жество останков бренной плоти, но твои обожженные  кости  я  не
закапывал, Павел Корнилов! Или ты ушел еще до меня?
     - Их... сжигали насильно? - запинаясь, спросил потрясенный Павел.
     Старик непонимающе посмотрел на него.
     - Как это насильно? Ты что, разве не  стремился  вытащить  счастливый
жребий?
     Павел некоторое время молчал, с трудом усваивал это сообщение,  потом
решительно ударил себя по колену.
     - Хорошо. Перейдем к делу. И давай спрашивать буду  я  нравится  тебе
это или не нравится. - Павел выразительно посмотрел на автомат. -  Знакомо
ли тебе такое оружие?
     - Знакомо, - вздохнул Грегори. - Святая Кристина умудрилась с помощью
подобной штуки уйти к  Господу  прямо  во  время  службы  у  дома  веселых
красавиц. Нужно было видеть это зрелище. Представляешь, выходят...
     -  Представляю,  -  перебил  Павел  разговорчивого  смотрителя.  -  Я
тороплюсь и давай-ка все-таки перейдем к делу.
     Грегори опустил руки и  как-то  сник,  словно  обвисший  в  безветрие
парус.
     - Спрашивай. Только зачем ты вернулся из Сферы  Владык?  Ошибался  ли
Иов, говоря: "Уходят воды из  озера,  и  река  иссякает  и  высыхает:  так
человек ляжет и не встанет; до скончания  неба  он  не  пробудится,  и  не
воспрянет от сна своего"? Разве уже наступило скончание неба и  не  только
Стражи выходят из Сферы Владык?
     - Послушай, Грегори, - терпеливо сказал Павел. - Я готов  говорить  с
тобой сколько угодно, но пойми: я очень спешу. У нас в Сфере  Владык  свои
раздоры. Я не угодил кое-кому и в любой  момент  меня  могут  выследить  и
устроить веселую жизнь. Будет время - мы  с  тобой  поговорим,  а  теперь,
пожалуйста, не отвлекайся и  отвечай  на  вопросы.  Ну,  скажу  тебе,  как
Экклесиаст: всему свое время, и вот сейчас для меня время  искать,  а  для
тебя - время молчать и только отвечать на мои вопросы. Ты понял, Грегори?
     - Понял, - опять вздохнул смотритель. - Готов отвечать. Я же не...
     - Первый вопрос. Есть ли здесь Стражи, кроме Верховного Правителя?  -
Павел понимал, что с Верховным у него ничего не получится, не пустят его к
Верховному, а если и пустят - не дадут поговорить с глазу на глаз, а  если
и дадут - не выпустят. Оружие в этом мире тоже имелось. - Если есть -  где
они, как их найти?
     Грегори удивленно посмотрел на него, но промолчал.
     - Ты не расслышал?
     - А что - уже можно отвечать?
     - О, Создатель! - теперь вздохнул Павел. - Можно.
     - Тогда позволь тебя спросить: ты разве не встречался со  Стражами  в
Сфере Владык? Они только недавно вернулись оттуда, я  как  раз  сколачивал
новый помост.
     "Так-так, - подумал Павел. -  И  Розовый  Страж,  провожаемый  голыми
женщинами, тоже недавно побывал в Сфере Владык. И, возможно, где-то там  и
встретился с Черным Стражем, там, а не в городе у моря. И  здешние  Стражи
тоже только что оттуда..."
     - Сфера Владык обширна, - неопределенно ответил он. -  И  часто  туда
уходят Стражи?
     Грегори поскреб щетину на подбородке.
     - Да как сказать... В прошлом году уходили один раз, в мае, а до того
- накануне Дня поминовения, помню, тогда еще Линда...
     - Где их можно найти, как с ними встретиться?
     - То есть как это где найти? В городах, где же еще! В долине,  да  за
большими порогами, да за горой Одноухого Джаспера. А вот встретиться - это
вряд ли, их люди тебя не пропустят. - Грегори кивнул на автомат. - И  даже
с такой штукой не  получится.  Натаниэль  Велигурски,  рассказывали,  тоже
пытался таким образом... нет, наши Стражи неприступны, незаметны и даже не
поддерживают  ни  одну  партию!  -  Последнюю  фразу  старик  произнес   с
насмешкой.
     - Ты что, не боишься Стражей?
     - Пусть их боятся те, кто не укрепился в вере. Грегори Воэн  идет  по
пути, указанному Господом нашим Иисусом Христом, и ему нечего бояться, - с
достоинством ответил смотритель, расправляя плечи. - Грегори Воэн  впервые
проникся словом Господним еще тогда, когда люди Мартина отделились и  ушли
за большие пороги...
     Грегори продолжал говорить, но Павел не слушал его. Выходило,  что  в
этом мире до Стражей добраться не так-то просто. В отличие от малозаметных
Стражей Лесной  Страны  здешние  Стражи,  судя  по  словам  Грегори,  были
фигурами значительными. До них добраться  сложно,  размышлял  Павел,  -  и
все-таки оставалась еще одна возможность. Сделать вид, что уходишь в Сферу
Владык,  то  бишь  в  туннель,  закрыть  за  собой  калитку  и   поджидать
кого-нибудь из Стражей у входа в туннель.  Вот  только  каким  будет  срок
ожидания?.. Или попытать счастья в других мирах?
     - Грегори, еще один вопрос, - остановил Павел подобную водопаду  речь
смотрителя. - Сколько суток в году?
     Старик помолчал, словно не понял вопроса, потом пожал плечами.
     - Четыреста девять. Двенадцать месяцев  по  тридцать  четыре  и  День
единения. Что, разве раньше было не так?
     Павел прикинул. Если Стражи ходят сюда раз в год и только что были...
Ладно, тогда еще один вопрос.
     - Скажи, Грегори, тебе что-нибудь известно о мире, который называется
Земля?
     Смотритель откачнулся от него, чуть не упав, и Павел почувствовал его
возросшее изумление. Впрочем, и так было ясно, что  смотритель  изумлен  -
достаточно было посмотреть на его лицо.
     - Позволь и ты вопрос. В Сфере Владык теряется память?
     - Увы. - Павел развел руками. - Там очень многое теряется.
     - Печально, печально, - пробормотал Грегори. - Значит, ты не  помнишь
о Земле?
     - Не помню, Грегори! - нетерпеливо выдохнул Павел.
     - Мы живем на Новой Земле, - отчетливо произнес смотритель, но  Павлу
показалось, что он ослышался.
     - Что-о? А где старая Земля, где просто Земля?
     - Там, - коротко ответил старик и ткнул пальцем в мох.
     Павел растерянно  уставился  на  изумрудный  губчатый  покров,  потом
медленно поднял голову.
     - Где - там?
     - На другой стороне, - сочувственно пояснил Грегори. - Здесь -  Новая
Земля, там - Старая.
     - Расскажи, - потребовал Павел, не зная, плакать  ему  или  смеяться.
Неужели? Неужели?..
     - Пожалуйста. На другой стороне, под нами, находится Земля. Нью-Йорк,
Филадельфия, Коннектикут, Иллинойс, Флорида и прочее. Все, как  в  книгах.
По преданию, наши предки чем-то прогневали Господа, и  наслал  он  на  них
всякие страшные болезни. Уж  не  знаю,  какие,  но,  наверное,  что-нибудь
наподобие моровой язвы и воспалений с нарывами, как  при  Моисее  в  земле
Египетской. Выжили только праведники, и пришлось  им  идти  сюда,  на  эту
сторону. А там все так и осталось, и давно уже пришло в запустение.  Здесь
тоже поначалу было несладко, еще бы чуть-чуть - и друг друга перебили,  но
Верховный Страж-Правитель не допустил...
     - Подожди! - раздосадованно воскликнул Павел. - С чего ты  взял,  что
там и есть та самая Земля из книг? Там кто-то бывал с тех пор?  Видел  эти
самые Нью-Йорк и Филадельфию? Изумрудный Город видел?
     - Господь с тобой. Кто же пойдет? Да и зачем? Раз Господь  наказал  -
значит, за дело, и нечего соваться.
     - А Луна, Грегори? Луна здесь есть?
     - Так ведь и звезд хватает.
     - Ну какая же это Земля, Грегори? Какая же это Земля  без  Луны?  Вот
же, вот, ты же знаешь: "И создал Бог два светила великие: светило большое,
для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью".  Это  же  о
Луне! А Джон Китс тебе неизвестен? "И вот  Луна  сама,  сияя,  в  небосвод
вплывает синий... О ты, поэтов светлая богиня, всех нежных  душ  отрада  и
краса..." А Шекспир? "Чем объяснить, что, бездыханный труп, в  вооруженье,
ты движешься, обезобразив ночь, в лучах Луны..." А мог ли  Ромео  клясться
"сияющей Луной, посеребрившей кончики деревьев", если  бы  не  было  Луны?
Тебе нравится Шекспир? Ты читал?
     Грегори хладнокровно смотрел на возбужденного Павла.
     - Мне нравятся Матфей, Марк, Лука, Иоанн. Что касается луны - Господь
вполне мог убрать ее после людских прегрешений.
     - С таким же успехом он мог убрать  и  солнце,  -  возразил  поникший
Павел.
     - Мог, - охотно согласился Грегори. - Но убрал луну. И не нам об этом
судить.
     Павел вздохнул. Спорить  было  бесполезно.  Ясно  одно:  старик  тоже
ничего не знает о Земле.
     - Но почему, почему вы даже не пытались проверить? - Павел с  досадой
ткнул в мох кулаком. - Неужели всем безразлично, правда это или выдумки?
     - Лично мне все равно, - равнодушно ответил смотритель. -  У  других,
думается, свои заботы.
     - Пусть выдумки, но проверить-то надо, - не унимался Павел, с горечью
думая о том, что и здесь, судя по всему, никто не стремится ничего узнать.
Как разительно отличались герои книг от ныне живущих! Когда, почему и  что
утрачено людьми? И можно ли восполнить утрату?..
     Бесполезно, совершенно бесполезно расспрашивать о  Земле.  Даже  если
кто-то где-то и размышляет об этом - как его найти? Стражи. Только Стражи.
Нужно браться за них.
     - Почему выдумки? - с оскорбленным видом спросил смотритель. - А  где
же, по-твоему, Старая Земля, коль не на той стороне?
     - Если бы я знал, где... - Павел некоторое время раздумывал, стоит ли
говорить старику о туннелях, за которыми скрыта Земля,  и  решил,  что  не
стоит. - Может быть, где-то там. - Он посмотрел на безоблачное небо.
     - Где-то там! - Грегори хмыкнул. - Был такой Айзек  Штясны.  Говорил,
что звезды - это огромные огненные  шары,  которые  горят  тысячи  лет,  и
горели еще до сотворения мира. А маленькими они кажутся потому, что  очень
далеки отсюда. - ("Солнышко близко, Ирочка, а звезды далеко",  -  вспомнил
Павел давнее свое видение). - Так вот, там  везде  пустота,  и  в  пустоте
звезды, а возле звезд кружатся такие же миры, как наш.  И  там,  возможно,
тоже есть люди.
     - А можно встретиться с этим Айзеком?
     - Его убили девять... нет, уже десять лет назад.
     - Кто?
     Грегори пожал плечами.
     Все. Павел почувствовал усталость. Хватит расспросов. Нужно уходить -
не караулить же в самом деле за забором целый  год!  -  уходить  и  искать
более доступных Стражей.
     Он уже собрался встать и распрощаться с Грегори, но вдруг понял,  что
уходить ему не хочется. И дело не в том, что возникло желание  остаться  в
этой Новой Земле.  Он  попытался  разобраться  в  своих  чувствах.  Что-то
мешало, что-то царапало, словно осколок стекла, что-то  тревожило,  словно
заноза. Павел вслушивался в себя, стараясь  добраться  до  источника  этой
внутренней неустроенности, вслушивался, отстранившись от Грегори,  который
опять  неумолчно  говорил,  размахивая  руками,  -  и  наконец  облегченно
вздохнул.
     - Грегори, - перебил он старика, - а что,  те,  кого  сжигают  здесь,
действительно сами этого хотят?
     Смотритель, кажется, уже привык к вопросам  Павла.  Он  прервал  свой
рассказ на полуслове и внятно и медленно ответил,  словно  разговаривал  с
несмышленым ребенком:
     - Конечно, они хотят этого. Счастливый жребий - прямой и самый верный
путь в Сферу Владык. Не  нужно  себя  ни  в  чем  ограничивать,  не  нужно
ежедневно  возносить  молитвы  Господу  нашему  Иисусу  Христу,  не  нужно
придерживаться никаких заповедей. Очень  удобно.  Немного  удачи  -  и  ты
переходишь в Сферу Владык.
     - Вот что, Грегори. - Павел решительно поднялся и подобрал автомат. -
Если ты не возражаешь, я немного погостил бы здесь.
     Морщины на лице  старика  пришли  в  движение,  глаза  засияли,  губы
разъехались в широкой улыбке. Грегори с необычайной легкостью  вскочил  на
ноги.
     - Мой дом к твоим услугам, Павел. Если бы ты знал, каково  мне  здесь
годами  одному.  Тут  же  редко  кто  бывает,  Стражам  не  до   меня,   а
приобщающимся к Сфере Владык вообще ничего не  надо.  -  Глаза  смотрителя
влажно заблестели. - Если бы не мои обязанности перед Господом, если бы  я
не верил, что нужен ему именно здесь... А! - Грегори махнул рукой.
     - Я бы не прочь помыться и постирать, -  сказал  Павел,  рассматривая
грязный рукав.
     - Конечно, конечно! - Грегори засуетился, поднял тележку с  тропинки,
бросил в нее лопату. - Все будет, и переодеться есть во что. Когда-то, лет
двенадцать... нет, лет четырнадцать назад был у меня такой случай...
     Павел шел по  тропинке  следом  за  радостно  болтающим  смотрителем,
машинально нащупывая чужой фон, - но, кажется, они действительно были одни
- и больше не ощущал занозы в душе. Он знал, что не уйдет  отсюда  до  тех
пор, пока не спасет от огненной смерти  хотя  бы  одного  человека.  Пусть
вопреки желанию Джудит Шерилл. Пусть ее одну. Пусть это не  спасет  других
безумцев, и не прекратится эта дикость. Он знал, что уйти сейчас просто не
сможет.
     Дом Грегори стоял под белыми деревьями.  В  трех  шагах  от  высокого
крыльца с перилами тек прозрачный ручей с  каменистым  дном.  Из  щелей  в
дощатых стенах вылезал изумрудный мох, одно из окон было затянуто  пестрой
тряпкой, заменяющей стекло.
     Внутри оказалось прохладно и просторно, все четыре комнаты отнюдь  не
изобиловали  мебелью.  Кровать,  стул  да  стол,  да   несколько   больших
деревянных ящиков вдоль стен  -  видимо,  этих  предметов  вполне  хватало
Грегори Воэну для нормального существования. На столе лежала толстая книга
в потертом светло-коричневом переплете.  Пока  Грегори  грохотал  крышками
ящиков, роясь в поисках куртки, Павел полистал книгу. Одни буквы были  ему
знакомы, другие нет, но по расположению текста, по привычным цифрам  перед
каждым коротким абзацем Павел понял, что это Библия. Книга была ветхой,  и
Павел подумал, что предки Грегори или того, кто жил здесь до  него,  взяли
ее с собой при том давнем непонятном Исходе...
     Потом  он  долго  с  наслаждением  мылся  в  ручье,  примерял  черную
куртку-безрукавку - она трещала по всем швам при каждом его  движении,  но
оставалась целой.  Потом  Грегори,  не  переставая  говорить,  угощал  его
тягучим,  удивительно  ароматным  коричневым  напитком,  который  приятным
теплом растекался по телу, чуть кружа голову...


     За время, проведенное в обществе старика,  Павел  узнал  всю  историю
Новой Земли, выслушал невероятное  количество  рассказов  о  жизни  самого
Грегори, а также многочисленных людей, с  которыми  смотрителю  доводилось
иметь дело за последние сто с лишним лет. Старик хлопотал по дому, вывозил
и ссыпал в яму пепел с поляны, подправлял помост, сооружал  вокруг  столба
гору из припасенных у ручья сучьев, не уставая изливать  на  Павла  потоки
слов. Даже ночью, в темной тишине, Павел, лежавший на сдвинутых  ящиках  в
другой комнате, слышал, как Грегори что-то бормочет во сне.
     И чем больше Грегори говорил, тем яснее становилось Павлу: и в  Новой
Земле что-то неладно. Пустели города и поселки, рождение  каждого  ребенка
было особым событием, многочисленные партии хотя и боролись друг с  другом
- каждая считала единственно правильной только себя и поносила все другие,
- но борьбу эту трудно было назвать борьбой. Так, слабая возня.  Верховный
Страж-Правитель не вмешивался в эту возню,  а  большинство  жителей  Новой
Земли, кажется, и вообще ее не замечало. Дни проходили за днями,  годы  за
годами - медленно,  размеренно  и  вяло  тянулась  жизнь  в  Новой  Земле,
ограниченной Туманными Горами  на  севере  и  Средиземным  морем  на  юге,
Долиной Горячих Источников на востоке и Входом в Сферу Владык  на  западе.
Грегори жил на самом краю мира, а что там дальше - не знал и не  стремился
узнать ни он, ни другие. Жители Новой Земли, как и жители  Лесной  Страны,
поразительно отличались от героев старых-старых книг... И  вновь  и  вновь
Павел задавался вопросом: что же было такого в той Земле, чего не  хватало
в других мирах?
     На второй вечер Павел, после  долгих  сомнений,  посвятил  старика  в
историю  своих  странствий,  рассказал  о  туннелях,   поисках   Земли   и
предположениях насчет Стражей. Грегори  слушал  его  недоверчиво,  хмыкал,
поднимал брови, тер подбородок и  впалую  грудь,  и  вставлял  бесконечные
замечания. На призыв Павла искать Землю,  Грегори  умиротворенно  ответил,
что обрел Господа нашего Иисуса Христа, и этого ему вполне  достаточно,  и
не нужны ему ни Земля, ни даже Сфера Владык. Кроме того, заметил  Грегори,
все поиски Земли - дьявольское искушение, и  надлежит  в  жизни  следовать
Иисусу, который, по свидетельству Матфея, заявил  искусителю:  "Отойди  от
меня, сатана; ибо написано: "Господу Богу твоему поклоняйся и  ему  одному
служи". Подобным заблуждением Павел, по мнению Грегори, был  обязан  Сфере
Владык, поскольку любой здравомыслящий  человек  прекрасно  понимает,  что
Земля находится там, на другой стороне, и  не  людского  это  ума  дело  -
рассуждать о ней.
     Утром, накануне прибытия  приобщающейся  к  Сфере  Владык  танцовщицы
Джудит Шерилл, Павел взял у смотрителя инструменты  и  проделал  в  заборе
рядом с калиткой узкую, почти незаметную снаружи щель  для  наблюдения  за
поляной. Потом вернулся и попрощался со смотрителем. Старик,  расстроенный
столь быстрым расставанием, крепко пожал ему руку, перекрестил на прощание
и вытер заслезившиеся глаза.
     - Если получится, я обязательно  тебя  навещу,  -  искренне  пообещал
Павел и, забрав автомат, направился к забору.
     - Удачи тебе, - пожелал Грегори, оставшись стоять  на  своем  высоком
крыльце.
     Павел плотно закрыл за собой калитку и устроился у щели  в  заборе  с
твердым намерением дождаться прибытия Джудит Шерилл.
     Он даже успел вздремнуть в  тени  свистящих  ветвей  и  был  разбужен
звуками, которые доносились из-за забора. Он прильнул к щели и увидел, что
поляна  оживает.  Грегори  успел  рассказать  о  церемонии  подготовки   к
приобщению, поэтому Павел не удивился, когда  на  поляну  выехало  десятка
полтора всадников в одинаковых черных кожаных куртках. За  ними  показался
украшенный гирляндами багровых листьев обшарпанный двухэтажный автобус без
лобового стекла, влекомый шестеркой лошадей. Конечно,  название  "лошади",
перешедшее из книг, только условно подходило к гужевым животным как  Новой
Земли, так и Лесной Страны. На самом деле в ныряющий на ухабах  громоздкий
автобус были впряжены мускулистые горбатый звери с  бесшерстной  пятнистой
кожей и большими слоновьими ушами. Звери  медленно  переставляли  короткие
сильные ноги, подчиняясь вожжам  сидящего  в  кабине  автобуса  погонщика.
Замыкали процессию несколько  закрытых  и  открытых  повозок,  заполненных
мужчинами и женщинами. Сопровождающие, судя по их  оживленным  разговорам,
громкому смеху и размашистым жестам,  не  теряли  в  пути  времени  даром,
повторяя деяния Ноя после возделывания земли  и  посадки  виноградника;  в
одной из повозок взлохмаченный мужчина, обняв за плечи хихикающую соседку,
продолжал  глотать  из  длинного  узкогорлого   сосуда,   зажмурившись   и
запрокинув к небу лицо.
     Всадники спешились, отвели лошадей к краю поляны. Автобус остановился
напротив   помоста,   повозки   расположились   у   деревьев,   оживленные
сопровождающие  заполнили  поляну.  Двое  в  черном  вынесли  из  автобуса
приобщающуюся к Сфере  Владык,  за  ними  на  мох  спрыгнули  еще  трое  с
длинными, блестящими на солнце трубами. Люди в  кожаных  куртках  окружили
помост, поправляли сучья, проверяли, прочно  ли  держится  столб.  Двое  в
черном, держа Джудит Шерилл  за  голову  и  ноги,  взобрались  на  помост,
усадили спиной к столбу, принялись привязывать веревками. Следом  за  ними
на помост поднялись трубачи. Притихла ярко одетая  публика,  разгуливавшая
по поляне. Павел заметил  Грегори  Воэна.  Старик  стоял  возле  автобуса,
крестился и шевелил губами.
     Джудит шерилл была одета в длинное белое платье, на рыжеватых волосах
лежал венок из багровых листьев. Грегори рассказывал, что приобщающихся  к
Сфере Владык еще в автобусе по  пути  к  поляне  поят  сонным  отваром  и,
собственно, тогда же начинается и переход, поскольку  сожжения  на  костре
они  уже  не  чувствуют.  Правда,