тем  поклонился  в
направлении телекамеры. Замок щелкнул, и на пороге появилась Ширли - прямо с
постели, со спутавшимися волосами, в пеньюаре.
   - Сколько дней... - сказала она и бросилась в его объятия, а он поцеловал
ее. Он забыл про пластиковый пакет под мышкой, и тот упал на пол. - Что это?
- спросила она.
   - Плащ. Я взял его на дежурство, ожидается дождь.
   - Ты не останешься?
   - Если бы мог, остался! - Он еще раз поцеловал ее и притворно застонал. -
Много чего произошло с тех пор, как я видел тебя последний раз.
   - Я сварю кофе, это быстро. Заходи на кухню и рассказывай.
   Энди сел и посмотрел в  окно.  Небо  заволокли  темные  облака,  которые,
казалось, касались верхушек небоскребов.
   - Здесь, в квартире, этого не чувствуется, - сказал он,  -  но  на  улице
даже хуже, чем раньше. Думаю,  влажность  повысилась,  сейчас  где-то  около
девяносто девяти.
   - Ты нашел этого мальчишку Чуна?
   - Нет. Он может быть сейчас только на дне реки. Прошло  уже  больше  двух
недель, как он улизнул от нас с корабля, и с тех пор мы  не  напали  на  его
след. Нам даже разрешили  напечатать  его  фотографии  и  отпечатки  пальцев
вместе с описанием внешности, чтобы разослать  по  всем  участкам.  Я  отнес
копии в Китайский городок и раздал там всем детективам. Сначала мы поставили
пост у жилья мальчишки, но потом сняли  его,  потому  что  обзавелись  двумя
живущими на этом же корабле осведомителями - они будут смотреть во все глаза
и дадут нам знать, если он появится, иначе им не заплатят. Вот все,  что  мы
сейчас можем сделать.
   - Думаешь, вам удастся его поймать? Энди пожал плечами и подул на кофе.
   - Трудно сказать. Если он уйдет на дно или уедет, возможно, мы его больше
не увидим. Теперь следует положиться только на случай. Хотелось бы убедить в
этом муниципалитет.
   - Значит.., ты по-прежнему занимаешься этим делом?
   - Наполовину. На нас по-прежнему давят, требуя поскорее найти  мальчишку,
но Грасси удалось убедить их, что  я  могу  заниматься  расследованием  лишь
часть рабочего  времени,  и  они  согласились.  Поэтому  я  должен  половину
рабочего времени заниматься этим делом, а остальное время - дежурить. Что  -
поскольку ты знаешь Грасси - означает, что я весь рабочий день дежурю,  а  в
остальное время разыскиваю Билли Чуна.
   Я уже начинаю ненавидеть этого парня. Хорошо, если бы он  утонул,  а  мне
удалось бы это доказать. Ширли села напротив с чашкой кофе.
   - Значит, вот так ты провел последние дни.
   - Вот так я их и провел.  На  дежурстве  и  на  Кенсикском  водохранилище
последние два дня. Не было никакой возможности заскочить  сюда  или  послать
весточку. Я и сейчас на дежурстве и должен в восемь отметиться, но я  должен
был увидеть тебя. Сегодня тридцатое. Что ты собираешься делать, Ширли?
   Она молча покачала головой и уставилась в стол. Пока он  говорил,  на  ее
лице появилось безрадостное выражение. Он перегнулся через стол и взял ее за
руку, но она будто не заметила этого. Однако руку не отняла.
   - Мне тоже не хочется об этом говорить, -  сказал  он.  -  Эти  последние
недели были в общем... - Он решил сменить тему разговора. Он не мог выразить
все, что чувствовал, особенно сейчас. - Тебе докучала сестра О'Брайена?
   - Она приходила, но ее не пустили в здание. Я сказала,  что  не  хочу  ее
видеть, и она  закатила  сцену.  Тэб  сказал  мне,  что  весь  обслуживающий
персонал получил большущее удовольствие. Она  написала  записку,  что  будет
здесь завтра, чтобы забрать все вещи, поскольку это последний  день  месяца.
Полагаю, она может это сделать.  Среда  -  это  уже  первое,  так  что  срок
истекает в полночь.
   - Какие у тебя планы в отношении того, куда.., что ты собираешься делать?
- Слова прозвучали грубовато, но лучше сказать он не смог.
   Ширли помолчала немного и покачала головой.
   - Я вообще об этом не думала, - сказала она. - Когда ты  здесь,  это  для
меня праздник, и я все время откладываю заботы на следующий день.
   - Это в самом деле был праздник! Надеюсь, мы не  оставили  этой  змее  ни
пива, ни виски?
   - Ни глоточка! Они рассмеялись.
   - Должно быть, мы пропили целое состояние, -  сказал  Энди.  -  Но  я  ни
капельки об этом не жалею. А как насчет еды?
   - Осталось немного  крекеров..,  и  еще  куча  всего,  чтобы  приготовить
классный ужин. В морозильнике у меня лежит  тилапия.  Я  надеялась,  что  мы
съедим ее вместе: своего рода отвальная, вместо новоселья.
   - Я - запросто, если ты не против такого позднего ужина. Уже полночь.
   - Я "за". Это будет забавно.
   Когда Ширли радовалась, все говорило  об  этом.  Энди  оставалось  только
улыбаться. Казалось, у нее в волосах появился новый блеск;  она  вся  словно
лучилась радостью и счастьем. Энди это чувствовал и радовался вместе с  ней.
Он знал, что если сейчас он не задаст своего  вопроса,  то  уже  не  сделает
этого никогда.
   - Послушай, Ширли... - Он взял ее руки в свои и почувствовал ее тепло.  -
Может, ты пойдешь ко мне? Ты можешь жить у меня. Правда,  комната  не  такая
большая, но меня почти не бывает дома,  так  что  я  не  буду  путаться  под
ногами. Все будет твоим, если пожелаешь. - Она открыла рот, но  он  приложил
палец к ее губам. - Подожди, не отвечай! Соблазнить мне тебя нечем. Все  это
временно - столько,  сколько  захочешь.  Ничего  похожего  на  Челси-парк  -
грязный дом без лифта, половина комнаты и...
   - Помолчи, пожалуйста! - рассмеялась она. - Я уже несколько часов пытаюсь
сказать "да", а ты, похоже, хочешь меня отговорить.
   - Что?
   - Больше всего на свете я хочу быть счастливой. А эти недели  с  тобой  я
была так счастлива, как никогда за всю свою жизнь. И ты  не  испугаешь  меня
своей квартирой. Ты бы видел, как живет мой отец, а я ведь тоже там жила  до
двадцати лет.
   Энди удалось обойти вокруг стола, не свалив его, и он прижал ее к себе.
   - Мне нужно быть в участке через пятнадцать минут, - с сожалением  сказал
он. - Жди меня здесь. Я работаю до шести,  но  вряд  ли  меня  в  это  время
отпустят. Мы устроим отвальную, а потом  перевезем  твои  вещи.  У  тебя  их
много?
   - Все поместится в три чемодана.
   - Великолепно. Мы их просто перенесем или возьмем такси. Мне нужно  идти.
- Его голос изменился. - Поцелуй меня.
   Она подняла к нему сияющее лицо...
   Уйти от Ширли стоило Энди больших усилий. Перед  уходом  он  прокрутил  в
голове все возможные варианты оправданий своего опоздания, хотя знал, что ни
один из них не удовлетворит лейтенанта. Спустившись в вестибюль, он  услышал
какой-то шум с улицы. Швейцар,  Тэб  и  еще  четыре  охранника  толпились  у
входной двери, выглядывая на улицу. Когда Энди подошел, они расступились.
   - Вы только посмотрите, - сказал Чарли, - что творится.
   Противоположная сторона  улицы  была  почти  не  видна,  скрытая  завесой
падающей воды. Дождь лил как из ведра, а канавы превратились в  стремительно
несущиеся потоки. Взрослые толпились  у  дверей  и  в  подъездах,  но  дети,
радуясь и визжа, бегали по улице, садились на тротуар  и  болтали  ногами  в
вонючем потоке.
   - Канализации не справиться с  таким  ливнем,  вода  поднимется  на  пару
футов. Кое-кто из этих детишек точно утонет, - сказал Чарли.
   - Такое происходит каждый раз, - подтвердил  охранник  Ньютон,  кивая  со
зловещим удовлетворением. - Малышей сбивает волной, и никто даже об этом  не
знает, пока не заканчивается дождь.
   - Можно вас на минуточку? - спросил Тэб, дернув Энди за рукав, и отошел в
сторону.
   Энди последовал за ним, расправляя слипшиеся складки плаща.
   - Завтра - тридцать первое, - сказал Тэб. Он взял у Энди плащ и помог ему
его надеть: рукав склеился, и Энди с трудом протолкнул туда руку.
   - Я полагаю, что тебе следует поискать  другую  работу,  -  сказал  Энди,
слушая шум дождя и думая о Ширли.
   - Я не это имел в виду, - сказал Тэб, отвернулся от окна и стал  смотреть
на улицу. - Я о Ширли. Она завтра должна освободить квартиру. Я слыхал,  что
эта старая крыса, сестра мистера О'Брайена, наняла  гужевик.  Она  в  первую
очередь вывезет всю мебель. Если б я знал, что собирается делать Ширли?
   Сложив руки на груди, он наблюдал за ливнем с невозмутимостью изваяния.
   Это не его дело, подумал Энди. Однако Тэб знал ее намного дольше, чем он,
Энди.
   - Ты женат, Тэб? - спросил он.
   Тэб искоса взглянул на него и хмьжнул.
   - Женат и очень счастлив, у меня трое детей. И я  не  брошу  семью,  даже
если мне предложат одну из телезвезд вот с такими грудями. -  Он  пристально
посмотрел на Энди и улыбнулся. - Тут вам не о чем беспокоиться.  Просто  мне
нравится эта девчонка. Она отличная девчонка - вот и все. Меня беспокоит  ее
судьба.
   Тут нет никаких тайн, подумал Энди, понимая, что такие вопросы ему  будут
задавать часто.
   - Она собирается жить у меня, - сказал он. - Я зайду  сегодня  вечером  и
помогу ей перебраться. Он взглянул на Тэба. Тот серьезно кивнул:
   - Очень хорошо. Рад слышать. Надеюсь, все будет замечательно.
   Он отвернулся и опять стал смотреть на дождь, а Энди взглянул на часы  и,
увидев, что уже почти восемь, выбежал на  улицу.  Воздух  был  прохладным  -
прохладнее,  чем  в  вестибюле.  Когда  начался  дождь,  температура  упала,
наверно, градусов на десять. Может, теперь прекратится эта ужасная жара? Она
и так длилась довольно долго. В ров уже набралась вода,  по  ее  поверхности
колотили крупные капли. Энди не успел пройти по мостику,  как  почувствовал,
что башмаки уже промокли. Со штанин текло, мокрые волосы прилипли к  голове.
Но было прохладно, и все остальное его не волновало, даже мысль о  постоянно
раздраженном Грассиоли, похоже, не слишком занимала его.
   Дождь шел до вечера. В остальном этот день ничем не отличался от  других.
Грассиоли дважды лично отчитал Энди, а потом устроил ему разнос  перед  всем
отделом. Энди расследовал два ограбления на дорогах  и  еще  одно  разбойное
нападение,  которое  в  итоге  превратилось  в  убийство,  поскольку  жертва
скончалась от ножевого ранения в грудь. Работы навалилось больше, чем  отдел
мог разгрести за месяц, а пока подчищали старые дела,  все  время  поступали
новые. Как он и ожидал, в шесть уйти  не  удалось,  но  в  девять  лейтенант
вылетел куда-то по телефонному звонку, и все дежурившие  днем,  несмотря  на
угрозы и предупреждения Ррассиоли, через десять минут исчезли.
   Дождь по-прежнему продолжался, хотя и не такой  сильный,  как  прежде,  а
воздух казался даже холодным после нескольких недель непрерывной  жары.  Идя
по Седьмой авеню, Энди вдруг заметил, что улицы почти пусты - в  первый  раз
за лето. В доме на лестнице и  у  входа  сидели  и  лежали  люди,  некоторые
растянулись на ступеньках и спали. Он с трудом пробрался, перешагивая  через
лежавших и не обращая внимания на брань. Что  тут  будет  твориться  осенью,
если владелец дома не наймет охранников, чтобы гнать скуотеров?
   - Ты себе все глаза испортишь, если все  время  будешь  пялиться  в  этот
чертов ящик, - сказал он Солу, входя.
   Старик полулежал на кровати  и  смотрел  какой-то  фильм  про  войну.  Из
телевизора гремела канонада.
   - У меня зрение испортилось, когда ты еще не родился, мистер Умник,  и  я
по-прежнему  вижу  лучше,  чем  девяносто  девять  процентов  чудаков  моего
возраста. Все ишачишь?
   - Найди мне работу лучше, и я брошу эту, - сказал Энди, включая  в  своей
комнате свет и выдвигая нижний ящик шкафа.
   Сол зашел и сел на краешек кровати.
   - Если ты ищешь фонарик, - сказал он, - то  однажды  ты  его  оставил  на
столе. А я положил его в верхний ящик под рубашки.
   - Ты мне как отец родной.
   - Ага, только не пытайся занять денег,  сынок.  Энди  положил  фонарик  в
карман и вздохнул: теперь он должен рассказать Солу все. Он долго  оттягивал
этот разговор и сейчас недоумевал, почему так волнуется. В конце концов, эта
комната принадлежала ему. Они вместе ели, потому что так было легче, - вот и
все. Просто джентльменское соглашение.
   - У меня некоторое время будет жить один человек, Сол. Не знаю наверняка,
как долго.
   - Это твоя комната, дружище. Я знаю этого парня?
   - Нет. Но это не парень...
   - Ха-ха! Все ясно. - Он щелкнул пальцами. - Не та  ли  цыпочка,  девчонка
Большого Майка, с которой ты встречался?
   - Да, та самая девушка. Ее зовут Ширли.
   - фантастическое имя, фантастическая девушка, - сказал  Сол,  вставая.  -
Просто фантастика. Только смотри не обожгись, дружище.
   Энди открыл рот, но Сол вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь. Чуть
сильнее, чем требовалось. Когда Энди уходил, он опять  смотрел  телевизор  и
даже не взглянул на соседа.
   День получился длинный, ноги у Энди  отнимались,  шею  сводило  и  болели
глаза. Он думал, почему так разозлился Сол. Он никогда не видел Ширли -  что
он имеет против нее? Бредя по городу под  моросящим  дождем,  он  подумал  о
Ширли и бессознательно начал насвистывать. Он  был  голоден,  устал,  и  ему
очень хотелось ее видеть.
   Вскоре за завесой дождя показались башни  и  шпили  Челси-парка,  швейцар
кивнул и отдал честь, когда Энди проходил по мостику.
   Ширли отворила дверь, на ней было серебристое платье, которое он  впервые
увидел в тот первый вечер,  а  поверх  него  -  белый  фартук.  Волосы  были
заколоты серебряной заколкой, а дополняли  гарнитур  серебряный  браслет  на
правом запястье и кольца на обеих руках.
   - Только не замочи меня, - сказала она, целуя его. - Я надела  все  самое
лучшее, что у меня есть.
   - А я похож на бродягу, - сказал он, снимая мокрый плащ.
   - Ерунда. Просто похоже, что у тебя был тяжелый день в офисе, или как  вы
там называете это место, где работаете. Тебе нужно отдохнуть. Повесь плащ  в
ванную и высуши волосы, а то простудишься. Потом приходи в гостиную. У  меня
для тебя сюрприз.
   - Что такое? - спросил он.
   - Если я тебе скажу, это  уже  не  будет  сюрпризом,  -  ответила  она  с
убийственной женской логикой.
   Ширли сняла фартук и ждала его в гостиной у большого стола.  Две  высокие
свечки  бросали  отблески  на  серебряные  приборы,  фарфоровые  тарелки   и
хрустальные бокалы. Белая скатерть свисала твердыми складками.
   - Это еще не все, - сказала Ширли, указывая на серебряное ведерко, откуда
высовывалось горлышко бутылки.
   На пробку была намотана какая-то проволока, а ведерко наполнено  кубиками
льда и водой.  Энди  достал  бутылку  и  поднес  к  свету,  чтобы  прочитать
этикетку.
   - "Французское шампанское -  редкое,  отборное,  игристое,  вино  высшего
качества". - Он аккуратно поставил бутылку обратно в ведерко. - Мы пили вино
в Калифорнии. Я был еще ребенком, но отец дал мне попробовать. Я  вообще  не
помню вкуса. Ты меня балуешь, Ширли. И ты меня обманула -  сказала,  что  мы
допили все напитки в этой квартире, - а теперь достаешь вот это.
   - Я тебя не обманывала! Я купила его сегодня, специально на ужин. Заходил
человек Майка, снабжавший его спиртным, он из Джерси и даже ничего не  знает
про то, что случилось с Майком.
   - Это, должно быть, стоит целое состояние...
   - Не так уж много, как ты думаешь. Я отдала ему все пустые бутылки, и  он
продал мне его со скидкой. Открывай же, ради Бога, давай попробуем.
   Энди долго мучился с проволокой на пробке. Он видел  по  телевизору,  как
открывают такие бутылки, но на экране это казалось  намного  проще,  чем  на
самом деле. В конце концов он откупорил  ее.  Раздался  хлопок  -  и  пробка
улетела в другой конец комнаты. Ширли стала ловить бокалом пенящееся вино  -
так, как велел делать виноторговец.
   - За нас, - сказала она, и они чокнулись.
   - Отлично. Я никогда не пробовал ничего подобного.
   - Ты никогда не пробовал и такого ужина, -  сказала  она  и  выбежала  на
кухню. - Сиди, пей вино и смотри телевизор, все будет готово через несколько
минут.
   На первое был чечевичный суп, но совсем не такого вкуса,  как  обычно.  С
остатками мяса, объяснила Ширли. Вареная тилапия была подана с белым  соусом
и посыпана сухарями из крекеров.  В  качестве  гарнира  фигурировал  морской
салат. Все это запивали вином, и Энди удовлетворенно  вздыхал.  Когда  Ширли
принесла кофе и десерт - желе из агар-агара, залитое соевым  молоком,  -  он
застонал, но съел и это.
   - Ты куришь? - спросила она, убирая со  стола.  Он  откинулся  на  спинку
кресла, прикрыв глаза и расслабившись.
   - Жалованье полицейского не позволяет. Нет, не курю. Ширли, на  кухне  ты
просто гений. Я избалуюсь, если буду есть то, что ты готовишь.
   - Мужчин надо баловать, тогда с ними легче жить. Жаль, что ты не  куришь,
потому что я нашла две сигары в коробке, спрятанной Майком. Он приберегал их
для особых гостей.
   - Отнеси их на блошиный рынок, получишь хорошие деньги.
   - Нет, я не смогла бы этого сделать, по-моему, это нехорошо.
   Энди выпрямился.
   - Если так, то Сол курит - тот человек, о котором я тебе рассказывал,  он
живет в соседней комнате. Это его порадует. Он мой очень хороший друг.
   - Чудесная идея, - сказала она. Кем бы ни был этот Сол, ей  хотелось  ему
понравиться, если уж придется жить в соседней  комнате.  -  Я  положу  их  в
чемодан. - И она понесла поднос с пустой посудой на кухню  -  Вымыв  посуду,
она закончила упаковывать свои вещи в спальне и  попросила  Энди  достать  с
верхней полки последний чемодан. Ей нужно было переодеться, и  он  помог  ей
расстегнуть "молнию" на платье. Это произвело такой эффект, на который она и
надеялась.
   После полуночи последний чемодан был  собран,  Ширли  надела  свое  серое
повседневное платье и была готова идти.
   - Ты ничего не забыла? - спросил Энди.
   - Не думаю, но взгляну в последний раз.
   - Ширли,  когда  ты  сюда  переехала,  ты  привезла  с  собой  полотенца,
постельное белье или еще что-нибудь такое? - Он показал на смятую постель  и
почувствовал себя почему-то неловко.
   - Нет, ничего. У меня была только сумка с одеждой.
   - Я просто подумал, что эти простыни  принадлежат  тебе.  Понимаешь..,  в
общем, у меня только одна простыня, очень старая, а сейчас они  стоят  целое
состояние, даже бывшие в употреблении. Она засмеялась.
   - Ты говоришь так, будто собираешься проводить большую  часть  времени  в
постели. Теперь я вспомнила:  две  простыни  мои.  -  Она  открыла  чемодан,
сложила их и стала засовывать внутрь. - По крайней мере это он мне задолжал.
   Энди вынес чемоданы  в  коридор  и  вызвал  лифт.  Ширли  задержалась  на
секунду, проверяя, захлопнулась ли дверь, потом догнала его.
   - Он когда-нибудь спит? - спросил Энди, когда они  вышли  в  вестибюль  и
увидели Чарли, стоявшего на своем посту у входной двери.
   - Не уверена, - ответила Ширли. - Когда что-нибудь происходит, он тут как
тут.
   - Очень жаль, что вы уезжаете, мисс Ширли,  -  сказал  Чарли.  -  Я  могу
забрать у вас ключи от квартиры, если вам будет угодно.
   - Напишите-ка расписку, - попросил Энди, когда она отдала ключи.
   - Был бы рад, - невозмутимо произнес Чарли, - если бы было на чем писать.
   - Вот, напишите в моем блокноте, - сказал Энди. Он  бросил  взгляд  через
плечо швейцара и увидел Тэба, выходившего из комнаты охрану.
   - Тэб, а ты тут что делаешь ночью? - воскликнула Ширли.
   - Жду вас. Я узнал, что вы  уезжаете,  и  думал,  что  нужно  помочь  вам
донести вещи. Но уже очень поздно.
   - Последний рабочий день нужно закончить как  следует.  И,  по-моему,  не
следует расхаживать в такое время суток по улицам с  чемоданами.  Вам  могут
перерезать горло и не за такое. -  Он  взял  два  чемодана,  Энди  подхватил
третий.
   - Ну надо  же,  -  сказала  она.  -  Высокооплачиваемый  телохранитель  и
детектив так хлопочут, чтобы проводить меня два квартала.
   - Мы еще и улицу подметем, - сказал Энди, забрал блокнот и пошел к двери,
предупредительно открытой швейцаром.
   Когда они вышли, дождь уже кончился, и в просветах  между  облаками  были
видны звезды. Было восхитительно прохладно. Ширли  взяла  обоих  мужчин  под
руки, и они пошли по улице из