бровями блестели маленькие голубые глазки. Под ними
сиял ярко-красный нос, по форме напоминающий огурец. Уши лопухами. И
длинная, до пояса, борода. Поверх серой шерстяной туники и бриджей на
подтяжках был надет кожаный передник. На ногах - кожаные башмаки. Вся
одежда потрепана и лоснится на сгибах. Судя по запаху, гном никогда не
мылся.

Да, в самых лучших традициях древности. Притом вышел он отнюдь не с пустыми
руками. Но не с копьем, а с обрезом.

Он опустил оружие. Голос гнома был хриплый и грубый, как рев медведя.

- Хаа-хей. Бриньюбитр? - удивленно спросил он. А, вспомнил я, это настоящее
имя нашего меча.

И они тут же залопотали на своем древнем наречии. Ветер завыл сильнее,
быстро сгущался мрак. Я живо представил себе пирог и чашу с горячим пуншем.

Наконец Фьялар что-то сказал и гостеприимно махнул рукой.

- Он приглашает нас на чай, - перевел Фотервик-Боттс. - Это большая честь.
Ведь он не очень-то компанейский парень. И никогда не был. Но я же его
детище. А это сближает. Опять же, он тобой заинтересовался. Хочет узнать
побольше.

Надежда придала мне сил.

Пришлось наклониться, чтобы войти в пещеру. Небольшой покатый коридор вывел
в просторную комнату. В очаге, расположенном посреди жилища, горел огонь, в
дальнем углу возвышалась куча угля, но сам воздух - теплый и напоенный
запахами каленого железа - был чистым, как и каменные стены. Каким-то
образом дым находил себе выход где-то сверху. Пол был посыпан песком. В
неверном красноватом отсвете очага я видел не слишком хорошо, но разглядел
массивный стол и несколько красивых резных лавок. С потолка свисали
гирлянды вяленого мяса, соленой рыбы и мешочков с сухарями. Половину
комнаты занимал кузнечный инвентарь. Позади горна я увидел три больших
чана, горку железных болванок, ткацкий станок и поленницу дров для
растопки. Остальное тонуло в темноте.

Фьялар указал на лавку возле стола, который, без сомнения, иногда служил
рабочей доской. Когда я сел, мои колени задрались почти до подбородка. Гном
взял Фотервик-Боттса - или Бронегрыза - и примостил его на подставку,
которую поставил на стол, напротив меня.

- Место для почетных гостей, - похвастался меч. - Простой парень наш
Фьялар, но справедливый.

Гном принес напиток. "Чай" оказался не чем иным, как медом, который он
разливал из глиняного кувшина по украшенным серебром рогам. Фьялар поднял
свой рог, тремя пальцами начертил над ним что-то вроде буквы "Т", прошептал
"скаал" и осушил одним духом.

- Пей, - поторопил меня меч. - Не нужно пренебрегать его гостеприимством.
Я-то пить не могу, так что будь хорошим мальчиком и пей за нас двоих, идет?

Я проглотил напиток и тут же пожалел, что выпил все сразу. Отличное питье,
вовсе не приторно-сладкое, как я когда-то пробовал, а сухое, с привкусом
трав. Может, викинги были далеко не такими дикими варварами, как я считал
прежде? Пока Фьялар подтаскивал скамеечку для себя, я спросил:

- А что это за знак он сделал над своим стака... рогом?

- Молот, - немного смущенно ответил Фотервик-Боттс. - Знак Тора. Так он
благодарит бога. Как был язычником, так и остался. Вряд ли он когда-нибудь
обратится в истинную веру. Но у него золотое сердце.

Усевшись, Фьялар снова наполнил рога. На этот раз я не стал глотать все
сразу, так что смог насладиться изысканным вкусом меда. В голове весело
зажужжали пчелы, наверное, искали клевер. И вроде что-то нашли.

Я постарался сосредоточиться на разговоре, но это не помогло. Мои глаза все
чаще и чаще останавливались на кусках вяленого мяса. Оно пахло так волнующе
- непривычно, но вполне аппетитно. Я прихватил свой фонарик, конечно, и в
этой темноте легко мог оборотиться волком, прыгнуть и...

Фу, какая невоспитанность. Когда Фьялар промочил горло уже в седьмой или
восьмой раз, я решился:

- Слушайте, все просто замечательно, и я понимаю, что вы давно не виделись,
но, может, вернемся к делам? Например, после того, как слегка перекусим?

- Что? А... да. Прости, - отозвался Фотервик-Боттс. - Кажется, мы чуток
заболтались. Я даже не представил вас как следует. Здесь все так
напоминает... Так легко снова впасть в дикость, когда никто не
переодевается к ужину, а?

Он поговорил с Фьяларом, который закивал, рассмеялся и так грохнул кулаком
по столу, что рога упали и даже кувшин зашатался. Гном сказал мне что-то, и
Фотервик-Боттс перевел:

- Да, он не хотел оскорбить тебя и надеется, что ты не станешь вызывать его
на хольмганг.

- На что? - переспросил я.

- Ну, это был такой обычая в древности. В общем, на дуэль. Обычно дерутся в
кругу из воткнутых в землю ивовых прутьев. Нужно вытолкнуть противника за
круг. Если тебя вышибли из круга - проиграл. Или если убили. Лучше,
конечно, чтобы убили. А то такое позорище! Но если ты умрешь с ухмылкой,
вроде... э-э... "Буду молчать до последнего"... Гм, неплохо сказано,
неужели у меня открывается талант скальда? Так вот, если ты умрешь
достойно, это не проигрыш. Люди запомнят и воспоют тебя. Фьялар не хотел
обижать тебя. Ему интересно, что ты собираешься рассказать.

Я смерил взглядом широкие плечи и длинные руки гнома.

- Да нет, - поспешил заверить я, - никаких обид. Все нормально. Он такой,
э-э, внимательный хозяин. И я действительно хочу с ним поговорить.

Меч перевел. Мне показалось, что гном улыбнулся, но за бородой это было
почти незаметно. Он снова заговорил, потом встал и вышел.

- Пошел готовить ужин, - пояснил Фотервик-Боттс. - Жены-то нет, и слуг
тоже. Закоренелый холостяк. И закоснелый язычник. Но у него сердце
настоящего джентльмена.

Скатерть оказалась шерстяной. На ужин было прокопченное мясо, горка сухарей
и новый кувшин с медом. Фьялар нарезал свою порцию кинжалом с костяной
ручкой. Я вытащил свой шведский армейский нож и тоже приступил к еде. Гном
залюбовался. Мы некоторое время обсуждали качества моего ножа. Кажется, я
начал ему нравиться. Когда мы поели, я подарил ему нож. Гном просиял. Я
вынул платок, а гном просто облизал пальцы. Пока мы ели, Фотервик-Боттс
рассказал парочку историй о прошлых сражениях. На старонорвежском.

Ночь тянулась долго, хотя на этой широте должна была промелькнуть
незаметно. Спать мне не хотелось. Разговор с гномом, да еще через нашего
переводчика, сам по себе составил бы целый роман. Если опустить детали,
всякие там я-помню-как-когда-то, грубые шуточки и уточнения - а что вы
имели в виду? - то суть заключалась в следующем.

Когда Фьялар впервые Проснулся, ему пришлось туго. Он никак не мог
сообразить, что это такое - паромы в море, железные дороги в долинах, метлы
над головой, огромные города и здания не из камня, яркие огни, которые
горели в любое время суток. Все изменилось, даже сама страна. Но, если
помните, гномам было легче устроиться, чем другим Созданиям. Холодное
железо им не мешало, как и электромагнитные поля. Они Уснули просто потому,
что разрушилась паранормальная природа и ее обитатели, а современные им
люди редко обращались к гномам за помощью. Кроме того, холодное железо, в
паре с их мастерством, иногда помогало творить удивительные вещи, например,
волшебные мечи. Гномы впали в спячку до той поры, пока все не вернется на
круги своя.

Обычно гномы трудились в одиночку или небольшими группами, в основном из
нескольких братьев. Их жены всегда оставались на заднем плане, если гном
вообще женился, а детей у них бывало немного. Это обычное явление для
существ, которые могут жить вечно, если не погибают в результате
несчастного случая, магического нападения или происков врагов. Немецкие
гномы первыми сообразили, что произошло. Они быстро освоились, изучили
спрос, объединились и взялись за дело. Большинство их скандинавских родичей
переехало южнее и присоединилось к новой фирме. Горстка гордецов осталась
на месте. Фьялар был одним из них.

Запросы у него были скромные. В основном он стремился сам совершенствовать
свое мастерство, на собственный лад.

Руны над входом в его пещеру гласили:

Оружие и всякие штуковины на заказ.
(Если буду в настроении.)
Цена договорная.

Торговал он в основном с другими Созданиями, которые успели Проснуться, - с
феями, ниссе-домовыми, твердолобыми троллями, случайно забредающими
"роковыми" (но не для гнома) женщинами-хульдрами и всадниками Дикой охоты,
которым время от времени нужно было подковать лошадей или заменить
наконечники на стрелах. Сейчас все они не представляли опасности: чтобы
выжить в этом мире, им пришлось примириться. Ему платили золотом, товарами
или, что называется, "услуга - за услугу".

Понятно, почему его репутация среди местных жителей была не очень-то
высокой. Они никому не рассказывали о нем и даже пытались ввести
официальный запрет на посещение его пещеры. Но кое-кто приходил. Поскольку
никто из них не знал старонорвежского, то и столковаться они могли
буквально на пальцах. Но все-таки он продолжал работать и иногда получал в
уплату что-нибудь необходимое. Так Фьялар обзавелся обрезом, слесарной
ножовкой, кронциркулем, табаком для трубки, которой он любил подымить после
ужина, и шотландским виски.

Но сам он предпочитал уединенность. Этому немало способствовал гном,
который поселился чуть южнее и развел бурную деятельность. Позволял
туристам глазеть на его работу, открыл лавку с сувенирами, ресторан и нанял
толпу молоденьких девушек, которые рассказывали гостям о скандинавском
фольклоре.

Но меня Фьялар выслушал очень внимательно. Крепкий мед слегка затуманил мне
голову. Собравшись с силами, я попытался даже привести какой-нибудь яркий
образ для иллюстрации, но тут мне помог Фотервик-Боттс, который завыл:

- О Луна, тебя не видно сейчас на небесах. Но Гарм (Демонический пес из
скандинавской мифологии.) еще не проглотил тебя, о нет, еще не проглотил!

Гном зажегся идеей о космическом полете. "Слетать туда, где летает
Слейпнир..." А еще любой творческий человек пожелает поднять оружие против
полчищ Локи, если только он не сам на стороне Локи. Отсрочить Рагнарек.

В религиозных аспектах проблемы я вообще ничего не понял. Зато сумел
описать инженерные сложности. После этого гнома можно было брать голыми
руками.

Да, клянусь Тором, он согласился поехать со мной и работать на меня! Я
чувствовал себя настоящим героем, вышедшим прямиком из старинных саг и
баллад, где великие воины были волками-оборотнями, и медведями-оборотнями,
и тюленями-оборотнями, и всякой другой живностью... Моя жена - настоящая
валькирия, она такая... Я рассказал ему о мирах, которые лежат за
Мидгардом, и он признал, что придется многому научиться, но это и хорошо...
Похоже, в "Эдде" не совсем точно описано, что боги создали из тела Имира...
Нам нужна метла из такой же стали, как Бриньюбитр, да разве что побольше
взять угля из драконьих костей и помета орлов, плюс заклятие, которое
лежало на копье Гунгнир...

Он сжал меня в объятиях. Потом ребра три дня болели. Тут проснулось
здравомыслие и подняло свою отвратительную голову.

- Как же мы заберем его с собой, без всей этой бумажной волокиты, которая
может насторожить врагов? - забеспокоился я.

- Да провезешь его контрабандой, а что делать? - отозвался Фотервик-Боттс.

- Не так-то просто. После войны в США ввели строгий таможенный досмотр.
Везде понатыкали следящих заклятий. Любой приближающийся транспорт - по
воде, воздуху или земле - останавливают, проверяют. Конечно, Фьялар - не
персона нон-грата, но и встречать его с распростертыми объятиями тоже не
будут.

Поскольку это нигде особо не освещалось в печати, я, пожалуй, объясню, как
обстоит дело с иммиграционными законами для Созданий. Эфирные существа
могут свободно перемещаться куда им вздумается, даже не отдавая себе отчет,
что пересекли границу. Да и что им наши границы? Они же не люди.
Правительства стремятся взять их под контроль, а заодно и под защиту. В США
Конгресс объявил их исчезающим видом, и законники тотчас же внесли их в
книгу редких существ. Особенно когда обнаружили, сколько денег можно из
этого извлечь. Но гномы так же материальны, как вы или я. Можно ли на этом
основании считать их людьми? У них вполне человеческая внешность и
психология. И не их вина, что они не могут скрещиваться с людьми и никогда
не стареют. Немецкие гномы быстренько присягнули кайзеру, потом стали
гражданами республики, и наш Государственный департамент признал их права.
Но Фьялара никогда не интересовали подобные мелочи. Он не желал становиться
винтиком в какой-нибудь современной системе.

- Прежде чем он возьмется за работу, нужно выбить для него железную защиту,
- пробормотал я остаткам меда в кувшине. Который это был по счету -
непонятно. Я их не считал.

- Ерунда! - фыркнул Фотервик-Боттс. - Ничего подобного не было во времена
доброго Эдуарда VII (Эдуард VII (1841-1910) - английский король.)! Мы что,
не можем провезти его тайно, а? Причина-то уважительная - спасение
проклятых колонистов, им же наперекор!

- Но как? Мы, конечно, можем добраться по воздуху из Осло в Нью-Йорк или
Лос-Анджелес за несколько дней, если позвоним заранее и закажем билеты...

Тут вмешался Фьялар, который требовал объяснить, о чем это мы спорим. Он
хмыкнул в бороду и сказал, что не видит здесь никакой проблемы. Он построил
корабль, быстрый как ветер, и спрятал его в ближайшем фьорде.

- Боюсь, чтобы пересечь Атлантику за нужное время, потребуется не ветер, а
настоящий ураган, - вздохнул я. - А обычная метла не протянет так долго, ее
нужно будет заряжать. Да и летит она слишком медленно. И все равно остается
вопрос таможни. Нет, Фьялар, нужно везти тебя обычным рейсовым транспортом.
Но эти бумажки...

- Какие еще бумажки? - поинтересовался гном. - Покажи.

Я вытащил свой паспорт.

- Этот документ позволяет мне спокойно вернуться домой.

Некоторое время он изучал его. Огонь в очаге начал спадать, на меня
навалилась усталость.

Наконец Фьялар ухмыльнулся и заговорил. Меч принялся переводить:

- Но это всего лишь бумага со значками и рисунком. Напиши, что там должно
быть... Христианскими буквами... А я сделаю все остальное.

Я нацарапал текст на листке из блокнота. Фьялар сжалился надо мной и провел
к постели - куче овечьих шкур. Он казался неутомимым. Ну, я-то уже больше
суток на ногах, а потом еще всю ночь объяснял ему технические детали
космических полетов. Через секунду я счастливо заснул.

Проснулся я оттого, что по носу меня хлопали какой-то книжечкой. Пахло
свежезаваренным кофе. Кофе! Едва продрав глаза, я перевернул страницу
книжечки. Это оказался нормальный, обычный паспорт Соединенных Штатов, с
фотографией и записью - "Дверген Фьялар", родился в Норвегии, дата вполне
приемлемая, норвежец и так далее.

- Видал? - возрадовался Фотервик-Боттс. - Я же говорил! Какой мастер! Таких
поискать! Может подделать все, что угодно.

ГЛАВА 28

Завтрак состоял из вяленой рыбы, сухарей и того коричневого мыла, которое в
Норвегии зовется козьим сыром. Фьялар сказал, что сегодня и завтра будет
заниматься сборами. Естественно, ему еще нужно сообщить своим
немногочисленным клиентам и коллегам, что он надолго уезжает. Опять же
нужно сложить инструменты, которые он возьмет с собой. Но когда гном не
ограничился молотом, тиглями, рунным камнем и взялся за горн и чаны, мы
крепко поспорили. Наконец я убедил его, что такое тяжелое и большое
оборудование Барни Стурлусон перевезет позже.

Оставив ему для компании меч, я нашел свою метлу, вернулся в гостиницу и
поужинал.

Когда на следующее утро хозяин заведения поинтересовался, нашел ли я гнома,
то я ответил, что нет. Зато, мол, полазил по горам и неплохо переночевал
там. Было воскресенье, но ради приезжающих туристов некоторые магазины
оказались открыты, так что я смог отовариться тем, что было нужно.
Вернувшись в комнату, я созвонился с туристической фирмой, а потом позвонил
домой, горя желанием поделиться своими успехами.

Джинни сказала, что у ее брата пока все в порядке. Дети радостно строили
планы, чем мы сможем заняться, когда я вернусь домой. Увы, времени было не
так уж и много - им скоро идти в школу. Но я не мог разочаровать моих
малышей, потому решил выкроить для них хотя бы день. Отрапортовавшись, я
слетал поглазеть на ледник Свартисен - местную достопримечательность. Его
название переводится как "Черный лед", и вправду мрачноватое местечко, но
провалы и трещины в нем отсвечивали голубым.

Ранним утром в понедельник я подобрал Фьялара и Фотервик-Боттса на
условленном месте. Гномьи пожитки не уместились в багажник, пришлось
кое-что устроить наверху. Я засунул меч в сумку и достал то, что приобрел
вчера в магазине, - самый приличный средневековый костюм размером на
ребенка. Фьялар сделал вид, что его тошнит. Но, помахав руками и порычав, я
сумел засунуть его в эти тряпки. Жакетик плотно охватил его мускулистые
плечи и спину, а бриджи обтянули задницу, но в целом смотрелось все
довольно неплохо.

Просто я решил, что на неподготовленную публику оживший древний гном
произведет потрясающее впечатление, да и лишние расспросы нам ни к чему.
Теперь все подумают, что мы едем на маскарад. Норвежцы обожают маскарады.
Они даже могут решить, что нос и борода накладные, а Фьялар - человек, но
лилипут. Подсадив его на сиденье и как следует пристегнув, я поднял метлу.
Перегруженное помело медленно взлетело.

Перелет до Тронхейма ему понравился, он так и вертелся на месте, оглядывая
окрестности. Если раньше он и летал, то, видимо, только по ночам, вместе со
всадниками Дикой охоты. Будучи не дураком, в летном порту он вел себя тихо,
пока я брал билеты на ковер до Осло. Потом он приклеился к иллюминатору, и
я с трудом оторвал его, когда мы приземлились. Там я заказал номер в самом
дорогом отеле, где прислуга навидалась всякого и не лезла в чужие дела. И
все равно мне пришлось выслушать несколько одобрительных замечаний и
отметить парочку удивленно вздернутых бровей. Мы засели в своей комнате и
даже ужин заказали в номер. Фотервик-Боттс сообщил мне, что гному еда не
понравилась - слишком мало мяса и слишком много гарнира. А пиво оказалось
жиденьким. Он потребовал шотландского виски. Я содрогнулся, увидев цену за
бутылку, зато гном быстро утихомирился.

Все остальное время я провел за ножницами, нитками и иглой. Пока
маскарадный костюмчик Фьялара делал свое дело, но таможенный контроль США
просто кондрашка хватит, увидь они этакое. Я кое-как измерил его и купил
приличную экипировку для человека с его габаритами. Теперь предстояло
подрезать все до нужной длины, включая рукава. И дотачать обшлага. Портной
из меня никудышный, но мне пришлось возиться с одеждой, когда я был
холостяком и когда служил в армии. Тем более что никто особо не будет
присматриваться к его голубым джинсам и рубашке цвета хаки. Фьялар
заворчал, что, мол, носки щиплются, а ботинки жмут. Я попросил
Фотервик-Боттса прочесть ему лекцию о губозакатывающей машинке и кусании
локтей.

Во вторник, в полдень, мы были уже в Лос-Анджелесе. Я мог бы взять билет и
на более ранний рейс, но это был скандинавский ковер. И норвежцы могли
сообразить, что я везу переодетого гнома, и счесть своим долгом известить
об этом нашу таможню. Американцы ничего не заметят. Потому до самой посадки
мы держались тише воды ниже травы. Ну, в Голливуде я привык слоняться без
дела между съемками, а уж армейским девизом было: "Быстро вперед и жди!"
Фьялар что-то выводил рунами в моем блокноте, который я дал ему, или просто
пялился перед собой. Он явно прикидывал строение лунного корабля - знакомые
симптомы.

Хотя трансатлантический ковер был забит под завязку, особого внимания на
нас не обращали. Разве что окинули пару раз озадаченными взглядами. Гном
обиделся, что я не отдал ему бутылку виски и предложил безалкогольные
напитки на время такого долгого пути. Но потом его увлек фильм, который
крутили по дальновизору. К счастью, он не понимал ни слова - фильм оказался
сплошной пошлятиной. Я же выкопал книжку про ирландскую революцию - о том,
как Де Валера поднимал народ против англичан. Мы оторвались от занятий лишь
раз, когда пролетали над суровой и