жем
ли победить его?
   Тройное Существо сделало успокаивающее движение. Все притихли.
   - У нас еще есть время, пока не прибыли агенты с Земли. Один, правда,
убит, а телепат Эркор все еще в Тороне...
   - Вы говорили, -  перебил  один  голос,  -  что  Лорд  Пламени  будет
переходить от одного агента к другому и заставлять саботировать  каждого
по очереди. В ком он сейчас? И что он делает? - Он в  Джоне?  -  спросил
другой. - И потому Джон задает такой абсурдный вопрос?
   Тройное Существо засмеялось.
   - Он атаковал Джона первым, затем был в Алтер. Он обитал в  герцогине
перед ее смертью. Теперь он скрывается с Эркором в развалинах дворца.
   - Зачем?
   - Что он сделал с ним?
   - Как Лорд Пламени  наблюдал  за  этой  войной?  -  ответило  Тройное
Существо, - так и мы наблюдали  за  ним,  и  многое  узнали  о  нем.  Вы
помните, мы говорили, что он совершенно  чуждой  формы  жизни,  и  такие
идеи, как убийство, сострадание, разум чужды ему.  Так  вот,  теперь  мы
достаточно близки к пониманию, почему это так, и в чем основное различие
между ними и всеми нами. Основной фактор всей нашей природы тот, что  мы
индивидуумы, и как индивидуумы мы одиноки. Одиноки даже телепаты, потому
что они до сих пор работают только с  образами.  Даже  существа,  близко
связанные, как три доли нашего разума,  в  основе  своей  индивидуумы  и
одиноки. Это одновременно и спасение наше, и проклятие,  и  противостоит
этому врожденное  желание  сблизиться  в  нашем  одиночестве  с  другими
индивидуумами, ощутить их, как-то объединиться, многие  из  вас,  би-или
моносексуальные, имеют такое  объединение  в  своих  воспроизводственных
ритуалах.  Даже  моносексуальные  существа  сохраняют  это  в   сигизни.
Конечное в одиночество во всех наших культурах  смерти.  Многие  из  вас
имеют симбиотические отношения,  где  один  индивидуум  будет  подлостью
отделен от всех других, когда физически умрет.
   А вот у Лорда Пламени эта полярность между  изоляцией  индивидуума  и
его желание объединиться с другими индивидуумами обратна.  Он  отступает
назад к истинной природе своей физической натуры, и его ответвления  так
же неуловимы, как и у всех рас этой вселенной. Прежде всего  он  состоит
из энергии, созданной плазмами материи и  антиматерии,  содержащимися  в
стасисе. Он является коллективным сознанием, в  котором  индивидуумы  не
одиноки физически,  потому  что  их  энергия  постоянно  перемещается  и
чередуется. Материя и антиматерия, как известно тем из нас, чьи культуры
дошли до  атомной  физики,  аннигилируют  друг  друга,  если  вступят  в
контакт. Как мы уравниваем одиночество  со  смертью,  так  Лорд  Пламени
уравнивает индивидуумов, уже находящихся  в  энергетическом  унисоне  со
смертью, потому что,  когда  это  происходит,  эти  физические  вещества
взрываются. Наоборот,  воспроизведение  происходит  не  при  объединении
индивидуумов, а при их разделении, так что они воспроизводятся  сами  на
основе того, что материя и антиматерия распространяются при  прохождении
через гравитационное поле. Разветвления этой обратной  полярности  в  их
отношении к жизни и поведению бесконечности.
   - И это существо готовится напасть на нас? - спросил один делегат.
   - По-видимому. Но у нас есть преимущество:  он  не  знает,  что  наши
жизненные  процессы  не  имеют  ничего  общего  со  стасисом  материи  и
антиматерии. Антиматерия так редка в нашей вселенной, что шансы жизни  в
зависимости от нее невообразимо малы. Одна из причин, заставивших  Лорда
Пламени сосредоточиться на  Торомо-не  -  что  там  основным  источником
энергии является тетрон, радиоактивный кристалл  урана  в  соединении  с
радиоактивным  йодом.  Взрыв  может   произойти   только   при   атомных
температурах, как было в так называемом Великом Пожаре. Равновесие  двух
элементов дает  возможность  контролировать  радиоактивный  материал,  и
количество взрывчатой  антиматерии  в  процессе  чудовищно  сравнимо  со
случайным позитроном или  антипротоном,  происходящим  от  бомбардировки
космическими  лучами.  Лорд  Пламени  уверен,  что  узнает  тайну  наших
жизненных  форм,  и   цивилизации,   используя   увеличение   количества
антиматерии. Это в отношении химии. На  более  высшем  уровне  он  также
пытается обнаружить, насколько наше поведение при  атаке  отличается  от
его поведения. Другими словами - что такое война для нас.
   - Влияет ли полярность, о которой вы говорили, на  способ,  каким  мы
сражаемся?
   - Наверняка влияет.
   - Более важно знать, как эта полярность повлияет на поведение в битве
Лорда Пламени.
   -  В  конечном  счете,   социальные   травмы,   причиненные   войной,
активизируют величайшую изоляцию громадного числа индивидуумов,  которые
все еще держатся в физической близости. Бедствия, голод,  несправедливое
распределение благ, эксплуатация, чрезмерный рост  населения  отказывают
индивидуумам в возможности их стремления к единству со всеми  остальными
индивидуумами. В  большинстве  наших  культур  во  время  сражения  полы
разъединены...
   - Что компенсируется высоким подъемом роста населения непосредственно
после, - прокомментировал один делегат.
   - Предусмотрительно,  -  подтвердило  Тройное  Существо.  -  Но  всем
стратегам войны, как  известно,  выгодно,  одиночество  особей.  Ударьте
своего врага в его наиболее разбросанные силы. Изолируйте отряд -  и  вы
сможете  уничтожить  его.   Так   вот,   все   эти   факторы   полностью
противоположны в борьбе с Лордом Пламени. Если  вы  сведете  вместе  как
можно больше его элементов, они аннигилируют друг друга, в то время, как
изоляция вызовет их размножение. Отделите один индивидуальный  компонент
Лорда Пламени от остальных, и вы будете иметь против себя армию, которая
уничтожит вас. Как мы, одинокие, стремимся к объединению,  так  все  его
компоненты жаждут  быть  одинокими.  Поэтому  его  идея  разрушительного
действия есть...
   - ..сведение индивидуумов вместе, - воскликнул один делегат. - Теперь
я понял, что это было сделано на Земле, в Торомоне.
   - Пожалуйста, позвольте мне продолжать. Первая попытка Лорда  Пламени
сжать индивидуумов вместе была сделана,  когда  он  усилил  радиационный
барьер и оттянул жителей Тилфара назад,  на  побережье  и  в  Торон.  Но
элементы войны уже ферментировались в культуре. Его вторая попытка была,
когда началась война. Вместо того, чтобы позволить  Торомону  обнаружить
внезапно  внешнего  врага  и  сражаться,  он  поддержал  идею   создания
компьютера, который будет фактически держать вместе жителей, находящихся
под иллюзией сражения. Когда наши агенты на Земле  сумели  показать  это
народу, результатом явился момент телепатического  контакта,  накрывшего
империю. В этот момент каждый индивидуум в Торомоне узнал кое-что. Узнал
и Лорд Пламени. Люди узнали, как они одиноки. Некоторые мозги  оказались
способными иметь дело с Лордом Пламени, воспользовались этим  и  узнали,
как им объединиться. Но для большинства результатом был террор, хаос.  И
Лорд Пламени начал получать некоторые намеки на  то,  как  функционирует
человечество, и, в конечном счете, жизнь в нашей вселенной.  Чтобы  дать
нашим агентам все возможности учиться, мы несколько  раз  помещали  всех
вас в такой близкий эмпатический  контакт,  какой  могли  смоделировать.
Затем мы привели каждого  из  вас  индивидуально  в  город  и  дали  вам
пятиметровое обозрение того, что было бы с вами, если...  Мы  надеялись,
что этот контакт сможет удержать всех вас в объединении ваших сил, когда
и если возникнет финальный контакт.
   Но  теперь  Лорд  Пламени  изучает  Землю  и  особенно  Торомон,  под
микроскопом. Он сосредоточил свои наблюдения  непосредственно  на  наших
четырех агентах, и  вместо  действий,  которые  могли  бы  толкнуть  все
общество на заботу о себе самом, он понуждает индивидуумов  объединяться
и наблюдает за результатами. Сначала он  атаковал  Джона,  понуждая  его
вернуться к отцу.
   - А затем  устроил  Алтер  свидание  с  теткой?  -  спросил  один  из
делегатов.
   - Нет, -  ответило  Тройное  Существо.  -  В  мире,  где  индивидуумы
одиноки, нет двух сближений в том  же  опыте  из  того  же  направления.
Встреча Алтер с теткой была для нее отнюдь не тем  же,  что  у  Джона  с
отцом. Лорд Пламени заставил ее разговаривать с  сумасшедшей  королевой,
которая готовилась убить ее и Джона. Вот что  он  сделал  ей.  Затем  он
вошел в герцогиню Петру. Он заставил ее не только идти с королем, но  на
момент согласился с идеями короля, таких  отличных  от  ее  собственных.
Хотя, чуть позже они умерли. Лорд Пламени,  вероятно,  многое  узнал  от
нее. Сейчас он двинулся в мозг Эркора, хотя последний об этом не  знает,
и вместе с ним ждет в развалинах дворца. У него еще будет встреча.
   - Что узнал Лорд Пламени от каждого из агентов?
   -  Пока  он  узнал,  что  объединение  делает  их  более   способными
переносить одиночество, более способными идти вместе с другими.  Однако,
он еще не вполне понял,  почему  одиночество  является  нежелательным  в
первую очередь там, где для него это самое желанное.
   - А причем поэмы?...
   - Объединенная теория поля?...
   - История?...
   - Вы говорили, что если они принесут их нам до того, как  их  возьмет
Лорд Пламени, то мы узнаем, как отвести от нас эту великую войну.
   - Ну, - ответило Тройное Существо, - Джон и Алтер всего в  нескольких
минутах от обладания всеми требуемыми работами, а Лорд Пламени на другом
конце империи.
   - Они все-таки должны прийти сюда,  -  напомнил  один  делегат,  -  а
империя  не  расстояние  для  существа,  шагающего  по   галактикам   за
микросекунды.
   - Это совершенно справедливо, - сказало Тройное Существо.  -  Давайте
посмотрим.
   Далеко от этой вселенной Рольф Катам нахмурился и сказал:
   - Ну, Джон, я полагаю, что каждый человек имеет свой  ответ  на  этот
вопрос.
   -  Нет!  -  вскричала  Алтер.  -   Вы   должны   кое-что   рассказать
ему....нам...мне. Вы должны! Иначе для чего вы? Разве вы  не  понимаете,
что у вас есть что рассказать?
   Рольф покачал головой.
   - И я не могу.
   - Попробуйте, - сказал Вал тихим голосом, сдерживая смех.
   - Кли, - сказала Алтер, - ты помнишь, как однажды, когда мы  с  тобой
работали в цирке, ты говорила мне,  что  способность  оправдаться  перед
другими самая важная вещь в мире, когда  так  трудно  оправдаться  перед
собой. Не знаю, но если это так, то.., не можешь ли ты  сказать  кое-что
сейчас?
   - Я думаю... - смущенно начала Кли,  -  ты  свободен  быть  всем  чем
хочешь - математиком, историком, поэтом - все, чем свободны быть мы.
   Джон покачал головой.
   - Нет, это не то. Я не дурак, я получил некоторые знания в физике,  в
ментальной и физических дисциплинах, но я не художник, не экономист,  не
ученый, и говорить, что я могу ими стать, все равно, что сказать,  будто
я могу запрячь мух в колесницу и лететь на солнце.
   За  стеной  с  циферблатами  что-то  защелкало,  и  некоторые   цвета
изменились.
   - Ну, ты, электронный младенец с ленточными глистами, можешь ответить
ему? - спросил Вал.
   - Нет, - был лаконичный ответ.  Но  щелканье  продолжалось,  в  стене
открылась панель и появились три пачки бумаги.
   Рольф взял одну пачку и прочел:
   - "Очертания моря", "Последний обзор  истории  Торомона".  По  моему,
чертовски хорошее название. Надеюсь, теория соответствует. -  Он  поднял
вторую папку. - Здесь твоя теория поля, Кли.
   - А что в третьей пачке? - спросила она.
   - Я просил компьютер сделать копии всех стихов Вала, чтобы тоже иметь
к ним доступ. - Он взял листы и повернулся к Джону:
   - Если бы вы были художником или ученым, я мог бы помочь вам  решить,
что вы свободны делать.
   - Ага, начали, - сказал Вал - Послушаем.
   - Когда вы пишете стихотворение, Вал, вы пишете  его  для  идеального
читателя, такого, который услышит все тонкости  ритма,  почувствует  все
образы, поймет все намеки и даже сумеет  поймать  вас  на  ошибках.  Для
такого читателя  вы  и  работаете,  шлифуя  каждую  строчку.  Сейчас  вы
уверены, что в этом мире не слишком много таких  читателей,  но  верите,
что хоть один существует. Даже больше, потому  что  из  любого  человека
можно воспитать идеального читателя. Если бы вы в это не верили,  вы  не
старались написать  идеальное  стихотворение.  Когда  Кли  создает  свою
теорию, она пытается сделать ее как можно яснее и точнее. Она знает, что
мало  кто  сможет  прочесть  эту  теорию  и  сделать  из  нее   какое-то
употребление, но  она  проверяет  и  перепроверяет  теорию  для  кого-то
одного, кто примет всю концепцию. Так и  я  проверяю  свою  историческую
теорию культурных, сексуальных,  эмоциональных  уклонов  для  идеального
человека,  идеального  прямого,  без  уклонов.  Связать  себя   с   этой
концепцией вовсе не означает, что вы  своей  работой  пытаетесь  научить
людей  стать  идеальными.  Это  пропаганды,  а   поскольку   большинство
художников и ученых сами далеки от идеала, они терпят неудачу  с  самого
начала, если берутся за эту задачу. Надо понять, что человек даже в этом
хаосе может быть идеальным, и надо делать свою работу ценной для него.
   - Куда же это нас приводит? - спросил Джона Вал.
   - К свободе? пытаться достичь этого идеала, или же не пытаться. Но вы
получили копии для вас троих.
   Вал опять засмеялся.
   - Значит, машина сделает копии этих работ и для вас?
   - Конечно, - сказала Кли. - А что?
   - Я хотел бы иметь копии всех их, - сказал Джон, - чтобы  посмотреть,
насколько я близок к идеальному человеку. Кли нажала  кнопку  и  шкафчик
снова начал наполняться бумагой.
   - Кли, - спросил Джон, - транзитная лента открыта с этого конца?
   - Но она закрыта во дворце, - напомнила Алтер.
   - Можно открыть ее отсюда?
   - В принципе, можно, - сказала Кли.
   - Я хочу немного почитать, и может быть, стану  по  дороге  идеальным
читателем. И я хочу найти Эркора.
   - Зачем?
   - Кое-что насчет восприятия. - Джон взял бумаги. -  Я  хочу  показать
это ему, дать ему возможность приложить руку к идеальному читателю..,  и
посмотреть не представляет ли он себе проблему.
   - Какую?
   - Следующую после этой. И когда мы получим ее, мы вернемся  с  ней  к
компьютеру.
   Проверив ленту, Кли сказала:
   - Лента функционирует. Несмотря на бомбежки, она каким-то образом все
еще связана. Не знаю, что вы найдете  на  том  конце,  но  на  платформе
окажешься.
   Они поднялись по металлической лестнице и встали  под  кристаллом.  В
одной руке Джон держал бума! и, а другой - руку Алтер.
   Кли шагнула к тетроновому прибору,  нажала  кнопку.  Где-то  зажужжал
соленоид, и первый ряд красных кнопок встал в положение "включено".
   - Я тоже хочу поехать, - неожиданно сказал Ноник.
   - Сейчас нельзя, - сказала Кли. - Лента  не  может  взять  сразу  так
много.
   Включился следующий ряд кнопок.
   - Я хочу уйти из этого стального убежища, - сказал Ноник и  уставился
на фигуры на платформе, уже начавшие мерцать...
   - Мы пошлем тебя сразу же, как закончим их отправку, - сказал  Катам.
- Превышая  вес,  мы  не  можем  предсказать,  дойдет  ли  он  до  места
назначения...
   Ноник взвыл и бросился вперед.
   Он вцепился  здоровой  рукой  за  край  платформы  и  подтянулся  под
кристалл.
   - Вал!
   Под шаром вспыхнуло белое сияние. Что-то громко щелкнуло,  посыпались
искры.
   - Что случилось? - закричал Рольф.
   - Этот дурак... - начала Кли. - Я теперь понимаю, что случилось. Ведь
лента не рассчитана на такой большой вес. Я не знаю, куда они попадут, и
попадут ли вообще куда-нибудь!
   Платформа была пуста.

Глава 12

   Эркор лежал на куче одежды в  углу  башни-лаборатории  и  смотрел  на
солнечный свет, проникающий сквозь проломленный потолок.
   Громадный кристалл на конце транзитной ленты  засветился.  Затем  Вал
Ноник с воплем налетел на перила.
   С первого взгляда Эркор увидел избитое тело. Рисунок  мозга  метнулся
через  комнату  и  заколыхался  перед  Эркором.  Поврежденный  раненный,
длинные струи боли дрожали и  диссонировали.  Эркор  попытался  мысленно
отвернуться.
   - Чего ты хочешь? - спросил он, вставая.
   - Я не хочу больше разговаривать. - Я не хочу… говорить.
   - Чего же ты хочешь?
   Ноник глядел па него горящими глазами.
   - Ладно, - сказал Эркор, - пойдем.
   Вал пошел за ним  к  двери.  Мозг  его  ритмично  завывал,  пока  они
спустились во двор.
   Эркор смотрел, как Вал спотыкался на  выжженной  мостовой,  и  думал:
чего ради я должен тащиться за ею изломанным мозгом и изломанным  телом?
Но все-таки шел. Через два квартала Ноник  повернулся,  поднял  глаза  к
горелой линии неба, и Эркор  постарался  заблокироваться  от  того,  что
лилось в него из мозга Ионика.

   ...падение башен, о древний Христос, падение башен, и обнаженный  нож
входит в живот... Падение башен, и я слышу ее вопль, вижу, как  ее  тело
выгибается назад, вижу  пыль  и  крошащийся  камень,  потоки  мусора  на
улицах, падение башен...

   - Чего ты хочешь? - спросил Эркор.
   Ноник оглянулся. Страх вспыхнул в его глазах, и оп  бросился  бежать.
Но следовать за ним было трудно: его  мысли  рассыпались  по  разоренным
улицам. - Проснись, - сказал Эркор.
   Ноник свернулся у стены, как большой кот.  Эркору  хотелось  сказать:
"Проснись и заткнись", но как заставишь человека перестать думать?
   - Я нашел для тебя судно, как ты хотел.
   Они пошли к пирсу, где стояло судно, пустое и заправленное горючим.
   - Куда ты бежишь, Вал Ноник? Не говори, что не  знаешь,  иначе  я  не
взял бы судно.
   - Я.., я.., не хочу разговаривать, и изображение моего  лица  красным
мелом на коричневой бумаге горело и обугливалось, пока красота  не  ушла
из-за неистовства ярости.
   Когда они высадились на материк, Ноник глянул наверх,  на  транзитную
ленту, и пошел по берегу. Они прошли через пустую  рыбачью  деревню  "Ты
попал в ловушку в тот яркий миг, когда узнал свою судьбу" было  написано
на разрушающейся стене дома.
   - Смотри, Город Тысячи Солнц в той  стороне  А  в  этой  -  каторжные
рудники. - Эркор заметил, что Ноник смотрит на транзитную  ленту.  -  Ты
хочешь вернуться в Тилфар?
   Ноник покачал головой и заковылял впереди.
   - Остановись, - сказал Эркор.
   Вечер сверкал на покрытой коркой равнине. Позади них был Тилфар.
   - Остановись, - повторил Эркор, - ты идешь к смерти. Ноник засмеялся.
Смех перешел в шепот.
   - Смерть?  -  он  покачал  головой.  -  Пружины  капкана  сомкнулись.
Барьер...
   - Мы уже перешли край барьера.
   - Ты тоже умрешь?!
   - Нет, я могу вынести больше радиации, чем ты.
   В первый раз на лице Ноника отразились какие-то эмоции.
   - Значит, я зашел уже слишком далеко?
   - Возвращайся, Ноник. Ноник опять засмеялся.
   - Но ты ведь не выдашь границы места, перейдя которое, я уже не  могу
вернуться. Это место здесь? - он вдруг  бросился  вперед.  -  Ты  же  не
видишь, может, я уже перешел его. - Он медленно  пошел  обратно.  -  Это
значит, я уже умер.
   Все клетки моего тела  уже  мертвы,  но  может  быть,  с  час  я  еще
прошатаюсь, прикидываясь живым. Вот, значит, какое это ощущение  -  быть
мертвым. Сначала я ослепну, потом  начну  шататься,  как  пьяный.  -  Он
дотронулся до лица.  -  Начинается?!  Я..,  я  думал,  что  это  пройдет
незаметно...
   Эркор схватил маленького дрожащего человека своими  большими  руками.
Трепещущая, сверкающая плоть мозга повернулась к мозгу Эркора.
   - Вал, пойдем обратно. Я вижу гораздо больше, чем ты. Ты  знаешь  так
много и так мало. Ты не будешь свободен, если.., если умрешь.
   Ноник резко вырвался. Страх наполнил его  лицо,  его  мозг  наполнило
лицо Девушки. Он закричал и снова побежал вперед. Он бежал все дальше, в
скалы.
   Эркор повернулся и пошел обратно, - Опять один! - закричал он.

ЭПИЛОГ

   Пчелы.., карбункул.., серебро... Джон вздохнул резкость озона.  Алтер
схватила  его  за  руку,  глядя  на  белый  песок.  От  внезапной  смены
гра