  лейтенанта  Грассиоли   потерял   некоторую   долю   своего
воздействия, поскольку под конец он громко рыгнул.  Он  достал  из  верхнего
ящика стола баночку с белыми таблетками, вытряхнул две  штуки  на  ладонь  и
посмотрел на них с отвращением. - Что там случилось? - Он кинул  таблетки  в
рот и стал их пережевывать.
   - Не знаю, мне не сказали. - Человек в черной форме стоял подчеркнуто  по
стойке "смирно", но в его словах сквозила легкая  неучтивость.  -  Я  просто
посыльный, сэр, мне велели пойти в ближайший полицейский участок и  передать
следующее: "Произошли неприятности. Сейчас же вышлите детектива".
   - Вы там, в  Челси-парке,  думаете,  что  можете  приказывать  управлению
полиции? - Посыльный не ответил, поскольку  они  оба  знали  ответ  на  этот
вопрос - "да", и лучше было промолчать. В этих домах жило  множество  важных
особ. Лейтенант поморщился от острой боли в желудке. - Пришлите сюда Раша! -
крикнул он.
   Энди появился через несколько секунд.
   - Слушаю, сэр.
   - Чем ты занимаешься?
   - У меня есть подозрение, что фальшивые чеки пустил в ход тот обойщик  из
Бруклина. Я собираюсь...
   - Брось его к чертям собачьим. Вот сообщение,  и  я  хочу,  чтобы  ты  им
занялся.
   - Не знаю, смогу ли...
   - Если я сказал, значит, сможешь.  Это  мой  участок,  а  не  твой,  Раш.
Отправляйся с этим человеком и, когда вернешься, доложишь лично  мне.  -  На
этот раз лейтенант рыгнул  потише,  словно  поставил  точку  -  -  У  вашего
лейтенанта крутой нрав, - сказал посыльный, когда они вышли на улицу.
   - Заткнись! - рявкнул Энди, не глядя  на  человека.  Энди  сегодня  опять
плохо спал, да и усталость давала себя знать. А жара продолжалась. Когда они
вышли  из  тени  экспресс-линии  и  направились  на  запад,   солнце   пекло
невыносимо. Энди сощурился от яркого света и почувствовал, как головная боль
впивается в виски. Посреди тротуара  был  навален  какой-то  мусор,  и  Энди
сердито отпихнул его ногой. Они завернули за угол и вновь оказались в  тени.
Стены многоквартирного дома с амбразурами и башенками поднимались  над  ними
словно утес.
   Проходя по мостику через ров, Энди забыл о головной боли: он лишь раз был
внутри этого здания, да и то только в вестибюле.  Дверь  отворилась  еще  до
того, как они подошли  к  ней,  и  швейцар  отступил  в  сторону,  пропуская
пришедших.
   - Полиция, - сказал Энди, показывая бляху швейцару. - Что случилось?
   Толстяк не ответил. Дождавшись, когда посыльный уйдет, он облизнул губы и
прошептал:
   - Кошмарное происшествие. - Он пытался казаться удрученным,  но  глаза  у
него сверкали от возбуждения. - Убийство.., кого-то убили.
   На Энди это не  произвело  особого  впечатления:  в  Нью-Йорке  ежедневно
происходило в среднем семь убийств, а в выходные и все десять.
   - Давайте посмотрим, - сказал он и пошел за швейцаром к лифту.
   - Вот здесь, - сказал швейцар, открывая  наружную  дверь  квартиры  41-Е.
Прямо в лицо Энди хлынула освежающая волна прохладного воздуха.
   - Все, - сказал  он  разочарованному  швейцару,  -  теперь  я  всем  буду
заниматься один.
   Он вошел внутрь и сразу же заметил следы от фомки  на  внутренней  двери,
заглянул за нее и увидел в конце длинного коридора двух человек, сидевших  в
креслах у стены. У ближайшего кресла стояла полная хозяйственная сумка.
   Выражения лиц с неподвижными округлившимися глазами у  обоих  были  очень
похожи. Девушка была весьма привлекательная, с великолепными длинными рыжими
волосами и нежной розоватой кожей. Мужчина быстро поднялся, и  Энди  увидел,
что это огромный негр-телохранитель.
   - Я - детектив Раш с двенадцатого участка.
   - Меня зовут Тэб Филдинг, а это мисс Грин - она здесь живет.  Мы  недавно
вернулись с рынка, и я увидел следы от фомки на двери. Я вошел  один.  -  Он
ткнул большим пальцем в соседнюю закрытую дверь. - И там нашел его.  Мистера
О'Брайена. Мисс Грин вошла через минуту и тоже увидела его. Я  осмотрел  всю
квартиру, но никого не обнаружил. Мисс Ширли.., мисс Грин оставалась  здесь,
в коридоре, пока я ходил вызывать полицию. С тех пор мы все время  находимся
здесь. Внутри мы ничего не трогали.
   Энди взглянул на негра  и  решил,  что  тот  говорит  правду.  Это  легко
проверить, допросив швейцара и лифтера. И все же нет смысла рисковать.
   - Войдите туда, пожалуйста, вместе со мной.
   - Я  не  хочу,  -  быстро  сказала  девушка,  и  ее  пальцы  вцепились  в
подлокотники. - Я не хочу больше видеть его таким.
   - Извините. Но боюсь, я не смогу оставить вас здесь одну.
   Она не стала спорить, медленно поднялась и расправила  складки  на  сером
платье. Очень миловидная девушка, подумал Энди. Телохранитель открыл  дверь,
и Энди вслед за ними вошел в спальню. Отвернувшись к стене,  девушка  быстро
прошла в ванную и закрыла за собой дверь.
   - С ней все  будет  в  порядке,  -  сказал  Тэб,  заметив,  что  детектив
обеспокоенно взглянул ей вслед. - Она достаточно крепкая девчонка, но вы  не
можете винить ее за то, что она не хочет смотреть на мистера О'Брайена.
   Энди взглянул  на  тело.  Он  видел  и  кое-что  похуже.  Майкл  О'Брайен
производил в смерти такое же сильное впечатление, как и в жизни: лежащий  на
спине с раскинутыми руками и ногами, рот широко раскрыт, глаза выпучены.  Из
виска торчал железный прут, и тонкая струйка крови стекала по  шее  на  пол.
Энди наклонился и дотронулся до обнаженной руки: она была очень холодная. Он
встал и посмотрел на дверь ванной.
   - Она слышит? - спросил он.
   - Нет, сэр. Стены звуконепроницаемы, как и во всей квартире.
   - Вы сказали, что она здесь живет. Что это значит?
   - Она.., подруга мистера О'Брайена. Она к этому  совершенно  непричастна,
для этого у нее  не  было  никакой  причины.  Он  был  для  нее  крекером  с
маргарином... - Плечи негра опустились. - Для меня тоже. Теперь нам придется
искать другую работенку. -  И  он  ушел  в  себя,  безрадостно  размышляя  о
внезапно омрачившемся будущем.
   Энди посмотрел на разбросанную одежду и разоренный шкаф.
   - Может, они подрались до того, как она вышла сегодня  утром?  Она  могла
сделать это тогда.
   - Только не мисс Ширли! - Тэб сжал кулаки. - Она не такой человек.  Когда
я сказал, что она крепкая, я имел в виду, что ее не  так  просто  раздавить.
Понимаете, она уживается в этом мире. Она не могла это  сделать.  Я  ждал  в
вестибюле, и она спустилась такая же, как всегда. Приветливая и  счастливая,
она не могла бы вести себя так, если б появилась сразу после вот этого. - Он
раздраженно указал на труп, лежавший между ними.
   Энди подумал и согласился с телохранителем. Миловидной пташке вроде  этой
не нужно кого-либо убивать. То, что она делает, она делает  не  за  так,  и,
если мужик доставляет ей слишком много неприятностей, она  просто  уходит  и
находит себе кого-нибудь другого с деньгами. Без всяких убийств.
   - А как в отношении тебя, Тэб? Не ты ли вырубил старика?
   - Я? - Негр удивился, но не рассердился. - Я сегодня даже  не  поднимался
сюда утром, вот вернулся вместе с  мисс  Ширли  и  нашел  его.  -  Он  гордо
выпрямился. - Я - телохранитель. По контракту я его должен  защищать.  Я  не
нарушаю контрактов. А когда я кого-нибудь  убиваю,  то  не  вот  так..,  так
вообще не убивают.
   С каждой минутой в этой комнате с кондиционером Энди чувствовал себя  все
лучше. Тело овевала приятная прохлада, и  головная  боль  почти  прошла.  Он
улыбнулся.
   - Не для протокола - по правде говоря, я с тобой согласен. Но не  цитируй
меня, пока я не составлю рапорт. Все выглядит как кража со взломом. О'Брайен
наткнулся на того, кто сюда залез, и получил этой железякой по голове. -  Он
опять посмотрел на труп.  -  Кто  он  такой?..  Чем  занимался?  О'Брайен  -
совершенно заурядная фамилия.
   - Он занимался бизнесом, - решительно сказал Тэб.
   - Вы говорите мне не все, Филдинг. Не валяйте дурака.
   Тэб взглянул на закрытую дверь ванной и пожал плечами.
   - Я не знаю точно, что он делал. И у меня  достаточно  мозгов,  чтобы  не
беспокоиться об этом. Он имел какое-то отношение к рэкету, к политике тоже.
   - Я знаю, что сюда к нему приходило множество шишек из муниципалитета...
   Энди щелкнул пальцами.
   - О'Брайен.., а это не Большой Майк О'Брайен?
   - Его так называли.
   - Большой Майк..,  тогда  потеря  небольшая.  В  сущности,  мы  могли  бы
потерять еще несколько человек вроде него и не горевали бы особо.
   - Ничего о