в зеленые бутылки. - Она кивнула в сторону бара.
   Джордан рассмеялся,  и  у  Фрэн  мурашки  поползли  по  спине:  когда  он
улыбается  или  смеется,  то  делается  совершенно  неотразимым.  Счастливая
Хелена... Фрэн  отпила  глоток  вина.  Что  это  я?  -  одернула  она  себя.
Счастливая? Готова поклясться, что в рабочее  время  он  сущий  тиран,  зато
после работы, вероятно, вознаграждает свою секретаршу за все  ее  труды.  От
этой мысли Фрэн бросило в жар.
   Она потупилась, потому что Джордан не сводил с нее  пристального  взгляда
и, словно догадавшись, о чем она думает, сказал:
   - Я понятия не имел, что у Хелены есть сестра, но теперь  вижу  некоторое
сходство. У нее глаза светло-карие, а у вас темно-зеленые, но и у вас,  и  у
нее они очень красивой формы - миндалевидные.
   Непривычная к любезностям подобного рода, Фрэн залилась краской,  но  тут
же сообразила, что комплимент относится к Хелене, а не к  ней.  Она  скромно
улыбнулась.
   - Мы не очень похожи - ни внешне, ни по характеру.  Наверно,  сказывается
разница в возрасте. Хелена на четырнадцать лет старше. Когда она  уехала  из
дому, мне было три года, так что я ее почти  не  помнила.  Вместе  мы  живем
всего полгода, поэтому я еще  не  успела  ее  изучить.  Мне  кажется,  я  ее
постоянно чем-то раздражаю, - честно призналась Фрэн и сама себе  удивилась:
с чего это она так разоткровенничалась с Джорданом Перри, словно он  был  их
семейный врач, к которому она обратилась за советом, как построить отношения
с сестрой.
   - Тогда почему вы живете у нее? Для него это  новость?  Фрэн  не  слишком
удивилась. Хелена всегда отличалась замкнутостью и сдержанностью и,  похоже,
не делала исключения для своих любовников. Возможно, у нее роман с Перри, но
это еще не означает, что  она  делится  с  ним  своими  личными  проблемами.
Очевидно, Хелена не сказала ему, что после смерти отца взяла к себе  младшую
сестру, чтобы ту не выкинули на улицу.
   - Так получилось. Мне некуда было деваться, - призналась Фрэн. -  Дом,  в
котором я жила с родителями, не принадлежал  нам.  Сначала  умерла  мама,  а
потом тяжело заболел отец. В течение двух лет я ухаживала за ним,  нигде  не
работала. После смерти папы я не могла больше платить за дом, и кроме  того,
домовладелец собирался его продать. Хелена предложила мне  пожить  некоторое
время в ее лондонской квартире, пока я не встану на ноги.
   Должно быть, это первая ложь в  моей  жизни,  с  грустью  подумала  Фрэн.
Ничего подобного Хелена не предлагала. На самом деле Фрэн дошла  до  крайней
степени отчаяния и умоляла сестру приютить ее. Во время болезни  отец  тяжко
страдал, сильно раздражался,  и  Фрэн  служила  ему  козлом  отпущения.  Его
кончина глубоко опечалила  Фрэн,  но  к  скорби  примешивалось  неосознанное
чувство облегчения. Она словно вышла на свободу. Два года  она  боролась  за
жизнь отца в одиночку, Хелена оставалась глуха ко всем ее просьбам о помощи.
"У меня своя жизнь, мне нужно делать  карьеру,  -  заявила  она  сестре  без
обиняков, - уход за престарелым отцом в мои  планы  не  вписывается".  Из-за
эгоизма Хелены Фрэн пришлось бросить колледж  и  отказаться  от  собственной
карьеры. Но она не таила на сестру зла и порой даже жалела ее. У Хелены  был
прекрасный дом в стиле регентства,  карьера,  которую  она  ставила  превыше
всего, много денег, и все  же  счастье  почему-то  ускользало  от  нее.  Она
оставалась той же неприступной, холодной Хеленой,  которую  Фрэн  помнила  с
детства, когда та изредка посещала родительский дом  в  Сассексе,  где  Фрэн
жила с отцом. На похоронах матери Хелена не пролила ни слезинки. Это все  из
ревности, объяснил отец,  когда  Фрэн  осмелилась  спросить,  почему  Хелена
такая. В течение четырнадцати лет она была единственным ребенком в семье,  а
потом родилась Фрэн. В ту пору родители уже были немолоды  и  привязались  к
младшей дочери всей душой. Подростковый возраст -  трудный  период  в  жизни
любой девочки. Хелена тяжело пережила внезапное  переключение  родительского
внимания на младшую сестренку. Три года она терпела,  пряча  свои  обиды,  а
потом ушла из дому искать счастья. Фрэн понимала  это  и  отчаянно  пыталась
завоевать любовь Хелены, однако все ее  усилия  оказались  напрасными.  Фрэн
винила  родителей:  они  так  неразумно  распорядились  своей  любовью.   Им
следовало догадаться, как глубоко страдала Хелена, какую рану они нанесли ей
своим равнодушием.
   - Вы и днем работаете или только вечером, в баре?
   Фрэн вздрогнула, возвращаясь из прошлого в  настоящее,  и  посмотрела  на
Джордана. Внезапно она ощутила желание защитить свою сестру. Какая бы Хелена
ни была, но она любит этого человека. А он платит ей полным равнодушием.
   - По-моему, вас должно интересовать здоровье моей сестры, а не то, чем  я
зарабатываю на жизнь.
   Глаза Джордана угрожающе сузились. Очевидно,  никто  не  осмеливался  так
разговаривать с Джорданом Перри.
   -  Вы  сказали,  что  Хелена  в  больнице.  Без  сомнения,  она  окружена
надлежащей  заботой.  Почему  же  я  должен  беспокоиться,  не  имея  на  то
достаточных оснований? - ровным голосом спросил он.
   Холодное бессердечие Джордана потрясло Фрэн.
   - Я подумала, что преданность Хелены фирме "Перри Фармасыотикалс" чего-то
стоит и случившееся вызовет у вас хотя бы искру интереса, однако, проведя  в
вашем обществе некоторое время, поняла, что в вас нет ни на гран  того,  что
называется человечностью! - Фрэн вскочила, с ужасом думая  о  том,  как  это
бедную Хелену  угораздило  влюбиться  в  такого  жестокого  человека.  -  Вы
получили свои пять дискет"  мистер  Джордан  Перри,  и  надеюсь,  теперь  вы
совершенно счастливы.
   Она шагнула вперед, горя желанием поскорее выбраться отсюда и  избавиться
от общества этого ужасного типа, но ее ноги оказались в ловушке.  Журнальный
столик таинственным образом не желал сдвигаться и намертво зажал ее лодыжки.
Виной тому был носок начищенной до блеска туфли мистера Перри.
   - Дайте мне выйти! - возмутилась Фрэн. - Вы ведете себя как ребенок!
   - Сядьте! Я вас еще не отпустил, - последовал невозмутимый ответ.
   Фрэн чуть не задохнулась от злости.
   - "Не отпустил"!  Скажите  пожалуйста!  Кто  вы  такой,  чтобы  меня  "не
отпускать"? - Она изо всех сил пнула стол коленом. Перри схватился за ногу и
принялся растирать ушибленное место.
   - Да вы просто хулиганка! - закричал он:
   - Так вам и надо за ваше бесчувствие. Бедная моя сестра! Ума не  приложу,
что она в вас нашла, - парировала Фрэн, сверкнув зелеными глазами.
   Джордан встал и нервно провел рукой по волосам.
   - Послушайте, мне очень жаль Хелену, но я стараюсь быть  реалистом  и  не
поддаваться эмоциям. Я привык  трезво  оценивать  обстоятельства.  В  данный
момент меня больше заботит судьба компании и двух тысяч моих подчиненных.
   - Не  понимаю,  какое  это  имеет  отношение  к  вопросу  о  том,  чем  я
зарабатываю на жизнь! - возмутилась Фрэн.
   - Хелены не будет на конференции - вот какое, - ответил он  таким  тоном,
словно Фрэн и сама должна была сообразить, что он имеет в виду. - Я  спросил
вас,  где  вы  еще  работаете,  потому  что  если  вы  хоть  немного  знаете
стенографию и умеете печатать на машинке, то могли бы мне  помочь.  Полагаю,
вам не приходилось иметь дело с компьютером?
   Кровь бросилась Фрэн в голову, все поплыло перед глазами.
   - Вы хотите сказать... - сдавленно проговорила она, - вы предлагаете  мне
занять место Хелены?
   - Ни в коем случае, это было бы величайшей глупостью с  моей  стороны,  -
огрызнулся Перри. - Хелену никто не может заменить, но...
   - Вот это точно, черт побери! - взорвалась Фрэн. - Вы, должно быть, не  в
своем уме, мистер Перри! Я не стала бы вам помогать, даже если бы вы умирали
от жажды в Сахаре, а я была бы стаканом воды. Вы ужасный  человек,  вам  это
известно? Просто ужасный! Моя сестра ранена,  лежит  в  больнице  и  страшно
беспокоится о вас, а вам на нее наплевать! Она угодила под колеса мотоцикла,
потому что всю ночь просидела с вашими дурацкими дискетами и  очень  устала.
Эх, вы...
   Фрэн пулей вылетела из номера, и на сей  раз  Джордан  ее  не  остановил.
Ничего не видя от злости, она бежала по коридору к своей комнате.  Распахнув
дверь, бросилась в ванную - умыть горящее лицо  холодной  водой.  Перри  так
рассердил ее, что  ей  захотелось  поколотить  его  как  следует.  Будь  она
мужчиной, так бы и сделала! Фрэн вытерла пылающие щеки полотенцем. Как может
такой.., такой привлекательный внешне человек быть подобным чудовищем?
   Когда она вышла из ванной, Джордан Перри  стоял  у  окна  и  рассматривал
набросок, который она сделала час назад, сравнивая его с пейзажем за  окном.
Увидев его, Фрэн остановилась будто вкопанная посреди комнаты, чувствуя, как
оглушительно  бьется  у  нее  сердце.  Непрошеный  гость  не  обернулся,  не
заговорил,  а  продолжал  Стоять,  опершись  на  подоконник,   и   задумчиво
разглядывал рисунок.
   Верхняя пуговица рубашки расстегнута, галстук  съехал  в  сторону,  прядь
черных волос упала на лоб... И лицо изменилось, как-то смягчилось,  что  ли,
словно боевой дух покинул его.
   Первым порывом Фрэн было выхватить альбом у него из рук и выставить  вон,
но это было бы слишком по-детски. Однако обуревавшие ее чувства никак нельзя
было назвать детскими. В спине возникло странное щекочущее ощущение,  воздух
словно наэлектризовался. Где-то глубоко внутри зародилось смутное  томление,
причину которого Фрэн не могла бы определить.
   Париж, отель, роскошная спальня, этот мужчина  у  окна...  Фрэн  закусила
губу. Она  никогда  не  испытывала  ничего  подобного,  и  все-таки  женский
инстинкт подсказал ей, что с ней происходит. Напряжение, сильное сексуальное
напряжение - вот что уплотнило воздух, сделало его  густым  и  горячим.  При
всей своей неопытности Фрэн каким-то непостижимым  образом  догадалась,  что
внезапно возникшее влечение взаимно.
   Джордан обернулся и посмотрел ей в глаза.  С  минуту,  показавшуюся  Фрэн
вечностью, оба молчали. Потом в тишине раздался хрипловатый голос Джордана.
   - С вами я острее чувствую жизнь, - медленно произнес он.
   Воздух настолько раскалился от пробегающих между  ними  токов,  что  Фрэн
стало нечем дышать. Больше она не могла выдерживать его пристальный взгляд и
в смятении отвернулась. В манящей глубине его серых глаз  она  прочла  такое
волнение,  такую  незащищенность,  что   у   нее   замерло   сердце.   Маска
самоуверенного светского льва вдруг исчезла, перед ней стоял  совсем  другой
человек. Фрэн почувствовала неловкость, словно вторглась в святая святых его
души.  Подойдя  к  туалетному  столику,  она  в   замешательстве   потрогала
настольную лампу.
   - Потому что я кричу на вас и вообще веду себя дерзко?  -  тихо  спросила
она.
   - Возможно, - пробормотал он.
   - Вы к этому не привыкли, не так ли? Требуете от  окружающих  почтения  и
беспрекословного подчинения.
   - Ничего я не требую. Просто у меня такая должность.
   - Ах, вот оно что... Прикажете вас пожалеть? - Фрэн вздернула  подбородок
и храбро взглянула на него. Нет, он ждет не жалости, в его глазах она прочла
нечто другое: желание, непреодолимое желание. Однако через секунду выражение
его лица изменилось, он опять надел свою непроницаемую маску.
   - Давайте прекратим этот разговор, пока он не принял ненужного оборота, -
холодно сказал Джордан. Положив альбом на кровать, он приблизился к Фрэн.  -
Я говорил серьезно, когда просил вас помочь мне. Отмойтесь хорошенько, -  он
протянул руку и вытащил из ее волос обтрепанную ленточку, - причешитесь  как
следует, и будете выглядеть вполне прилично.
   Твердо  решив  больше  не  спорить  с  ним,  Фрэн  пропустила   очередное
оскорбительное  замечание  мимо  ушей.   Похоже,   ему   доставляет   особое
удовольствие дразнить ее. Что ж, она здесь не  для  того,  чтобы  развлекать
его, исполнять его желания, позволяя над собой издеваться.
   - К сожалению, я ничего не могу для вас сделать, мистер Перри, - спокойно
произнесла она. - Я не  секретарша  и  не  резиновая  груша,  которую  можно
колотить сколько душе угодно. Так что вымещайте свое  дурное  настроение  на
ком-нибудь  другом.  Вы  получили  информацию,  нужную  вам  для  завтрашней
конференции, - она смотрела ему прямо в  глаза,  -  и  на  этом  моя  миссия
закончена.
   Фрэн направилась к кровати, взяла альбом и сумочку. Дорожная сумка стояла
рядом на полу, там, где она ее  бросила,  войдя  в  номер.  Даже  не  успела
распаковать вещи, и вот пора снова отправляться  в  путь.  Поручение  Хелены
выполнено, больше ей здесь делать нечего.
   - Куда это вы засобирались? - осведомился Джордан.
   - Домой. Я доставила вам ваши  дискеты  и  могу  уехать,  -  бросила  она
небрежно, будто ей было все равно, увидятся ли они еще когда-нибудь, но  это
безразличие было кажущимся, на самом деле все  ее  существо  восставало  при
этой мысли. Он рассердил ее, вывел из равновесия,  обозвал  по-всякому  и..,
тем не менее  задел  за  живое,  разбередил  душу.  Глаза  Фрэн  наполнились
слезами, и она яростно вытерла их, чтобы яснее видеть окружающий мир. Что  с
ней творится?
   - Вы не сможете улететь в такое время, уже поздно.
   - А кто вам сказал, что я еду в аэропорт? -  возразила  Фрэн,  берясь  за
сумку. - Я покидаю "Клермон", но не Париж.  Подыщу  себе  другую  гостиницу,
попроще. - Она надеялась, что сумеет произнести эти слова тоном независимой,
самостоятельной женщины, но втайне трепетала  при  мысли,  что  ей  придется
блуждать под дождем по темным улицам в поисках гостиницы, которая была бы ей
по карману.
   - И вы полагаете, что сумеете далеко уйти, не имея ни гроша?
   Фрэн поставила сумку на ковер и, гордо подбоченившись,  смерила  Джордана
холодным взглядом.
   - Я вполне могу сама о себе позаботиться, благодарю вас.  -  У  нее  есть
немного наличных  денег  и  кредитная  карточка.  Вполне  достаточно,  чтобы
прожить в Париже несколько дней.
   - А как насчет обратного билета на самолет?
   Прямо допрос устроил, возмутилась Фрэн. Наверно, беспокоится не столько о
ее благополучии, сколько о  своем  собственном.  Боится,  что  ему  придется
оплатить  ее  пребывание  в  Париже  из  средств  компании.   Она   надменно
улыбнулась.
   - У меня есть обратный билет. Хелена купила его на  свои  деньги,  "Перри
Фармасьютикалс" не понесла никакого ущерба. Так что не  надейтесь,  что  вам
удастся отобрать у меня билет. Ничего не выйдет.
   О Господи, что она несет? Намекает, что он намерен  воспрепятствовать  ее
отъезду, а у него, может, этого и в мыслях нет! Расспрашивает ее просто так,
из праздного любопытства.
   - Значит, вы собираетесь вернуться в Лондон?
   Что-то в его тоне подсказало Фрэн, что ее  подозрения  не  совсем  лишены
оснований: уж слишком невозмутимо и уверенно он держится. Стоит, опершись на
туалетный столик, руки засунуты  в  карманы  брюк.  Ведет  себя  как  хозяин
положения. Только сейчас она заметила, что в ткань его темно-синего  костюма
вплетена вишневая нить. Какая глупость замечать  подобные  пустяки  в  такую
минуту!
   - Да, конечно. Может, завтра же и уеду, скажем, во второй половине дня.
   - А паспорт у вас есть?
   Фрэн устало  вздохнула.  Что  за  дурацкие  вопросы!  Она  наклонилась  и
подхватила свою сумку.
   - Интересно, а как бы я сюда попала без... - Она ахнула  и  выпустила  из
рук ремешок. Ну конечно, теперь все ясно! - Мой  паспорт,  деньги...  Все  в
вашем портфеле, да?
   Она начисто забыла о том, что положила документы и кошелек в  портфель  с
дискетами, чтоб целее были, и дала  Хелене  слово,  что  будет  беречь  этот
чертов портфель как зеницу ока. Поскольку она всю дорогу судорожно прижимала
его к груди, не расставаясь с ним ни на секунду, казалось таким естественным
положить в него собственные ценности. Теперь он находится в  очень  надежном
месте - в запертом ящике стола Джордана Перри.
   - Вы ведь вернете мне паспорт и деньги, да? - пролепетала Фрэн.
   - Не имею подобных намерений, - отрывисто бросил он.
   - Но почему? - испугалась Фрэн, с  тревогой  вглядываясь  в  его  суровое
лицо, словно ища ответ  в  его  глазах.  Неужели  он  действительно  говорил
серьезно, прося  ее  помочь  во  время  конференции?  А  как  же  то  особое
выражение, мелькнувшее в его  глазах  несколько  минут  назад?  Наверно,  ей
просто померещилось.
   Похоже, Джордан не считал нужным отвечать. Он продолжал стоять в  той  же
непринужденной позе и смотрел на нее с непроницаемым выражением лица.
   Фрэн небрежно повела плечами.
   - Вообще-то это не проблема. Обращусь в английское консульство  и  скажу,
что вы украли у меня документы. Они с вами быстро разберутся.
   - Консульство находится далеко отсюда, и к тому же идет сильный дождь.
   - Поеду на метро, у меня есть  проездной  билет...  -  Она  запнулась.  И
билета нет! Он тоже там, в этом проклятом портфеле! В данный  момент  у  нее
ничего нет, ни единого франка!
   Джордан шагнул к ней.  Фрэн  сжала  руки  в  кулаки.  Когда  он  подойдет
поближе, она его ударит... Нет, не ударит, просто не сможет: даже пощечина -
это физический контакт, которого нужно избегать во что бы то ни стало.
   - Ну и  что  же  вы  теперь  намереваетесь  делать?  -  охрипшим  голосом
прошептала Фрэн в полном отчаянии.
   Саркастическая усмешка скользнула по его лицу.
   - Нанять вас на работу. На неделю или около того. - Его рука поднялась  и
коснулась ее белокурых волос. Он накрутил тоненькую  прядь  на  указательный
палец. Фрэн вздрогнула и попятилась. - Приведите себя  в  порядок,  сделайте
прическу. У вас есть с собой приличное вечернее платье? Если нет,  не  беда.
Уверен,  мы  что-нибудь  придумаем.  Останетесь  в   Париже   до   окончания
конференции. Выбора у вас нет, так что придется принять мои условия.
   - У-условия?.. - пролепетала Фрэн.
   -  Ваши  услуги  будут  щедро  оплачены,  включая,  разумеется,  и   ваше
пребывание в  "Клермоне".  У  вас  будет  масса  свободного  времени,  чтобы
заняться своим хобби, - он  кивнул  на  альбом  для  рисования,  лежащий  на
кровати, - а когда все закончится, я верну вам паспорт и  позабочусь,  чтобы
вы благополучно добрались до Лондона.
   Фрэн чувствовала, как край  столика  больно  врезается  ей  в  бедро,  но
боялась пошевельнуться, чтобы не коснуться Джордана.  Как  это  ему  удалось
буквально загнать ее в угол, в прямом и переносном смысле?
   - Я.., я не смогу быть вам полезной, мистер Перри, - пробормотала она.  -
Я не знаю стенографии, не умею печатать на машинке, я.., не могу...
   - Вы многое можете для меня сделать, Фрэнсин Кейн, - перебил ее  Джордан.
Он стоял так близко, что Фрэн ощущала тепло и запах его  тела.  А  вдруг  он
сейчас ее поцелует?  Фрэн  охватил  панический  страх.  Если  поцелует,  она
пропала, это ясно. Но он отстранился, так резко, что Фрэн неизвестно  почему
ощутила смутную досаду. - Но прежде чем мы  заключим  договор,  я  хотел  бы
извиниться перед вами. - Он снова отошел к окну. У Фрэн голова пошла кругом.
"Договор", "извиниться"...
   - Я вас не понимаю, - слабым  голосом  произнесла  она  и  опустилась  на
пуфик, стоящий у туалетного столика. Ноги отказывались  ее  держать.  Может,
это последствия перелета из Лондона в Париж? Невероятная слабость навалилась
на нее, головокружение не проходило.
   Обещанное извинение не заставило себя долго ждать.
   - Прошу прощенья, если я показался вам  холодным  и  бесчувственным.  Мне
далеко не безразлично здоровье Хелены, но, хорошо зная ее, я не  сомневаюсь,
что она справится с любыми неприятностями, выпавшими на ее  долю.  Последние
несколько месяцев компания переживала трудный период,  и  Хелена  мне  очень
помогла. Я чрезвычайно высоко оцениваю  все,  что  она  сделала  для  "Перри
Фармасьютикалс". Не знаю, говорила ли она вам, что  мы  планируем  расширить
сферу своего влияния и присоединить к себе известную фирму, а  это  означает
увеличение объема работы