Натали ФОКС
Романы

ЛЮБОВЬ ВЗАЙМЫ
ОСОБЕННЫЙ МУЖЧИНА

    Натали ФОКС
    ЛЮБОВЬ ВЗАЙМЫ


    ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Анонс

   Казалось бы, сама судьба подготовила героям данного  романа  классические
обстоятельства для развития любовных отношений: они  вдвоем  на  необитаемом
острове. Но как же, оказывается, трудно найти  путь  к  сердцу  друг  друга,
когда любовь берется взаймы...

Глава 1

   - Полагаю, я уже имел  удовольствие,  -  сухо  произнес  Фрэнк  Блейкмор,
протягивая руку Зое Марстон.
   Теодосис  Кориакис  не  придал  значения  интонации,   с   которой   были
произнесены эти слова, однако Зою она покоробила.
   Девушка вся съежилась, сжала кулаки.  Ей  не  хотелось  дотрагиваться  до
этого человека, ни за что, даже ради Тео.
   Поначалу  отчаянно  забившись,  ее  сердечко  скоро  угомонилось,  и  она
изобразила  холодную,  деланную  улыбку,  учтиво  кланяясь  этому   высокому
темноволосому импозантному господину. Все же ей удалось  увернуться  от  его
серых прозорливых глаз; так только и можно было реагировать после того,  что
произошло между ними.
   - Все говорят одно и то же, - процедила она с сарказмом,  когда  внимание
Тео переключилось на вновь прибывшего гостя, почтившего  своим  присутствием
пятидесятилетний юбилей хозяина. Нельзя, чтобы Тео узнал о ее встрече с этим
человеком три года назад.
   Фрэнк Блейкмор натянуто улыбнулся. Хорошо скрытое  волнение  Зои  сказало
ему о многом. Ведь и она, видимо, понимала, что он подпускает к себе  далеко
не каждую женщину.
   - Зоя, не давай скучать Блейкмору, пока я буду встречать гостей.
   - Да, Зоя, не давай  Блейкмору  скучать,  -  растягивая  слова,  повторил
Фрэнк, после того как  Тео  оставил  их  одних  на  террасе,  покоящейся  на
коринфских мраморных колоннах. Здесь теперь Зоя жила, и  здесь  же  было  ее
узилище. - Делай так, как тебе приказано, - язвительно продолжал Фрэнк, -  и
поступай как прежде, в те незабвенные дни.
   Зоя резко отвернулась от него и оперлась руками  о  каменную  балюстраду,
отделявшую террасу от бассейна. Теплый бриз играл ее шелковистыми  волосами.
На минуту прикрыв  глаза,  она  вдруг  поймала  себя  на  мысли,  что  давно
готовилась к этой встрече, но все же Фрэнк застал ее врасплох.
   - Я  выполняла  просьбу,  мистер  Блейкмор.  -  Зоя  мучительно  пыталась
сохранить хладнокровие,  но  тут  же  поняла  тщетность  своих  усилий.  Она
чувствовала нарастающее беспокойство, а он в это время посмеивался у нее  за
спиной.
   - Ты делала это потому, что тебе не было противно. - Фрэнк подошел и стал
рядом. Откинув шелковистую прядь волос, повернул ее лицо  к  себе,  взяв  за
подбородок. - Очень застенчивая проститутка и один из тех, кто  удовлетворен
ее стараниями. - Он будто давал оценку шлюхе, чьей работой остался  доволен.
Его слова жалили, его пальцы причиняли боль  ее  разгоряченному  телу,  весь
мир, казалось, причинял ей боль.
   - Я не проститутка. - Резко отвернувшись, Зоя горько заплакала.  На  этот
раз ей удалось выдержать его взгляд, проигнорировать издевательский  тон.  -
Но тогда было все иначе, мистер Блейкмор,  и  не  говорите  больше  о  таких
вещах, - попыталась она сменить тему разговора.
   Ее страстность не произвела на него никакого  впечатления.  Фрэнк  просто
смеялся над ее тщедушным  телом,  насмешливо  разглядывая  оливкового  цвета
кожу, ту плоть,  которой  он  когда-то  был  обворожен.  Этот  взгляд  будто
стальное лезвие, под ним она чувствовала себя обнаженной,  как  в  ту  ночь,
проведенную с  этим  мужчиной.  В  то  же  время  незабываемые  воспоминания
лихорадили  и  дразнили,  платье  превратилось  в  удушающие  вериги  на  ее
разгоряченном теле.
   - Но тогда ты не называла меня мистером Блейкмором, - как  ни  в  чем  не
бывало продолжал он. - Ты называла меня ласково, каким-то греческим  именем,
оно звучало почти как заклинание; тогда, казалось, мы любили друг друга...
   - Та ночь была ошибкой!  -  протестующе  воскликнула  Зоя,  и  сердце  ее
мучительно сжалось. - Я совершила ужасную ошибку...
   - Никакой ошибки не было! - вдруг резко оборвал Фрэнк, внезапно на что-то
разозлившись. Зоя выдержала его холодный взгляд; сейчас он пробуждал  скорее
любопытство, чем страх. - В  ту  ночь  я  дал  тебе  заем,  -  продолжал  он
настойчиво и язвительно, следуя напутствию Теодосиса Кориакиса,  -  но  твоя
игра  была  великолепна.  Видимо,  ты  его   собственность,   его   дежурная
куртизанка.
   Зоя не могла вынести этого. Она резко повернулась и бросилась  прочь.  Ее
красивое лицо  исказила  гримаса  боли,  сердце  разрывалось  на  части  при
воспоминании о той ужасной  ошибке,  которая  беспрерывно  терзала  ее.  Зоя
пыталась все забыть, молилась, чтобы он никогда  больше  не  появился  в  ее
жизни. Но Фрэнк появился...
   Сняв туфли  на  высоком  каблуке,  она  побежала  через  сад  к  дальнему
песчаному пляжу. Душевная усталость подступила внезапно: Зоя замедлила шаги,
еле волоча ноги.  У  заветной  скалы  она  опустилась,  сжалась,  и  прошлое
нахлынуло на нее будто поток расплавленной лавы.
   - Я люблю тебя, Пьер, - шептала Зоя, когда они оказались наедине  в  саду
швейцарского замка Тео; руки Пьера ласкали ее и успокаивали. Она любила  эти
деловые  поездки  в  Швейцарию  из-за  возможности  встретиться   со   своим
возлюбленным. Замок всегда был полон гостей. Здесь  она  и  познакомилась  с
Пьером. Он работал на швейцарских банкиров, и Тео нанял его управлять своими
миллионами. Зоя обычно оставалась  в  замке,  в  то  время  как  Тео  и  его
телохранители отправлялись в резиденцию.
   - Но мы должны остерегаться! Тео может прогневаться!
   - К черту Тео! - Зоя хохотала и старалась вытащить  Пьера  на  освещенную
солнцем садовую дорожку,  чтобы  все  увидели  ее  избранника.  Однако  Пьер
удерживал девушку в тени сосен - подальше от посторонних взглядов. - Приходи
ко мне в комнату сегодня ночью, после  вечеринки.  -  Зоя  тихо  засмеялась,
оплетая руками его шею.
   - Не могу поверить, что ты хочешь предаться любовным  утехам  под  крышей
своего благодетеля, - ехидно улыбаясь, сказал Пьер.
   - Забудь Тео, - настаивала Зоя, с улыбкой глядя ему в глаза.  -  Если  ты
любишь кого-то, то страстно желаешь предаться любви.
   Пьер равнодушно пожал плечами.
   - Я думаю, это не любовь. Я думаю,  ты  хочешь  вернуться  назад  с  Тео,
который тебя всегда  будет  опекать.  Судя  по  всему,  он  ведет  себя  как
собственник, а не как работодатель.
   - Нет! - воскликнула Зоя. В ее голосе была твердость. - Тео не  имеет  ко
мне никаких притязаний. Я свободна. Я работаю на него, но  принадлежу  самой
себе. Я живу там, где мне нравится. - Все же, произнося это,  она  понимала,
что лжет: Тео имеет власть над  ней  и  над  ее  матерью.  Однажды  она  уже
уверовала в то,  что  Тео  -  ее  отец,  но  мать  категорически  отказалась
разговаривать на эту тему и даже вспылила. Зоя пошла к Тео,  чтобы  выяснить
правду о своем  происхождении,  и  он  развеял  ее  заблуждение.  Мать  Зои,
Гераклия, и Тео выросли вместе на Пелопоннесе. Потом Гераклия уехала учиться
в Англию, а Тео - в Америку. Гераклия влюбилась в англичанина и отдалась ему
со всей страстью гречанки. Позднее тот человек отказался признать себя отцом
ребенка, которого родила Гераклия. Тео  привез  их  назад  в  Грецию  и  дал
обещание опекать ее и девочку. Гераклия никогда не  переставала  чувствовать
прошлую боль и даже сейчас все еще верила, что человек, которого она любила,
приедет за ней. Эта одержимость и слепая вера лишали Зою материнской  любви.
Пока  прекрасная  Гераклия  ждала  своего  потерянного  возлюбленного,   ее,
казалось, успокаивало одно - то,  что  Тео  заботится  о  девочке,  рождение
которой не принесло ей счастья.  Зоя,  по  мнению  Гераклии,  была  причиной
любовной драмы. Однако она носила фамилию отца, которого никогда не  видела.
Ее мать не переставала верить в  то,  что  когда-нибудь  отвергнувший  их  с
дочерью человек вернется.
   Тео поселил Гераклию и ее дочь на одной из своих чудных вилл в  маленьком
островном городке, расположенном на юго-востоке от Пелопоннеса. Здесь царила
спокойная и размеренная жизнь. Гераклия редко покидала остров,  в  то  время
как Зоя путешествовала с Тео повсюду. Девушка получила хорошее образование в
Англии, а позднее, по настоянию Тео, стала вести некоторые его дела. В штате
Тео было много  начинающих  и  способных  сотрудников,  а  филиалы  компании
располагались во многих странах. Хотя Зоя числилась работником компании,  но
фактически не принадлежала к  ближайшему  окружению  Тео,  не  являлась  его
доверенным лицом. Скорее ее считали то ли любовницей Тео, то ли дочерью. Эти
догадки посторонних вызывали у Зои возмущение, но что поделаешь!  Получалось
так, что исподволь и она, и ее мать зависели от Тео, но его власть над  ними
была облачена в покровы нежной дружбы.
   - Если ты вольна делать, что захочешь, - вкрадчиво  говорил  Пьер,  -  то
приходи ко мне сегодня ночью. - Предупредительно он добавил:
   - Но...
   Темные глаза Зои отважно блеснули, и в ответ прозвучало решительное:
   - Никаких "но"! Я непременно приду к тебе. - Оставив на его губах  легкий
поцелуй, она устремилась в отель, где ее ждал Тео. Она,  конечно  же,  скоро
освободится и убежит к Пьеру.
   Люди,  люди,   постоянно   люди...   Тео,   отличавшийся   необыкновенной
общительностью, здоровьем и силой, всегда находился в окружении  кого-нибудь
из сотрудников или телохранителей. В этой поездке среди  его  телохранителей
появился новичок - Фрэнк Блейкмор. Тео нанял его  в  Америке,  дабы  усилить
персональную охрану. Не было секретом, что Блейкмор считался одним из  самых
высокооплачиваемых охранников и уже имел известность  в  своих  кругах.  Ему
приходилось работать на людей богатых и состоятельных, порой даже на  послов
и на членов королевских семей.  С  появлением  Блейкмора  среди  сотрудников
поползли слухи по поводу его  личности  -  говорили,  что  он  слыл  дамским
угодником и от женщин у него не было отбоя.
   Зоя вряд ли бы признала его красавцем, и, уж конечно, Блейкмор не шел  ни
в какое сравнение  с  симпатичным  Пьером,  достоинства  которого  она  явно
преувеличивала. Зоя пребывала в идиллическом мире  грез.  Пьер,  несомненно,
любил ее и просил выйти за него  замуж.  Если  бы  только  она  приняла  его
предложение, то стала бы, наверное, по-настоящему свободной.
   И вот она у Пьера, но его нет, комната пуста. Он любит, любит  меня,  как
заклинание повторяла  Зоя.  Стоя  у  окна,  она  пристально  вглядывалась  в
темноту: где-то внизу шелестели апельсиновые сады. И все же беспокойство  не
покидало ее, хотя видимых  причин  не  было.  Но  вот  у  нее  в  груди  все
похолодело. Это невозможно.., это невозможно... Ее любимый Пьер -  с  другой
женщиной. Двое, обнявшись, идут  по  саду;  Пьер  не  боялся  показать  свою
избранницу всему свету!.. Вот  они  остановились  и  страстно  поцеловались.
Сердце Зои готово было разорваться, обида подступила к  горлу.  Девушку  эту
она знала, отчего становилось только горше. Променял ее  на  эту  кокетливую
служанку! Боль разлилась по всему телу.  Зоя  решительно  бросилась  вон  из
комнаты. Объясняться с Пьером не имело смысла. Все было  обманом.  Приглашая
ее, он знал, что не придет...
   Обида комом застряла в горле. Пьер не хочет ее, никогда не хотел,  и  нет
человека, который бы осмелился перечить Тео. Она прикусила  нижнюю  губу,  с
трудом сдерживая слезы обиды,  и  не  только  обиды.  Неужели  никто  ей  не
посочувствует, девушка она премиленькая, ей неоднократно говорили об этом...
Но красота может и отпугивать мужчин. Так что, возможно, она  и  не  так  уж
красива?.. О Господи, к чему все это: "красива - некрасива"? Какой от  этого
прок - все ее бросили.., даже отец.
   В приоткрытую дверь внезапно ворвался яркий лунный свет, и  Зоя  увидела,
как в золотистом мареве возник силуэт мужчины, которого она сразу узнала.
   Сначала даже  мурашки  пробежали  у  нее  по  спине  и  сердце  пустилось
вприпрыжку, но волнение вскоре улеглось, ею овладело любопытство,  поскольку
пришедший стоял молча. Конечно же, он сразу увидел ее и узнал, но почему  он
оказался в комнате Пьера? Это не было известно Зое, да и зачем  ей  об  этом
знать?
   Вошедший медленно прикрыл за собою дверь, и в комнате воцарилась гробовая
тишина. Похоже, он привыкал к темноте. Она-то уже  привыкла,  и  рассмотреть
его не составило для нее труда.
   Мужчина неспешно подошел ближе и встал  рядом.  Можно  было  ощутить  его
запах - теплый, пьянящий, волнующий. Вполне различимо слышалось его дыхание,
и какие-то странные, вызывающие трепет флюиды стали  проникать  в  нее,  она
почувствовала его силу и свою податливость.
   Зоя не двигалась. Надо бы заговорить с ним, но о чем?  Оставалось  просто
ждать, что же будет дальше. Она с волнением перевела дыхание.
   Он дотронулся до нее. Сначала робко, почти боязливо, будто  прикасался  к
неуловимому призраку. Потом его пальцы плавно скользнули по щеке Зои. В  них
чувствовалась сила, сила надменная и безоговорочная. Пальцы коснулись шеи и,
спускаясь ниже, добрались до ласкового черного шелка, облегавшего груди.
   Его прикосновения сводили с ума, завораживали, возгорались фитильками  на
нервных окончаниях, а воздух вокруг становился между тем душным, плотным.  В
какой-то момент она осознала, что ведет себя непозволительно, пусть  даже  у
этого мужчины и нет дурных намерений.
   - Ты так прекрасна, - хрипло выдохнул он, - и я хочу тебя  все  больше  и
больше.
   Зоя опустила длинные пушистые ресницы, на которых еще  не  высохли  слезы
обиды. Он хочет ее, этот мужчина хочет ее и не боится взять то, что  желает.
Его мягкие губы оказались совсем близко, и вот он целует ее нежно, страстно,
все  более  настойчиво  проникая  в  ее  рот  языком,  а  она  не  в   силах
сопротивляться. Удивительно, но Зоя страстно желала  этого  незнакомца!  Его
присутствие искупало предательство Пьера. Она опять ощутила  себя  желанной,
нужной, окруженной заботой. И ведь он так страстно  хочет  ее,  даже  голова
вскружилась от его напора! Зоя решила ответить ему.
   Он осторожно спустил лямочки ее шелкового платья,  стал  целовать  груди,
воспламененные соски. Тихим постаныванием Зоя давала ему понять, что  желает
большего. Она судорожно взъерошила густые черные волосы мужчины, притянула к
себе его голову.
   - Погоди, погоди, дорогая, - успокаивал он. - У нас вся ночь впереди.
   Зоя тихонько  засмеялась,  вызывая  в  нем  еще  большее  желание.  Потом
возникло какое-то нервное напряжение - она вдруг усомнилась  в  правильности
своего поведения. Но ведь она абсолютно свободна, у нее  нет  ни  перед  кем
обязательств!
   Платье с легким шуршанием сползло вниз и, едва  задержавшись  на  бедрах,
мягко соскользнуло на пол. Тогда и она дала волю своим рукам:  они  проникли
под его легкий пиджак, коснулись груди - такой мускулистой  и  широкой.  Зоя
запечатлела  несколько  поцелуев  на  его  подбородке  и   начала   неуклюже
расстегивать  пуговицы  его  шелковой  рубашки.  Ей  не  хотелось  выглядеть
неумехой, демонстрировать неуклюжесть, неопытность...
   О Господи, если бы он только знал!.. Но нет - она не выдаст себя!
   Его прерывистое  дыхание,  казалось,  заполнило  всю  комнату.  Страстные
поцелуи, которыми он покрывал ее лицо, побуждали к ответным. Они быстро (и в
этом была его заслуга) освободились от одежды. Он действовал уверенно, четко
представляя себе, во имя чего все происходит.
   Зоя испытала радость от прикосновения к его нагому телу. Ее руки  дрожали
- ничего подобного ей не доводилось испытывать раньше.  Он  был  великолепно
сложен, с легким пушком волос на груди. Она коснулась  губами  его  упругого
соска, теперь в ней возрастало желание сделать ему приятное.
   - Ты, конечно, понимаешь, что делаешь, - вкрадчиво прошептал он,  пытаясь
остановить ее шаловливые, ищущие пальцы. Затем он  поднял  Зою  и  осторожно
опустил на стоявшую рядом кровать.
   Он сильный... Нет, нет, она не задумывалась над тем,  что  происходит,  -
все  подчинялось  инстинкту,  но  каждое  его  движение  просто   восхищало,
заставляло повиноваться. Для нее перестало существовать все вокруг; осталось
только желание любить этого мужчину и быть любимой им.  И  он  по-настоящему
любил, ведь она так много для него  значит,  она  особенная.  Зоя  думала  о
сладости его поцелуев, а ласки с  его  стороны  между  тем  становились  все
настойчивее, и она невольно исторгла стон наслаждения.
   - Тебе хорошо, да? - вопрошал  он,  нежно  проводя  рукой  по  внутренней
стороне бедер, а все ее существо просило о большем: укромная часть  ее  тела
изнывала в ожидании его.
   Зоя не могла говорить: волнение было слишком сильным, от него перехватило
дыхание. Она молча кивнула, уткнувшись в плечо Фрэнка. О, только  бы  он  не
узнал правды, молилась она про себя. Теперь он ласкал низ ее живота,  и  она
вся трепетала, постанывая от наслаждения. Он поглаживал ее  так  нежно,  что
Зоя, подобно распускающемуся цветку, устремилась  ему  навстречу  и,  крепко
прижавшись, теребила его волосы.
   Внезапно Фрэнк хищно и властно раздвинул ей  ноги.  Она  смежила  веки  в
ожидании боли, и ее пальцы сомкнулись у него на спине. Однако больно  ей  не
было, она почувствовала лишь жесткий толчок, и приятная истома разлилась  по
всему ее телу;  стон  неизбывного  желания  друг  друга,  любви  слышался  в
комнате, и принадлежал он им обоим.
   - Зоя, ты само совершенство! - прохрипел Фрэнк. - Ты так прекрасна!
   Его  движения  были  напористы,  а  поцелуи  обжигали;  Зоя  унеслась   в
запредельный мир экстаза... Прильнув к нему и отдаваясь  со  всей  страстью,
она оказалась в неведомом  ей  доселе  райском  саду  наслаждения.  Ее  душа
наполнилась радостью, и перед глазами  заплясали  огоньки  жгучего  пламени.
Движения Фрэнка становились все энергичнее, и, поддаваясь  его  напору,  Зоя
закружилась с ним в едином  круговороте  томительного  восторга  любви.  Эта
ночь, кажется, продолжалась вечно! Поток обоюдного желания не иссякал ни  на
миг, и они, постигая тайны любви, погружались в него все глубже. Поцелуям  и
объятиям не было конца и края.
   Когда  наступил  рассвет  -  неприятный,  мучительный,  жестокий,  -  Зое
пришлось вернуться к реальности. А она проснулась такая расслабленная, такая
податливая...
   Руки Фрэнка покровительственно обнимали ее, словно желая защитить от всех
невзгод. Она повернулась, посмотрела на  него,  и  на  нее  разом  нахлынули
страхи и сомнения. Она действительно любит его, этого  человека,  о  котором
столько вокруг говорят?
   Фрэнк Блейкмор мирно спал.
   Ведь она о нем ничего не знает. И узнает ли? Да и зачем?  Что  произошло,
то произошло. Она отдала ему свою любовь. Если бы у нее была подруга, она бы
ей доверилась и рассказала про то,  какой  бурной  была  ее  первая  ночь  с
мужчиной, и про то, какую неистовую страсть пробудил он в ней, и про то, что
он проник в самое ее сердце. Однако Зоя осознавала  и  другое:  в  ее  жилах
течет греческая кровь, а гречанки верят только в  настоящую  любовь.  А  она
ведь не любила его прежде, так? Она была увлечена  Пьером.  В  смятении  Зоя
покусывала губы. Ей уже двадцать, и пора отдавать отчет в  своих  поступках.
Но  никто  не  рассказывал  ей,  что  такое  настоящая  любовь,   никто   не
предостерегал ее, что на пути к ней могут быть ошибки. Находясь  под  опекой
Теодосиса  Кориакиса,  она  была  целиком  оторвана  от  окружающего   мира,
пребывала в полной изоляции.
   Зоя выскользнула из-под одеяла, тихонько оделась и  бросила  высокомерный
взгляд на Блейкмора. Тот по-прежнему спал, ни о чем не подозревая. А ведь ей
можно было избежать  этой  поездки  в  Швейцарию  и  этой  встречи.  Зое  не
нравилось участвовать в переговорах, в суматошных к ним приготовлениях,  она
с радостью предоставила бы другим заниматься этим.
   Понурив голову,