ак  и  глупейший  патриотизм,  только
замедлят работы по гиперсодействию. Нам это будет только на руку.
   - Джэйнус, я удивляюсь, как эти сведения  могли  просочиться,  -  сказала
Юджиния.
   - Об этом позаботился я, - улыбнулся  Питт.  -  Сейчас  у  меня  уже  нет
возражений против того, чтобы все знали о проекте нашего скорого  ухода,  но
наша цель, конечно, должна оставаться  в  тайне.  Дело  в  том,  что  дальше
скрывать нашу подготовку к межзвездному  перелету  уже  не  удастся.  Вы  же
знаете, что мы должны провести всеобщий референдум. А уж если о  готовящемся
полете будут знать роториане, то об этом узнает и вся Солнечная система.
   - Какой референдум?
   - Ну как же. Подумайте сами. Не можем же мы отправиться в это путешествие
с теми, кто не хочет или боится расстаться со  своим  любимым  Солнцем.  Нам
нужны только добровольцы, даже энтузиасты. Питт  оказался  совершенно  прав.
Почти сразу же после этого разговора началась  компания  за  одобрение  идеи
межзвездного путешествия. Распространившиеся ранее  слухи  немного  смягчили
первую реакцию как на Роторе, так  и  на  Земле  и  других  поселениях.  Что
касается Ротора, то  здесь  одни  горячо  поддерживали  план  Питта,  другие
высказывались более сдержанно, открыто опасаясь путешествия в незнаемое.
   Узнав о предстоящем перемещении, Крайл Фишер нахмурил брови и сказал:
   - Это безумие.
   - Это неизбежно, - осторожно возразила Юджиния.
   - Почему? Нет никаких оснований вдруг отправиться блуждать  среди  звезд.
Куда мы полетим? Там нет ничего, только пустота.
   - Там миллиарды звезд.
   - А сколько планет? Вне Солнечной системы нам  известно  всего  несколько
планет и среди них ни одной, пригодной для жизни. Единственное известное нам
жилище для человека - это Солнечная система.
   - Человек всегда стремился к дальним путешествиям,  -  Юджиния  повторила
слова Питта.
   - Это романтическая чепуха.  Неужели  кто-то  всерьез  рассчитывает,  что
роториане проголосуют за разрыв со всем человечеством и уход  в  межзвездное
пространство?
   - Мне кажется, общественное мнение на Роторе склоняется в пользу полета.
   - Это только пропаганда Совета.  Ты  думаешь,  люди  согласятся  навсегда
покинуть Землю и Солнце? Никогда. А если все же так случится, мы переселимся
на Землю.
   У Юджинии сжалось сердце. Она попыталась возразить:
   - О нет. Тебе нравятся все эти самумы, метели, мистрали или как вы их там
называете? Тебе нравятся глыбы льда,  проливные  дожди  и  пронизывающий  до
костей, завывающий ветер?
   Крайл поднял брови:
   - На Земле не все так уж плохо. Да, иногда бывают ураганы,  но  их  можно
предвидеть. В сущности это даже интересно - если ураган  не  очень  сильный.
Это же прекрасно - сегодня немного холодно, завтра  немного  жарко,  изредка
идет дождь или снег. Погода разнообразит жизнь, придает человеку бодрость. К
тому же там такая великолепная кухня...
   - Кухня? О какой кухне ты говоришь? Большинство землян голодают.
   Мы постоянно отправляем на Землю транспорты с продовольствием.
   - Да, иногда кое-кто голодает. Но далеко не все и не всегда.
   - Но ты же не хочешь, чтобы Марлена жила в таких условиях?
   - Там живут миллиарды детей.
   - Но моего ребенка среди них не будет, - отрезала Юджиния.
   Теперь она все надежды возлагала  на  дочь.  Марлене  исполнилось  десять
месяцев, у нее прорезались два зуба вверху и два  -  внизу,  она  неуверенно
переступала ножками, держась за стенки детского манежа, и  смотрела  на  мир
удивительно умными и любопытными глазами. Крайлу же все больше нравилась его
некрасивая дочурка. Если он не возился с Марленой, то неотрывно  смотрел  на
нее, особенно нежно на ее необычайно красивые  глаза.  Казалось,  эти  глаза
компенсируют ему все недостатки дочери.
   Юджиния почему-то не была уверена, что Крайл останется с  нею,  если  ему
придется выбирать между любимой женщиной и Землей. Другое дело - Марлена. Он
никогда не вернется на Землю, если для него  это  будет  связано  с  потерей
дочери.
   Не вернется ли?

Aeaaa 9

   Iа следующий день после референдума побелевший от гнева Крайл выкрикнул:
   - Результаты голосования фальсифицированы!
   - Тише! Ты разбудишь ребенка.  Крайл  скривился,  но  сразу  сбавил  тон.
Юджиния немного смягчилась и тихо заметила:
   -  Совершенно  очевидно,  что   большинство   роториан   за   межзвездное
путешествие.
   - Ты тоже голосовала "за"?
   Юджиния заколебалась, стоит ли ей  говорить  правду,  потом  решила,  что
бессмысленно  успокаивать  Крайла  ложью.  К  тому  же  раньше  она  не  раз
достаточно  недвусмысленно  выражала  свое  мнение,  поэтому  сейчас  только
подтвердила:
   - Да.
   - Уверен, так приказал тебе Питт. Это замечание захватило ее врасплох.
   - Нет! Я сама могу отвечать за свои поступки!
   - Но ты и он... - начал было Крайл.
   - Что ты хочешь сказать? - возмутилась Юджиния. Теперь  уже  рассердилась
она: неужели Крайл собирается обвинить ее в неверности?
   - Этот... этот политикан. Он рвется к власти, к посту комиссара, это  все
знают.  А  вслед  за  ним  и  тебе  будет  обеспечено  высокое  место.  Твоя
преданность будет вознаграждена, так ведь?
   - Как вознаграждена? Мне не нужно никакой должности.  Я  астроном,  а  не
политик.
   - Ну как же, ты ведь уже получила повышение. Тебя выдвинули через  головы
других ученых, которые были намного старше и опытнее.
   - Мне хотелось бы верить, что это  было  сделано  только  благодаря  моей
упорной работе, - ответила Юджиния и подумала: как же мне защищаться теперь,
если я не имею права сказать ему правду?
   - Понятно, тебе хотелось бы верить в это. Но тебя выдвинул Питт.
   Юджиния вздохнула:
   - К чему ты клонишь?
   - Послушай, - тихо сказал Крайл, он ни разу не повысил голос после  того,
как она напомнила ему о спящей  дочери.  -  Я  не  могу  поверить,  что  все
население Ротора готово  отправиться  в  крайне  рискованное  путешествие  с
гиперсодействием. Как ты можешь знать, что произойдет  при  этом?  Разве  ты
можешь быть уверена, что гиперсодействие вообще сработает? Оно  может  убить
нас всех.
   - Дальний Зонд дал хорошие результаты.
   - Но были ли на Дальнем Зонде живые существа? Если нет, то ты  не  можешь
знать, как живой организм  будет  реагировать  на  гиперсодействие.  Что  ты
знаешь о нем?
   - Почти ничего.
   - Почему? Ты работаешь в обсерватории, а не на ферме, как я.
   А он немного завистлив, подумала Юджиния. Вслух же она сказала:
   - Когда ты говоришь "обсерватория", тебе кажется,  наверно,  что  все  мы
сидим в одной большой комнате. Я же рассказывала тебе. Я - астроном и ничего
не понимаю в гиперсодействии.
   - Ты хочешь сказать, что Питт никогда ничего тебе не рассказывал?
   - О гиперсодействии? Он о нем сам ничего не знает.
   - Получается, что вообще никто ничего не знает?
   -  Ничего  подобного  я  не  говорила.  У   нас   есть   специалисты   по
гиперсодействию. Прекрати, Крайл. Кто должен знать, тот и знает.
   Другие не знают, - Значит, для всех, кроме нескольких  специалистов,  эти
данные недоступны?
   - Именно так.
   - Тогда ты не можешь быть  уверена,  что  гиперсодействие  безопасно  для
человека. Это  известно  только  специалистам  по  гиперпространству.  И  ты
думаешь, что они точно знают?
   - Я полагаю, что они проводили необходимые эксперименты.
   - Ты полагаешь...
   - У меня есть на то основания. Они уверяют, что гиперсодействие абсолютно
безопасно.
   - И они никогда не ошибаются?
   - Они будут вместе с нами. Кроме  того,  я  уверена,  что  они  проводили
эксперименты.
   Крайл прищурился и посмотрел на жену:
   - Теперь ты уже уверена. Дальний Зонд - это твое детище. Были ли на борту
Зонда живые существа?
   - Я  не  принимала  участия  в  экспериментах.  Я  имела  дело  только  с
полученными Зондом астрономическими данными.
   - Ты не ответила на  мой  вопрос  о  живых  существах.  Терпение  Юджинии
истощилось:
   - Послушай, мне не нравится этот бесконечный допрос.  И  ребенок  вот-вот
проснется. У меня тоже есть два вопроса. Что ты думаешь делать? Ты  полетишь
с нами?
   - Я не обязан. По условиям референдума тот, кто не  хочет  лететь,  может
остаться.
   - Я знаю, что ты не обязан. Я спрашиваю: ты  полетишь  с  нами?  Ведь  не
хочешь же ты разрушить семью? - При этом Юджиния попыталась  улыбнуться,  но
улыбка получилась не очень уверенной.
   - Я тоже не хочу покидать Солнечную систему, - медленно  и  даже  немного
торжественно сказал Крайл.
   - Ты хочешь бросить меня? И Марлену?
   - При чем здесь Марлена? Если ты готова рисковать  собственной  жизнью  в
этом диком эксперименте, это твое дело. Но рисковать жизнью ребенка?
   - Если полечу я, то Марлена полетит вместе  со  мной,  -  твердо  сказала
Юджиния. -  Запомни  это,  Крайл.  Куда  ты  повезешь  ее?  На  какое-нибудь
недостроенное поселение в поясе астероидов?
   - Конечно, нет. Я - землянин и при желании могу возвратиться на Землю.
   - На умирающую планету? Великолепно!
   - Уверяю тебя. Земле еще отпущен не один год жизни.
   - Тогда почему ты переселился на Ротор?
   - Я думал, что здесь смогу чему-нибудь научиться.  Я  не  знал,  что  все
обернется путешествием в никуда.
   - Да вовсе не в никуда! - взорвалась Юджиния. - Если бы ты знал, куда  мы
направляемся, ты не стал бы так категорично возражать.
   - Почему? Куда же вы собираетесь направиться?
   - К звездам.
   - В небытие?
   Они готовы были продолжать спор, но проснулась Марлена, открыла  глазенки
и что-то тихо пробормотала. Крайл бросил взгляд на ребенка и  сразу  смягчил
тон:
   - Юджиния, мы не должны расставаться. Я очень не хочу терять  Марлену.  И
тебя тоже. Оставайтесь со мной.
   - На Земле?
   - Да. А почему бы и нет? У меня там друзья. Моих жену  и  ребенка  примут
без всяких осложнений. Землян не  очень  волнует  сохранение  экологического
равновесия.  В  нашем  распоряжении  будет  огромная  планета,  а  не   этот
болтающийся в пространстве крохотный затхлый пузырь.
   - В таком случае Земля - это огромный и невероятно вонючий пузырь.
   Нет, нет, никогда.
   - Тогда разреши мне взять  Марлену.  Если  ты  считаешь,  что  для  тебя,
астронома,  возможность  изучать  Вселенную  оправдывает  риск  межзвездного
путешествия, - это твое дело. Но ребенок должен оставаться  в  безопасности,
здесь, в Солнечной системе.
   - В безопасности в Солнечной системе? На Земле? Не будь смешным.  И  ради
этого ты затеял весь этот спор? Чтобы отнять у меня моего ребенка?
   - Нашего ребенка.
   - Моего ребенка. Хорошо, оставайся. Я даже буду рада, если ты останешься,
но не прикасайся к моему ребенку. Ты сказал, что я знаю  Питта.  Да,  я  его
знаю. Значит, я могу сделать так,  чтобы  тебя  выслали  в  пояс  астероидов
независимо от того, хочешь ты этого или нет. А оттуда ты сам  доберешься  до
своей заживо разлагающейся Земли. Теперь  же  уходи  из  моего  дома.  Поищи
место, где ты мог бы переночевать, пока  тебя  не  вышлют  с  Ротора.  Когда
устроишься, дай мне знать, и я перешлю туда твои личные вещи. И не  надейся,
что тебе удастся вернуться. Этот дом будет охраняться.
   Горечь переполняла Юджинию, и она говорила то, что думала в этот  момент.
Она могла бы просить, умолять, упрашивать Крайла, спорить с ним.  Но  ничего
этого она не сделала. Она не захотела простить Крайла и прогнала его.
   Все так и случилось. Крайл Фишер ушел, а позже Юджиния отослала его вещи.
Крайл отказался лететь  на  Роторе,  его  выслали.  Скорее  всего  он  снова
оказался на Земле.
   Он ушел от нее и от Марлены навсегда.
   Она прогнала его, и он теперь никогда не возвратится.

Дар

Aeaaa 10

   ?джиния не узнавала себя.  Никогда  и  никому  не  рассказывала  она  эту
историю, хотя внутренне переживала ее почти  каждый  день  все  четырнадцать
лет. Она и предположить не могла, что вдруг разболтает все  кому  бы  то  ни
было. Казалось само собой разумеющимся, что она так и унесет историю разрыва
с Крайлом с  собой  с  могилу.  Конечно,  в  этой  истории  не  было  ничего
постыдного, просто все это касалось только ее и никого больше. И  вдруг  она
все подробно рассказала, ничего не утаивая,  своей  дочери,  еще  подростку,
которую она до самого последнего момента считала  ребенком,  больше  того  -
ребенком с неисправимыми странностями. А этот ребенок очень серьезно смотрел
на нее  темными,  немигающими  глазами  взрослого  человека.  После  долгого
молчания Марлена спросила:
   - Значит, ты сама его выгнала, да, мама?
   - Да, в каком-то смысле выгнала. Но я была вне себя. Он  хотел  отнять  у
меня мою дочь и увезти на Землю. Юджиния  сделала  паузу,  потом  неуверенно
добавила:
   - Ты понимаешь?
   - Ты так сильно меня любила? - спросила Марлена.
   - Как ты можешь спрашивать? Конечно,  любила!  -  возмущенно  воскликнула
мать.
   Под спокойным взглядом дочери Юджиния с трудом  удержалась  от  запретной
мысли: действительно ли она любила Марлену? Вслух же холодно подтвердила:
   - Конечно, любила. Разве я могла тебя  не  любить?  Марлена  с  сомнением
покачала головой и на мгновение помрачнела:
   - Мне кажется, я не была очаровательным  ребенком.  Наверно,  отец  любил
меня. Может быть, вы не были счастливы, потому что он любил меня больше, чем
ты? Может быть, ты оставила меня при себе только  потому,  что  ему  я  была
нужнее, чем тебе?
   - Какие ужасные слова ты говоришь. Ничего подобного не было, - попыталась
возразить Юджиния.
   Но она вовсе не была уверена, что Марлена поверила  ей.  Обсуждать  такие
проблемы с дочерью становилось все трудней и трудней.  У  Марлены  развилась
какая-то ужасная способность залезать  в  душу.  Юджиния  и  раньше  не  раз
замечала эту способность;  прежде  она  объясняла  ее  случайными  догадками
несчастного ребенка. Теперь такое происходило все  чаще  и  чаще;  казалось,
Марлена владеет своим оружием вполне сознательно.
   - Марлена, почему ты думаешь, что я  прогнала  твоего  отца?  -  спросила
Юджиния. - Я знаю, что раньше тебе этого никогда не говорила и, кажется,  не
давала никакого повода так думать, ты согласна?
   - Мама, я сама не знаю, как это у меня получается. В разговорах  со  мной
или с кем-нибудь другим ты иногда упоминаешь отца, и всегда в  твоем  голосе
чувствуется какое-то сожаление, как будто ты  хотела  бы  что-то  исправить,
если бы это было возможно.
   - Неужели чувствуется? Я никогда не замечала.
   - И понемногу такие впечатления становятся все ясней, все отчетливей. Это
видно по тому, как ты  говоришь,  как  ты  смотришь...  Юджиния  внимательно
следила за дочерью, потом неожиданно прервала ее:
   - О чем я сейчас думаю?
   - Марлена чуть-чуть подпрыгнула в кресле и коротко хихикнула. Она никогда
не была хохотуньей и обычно ограничивалась таким коротким смешком.
   - Все намного проще, - сказала она. - Думаешь, я умею  читать  мысли?  Ты
ошибаешься, я не знаю, о чем думают  другие.  Я  только  слышу  слова,  вижу
выражение лиц и непроизвольные движения и жесты. Люди думают, что они  могут
скрыть все, но это невозможно. Я так долго наблюдала за ними.
   - Почему? Я хочу сказать, почему тебе понадобилось наблюдать за людьми?
   - Потому что все лгали мне, еще когда я была ребенком. Они говорили  мне,
что я очень хорошенькая. Или тебе - а я все слышала. У любого из них на лице
было написано: "На самом деле я так совсем не думаю". А они об этом даже  не
догадывались. Сначала я не могла поверить, что они  не  догадываются.  Потом
решила: если я сделаю вид, что верю им, всем будет спокойней.
   Марлена помолчала, потом вдруг спросила:
   - Почему ты не сказала отцу, куда мы полетим?
   - Я не могла. Это была не моя личная тайна.
   - Если бы ты сказала, может быть, он остался бы с нами.
   - Нет, не остался бы, - Юджиния отрицательно покачала головой. - Тогда он
уже твердо решил вернуться на Землю.
   - Но, мама, если бы ты ему сказала, комиссар Питт  не  разрешил  бы  отцу
вернуться на Землю. Тогда он знал бы слишком много.
   - Питт тогда еще не был комиссаром... -  невыразительно  начала  Юджиния,
потом вдруг вспылила:
   - На таких условиях он был мне не нужен! А тебе?
   - Не знаю. Я не могу сказать, каким бы он был, если бы остался.
   - Зато я могу!
   Юджиния чувствовала,  что  снова  вскипает.  Она  еще  раз  вспомнила  их
последний спор, как в озлоблении выкрикнула Крайлу, чтобы он уходил, что ему
придется уйти, даже если он этого не хочет. Нет, это не было ошибкой. Ей  не
нужен  пленник,  насильственно  оставленный  на   Роторе.   Ее   любовь   не
простиралась так далеко. Если уж на то пошло, то и ненависть к нему была  не
настолько велика.
   Чтобы не выдать свои мысли, Юджиния резко изменила тему:
   - Сегодня вечером ты расстроила Оринеля. Почему ты сказала ему, что Земля
будет уничтожена? Ко мне он пришел очень обеспокоенный.
   - Тебе надо было сказать ему, что я - еще ребенок. Мало ли  что  сочиняют
дети! Тебе он бы сразу поверил.
   Юджиния не ответила. Может быть, и  в  самом  деле  нужно  молчать,  если
хочешь скрыть правду. Она спросила:
   - Ты действительно думаешь, что Земля будет уничтожена?
   - Да. Иногда ты рассказываешь что-нибудь о Земле и называешь ее "бедная".
Ты  почти  всегда  говоришь  "бедная  Земля".  Юджиния  почувствовала,   что
краснеет. Неужели она употребляла эти  слова,  говоря  о  Земле?  Вслух  она
попыталась возразить:
   - А почему бы и нет? Земля стара, перенаселена, на ней  царят  ненависть,
нищета и голод. Мне жалко этот мир. Бедная Земля.
   - Нет, мама. Сейчас ты сказала не так. Когда  ты  говоришь...  -  Марлена
подвигала пальцами, как бы безуспешно пытаясь что-то схватить.
   - Так что же, Марлена?
   - Я очень хорошо представляю себе, но не знаю, как это объяснить.
   - Попытайся. Я должна знать.
   - Ты говоришь так,  что  я  не  могу  не  видеть  -  ты  чувствуешь  себя
виноватой, как будто в чем-то серьезно ошиблась.
   - Почему? Что же, по-твоему, я сделала?
   - Не знаю. Но я слышала, как ты сказала так однажды  в  обсерватории.  Ты
смотрела на Немезиду, и мне показалось, что здесь каким-то образом  замешана
наша звезда. Тогда я спросила у компьютера, и компьютер рассказал  мне,  что
значит слово Немезида. Это что-то такое,  что  безжалостно  уничтожает,  что
несет возмездие.
   -  Но  звезду  назвали  Немезидой  совсем  по  другой  причине!  -  почти
выкрикнула Юджиния.
   - Ее назвала так ты, - спокойно и бесстрастно заметила Марлена.
   Конечно, как только Ротор покинул  Солнечную  систему,  все  узнали,  что
Немезиду открыла и назвала так Юджиния Инсигна, и ей по праву досталась  вся
слава.
   - Да, я назвала ее, и уж я-то точно знаю,  что  для  этого  у  меня  были
совсем другие основания.
   - Тогда почему ты чувствуешь себя виноватой?
   Снова воцарилось молчание. Действительно, лучше не говорить ничего,  если
хочешь скрыть правду.
   - Марлена, мы говорим на разных языках. Давай прекратим  этот  бесцельный
разговор. Впрочем, еще одно: запомни, что ты не должна  никому  рассказывать
ни о твоем отце, ни этой чепухи об уничтожении Земли.
   - Конечно, не буду, если ты так хочешь. Только  уничтожение  Земли  -  не
чепуха.
   - А я говорю - чепуха! Будем считать, что ты все выдумала.
   Марлена согласно кивнула:
   -  Я  немного  посмотрю  фильмы,  а  потом  пойду  спать,  -  с  показным
равнодушием сказала она.
   Юджиния смотрела вслед уходящей дочери. Я чувствую свою вину, думала она.
Это написано у меня на лице, и все это видят. Нет, не все.  Только  Марлена.
Только у нее есть этот дар - видеть и понимать. Марлена должна иметь что-то,
что могло бы компенсировать все ее недостатки.  Обычных  способностей  здесь
мало, это плохая компенсация. Вот Марлена и получила свой дар: от нее нельзя
ничего  утаить,  она  все  узнает  по  выражению  лица,  по  интонациям,  по
незаметным для обычного человека движениям.
   Когда у нее появились эти удивительные способности? Когда она сама узнала
о н