, как
подозревал Сергей, сообщил "хозяину" о возвращении бывшего донора из далеких
уральских Огней. Тот же Свирский, здраво рассудил Сергей, вполне мог "навести"
на него "хозяина" -- тогда, год назад, когда еще только производился подбор
кандидатов в доноры.
      Стоп! Сергея внезапно осенила любопытная мысль. Ведь существует еще
проблема совместимости! Как он не додумался до этого сразу! Ну конечно же! Вот
принцип, по которому производился отбор: пересаживаемый орган донора должен
идеально соответствовать организму акцептора, в противном случае вероятность
отторжения этого органа значительно возрастает. Наверняка существует набор
критериев, по которым определяется совместимость донора и акцептора. Что здесь
может быть? Возраст, пол... что еще?
      Группа крови! Вот она, зацепка! Ведь у него, Сергея, очень редкая кровь:
резус-отрицательная первой группы. А это значит, что у того типа должна быть
точно такая же кровь! Сергей знал: при переливании крови человеку с
резус-отрицательным фактором первой группы донором может быть носитель только
такой же крови, и никакой другой. При пересадке органов наверняка действует тот
же принцип. Знал он так же и то, что людей с такой редкой кровью -- не более
двух процентов. У Ларисы тоже первая группа крови, но с положительным резусом.
Детей в такой ситуации иметь не рекомендуется, заявила им одна врачиха в первые
же месяцы их супружеской жизни, резус-конфликт неизбежен и чреват опасными
последствиями. Они плюнули на все и пошли на риск. Он вспомнил, с каким
нетерпением, трепетом и страхом ждали они рождения Катюши, как врачи из районной
женской консультации официально предупреждали, что ребенок может родиться
мертвым и что никакой ответственности они в этом случае на себя не берут.
Однако, вопреки мрачным медицинским прогнозам, Катюша родилась здоровым ребенком
и на протяжении последующих десяти лет проблем со здоровьем не знала -- если,
конечно, не считать стандартного набора обычных детских заболеваний.
      Именно в тот период их совместной жизни Сергей и был поставлен на учет в
городской резус-лаборатории. Носителей такой редкой крови, заявили ему там,
наперечет, и каждый из них должен быть взят под контроль. Поначалу Сергей не
понимал, какой смысл в этом контроле, однако пять лет назад понимание пришло к
нему. Ему позвонили из лаборатории и попросили -- если, конечно, он не возражает
-- срочно приехать в лабораторию и сдать кровь для переливания одному
пострадавшему в автомобильной аварии. У того, как выяснилось, та же кровь, что и
у Сергея. Как ему объяснили, жизнь пациента всецело зависела от его решения.
Сергей не стал раздумывать, тут же собрался и поехал. Все прошло благополучно,
пациент остался жив, так и не узнав, кто же оказался его спасителем: Сергей
пожелал остаться инкогнито.
      Возвращаясь к проблемам дня сегодняшнего, Сергей пришел к выводу, что
похититель его почки должен иметь ту же кровь, что и у него: резус-отрицательную
первой группы. Информацию же о возможных донорах можно было получить только в
резус-лаборатории. А это значит, что его таинственный недруг каким-то образом
получил доступ к регистрационным данным лаборатории и вычислил, таким образом,
идеального донора.
      Итак, неизвестный одновременно шел по трем параллельным направлениям.
Первое направление -- это сведения, полученные от Свирского, который и "навел"
похитителей на Сергея как на потенциального донора. Второе направление -- это
информация из его амбулаторной карты как о человеке абсолютно здоровом и,
главное, с двумя прекрасно работающими почками. И, наконец, третье -- сведения
из резус-лаборатории, подтверждающие, что Сергей Ростовский и есть тот самый
идеальный донор.
      Теперь, когда путем логических построений Сергей создал некий смутный
гипотетический образ своего врага, он попытался наметить основные направления
поисков этого человека. В первую очередь необходимо было узнать, не оставил ли
тот каких-либо следов в резус-лаборатории. Особых надежд на этот путь Сергей не
возлагал: как никак, прошел уже год, если не больше, с того момента, как тот мог
обратиться в лабораторию, однако Сергей решил рискнуть: авось да получится.
      Поездку в лабораторию он отложил до понедельника. Сегодня же он должен был
"прощупать" Свирского. По крайней мере, попытаться хоть что-нибудь узнать о нем.

      Он набрал номер Павла (как ему не хотелось этого делать!) и попытался
выяснить, не пересекались ли его пути с неким Свирским, однако Павел достаточно
холодно и официально заявил, что ни о каком Свирском понятия не имеет и иметь не
желает. Из чего Сергей заключил, что у них с Ларисой далеко не все ладно.
      Что ж, Свирский пока недосягаем. Подождем, решил Сергей, до лучших времен,
может быть, Свирский сам даст о себе знать... Стоп! А почему бы не послать
Свирскому сообщение по электронной почте? Предлагаю, мол, встретиться и обсудить
важные проблемы, в том числе и о возможном сотрудничестве, и т.д. и т.п. Как
знать, может быть, клюнет Свирский на приманку? Или сначала доложит кому следует
о странном послании от Сергея Ростовского? В конце концов, попытка не пытка. Что
он теряет, чем рискует? Сергей решился. Все-таки это шанс. Ниточка, за которую
стоило потянуть. Глядишь -- и весь клубок размотается.
      Через десять минут сообщение было послано. Сергей вдруг почувствовал
возбуждение и необычное облегчение. Он начал действовать. Он больше не имел
права на сомнения. Все, путь назад отрезан -- теперь только вперед. Первый шаг
сделан.
      Он снова мысленно вернулся к проблемам медицинского характера. Без
сомнения, все его выводы и выкладки имели смысл -- однако лишь в том случае,
если он не допустил в своих рассуждениях какой-нибудь ошибки. Он вторгся в
область, в которой практически ничего не смыслил, и без квалифицированной
консультации специалиста не мог быть окончательно уверен в своей правоте.
      Тогда-то он и вспомнил о своем далеком друге докторе из уральских Огней.
Вот кто ему сможет помочь, тем более, что от него у Сергея секретов не было.
Необходимо было немедленно связаться с ним.
      Однако Сергей прекрасно понимал, что любые попытки связаться с кем-либо
могут стать известны его врагам: он все еще не исключал тотальной слежки за
своей персоной. Нужно было найти какой-то выход.
      Постепенно в голове его созрел план.

      Глава восьмая
      Сергей отыскал свою старую записную книжку и долго листал ее, пока не
нашел телефон Андрея Синицына, старого школьного товарища. Андрей жил где-то в
районе метро "Алтуфьево", в одной из двадцатидвухэтажек. Ему-то он и решил
позвонить во исполнение намеченного плана. Однако звонить из дома он не стал:
телефон мог прослушиваться.
      Тамара Павловна оказалась дома.
      -- А, это ты, Сережа. Заходи. Что-нибудь случилось?
      Из ее кухни доносился аромат свежеиспеченных блинов.
      -- Все в порядке, Тамара Павловна. Позвонить срочно нужно, а мой телефон,
похоже, сломался. Не позволите воспользоваться вашим?
      -- Да ради Бога, Сережа. Проходи. Там, в комнате, на журнальном столике.
Извини, у меня блины...
      Она поспешила на кухню, а он прошел в комнату, где без труда обнаружил
старенький дисковый аппарат, какие сейчас, пожалуй, можно найти только в музеях
или антикварных магазинах.
      Он набрал нужный номер. К счастью, трубку снял сам Андрей.
      -- Привет, Андрюха. Это Сергей Ростовский.
      -- О, сколько лет, сколько зим! Ну как ты, старик? Рассказывай. Давно тебя
не слышал, Серега. Где пропадал?
      -- В Штатах, в командировке. Дела, знаешь ли...
      Они потрепались о том о сем, перемыли косточки общим знакомым, вспомнили
счастливые школьные годы. Потом Сергей приступил к делу.
      -- У меня к тебе просьба, Андрей. Конфиденциальная. Я тут, понимаешь ли,
попал в одну очень нехорошую историю, и без твоей помощи мне не обойтись.
      -- Выкладывай. Чем могу -- помогу.
      -- Это не составит для тебя большого труда. У тебя поблизости имеется
какое-либо отделение связи?
      -- Почта, что ли? Ну, имеется. Даже целых две.
      -- Мне нужно, чтобы ты абонировал на свое имя почтовый ящик в одном из
этих отделений. Раз в три-четыре дня будешь проверять, нет ли писем. Если есть
-- передашь мне. Только предварительно позвони. Кстати, звонить по моему
домашнему номеру не рекомендуется. Запиши телефон для связи, -- он продиктовал
номер Тамары Павловны. -- Либо попросишь подозвать меня -- я буду рядом, в
соседней квартире, -- либо, если меня дома не окажется, оставишь сообщение.
      -- М-да... Похоже, Серега, ты основательно влип. Это серьезно?
      -- Думаю, да.
      -- Может быть, еще какая-нибудь помощь нужна? Кулаками, скажем, помахать?
Я могу.
      Сергей улыбнулся.
      -- Спасибо, Андрей. Нет, с остальным я разберусь сам. Сделай только то, о
чем я просил. Расходы оплачу.
      -- Да пошел ты... Я, положим, тоже не нищий.
      -- Извини. Да, если сможешь, сделай это сегодня. А как сделаешь, сообщи
номер абонентского ящика. По телефону, который я тебе дал. Спросишь Тамару
Павловну, это моя соседка. Домой мне не звони ни под каким видом. Лады?
      -- Лады. Все будет о'кей, не дрейфь. Жди звонка, Серега. Пока.
      -- Пока.
      Положив трубку, Сергей прошел на кухню.
      -- Тамара Павловна, у меня к вам серьезное дело. Вернее, просьба.
      -- Я слушаю, Сережа.
      -- Понимаете ли... -- он не знал, с чего начать и как вкратце, не вдаваясь
в подробности, объяснить, что с ним стряслась беда. -- У меня возникла одна
проблема, которая... словом, я попал в неприятную историю и мне нужна ваша
помощь.
      -- Это как-то связано с Ларисой? -- встревожилась она.
      -- Нет-нет, Тамара Павловна, Лариса здесь не причем, -- торопливо заверил
он ее. -- Честно говоря, для всех нас будет лучше, если я утаю от вас
подробности.
      -- Как знаешь, Сережа. Говори, что я должна сделать.
      -- Практически ничего. Единственное, что мне нужно, это время от времени
пользоваться вашим телефоном и вашим почтовым ящиком. Если мне позвонят по
вашему номеру, позовите меня. В случае, если меня не окажется дома, попросите
оставить сообщение. Кроме этого, если в вашем почтовом ящике окажется письмо на
имя Андрея Синицына, то знайте: это для меня.
      -- Ты уверен, что все делаешь правильно? -- спросила она, в упор глядя на
Сергея.
      Он кивнул.
      -- Уверен.
      -- Хорошо, -- ответила она после минутного раздумья, -- я сделаю все, как
ты говоришь.
      -- Спасибо, Тамара Павловна. Да, и еще одна просьба: никому ни о чем не
говорите.
      -- Это настолько серьезно?
      -- Думаю, да, Тамара Павловна.
      -- Что ж, Сережа, я всегда рада помочь тебе. Ты парень хороший, на злое
дело неспособный. Надеюсь, все у тебя образуется.
      Сергей еще раз поблагодарил и вернулся в свою квартиру.
      По его расчетам, Андрей обернется часа за полтора-два. Этого времени
должно хватить, чтобы написать письмо доктору.
      Он уселся за письменный стол и принялся сочинять пространное послание
далекому другу. В течение часа он корпел над изложением событий, происшедших с
ним за эту неделю, подробно расписал свои соображения на этот счет, выводы, к
которым пришел, опасения, которые испытывал, упомянул о давлении неведомых сил,
которое ощущал каждой клеточкой своего организма. Закончил письмо просьбой дать
квалифицированное заключение по интересующим его медицинским аспектам проблемы.
Здесь же подробно сообщил о предпринятых им мерах конспирации, позволяющих
друзьям осуществлять беспрепятственную и, главное, никем не контролируемую
почтовую связь. Подставлять доктора под удар он не хотел. Ни в коем случае.
      Единственное, о чем он умолчал -- это о разрыве с Ларисой. Это его личные
дела, и никому, даже доктору, об этом знать не следует.
      В семь вечера появилась Тамара Павловна и жестом пригласила к себе. Звонил
Андрей. Все, о чем его просил Сергей, тот сделал в самом лучшем виде. Узнав у
друга номер абонентского ящика, который тот зарегистрировал на свое имя, Сергей
горячо поблагодарил его и дал отбой.
      Дело сделано. Он вернулся к себе, вписал в письмо доктору только что
полученный номер абонентского ящика, на который отныне тому следовало слать
корреспонденцию, и отнес готовое послание Тамаре Павловне.
      -- Еще одна просьба, Тамара Павловна. Отправьте, пожалуйста, это письмо.
Это очень важно.
      Она молча взяла конверт. На конверте, в графе "Адрес отправителя", стояло
только два слова: Андрей Синицын.
      Она подняла на него удивленные глаза.
      -- Так надо, Тамара Павловна, -- заверил он ее.
      Она тяжело вздохнула.
      -- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Сережа.
      Проводив Тамару Павловну, Сергей вернулся к себе.
      А на следующий день, в воскресенье, они с Катюшей отправились в зоопарк,
смотреть слона. Катюша была на седьмом небе от счастья. Глядя на дочку, он и сам
радовался не меньше ее, на какое-то время забыв обо всех своих проблемах.

Глава девятая
      В понедельник Антонов, новый шеф Сергея, планировал встречу с директором
какой-то зарубежной фирмы, с которой собирался заключить партнерское соглашение
на поставку крупной партии компьютерной техники. Встреча должна была произойти в
офисе этой самой фирмы. Сергея он решил взять с собой в качестве советника и
консультанта по экономическим вопросам.
      -- Я надеюсь на вашу помощь, Сергей Александрович, -- заявил Валерий
Геннадьевич. -- Работа предстоит серьезная и, надеюсь, перспективная. Этот
контракт во многом определит будущее нашей компании.
      Встреча прошла успешно, контракт был заключен к обоюдному удовольствию
обеих сторон. Сергей был представлен новому зарубежному партнеру "Финсофта" и
получил формальное приглашение посетить головной офис их фирмы в Ганновере. На
что Сергей вежливо принял приглашение и выразил надежду на долговременное и
взаимовыгодное сотрудничество между их компаниями. Словом, ритуальный обмен
пустыми фразами с целью установления дипломатических отношений. Знакомая
процедура еще по работе у Алексеева.
      В тот же день, в шесть часов пополудни, он посетил резус-лабораторию.
Однако там ему ничем помочь не смогли. Если незнакомец и пользовался данными
лаборатории, то аккуратно, не оставив следов. Кроме того, за год это посещение
могло просто выветриться из памяти сотрудников лаборатории -- срок-то ведь
прошел немалый. Разве упомнишь всех, кто обращается к тебе за информацией?
Словом, из лаборатории Сергей уехал несолоно хлебавши.
      И лишь вечером, поставив машину в гараж и направляясь к своему подъезду,
он вдруг понял, что что-то в этот день было не так. Не хватало чего-то такого,
что стало для него уже привычным, обыденным. Он попытался прокрутить в памяти
события минувшего дня. Так и есть!
      За ним больше не было слежки. В течение целого дня у него никто не висел
на "хвосте", не было видно знакомых очертаний иномарки в пятнадцати метрах
позади, и те двое горе-сыщиков больше не маячили поодаль. Да, открытого
сопровождения больше не было, однако это вовсе еще не значило, что его оставили
в покое. Смена тактики, решил он, его наверняка продолжают "вести", но только
тайно, по-настоящему, а не для показухи. Что ж, игра продолжается. Знать бы
только, чей следующий ход...
      Дома его ждала Катюша.
      -- А я блинов испекла! -- радостно сообщила она.
      -- Сама? -- улыбнулся он.
      -- Ну... почти. Мне тетя Тамара помогала. Совсем чуть-чуть. Не веришь?
      -- Верю, Катюша. И с удовольствием испробую твоей стряпни.
      -- Ты пока раздевайся, папочка, а я приготовлю тебе поесть. И не забудь
руки помыть. С мылом!
      -- Ну конечно же с мылом! -- заверил он ее.
      Они вместе поужинали. Он украдкой поглядывал на Катюшу и радовался, что
она у него есть. Пусть здесь хоть весь мир рушится, а этого счастья он никому не
отдаст. Ни за что на свете.
      После ужина она вдруг заявила:
      -- Знаешь, папочка, а меня сегодня чужой дядя мороженым угостил. Эскимо с
орехами. Вкусное! -- Она аж зажмурилась от удовольствия.
      Сергей резко выпрямился.
      -- Какой дядя? -- глухо спросил он.
      -- Я же говорю -- чужой. Мы с Маринкой и Светкой гуляли во дворе, а он
подошел к нам и спросил, как меня зовут. Я и сказала. Тогда он погладил меня по
головке и дал мороженое. Маринке и Светке не дал, а мне дал. Я, правда, потом с
ними поделилась. Ты же сам говорил, что нужно делиться с подругами, да?
      Он смог лишь кивнуть. Слова застряли у него в глотке. Он вдруг
почувствовал, как почва уходит из-под его ног.
      Они принялись за Катюшу.
      Это уже не игра. Это куда серьезнее. И пусть это только предупреждение
(именно так интерпретировал Сергей появление "чужого дяди"), лишь напоминание о
себе, прозрачный намек на возможные последствия -- но он вдруг со всей
отчетливостью понял, какой страшной опасности подвергает родную дочь. И какую
ответственность несет за ее жизнь.
      Ему стало страшно.
      В десять позвонила Лариса и возмущенно заявила, что если он и впредь будет
подсылать к ней каких-то тупоголовых типов, пытающихся что-то разнюхать, она
заявит на него в милицию. И бросила трубку, даже не удосужившись выслушать его
оправдания.
      Значит, они принялись и за нее. За Ларису.
      Атака по всему фронту. Наступление по всем правилам ведения войны. Вот вам
и ответ на вопрос, за кем будет следующий ход. Не за ним, это факт.

Глава десятая
      Дни потянулись однообразной чередой. Сергей предпринимал отчаянные усилия
найти хоть какую-нибудь информацию о своих невидимых преследователях. Однако все
эти усилия результата пока не давали. Попытка выйти на Свирского через Интернет
провалилась: в базе данных адресной книги жителей Москвы такой фамилии не
значилось, да и сама база данных давно уже устарела, так как ее сетевая версия
не обновлялась аж с 1993 года. Не помог и никто из бывших его сослуживцев по
фирме Алексеева: фамилия "Свирский" никому знакома не была. Ответа на свое
последнее письмо Свирскому Сергей также не получил. Используя личные контакты и
полуофициальные каналы, он запросил сведения о работающих в Москве хирургах,
практикующих в области трансплантации органов, но, увы, и здесь его ждало
разочарование: эти сведения разглашению не подлежали.
      Словом, первые шаги на поприще частного сыска были сделаны впустую. И
постепенно Сергеем начало овладевать ощущение бесполезности предпринимаемых
поисков. Это ощущение усугублялось еще и нарастающим чувством тревоги за Катюшу:
он понимал, что от тех подонков можно ожидать всего что угодно.
      Зато на новой работе у него все складывалось как нельзя лучше. Антонов все
больше и больше приближал его к себе. Теперь Сергей сопровождал своего шефа
практически повсюду. Встречи, переговоры, совещания следовали одно за другим,
выезды к партнерам или приемы в офисе "Финсофта" стали постоянными, почти
ежедневными, и вскоре превратились для него в обыденную, рутинную работу,
которая в целом его вполне устраивала. Все чаще Антонов прибегал к услугам
Сергея как переводчика -- Сергей прекрасно владел английским и немецким языками.
Иногда, хотя поначалу это случалось достаточно редко, Сергей посещал эти
"бизнес-тусовки" один, без Антонова, в качестве полномочного представителя
последнего с правом решающего голоса.
      В пятницу Антонов был приглашен на юбилей одной крупной торговой компании,
отмечающей свое пятилетие. Шеф принял приглашение и, хотя встреча не относилась
к числу чисто деловых, взял с собой Сергея.
      В офисе компании-юбиляра собралось довольно представительное общество:
генеральные директора фирм, президенты компаний, видные коммерсанты,
руководители госструктур, представители крупных зарубежных концернов, а также
пресса и телевидение. Все было организовано на самую широкую ногу. Даже
несведущему в таких делах человеку было бы ясно, что торжество обошлось юбиляру
в весьма кругленькую сумму. Что ж, бизнес ес