мужчины, склонные к  риску
и легкие  на  подъем.  Предпочтение  отдается  служившим  на  кораблях  ВМФ.
Обращаться по телефону..." - Через сколько дней это  объявление  появится  в
газете?
   - Через неделю.
   - А быстрее нельзя?
   - Можно. Заплатите срочный тариф -  пойдет  в  ближайшем  номере.  Будете
платить?
   - Обязательно буду.
   - Купон заполнили? Давайте.
   - Прошу вас. Сколько с меня?
   - О, да у вас коммерческое объявление. Это дороже.
   - Неужели? А я не заметил. Где же тут коммерция?
   - Вы  что,  издеваетесь?  Все  объявления  о  найме  на  работу  являются
коммерческими. Здесь же черным по белому написано.
   - Да? Я не читал.
   - А что у вас в объявлении говорится про коммерческую  тайну  -  тоже  не
читали? Может, вы вообще неграмотный?
   - А грубить зачем? Хамство -  не  лучший  способ  завоевать  расположение
клиента. Особенно для такой симпатичной девушки, как вы.
   - Нужно мне ваше расположение. Думаешь, я много имею с этих объявлений?
   - Я вообще думать не умею. Меня мама в  детстве  на  асфальт  уронила.  С
сорок седьмого этажа.
   - Оно и видно.
   - А насчет денег могу посодействовать. 500 долларов в месяц вас устроит?
   - Ой! И за что это?
   - А вот этих, склонных к риску, набирать на высокооплачиваемую работу.  И
руководить ими, пока работа не начнется.
   - Руководить я не умею.
   - Научим.
   - А не захочу, заставите?
   - Нет, это лишнее. Дело совершенно добровольное.
   - А чем эти люди будут заниматься?
   - А вот это уже коммерческая тайна. Ну как, согласны?
   - Надо подумать.
   -  Вот  думать  как  раз  некогда.  Дело  срочное.  То  есть  сегодня  вы
увольняетесь с этой работы, завтра слушаете мой  инструктаж,  а  послезавтра
выходите на новую службу.
   - А первая зарплата когда?
   - Подъемные - сразу же. Сейчас едем в контору, оформляем бумаги и  триста
баксов - ваши. Можно в рублях.
   - Ого! Только сейчас я не могу. Сегодня надо день доработать.
   - Во сколько вы заканчиваете?
   - В шесть вечера.
   - О'кей. В семь я буду ждать вас в конторе. Вот адрес.  Это  обыкновенная
квартира. Дело только началось, пока обустраиваемся. Но место  для  вас  там
уже есть. Не забудьте захватить паспорт.
   - Постараюсь.
   - Кстати, о птичках. Как вас зовут?
   - Меня - Маша. А вас?
   - А меня - Дима.
   - Очень приятно.
   - А как мне приятно - вы даже не представляете!
   "Только бы не забыть, как  меня  зовут!  Дима!  Дима!  Дима!  Лжедимитрий
Первый".
   "На высокооплачиваемую работу, связанную с дальними поездками и хранением
коммерческой тайны приглашаются..."

   47

   Начальник  управления  военно-космической  разведки   ВВС   США   генерал
Макферсон посмотрел на часы.
   До вылета в Неваду оставалось полчаса. До конца его карьеры  -  ненамного
больше.
   Именно  он,  Макферсон,  прикрывал  проект  "Орлиное  гнездо"  от   любых
любопытных глаз, выдавая  "Янг  Игл"  за  спутник  связи  нового  поколения,
предназначенный для быстрого установления контактов с агентами  американской
разведки в любом конце земли.
   "Янг Игл" действительно  мог  выполнять  эту  функцию,  как  и  множество
других, однако создатели проекта не торопились делиться своей тайной с ЦРУ и
разведслужбами Пентагона. Об "Орлином гнезде" знали  до  последнего  времени
лишь непосредственные  участники  проекта,  группа  прикрытия  в  управлении
военно-космической разведки и несколько человек в АНБ. Плюс министр  обороны
и президент США, который дал "добро" на всю эту  затею.  Президент  Клиффорд
рисковал очень многим,  но  он  был  сторонником  жесткой  линии  в  военных
вопросах и был готов укреплять оборону страны любыми средствами, не  обращая
слишком много внимания на зараженный пацифизмом Конгресс.
   Поэтому генерал Макферсон - ястреб из ястребов - и был назначен  на  пост
начальника управления военно-космической разведки ВВС США, несмотря  на  то,
что раньше  он  был  летчиком  стратегической  авиации,  в  молодости  водил
самолеты с ядерным оружием на борту, а к космосу никогда никакого  отношения
не имел.
   На  новой  должности  он  развернулся  гораздо   круче,   чем   все   его
предшественники. Один проект "Орлиное гнездо" чего стоит, а ведь были еще  и
другие.
   Параллельно  "Орлиному  гнезду"  управление  военно-космической  разведки
проводило операцию "Ловчая сеть", которая заключалась в подготовке и засылке
в разные страны мира специально обученных наземных разведгрупп для  полевого
испытания систем связи, замкнутых на "Янг Игл". Операция осуществлялась  без
ведома ЦРУ и разведки Пентагона. Даже президент Клиффорд  имел  о  ней  лишь
поверхностное представление, а агенты, работающие непосредственно в  полевых
условиях, были  предупреждены,  что  в  случае  любых  проблем  им  придется
выкручиваться  самостоятельно.   Щеголять   американским   гражданством   им
запрещалось категорически, но даже  если  бы  они  рискнули,  Госдепартамент
ничем не смог бы им помочь, потому что ни одна  спецслужба  не  признала  бы
этих ребят за своих. И военно-космическая разведка в том числе.
   Генерал Макферсон взял в руку трубку мобильного телефона и набрал номер.
   - Майор Диксон слушает, - отозвались на другом конце канала связи.
   - Ты уже передал "птицам" приказ о прекращении работ?
   - Еще  нет,  генерал.  Резервные  каналы  связи  пока  не  подключены,  а
экстренные варианты вы приказали не применять.
   - Хорошо. Приказ пока не передавайте. Как только резервные  каналы  будут
готовы, сообщите мне. Появилось новое дело.
   Генерал прервал связь и еще раз посмотрел на часы.
   Пора было выезжать на аэродром.

   48

   - Слушай факты, - сказал Пайн  Гроссману,  когда  они  встретились  после
большой охоты за информацией. -  Госсекретарь  Уайт  зачем-то  отправился  в
незапланированную поездку в Японию. Его пресс-служба темнит.  Дело  якобы  в
очередном демарше японцев по поводу наших военных баз. Но есть деталь.  Уайт
неизвестно зачем остановился на полдня в Калифорнии, в Сакраменто. И часа на
четыре улетел оттуда на вертолете в неизвестном направлении. Как ты  думаешь
куда?
   - В Неваду. Военные базы, радиолокационные центры, станции слежения и все
такое.
   - Я тоже так думаю. Тем более что это не единственный сюрприз.  Начальник
штаба ВВС неожиданно заболел  и  находится  сейчас  в  военном  госпитале...
Догадайся где!
   - В Неваде?
   - Именно там, в Карсон-Сити. Что с ним, мне не говорят, но сенатор ответа
добился. Сердечный приступ. Отгадай почему!
   - Кража спутника.
   - Слушай дальше. Этого Гордона, начштаба ВВС,  сегодня  летали  навестить
министр обороны и начальник управления военно-космической  разведки.  И  оба
провели в Неваде гораздо больше времени, чем в госпитале. Между тем навещать
генерала Гордона совершенно бесполезно. Он в коме и вот-вот помрет.  Что  бы
это значило?
   - Ездили навещать еще кого-то.
   - Весьма вероятно. В Неваде есть станция слежения НАСА, но вокруг нее все
тихо, я проверил. Вывод?
   - Где-то в Неваде, недалеко от Карсон-Сити, есть военная станция,  откуда
управляли "Янг Иглом".
   - Я подозреваю авиабазу "Флеминг". Там  самое  хорошее  радиохозяйство  и
очень надежная охрана. И главное - поблизости никакого жилья. Мне даже не  у
кого спросить, не  пролетали  ли  в  ту  сторону  вертолеты  госсекретаря  и
министра обороны. Глухо.
   - Да, хорошо они устроились.
   - Очень хорошо. И есть только одна возможность пробраться  в  их  логово.
Надо убедить нашего сенатора включить нас в состав комиссии по расследованию
истории с "Янг Иглом".
   - А это дело долгое и ненадежное, - подхватил Гроссман.
   - Вот именно. Сенатор мне, конечно, не откажет, но его коллеги  удивятся.
Почему это CNN имеет представительство в комиссии, а больше никто из  прессы
не имеет?
   - Но ведь ты же не CNN.
   - Однако я работаю с тобой и все об этом знают.  Кстати,  когда  все  это
кончится, я непременно стребую с вашей конторы свой гонорар.
   - Так и разбежалась наша контора платить тебе  гонорар.  Ты  каждый  день
публикуешь в "Вашингтон пост" всякие сенсации про "Янг  Игл"  и  еще  чем-то
недоволен.
   Гроссман шутил, и Пайн не обиделся. Но ответил серьезно:
   -  Я  всем  недоволен.  Особенно  тем,  что  будет  дальше.  Если  рухнут
космические каналы связи, мы вообще можем остаться без работы.
   - Ты преувеличиваешь, Эл. Вспомни свою молодость. Тогда вообще не  летали
в космос. И ничего, работали. Особенно вы, газетчики, - самокритично добавил
Гроссман.
   - Мы-то работали, - с ностальгическим вздохом ответил Пайн. - А вот у вас
не получится. Избаловал вас космос. Всех избаловал.
   - Ну, положим, не  всех.  Папуасам  в  джунглях,  к  примеру,  на  космос
наплевать с высокой колокольни.
   - Новый лозунг на злобу дня: "Долой космос! Назад в пампасы".
   - Вперед, в пустыню, - поправил  Гроссман,  разумея,  очевидно,  авиабазу
"Флеминг" в песках Невады.

   49

   Сначала надо попробовать отнять  у  них  профессора  тихо,  по-семейному.
Объявить, что он украл секретные документы, и  во  избежание  международного
скандала они должны выдать Лемье без судебного решения. Если  мы  хорошенько
надавим, то они  его  отдадут,  никуда  не  денутся.  Если  бы  речь  шла  о
латиноамериканце, они могли бы пойти на принцип, а из-за янки  они  вряд  ли
станут с нами ссориться.
   Сотрудник госдепартамента Бакстер излагал свои мысли толково и  спокойно.
Несмотря на подозрительную "11 внешность, он все  больше  нравился  генералу
Дугласу.
   - Лемье не янки. Он каюн, - уточнил полковник Ричардсон.
   - Какая разница. Он не латинос и не индеец.
   - А кто будет давить? - спросил генерал. - Ваша контора?
   - Тут потребуются согласованные действия. Госдепартамент, Пентагон и  ЦРУ
должны начать атаку одновременно, - Бакстер повернулся к  министру  обороны,
который заехал  на  авиабазу  Флеминг  на  пару  часов  в  промежутке  между
посещением  госпиталя  в  Карсон-Сити  и   возвращением   в   Вашингтон:   -
Непосредственно просьба о выдаче должна исходить от вас, сэр.
   - Почему от меня?
   - Потому что профессор украл документы, принадлежащие вашему ведомству.
   - Он ничего не крал, - попытался возразить Ричардсон, но  генерал  Дуглас
прервал его резко и властно:
   - А вы помолчите, полковник! Прошляпили спутник - теперь пеняйте на себя.
Если придется ради безопасности Соединенных Штатов этого  вашего  профессора
убить, то я даже не стану с вами советоваться. Продолжайте, Бакстер.
   Бакстер кивнул и снова повернулся к министру обороны:
   - Сэр, если этим вопросом на официальных началах займется Госдепартамент,
то без огласки и рассмотрения дела в суде вряд ли удастся обойтись.  А  если
проводить переговоры на уровне военных ведомств и спецслужб,  то  все  может
решиться гораздо проще.
   - Хорошо, я понял. На чье имя я должен писать бумагу?
   - Лучше всего - на имя президента Перу. Писать вам ничего не нужно, я уже
подготовил  проект.  Вы  должны  только  подписать  его  и   снабдить   меня
полномочиями для поездки в Перу. От своего  непосредственного  начальства  я
такие полномочия уже получил.
   - А почему нельзя переправить документ через военного атташе? Раз  уж  он
исходит от меня...
   - Потому что придется вести переговоры, а я лучше  подготовлен  для  этой
работы, чем военные дипломаты.
   Шеф военно-космической разведки Макферсон поморщился. Он не любил,  когда
какие-то  штатские  оскорбляют  армию,  пусть  даже  полунамеками.   Генерал
Макферсон был уверен, что в армии собраны  лучшие  люди  нации,  ее  цвет  и
гордость, и свято верил в то, что военные с любой задачей  могут  справиться
гораздо лучше штатских.
   Генерал Дуглас  испытывал  сходные  чувства,  однако  сдержался.  Министр
обороны был лицом гражданским, хотя и служил когда-то  во  Вьетнаме  рядовым
солдатом. Он счел доводы Бакстера резонными и спросил:
   - А какие полномочия вам нужны от меня?
   - Перуанцы должны считать, что я представляю Пентагон.
   - Проще говоря, Госдеп хочет выйти сухим из воды, а нас посадить задницей
в дерьмо, - перевел  с  дипломатического  языка  на  простонародный  генерал
Дуглас.
   - Я уже объяснил, сэр, почему это будет удобнее и для Госдепартамента,  и
для Пентагона, - невозмутимо напомнил Бакстер.
   Фраза получилась двусмысленной. Можно  было  понять  так,  что  Пентагону
будет удобнее, если  он  сядет  задницей  в  дерьмо.  Все,  кроме  Бакстера,
расхохотались, а он обиделся, однако виду не показал -  генералы  и  министр
были гораздо выше его по положению.
   Отсмеявшись, министр обороны сказал:
   - Ладно, с вами все ясно. Давай свой проект, парень, и позвони в мой офис
насчет мандатов. Когда собираешься ехать?
   На фамильярный тон  Бакстер  тоже  слегка  обиделся,  но  виду  снова  не
показал. Он долго учился быть дипломатом и, несмотря на  молодость,  был  не
самым худшим  представителем  этой  почетной  профессии.  То  есть  он  умел
управлять своими эмоциями лучше всякого вояки или штатского, не связанного с
дипломатией.
   - Как только будут готовы документы. Я думаю, можно будет вылететь  прямо
отсюда.
   Это была  уже  наглость.  Бакстер  требовал  персональный  самолет,  хотя
дипломатам его ранга полагается летать на рейсовых лайнерах и даже не всегда
первым классом. Возможно, это была его маленькая месть.
   Все посмотрели на министра обороны.  По  рангу  он  был  в  этой  комнате
старшим.
   Министр кивнул:
   - Хорошо. Документы доставят сюда. На базе найдется транспортник?
   - И не один, - ответил Дуглас.
   - Отлично. Тогда собирайтесь, Бакстер. Все будет готово в ближайшие часы.

   50

   Океанское спасательное судно "Орион" слегка покачивалось на легкой волне.
Горизонт был чист, но капитан Хендерсон хорошо знал, что в нескольких  милях
к северу курсом строго на запад движется перуанский сухогруз  "Эльдорадо"  с
профессором Лемье на борту.
   У американских военных моряков не было никаких оснований мешать торговому
судну  следовать  куда  ему  заблагорассудится.  С.другой  стороны,  военным
морякам в нейтральных  водах  никто  не  мог  запретить  наблюдать  за  этим
торговым судном и идти с ним одним курсом. Что они, собственно, и делали.
   Матросы и офицеры ВМС США не видели, как профессор Лемье поднялся на борт
"Эльдорадо". И спасатели, и подводная  лодка  "Тритон",  и  крейсер  "Авраам
Линкольн" опоздали к месту событий и лишь слышали  радиопереговоры.  Из  них
явствовало, что "Эльдорадо" подошел вплотную к плотику, на котором находился
профессор, и что Лемье был готов подняться на борт  сухогруза.  Сам  процесс
пересадки по радио не освещался, и перуанцы даже не  сочли  нужным  сообщить
другим судам по соседству, что профессор спасен. То есть в эфире прозвучало,
что профессорский SOS больше не актуален, однако объяснений этому факту дано
не было. То есть все поняли и так, однако если бы факт подъема профессора на
борт "Эльдорадо" пришлось доказывать в суде, то с этим были бы проблемы.
   Матросы и офицеры "Ориона" изнывали  от  безделья  и  ругали  начальство,
которое заставляет  выполнять  несвойственную  спасателям  работу.  В  конце
концов капитан Хендерсон созрел для того, чтобы  предъявить  соответствующую
претензию непосредственно начальству, и оно признало, что толку от  "Ориона"
и его спутников в окрестностях "Эльдорадо" все равно никакого нет.
   - Слушай новую задачу, - сказал шкиперу его непосредственный начальник  и
хороший друг - командир базы спасателей в Пирл-Харборе: - Когда  падал  этот
проклятый самолет, из него выпрыгнул один офицер с чемоданом особо секретных
документов. Его надо обязательно найти.
   - Офицера или чемодан? - уточнил Хендерсон.
   - Лучше и то и другое. Авиаторы рвут и мечут насчет чемодана, но если  он
найдется, то и человек тоже. Они прикованы друг к другу.
   - Понял, пошел, - ответил Хендерсон. - Координаты давай.
   - Квадрат большой, имей в виду. Его уже прочесывают, только пока ничего в
волнах не видно.
   - Ничего, я утопленников носом чую.
   - Тогда удачи. Держи нос по ветру. Кстати, офицера зовут капитан  Палмер.
Это на случай, если придется кричать сквозь ночную мглу.
   "Орион" совершил эффектный крутой поворот и направился на  северо-восток.
За ним пристроился другой спасатель - "Пегас".
   К этому времени "Эльдорадо" со свитой уже далеко  ушел  от  места  аварии
борта-39,  и  до  заданного  квадрата  пришлось  идти  много  часов.  Первым
кораблем, на который спасатели наткнулись на подходе  к  квадрату,  оказался
вертолетоносец с их же базы, но они тотчас же разошлись. У  "Ориона"  имелся
свой вертолет, а использовать два судна в одном секторе  при  такой  большой
территории поисков - это  непозволительная  роскошь.  "Пегас"  отвернул  еще
раньше.
   Наконец Хендерсон решил поднять в воздух свой вертолет. Перед этим шкипер
убедился,  что  других  спасателей  рядом  нет  и  вертолетчики   не   будут
дублировать друг друга.
   Маленький вертолет яркой расцветки с громким рокотом поднялся в воздух. В
условиях войны эти вертолеты полагалось перекрашивать в защитный цвет, но  в
мирное время их красили так, чтобы спасаемые легко могли заметить летящую  в
воздухе металлическую стрекозу.
   Минут двадцать доклады пилота не отличались разнообразием.
   - Все спокойно. Море пустое. Никого нет, - регулярно отвечал он  в  ответ
на запросы с корабля или сообщал то же самое по собственной инициативе.
   Потом пилот сказал:
   - Ого!
   -  Что  такое?  -  спросил  Хендерсон,  который  лично  держал  связь   с
вертолетом.
   - Приятное зрелище, сэр, - ответил пилот.  -  Ласкает  глаз.  Докладываю.
Обнаружено плавсредство типа "плот". На нем  раз,  два,  три,  четыре,  пять
человек. Две обнаженные женщины,  два  полуобнаженных  мужчины  и  кто-то  в
военной форме. Кажется, тоже женщина. Разрешите спуститься пониже?
   - Они терпят бедствие?
   - Не могу сказать, сэр. Плот не спасательный, он деревянный.  Люди  машут
руками, но может, это они меня приветствуют. Однако  среди  них  может  быть
капитан Палмер. Я хочу спустить трос и  поднять  кого-нибудь  к  себе  сюда.
Спрошу, кто они такие и нужна ли им помощь.
   - Хорошо, действуй. Мы идем в твою сторону. Вертолет  спустился  к  самой
воде, и пилот бросил в сторону плота спасательный трос.
   - Кто поплывет? - спросил Рафферти и добавил: - Мне лень.
   На самом деле он пережил массу неприятных эмоций, когда падал в  бушующей
тьме на парашюте с вцепившимся в него Харви Линдсеем. Теперь  сама  мысль  о
подъеме в воздух напоминала ему о  тех  минутах  и  лишала  всякого  желания
рисковать.
   - Я болен, - сообщил Харви и похлопал себя по поврежденной ноге.
   - Мануэла боится раздеваться, Хелен боится акул, а я ничего не  боюсь,  -
вступила в разговор Аора Альтман и, не мешкая, полезла в воду.
   Доплыв до троса и подтянувшись по  нему  до  железной  лыжи,  на  которую
приземляется  вертолет,  она   заглянула   в   кабину   и,   одарив   пилота
наиочаровательнейшей белозубой улыбкой, сказала:
   - Привет!
   - Привет! - ответил пилот, перекрикивая шум винтов, а потом спросил. - Вы
терпите бедствие?
   - Еще как, - ответила Аора все с той же цветущей улыбкой на лице.
   - А по вас не скажешь, - пробормотал пилот.
   - Юные скауты не боятся трудностей и встречают их с улыбкой  на  лице,  -
заявила Аора.
   - А! - воскликнул пилот. - Так это новая скаутская форма. А то я  сначала
не понял.
   - Конечно. У нас на Гавайях скауты давно так ходят.
   - Странно. Наверно, я живу на других Гавайях.
   - А, так ты еще и земляк!
   - Земляк, земляк, - пробормотал пилот. - Ты лучше скажи, что вы  все  тут
делаете в таком виде и на такой посудине?
   - Сам ты посудина. Ты удостоился чести лицезреть  знаменитый  героический
бальсовый плот "Хейердал". Правда, он сейчас не  в  лучшей  своей  форме,  -
справедливости ради заметила Аора.
   - Вижу, что не в лучшей. Кстати, о форме. Что у  вас  там  за  человек  в
обмундировании ВВС США?