ю  хохолком  голову,
выкрикнул резким металлическим голосом:
     - Церремонимейстер!
     Унизанная перстнями рука тут же попыталась  погладить  попугая  через
прутья клетки. Птичка в панике забила крыльями.
     - Может быть, я немножко цинична, - вздохнул звонкий голосок  Оливии,
- дракон, конечно, ужасен... Но, папа, чего не сделаешь  ради  счастливого
замужества? Юта уродлива, к  сожалению,  и  помочь  ей  мог  только  ореол
жертвы. Предполагалось, что кто-нибудь попробует ее "освободить", если это
слово тут уместно. Увы... Теперь,  я  думаю,  Юта  придет  домой  сама,  в
лохмотьях, и заявит, что ей удалось бежать... Бедняжка.
     - Осторожно, - обеспокоенно проговорил мужчина, - Тити клюнет тебя  в
палец.
     Оливия звонко хохотнула. Потом продолжала серьезно:
     - Нет, правда, как тебе эта версия - сватовства с помощью дракона?
     - Трудно сказать, - неуверенно протянул мужской голос. - Дракон-то не
игрушечный?
     - Не знаю, не знаю... Может быть, наемный?
     Оглушительно заверещал Тити.
     - Мне всегда было жаль Юту, - сказала Оливия. - Но до тех  пор,  пока
она  не  открывала  рот.  Если  уж  ты  уродлива,  стоит  хоть  вежливости
научиться! Девушку украша...
     Зеркало  замигало,  вспыхнуло  и  тут  же,  без  перехода,   показало
поросенка с хвостом-пружинкой, взбирающегося на кучу отбросов.
     Арман молчал. Юта улыбалась, но от этой улыбки у нее болели губы:
     - Каково?
     - Кто это? - тихо спросил Арман.
     - Соседская принцесса... Вот бы кого тебе похитить -  от  рыцарей  бы
отбоя не было.
     Поросенок деловито копался рыльцем в мусорной куче.
     - А идея у нее неплохая, - сказала Юта как  могла  весело.  -  Ты  бы
хотел работать свахой?
     Арман посмотрел на нее невидящим взглядом. Юта забавлялась  изо  всех
сил:
     - Если по две принцессы в месяц, но можно и три... Ладно,  если  две,
то это двадцать четыре свадьбы в год! А если похищать сразу нескольких...
     Она осеклась, не сводя глаз с зеркала. В зеркале был принц Остин.
     Он медленно ехал на лошади темной масти, и лошадь  горестно  опускала
голову, потому что принц то и дело отпускал поводья.
     Дорога - незнакомая  Юте,  посреди  леса  проложенная  тропа  -  была
пустынна. Принц ехал один, угрюмый и мрачный, с непривычными вертикальными
складками над переносицей. Вот Остин глубоко вздохнул и поднял голову, Юте
показалось, что глаза их встретились, и  она  едва  удержалась,  чтобы  не
окликнуть его. В ту же секунду зеркало помутилось на  миг,  чтобы  тут  же
показать петуха, подминающего под себя курицу.
     - Друг? - быстро спросил Арман.
     Юта промолчала.
     - Кто он тебе? А, Юта?
     - Да никто, - буркнула она нехотя. - Это принц страны Контестарии  по
имени Остин.
     - Принц, - Арман встал. - Как он к тебе относится?
     Юта подняла на него измученные глаза:
     - Какая разница, Арман?
     Он расхаживал по комнате:
     - Принц... Он не трус, надеюсь?
     Тогда Юта тоже встала:
     - Прекрати. Остин не будет освободителем. Я не позволю тебе дышать на
него огнем! Раньше, чем ты успеешь  сделать  Остину  какую-то  гадость,  я
кинусь с башни, понятно?!
     Она почти не повышала голос, но Арман, пораженный столь неожиданным и
бесстрашным напором, смутился:
     - Ерунда какая... Да не собираюсь я обижать этого  твоего  парня,  ну
что ты!
     - Он такой же мой, как и твой, - гордо провозгласила Юта.


     Старинный музыкальный инструмент звучал величественно и  сурово.  Юта
искала все новые и новые аккорды,  Арман  же  не  решался  прикоснуться  к
хрустальным ободкам из суеверного страха, что у него ничего не получится.
     -  Может  быть,  ты  умеешь  петь?  -   насмешливо   поинтересовалась
принцесса.
     Арман по своему обыкновению выдернул из затылка волосок:
     - Только над морем. Под завывания ветра.


     Почувствовав себя немного  увереннее,  Юта  первым  делом  стянула  у
Армана связку ключей.
     Если бы ее спросили, зачем - она, пожалуй,  не  смогла  бы  ответить.
Ключи хранились в заросшем паутиной  углу  Армановой  комнаты,  справа  от
входа. Что ими можно отпереть и с какой целью - было совершенно непонятно,
но как раз это обстоятельство, быть может,  и  подстегнуло  негодницу-Юту.
Арман ключами не пользовался, и  пропажу  заметил  поначалу  только  паук,
которому не на что стало крепить свою сеть.
     У Юты по-прежнему было много свободного  времени  -  Арман  повадился
летать в сторону людских поселений, где старался всячески напомнить о себе
- поджигал деревья, ревел, кружил над  обезумевшими  от  ужаса  поселками.
Таким образом он надеялся растормошить местных храбрецов,  хотя  пока  что
получалось наоборот - витязи, напуганные, боялись даже подумать о  схватке
с огнедышащим ящером.
     Юта  не  знала  о  похождениях  Армана  -  возвращаясь   каждый   раз
обессиленным и злым, он не  открывал  ей  подлинную  цель  своих  полетов.
Предоставленная  сама  себе,  принцесса  занялась  исследованием  запертых
комнат.
     Висячие замки изрядно заржавели, и  ключи,  как  не  чистила  их  Юта
камушками и песком, не становились от этого новее. Ключей  было  много,  и
почти все размером с небольшую кочергу. Насаженные на  стальное  кольцо  и
похожие от этого на неопрятную железную бороду, они были ужасно тяжелыми и
неудобными в обращении, а ведь надо было еще догадаться, какой замок каким
ключом отпирается!
     По вечерам она прятала от Армана руки. Горгулья,  это  вряд  ли  были
руки принцессы - все в царапинах и  несмывающихся  пятнах,  с  обломанными
ногтями и ободранными костяшками пальцев!
     И вот в один прекрасный день - а с утра он вовсе не казался таким  уж
прекрасным, было пасмурно  и  Юта  чуть  не  повздорила  с  Арманом  из-за
какой-то мелочи - в  один  прекрасный  день  увесистый  замок,  сотни  лет
украшавший собой неприметную дверцу в одном из боковых переходов, щелкнул.
     Юта не поверила бы ушам, если бы сразу вслед  за  первым  щелчком  не
послышался второй и ключ в ее натруженной руке не  повернулся  бы  на  два
оборота.
     Десять тысяч  горгулий!  Дужка  замка  помедлила  и  отвалилась,  как
отваливается пуговица от добротного на вид, но ветхого камзола.  Массивное
тело замка грохнуло на каменный пол, и попади оно на ногу Юте -  принцесса
охромела бы до конца дней своих.
     Грохот падения долго гулял по коридорам, прыгая от стены к  стене;  у
Юты не было времени его слушать. Сколько раз за  все  дни,  проведенные  в
жилище Армана, ей приходилось открывать двери, и каждый раз она испытывала
при этом ни с чем не сравнимое чувство победы.  Сейчас  это  чувство  было
даже острее, нежели тогда, когда ей удалось выбраться из башни.
     Замок упал,  но  дверь  не  спешила  открываться.  Юта  подумала,  не
произнести ли заклинание, но до этого не дошло - поддавшись толчку,  дверь
качнулась вовнутрь, и Юту окатила волна тяжелого, застоявшегося воздуха.
     Принцесса струхнула - раньше ей как-то не приходила в  голову  мысль,
что находки ее в столь странных и запрещенных местах  могут  оказаться  не
столько забавными, сколько ужасными. Некоторое время она  раздумывала,  не
отступить ли с честью, пока не поздно; однако чем дольше она  стояла,  тем
свирепее требовало дани ее  врожденное  любопытство.  В  конце  концов,  с
трудом подняв перед собой тяжелую связку ключей - свое единственное оружие
- Юта протиснулась в щель приоткрытой двери.
     Впервые за сотни лет ворвавшийся сюда сквозняк развевал под  потолком
полотнища древней паутины, в которой  колыхались  ссохшиеся  тела  древних
пауков, когда-то умерших от голода.
     Ветерок ворошил древний хлам, грудами сваленный вдоль стен.  Прижимая
к груди связку ключей, Юта шагнула  вперед  и  осторожно  наклонилась  над
ближайшей грудой.
     Из самой  ее  верхушки  выглядывал  наполовину  истлевший  деревянный
сосуд. Длинное его горлышко носило  следы  огня,  а  из  трещины  на  боку
вытекала застывшая струйка черной жидкости.
     Юте стало не по себе. Превозмогая робость, она на цыпочках  пересекла
комнату из угла в угол.
     Покрытый застарелыми потеками, у стены лежал небольшой, с виду хорошо
сохранившийся ящичек. Поверхность его покрыта была резьбой - треугольники,
косые квадраты, круги.
     Защелка,  некогда  запиравшая  ящичек,  валялась  тут  же,  рядом   -
причудливой формы крючок,  совсем  не  ржавый  -  наверное,  золотой.  Юта
изловчилась и поддала ящичек ногой, надеясь откинуть крышку.
     Удар был, пожалуй, даже слишком силен - крышка отлетела,  но  за  ней
последовали все четыре стенки ящичка, так что  он  совершенно  развалился,
подняв столб сухой и зловонной пыли.
     Юта спрятала лицо в хламиду. Пыль осела, и среди деревянных  останков
ящичка обнаружились разлетевшиеся в беспорядке фигурки.
     Конечно, это была настольная игра;  фигурки  были  четырех  видов  и,
наверное,  разных  цветов,  но  утверждать  это  наверняка   было   теперь
невозможно. Выточенные из кости, с черными тусклыми глазками, они никак не
напоминали ни драконов, ни людей - у  некоторых  из  них  было  крыло,  но
только одно; другие сжимали в огромный кулак единственную руку,  а  третьи
зато были устроены так сложно, что Юта, как ни пыталась, так и  не  смогла
сосчитать их головы и хвосты.
     Затаив дыхание, Юта наклонилась и двумя  пальцами  поддела  ближайшую
костяную  фигурку.  Та  оказалась  неожиданно  тяжелой,  и,  отзываясь  на
прикосновение, глухо звякнула, будто в тулове ее перекатился бубенчик.
     Принцесса испуганно уронила находку - та упала без  малейшего  звука.
Воистину, у драконов все не как у людей...
     Заинтригованная, она поборола желание сбежать  и  продолжила  осмотр.
Крадясь вдоль стен и разглядывая груды хлама, она, сама  не  зная  почему,
вдруг совершенно уверилась, что попала в детскую. В бывшую детскую.
     Ковшики и скляночки... А это, кажется, остатки подвесной  кроватки...
Интересно, а были у Армана игрушки? Какой-нибудь  тряпичный  дракончик,  с
которым он засыпал в обнимку, или  мячик,  или  кубики...  Впрочем,  зачем
дракону кубики?
     Юта вспомнила ту, в розовых занавесочках комнату, которая  переходила
от Юты к Вертране и потом к  Май.  Как  бы  она,  эта  заваленная  куклами
комната, выглядела после нескольких столетий под замком?
     В углу под окном  была  клякса  -  будто  кто-то  расплескал  горячий
сургуч, а  он  так  и  застыл.  Юта  вздрогнула  и  прищурилась.  Нет,  не
показалось - на краю кляксы ясно различим был присыпанный пылью отпечаток.
Отпечаток детской руки.
     Глухо зашумели крылья в драконьем тоннеле - это Арман  возвращался  в
замок.


     А вечером он обнаружил пропажу ключей.
     Юта сидела на корточках перед камином. Он видел  только  половину  ее
щеки и кончик носа - остальное были растрепанные волосы да складки  грубой
ткани.  Тень  от  каминной  решетки  оплела  комнату  причудливой   сетью,
подрагивающей в такт колебанию огня.
     Юта повернула голову,  и  Арман  встретился  взглядом  с  плутовскими
принцессиными глазами.
     Она тут  же  придала  лицу  нарочито  невинное  выражение,  и  Арману
пришлось признать, что притворяется принцесса ловко. Он ничего не  сказал,
но, прежде чем усесться на  привычное  место,  развернул  Ютино  кресло  и
пододвинул поближе к своему.
     Принцесса не знала, как расценить произведенную Арманом перестановку,
и на всякий случай сделала вид, что ничего не заметила. Не оглядываясь уже
на Армана, она продолжала задумчиво  подкладывать  дрова,  так  что  скоро
камин был завален доверху и огонь начал задыхаться под невыносимым грузом.
     Арман молчал. Принцесса занервничала и принялась дуть в камин,  чтобы
исправить свою неловкость. Поднялась пыль. Юта прервалась, чтобы чихнуть и
протереть засоренные пеплом глаза.
     - А ты смелая девчонка, оказывается, - заметил Арман.
     Юта опасливо уставилась на него одним  глазом  -  второй  приходилось
ожесточенно тереть кулаком:
     - Почему смелая?
     Арман разглядывал теперь ее руки с обломанными ногтями. Ей, наверное,
нелегко было управиться со всей связкой. Но какова бесстыдница! Смотрит на
него покрасневшими от пепла, но совершенно смиренными глазами, а ведь весь
день провела, нарушая его запреты!
     Арман не выдержал и хмыкнул. Юта удивилась:
     - Ты чего смеешься?
     Некоторое  время  они  смотрели  друг  на  друга,  и  Юта   почему-то
смутилась.
     - Садись-ка, - Арман указал Юте на кресло.
     Юта вытерла  руки  о  хламиду,  поднялась,  бочком  обошла  Армана  и
попыталась  передвинуть  тяжелое  кресло   туда,   где   оно   стояло   до
вмешательства Армана. Увы, это было ей явно не под силу.
     Некоторое время  тишина  нарушалась  только  пыхтением  принцессы  да
потрескиванием  огня,  с  трудом  пробивавшегося  сквозь  воздвигнутую  ею
пирамиду из дров. Потом Юта сдалась.
     - Устала? - спросил Арман, когда она,  опять-таки  бочком,  влезла  в
кресло и отодвинулась в дальний его угол.
     Она не ответила.
     Волосы ее, подросшие за время  заточения  и  небрежно  сплетенные  на
спине в некое подобие косы, спереди растрепались и  прикрывали  лицо,  так
что вся принцессина прическа напоминала сейчас диковинный рыцарский шлем с
забралом и щитками по бокам. Из прорези шлема глядели два смущенных, но  и
насмешливых глаза.
     - Тебе не скучно? - спросил Арман.
     Юта, никак не ожидавшая такого вопроса, заерзала:
     - Скучно?
     - Ты, верно, не привыкла к одиночеству, живя во дворце?
     Юта пытливо на него уставилась - знает или нет? Арман умело изобразил
чистосердечное  неведение,  и  Юта  успокоилась.  Усмехнулась,  посмотрела
искоса. Шлем качнулся.
     - Это спрашиваешь ты? Ты, пребывающий в одиночестве целую жизнь?
     - Я - другое дело...
     Он хотел продолжить, но она, конечно, бесцеремонно перебила:
     - Почему?
     Тут и Арману настало время смутиться.
     - Почему ты - другое дело? - продолжала принцесса. - Где сказано, что
драконы должны жить в одиночестве?.. Послушай, отодвинь кресло. Я не  могу
разговаривать вот так - нос к носу.
     - Почему? - спросил Арман мстительно.
     - Потому что я принцесса... Потому что ты чужой мужчина... То есть не
мужчина даже, а...
     Юта покраснела, как варенный рак, и выскочила из кресла. Прическа  ее
совсем рассыпалась.
     - Интересно, - протянул Арман. - А кто же?
     Юта не нашлась, что сказать, рассерженно махнула рукой и убежала.


     Ночью  ей  приснился  Остин,  окровавленный,  нанизанный  на  ужасный
изогнутый коготь. Во сне она бежала, обливаясь слезами, и слезы ее обильно
орошали соломенный тюфячок.  Она  проснулась,  дрожа,  и  долго  лежала  в
темноте, не смея заснуть. А когда  снова  задремала,  то  увидела  Армана,
прикорнувшего перед камином. Она видела, как спокойны опущенные веки,  как
расслаблена рука на подлокотнике, как доверчиво откинулась голова, обнажая
шею... А рядом, на столе, Арманов нож, тот самый, которым он резал  обычно
вяленое мясо... Юта увидела  нож  в  своей  руке  и  представила  дракона,
парящего над морем. Убить дракона невозможно...
     Арман спал. Сухие губы полуоткрылись, дыхание оставалось  глубоким  и
ровным. Юта сжимала нож...
     Затекшую руку ее свело судорогой, и она проснулась. Не было ножа,  не
было Армана. Сквозь решетку окна пробивался рассвет.


     Он сказал ей, что устал и проведет день в своей комнате.
     Опасения, что Юта не решится продолжить запрещенные отпирания замков,
не подтвердилось. Выждав для приличия целых полчаса, принцесса извлекла из
тайника свое богатство - ключи - и двинулась в авантюрное путешествие.
     Сегодня ей везло - первая же  запертая  дверь  покорилась  почти  без
сопротивления. Юта переступила порог - и поняла, что наткнулась на нечто в
самом деле любопытное.
     Выражая  свой   восторг   радостными   возгласами,   Юта   не   могла
предположить, что у нее  появился  зритель.  Зрителем  был  Арман,  удобно
устроившийся перед магическим зеркалом.
     Он видел, как Юта опасливо вошла в зал,  который  оказался  первым  в
длинном ряду комнат, расположенных анфиладой. Дверей  между  комнатами  не
было, и, оказавшись на середине первой из  них,  обрадованная  Юта  смогла
увидеть последнюю - далеко и неясно.
     Связка ключей, прикрепленная к веревочному поясу, волочилась за Ютой,
как слишком легкий якорь за слишком тяжелым кораблем.  Арману  то  и  дело
хотелось окликнуть принцессу и приспособить ключи поудобнее.
     Первая комната была пуста. Вторая оказалась маленькой и тесной,  зато
третья раздалась вдруг огромным залом.
     - Горгулья, - сказала Юта вслух. Арман услышал и усмехнулся.
     В дальнем конце зала  маячил,  едва  различимый  в  полутьме,  не  то
помост, не то гигантское  кресло;  Юта  подошла  ближе  -  каменные  ножки
кресла, похожие на средней толщины колонны, изукрашены были резьбой.
     Юта глянула вниз - и еле сдержала крик. Прямо  ей  в  глаза  смотрела
разверзнутая  белая   пасть   -   к   счастью,   тоже   каменная.   Голова
фантастического зверя оказалась основанием ножки-колонны.
     - Это что же такое? - спросила Юта хрипло. - Прямо в чешуе,  прямо  с
крыльями... Они усаживались... Вот так?
     Арман мрачно улыбнулся. Неумолимый старый  дракон,  черный  с  медным
отливом, любил, угнездившись в кресле, подолгу слушать стоящего перед  ним
мальчика -  щуплого,  кажущегося  карликом  рядом  с  чудовищем,  покрытым
лязгающей чешуей... Старик очень ценил тщательно и в срок выученные уроки.
     Он был во всем прав, подумалось  Арману.  Он  видел  дальше.  На  его
глазах могучий, процветающий род иссяк, а он  ничем  не  мог  помочь  ему.
Возможно, если бы отец вовремя его послушался...
     Его мысли были прерваны возгласом Юты.
     Принцесса протиснулась в скрытую за креслом маленькую дверь и  теперь
стояла посреди небольшой светлой комнатки, и комнатка  эта  завалена  была
блестящим, искрящимся хламом.
     Юта  по  щиколотку  утопала  в  жемчужной  россыпи.  Между  жемчугами
посверкивали бриллианты, кое-где  пересыпанные  золотыми  монетами.  Вдоль
стен высились сундуки, возведенные один на другой, причем  нижние  кое-где
треснули от тяжести, и из трещин этих смотрели на Юту драгоценные камни.
     Ага, подумал Арман.
     Ему почему-то стало грустно. Драконья сокровищница - предел  мечтаний
даже для принцессы. Он знал, что сейчас произойдет - человек, набредший на
груду золота, тут же впадает в безумие и в восторге  принимается  кататься
по драгоценным россыпям.
     Принцесса наклонилась и зачерпнула жемчуг горстью. Ну, подумал Арман,
теперь разглядывание, глупая улыбка, пересыпание в  ладонях  и  счастливый
смех...
     Юта глупо улыбнулась... и высыпала жемчуг прочь. Не высыпала даже,  а
уронила. Огляделась. Вытерла нос рукавом хламиды.
     Арман подался вперед.
     Но принцесса - удивительное дело! - не спешила радоваться вожделенной
груде золота.  Фыркнув  -  и  Арманову  уху  почудилось  в  этом  фырканье
презренье - Юта принялась исследовать сокровищницу так же деловито, как до
этого клинописный зал и Органную комнату.
     Бесформенные золотые самородки, как не представляющие  художественной
ценности, небрежно отбрасывались в дальний  угол;  в  монетах  интересными
оказались гербы и профили властителей.  Встречались  среди  них  и  такие,
которых не видывал даже дворцовый  звездочет,  а  уж  он-то  был  знатоком
древней истории и в свое время давал принцессам уроки... В  Ютиных  глазах
полыхало то же неутоленное любопытство, какое Арман увидел впервые  внизу,
в подземелье, когда принцесса впервые пыталась разобрать  древние  тексты.
Вот она добралась до особняком стоящего сундука, взялась за крышку...


     Крышка была тяжела, но и Юта была упряма. Пыхтя, она  распахнула-таки
сундук - и отпрянула.
     Внутри сундука все сияло - даже она, принцесса, выросшая при дворе, в
жизни не видывала таких сокровищ. Не  просто  гран