Kpb2 a4 20. Kpa1 a3 белые
попадают в цугцванг, вынуждены развязать слона и признать ничью. После же
расчетливого хода королем на с5 в цугцванг попадут уже не белые, а черные.
   14...а6 15. Kpd4 a4 16. КрсЗ a3 17, Крс2 a5!
   Ставя перед белыми, казалось бы, пустяковую дилемму. Не все ли равно,
куда пойти королем - на с1 или на Ь1? Но на эту оплошность вся надежда
черных! При бездумном ходе 18. Kpc1?
   а2.19. Kpb2 a4 20. Kpa1 a3 черные снова поставили бы белых в цугцванг,
разбивая "узел" на королевском фланге.
   18. Kpb1! a2+ 19. Kpa1 (но никак не на Ь2, тогда белые попадут в
цугцванг) 19...a4 20. Kpb2 а3+ 21. Kpal Kpf7 22. Кр : а2 Kpf8+ 23. Кр : a3
Kpf7.
   Как беспомощны, однако, черные! Они скованы защитой слона, и белые
спокойно могут подойти своим королем для решающего штурма позиции.
   24. Kpb4 Kpf8 25. Крс5 Kpf7 26. Kpd6 Kpf8 27. Kpd7 и выигрывают,
например: 27...Kpf7 28. ЛЬ1 Kpf8 29. ЛИ+ Cf7 30. Л12 Kpg8 31. Кре7 Cd5 32.
Лf8+ Kph7 33. Лс8 Се6 34. Kpf8 Cd5 35. Лс7.
   Так сложились творческие усилия "жрецов Каиссы" за "волшебной доской
палисандрового дерева". Любопытно, что у Погосянца этот этюд получил
порядковый номер 1000-й, а у меня 50-й.
   Однако на этом не кончается творческая эпопея с замурованием черного
ферзя со слоном. Быть может, молодым составителям шахматных этюдов и
любителям шахматной композиции будет интересно, к каким выводам пришел я в
результате более чем полувекового опыта в этом жанре. "Творческая работа
над этюдной темой никогда не кончается!" Сколько бы я не обращался к уже
созданным прежде этюдам, порой десятилетия спустя, очень часто я
обнаруживал новые возможности для более полного художественного воплощения
замысла.
   Пожалуй, уместно будет высказать в этой связи некоторые суждения о
проблеме "предшественников". Прежде всего оговорюсь, что коогда
предшестренник другого автора служит .отправной позицией для улучшения и
углубления, то совершенно необходима ссылка на первоисточник: скажем, "по
такому-то" или произведение такого-то "переработано таким-то", исправлено
"таким-то" (как это делал тот же Шерон!). Но если речь идет о схожей идее
в малоизвестном этюде, то при оценке художественности произведения, на мой
взгляд, неправомерен "примат новизны", который уместен в изобретательском
деле, но не в искусстве.
   Оценка прежде всего по новизне едва ли отвечает требованию развития
художественности этюда, и сплошь и рядом может быть установлена лишь с
помощью столь же полных, как и редких, коллекций этюдов, недоступных
рядовому композитору. Обращаясь к литературе и искусству, можно заметить,
что при их оценке не должна превалировать новизна! Ведь с таких позиций
придется отбросить все произведения о любви как в прозе, так и в поэзии.
Было уже использовано! Надо ли говорить, что такой порочный подход питает
стремления к "авангардизму" и прочим течениям, где главным считается
"неважно что и как, но лишь бы не так, как раньше!" Возвращаясь к
шахматам, хотел бы, чтобы в нашем уголке "шахматной поэзии" первостепенным
была бы.
   не столько "новизна", сколько художественность и красота. Еще более
нелепо звучит это по отношению к своим прежним произведениям как к
предшественникам, то есть к промежуточным редакциям этюда,: автор которого
десятилетиями продолжает искать наиболее художественное воплощение темы. В
этой моей книге приведено немало этюдов, созданных в течение нескольких
десятилетий путем повторного возвращения к уже сделанному и даже
признанному (например, совместный этюд с Либуркиным и Староверовым и др.).
Так, работая над новым изданием книги "Дар Каиссы"у вдохновленный
совместной с Э. Погосянцем работой над темой замурованного ферзя, я
вернулся к истокам как бы двигаясь по спирали, а потому уже на другом
уровне, и неожиданно увидел скрытые прежде от меня возможности. И
появилась новая редакция старого этюда, которая и должна остаться жить
вместо него (180). Впервые эта тема опубликована мной в выпуске 8 "Задачи
и этюды" (1930).
   Если в прежней редакции у черных почти не было выбора ходов, а
следовательно и борьбы фигур, то в новой редакции, где на пять фигур
меньше, игру удалось обогатить.
   Не ведет к ничьей в начальном положении 1. Kg4? Kpg5 2.
   Ke3+ Kpf6 3. Cb2+Kpe6 4. C:g7? f5! 5. C~f4, черные выигрывают: 5. Kc4
f4, черные выигрывают: 4. Л:g7 Cg6 5. Лg8 ФЬ5 6. СсЗ ФЬ1+ 7. Kf1 Kpd78. h3
Cd3 и черные выигрывают.
   Чтобы добиться ничьей, белые первым ходом ставят слона в засаду: 1.Ce1!
Cg6 (иначе при 1...Фс5? 2. Kf5++ Kph5 3. Лg5 мат: 1...Ce4 2.Kf5++Kph7
3.Л:g7+ Kph8 4.Cb2f6! 5. C:f5 Ф:f5 6. Ca1 Фh7-иначе безвозмездная потеря
ферзя! - 7.Л:h7 Kp:h7, ничья) 2. Kd5+ Kph7 3. Cg5! Kpg8, освобождая ферзю
путь на спасительное поле h8 4. Kf4 Фh8 5. Лh3 Ch7 6.Kg6!! (только так,
ибо 6.Л:f3+Cf5, сразу освобождаясь при ферзе за ладью: 7.ЛаЗ Kph7 8. Ла7
ФЬ8 9. Л:f7 ФЬ1+ 10. Kpg2 Ce4+ 11. f3 Фа2+, черные выиграли) 6...fg 7.
Л:f3, черным пат! Промедление здесь недопустимо: 7. Kpg1? Kpf7 8. Л:fЗ+
Кре6 9.ЛеЗ+ Kpf5 10.f4, подготавливая h3 и Ле5 с матом, но у черных ферзь
против ладьи и надежное укрытие для короля:
   9...Kpg4 10. h3+, Kph5, черные выигрывают.
   И опять же судейство породило еще одно, увы кратковременное, творческое
содружество. Мне привелось давать заключение для присуждения звания
мастера спорта СССР по шахматной композиции видному советскому ученому,
члену-корреспонденту Академии наук СССР, доктору наук, профессору Борису
Андреевичу Сахарову. Директор крупнейшего научно-исследовательского
института, он все же находил время для шахматных этюдов, возглавлял
советских шахматных композиторов, представлял их в ФИДЕ.
   Я был рад, когда после моего заключения Б. А. Сахарову было присуждено
звание мастера спорта СССР по шахматной композиции. При изучении его
творчества меня заинтересовал один из его ранних этюдов, отмеченный на
конкурсе двадцатипятилетия ВЛКСМ. В заключительном положении мат давался
одним слоном при блокировании полей вокруг черного короля черными пешками.
Правда, не все они двигались в процессе игры, но конечное положение
впечатляло. Я предложил Сахарову составить совместный этюд, в котором
черный ферзь, слон и пешки блокировали бы поля вокруг собственного короля,
а мат давался единственным белым слоном. Борис Андреевич с энтузиазмом
согласился.
   Мы немало поработали над этюдом, который никак нам не давался.
   Борис Андреевич, большой знаток музыки, ученик Генриха Нейгауза,
своеобразно относился к шахматным этюдам. Они для него "звучали" и были
источниками такого же наслаждения, как и музыка. И вот наш этюд никак не
хотел звучать.
   Замечательный советский ученый и тонкий ценитель шахматной красоты Б.
А. Сахаров безвременно ушел от нас, он умер,, не завершив многого из своих
замыслов, в том числе и наш коллективный этюд. Уже после смерти Б. А.
Сахарова я счел дружеским долгом завершить наш общий труд.
   1. Ke1 Cf3+3. Kpf1! (2. К : f3? ef+ 3. Кр : f3 К : е5+ 3. Kpf1 К : е5 4.
Фd5 ФЬ4 5. Ф : е5 ФЬ5+ 6. Kpe1 Cf2+) 2...С : d1 3. Ф: d7 с2 (3...СЬЗ 4. Л :
е4 ФЬ2 5. Kd3 4...с2 5. Фd2) 4. Л: с5 Ф: с5 5. Ф : а4+ КрЬ2 6. Kd3 + (или
5. Cf6 + Kpe1 и 7. Kd3+) 6...ed 7. Cf6+Kpc1 8. Фа1+ Kpd2 9. ФсЗ+ Ф : сЗ 10.
Cg5 мат.
   Совместный этюд завершен, но идея поэта не умирает. Она воплотилась в
моем новом, приведенном в этой книге рассказе: "Блестящий проигрыш".


  Александр Петрович Казанцев

  ДАР КАИССЫ
  2-е издание, дополненное

  Заведующий редакцией В.И.ЧЕПИЖНЫЙ
  Редактор Ф.М.MAЛKИН
  Художник Ю.Г.МАКАРОВ
  Художественный редактор В.А.ЖИГАРЕВ
  Технический редактор Т.Ф.ЕВСЕНИНА
  Корректор Р. Б. ШУПИКОВА

  ИБ ј 1476. Сдано в набор 06.01.83. Подписано к печати 07.07.83. А 0972 9.
Формат 60х90
  Усл. печ. л. 17,00. Тираж 100000 экз. Цена 1 р. 30 к.

  Ордена "Знак Почета" издательство "Физкультура и спорт" Государственного
комитета СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 101421.
Москва, Каляевская ул., 27.

  Ордена Октябрьской Революции и ордена Трудового Красного Знамени Первая
Образцовая типография имени А. А. Жданова Союзполиграфпрома при
Росударетвснном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и инижной
торговли. Москва, М-54, Валовая, 28.


OCR Pirat

--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 17.02.2002 21:44




Александр Казанцев


                                   ПОДАРОК ШАМБАЛЫ


   Летели воздушные корабли"
   Лился жидкий огонь.
   Сверкала искра жизни и смерти.

   Н. К. Рерих. "Письмена"


   С Михаилом Николаевичем Новиковым я познакомился в ЦДКЖ во время одного
из шахматных турниров. Потом он стал бывать у меня, оказавшись милым,
оригинально мыслящим и разносторонним человеком.
   Шахматы были его страстью. И не просто страстью, а ведущей (вернее
сказать, зовущей) идеей. Было ему лет тридцать.
   Жизнерадостный, деликатный, сын пианиста, он сам неплохо играл на рояле
и даже сочинял музыку.
   Во время легких шахматных партий он признался мне, что верит в
существование единого алгоритма шахматной игры, основанного" как ему
казалось, не на многомиллионных пересчетах всех возможных вариантов, что
доступно лишь электронно-вычислительным машинам, а на некой геометрической
основе.
   Я искренне сомневался в надежности такого подхода,: когда даже
эвристический метод программирования электронного "гроссмейстера",
разрабатываемый прославленным шахматистом и ученым М. М. Ботвинником,
должен был бы отступить на второй план.
   Большинство партий М. Н. Новиков мне проигрывал.
   Но однажды он запасся бланком для записи партии (серьезвых партий с
часами я давно не играю, запретив это себе) и попросил у меня разрешения
условно ставить фигуру на выбранное поле, геометрически анализировать
создавшееся на доске положение и, если потребуется, выбирать другое поле
или иную фигуру. Поскольку это был эксперимент, я, конечно, согласился, И
представьте - проиграл по всем статьям!
   Я-то знал, что Михаил Николаевич уже не раз пытался играть со мной по
своей "системе", но его хватало лишь на первые ходы, а затем он становился
обычным шахматистом, что далеко не всегда приносило ему успех.
   А тут я чувствовал себя раздавленным неведомой мне машиной, которой в
физическом смысле не существовало.
   Я решил, что просто плохо провел партию и будь на моем месте, скажем,
гроссмейстер, партия так не закончилась бы.
   Михаил Николаевич с редким энтузиазмом уверял меня, что ошибки быть не
могло, ибо алгоритм, который он ищет, безусловно, универсален и исходит из
самой сути шахмат.
   Мне хотелось проникнуть в психологию настойчивого искателя, и я
осторожно расспрашивал его. Он пообещал принести мне в следующий раз
"доказательство", которое убедит меня в его правоте.
   И однажды он пришел с истрепанной, видавшей виды старой тетрадью,
побывавшей и в костре, и в воде, со сморщенными страницами и расплывшимися
строчками, даже с обгоревшим углом.
   Словом, с "документом" весьма романтического вида.
   С внутренней усмешкой я раскрыл загадочную тетрадь и... перенесся, как в
машине времени, на сорок с лишним лет назад... в Нью-Йорк, на Всемирную
выставку 1930 года "Мир завтра", в советский ее павильон, в устройстве
которого я, как инженер, принимал тогда участие.
   В его просторных и прохладных в нью-йоркскую жару залах, где звучал
набатным колоколом несравненный бас Поля Робсона, исполнявшего "Полюшко,
поле" и другие советские песни, я наблюдал множество американцев,
пытавшихся увидеть в советском павильоне свой завтрашний день, поскольку в
других павильонах им показывали преимущественно рекламу завтрашней
продукции различных фирм.
   Наш павильон представлял собой великолепное подковообразное здание,
увенчанное знаменитой статуей рабочего со звездой в поднятой руке.
   В числе людей, осматривавших павильон снаружи, мне довелось повидать
даже английского короля Георга VI, тогда еще ве отрекшегося от престола в
пользу своей дочери Елизаветы изза желания жениться не на особе
королевской крови, а на американской актрисе. Видел и самого президента
Рузвельта с непокрытой головой и внимательными глазами, сидевшего в
открытом автомобиле, сопровождаемом коннь1м эскортом.
   Но теперь перед моим мысленным взором стоял другой посетитель, седой, с
белой остроконечной бородкой. Он с выражением спокойной задумчивости на
иконописном лице подолгу простаивал пер„д экспонатами и старался
представить себе, какой стала его любимая Родина после двух преобразивших
ее пятилеток.
   Это был Николай Константинович Рерих, замечательный русский художник,
ученый, археолог, этнограф, писатель, поэт, величайший знаток Гималаев,
которые он исследовал, организуя экспедиции с ведома молодой Советской
республики. Им в равной степени гордятся как в СССР, так и в дружественной
нам Индии, ставшей его второй родиной.
   Если бы я знал, что спустя сорок с лишним лет встречусь с документом,
относящимся к одной из его экспедиций и затрагивающем историю любимых мной
шахмат, я бы решился подойти к нему, расспросить. Но в те годы ничего
этого я не знал. И лишь теперь образ живого Рериха, каким я видел его,
предстал передо мной. когда я разбирал полустертые строки ветхой тетради.
   На первой обгоревшей странице отрывок стихотворения Н. К. Рериха из
цикла, названного А. М. Горьким "Письмена":

   Дал ли Рерих из России -
   Примите.
   Дал ли Аллал-Минг
   Шри-Нишара из Тибета -
   Примите.


   Многие страницы прочесть было невозможно, но вот...
   "...Николай Константинович решил писать портрет Учителя, "махатма", как
он себя именует, утверждая, что он из Шамбалы, путь куда так настойчиво мы
ищем уже который год!
   Говорят, что дорога в эту сказочную страну мудрецов, мужчин и женщин,
живущих общиной, не зная зла и несправедливости, частной собственности и
угнетения, откроется якобы только людям с чистой совестью и светлым умом.
Неужели это мы, спутники Рериха, почитаемого всеми, кто знал его, мешали
ему достичь Шамбалы? Ведь ему-то путь туда несомненно открылся бы! Недаром
навстречу вышел этот Учитель, Махатм, вручивший Рериху послание
гималайских мудрецов его Родине!"
   Старый документ взбудоражил мне память.
   Шамбала! Кто не слышал этого загадочного названия страны, о которой
говорят многие, по которую не знает почти никто!
   Она носит множество имен в различных легендах: Шамбала, Тебу, Беловодье
(это у нас в алтайских легендах), Калапа... Но суть страны с этими
названиями одна и та же! Обитель мудрецов, ведущих свой род от тех, кто
якобы прилетел на Землю из созвездия Ориона. Опи хранят и умножают
необыкновенно глубокие знания во всех областях жизни, в особенности в
космогонии и законах природы. Эти знания передаются из поколения в
поколение.
   И там есть башня Шамбалы, где хранится камень Чинтамани, доставленный
па Землю в шкатулке вместе с тремя другими необыкновенными предметами на
"Крылатом копе" Лунг-та, способном пересекать Вселенную (надо думать, па
звездолете!). Камень Чинтамани обладает удивительным свойством влиять на
человеческую психику, излучая внутренний жар (быть может, радиация?).
Отдельные его части, не теряющие якобы связи с основным камнем, появлялись
в различных местах земного шара, когда там происходили важнейшие события,
начиналась новая эра или зарождалась новая цивилизация.
   Я словно прикоснулся к этому чудесному камню, когда несколько лет назад
вместе со своим другом художником Сергеем Павловичем Викторовым стоял
рядом с сыном Николая Константиновича Рериха Николаем Николаевичем перед
картиной, на которой его отец воспроизвел доставку камня Чинтамани в башню
Шамбалы. Маленький пони несет на себе заветную шкатулку, идя по глубокому
ущелью. Сопровождающие его люди знают дорогу к башне Шамбалы, где хранится
и ныне чудесный камень.
   Я почти физически ощущал изображенное Рерихом свечение, излучаемое
шкатулкой.
   И даже Николая Николаевича Рериха, тоже незаурядного художника, с
которым познакомились мы с Викторовым, не мог я расспросить о беседе его
отца с посланцем Шамбалы, не знал еще об этом!
   Позже прочел я, что махатм передал Рериху письмо из коммуны гималайских
мудрецов правительству молодой Советской республики. Об этом сообщалось в
журнале "Международная жизнь" (ј 1, 1965; полный текст послания приведен в
творческой биографии Н. К. Рериха, написанной Валентином Сидоровым в книге
"На вершинах", изданной в 1977 году).
   Николай Константинович Рерих привез послание в Советскую Россию и
встретился для его передачи с Г. В. Чичериным и А. В. Луначарским.
   В послании говорилось, что в Гималаях Махатмы знают об уничтожении в
новой России частной собственности и власти денег, об упразднении церкви,
как рассадника лжи, закрытии притонов. Кончается послание словами: "Привет
вам, ищущим общего блага!"
   Видно, по душе мудрецам Шамбалы пришлись принципы Великой Октябрьской
революции, которые потрясли мир. Не ради ли этих принципов ходили в мир
посланцы Шамбалы? Они учили жить и предостерегали от катастроф. Не с их ли
слов появились в старинных индийских рукописях записи, суть которых не
могла быть известна древним жителям Земли.
   Я приведу несколько переводов с санскритского советского индолога А.
Горбовского (в том числе из "Махабхараты").
   "Сверкающий снаряд, обладающий сиянием огня, лишенного дыма, был
выпущен. Густой туман внезапно покрыл войско. Все стороны горизонта
погрузились во мрак. Поднялись несущие зло вихри. Тучи с ревом устремились
в высоту неба. Казалось; даже солнце закружилось..." Войско было сожжено,
испепелено на месте этим страшным взрывом. Примененное же оружие внешне
было похоже на огромную железную стрелу, воспринимаемую как посланца
Смерти. Чтобы обезвредить одну такую неиспользованную стрелу, ее
требовалось истолочь в порошок и утопить в море. Уцелевшие воины сразу
после взрыва должны были спешить к реке, чтобы омыть одежду и оружие
(избавиться от радиоактивности?).
   И об этом писали тысячелетия назад! Чем, как не пересказом пережитых на
иных планетах ядерных войн, была эта запись?
   Как иначе объяснить древнее сообщение о "летательных аппаратах",
молниями поражавших с воздуха некий неизвестный в земной истории "Тройной
Город"? Не это ли вдохновило поэта Рериха на стихи?

   Летели воздушные
   корабли.
   Лился жидкий огонь.
   Сверкала
   искра жизни и смерти.

   Чудовищное оружие, о котором и знать не могли люди в давние времена,
тем не менее упоминается в Индии под названием "пламя Индры", в Южной
Америке - "оружие Машмак" (фонетически перекликается со словом махатм) и
даже в кельтской мифологии как "оружие Грома"...
   Я оставляю современные легенды о неопознанных летающих объектах (НЛО,
УФО), чуть ли не вылетающих из Шамбалы и возвращающихся туда, на совести
распространяющих эти россказни, но я все же, опираясь на древние рукописи
разных народов, не могу исключить общения мудрецов Шамбалы с древними
людьми, не могу не вспомнить их предостережений о грозной опасности,
которая ныне, как всем известно, реально висит над всей планетой!
   То, что Н. К. Рерих считал Шамбалу отнюдь не мифической страной,
доказывает его обращение в Наркомат иностранных дел, возглавлявшийся
Чичериным, с просьбой о предоставлении "экспедиционного паспорта".
Благожелательное с советской стороны отношение к Рериху и его
исследовательской деятельности в Гималаях позволило ему посвятить этому
важнейшему делу двадцать пять лет своей жизни.
   Всего лишь об одном дне из этого двадцатипятилетия повествует сейчас
потрепанный дневник. Переписываю из него то, что могу разобрать.
   "Махатм из Шамбалы, угадав желание Рериха написать его портрет, сказал,
что он лишь тень мудрости, пославшей его, и не достоин быть увековеченным
в красках. Тогда Николай Константинович принял неожиданное решение
изобразить Махатма в виде тени на скале. А краски будут вокруг".
   Отодвигаю дневник. Я ведь видел вместе с Викторовым эту картину! Видел
на выставке произ