разноцветными
прямоугольничками. Около длинного стола стояли большие, на вид более
уютные, чем на Луна Бейз, кожаные кресла. Посредине стола красовался сосуд
с изумительными красными цветами в нем. Камера задержалась на картинке с
изображением изящных четвероногих животных на фоне вечернего неба и горных
вершин. И биологу вдруг стало очень грустно при мысли о том, что этой
красоты больше не существовало - как не существовали двое людей,
находящиеся в комнате.

До того как она обнаружила кассету, Рита горевала о потере целого мира на
интеллектуальном уровне как биолог и как способное сопереживать чувствующее
существо. Теперь же, когда она лично познакомилась с Майклом Джемисоном и
ему подобными, боль утраты усилилась. Рита оказалась эмоционально
вовлеченной в развертывавшиеся перед ее глазами события. На короткое
мгновение Рите захотелось выключить компьютер и забыть о боли, об
обрушившемся на нее грузе древнейшей трагедии. Но на экране крупным планом
возникло встревоженное лицо доктора Найт, и Рита не смогла отвернуться. Она
уселась поудобнее в кресле, чувствуя себя актером, играющим одну из первых
ролей в странном спектакле. Так получилось, что она была теперь неразрывно
связана с чужим прошлым.

- Я хочу поблагодарить вас за то, что выбрали время для разговора со мной,
доктор, - сказал Майкл. - Уже поздно, и я знаю, что вы очень заняты.

- Почему вы интересуетесь Хим-Геном? - спросила доктор Найт невыразительным
голосом, не спуская глаз с репортера.

- По тем же причинам, что и вы. Я думаю, что в своих лабораториях они
вырастили некий организм, способный повысить объем продукции целлюлозной
промышленности и понизить цены, а также свести до минимума вредное
воздействие отходов производства на окружающую среду.

Сцепив пальцы рук, доктор Найт наклонилась слегка вперед.

- Я думаю, - продолжал Майкл, - что этот организм вырвался наружу и сейчас
пожирает леса к северу отсюда. Я также полагаю, что лаборатории Хим-Гена и
лес были специально сожжены, чтобы уничтожить вышедший из-под контроля
микроб. Но я хочу знать, угрожает ли что-нибудь миру.

Глаза доктора Найт расширялись по мере того, как Майкл говорил, костяшки
пальцев побелели.

- Вы проницательный человек, мистер Джемисон. Как вы смогли получить такую
информацию?

- Я не только репортер, я еще и исследователь, доктор. Я собирал факты и по
кусочкам восстанавливал истину. Так я и решил головоломку. Но я не ученый.
Я не знаю, какова разрушительная сила этого микроба, но я подозреваю, что
дело, должно быть, плохо. Очень плохо. Никто не станет сжигать сотни
квадратных километров леса без достаточной на то причины.

- Понятно.

Доктор Найт неуверенно забарабанила пальцами по деревянной поверхности
стола и опустила глаза.

Майкл сменил тему разговора:

- Какие именно генетические исследования вы здесь проводите?

- Все, начиная от попыток исправить врожденные дефекты до искусственного
оплодотворения и выращивания эмбрионов в пробирках.

- Генетическое строительство?

Глаза доктора Найт вспыхнули:

- Нет! Мы пытаемся победить болезни и физические недостатки и обеспечить
рождение здоровых детей. В отличие от Хим-Ген и других компаний наши
исследования направлены на улучшение качества жизни всех людей, а не на
наше личное обогащение.

- Вы полагаете, что биологические эксперименты, проводимые в целях наживы,
- это плохо?

- Если при этом стараются сэкономить на системах безопасности - да. Если
коммерческие организации преждевременно распродают какие-то микроорганизмы,
которые еще даже не были должным образом проверены, желая подзаработать на
чужих изобретениях, - да. Это не только плохо, это чрезвычайно опасно.

- Насколько опасно?

Женщина сглотнула, с трудом сдерживая свое волнение.

- Я не знаю. - Ее глаза заблестели, и она взглянула на свои руки. - Я
думаю, вам пора уходить. Если... Вам лучше уйти.

- За мной был хвост, - заметил вскользь Майкл. - Им, возможно, уже
известно, что я побывал здесь и вы говорили со мной.

Доктор Найт резко вскинула голову:

- Ради вас самого, я надеюсь, что вы ошибаетесь. Пожалуй, вы чересчур
проницательны, мистер Джемисон. Чересчур хорошо работаете.

Она медленно поднялась и принялась ходить по комнате с задумчивым видом,
зажав в кулаке свой подбородок.

Изображение на экране подпрыгнуло, когда Майкл изменил положение своего
тела, чтобы заснять движение женщины. Когда он заговорил, Рита уловила в
его голосе напряжение и страх.

- Кто пытается замять скандал, доктор? И какова ваша роль во всем этом?
Почему вы открыто не выскажете свое мнение, как в случае спора между Крейн
Энтерпрайзис и Хим-Ген? - закидывал женщину вопросами Майкл.

- Потому, что это ничего бы не изменило! - Она резко повернулась к нему,
лицо ее исказилось от гнева и страха. - Возможно, ничто не в силах
остановить... Послушайте, почему бы вам не убраться отсюда, пока у вас еще
есть шанс? Мне не следовало встречаться с вами.

- Тем не менее вы согласились поговорить со мной. Зачем?

- Какой-то импульс. Любопытство. - Плечи доктора Найт поникли, и она села
на свое место. - К тому же слава о вас давно распространилась за пределы
одной страны. Думаю, я просто хотела, чтобы кто-нибудь знал...

Тихое позвякивание перебило женщину. Она взглянула на черную коробку,
источник звука. Аппарат зазвенел во второй раз, и доктор Найт трясущейся
рукой сняла трубку. Слушая невидимого человека на другом конце линии, она
очень побледнела.

Рита чувствовала, что Майкл не спускал глаз с женщины. Картинка на экране
не дрожала.

Не произнеся ни слова, доктор Найт положила трубку. Она помедлила,
вздохнула, повернулась к другой машине и нажала пару кнопок.

- Мне очень жаль, мистер Джемисон, - сказала она мягко. - Мне действительно
очень жаль.

Изображение подскочило вверх, когда Майкл быстро поднялся с кресла и
обернулся. Четверо мужчин с металлическими предметами - пистолетами, как
называл их Майкл, - стояли в дверном проеме и целились в репортера. Один из
них двинулся вперед и вытащил из кармана два кольца, соединенные тяжелой
цепью. Он защелкнул их на запястьях рук Майкла.

- О'кей, Джемисон. Пошли.

- Куда вы его ведете? - спросила доктор Найт.

Мужчина озабоченно посмотрел на нее:

- Мне кажется, вам совсем не обязательно знать...

- Он едет с нами! - Грубый приказной тон доктора удивил их всех.

Мужчина покачал головой:

- Несмотря на наше уважение к вам, доктор Найт, должен признать, что это
невозможно. Ему слишком многое известно. Он может взбудоражить всю страну.

- Но она мне ничего не сказала, - произнес Майкл ровным голосом.

Никто, похоже, его не услышал.

- Вот поэтому он с нами, - настаивала доктор Найт. - Для вас убийство -
плевое дело, но я не желаю быть замешанной в этом. Он едет с нами. Я не
шучу.

Мужчина обменялся вопросительными взглядами со своими компаньонами:

- Ладно. Обыщи его, Уолкер.

Другой человек шагнул к репортеру и закрыл спиной экран. Через минуту
пропал звук.

Рита мигнула, но вдруг снова появилось изображение и зазвучали голоса, и
она напряглась. Майкла привели на погрузочную площадку, где стояли машины
на колесах и царила атмосфера делового оживления. Несколько мужчин в
одинаковых комбинезонах таскали на себе ящики и инструменты и бросали их в
грузовые отсеки машин. Другие люди в одинаковых костюмах что-то
выкрикивали, по всей видимости, контролируя действия своих подчиненных. Как
только Майкл подошел сзади к одной из машин, стоящий рядом мужчина
пробормотал что-то в микрофон переговорного устройства. Через секунду
открылась дверь вовнутрь.

Рита судорожно сглотнула слюну. Внутри находилась коробка с зиготами. Там
же возились доктор Найт и маленький человек с редкими волосами и со
стеклянными кругами в металлической оправе на лице. Они, похоже, проверяли
какие-то приборы. Доктор Найт подняла голову и заметила Майкла.

- Нет! - сказала она отрывисто, глядя на кого-то за спиной Майкла. -
Посадите его в другой грузовик. У меня хватает забот и нет времени, чтобы
отвечать на его бесконечные вопросы.

Дверь машины захлопнулась с глухим стуком.

- О'кей, Джемисон. - Как только Майкл повернулся, показался невидимый ранее
человек. Он был одет в комбинезон того же цвета, что и другие рабочие. Он
помахал пистолетом, который держал в руке. - Пошли. Мы отправляемся в
небольшое путешествие.

- Куда мы идем? - спросил угрожающе Майкл.

- К черту.

Мужчина втолкнул Майкла в одну из маленьких машин, похожих на коробки на
колесах.

Майкл вздохнул в темноте.

Экран почернел, и наступила тишина. В конце концов на мониторе возникло
изображение ярко освещенной комнаты. Рита наклонилась к экрану. Обстановка
и оборудование напоминали изолятор на Луна Бейз или помещение для отдыха
больных. Камера остановилась на двери. Вошла доктор Найт. Губы ее были
растянуты в улыбку. Руки она держала в карманах голубого халата с надписью
"NASA" на груди.

- Привет, Майкл! Как вы себя чувствуете сегодня?

- О, как огурчик. Я просидел взаперти четыре дня, почему и сам не знаю, -
крикнул он зло и раздраженно. - Мне намяли бока, перебурлили мои мысли и
перевернули всю мою жизнь! Единственное, к чему вы не прикоснулись, так это
к моей спине!

- Послушайте, я знаю, что вы расстроены, но...

- Расстроен? - Скрытая камера подпрыгнула, когда репортер встал и сделал
шаг вперед. - Конечно, я расстроен. Вы потащили меня с собой черт знает
куда, ничего не объяснив, и оставили меня во мраке, в прямом и переносном
смысле слова, на несколько суток, как какого-то преступника... А теперь вы
хотите, чтобы я, черт возьми, был с вами вежливым?

Доктор Найт опустилась в кресло и уставилась на пол.

- По-моему, я - свободный журналист, а не сбежавший от правосудия
южноамериканский диктатор. - Майкл замолчал. Когда он снова заговорил, его
голос зазвучал мягче: - Вам не кажется, что пора рассказать мне, что тут
происходит?

Доктор Найт посмотрела на него, но не ответила.

- Доктор Найт, - сказал Майкл раздраженно, - я работаю на национальном
телевидении. Как долго вы думаете держать меня здесь? Пока мой начальник не
начнет наводить обо мне справки?

- Ему все известно.

- Прекрасно. Когда вы меня выпустите отсюда и я смогу вернуться в Нью-Йорк?

- Очень скоро мы выпустим вас, но вы не поедете в Нью-Йорк. - Доктор Найт
не мигая смотрела на репортера, но Рита увидела, что тело ее напряглось.
Она не решалась ничего сказать. - Вы полетите со мной... на Луну, - наконец
выдавила она из себя.

- На Луну? - Картинка на экране слегка сдвинулась в сторону, потому что
Майкл бросился к женщине, замер около нее и взглянул в ее утомленные и
встревоженные глаза. - Я не полечу на Луну.

Доктор Найт даже не моргнула.

- Нет, полетите.

Камера показывала лицо ученого крупным планом, потому что Майкл наклонился
к ней.

- Нет, не полечу!

- Нет, полетите! - процедила доктор Найт сквозь сжатые зубы. - Если вы
останетесь здесь, они убьют вас. Я не могу в этом участвовать, даже если
Земля обречена.

Майкл отшатнулся назад.

- Зачем кому-то убивать меня? - спросил он дрогнувшим голосом.

- Потому что вы слишком много знаете, а им надо предотвратить панику.

Майкл засмеялся:

- Да я же ничего не знаю.

- Вы хороший репортер, - произнесла доктор Найт со слабой улыбкой на губах.
- Рано или поздно вы восстановите ход событий. Скорее всего, это произойдет
очень скоро.

- В таком случае, - сказал Майкл тихо, - почему бы вам не помочь мне,
доктор Найт?

- Вы можете звать меня Энди... сокращенно от Эндреа. Нам предстоит провести
вместе не один день.

Усевшись в кресло, Майкл приготовился слушать.

Рита, охваченная ужасом, тоже ловила каждое слово доктора:

- Организм, созданный Хим-Геном для переработки древесины в мягкую массу,
попал в окружающую среду, как вы и предполагали, но затем в результате
мутаций он стал пожирать любое дерево - живое или мертвое. Обычно такие
мутанты умирают через несколько поколений или мутируют во второй раз,
превращаясь в безобидные формы. С этим микробом такого не произошло, по
крайней мере, пока что не произошло. Лес был подожжен, чтобы уничтожить его
и не дать ему распространиться на большие территории. Нам неизвестно,
достигли ли мы цели или нет.

- А если этот план провалился?

- Тогда нам остается только надеяться, что он погибнет сам или что нам
удастся придумать нечто вроде противоядия до того, как станет слишком
поздно.

- Слишком поздно? А в чем опасность? Я не понимаю.

- Мы пришли к выводу, что микроб может сожрать все леса на земле за
шесть-двенадцать месяцев. А если исчезнет растительность, не будет и
естественного источника кислорода. Произойдет перенасыщение атмосферы
углекислым газом, который в буквальном смысле слова поджарит Землю, как на
сковородке.

- Вы шутите.

- Хотела бы я, чтобы это было шуткой.

Последовало долгое молчание.

- Так что вы собираетесь делать на Луне? Без поддержки с Земли нам там
долго не продержаться.

- Верно. - Энди грустно посмотрела на него. - Но мы сумеем продержаться
довольно долго, чтобы обеспечить безопасность банка зигот.

- Банка зигот?

Энди кивнула:

- Это тайник, содержащий замороженные человеческие эмбрионы, которые можно
вернуть к жизни. Возможно, конец света все же не наступит. Я надеюсь, нет.
Но если случится непоправимое, это единственный шанс человечества на
продолжение рода.

Камера замерла на печальном встревоженном лице Энди, потом экран померк.

Ошеломленная и потрясенная, Рита быстро выключила компьютер. Ей нужно было
время, чтобы усвоить ту информацию, которую она только что получила, а
потом уже продолжать просмотр пленки. Инопланетянка Энди оказала странное
воздействие на Риту, затронув самые дальние уголки ее души и вызвав такие
чувства, о существовании которых она и не подозревала.

Рита откинулась на спинку стула, ощущая неимоверную усталость и внутреннюю
опустошенность. Неожиданно пробудились желания, о которых она забыла,
пребывая в возбужденном состоянии от того, что обнаружила кассету Майкла
Джемисона. Потребность сексуального удовлетворения пересилила все
остальное. Закрыв лабораторию, она заспешила к лифту и навстречу теплу,
исходящему от тела Тагла.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Тагл включил компьютер и потянулся в переделанном, но все равно неудобном
чужом кресле. После нескольких часов просмотра пленки с записью отчета о
ходе исследовательских работ на станции его мозг перестал воспринимать
информацию. Данные, собранные командой Стоши, потрясли его до глубины души,
но один из них перевесил по своей значимости все остальные: джегда тогм
решили отдать своих детей в незнакомые, чужие руки.

Таглу хотелось спать, хотелось найти во сне спасение от этого угрюмого
помещения, от отчаяния, растущего в его сердце. Он поднялся и направился к
платформе, где спала Рита. Со времени совокупления прошло больше трех
часов, но Рита еще не просыпалась.

Осторожно, чтобы не разбудить ее, штагн улегся рядом со своей подругой.
Закрыв глаза, он прислушивался к ее дыханию. Сквозь пелену дремы его мозг
зафиксировал какой-то слабый дразнящий запах и отключился.

Тагл заснул, но во сне был беспокоен. Его мучили фантастические открытия
этого дня. Узник своих собственных возможностей, он ворочался с боку на
бок, и факты о джегда тогм затопляли его сознание.

Один из них доминировал над всеми: пока Земля задыхалась под покровом
углекислого газа, люди пытались обеспечить будущее своим детям.

Тагл перевернулся на живот. Во сне он видел мир, погибающий от удушья. Но
живущие в нем восстали против судьбы, не желая исчезнуть бесследно из
Вселенной.

Это сновидение постепенно растаяло и сменилось другим. В городе Хасу-дин,
объятом пожаром и залитом алой кровью, царило запустение. Через прозрачные
стены Тагл смотрел на лица десяти биллионов беев, которые обрели вечный
блаженный покой, заснув, чтобы больше не просыпаться.

В любой безнадежной ситуации страх вызывал в дю-агнах желание смерти. Не в
силах бороться, боясь страданий, перед лицом неизбежного их мозг отключал
все функции организма. Дю-агн переходил в состояние глубокой гибернации,
где уже не срабатывали нормальные рефлексы, обусловленные сезонными
изменениями, голодом или тревогой. Дю-агн мирно погибал во сне от голода.

Люди потеряли свою планету, но не сдались. Они оставили свои замороженные
клетки для неизвестного и невероятного - но тем не менее не невозможного
будущего.

И эти клетки могли оказаться жизнеспособными.

Встревоженный, Тагл погрузился на самое дно своих сновидений, где его
преследовали безволосые дети, окруженные огнем. Они глядели на усеянное
звездами ночное небо, и в их темных печальных глазах отражались красные
языки пламени.

* * *

Стоша нервно теребил бахрому своей серой набедренной повязки. Длинные
волосы с серебряными концами, покрывающие его морду и уши, встали дыбом.
Рядом с ним неподвижно сидела Рита. К ее ногам падал желтоватый свет от
стоящей на низком столике лампы, имеющей форму шара. Через прозрачный купол
обсерватории виднелись звезды.

Тагл постукивал когтями по полу, сидя в большом обитом войлоком кресле.
Волнение Стоши и загадочное молчание Риты выводили его из себя.

- Я не могу увеличить количество работающих на Луна Бейз, - сказал Тагл и
почувствовал, как напряглась Рита, а Стоша прижал к голове уши.

- Почему? - спросил геолог, издавая глухие рыкающие звуки горлом. - Мы
укладываемся в график. Приготовления идут в нормальном темпе. Нам нужен
второй инженер по компьютерам и системам управления и контроля.

- И врач, - добавила Рита.

Тагл покачал головой.

- Я не могу рисковать в такой критический момент.

- Что может быть важнее изучения разумных существ с другой планеты? -
воскликнула Рита, еле сдерживая свой гнев.

- Вы ведь обнаружили не жизнь, Рита, а только... коробку с замороженной
протоплазмой. - Тагл смотрел на скрытое в тени лицо биолога. - Мертвой
протоплазмой.

- Это всего лишь предположение. - Оттолкнув от себя плюшевое кресло, Рита
подошла к свету. - Мы ничего не знаем наверняка. Мы не узнаем,
жизнеспособны зиготы или нет, пока не получим дополнительную помощь.

Тагл сморщился. Злобная агрессивность Риты потрясла его, как физический
удар, вызвав боль. В затылке у него вдруг появились неприятные ощущения.
Ему хотелось согласиться с ней, но его обязанности руководителя экспедиции
не позволяли ему этого.

- Рита, я настаиваю, что клетки - нежизнеспособны. Сто миллионов лет -
немалый срок, и я не верю, что живую органическую ткань можно сначала
заморозить, а затем оживить, восстановить.

- Клетки живы, Тагл. - Рита приблизилась к нему, распространяя вокруг себя
сильный приторный запах. - Я знаю, что они живы.

Тагл раздул ноздри, впитывая ее аромат. Его неудержимо потянуло к ней, и он
наклонился вперед. Вдруг он сообразил, что это сексуальный призыв, и
отпрянул назад. Дрожа всем телом, он шумно вздохнул, проклиная себя за
легкомыслие. Он забыл принять муат перед отправкой на станцию. Вспомнив,
что в последний раз он почти не чувствовал боли Риты, штагн поклялся про
себя не допускать подобных ошибок в будущем, надеясь, что его рецепторы
по-прежнему невосприимчивы к ее запаху и у него хватит сил отвергнуть ее.

- Нет, Рита, - произнес он веско, - ты ничего не знаешь.

- Они живы, - крикнула биолог, сверкая глазами.

Неприятное покалывание в затылке Тагла усилилось, но он продолжал
противиться ее попыткам приворожить его.

- Неужели ты не понимаешь? Ничто не должно мешать нашей основной задаче. Я
не стану делать того, что угрожает нашей миссии.

Зарычав, Рита развернулась и зашагала по комнате.

- Подумай обо всем еще раз, Тагл, - сказал Стоша твердо.

Стараясь не обращать внимания на боль в шее, Тагл уставился на геолога.

- Не могу. Если я отправлю техников на Луна Бейз, Сани и прочие, все еще
настроенные против раскопок на Луне, захотят узнать, зачем они нужны на
этой заброшенной станции.

- Вот и скажи им зачем.