воле. Мы  тогда  основательно  с
ним повздорили, после чего он ушел, явно расстроенный тем, что  его  протеже
отклонил протянутую им руку помощи. Мы не виделись целых пять дней.
   Впрочем, за это время я и без помощи Спанки достаточно успешно справлялся
со своими обязанностями, а моя уверенность в собственных  силах  росла,  что
называется, не по дням, а по часам.
   Постепенно начал меняться и мой образ жизни, я  даже  принял  приглашение
одного актера, с которым познакомился на той торжественной церемонии. И  все
же я определенно скучал по своему даэмоническому тренеру.
   Когда же в пятницу вечером Спанки  наконец  объявился,  неспешно  идя  по
улице мне навстречу - сам я, возвращаясь с работы, шел в  сторону  метро,  -
мне показалось, что он напрочь забыл тот наш  спор  и  пребывал  в  отличном
настроении. По причинам, которые он не счел нужным  мне  объяснять,  на  нем
была белая форма офицера военно-морского флота США.
   - Вот подумал,  что,  возможно,  тебе  захотелось  бы  занять  чем-нибудь
сегодняшний вечер, - беззаботно проговорил он, подстраиваясь под мой шаг.
   - По-моему, это ты предпочел бы немного отдохнуть после  своих  океанских
вояжей.
   - Что я слышу?  Нотки  явного  сарказма?  -  проговорил  Спанки,  как  бы
обращаясь к бледному небу. - Или наш мальчик недоволен своей судьбой  и  его
ничто не радует?
   - Все меня радует. Просто я волнуюсь о своих родителях и хочу знать,  что
с ними происходит. Встревожен  я  и  тем,  что  происходит  лично  со  мной.
Возможно, ты ничего не замечаешь, но я преображаюсь с такой  быстротой,  что
скоро сам перестану себя узнавать.
   - Понятно.
   Спанки снял фуражку и принялся с задумчивым видом вертеть ее в руках.
   - Думаю, что нам действительно следует  поговорить  на  эту  тему.  Давай
пройдем здесь.
   Он  открыл  маленькую  боковую  дверь  в  здании  станции,  и  мы   стали
подниматься по длинной бетонной лестнице, которая  вела  на  крышу.  Впереди
маячил узкий проход, который тянулся под навесом станционного строения.
   - Иди за мной, -  сказал  Спанки,  чуть  оборачиваясь.  -  Не  бойся,  не
упадешь.
   Я двинулся следом за ним, и вскоре мы уже сидели  под  сводом  громадного
купола, сооруженного из стали и стекла, глядя сверху вниз на расходящиеся от
центра лучи  железнодорожных  путей  с  готовящимися  к  отправке  составами
поездов, похожими на голубых змей.
   - Должен признать, что ты превзошел мои  ожидания,  -  сказал  Спанки.  -
Слишком быстрая трансформация  всегда  сопряжена  с  некоторыми  издержками.
Сомнения в себе, дискомфорт от осознания вновь нарождающейся личности -  все
эти побочные эффекты,  как  показывает  опыт,  совершенно  неизбежны,  и  на
определенном этапе их испытывает большинство людей, которым я помогаю. И все
же я никак не ожидал, что ты почувствуешь всплеск этих эмоций до  того,  как
повстречаешься со своими родителями или переедешь на новую квартиру.
   - На новую квартиру?
   - А что? Совершенно очевидно, что, как только ты займешь в компании место
Пола и обзаведешься связями на своем новом социальном уровне,  тебе  уже  не
захочется делить жилище с каким-то Заком. Он в  общем  неплохой  парень,  но
ведь явный неудачник, а в твоей новой жизни не  будет  места  для  подобного
рода людей. И потом, не можешь же ты пригласить  на  коктейль  в  свою  дыру
очередную очаровательную подругу?
   - У тебя что, все это внесено в план, да?
   - Мартин, я работаю в соответствии со строго фиксированным графиком, а  в
операциях подобного рода существует четкая последовательность. Пока  что  ты
не выбился из этого графика.
   - Что ты намерен сделать с Полом? Устроишь  ему  какой-нибудь  несчастный
случай? - Про себя я уже твердо решил, что если  мне  и  суждено  когда-либо
подняться по служебной лестнице, то это должно произойти отнюдь не  за  счет
какого-то другого человека.
   - Не разыгрывай мелодрам. Успокойся. Пол пойдет своим собственным  путем,
это я тебе обещаю.
   - А теперь скажи, - не унимался я.  -  Почему  моя  трансформация  должна
проходить в соответствии с каким-то особым графиком? У тебя  что,  есть  еще
кто-то на примете?
   - Мартин, у меня осталось  менее  трех  недель  на  то,  чтобы  завершить
перестройку твоего психосоциального облика.  После  этого  я  распрощаюсь  с
тобой и отправлюсь спасать очередную порушенную жизнь.
   Некоторое время мы сидели молча.  Мне  было  странно  видеть,  как  круто
меняется моя жизнь, но, несмотря на это, я почему-то чувствовал себя  вполне
нормально, словно при всем при том мне  разрешили  оставаться  самим  собой.
Если в то время меня и тревожили какие-то сомнения,  то  мне  все  равно  не
приходило голову остановиться и проанализировать их. Краем глаза я продолжал
наблюдать за Спанки, который со счастливым видом сидел рядом со мной, болтая
ногами. Линия его спины, симметрия ногтей - все  в  нем  казалось  настолько
безупречным, что могло сложиться впечатление, будто его создал компьютер.
   - Я подыскал квартиру,  которая,  надеюсь,  тебе  понравится,  -  сообщил
даэмон, прищуривая один глаз. - Не хочешь на нее взглянуть?
   - Почему бы нет?
   Спанки встал и стряхнул пыль со своих белых форменных брюк. Мы спустились
вниз, вышли на улицу и взяли такси. Дом в  одном  из  фешенебельных  районов
Лондона,  куда  привез  меня  Спанки,   являл   собой   образец   мемфисской
архитектурной  школы.  Снаружи   здание   украшали   металлические   балконы
изысканной  формы.  Просторные  светлые  апартаменты,  в   отделке   которых
преобладали холодные белые, серые и зеленые тона, повергли меня в восторг.
   - Просто невероятно! - воскликнул я,  слушая,  как  в  пустынных  хоромах
заколыхалось эхо моего голоса. - Но я же никогда  не  смогу  позволить  себе
ничего подобного. Разумеется, я ожидаю некоторую прибавку к жалованью, и все
же...
   - За  все  уже  уплачено,  -  проговорил  Спанки,  щелкнув  выключателем,
подсоединенным к паре неоновых голубых трубок.
   - Покупку я оформил несколько дней назад, причем на  твое  имя,  так  что
можешь переезжать в любое время. Я знал, что тебе  понравится.  Не  забывай,
что мой вкус ? твой вкус. Считай эту квартиру моим подарком тебе за успешную
учебу, чем ты существенно облегчил мою миссию.
   Он прошел к старомодному, отделанному хромом холодильнику,  помещавшемуся
рядом с баром, достал заледенелую бутылку  ?Таттингера?  и  приготовил  пару
хрустальных бокалов. Кстати, бутылку он открыл, даже не прикасаясь к пробке,
что показалось мне довольно забавным трюком.
   Детство мое прошло в маленьком стандартном доме с эркерами  и  крохотным,
заросшим крапивой садиком, где летом невозможно было укрыться от  солнца,  а
потому обилие пространства и света  здесь  приятно  поразило  меня.  Стоя  в
центре  просторной  гостиной,  я  испытывал  смешанное  чувство  эйфории   и
агорафобии.
   -  Ну  как,  нравится?  -  будничным  тоном  спросил   Спанки,   пригубив
шампанское.
   - Нет слов! - воскликнул я, ошеломленно качая головой. - И все же, что бы
ты ни говорил, я не заслужил права здесь жить.
   - Для некоторых людей недвижимость не представляет никакой ценности.  Мне
попадались клиенты, которые предпочитали всю жизнь путешествовать по  свету,
и, коль скоро именно в путешествиях они видели счастье, я старался  всячески
помогать им в этом.
   - Нет-нет, в Лондоне я чувствую себя вполне счастливым и не согласился бы
жить ни в каком другом городе.
   - Тогда я вправе расценить твои слова как благосклонное согласие  принять
от меня в подарок эту квартиру?
   - Да, вправе, - ответил я, прямо-таки сияя. Я уселся, скрестив  ноги,  на
паркетный пол и наблюдал, как Спанки задумчиво шагает по комнате.  Последние
несколько недель я провел  в  обществе  некого  существа,  которое  не  было
человеком в строгом смысле слова, однако сейчас я  уже  не  мог  представить
себе, как бы вообще жил на свете, не сведи нас судьба вместе. И все же разве
возможно, чтобы тебе нравился кто-то, кого ты не понимаешь?
   - Мужчины тоже редко понимают женщин, однако те  не  перестают  нравиться
им, - неожиданно обронил Спанки. - Хотя и не столь часто становятся друзьями
- секс мешает.
   - Не уверен, что это так..
   - Уверяю тебя, что это именно так. А иначе откуда же  берется  так  много
одиноких женщин средних лет? Большинство мужчин перестают даже разговаривать
с женщинами, когда те утрачивают былую привлекательность  и  оказываются  во
власти фантазий о женщине-ребенке, пока кто-нибудь  не  выбьет  из  них  эту
дурь. Если бы я не проявлял должной осторожности, все мои клиенты  предпочли
бы остаться холостяками, рыскающими в поисках воплощения своей мечты.
   Я поставил бокал на пол рядом с собой.
   - Спанки, а  что  с  тобой  случилось?  Зачем  тебе  вообще  понадобились
какие-то клиенты?
   Он уже говорил мне, что намерен прекратить свое  существование  в  облике
духовного даэмона исключительно ради обретения человеческого обличья, однако
никогда не рассказывал о своей жизни на Земле.
   - Знаешь, Мартин, я не слишком люблю говорить о себе самом. - Он тоже сел
на пол и поставил бутылку между нами. - А в общем  все  довольно  просто.  В
принципе, даэмоны не имеют телесной оболочки - мне же хотелось  осязаемости.
Тела. Человеческой жизни. Поэтому я был возрожден уже в облике человека и  с
тех пор с огромным удовольствием помогаю людям.
   Возможно, все дело в этих изумрудно-зеленых глазах, неотрывно  смотревших
на меня, однако впервые за все это время я понял,  что  Спанки  скрывает  от
меня нечто действительно важное.
   Как знать, если бы я раньше начал действовать в соответствии с возникшими
у меня смутными подозрениями, возможно, вообще ничего не случилось бы?!

Глава 14

ПОДОЗРЕНИЕ

   В субботу я сообщил Заку, что съезжаю с квартиры.
   - Что значит - съезжаешь? - изумленно спросил он. - А я-то думал, старик,
что тебе здесь нравится. Считал, что  между  нами  возникла  даже  некоторая
гармония, что нам приятно осознавать эту связь друг с другом.
   Всю вторую половину  дня  он  просидел  на  полу,  куря  ?травку?,  надев
наушники и играя на компьютере в ?Дельфина  Экко?.  Спанки  все  организовал
так, что во вторник утром можно было начать перевозить веши. Он  уже  забрал
ключи и показал мне документы на квартиру, хотя и отказался  объяснить,  как
ему удалось их оформить, сославшись на то,  что  это,  мол,  лишь  ?частичка
волшебства?.
   - Зак, мне тоже было приятно твое общество, однако предложение  оказалось
настолько заманчивым, что я попросту не смог отказаться.
   - А  знаешь,  Мартин,  ты  становишься  совершенно  другим  человеком,  -
укоризненно заявил он, тыкая мне в грудь пальцем. -  Раньше  ты  всегда  был
таким простым, открытым, что ли, а в последнее время стал вести себя  как-то
странно.  Сначала  эти  наряды,   потом   -   работа.   Ты   даже   перестал
интересоваться, как дела у  Дэбби!  Это  что,  все  из-за  даэмона,  да?  Он
превращает тебя в хлыща. Ну что ж, прекрасно! Таким  образом,  деньги  стали
для тебя неким божеством.  А,  пошел  в  задницу!  Больше  ты  для  меня  не
существуешь.
   Он нацепил наушники и опять принялся водить своего дельфина по  подводным
пещерам. Меня же его реакция попросту возмутила. Разумеется, Заку нравилось,
что в любое время есть где разжиться левыми деньжатами, и сейчас,  когда  он
почувствовал, что эта возможность уплывает, ему вдруг расхотелось знаться со
мной.
   Я сорвал с него наушники.
   - Зак, нам обоим пора повзрослеть. И ты не можешь вот так сидеть здесь до
конца своих дней. Все вокруг нас находится  в  постоянном  движении,  причем
новое поколение уже наступает нам на пятки. Все эти книжки, игры, - я  обвел
рукой захламленную гостиную, -  они  ведь  не  имеют  никакого  отношения  к
реальной жизни. Дэбби носит под сердцем твоего ребенка, и либо  она  сделает
аборт, на который опять же тебе предстоит раздобыть деньги, либо  ты  должен
будешь взять на себя заботу о ней самой и о младенце. Пора бы тебе подыскать
работу и немного образумиться. Ты уже не ребенок.
   Он отбросил джойстик, наушники и, ссутулившись, повернулся ко мне:
   - Только  не  надо,  старик,  переводить  разговор  на  меня.  Именно  ты
нуждаешься в каком-то там духовном  поводыре,  который  должен  помочь  тебе
одолеть жизненные проблемы.
   - Все это произошло без какого-либо участия с моей  стороны.  Просто  так
получилось. Не знаю, как и почему, но получилось.
   - Но это же нечестно! - вдруг заорал он. - Ведь из нас двоих именно я  во
все это верю! Причем верил всегда. И где же мой поводырь?! Кто  поможет  мне
преодолеть жизненные трудности?
   Этого я не знал и потому не мог ответить на его вопрос. В  последние  дни
он выглядел так, что ему лучше было не выходить на улицу.
   - Я попрошу его помочь тебе, - сказал я и действительно это сделал.
   По правде говоря, Спанки отнюдь не пришел в восторг от  моей  просьбы.  В
очередной раз он заявился ко мне в магазин  поздно  вечером  в  понедельник,
когда я все еще корпел над бланками заказов. Я его почти не узнал -  на  нем
были джинсы ?Серебряная  нашивка?  от  Леви  и  белая  тенниска,  а  сам  он
показался мне почти обыкновенным человеком.
   - Заку я не  могу  помочь,  потому  что  не  в  состоянии  выбирать  себе
клиентов, - объяснил он, взгромоздясь  на  гору  упакованных  в  пластиковые
мешки диванов.
   - Понимаешь, парень совсем в лоскутах, и я не знаю,  как  ему  помочь,  -
проговорил я. - Ну неужели совсем ничего нельзя сделать?
   - Ладно, я подумаю над этим.
   -  А  зачем  ты  вообще  пришел?  Или  нам  сегодня  предстоит  очередное
мероприятие?
   - Нет, просто я - маленькое существо, у  которого  масса  дел.  Здесь  на
людей посмотреть, там паутинку сплести. Родители опять звонили?
   - Да, три раза, с  некоторым  интервалом  во  времени.  Я  оставил  Лотти
записку, в которой сообщал, что до следующего уик-энда меня ни для кого нет.
   - Молодчина. А пришел я лишь затем, чтобы сказать, что до пятницы меня не
будет. Желаю приятного новоселья.
   - Спасибо. И тебе удачи во всех делах. Когда я снова поднял  голову,  его
уже не было, и лишь в воздухе витал его терпкий аромат - как личная  роспись
на документе.
   Я отпросился с работы, чтобы подготовиться к переезду на новую  квартиру,
то есть упаковать несколько коробок с книгами  и  кое-какую  одежду.  Спанки
снабдил меня только кроватью. Ну что ж, кухня была полностью оборудована,  а
с  остальной   мебелью   можно   и   повременить.   Макс   намекнул   насчет
двадцатипроцентной скидки на свой товар, однако я сразу же отклонил подобное
предложение.
   Пока я упаковывал книги в картонные коробки, Зак угрюмо бродил по  кухне.
Я решил оставить ему все,  что  он  пожелает,  включая  набор  инструментов,
столовые приборы и посуду - себе куплю новые.
   Во  вторник  утром  я  переехал  в  свои  сверкающие,   девственно-чистые
апартаменты. В комнатах еще пахло свежей краской, и я  подумал,  что  самому
дому не более пяти лет. Мне никогда еще  не  доводилось  жить  в  модерновом
здании и потому казалось невероятным, что в квартире может  вообще  не  быть
пятен на стенах и потолках. Распаковка вещей  много  времени  не  заняла,  а
потому вскоре я уже отправлялся в город на ленч с Полом, который намеревался
обсудить со мной кое-какие проблемы предстоящего расширения фирмы.
   К назначенному времени я  был  в  маленьком  итальянском  ресторане,  где
прождал Пола не менее часа, но он так и не появился. Тогда я позвонил ему  в
офис, его телефон не ответил. Странно. Я вернулся в магазин.
   Макс отправился на какое-то совещание с  последующим  ленчем  в  обществе
Нэвилла Симса,  так  что  я  до  восьми  часов  проторчал  в  магазине.  Пол
по-прежнему не давал о себе знать.
   В ту ночь я в одиночестве роскошествовал в  своем  свежевыкрашенном  раю.
Подумав, что неплохо было бы представиться соседям,  я  постучался  в  дверь
напротив, однако никто на мой стук не отозвался.
   На следующее утро Макс вызвал меня к себе и спросил, не видел  ли  я  его
сына. Как выяснилось, накануне вечером он так и не вернулся домой, и  теперь
его невеста Памела не находит себе места от  волнения.  Я  рассказал  ему  о
нашей договоренности позавтракать вместе и о  том,  что  Пол  не  пришел.  К
сожалению, я не нашел нужных слов, чтобы хоть как-то успокоить босса.
   В тот же вечер я отправился на обед к знакомому актеру  и  завершил  день
уже в Челси в обществе совершенно  потрясающей  девушки  по  имени  Вайоминг
Чарльз, дублерши в новой пьесе  Стивена  Беркова,  которую  ставил  один  из
театров Вест-Энда. У нее были рыжие  волосы,  а  грудь  начисто  опровергала
сразу  несколько  законов  физики.  Она  показалась  мне  очаровательной   и
несколько  странной,  как  говорится,  ?с  перепробегом?,  что,  однако,  не
помешало нам пробарахтаться в постели чуть ли не всю ночь напролет. Примерно
в половине седьмого утра она вытолкала меня за дверь, сказав, что  с  минуты
на минуту должен заявиться ее приятель.
   В четверг утром  я  позвонил  в  больницу,  решив  предпринять  очередную
попытку навестить Дэррила, но дежурная медсестра сообщила, что он  выписался
накануне вечером. Я позвонил ему домой, но телефон не отвечал.
   От Пола также не было ни  слуху  ни  духу,  что  вынудило  Макса  наконец
обратиться в полицейский участок Беверли, однако и там ему не сказали ничего
утешительного. Неспособная предложить  лучшую  программу  действий,  полиция
порекомендовала ему дождаться конца уик-энда, после чего Пола можно будет  в
официальном порядке признать пропавшим без вести.
   У меня в голове роились всевозможные мысли, одна безумнее другой.
   С чувством нарастающей тревоги я позвонил на  свою  бывшую  квартиру,  но
услышал лишь автоответчик, говоривший по-прежнему моим голосом. Если  Зак  и
был дома, то он, судя по всему,  не  утруждал  себя  приемом  телефонограмм.
Возможно, все это было как-то связано с отлучкой Спанки, но, так или  иначе,
к вечеру я уже окончательно уверовал в то, что со всеми людьми, тем или иным
образом связанными со мною, непременно  случается  что-нибудь  нехорошее.  В
моей  новой  квартире  наконец  установили  телефон,  и  я  решил  позвонить
родителям.
   К телефону никто не подходил, и это уже само по себе выглядело странно.
   Я сразу  же  связался  с  телефонной  станцией,  где  мне  сообщили,  что
родительский телефон отключен.
   Теперь я уже запаниковал не на шутку.
   Ну как я  мог  быть  таким  глупцом?  Я  настолько  увлекся  собственными
дешевыми удовольствиями, что совершенно не заметил, как буквально  со  всеми
лицами из моего окружения случается  что-то  страшное.  Я  схватил  такси  и
помчался на свою прежнюю квартиру. Уезжая оттуда, я отдал свои  ключи  Заку;
поэтому мне ничего не оставалось, как упорно звонить в дверь, в надежде, что
мой звонок в конце концов будет услышан. Однако я ошибся, и, более  того,  с
улицы я увидел, что свет в гостиной погашен.
   "Ну ладно, не волнуйся?, - успокаивал я себя.
   Должно же существовать какое-то разумное объяснение происходящему!
   Но о каком разумном объяснении мог помышлять я, отдававший себя во власть
даэмону!
   Я понял, что должен немедленно навестить родителей.
   Позвонив Максу, я предупредил его, что в пятницу меня не будет на работе.
Он не возражал и, более того, сказал; что чертовски  волнуется  за  Пола,  а
потому подумывает, не закрыть ли вообще магазин на день-два. Машины  у  меня
не было, а последний вечерний поезд уже ушел, поэтому  поездку  в  Твелвтриз
мне пришлось отложить до следующего утра. Я решил выехать как можно раньше.
   Чуть  свет  я  отправился  на  станцию  Чаринг-Кросс.  Первую  электричку
отменили, вторая опаздывала, и чем дольше я ждал, тем больше крепла  во  мне
уверенность, что случилось нечто ужасное.
   У  меня  было  такое  чувство,  что  я  так  никогда  и  не  доберусь  до
родительского дома. Выйдя из электрички, я решил идти пешком, однако,  дой