Василий Федорович ВАНЮШИН

                              ЖЕЛТОЕ ОБЛАКО

                       Научно-фантастический роман


                             Художник Н. Гаев



          Имя Василия  Федоровича   Ванюшина   известно   широкому   кругу
     читателей по книгам <Вторая жизнь>,  <Старое русло>,  <Волчий глаз> и
     другим. <Желтое облако> - новое произведение писателя в жанре научной
     фантастики.
          Когда на  японские  города  упали  американские  атомные  бомбы,
     озаботилось  не  только человечество Земли.  Об атомных взрывах стало
     известно на далекой планете Альва.  Альвины однажды пережили  атомное
     нападение  с  соседней планеты Рам;  обеспокоенные взрывами на Земле,
     они посылают свою экспедицию на Луну - ближайший спутник Земли.
          Советский космонавт  Николай Стебельков прилетел на Луну,  чтобы
     положить здесь начало созданию научной  базы.  Совсем  с  иной  целью
     появился на Луне Дин Руис, сын президента <Атлантик-компани>...
          Альвинам были известны планы  милитаристов  -  использовать  для
     войны  космос.  Этого нельзя было допустить:  <желтое облако> - сила,
     разрушающая  металлы,  но  безвредная  для  человека,   готова   была
     уничтожить на Земле все оружие, а заодно и достижения цивилизации.
          Борьба за сохранение мира и цивилизации шла не только на  Земле,
     но   и  на  Луне.  Поистине  героический  подвиг  совершил  советский
     космонавт.  О судьбе Николая Стебелькова и Дина Руиса стало  известно
     только  через  семнадцать  лет,  когда  неожиданно  у  Земли появился
     искусственный спутник,  запущенный альвинами.  С этого  и  начинается
     роман, развивающийся дальше динамично и напряженно.
          Не допустить войны,  сохранить мир,  цивилизацию - вот  основная
     идея романа.


     ________________________________________________________________

                               ОГЛАВЛЕНИЕ:

           Пепельный след.                 ( 1 2 3 4 5 )
           <Орден крови из ран Христовых>. ( 1 2 3 4 )
           <Слушай, Земля>.                ( 1 2 3 4 )
           Говорит Стебельков.             ( 1 2 3 4 5 6 7 )
           Толчок в пять баллов.           ( 1 2 3 4 5 6 )
           Космическая трагедия.           ( 1 2 3 )
           Бессмертие.                     ( 1 2 3 )
           Исчезни, оружие.                ( 1 2 3 4 5 6 7 8 )
           Бумеранг.                       ( 1 2 3 4 )

     ________________________________________________________________


                              ПЕПЕЛЬНЫЙ СЛЕД

                                    1

     Тунгусский  метеорит  все  еще  интересовал ученых.  Инга  Михайловна
Карасаева долго работала в экспедиции и только что вернулась из Сибири. Ее
пригласил к себе профессор Новосельский.
     <Обращенный лицом  к  звездам>  -  так  называлась одна  из  газетных
статей,  опубликованная о Новосельском в день,  когда он полетел в космос,
чтобы испытать созданную им  новую защитную оболочку космического корабля.
Статья была подписана неким Киджи.  На подпись мало кто обратил внимание -
имя  Новосельского  было  тогда  широко  известно,   и  конечно  читателей
интересовал прежде всего тот,  о  ком было написано,  а  не  тот,  кто это
написал.
     Корреспондент нашел сказать кое-что новое о Новосельском.  Правда, он
повторил и  уже  известное:  молодой  профессор в  недавно  вышедшей книге
развивает мысль о  неразрывной связи всего сущего на  Земле с  Солнцем,  с
звездами.  Зеленые  листья  и  хлебные  злаки  вскормлены излучением нашей
звезды   Солнца,   кислород  в   земной   атмосфере  является  результатом
деятельности растений,  человек  состоит из  тех  же  сложных молекулярных
соединений,  что и растения, он питается продуктом Солнца и значит состоит
из  обыкновенного  звездного  вещества.   Корреспондент  в   шутку  назвал
Новосельского <звездным профессором> и дальше рассказал, что он по заданию
Комитета космонавтики занят исключительно разработкой мер,  которые должны
обеспечить полную  безопасность полетов  советских астронавтов за  пределы
солнечной системы,  к  звездам.  Абсолютно надежная защита от  космических
лучей,  от  губительного столкновения с  метеорами,  от встречи с  потоком
микрочастиц  -  вот  чем  заняты  теперь  Новосельский и  его  коллеги  по
институту.
     Инга  Михайловна часто  встречала  имя  Новосельского в  печати,  оно
всегда связывалось со звездами, с предстоящими полетами в глубины космоса.
     Карасаева когда-то училась вместе с Новосельским,  но потом дороги их
разошлись.   Теперь  Новосельский  приглашал  ее   в   сектор  метеоритики
института.
     В институте было тихо,  безлюдно.  Инга Михайловна прошла по длинному
светлому коридору.  Всюду за стеклянными стенами белели пульты,  и  на них
вспыхивали и  гасли  разноцветные огни.  В  большой полукруглой комнате по
полу скользили тени от деревьев.  Инга Михайловна задержалась перед дверью
кабинета.  Новосельский,  видимо,  ждал ее. Дверь открылась сама - плавно,
без стука отодвинулась и исчезла в стене.
     Новосельский стоял у окна,  откинув полы белого халата и заложив руки
за спину.  Инга Михайловна не встречалась с ним давно.  Новосельскому было
тридцать с небольшим, столько же, сколько и Карасаевой.
     Слегка  прищурив глаза,  Инга  Михайловна с  любопытством смотрела на
<звездного профессора>.  Он  был все такой же крепкий (в студенческую пору
считался лучшим спортсменом),  но лицо стало бледнее, черты грубее, резче.
Видно,  он много работает, не выходя из кабинета и лабораторий. А работать
он умеет и не щадит себя.
     - Как хорошо загорела!  - сказал Новосельский и дружески улыбнулся. И
сразу же вернулся к ним обоим в разговоре простой тон, свойственный только
студентам. - Неужели и там, на севере, в Сибири, жара?
     - Всю весну я была в Каракумах.
     - Да-да,  знаю...  И  всюду  ты  находишь  что-то  интересное.  А  из
Каракумов, я слышал, привезла редкостное растение, за которым, может быть,
будущее тех мест. Удивительно, что ты находишь время заниматься ботаникой.
     - Это  -  попутно.  Это просто любопытно.  Там скоро будет достаточно
воды.
     - Да-да... Искали там метеорит. И нашли. Ты счастливая, Инга.
     - Что вы,  Евгений Викторович!  - сказала Инга, погрустнев. - Нахожу,
но не то, что нужно.
     - Найдешь.  Есть мудрость,  которая пережила века и сохранилась в наш
век  атомной  энергии,  электроники  и  космических  полетов:  ищите  -  и
отыщется.
     - Надеюсь.
     - Ну,  теперь поговорим о деле.  -  Новосельский переменил тон. - Вы,
конечно, слышали о полете болида прошедшей ночью?
     - В районе Альп?
     - Да. В нашем институте смотрят на эти явления не отвлеченно. Для нас
что  важно?  Безопасность космических полетов.  Мы  должны  давать прогноз
<погоды>,  предугадывать метеорные дожди.  Мы с вами знаем, что в пределах
солнечной системы существует несколько метеорных роев, резко различающихся
по   своему  происхождению.   Очень   важно  установить  закономерность  в
возникновении  и   направлении  метеорных  потоков.   Теперь   нас   будет
интересовать каждый случай падения метеорита.
     - Расскажите,  Евгений Викторович,  что известно о  полете болида?  -
попросила Инга.
     Новосельский повернулся к стене,  на которой висела карта,  и показал
на темно-коричневый горный массив.
     - Вот  здесь...  Это  довольно  странное  явление.  Сообщения местных
радиостанций притиворечивы,  но в общем картина такова.  Горы были покрыты
тучами,  и  там  шел  небольшой дождь.  Сверкнула молния -  необыкновенная
молния,  она была видна с большого расстояния. Сверкнула высоко над тучами
на фоне звездного неба,  и  не изломанной линией,  а  прямым,  как стрела,
огненным росчерком,  и  после нее не раздалось грома.  Полет болида обычно
сопровождается громовым ударом.  Значит,  это был не болид. Дальше вот что
сообщило радио:  из туч, осевших на горы, выплыл бледно светящийся шар, он
пролетел над  городом,  -  Новосельский отыскал на  карте  точку  города и
провел линию с юга на север, - пролетел медленно, покачиваясь, и исчез над
равниной.  Не раздалось никакого шума, ни одной искры не упало на землю. В
некоторых  радиосообщениях  утверждается,   что   это   был  не   шар,   а
продолговатое светлое пятно.  Утверждается, что это была шаровая молния, а
некоторые  высказывают опасения,  не  случилось ли  несчастья с  одним  из
космических кораблей,  возвращавшихся на  Землю.  Но  со  всеми кораблями,
находящимися  в  полете,   поддерживается  постоянная  связь,  и  все  они
благополучно совершают свои рейсы.  Тогда что  же  это  было?  Большинство
мнений сводится к  тому,  что  это  был все-таки болид.  Такого же  мнения
придерживается профессор Дольц, проживающий в Швейцарии.
     Карасаева приблизилась к карте,  рассматривая место,  которое показал
Новосельский.  В  просторных окнах  полыхало  августовское солнце.  Пышные
дымчатые  волосы  Инги  Михайловны  отсвечивали  желтизной.   Новосельский
посмотрел на нее и перевел взгляд на свои маленькие кисти рук.
     - Ты что думаешь,  Инга Михайловна?  -  спросил он, снова переходя на
<ты>. - Я не специалист по метеоритам и не буду высказывать своего мнения.
     Карасаева выпрямилась и повернулась к Новосельскому.  Солнце осветило
ее лицо,  обветренное,  ровного загара,  без единой морщинки, только возле
глаз виднелись острые уголки складок.
     - Что я думаю?
     - Да.
     - А   скажите,    отметили   что-нибудь   радиолокационные   станции,
расположенные вблизи Альп?
     - Ни одна!  -  весело сказал Новосельский.  -  Только астрономическая
станция  нашего  института  зарегистрировала полет  некоего  тела,  но  не
отметила его падения.  Кажется обоснованным вывод: болид сгорел. Однако мы
знаем,  что такое горящий болид. Он рассыпает крупные искры, летит быстро.
В этом случае ничего подобного не было.  Светящийся шар плыл по воздуху со
скоростью менее километра в  секунду,  он  покачивался,  словно его  несло
ветром.   Странный  солнечный  зайчик  ночью...  -  Новосельский  подвинул
Карасаевой лист  бумаги.  -  Вот  данные нашей  станции.  Она  оборудована
новейшими  высокочувствительными приборами,  ей  можно  верить.  Смотрите:
вычерчена почти горизонталь, она внезапно оборвалась, словно небесное тело
растворилось в воздухе.
     Карасаева долго рассматривала чертеж, прочитала короткие надписи.
     - Если не было сгорания, что-то должно упасть на землю.
     - Да,  -  согласился Новосельский. - Иначе остается предположить, что
это  была  шаровая  молния,  или...  вернуться к  фантастическим <летающим
блюдцам>  из  космоса,  которыми  когда-то  буржуазная печать  интриговала
читателя.
     - А почему бы и не вернуться? - задумчиво проговорила Карасаева.
     - Метод  аналогии.  Что  ж!  Он  дал  возможность в  прошлом  открыть
электреты   -   электрические  аналоги   постоянного  магнита.   Но   ведь
электричество - это не фантастические <летающие блюдца>.
     - Евгений Викторович!  -  воскликнула с улыбкой Карасаева. - Не вы ли
совсем недавно писали в  статье,  что нужно как можно больше фантазии,  не
надо бояться ее: все равно вымысел отстает от фактов.
     - Да,  да,  -  улыбнулся и Новосельский. - Смелость мысли свойственна
молодым.  Хорошо,  что у нас в науку пришли молодые силы.  У нас есть один
молодой человек, который предложил грандиозный проект...
     Карасаева не слушала, она задумчиво смотрела на карту.
     - Я сегодня же еду на место.
     - Это очень хорошо.
     - Я поеду одна и прошу не ограничивать меня во времени.  До свидания!
- Карасаева подала руку.
     - Подожди.  Разговор не кончен,  -  удержал ее Новосельский.  -  Хотя
поездка предстоит не  в  пустыню и  не  в  дебри тайги,  тебе  понадобится
помощь.  Побывай у  профессора Дольца.  Я с ним познакомился на конгрессе.
Это  выдающийся астроном,  честнейший человек,  мы  с  ним подружились.  Я
поговорю по телефону, он окажет содействие.
     - Спасибо. Я непременно повидаю профессора.
     Карасаева вышла из кабинета.


                                  *їїїїї*
                                    *

     В городе кончалось утро. Хотя было только десять часов, уже наступила
дневная жара.
     Нужно  было  собраться с  мыслями.  Инга  Михайловна миновала высокие
жилые корпуса,  перед ней  раскинулся огромный парк  -  дубы  вперемежку с
березами и тополями.
     Узкий белый луч,  вырвавшись из центра парка, косо взлетал в небо, на
сузившемся конце  его  рдела  рубиновая звезда-ракета.  Это  был  памятник
погибшему космонавту Стебелькову.  Впечатление от памятника меняется, если
смотреть на него из окна троллейбуса,  который делает вокруг парка кольцо.
От ракеты рубиновый свет стекает по многочисленным граням луча, вспыхивает
всеми цветами радуги:  луч  будто вздрагивает,  свет пульсирует в  нем,  и
думается,  что  рубиновая ракета вот-вот  оторвет от  земли свой  огненный
хвост и унесется ввысь.
     Инга вошла в  тень деревьев.  Сразу стало прохладней,  легкий ветерок
чувствовался в узких густых аллеях.
     Прямая дорожка с  астрами по  краям вела к  основанию памятника,  тут
лежали свежие цветы.  Памятник был сделан из полупрозрачного белого сплава
- множество длинных полос,  соединенных ребрами.  На  высоте человеческого
роста -  строгие,  глубоко высеченные буквы: <Через тернии - к звездам>, а
ниже - <Стебельков Николай Алексеевич>.


                                    2

     ...Это произошло семнадцать лет назад.
     Была  теплая  июньская ночь.  В  небе  настороженно мигали  звезды  и
холодно  светился  полудиск  Луны.  Мир  знал  уже  много  имен  советских
космонавтов,  летавших вокруг  Земли,  затем  вокруг Луны  и  делавших там
посадку,  и эта ночь была бы обычной в истории завоевания космоса, если бы
полет Стебелькова прошел благополучно. Однако случилось несчастье. Вначале
все шло хорошо.  Стебельков сообщал о  хорошем самочувствии и  об отличной
работе двигателей и бортовой аппаратуры.
     <Лечу по круговой орбите>,  - радировал Стебельков. А через несколько
минут:  <Скорость минимальная.  Иду  на  посадку в  районе Цирка Архимеда.
Включаю тормозные двигатели>.
     Затем -  тишина.  Непривычное,  после  длительной непрерывной связи с
космическим кораблем,  жуткое молчание.  Что это - авария при посадке? Или
та же история,  что неоднократно повторялась при испытательных полетах без
экипажа - как только  ракета  приближалась  к  Луне,  сигналы  передатчика
слабели?.. Да, слабели, но не пропадали совсем.
     Корабль  Стебелькова молчал.  Всего  несколько  минут  нужны  на  его
посадку,  и  эти  минуты,  тягостные,  как  сама  неизвестность,  истекли.
Значит...
     Мысль о катастрофе была горькой и обидной.  Но,  возможно, это еще не
конец?
     После длительного  молчания  радиостанция космического корабля ожила.
Стебельков передал несколько фраз, разорванных, с пропуском целых слов:
     <...желтое облако... рушение... ла... коем случае нельзя... айте>
     И   все.   Радиопередатчик  корабля  замолк.   Сколько  ни  ждали  от
Стебелькова хоть звука,  сколько ни  отыскивали его  позывные,  -  не  был
зарегистрирован ни один сигнал. Надежды не оставалось. Это был конец.
     В комитете космонавтики не верили в случайность. Постоянных метеорных
потоков  в  июне  обычно  не  бывает,  столкновение с  крупным  метеором -
исключение.  Корабль  новой  конструкции был  в  совершенстве отработан на
посадку.  Но  что же  произошло?  Что это за таинственное <желтое облако>?
Никогда  не  отмечалось  возле  Луны  ничего  подобного.   Неполные  слова
радиограммы <...рушение ...ла>  можно  было  принять за  <разрушение сопла
ракеты>.   Но   это  маловероятное  обстоятельство  не  могло  привести  к
катастрофе,  потому  что  корабль  уже  шел  на  посадку  и  работали одни
тормозные двигатели.
     Пожалуй,  не  вызвал разночтений только конец радиограммы.  Это  было
предупреждение Стебелькова:  <Сюда  лететь ни  в  коем  случае нельзя>.  А
последнее слово означало: <Прощайте!>
     Старт другим кораблям был отменен.  На  Луну послали ракету,  которая
должна была сбросить в  тот же район контейнер с продовольствием и запасом
кислорода. Попало ли все это по назначению - проследить не удалось. Судьба
Стебелькова оставалась неизвестной.
     Спустя полмесяца на  Луну рискнул полететь Дин Руис.  Он благополучно
прилунился, но не вернулся на Землю, погиб при загадочных обстоятельствах.
     А  потом зловещая тень  войны легла на  землю,  и  людям стало не  до
космоса...
     Но тень прошла,  гроза не разразилась. Взоры людей снова обратились к
планетам и звездам. Были предприняты новые экспедиции на Луну, найдены там
сброшенные контейнеры с  продовольствием и  кислородом,  но никаких следов
Стебелькова и Руиса обнаружить не удалось.  Если предположить, что корабль
Стебелькова  был  поврежден  метеором  и  ушел  мимо  Луны  в  космическое
пространство, то ракета Руиса побывала на Луне. Куда же она девалась? Одно
стало  ясно:  непосредственно на  Луне  никакой  катастрофы не  произошло.
<Желтое облако> осталось тайной космического пространства.
     ...Говорят, что  этот памятник слишком красив как памятник.  Но таким
он и должен быть.  Он не гасит мечту человека - проложить дорогу дальше  в
космос,  к звездам, - и в то же время напоминает о терниях на этом трудном
пути.


     Инга  Михайловна долго  стояла  у  памятника,  думая  о  разговоре  с
Новосельским,  о своей поездке. Громкий разговор вывел ее из задумчивости.
Молодой русский парень рассказывал группе негров о  Стебелькове.  Он  знал
только то, что было известно из печати.
     Инга слушала экскурсовода и думала о том, что она знает куда больше о
Стебелькове. Инга знала Стебелькова.
     Они жили в  одном доме.  Их  квартиры были напротив,  через площадку.
Отец Стебелькова погиб в  годы войны.  Мать Николая -  Анна Симоновна тоже
была  на  фронте,  служила в  штабе переводчицей,  после войны поступила в
институт иностранных языков и кроме немецкого изучила английский язык. Она
преподавала английский язык в той же школе,  где училась Инга. Мать Инги -
актриса -  в  те годы еще не ушла из театра,  но выступала на сцене редко.
Матери дружили,  Николай Стебельков тоже  заходил к  Карасаевым и  играл с
маленькой Ингой в  лото с  картинками.  Потом он  стал показываться реже и
реже, а однажды появился в форме военного летчика.
     В четырнадцать лет Инга узнала,  что Стебельков -  будущий космонавт.
Как-то  он  приехал в  отпуск.  Теперь Инга  стала пристальней смотреть на
него:  что-то необыкновенное хотелось увидеть в Стебелькове, но он был все
такой же скуластенький,  с узким подбородком, курносый, с белыми бровями и
с  плохо причесанными волосами -  на затылке торчал смешной упрямый вихор.
Этот  вихор  казался  особенно смешным  потому,  что  на  Стебелькове была
аккуратно пригнанная военная форма.
     Однажды весной Инга сидела и  готовила уроки,  а  в  соседней комнате
разговаривали две матери.  Пришел Стебельков. Мать Инги спросила, скоро ли
он полетит в  космос.  Николай ответил:  скоро.  Анна Симоновна вздохнула.
Инга оставила учебник и вышла к ним.
     На этажерке стоял глиняный филин;  искусно раскрашенный,  ушастый,  с
светящимися глазами,  он был как живой. Николай подошел к филину и опустил
монетку в  щелку  на  голове между  ушами  -  огненные глаза на  мгновение
потухли и снова засияли.
     - Зачем вы?.. - спросила Инга.
     - Это же копилка, - сказал Николай.
     - Какое нехорошее слово!  -  Инга  смутилась и,  словно оправдываясь,
стала рассказывать - который раз! - о том, как оказался у нее этот филин.
     Отмечался ее  день  рождения  -  ей  исполнилось восемь  лет.  Пришли
подруги из класса, некоторые с родителями, пили чай. Подарки, в коробках и
завернутые в бумагу,  складывались в ком