ь, давая возможность чудным запахам раннего завтрака и звукам голоса Джорджа Стрейта, раздававшимся из музыкального автомата, распространяться по улице. Другой рукой, со свисавшим из нее мягким кухонным полотенцем, она упиралась в роскошное бедро. Внимание официантки занимала троица собак, усевшихся на крыльце. Они смотрели на женщину глазами, полными страдания и надежды, на что, по безошибочному собачьему инстинкту, покупались люди. Официантка притворно нахмурилась.
     - Попрошайки, - проворчала она, и губы ее растянулись в улыбке.
     Мэри подумалось, что этой женщине следовало бы сниматься в кино - ее артистические глаза притягивали внимание и запоминались. Согласно бирке на груди, звали женщину Нора, было ей около сорока, и каждый прожитый день выгравировался чудесными морщинками у нее на лице. Что, впрочем, нисколько не портило его настоящей земной красоты. Под дешевым макияжем угадывалось лицо человека с мягким характером, женщины, разбившей немало сердец, честно и много работавшей. Розовая с белым униформа из полиэстера сохранилась еще с семидесятых годов. Она застегивалась на пуговицы на плоской груди, спускалась на тонкую талию и плотно облегала крутые бедра.
     - Должно быть, это лучший ресторан в городе? - сказала Мэри, постукивая по лацкану своего большого, не по размеру хлопчатобумажного жакета пачкой путеводителей по Монтане.
     - Придется поверить, милочка, - усмехнулась официантка. - Если перед домом выстроилась череда пикапов, а на пороге сидит куча псов-попрошаек, знайте, что здесь вы получите хорошую, настоящую еду. Тут не скаредничают, а кофе всегда горячий и крепкий.
     - Вы меня купили.
     Нора бросила быстрый взгляд на ее коричневое в белый горошек платье, почти закрывавшее икры, на спортивные башмаки и длинные носки, но в глазах у нее не вспыхнуло неодобрения. Мэри она мгновенно понравилась.
     - У вас замечательные волосы, - сказала официантка. - Это ваш естественный цвет?
     - Ага, - хмыкнула Мэри.
     Она вошла вслед за Норой в ресторан и проскользнула за высокую перегородку в кабинку у широкого окна, из которого открывался вид на город.
     Мэри бросила книги на пластиковый столик и тут же о них забыла, стараясь впитать в себя первые впечатления от ?Радуги?.
     Воздух в ресторане был теплый и влажный, пропитанный густыми, жирными запахами бекона и сосисок, сладким ароматом блинного сиропа. Все это смешивалось с сочным благоуханием кофе и мужских тел и было затянуто пеленой сигаретного дыма. Возраст дешевых столов и прочных красных стульев из металла и пластика исчислялся, вероятно, не одним десятком лет. Мэри подумала о том, понимает ли кто-либо из присутствующих, что подобный дизайн даже в дешевых забегаловках Северной Калифорнии считался бы апофеозом китча. Хотя, с улыбкой решила она, вряд ли подобные мысли приходят в голову кому-либо из посетителей кафе ?Радуга? в Новом Эдеме, штат Монтана.
     Окинув посетителей быстрым взглядом, Мэри обнаружила, что она - единственная женщина в кафе, не одетая в розовую униформу. Независимо от роста и телосложения все мужчины выглядели людьми физического труда, работающими на воздухе: обветренные, загорелые лица в морщинах, прищуренные глаза, которыми они твердо и прямо смотрели на Мэри и тут же, почти застенчиво, отводили взгляды.
     Совершенно не заботясь подсчетом калорий, Мэри заказала все, что было в меню жирного и содержащего холестерин. Неделями она сидела на диете, а сегодня ей предстоял длинный день. Лучше уж встретить его на полный желудок. В ожидании заказа Мэри разглядывала видимую из окна часть города.
     - Собираетесь купить землю? - поинтересовалась Нора, ставя на стол одну тарелку с горкой золотистых оладий и другую - с беконом и денверским омлетом.
     - Нет, я... - Мэри решила, что в свете смерти Люси ей не стоит говорить о своем отпуске. - Скорее, это остановка на одном из жизненных перекрестков.
     Официантка вздернула тонкую, выщипанную бровь и посерьезнела, выразив свое понимание утвердительным кивком:
     - Кажется, мне и самой доводилось миновать несколько подобных.
     Мэри отрезала дюймовый кусок бекона и отправила его в рот.
     - Я приехала на время - навестить подругу, но оказалось, что это невозможно.
     Нора понимающе хмыкнула:
     - Мужские дела, а?
     - Нет. Она... гм-м... Она умерла.
     - Господи! - Темные глаза Норы широко раскрылись от удивления. Она одернула передник, словно подол юбки подхватил неожиданный порыв ветра. - Ну да... значит, дело обернулось достаточно мрачно, а?
     - Да. - Мэри подцепила на вилку кусок омлета и задумчиво пожевала, обозначив минуту молчания в память Люси. - Может быть, вы ее знали? - наконец произнесла она. - Люси Макадам. Она прожила здесь около года.
     При упоминании имени Люси несколько завтракавших посмотрели в сторону Мэри, но ее внимание было занято официанткой. Мэри уже считала Нору из кафе ?Радуга? честным и надежным человеком, женщиной, знающей все о своем родном городе.
     - Нет... - Нора сосредоточенно прищурила большие карие глаза и покачала головой, как бы пытаясь вытряхнуть из памяти что-либо связанное с названным именем. - Нет... Ах, погодите! Это не ее ли застрелили на горном хребте Рафферти?
     Рафферти. Имя пронзило Мэри, словно удар тока.
     - О-о, милочка, простите!.. - сочувственно проворковала Нора, с материнской заботой пожав плечо Мэри. - Я ее не знала. Компания, в которой она вращалась, появляется здесь не слишком часто.
     - Какая компания?
     - Вся эта чертова шатия-братия. Брайс и прочие. Вы их не знаете?
     - Нет. Здесь я не встречалась с друзьями Люси. - Мэри имела о них лишь краткие и отрывочные сведения - детали, которыми Люси экстравагантно пересыпала свои немногочисленные письма и телефонные разговоры. Подробности эти были подобны ярким разноцветным драгоценным камешкам, ограненным так, чтобы сверкать и поражать. Знаменитости. Важные люди. Влиятельные лица, приехавшие в Новый Эдем - в соответствии с современной тенденцией к общению с природой. Толпа, в которую Люси погружалась ради острых ощущений, новизны, известности. Она всегда стремилась быть в центре заварухи.
     - Что ж, для меня это говорит только в вашу пользу, - сухо заявила Нора. - Они большие шишки, но я не очень-то интересуюсь их отношениями. Я не дрессированная собачка, чтобы они приходили сюда и ржали надо мной. Могут взять все свои денежки и играть где-нибудь еще, что меня вполне бы устроило.
     - Да брось ты, Нора, - раздался из-за перегородки за спиной у Мэри мягкий мужской голос. Повернув голову, она увидела ковбоя, который поднялся из-за стола и обнял официантку. Он был подтянут, атлетического телосложения, шелковистые темные волосы падали на высокий лоб, а небесно-голубые глаза сияли озорством.
     Щеки Норы невольно вспыхнули, несмотря на то, что лицо притворно нахмурилось:
     - Я говорю, что тебе лучше держать свои руки при себе, Уилл Рафферти.
     Парень проигнорировал приказ, покачивая Нору из стороны в сторону - в такт мелодии, звучащей из игрового автомата. Он прижался худой щекой к ее щеке и мечтательно прикрыл глаза.
     - Сейчас ты у меня увидишь небо в алмазах! - фыркнула Нора. Достав из нагрудного кармашка книжечку для записи заказов, она стукнула ею Уилла по лбу.
     - Ой! - Уилл отшатнулся, изобразив на лице гримасу боли, и потер ушибленное место.
     Нора бросила на него негодующий взгляд.
     - Напомню тебе, Ромео, если забыл: ты женат. - Она подхватила кофейник и пошла прочь, но, пройдя три столика, обернулась, и на ее накрашенных губах появилась нахальная улыбка.
     Уилл Рафферти откинул голову и довольно расхохотался:
     - Нора, ты бесподобна!
     - Не забывай об этом, парнишка, - протянула официантка и, покачивая бедрами, плавной походкой направилась в кухню.
     Из-под опущенных ресниц Мэри изучала стоящего рядом с ней человека. Рафферти. Должно быть, родственник, да и внешне похож. Он был моложе мужчины, встреченного Мэри прошлой ночью - скорее всего одних с нею лет, - и обладал более изящным телосложением. У него была гибкая, атлетическая фигура танцора. Но самое большое отличие заключалось в том, что этот Рафферти запросто улыбался.
     Уилл обратил силу своей сияющей белозубой ухмылки на Мэри, сверкнул взглядом блестящих голубых глаз, и на щеках у него появились ямочки. Поразительно привлекательная улыбка!
     - Уилл Рафферти, - представился он с шутливо вычурным полупоклоном и протянул Мэри руку для приветствия. - Добро пожаловать в эдемский сад!
     - Мэрили Дженнингс. А вы выступаете в роли Адама или змея? - спросила она, с легкой улыбкой пожимая протянутую руку.
     - Каина. - Уилл плюхнулся на стул против Мэри и приподнял брови. - Каин-озорник.
     - И ваша жена находит такое сравнение забавным?
     Улыбка Уилла стала напряженной, он отвел взгляд:
     - Мы разошлись.
     Воздержавшись от комментариев, Мэри подцепила вилкой пористый кусочек блина.
     - Так вы были подружкой Люси, да?
     - Мы водили компанию, когда она жила в Сакраменто. А вы ее знали?
     - Да, мэм, - Уилл стащил ломтик бекона с тарелки у Мэри и откусил кусок; взгляд его светящихся неоновым светом глаз снова сошелся со взглядом Мэри. - Это, доложу вам, была штучка!
     Уилл не стал уточнять какая. Мэри подумала, был ли Джей Ди единственным Рафферти, познавшим Люси в библейском смысле этого слова. К слову сказать, отношение Люси к сексу вообще, на взгляд Мэри, было чересчур свободным. Люси называла подругу ханжой. Но это было не так; просто Мэри не нравилась идея заводить картотеку, пополняемую именами любовников.
     - Нора сказала, что Люси была... Что инцидент произошел в каком-то месте, называемом горным хребтом Рафферти, - сказала она. - Вы не из тех Рафферти?
     - Из тех самых. - Уилл стащил треугольный тост с края тарелки с недоеденным омлетом. - Вы всегда так много едите?
     - А вы всегда таскаете еду с тарелок у незнакомых людей?
     - Только когда я голоден, - усмехнулся Уилл и потянулся к очередному ломтику бекона. Мэри ударила его вилкой по руке. - ?Старз-энд-Барз?  находится на холме, неподалеку от владений Люси. Это земли Рафферти.
     Большая часть хребта принадлежит нам. Часть земли - Бюро по управлению землями, часть - лесничеству...
     - В таком случае вы, должно быть, родственник Джея Ди Рафферти?
     - Ага. Именно так мне всегда и говорила мамочка, - сказал Уилл с дьявольской усмешкой. - Он мой старший брат. Хотя, по правде говоря, у меня никогда не было братьев. Похоже, вы повстречались со святым Иоанном, а?
     Мэри убрала прядь непослушных волос за ухо и допила вторую чашку кофе. Нора выскочила из-за перегородки и, сверкнув на Уилла взглядом, снова наполнила чашку Мэри. Рафферти послал ей воздушный поцелуй и довольно засмеялся, когда Нора округлила глаза.
     - Он до смерти напугал меня, без всяких предисловий сообщив, что моя подруга погибла, и ясно дал понять, что ни капельки не сожалеет о случившемся.
     - Ага. - Уилл откинулся на стуле, вытянул перед собой руки и передернул плечами. - Это Джей Ди. В нашей семье он самый тактичный.
     - Он может преподать конкретный урок.
     Звуки этого голоса отозвались в ушах Мэри чудовищными раскатами грома. Сердце, подобно камню в болоте, утонуло в трясине обильного завтрака, как только Джей Ди Рафферти появился из-за перегородки. Он встал у столика, не удостаивая Мэри взглядом, и неторопливо поправил на голове бледно-серую шляпу, не спуская пристального взгляда с брата.
     - Ты закончил трепаться? - спокойно спросил Джей Ди, и его низкий голос вызвал диссонирующую вибрацию у Мэри в груди. - У нас есть работа.
     - Вот за что я люблю тебя, братец, - выходя из-за перегородки, заявил Уилл самым язвительным тоном, на который был способен. - Ты у нас величайший забавник.
     - Забавник? - Уголок рта Джея Ди насмешливо изогнулся. - Это еще почему?
     Атмосфера вокруг братьев неожиданно наэлектризовалась до того, что казалось, волосы встанут дыбом. Уилл первым отвел взгляд и молча повернулся к выходу.
     Джей Ди повернулся к Мэри: серый лед в его глазах сменился блеском расплавленного олова, как только взгляд Рафферти упал на нижнюю губу Мэри.
     Она поборола в себе желание пошевелиться на стуле. Это было все, что она могла сделать, чтобы избежать искушения прикрыть рот рукой.
     Рафферти поймал ее взгляд и по-мужски надменно улыбнулся.
     - Тебе вовсе не обязательно любить меня, Мэри Ли, - промурлыкал он.
     Значение его слов было кристально ясно. Мэри смотрела на Рафферти и желала лишь одного: чтобы они оказались в не столь людном месте и она могла бы свободно высказать все, что думает об этом мужлане. И все же она не могла дать Джею Ди уйти безнаказанно. Мэри бросила на ковбоя полный отвращения взгляд и произнесла одними губами:
     - Пошел ты...
     Рафферти наклонился ближе, в упор глядя на Мэри, взялся ручищами за лацканы ее жакета и свел их на груди.
     - Лучше застегнись, милочка. Я чувствую, что грядет похолодание.
     Мэри резко отбросила его руки.
     - Это называется отвали! - процедила она сквозь зубы. - Подыщи себе здесь учительницу из местной школы.
     Джей Ди отступил, усмехнувшись ее дерзости, и слегка прикоснулся к полям шляпы, уступая этот раунд, но не победу в войне:
     - Мисс Дженнингс.
     Мэри не ответила. Она чувствовала обиду и бешенство. Уилл Рафферти раздразнил ее и подбил на стычку со своим братцем. А Джей Ди... Мэри решила, что он заслуживает звания задницы.
     В кабинке с тряпкой в руке появилась Нора. Наклонившись над столом, она смахнула крошки, оставленные Уиллом.
     - Эти Рафферти какое угодно девичье сердце прикуют, - констатировала она. - С мужиками они этого не делают.
     - Да уж, - согласилась Мэри, мрачно наблюдая за проходившим мимо витрины Джеем Ди Рафферти. Он влез в разбитый серо-голубой ?форд?-пикап с надписью ?Старз-энд-Барз? на борту. - Кажется, каменный век испортил их характер.

Глава 3

     - Это же была шутка! Ты что, обиделся?
     Джей Ди не произнес ни слова, забираясь в кабину видавшего виды ?форда? и осторожно запуская двигатель. У старины грузовичка за плечами осталось сто пятьдесят три тысячи нелегких миль. И к ним предстояло добавить еще несколько сотен. Лишних денег на покупку нового пикапа не было. Деньги, которые в этом году не проиграл Уилл и которые не ушли в астрономические суммы налогов на собственность, следовало держать наготове, поскольку хлынувшая в Эдемскую долину городская элита в любую минуту могла приступить к боевым действиям.
     Строить и укреплять линию обороны. Осадное положение. Война, иначе не скажешь. И в этой войне мисс Мэри Ли Дженнингс решительно находилась по ту сторону демаркационной линии.
     - Она подружка Люси Макадам, - твердо произнес он, выговаривая имя ?Макадам? почти как ?макака?. Она и была такой же колючей и дикой. Даже в постели огрызалась.
     - Ну и что с того?
     Выглянувшее из-за облаков солнце резануло ярким светом глаза Уилла, заставив с новой силой почувствовать похмелье, с которым он с утра боролся неимоверным количеством кофеина и обильной едой. Уилл достал из нагрудного кармана рубашки зеркальные солнцезащитные очки и водрузил их на переносицу.
     - А то, что она - одна из них.
     - Господи! Она приехала навестить подругу, которая оказалась покойницей. Будь к ней снисходительнее.
     - С какой стати? Только потому, что она хорошенькая? Потому, что женщина? - В усмешке Джея Ди читалось полное отвращение. - Могу поклясться, что всякая тварь, которая носит лифчик, может запросто обвести тебя вокруг пальца, а ты будешь только улыбаться как придурок.
     Уилл бросил на брата острый взгляд из-под очков.
     - А может, ты решил оставить ее для себя? А, Джей Ди? - Уилл хохотнул и поморщился от боли, иглами пронзившей мозги. - Вот оно что! Ха! Но она, кажется, не твой тип. Скорее мой. Потому как почти любой тип - мой.
     Джей Ди грозно покосился на него, притормаживая у единственного в городе светофора.
     - Ты бы лучше занимался делом и держал ширинку застегнутой. Ты женат, парень.
     В словах звучали и укор, и напоминание. Уилл и сам прекрасно знал, что женат. И знание это удавкой висело на шее. Обряда бракосочетания он совершенно не помнил. Даже поездка в Рено вспоминалась как в тумане - она была лишь частью вечеринки, приведшей к таким последствиям. Что Уилл помнил с абсолютной ясностью - оттуда он вернулся с женой. Прошел уже почти год, но мысль об этом все еще до смерти путала его. Жена. Тюрьма. Уилл не знал, да и не хотел знать, что такое семейная жизнь, не был к ней готов. В горле у него поднялся горький ком вины и жалости к себе. В нежном, уязвимом уголке его сердца проскользнула мысль о том, как там Саманта без него поживает.
     - Черт! - выругался он вполголоса. Уилл откинулся на сиденье, сорвал висевшую позади него на крючке для ружья старую бейсбольную кепку Монтанского университета и натянул козырек до самой дужки очков. Точно замаскировался. Господи, как будто Джей Ди не мог разгадать подобную уловку в две секунды. Джей Ди видел брата насквозь. Уилл подумал, сколько времени понадобится Джею Ди, чтобы выяснить насчет шести с половиной тысяч долларов, проигранных прошлой ночью в покер в ?Маленьком чистилище?? Уилл рассчитывал, что жить ему, вероятно, осталось день - от силы полтора.
     Выезжая из города в зеленую бархатистую пригородную долину, Джей Ди уголком глаза следил за братом. Сводным братом, если быть точным, хотя Джей Ди никогда не употреблял это определение.. Единственный ребенок Тома Рафферти от второго брака, Уилл был четырьмя годами младше Джея Ди. И в свои двадцать восемь вел себя как семнадцатилетний мальчишка. Шутник, обаяшка - новое поколение суровых Рафферти. Уилл самым естественным образом презирал всякую ответственность, что шло в полный разрез с понятиями Джея Ди. Но Уилл был настоящим сыном своей маменьки, а Джей Ди никогда всерьез не задумывался о Сондре. Она баловала Уилла и все спускала ему с рук в ответ на безусловную любовь и слепое всепрощение, а у Джея Ди никогда не возникало желания проявлять подобные чувства к мачехе.
     Он видел Сондру такой, какой она была раньше: испорченная городская девчонка, возмечтавшая полюбить ковбоя, но очень быстро распрощавшаяся с этой любовью, столкнувшись с реальностью жизни на ранчо. И свое разочарование она принялась вымещать на муже, наказывая Тома Рафферти за собственные неудачи и страдания, а заодно не щадя и его старшего сына за то, что тот видел, как меркнет ее золотой когда-то фасад. Уилл был слишком мал, чтобы чувствовать разницу. Джей Ди никогда не был таким наивным.
     Рафферти прожили на ранчо ?Старз-энд-Барз? более века. С самого рождения Джей Ди гордился этим наследством и был готов драться за его сохранение до последнего дыхания. Как у фермера, у него было несколько врагов: капризная погода, капризный рынок и тупоголовые власти. Но в чем он был убежден непререкаемо, так это в том, что не было большей угрозы для его мира, чем чужаки, скупающие Монтану.
     Они платили немыслимые деньги за землю, которую не собирались обрабатывать, и сводили на нет ценность собственности, превращая в пыль замечательное производство. Половина фермеров в окрестностях Нового Эдема вынуждены были продать свои ранчо, потому что не могли противостоять людям, желавшим иметь свой собственный райский уголок, совершенно не беспокоясь о том, что станется с несчастными, жизнь которых они растаптывали. Люди, совершенно не уважающие традиции и честных работяг. Чужаки.
     Люси Макадам была одной из этих чужаков. Эта стервятница купила себе участок как раз на границе земель Рафферти. И Мэри Ли Дженнингс была из той же породы. Одни неприятности. Джей Ди сразу же настроил себя на неприязнь к ней.
     Она считает его тупицей.
     Тебе вовсе не обязательно любить меня, Мэри Ли.
     Люси полагала, что самые сильные эмоции можно испытать, только предаваясь безумному сексу, - жизненная позиция, которую Джей Ди более чем счастливо разделял. Будь у него шанс, он затащил бы Мэри Ли Дженнингс в постель, но бу