приказ.
Зашумело порывом ветра в лесу, невидимый  каменный  великан  подтолкнул  в
спину твердой рукой. Павел вышел на свет,  машинально  подавив  страх,  не
страх даже - брызги страха. Посмотрел на Джудит - лицо ее  было  спокойной
холодной маской, волосы маленьким водопадом струились, текли к земле  -  и
понес ее сквозь черные кусты к берегу Иордана.
     Солнце уже поднялось высоко над островом,  туман  рассеялся,  и  река
шумела умиротворенно,  словно  все-все  на  свете  было  прекрасно.  Павел
опустил Джудит на траву, сел рядом и склонился над девушкой.
     - Джуди, проснись.
     Смягчились застывшие черты, маска превратилась в живое лицо.  Девушка
очнулась легко, словно давно  с  нетерпением  ожидала  этих  слов.  Взгляд
темных глаз остановился на Павле, взгляд был полон нетерпения и надежды.
     - Нет, - вздохнув, ответил Павел на молчаливый вопрос девушки.  -  Не
получилось. Я чуть не лопнул от напряжения, но ничего не мог сделать.  Что
ж, будем искать Змеиный городок.
     Джудит сбросила плащ, заметила взгляд Павла и прижала руку к груди, к
разорванному платью. Павел отвел глаза, пробормотал, чувствуя,  как  щекам
становится жарко:
     - Не бойся, свои способности проявлять не буду.
     Девушка рассмеялась, отняла руку от груди и погладила его по колену.
     - Я и не боюсь, глупенький ты мой спаситель.
     Они помолчали, прислушиваясь к тихому  свиристению  какой-то  пичуги.
Солнце отражалось в реке, на пригорке оранжевыми факелами  пылали  высокие
цветы.
     - Королевство Ста Факелов, - задумчиво сказал Павел.
     Девушка проследила за его взглядом, увидела цветы и улыбнулась.
     - Король Павел Спаситель и его супруга королева Джудит Златовласая.
     Павел улыбнулся в ответ.
     - Это было бы неплохо. Только нам с тобой нужно  земное  королевство.
Земной Эдем. - Он подумал и медленно  добавил:  -  Ты  посмотри,  как  все
получается. Возможно, Библия вовсе не выдумка. Возможно, что-то именно так
и было. Когда-то Господь изгнал Адама и Еву из Эдемского сада и поставил у
входа херувима-стража и волшебный пламенный меч, чтобы не пускать людей  к
дереву жизни. С нашими предками поступили точно так же, только не Господь,
а эти студенистые, Изгнали, приставили Стражей  и  закрыли  ход  к  дереву
нашей жизни... Не знаю, почему Адам подчинился и не  пытался  вернуться  в
Эдем - может быть, не хотел ссориться с  Господом  или  боялся  пламенного
меча... Но мне бы только найти ключ - и какой бы там ни был меч...
     - Боюсь, что мы не сможем...
     - Должны. Идем, не терпится мне поговорить со Стражем.
     - Только теперь я тебя одного не пущу.
     - Посмотрим.
     Плот лежал у воды, там, где они оставили  его.  Они  вновь  пересекли
реку, и Павел, наконец, отыскал автомат. Однако ствол  автомата  выделялся
под плащом - и Павел решил идти без оружия. В конце концов, главное оружие
всегда было при нем, а случившиеся события научили его осторожности.
     Выйдя  на  дорогу,  они  направились  вверх  по  реке,  удаляясь   от
несчастливого для них Города  Святого  Михаила  и  надеясь  у  кого-нибудь
разузнать путь к Змеиному городку, где так славно гуляют господа  офицеры.
Вскоре им повезло. Маленький человечек в телеге, заваленной туго  набитыми
мешками, казался добродушным и безобидным, и Павел, прощупав  фон,  -  фон
был спокойным, - завел  с  ним  разговор.  В  разговоре  он  очень  удачно
упомянул  стеклодувов,  упустивших  коней  в   Протухшей   низине,   Игоря
Литвинова, вывихнувшего ногу у Антоновых  безбородых,  и  господ  офицеров
Корнеева и Синицына, пославших его с поручением в Змеиный городок вместе с
этой вот девушкой.
     Человечек, то и дело похлопывая вожжами по спине неспокойно рявкающей
лошади, поведал, в свою очередь, о том, что держит путь из  Голого  Холма,
везет сыпучку шептальщикам, и недоуменно спросил, почему  хороший  человек
не свернул к Змеиному городку, а идет прямиком в Голый Холм? "Приказано ее
там оставить", - быстро нашелся Павел, кивая  на  безмолвствующую  Джудит.
"А-а, стало быть, при отделе", - догадался человечек, степенно распрощался
и поблагодарил Павла, вытолкнувшего из лужи тяжелую телегу.
     Павел и Джудит вернулись к развилке и продолжили путь  сквозь  жаркий
безветренный день. Вскоре местность стала  понижаться,  образуя  лощину  с
пологими склонами, поросшими  низким  желто-зеленым  кустарником.  По  дну
лощины тек неширокий, в два шага, ручей. Пронизанный солнцем воздух дрожал
и, казалось, сгущался, сиропом  втекая  в  легкие,  а  солнце  без  устали
возносилось все выше  и  выше  в  бледнеющую  синеву.  Кусты  отпрянули  в
стороны, открыв склон, ныряющий в небольшое прозрачное озерцо. Над  озером
с криками носились длинноклювые птицы, планировали на воду, шумно  хлопали
крыльями,  разбрасывая   сверкающие   брызги,   ныряли,   выскакивали   на
поверхность и вновь зигзагами устремлялись в воздух, роняя капли с широких
перепончатых лапок. Ручей с тихим плеском падал в озеро с  округлых  белых
камней, похожих на безволосую голову Стража Города Святого Михаила.
     - Искупаться бы, - мечтательно сказала Джудит и посмотрела на  Павла,
вытирающего лоб рукавом.
     Павел свернул с дороги, медленно  прошел  вдоль  берега,  внимательно
глядя на воду и  суетящихся  крикливых  птиц,  потом  так  же  внимательно
оглядел кустарник. Девушка молча ждала его решения.
     - Попробуем, - наконец ответил Павел. - Только так: далеко в воду  не
лезть, у берега. И купаемся вместе.
     -  Так-так,  -  лукаво  прищурилась  Джудит.  -  Значит,  вместе?  По
соображениям безопасности.
     - Именно. - Павел слегка покраснел.  -  Предлагаю  такой  вариант:  я
раздеваюсь, захожу в воду и отворачиваюсь, потом заходишь ты  -  н-ну,  не
рядом, а поблизости, а потом так же выходим. Устраивает?
     - Вполне, - улыбнулась Джудит. - Можно внести дополнение? Я прополощу
нашу одежду и эти плащи - а то от  них...  ну,  как  от  залежалых  вещей.
Искупаюсь, разложу сушить и пойду в  кусты.  А  ты  можешь  по  соседству.
Согласен?
     - Ты решаешь не хуже нашего городского  Совета  и  царя  Соломона,  -
шутливо ответил Павел, бросая плащи на траву.
     Вода приятно  холодила  разгоряченное  тело.  Павел  с  удовольствием
плавал и нырял, не забывая внимательно наблюдать за  озером,  кустарником,
дорогой и Джудит, которая барахталась неподалеку, смеясь и шлепая ладонями
по воде. Птицы, приветствуя их купание дружным криком,  сбились  в  шумное
белое облако и перелетели к дальнему берегу. Потом Павел по команде Джудит
отвернулся и стоял, глядя на вновь ныряющих и взлетающих вдалеке  птиц  до
тех пор, пока из кустарника не раздался звонкий голос девушки:
     - Уже можно!
     Павел  направился  к  берегу,  разводя  ладонями   прозрачную   воду,
всматриваясь в кусты, но Джудит не было видно.
     - Джуди, где ты?
     - Здесь, - откликнулась девушка из-за кустов. - Устраивайся.
     Он лег на траву, подложив руки под голову. Закрыл глаза и  ему  сразу
представилась обнаженная девушка, которая была совсем рядом, в  нескольких
шагах, за кустами. Он сделал несколько медленных глубоких вдохов-выдохов и
позвал негромко:
     - Джуди!
     - Что? - очень быстро отозвалась она напряженным голосом.
     Он сжал кулаки, помедлил  с  ответом,  а  потом  сказал  с  напускной
деловитостью:
     - Можешь подремать, а я послежу за дорогой. А потом пойдем дальше.  Я
должен сегодня же найти этого...
     Он натянул мокрые брюки  и  сел  лицом  к  дороге.  Осмелевшие  птицы
вернулись и вновь метались,  кричали  у  берега.  Он  думал,  что  девушка
действительно задремала, но она вдруг негромко сказала:
     - Павел! Как они могли изгнать предков с Земли? Разве такое возможно?
     -  Возможно.  -  Он  вспомнил  свое  давнее  видение,   переполненное
необъяснимым страхом. - Понимаешь, они каким-то образом - это я так  думаю
- внушили людям страх, и еще  внушили,  что  спасение  возможно  только  в
туннелях. Они открыли туннели, и люди бросились туда.  И  Земля  досталась
этим...
     - Господи, - сказала Джудит после  долгого  молчания.  -  Я  вот  все
думаю: откуда у тебя силы берутся, почему ты  взялся  за  это?  Почему  ты
такой... особенный?  Мне  ведь  необыкновенно  повезло,  я  ведь  могла...
Знаешь, когда ночь... Лежишь -  и  такая  тоска...  Почему  ты  необычный,
Павел?
     - В книгах пишут о  том,  что  иногда  рождаются  необычные  люди,  -
медленно  ответил  Павел.  -  Почему?  А  почему  среди  цветков  с  пятью
лепестками попадается один с семью? Очень редко, его трудно  найти,  -  но
попадается. Может быть, таких, как я, немного. Но дело  в  другом,  Джуди:
почему другие не такие, как я? Почему никому ни до чего нет дела? Какие-то
бледные тени... Бесчувственные бледные тени.
     Джудит молчала. Он вновь представил ее, и опять жарко стало щекам.
     Озеро...   Геннисаретское   озеро   и   зеленые   глаза.    Наверное,
действительно, не было болезни -  опять  вспомнились  стихи  Эмили.  Время
все-таки исцелило...  Золотистые  волосы  представлялись  ему,  золотистые
волосы спящей Венеры, спокойно лежащей совсем рядом.
     - Ты не уснул? - тихо спросила невидимая девушка.
     - Нет.
     - Не сердись на меня, - тем же немного напряженным голосом произнесла
Джудит. Потом заторопилась, заговорила  сбивчиво:  -  Я  все-все  понимаю,
только... Ты меня спас, ну и я вроде как  должна  отблагодарить...  и  вот
поэтому не могу...
     Павел нахмурился, но слушал ее, не перебивая.
     - Ты будешь думать, что я... вроде как долг отдаю... за спасение. А я
не хочу, чтобы ты так думал. Ну, как будто я специально -  ты  спас,  а  я
одолжение делаю... Я ведь с этими никогда... Кажется, любила...  одного...
Не знаю. Он понимал хоть что-то... Только он ушел и... Наверное, любила. А
ты... любил?
     Зеленые глаза. Острый и сладкий запах зеленых роз на закате, поляна в
Эдемском лесу. Татьяна-Ева...
     - Любил, -  ответил  он  коротко  и  резко,  словно  поставил  точку.
Последнюю точку.
     И  замолчал,  потому  что  пришли  воспоминания.  Воспоминания   были
пронзительными и горьковатыми, воспоминания были тихими и чуть печальными,
как ночной дождь за окном, как голоса женщин на кладбище за Лесным Ручьем.
     "Хватит! - приказал он себе. - Надо идти. Подниматься и идти.  Искать
Стража. Нас оторвали от Земли, словно воздуха лишили. Это ведь все  равно,
как если бы отрубили руку и ждали, что рука будет жить самостоятельно, без
тела... Надо искать Стража".
     Павел ходил по комнате из угла в угол - прогибались прогнившие доски,
качались под  низким  потолком  какие-то  пыльные  гроздья.  Полураскрытые
перекошенные ставни едва держались на петлях, пышный куст затыкал  оконный
проем, оплетая подоконник тонкими гибкими ветвями. Ветви сползали на  пол,
пролезали в широкие щели между половицами и,  казалось,  сделав  еще  одно
усилие, куст, перевалившись через подоконник, рухнет  в  комнату.  В  доме
было еще одно окно, но оно выходило на улицу, вместе с покосившейся стеной
нависая осколками стекол над протоптанной в  грязи  тропинкой.  Появляться
там Павел опасался - могли заметить,  пригласить  господ  офицеров,  чтобы
выяснить, кто это там объявился  в  заброшенном  доме  на  окраине?  Стены
комнаты потемнели от сырости, в углах под потолком лепилась  скользкая  на
вид бурая плесень. Пахло кислым, пыльным, нежилым. Зато в  доме  было  два
выхода - один на улицу, а другой во двор, заросший  кустами  и  отделенный
полупроваленной изгородью от соседнего, тоже заброшенного  двора.  Миновав
кусты и  обогнув  развалившийся  сарай,  можно  было  нырнуть  в  овраг  и
выбраться из города.
     Он постоянно ощущал слабый  фон  Джудит  и  держал,  держал  его,  не
упуская из сознания. Хотелось действовать, подкрадываться, хватать  Стража
за горло - но приходилось прятаться в заброшенном  доме,  ожидая  девушку.
Накануне вечером дорога, наконец, привела  их  к  неказистым  домишкам  на
окраине какого-то то ли города,  то  ли  селения.  Они  пробрались  в  это
заброшенное строение и переночевали, завернувшись в плащи, и коротая  ночь
в разговорах, потому что трудно было заснуть на  подгнивших,  но  все  еще
жестких половицах.
     А наутро девушка ушла. Нужно было  разведать,  действительно  ли  они
попали в Змеиный городок и где найти Стража. Павлу идти было нельзя -  его
могли узнать.  Невзирая  на  протесты  Джудит,  Павел  пожертвовал  куском
рубашки, и девушка скрыла под импровизированным  платком  свои  золотистые
волосы. Кто знает, может быть  и  сюда  уже  дошла  весть  об  исчезнувшей
пленнице тихих матерей?
     И вот тянулось, тянулось время, и Павел измаялся  уже  вышагивать  по
комнате и тревожиться за девушку, а  за  окном  то  перекрикивались  через
изгородь женщины, то взревывали  вдалеке  диковинные  здешние  лошади,  то
доносился откуда-то протяжный звон. За ночь погода изменилась и в  воздухе
вновь висела водяная пыль.
     Он  постоянно  чувствовал  фон  Джудит,  и  ему  представлялось,  что
какой-то невидимый луч исходит от его головы и, пронизывая стены  домов  и
заборы, освещает девушку. Луч этот перемещался  вслед  за  Джудит,  словно
связывал их невидимой прочной нитью,  и  Джудит,  освещенная  этим  лучом,
могла понимать слова чужого для нее  языка,  потому  что  их  понимал  он,
Павел. Эта связь открылась еще при разговоре с человечком из Голого Холма,
когда Павел захотел, чтобы девушка тоже понимала их разговор.  И  -  будто
сдвинулось что-то в сознании, и пришла внезапная уверенность: надо  просто
направить на Джудит невидимый луч...
     Он размышлял о той веренице удачных случайностей, которая в  конечном
итоге привела его сюда, к местному Стражу, владеющему ключом. Если  бы  не
Небесный Гром... Не  уроки  Колдуна...  Не  слова,  произнесенные  Стражем
Змеиного городка... Его  пытались  застрелить,  пытались  утопить.  Но  он
добрался, он все-таки добрался до цели. А если бы Страж не  произнес  этих
слов - что, так безуспешно и закончились бы  поиски?  Нет!  Он  прошел  бы
клетку за клеткой, мир за миром, нанизывая их, как черные медвежьи  шкуры,
на тесьму своего стремления, и раньше или позже - но все равно отыскал  бы
ключ. Или погиб.
     Закачался, зашуршал куст возле дома, руки Джудит легли на подоконник.
Павел подошел к окну, помог ей перебраться в комнату.
     - Ну что?
     - Все в порядке. - Девушка сняла платок и, досадливо  сдвинув  брови,
осмотрела заляпанные грязью полы  плаща.  -  Хоть  бы  доски  какие-нибудь
положили, что ли! Задание выполнено, господин Корнилов. - Ее глаза  весело
блеснули. - Страж живет, конечно же, в храме Господнем, через три дома  от
отдела безопасности, сегодня он принимал с самого утра. Сейчас  отправился
к возчикам.
     - Молодец! - Павел обнял девушку за плечи и  на  мгновение  прижал  к
себе. - Умница, Джуди. Откуда такие подробности?
     - За конюшнями у них что-то вроде постоянного собрания. Знаешь, такие
длинные скамейки под навесом, и  сидят  там  с  утра  до  вечера,  делятся
новостями. В основном, конечно, женщины, но и мужчины захаживают.  Женщины
вяжут, шьют...  Кстати,  -  Джудит  внимательно  посмотрела  на  Павла,  -
говорили, что позавчера утопили в Иордане у Последнего  Обрыва  посланника
сатаны. Это, случайно, не о тебе?
     Павел улыбнулся.
     - Разве я похож на посланника сатаны?
     - Возможно, тебя и послал кто-то,  -  медленно  и  серьезно  ответила
девушка.  -  По  крайней  мере,  чтобы  спасти  меня.  Да,  возможно,   ты
действительно кем-то послан, только сам этого не знаешь. Смотри: никому  и
в голову не приходит искать Землю, а ты ищешь. И пока тебе везет. А  вдруг
ты - главная фигура в игре потусторонних сил, вдруг ты делаешь именно  то,
что нужно им, выполняешь их волю?. Представь...
     Павел задумчиво потер колючий подбородок, ответил неуверенно:
     - Потусторонние силы - это дело неясное... Может быть, Небесный  Гром
действительно... - Он помолчал  и  твердо  закончил:  -  В  таком  случае,
намерения потусторонних сил совпадают с моими собственными, так что нам по
пути. А там посмотрим.
     - Ох, Павел, поосторожней! Тебе не кажется, что за нами могут следить
из Сферы Владык?
     - Вот что, Джуди: давай пока забудем о Сфере Владык, о Создателе Мира
и всяких потусторонних силах. Есть я, есть ты, есть Страж с ключом - и нам
нужно этот ключ добыть. Будем действовать без  оглядки  на  потустороннее.
Хотя, вполне возможно, я и выполняю чей-то план... Ладно. -  Павел  махнул
рукой. - Значит, о казни посланника сатаны здесь уже знают. А о побеге  от
тихих матерей?
     - Никто ни слова.
     - А как отнеслись к твоему появлению?
     - Никак. Я ведь не сразу, сначала понаблюдала. Приходят и  уходят,  и
не  только  местные  там,  но  и  пришлые,  из  Сергеевки,  Голого  Холма,
Страж-города. Между  прочим,  вчера  господа  офицеры  наказали  двадцатью
плетями  какого-то  парикмахера  -  за  то,  что  по  рассеянности  назвал
Страж-город старым именем.
     - Это что - они в честь Стража название города поменяли? -  поразился
Павел.
     Джудит пожала плечами.
     - Я  тоже  удивилась.  У  нас  даже  наши  зануды  до  такого  бы  не
додумались.
     - В общем, картина ясная, - подвел итог Павел.  -  Сидим  до  вечера,
потом я иду и беседую со Стражем - дорогу ты мне покажешь. А ты ждешь...
     - Нет! - Джудит решительно шагнула к нему. - Уже ждала, хватит.  Идем
только вместе. А то опять будут рассказывать, кого они там утопили.
     - Но, Джуди...
     - Нет, никаких "но". Беседовать можешь сам, но я буду рядом.
     - Хорошо, - сдался Павел. - Постоишь у  входа  и  предупредишь,  если
что. Думаю сделать так: мы придем к храму, когда начнет темнеть, с  разных
сторон, ты раньше, я - чуть позже. Зайду  к  нему,  как  простой  человек,
поделиться своими проблемами, а там уже начну  действовать.  Под  люком  в
потолке постараюсь больше не стоять. И еще, Джуди: повяжи  мне  платок  на
лоб - хоть Страж и прибыл, когда я уже в мешке лежал, но лицо мое все-таки
может знать. Думаю, мой портрет теперь есть у Стражей всех миров.
     - Нагнись, - сказала Джудит, складывая в узкую  полоску  кусок  белой
ткани. - Давай твою отважную голову.
     Он наклонился, его лицо оказалось напротив  лица  девушки,  и  совсем
нечаянно сблизились их губы, и руки его, словно  заблудившись,  сомкнулись
на спине Джудит, а теплые ладони девушки в поисках опоры обняли  его  шею.
Их губы соприкоснулись...
     - Ах, Павел, - переводя дыхание, прошептала Джудит, прижавшись  щекой
к его груди. - Так хочется танцевать...
     - Ты обязательно станцуешь, - ответил он, пытаясь удержать  несущуюся
на него теплую волну.


     Он прошел  по  тропинке  вдоль  покосившегося  забора  и  остановился
напротив храма. Покрытые потеками  стены  белели  в  серых  сумерках,  над
запертыми двустворчатыми дверями  растопыривал  перекладины  крест.  Возле
длинного приземистого дома неподалеку от храма терлись друг о друга узкими
мордами привязанные к изгороди лошади. Пробирались по лужам  две  женщины,
подобрав длинные юбки, балагурили с закрывавшим ставни  высоким  одноруким
парнем. Из-за забора доносились глухие удары, словно кто-то изо  всех  сил
колотил палкой по подушке.
     Павел  постоял  немного,  затем  поправил   повязку   и   неторопливо
направился к храму. Джудит сидела на крыльце, сложив руки  на  коленях,  и
моментально вскочила, когда Павел показался из-за угла.
     - Кажется, все спокойно, -  тихо  сказала  она.  -  Только  у  отдела
безопасности лошади, ты видел?
     - Ничего. Спрячься за дверью и наблюдай. Если что - кричи,  я  успею.
Нужно будет - весь этот городок разнесу по бревнышку.
     - Павел, милый, будь внимателен. Мне ведь без тебя...
     Павел провел ладонью по щеке девушки, заботливо  поднял  воротник  ее
плаща.
     - На этот раз все будет в порядке, Джуди.  Я  теперь  ученый.  Обещаю
быть внимательным, осторожным и