мом разрушителей,
делавшим их изгоями общества, которых дю-агны в лучшем случае просто
терпели рядом с собой.

Проигнорировав обидные слова, Бьер с новыми силами принялся успокаивать
взволнованного медиатора:

- Я думаю, все зависит от каждой конкретной личности, Сани. Мы вправе
ожидать чего угодно - от немедленного смирения до шока и вызванного
душевной травмой предсмертного сна.

- Предсмертного сна? Венья-агнам не дано заснуть вечным сном.

- Пока преобразование не завершено, скрытые венья-агны действуют по
программе дю-агнов. Шок может вызвать омертвение клеток.

Сани кивнула:

- Да, это похоже на правду. Но я не думаю, что кто-нибудь из них с радостью
согласится с новым статусом. Немедленное смирение вряд ли возможно.

Бьер не стал спорить. Будучи дю-агном, Сани не имела ни малейшего
представления, насколько ограничены были возможности ее ума. Психолог
чувствовал уверенность в том, что, по крайней мере, несколько скрытых
венья-агнов быстро придут в норму, ощутив гармоничность своего нового
существования, особенно если преображение будет идти постепенно, а дю-агны
не станут вмешиваться. Учитывая тот факт, что, помимо него самого, только
Сани знала о скрытых венья-агнах, неосведомленность остальных обеспечивала
необходимые для безболезненного изменения условия. В настоящее время Стоша
был кандидатом номер один на полное преобразование без особых побочных
эффектов. Геолог продемонстрировал наклонности венья-агна, тем не менее
действовал он вполне нормально.

- Тагл - наша главная проблема, - ледяным голосом изрекла Сани. - Думаешь,
он осознал, что с ним творится?

- Не знаю, но он чувствует изменения в других.

- А если он обнаружит, что он венья-агн? Что тогда?

Бьер устремил на нее взгляд - и сказал само собой разумеющимся тоном:

- Его физическое состояние постоянно ухудшается. Он испытывает давление в
связи с неминуемым решением вопроса о корабле колонизаторов. Думаю, в его
случае можно ожидать худшего - умственного перегорания или смерти.

Сани выдержала его взгляд с леденящим душу спокойствием.

- А если Тагл окажется неспособным выполнять свои обязанности или погибнет?

- Тогда решение за или против колонизации придется принимать вам, медиатор.

Глаза ее поблекли, и с непроницаемым выражением лица Сани заметила:

- Миссия не должна потерпеть крах из-за неподтвержденных данных и фантазий
венья-агнов, Бьер.

Психолог нахмурился. Его репутация, его положение в обществе зависели от
удачного окончания его эксперимента. Если миссия провалится, корабль
колонизаторов никогда не взлетит с поверхности его родной планеты и Бьер
никогда не сможет сам рассказать о своих открытиях. Совет, конечно, велел
ему передать по каналам связи результаты своих исследований в том случае,
если "Дан тални" объявит систему обитаемой; но психолог желал доказать
дю-агнам, что он достоин их общества, а для этого требовалось сделать все,
что возможно, чтобы отпала нужда в запасном варианте.

- Я прослежу, чтобы мы успешно выполнили нашу задачу, - сказал он наконец.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Тагл пристегнул к скафандру сзади стартовые ускорители и вышел в открытый
космос. С благоговейным трепетом он наблюдал, как Гейн и Стоша заводили в
док беспризорный космический аппарат, который появился на мониторах "Дан
тални" несколько часов назад. По сигналу Гейна его начали передвигать в
сторону грузового отсека корабля. Тагл переместился к носовой части
звездолета беев, затем поднырнул под него.

В его наушниках прозвучал голос Гейна:

- Старая штуковина.

- Насколько старая?

Отрывистые слова инженера потонули в тяжелом вздохе:

- Трудно сказать. Тысяча лет. Миллион... Скоро мы узнаем.

Или сотни миллионов лет? Тагл изучал искореженную инопланетную машину.
Слишком мала для корабля, скорее всего искусственный спутник или ракета.
Многочисленные годы, в течение которых она подвергалась бомбардировке
микрометеорами оставили на ее корпусе вмятины и царапины. Куски железа,
накренившись под углом, болтались в воздухе, и оголенные провода и дыры
говорили о том, что многих частей недоставало. И все же, несмотря на
плачевное состояние, аппарат отличался изящностью.

Свет из люка упал на металлический бок ракеты, и Тагл увидел какие-то
знаки. Он запомнил их на всю жизнь: NASA

Кроме этих линий, вытравленных на металле рукой инопланетянина, других
символов заметно не было. Время и космос стерли все следы.

"Очень старая", - подумал Тагл, провожая машину глазами.

Решение сойти с орбиты и подобрать летательный аппарат стоило им топлива.

Чтобы наверстать упущенное время, в расписание придется внести необходимые
изменения. Расчеты, проведенные на компьютере, подтвердили, что у них
имелось достаточно топлива, чтобы вовремя вернуться на Чай-те 5 и запустить
разводной механизм. Если бы сроки не поджимали, можно было бы соорудить и
маленькую заправочную станцию, которая позволила бы им свободнее
распоряжаться топливом, исследуя внутренние планеты системы.

"Но время ограничено", - пронеслось в голове Тагла, когда он про себя
проклинал установленный срок для передачи сообщения. Энергии для ошибок у
них не осталось. Миссии надо поторопиться, стараясь не допускать промахов в
работе.

Тагл неожиданно осознал, что дыхание его участилось. Он сделал усилие,
чтобы выровнять его, и вдруг понял, что устал и, чего уж там скрывать,
нервничает из-за нового графика. И тем не менее у него не было другого
выхода, кроме как подобрать инопланетную машину. Кто-то когда-то построил
ее и отправил путешествовать меж звезд. Вот и надо выяснить, когда, зачем и
кто, а потом уж принимать решение, будучи уверенным, что оно не нарушит ни
одной статьи Закона.

Тагл прикрыл глаза, размышляя о первом контакте беев с чужим разумом. Они
оказались не единственными живыми существами во Вселенной. Помимо них
кто-то еще создавал корабли и машины. Правили ли они мирами и светилами?
Открыв глаза, Тагл следил, как ракета инопланетян постепенно заходила в
док, и удивлялся этому творению чужих рук.

Когда погрузка была закончена, Гейн и Стоша устремились к кораблю. Не глядя
на Тагла, Стоша последовал за машиной, прыгнув в открытый люк. Гейн
притормозил и закрутился вокруг штагна-джия.

Тагл не сразу обратил внимание на инженера. Его взгляд скользил по кораблю,
заменившему ему отчий дом. Он любовался изгибами и выступами
суперконструкции, потрясающего стального механизма, в котором воплотилась
смелая мечта беев достичь дальних звездных пределов. Но несмотря на то, что
он был поглощен величием огромного корабля, он осознавал, что и "Дан тални"
был не более чем песчинкой в безграничных просторах чужого ему темного мира
и что в будущем он мог уподобиться этому древнему звездолету инопланетян.
Он содрогнулся всем телом, представив себе полуразрушенный и безжизненный
"Дан тални", потерянный и вечно дрейфующий среди планет кусок железа.

- Тагл? - спросил Гейн тихо.

Штагн взглянул на инженера, который тоже смотрел на корабль. Тагл заметил,
что глаза Гейна странно блестели.

- Что?

- Что будет с нами, если колонизаторы не полетят к нам навстречу?

Избегая взгляда Гейна, Тагл разглядывал звезды и задавал себе тот же
вопрос. Если он даст разрешение на взлет корабля колонизаторов, то основной
корпус "Дан тални" и огромные топливные баки будут превращены в постоянно
действующую станцию в зоне пояса астероидов. В атмосфере Чай-те 5
заработают горнодобывающие установки, начнутся геологические разработки.
Приготовления к встрече колонизаторов скрасят их одиночество.

Если он выступит против колонизации, смерть будет править всем.

Тагл поежился, отказываясь признать смерть единственной их альтернативой.

- Если мы должны передать сообщение... - Другая мысль возникла ниоткуда в
его голове, и его охватило легкое возбуждение. - У нас есть все, чтобы
смонтировать разводящую станцию. И... мы смонтируем ее.

Инженер нахмурился:

- Зачем?

- Нам нужно топливо, чтобы вернуться на Хасу-дин.

- Вернуться? Но... Совет ничего не говорил о возвращении. Корабль... - Гейн
сощурился, размышляя над чем-то. - Корабль не создан для многократных
межзвездных полетов. Мощный ускоритель, необходимый для достижения
пятидесяти процентов скорости света...

- Мы можем не торопиться, - перебил его Тагл. - Мы составили свое
собственное расписание, независимо от Совета. Ты инженер. Что ты думаешь?
Сможет "Дан тални" выдержать обратный путь?

Гейн медленно кивнул:

- Не исключено.

- Тогда мы попытаемся. Если будет необходимо. - Тагл знал, что инженер
смотрел в ту же сторону, что и он: в сторону открытого люка грузового
отсека.

- Мы состаримся к тому времени, как попадем домой, - рассеянно заметил
Гейн.

"Если выживем", - добавил Тагл про себя. Волна печали нахлынула на штагна,
когда он подумал, что никогда еще не состоял ни с кем в связи и не изведал
наслаждения сущностью, дающей забвение, женской боли в момент совокупления.
Рита ни разу его не выбрала...

- Но, - произнес Гейн, - я думаю, что это будет лучше, чем ожидание смерти.

- Намного лучше, - согласился с ним Тагл, бросив на инженера удивленный
взгляд.

Острая боль обожгла его затылок и прошла так же быстро. Ошеломленный, еле
дыша, Тагл включил двигатель и направился к кораблю.

* * *

Идя к своей каюте, Тагл споткнулся. В изумлении он неловко наклонился вниз,
чувствуя себя неуютно в узком коридоре, и увидел, что когти его правой ноги
застряли в полу. Он поймал поручень, свисающий со стены, и выпрямился. На
эту простейшую операцию, требующую минимум затрат энергии, ушли все его
силы.

Он опустил глаза. Старое покрытие пола кое-где разорвалось, и его когти
крепко засели в полу. Без посторонней помощи ему не выбраться.
Облокотившись о стену, чтобы не упасть, штагн подумал, насколько же сильно
он устал. В ушах его шумела кровь, перед глазами плясали чертики.

- Тагл? - откуда-то издалека выкрикнул Бьер.

Слова застряли в горле обессилевшего штагна. Тагл цеплялся за стену,
чувствуя, что вот-вот упадет в обморок.

Бьер поспешил к Таглу и протянул ему руку. Но штагн не решался сдвинуться с
места.

- Спокойно. Я держу тебя. - Поддерживая Тагла одной рукой, психолог
освободил его когти.

Тагл смотрел на Бьера сквозь ослепляющий туман, ощущая боль, в то время как
Бьер силой оторвал его пальцы от мягкой обивки стены. Он не протестовал,
когда Бьер повел его по коридору к чьей-то каюте. Будучи не в состоянии
управлять телом, штагн силился не потерять сознание.

- Где мы?

- В моей комнате. - Бьер подтолкнул его слегка к сетке для сна и застегнул
ремни.

Тагл попытался пошевелить руками, но не смог. Сквозь дымку, застилавшую его
глаза, он увидел, как Бьер подплыл к терминалу и включил систему
безопасности, закрывая вход в помещение.

- Я споткнулся... я... - пробормотал Тагл. Ему нужно было сосредоточиться,
чтобы не впасть в бессознательное состояние.

- Спокойнее, Тагл. Отдохни.

Тагл прикрыл глаза, напрягая и расслабляя мускулы рук и ног.

В сорок семь лет он еще считал себя молодым, однако долгое путешествие
плохо сказывалось на его здоровье. Он не спал столько, сколько следовало,
по той же причине, почему он не вступал ни с кем в связь. Обязанности
штагна-джия требовали, чтобы он всегда был на ногах. Он не мог себе
позволить такую роскошь, как зимняя спячка или полное единение с женщиной.
Теперь он пожинал плоды подобной самодисциплины.

- Тагл!

Резкий окрик Бьера вернул штагна в реальный мир. Он боролся с надвигающимся
на него туманом, который путал его мысли.

- Что случилось?

- Ты устал и находишься на грани срыва. Я должен позвать Агр.

- Нет. - Тагл сделал попытку приподнять голову. Тупая боль остановила его.
Как только он ей уступил и откинулся назад, тошнота прошла. - Мне нужен
врач, Бьер. Мне нужно немного поспать.

- Я действительно думаю...

- Я в порядке. - Головная боль утихла, и Тагл вздохнул с облегчением. - Я
просто был в открытом космосе. Поотвык я от таких прогулочек...

- В открытом космосе? - Бьер ринулся к сетке и повис над ней на канате. - В
открытом космосе?

- Да. - Слабый запах беспокойства достиг носа Тагла.

- Что ты делал в открытом космосе?

Тагл замялся, но потом решил, что у него нет особых причин не сказать Бьеру
о ракете инопланетян. Команда скоро узнает о ней, и, возможно, ему
понадобится совет, как избежать всеобщего погружения в предсмертный сон от
отчаяния.

- Гейн обнаружил космический корабль или даже скорее станцию непонятного
назначения. Я вышел наружу... - Тагл услышал удивленное восклицание Бьера.
Запахло страхом. Он открыл глаза и увидел, что лицо психолога потемнело от
испуга. - Очень древний аппарат. Совершенно заброшенный.

- Заброшенный аппарат. - Бьер запрокинул голову и уставился на потолок.
Прошло немало времени, прежде чем он взял себя в руки. Голос его задрожал,
когда он наконец спросил: - Насколько древний?

- Не знаю. Тысячи лет... миллионы... - Говорить ему стало трудно. Тагл
нахмурился, ощущая, как вокруг него воцарилось странное спокойствие. На
него повеяло запахом осмотрительного выжидания в засаде. - Надо его
проверить.

- Зачем?

От испытующего взгляда Бьера Тагл содрогнулся. Он хотел сесть, но ремни
крепко его держали.

- Есть вещи, которые мне надо знать... факты. Я должен выяснить...

- Что? Если корабль древний и покинутый, что тебе еще нужно?

- Кто-то построил его и вывел на орбиту Чай-те 2. Я должен узнать, кто и...

- Нет, ты ничего не должен. Там никого нет, - говорил Бьер низким, ровным
голосом. - В этой системе нет признаков цивилизации.

- Это не доказано, - выпалил Тагл. В затылке у него опять стало покалывать.
- Мы не проверяли внутренние планеты.

- Космическая промышленность не ускользнула бы от наших приборов. Кто бы ни
построил ракету, его уже нет. Если их нет, тебе не стоит засорять голову
мыслями о них.

Тагл затряс головой, и боль усилилась.

- Но они там были. Они могут вернуться.

- Могут? Ты штагн-джий, Тагл. Только факты имеют для тебя значение! Факты!
Инопланетян больше нет!

- Я не знаю, Бьер... Я... - закричал Тагл в то время, как череп его просто
раскалывался от боли.

- Тагл... - Бьер склонился над ним. Вдруг глубокая печаль на лице психолога
сменилась выражением явной угрозы. Его голос обрушился на Тагла, как кусок
льда: - Ты не должен думать о том, что может быть, но чего на самом деле
нет.

Помещение наполнилось тошнотворным запахом опасности. Встревоженный, Тагл
барахтался в сетке.

- Может быть! - Зарычав презрительно, Бьер схватил веревки, стягивающие
грудь Тагла, и подтянул его к себе. В глазах психолога горело ненасытное
желание смерти. - Что ты за штагн, Тагл? Какой штагн станет принимать во
внимание догадки и фантазии?

Тагл съежился. Его зрачки расширились от страха и смущения, когда Бьер
отпустил его и рыча уцепился за канат. Затем, игнорируя усиливающуюся боль,
Тагл возобновил свои попытки освободиться.

- Ты устал и ослаб, Тагл. Ты довел себя до изнеможения. Ты беспомощен, не
состоянии разорвать эти веревки. Но ты сопротивляешься. Зачем? Зачем ты
сопротивляешься?

Тагл испепелял Бьера взглядом, оскалившись, как дикий зверь. Повышенное
кровяное давление откупорило каналы в левом полушарии его мозга, и тотчас
же активизировались спящие нервные клетки. Волны импульсов побежали из
правого полушария в левое.

Тагл трясся всем телом, чувствуя, как его мозг избавляется от ограничений
аналитической схемы мышления. Кровь отхлынула от его лица, когда он вырвал
одну руку и потянулся к Бьеру, выпустив когти.

Зарычав, психолог отдернул канат и перенесся на безопасное расстояние.

Тагл ворочался в сетке, не обращая внимания на боль, пульсирующую в его
ушах, и напряжение в шее. Ремни не поддавались.

- Смирись, Тагл! - дразнил его Бьер, но в голосе его появились нотки
страха.

Первобытная жажда крови, полыхавшая в изумрудных глазах штагна, и ужасные
обнаженные клыки и когти были совсем не тем, чего добивался психолог. Тем
не менее он не мог бросить начатый эксперимент.

- Ты побежден. Тебе не выбраться наружу.

Тагл драл ремни в клочья, обезумев от ярости.

- Ты не хочешь сдаваться, не так ли, Тагл? Тебя не победить. Ты борешься...
совсем как венья-агн. Ты - венья-агн!

Раздалось отчаянное рычание Тагла, но мягкие стены поглотили звук. От шока
он потерял сознание еще до того, как прозвучало последнее скорбное слово.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

На протяжении полного рабочего дня Тагл балансировал на грани между
гибернацией и сознательно контролируемым течением транса. Его мозг отчаянно
боролся с наплывом скрытой ранее информации. Факты, догадки и эмоции
переплетались в нем, в то время как биоаналитический механизм транса
работал на отбор необходимых данных из разрозненных кусочков информации.

Только один-единственный сон пробился сквозь черную пелену, мешающую Таглу
осознать, что в его мозгу начался творческий мыслительный процесс
венья-агна. Ему приснилось, что "Дан тални", вечная искра света, мчащаяся
во тьме, бросил вызов ракете инопланетян. Корабль беев устремился ей
навстречу, не в состоянии ни остановиться, ни спастись от пламени, которое
неожиданно вырвалось из древнего, покинутого инопланетянами звездолета и
уничтожило его.

Только когда мозг Тагла справился с эмоциональной травмой, в его сознании
стали рушиться защитные барьеры. Штагн перешел на уровень субтранса,
пытаясь найти некое стабилизирующее начало в своих мыслях.

Он вспомнил об огромных космических кораблях беев, вращающихся вокруг
самого большого спутника Чола, кораблях, предназначенных для межзвездных
путешествий и получающих энергию для двигателей из атмосферы луны. Вспомнил
он и конференции, которые устраивали перед отлетом миссии, а также лица
пяти других штагнов-джиев. Ощущение кровного родства.

Ищи... определяй... сосредоточься...

Перед его мысленным взором предстало безмятежное лицо Зара эф ста,
единственного руководителя миссии, кто уже достиг цели своего путешествия.
Теперь его и их родную планету Хасу-дин разделяли десять световых лет. Если
звездная система, которую исследовал Зар, обладала хотя бы малой долей
богатства Чай-те, тогда сигнал вызова корабля колонизаторов уже два года
как в пути.

Но если система бедна природными ресурсами, тогда Зар и его команда
мертвы... по собственному желанию.

Тагл слегка задрожал, но дрожь быстро прошла. Медленно переходя из
бессознательного состояния в состояние полного транса, он принялся изучать
свой сон.

В юности, готовясь к миссии, Тагл слыхал, как старый и опытный штагн-джий
описывал ощущение кровного родства, возникавшее у штагнов по отношению к
кораблям, которыми они командовали, ощущение такое сильное, что бей и его
машина казались слитыми навечно воедино. Тагл понял это только сейчас. Его
судьба была неразрывно связана с "Дан тални", и во сне в образе корабля он
видел самого себя. Пламя, думал он, воплощало в себе опасности,
подстерегающие его в инопланетной тьме, в которую он осмелился вступить.

Осмысливая свои видения, он вспомнил и тот забытый сон на Чай-те 2. Тогда
он был в отчаянии и вплотную приблизился к тому, чтобы добровольно пожелать
самому себе смерти. Теперь он вознесся над смертью: он стал венья-агном.

Подсознательно Тагл принял новый образ мышления. В не затронутом эмоциями
состоянии транса он спокойно исследовал эффекты перехода на другой
жизненный уровень. Ненужная информация была устранена. Его мозг как мозг
штагна-джия функционировал превосходно, и он стал выстраивать программу
анализа во сне.

* * *

Открыв глаза, Тагл был немало удивлен, увидев склонившуюся над ним Риту.
Неуверенная улыбка играла в уголках ее рта.

- Рита, - сказал Тагл дребезжащим голосом.

- Не надо ничего говорить.

Подсунув руку под его шею, Рита приподняла его голову и поднесла к его
губам трубку с водой.

Он осторожно, мелкими глотками выпил ее.

- Что ты тут делаешь?

- Кто-то должен был охранять тебя.

Слабая улыбка не разгладила морщинки у