Зоя на цыпочках вышла  из  комнаты,  и  лишь  только  она
закрыла  за  собой  дверь,  как  в  полной  мере  осознала  ужасную  ошибку:
гостиничные номера на этот раз были распределены не так, как раньше. В  этой
комнате всегда останавливался Пьер, но сейчас на резной дубовой двери висела
табличка с именем Фрэнка Блейкмора.
   В пылу безрассудства она отдала ему свою  любовь,  а  он  принял  ее  как
должное.  Что-то  сжалось  в   груди   Зои   от   осознания   непоправимости
случившегося. Нет, они никогда больше не встретятся, и подобная  ночь  любви
никогда больше не повторится. Так к чему терзания?..
   Несмотря на то что ночь была  жаркой,  Зоя  вся  дрожала,  ступая  босыми
ногами по песку. На лбу  выступила  испарина.  Креповое  платье  прилипло  к
спине, Зоя с досадой смахнула  капли  пота.  Та  ночь  оставила  в  ее  душе
неприятный осадок. Все в конечном счете выглядело так, будто  ее  предложили
как подстилку, будто Тео попытался ублажить своего  телохранителя.  И  зачем
только он явился на юбилейный вечер Тео? Зачем ворвался в  ее  жизнь,  когда
она меньше всего этого ожидала?..
   - Зоя? - позвали ее мягко из темноты ночи.
   Услышав свое имя, девушка съежилась. Она сидела на холодном уступе скалы.
Фрэнк нашел ее по следам на песке и проник в  ее  убежище,  слабо  озаряемое
серебристым лунным светом.
   - Ты не забыла, что я могу видеть в  темноте?  -  с  легкой  хрипотцой  в
голосе спросил он.
   - Так пантера выслеживает свою жертву! - резко бросила ему Зоя. -  Оставь
меня! Ты забываешься! - Последнюю  фразу  она  выкрикнула,  словно  пыталась
таким образом отринуть обуявший ее страх оттого, что Фрэнк выследил ее.
   В ответ она услышала циничный смешок.
   - Поговаривают, что ты любовница Тео, а  также,  что  ты  его  незаконная
дочь.  Интересно,  как  ты  сама  представляешься?  Я  имею  в  виду   твоих
любовников.
   - У меня  нет  любовников  -  не  то  что  у  тебя.  Всем  известно:  нет
посольства, где бы тебя не ждала дежурная наложница. Так все говорят.
   Тогда, три года назад, Зоя не знала всего этого.  Мучительное  откровение
потрясло  ее,  когда  она  разговорилась  с  одной  из   секретарш,   хорошо
осведомленной во всех таких делах. Фрэнк  слыл  за  дамского  угодника,  для
которого не было ничего святого.
   Зоя попыталась высвободить руку, но он крепко держал ее за  запястье,  не
приближаясь к ней, будто опасаясь, что  причинит  вред,  а  может  быть,  из
чувства презрения. Да, женщины отдавались ему, и он брал их, а потом  уходил
прочь, с презрением.
   Зоя зарделась от стыда, по телу пробежала дрожь. Он потянул ее за руку  к
себе, и Зоя безвольно уступила; их губы оказались рядом. Поцелуй  застал  ее
врасплох; опустошающее душу изумление обратилось в страх,  и  она  осознала,
что ничего не изменилось за эти три года. Пусть даже она и  пыталась  забыть
его.  Воспоминания  были  живы,  причиняли  боль,  терзали.  Ее   неотступно
преследовала мысль о том, что Фрэнк видит в ней воплощение  порока,  считает
ее девушкой по вызову и пребывает в убеждении, что в ту ночь  она  дала  ему
любовь взаймы.
   - Зачем ты здесь? - всхлипнула Зоя, пытаясь отстраниться.
   Фрэнк крепко держал ее, сжимая ей плечи и будто ненароком касаясь влажной
Зоиной шеи.
   - Причина тебя вряд ли заинтересует. А вот мне  хотелось  бы  узнать:  мы
будем строить наши отношения по прежним правилам?
   От возмущения Зоя перешла на  греческий,  использовав  все  ругательства,
какие только могла вспомнить. Она осыпала  его  оскорблениями,  не  думая  о
последствиях. В лунном свете было заметно, как  напряглось  его  лицо.  Руки
Фрэнка продолжали сжимать ей плечи.
   - Прекрати! - вдруг резко оборвал он Зою. - Ты ведь  не  жалкая  селянка,
чтобы такое произносить, да еще на иностранном языке...
   - Ах ты, ублюдок! - бушевала она. - Может, так тебе лучше? И понятнее?..
   - Да уж, - процедил он, не выпуская ее из своих  тисков.  -  Давай  сразу
условимся: если ты не шлюха, то не надо так орать.
   - Ах, вот как ты все понимаешь! Видимо, я должна быть благодарна за  твое
великодушие? - саркастически парировала Зоя, не замечая, что он  уязвлен.  -
Зачем ты здесь?
   Она была вынуждена еще раз повторить свой вопрос, так как Фрэнк молчал.
   - А тебе разве не нравится, что я здесь? - произнес он наконец.
   - Я вообще о тебе не думала, - натянуто процедила она. Конечно же, он  не
догадывается, как глубоко проник в ее жизнь с  тех  пор,  с  той  поездки  в
Швейцарию.
   -  Что-то  плохо  верится.  Сегодня  вечером  ты  удирала  от  меня,  как
перепуганный ягненок. Интересно, почему?
   -  Уж,  во  всяком  случае,  не  потому,  что  испугалась,  -   поспешила
оправдаться Зоя. - Тебя. Ты даже не попытался скрыть свое презрение ко  мне,
когда Тео как ни в чем не бывало представил нас друг другу...
   - Все оттого, что ты посмотрела на меня как удав на  кролика.  А  в  моих
правилах - реагировать именно так: лучший способ защиты - нападение.
   - Какое вам вообще до меня дело, мистер Блейкмор? В ту ночь я была шлюхой
по вызову, и не более. У нас нет взаимных долгов.
   Она криво усмехнулась.
   - Значит, сейчас ты охотно признаешь то, в  чем  я  тебя  обвинял.  Какой
взбалмошный, запутавшийся ребенок.
   - Я не ребенок!
   - Ты ведешь себя как ребенок, когда не в постели. Там ты нечто иное,  моя
душечка.
   - Заткнись! - истерично прокричала Зоя. - Заткнись и оставь меня в покое!
- Она попыталась высвободиться, но он крепко держал ее; она трепетала в  его
руках, чувствуя теплое дыхание, ощущая его запах, его силу. Все это она  уже
познала. И время не изгладило остроты  впечатлений.  Стушевавшись,  она  вся
съежилась. Если он сейчас толкнет ее  на  песок  и  подомнет  под  себя,  ей
придется уступить ему так же, как и раньше.  Неужели  и  все  остальные  его
любовницы оказывались именно в такой ситуации?
   - Почему ты все время дрожишь? Неужели прошлое так сильно  волнует  тебя,
до сих пор не отпускает из своих тисков, преследует эротическими видениями?
   - Я.., я не знаю... - проговорила Зоя. Дыхание у нее перехватило,  она  в
отчаянии желала одного: убежать, скрыться от этого человека. Что ему от  нее
нужно?
   - Ты что, разве не знаешь? - Он явно смеялся  над  ней,  слова  угрожающе
повисли в ночном воздухе. - Тебе уж пора, дорогая, принять какое-то решение.
   - Решение о чем?
   - Да о том, ляжешь ли ты в мою постель, как  прежде?  Как  это  было  уже
однажды?..
   - Ты соображаешь, что говоришь? - Зоя тяжело дышала. - Какие  могут  быть
между нами отношения? Какого черта?..
   Его руки слегка ослабили хватку, одной рукой он скользнул вниз и вцепился
в ее запястье.
   - Я думаю, нам лучше вернуться  на  виллу.  Завтра  Тео  попытается  тебе
объяснить, что я имею в виду. - Он потащил ее за собой, но Зоя упиралась и с
трудом освободила свою руку. Лунный свет был таким  ярким,  что  можно  было
рассмотреть его лицо. Зоя обратила внимание на появившуюся между его  бровей
морщину - раньше ее не было.
   - Нет! - выкрикнула она, остановившись как вкопанная. - Никуда я с  тобой
не пойду, и не нужно мне объяснять, что ты там имел в виду.  У  тебя  что-то
свое на уме, но мне до этого нет дела. Я уже решила.., решила...
   - Решила, что опять полюбишь меня? - цинично спросил Фрэнк и засмеялся. -
Хотя, конечно, может, то была и не любовь, а твоя обычная работа...
   Он давал ей возможность продолжить пререкания, но  Зоя  отступила.  Какой
смысл пререкаться, отстаивать свою честь,  приводить  какие-то  аргументы?..
Где это видано, чтобы девушка бросилась под первого встречного, - а она ведь
так и поступила.
   - Не понимаю, о чем ты говоришь, - тряхнула невинно головой Зоя, рассыпав
по плечам шелковистые темные волосы, которыми поигрывал  легкий  бриз.  -  И
вообще не понимаю, что  тебе  от  меня  нужно.  Лучше  скажи  сейчас,  зачем
откладывать на завтра? И при чем здесь Тео? - Она понурила голову.
   - А ты что, боишься его? - Фрэнк взял ее за подбородок и повернул к  себе
лицом.
   Ее красивые глаза округлились. Кажется, только сейчас она поняла значение
его слов и, прищурившись, ответила:
   - Конечно, нет. Вопреки твоему убеждению - он мне не любовник и я у  него
не приживалка. - Зоя запнулась, потому что внешне все выглядело именно  так:
любому могло показаться, что она находится на его попечении.
   Тео всегда оберегал ее и последнее время  относился  к  ней  по-отечески,
словно боялся потерять. Если бы Тео знал, что на уме у этого человека с  той
самой  ночи  в  Швейцарии  (что  она   будто   бы   подослана   в   качестве
вознаграждения...), если бы он только знал, как они  предавались  любви  под
крышей его дома...  Ее  всю  передернуло.  Тео,  наверное,  отомстил  бы  за
поруганную честь девушки, за свою честь,  он  бы  убил  этого  Блейкмора  за
изнасилование.
   - И все же ты подпрыгиваешь по первому его требованию...
   - Ничего подобного. - Судорогой у нее свело палец на ноге.  -  Я  обязана
ему за то, что он вырастил меня, за его любовь и защиту...
   - И теперь ты платишь  за  все  это,  торгуя  своим  телом,  ублажая  его
знакомых? - презрительно заметил Фрэнк.
   Ей нечего было ответить на это циничное замечание. Где-то  подсознательно
она начинала опасаться Фрэнка. Он ведь не догадывался, что она  оказалась  в
его комнате случайно. А как это вообще все объяснить?  Зачем  она  предалась
любви?  Только  ли  из-за  того,  что  испытывала  одиночество,  чувствовала
потребность в ком-то? Нет, ему этого не понять.
   - Ну, пошли, - сказал Фрэнк мягко, не требуя обязательного повиновения, -
мы должны присоединиться к остальным, пока нашего отсутствия не заметили...
   - Ты ничем не отличаешься от других. - Проговорив это, Зоя нехотя сделала
шаг к нему.
   - Поясни, что ты имеешь в виду? Зоя несколько приободрилась.
   - Все боятся Тео, и ты не исключение. Фрэнк Блейкмор рассмеялся.
   - Я никого не боюсь, сладкая моя. И запомни на будущее: мне будет приятно
услышать, что и ты его не боишься.
   - Это почему тебе будет приятно?  Я  для  тебя  никто,  и  чего  ради  ты
связываешь свое бесстрашное будущее с моим? В моем будущем тебе места нет.
   - Но я имею в виду наше будущее. И учти: я не потерплю того, что  мне  не
нравится. Я так устроен.
   - Да как ты смеешь? Ты, ублюдок!
   Он грубо приник к ее устам - так, что она едва  не  задохнулась.  Поцелуй
был долгим, и была в нем какая-то  отравляющая  страсть.  Когда  он  наконец
отпрянул, его глаза блестели гневом.
   - Ну, еще поругаешь меня - и вновь заслужишь то же  самое.  И  так  будет
всегда.
   Зоя прикусила губу и воззрилась на него, не в силах вымолвить ни слова. С
этим человеком нужно быть поосторожнее, ему ничего не стоило вывести  ее  из
равновесия. Каждый его поцелуй - словно наказание. Это  отрава,  от  которой
ничем не спасешься. Она резко  вскинула  голову.  Сухой  ночной  воздух  еще
больше приглушал сдавленный шепот:
   - Что ты имеешь в виду? Откуда тебе знать, кто мой отец. И вообще, что ты
подразумевал, когда.., когда сказал, что будешь жить со мной?..
   В глазах Фрэнка мелькнуло  властное  выражение,  губы  исказила  деланная
улыбка.
   - Ты похожа на  девушку,  которую  дают  взаймы,  моя  сладкая.  Теодосис
Кориакис любезно рекомендовал мне тебя и заверил, что  я  могу  пользоваться
твоими услугами сколько захочу. Ты будешь работать на меня, будешь  жить  со
мной и выполнять все, что  я  прикажу.  -  Большим  пальцем  руки  он  будто
соскабливал остатки поцелуя с ее  губ.  -  А  сколько  нас  ждет  восторгов,
сколько восхитительных ночей впереди! Мне пришлось ждать  долгие  три  года,
прежде чем я заслужил такое внимание к себе. Теперь  он  преподнес  тебя  на
тарелочке с голубой каемочкой.
   От изумления Зоя раскрыла рот.  Она  тупо  молчала.  Слов  не  было.  Все
услышанное казалось кошмарным сном. Это уж слишком! Видимо, они все: и  Тео,
и она, и этот человек, стоящий сейчас перед ней, - сошли с ума.
   - Итак, что ты на это скажешь?.. Решимость и непокорность читались на  ее
лице. Вспыльчивостью она напоминала свою мать. Греческие ругательства готовы
были сорваться с ее губ, но она сдержалась и спокойно возразила:
   - Если ты недостаточно хорошо владеешь греческим, чтобы перевести то, что
я собираюсь сказать, то хотя бы можешь почувствовать всю мою  злость.  Фрэнк
Блейкмор, ты.., ты.., невыносим!
   Зоя повернулась к нему спиной и молча направилась  к  вилле  через  пляж,
уверенная в том, что он не последует за  ней.  Когда  вы  оскорбили  мужское
достоинство грека, вам лучше не  жить  на  свете.  А  когда  вы  оскорбляете
англо-американца,  такого,  как  Фрэнк   Блейкмор,   ваша   шкура   остается
невредимой. Он, конечно, все понял, тут не приходится сомневаться, но он  не
станет  ей  мстить  -  и  прежде  всего  потому,  что  она   находится   под
покровительством Теодосиса Кориакиса.
   Надменный смешок послышался у нее за спиной. По всему телу  Зои  пробежал
озноб. Испытывая негодование, она бросилась бежать.

Глава 2

   - Я не поеду, Тео, определенно не поеду.
   - Зоя, дорогая, ты сделаешь так, как я сказал, -  спокойно  констатировал
Тео.
   Зое было нехорошо, но не от выпитого накануне при шумном праздновании дня
рождения  -  она  провела  бессонную  ночь  из-за  циничного  смеха  Фрэнка,
звучавшего в ее ушах словно похоронная музыка. Сейчас, утром, она  стояла  в
рабочем кабинете Тео, но он не слушал ее: витал где-то в облаках.
   - Я не хочу работать с ним, да и почему именно я?.. Что, разве нет других
секретарей? - недоуменно вопрошала Зоя. - Полно таких, кто способен провести
реорганизацию агентства для него не хуже меня.
   - Его просьба касалась именно тебя. - Тео нажал кнопку внутренней связи:
   - Пригласите мистера Блейкмора.
   У Зои душа ушла в пятки. Итак, Фрэнк интересовался ею; что-то на него  не
похоже. Он сказал, что Тео предложил ему ее услуги.  Один  из  них  или  оба
лгали? Господи, сколько же фальши в этом мире!
   Она стояла у открытой двери  во  внутренний  дворик,  уставясь  невидящим
взором на простиравшийся вдали пляж. Несколько дней назад она  тосковала  по
свободе, жаждала избавиться от назойливой опеки  Тео.  Греческие  отцы,  как
правило, властолюбивы, и, хотя Тео не был ее настоящим отцом,  он  ничем  не
отличался от остальных. Ей было двадцать три года, она всюду  путешествовала
с ним и никогда не чувствовала себя действительно свободной. А последний год
особенно. Тео постоянно давил на нее, а теперь, видите ли, предоставляет  ей
вдруг свободу - но с  человеком,  с  которым  она  меньше  всего  хотела  бы
находиться рядом.
   - Я не хочу говорить об этом в его присутствии, -  задыхаясь,  продолжала
протестовать Зоя. Она гордо выпрямилась и попыталась торопливо изложить  все
свои соображения до прихода Блейкмора:
   - Тео, Фрэнк мне не нравится, я не  доверяю  ему.  -  Она  прикрыла  свои
темные глаза подрагивающими ресницами. Зоя хотела надеяться, что прозорливый
отчим поймет ее.
   Но он лишь рассмеялся в  ответ.  Холодным,  как  мраморный  пол,  смехом,
похожим на пощечину.
   - Зато я доверяю ему полностью. Это единственный человек  в  мире,  кому,
повторюсь, я доверяю полностью, иначе я не согласился бы на его предложение.
Не волнуйся, моя дорогая девочка, твоей чести ничто не будет угрожать, когда
ты будешь рядом с ним.
   Боже мой, если бы он только знал!..
   - Но, Тео, говорят, у него в каждом посольстве по милашке,  -  настойчиво
твердила Зоя. - Девушки рассказывают, что...
   Тео снова рассмеялся.
   - Я уверен, эти девушки сами хотели бы быть на месте тех милашек.  Что  я
тебе говорил о сплетнях?
   - Это не сплетни, - настаивала Зоя.  -  Достаточно  только  взглянуть  на
него, как сразу все становится понятным.
   Маленькие горящие глазки Тео озорно сверкнули.
   - Фрэнк хорош собой, это верно! Он так же хорош, как и я был в его  годы.
Тогда для меня существовала только  одна  женщина,  которая,  увы,  избегала
встреч со мной. Мне не  хотелось  видеть  рядом  никого  другого.  Вот  и  с
Блейкмором происходит то же самое.
   - Что ты имеешь в виду, говоря это? - прошептала Зоя. Никогда раньше  Тео
не был с ней  столь  откровенен.  Женщина,  которая  избегала  его,  -  это,
несомненно, ее мать, но Фрэнк... Почему он не видит никого другого  рядом  с
собой?.. Никого другого.., кроме кого?.. Кто бы то ни был, узнать это сейчас
Зое казалось важнее всего остального. Важнее, чем проблемы ее матери и Тео.
   - Спустя некоторое время ты сама можешь у  него  спросить.  Вы  проведете
достаточно времени вместе. - На мгновение Тео перехватил ее взгляд.  -  Тебе
не надо опасаться его, Зоя, - сказал  он  мягко.  -  Как  и  все  тщеславные
мужчины, Фрэнк берет то, в чем нуждается, но  он  никогда  не  воспользуется
тобой. Блейкмор не такой глупец, чтобы обмануть  мое  доверие.  Это  я  тебе
обещаю.
   Зоя не нуждалась в таком обещании. От него ей не становилось легче.  Ведь
Фрэнк уже воспользовался ею, уже обманул доверие Тео. Да еще как!
   Она вся напряглась, когда  в  белых  брюках  великолепного  покроя  вошел
Блейкмор.  Он  выглядел  очень  эффектно.  Все  вокруг  меркло   перед   его
великолепием. Зоя вдруг подумала, что только сейчас, при дневном свете,  она
может впервые рассмотреть его как следует. Краска стыда прилила к ее щекам.
   Фрэнк улыбнулся ей - открыто, белозубо и так  легко,  будто  его  совесть
была абсолютно ничем не запятнана. А ведь Зоя могла  прямо  сейчас  выложить
правду о том, что этот человек уже спал с ней. Как, однако, все это  ужасно!
И как  можно  было  бы  жить  дальше  после  подобных  откровений?..  Трудно
вообразить, что сказал бы Тео, когда бы узнал, какое ничтожество вырастил, и
что сделал бы он с Блейкмором.
   Она проигнорировала его улыбку, подошла к Тео  и  встала  рядом,  положив
руку ему на плечо и впервые в жизни желая его защиты.
   - Ты можешь идти, Зоя, - великодушно изрек Тео, поглаживая  ее  руку.  Он
принял это за примирительный жест. - Укладывай свои вещи и будь готова через
час.
   - Нет! - воскликнула Зоя, чувствуя,  однако,  как  напряглись  мышцы  его
плеча, на котором покоилась ее рука. - Я не хочу покидать  тебя  и  мать,  -
попыталась возразить она, умоляюще  глядя  на  Фрэнка  в  надежде,  что  тот
смягчится и не станет настаивать на своем нелепом  предложении.  -  Мама  не
хотела бы, чтобы я уезжала. - Она знала, что это звучит по-детски наивно, но
в этот момент она и чувствовала себя беззащитной девочкой.
   - Твоя мать полностью согласна с моим решением, - холодно сказал  Тео.  -
Делай так, как я сказал, иди готовься.
   Ее рука соскользнула с его плеча. Спорить было бесполезно, и это  сердило
Зою больше, чем мысль о том, что ее мать выразила согласие. Гераклия никогда
не перечила Тео. Возможно, она тоже знала, что это бесполезно, однако Зоя не
могла с этим смириться и периодически сопротивлялась.
   -  Мне  позволяется  хотя  бы  спросить,  с  учетом  какого  климата  мне
собираться? - надменно произнесла она.
   - Нет, не позволяется, - проскрипел в ответ Тео, - и на  холодную  погоду
не рассчитывай.
   - Меня что же, отправляют в  ад?!  -  воскликнула  Зоя,  открывая  рывком
дверь. - Да я готова отправиться куда угодно, лишь бы быть подальше от  этих
райских кущей! - Она зло хлопнула дверью.
   Из-за двери  послышался  раздраженный  стон  Тео  и  сочувственный  вздох
Блейкмора.
   Девушка не знала, кого из них она презирала больше в этот момент.
   - Как ты посмел войти без стука? - возмутилась Зоя, когда полчаса  спустя
Фрэнк зашел к ней без всякого приглашения. Она сидела на  кровати,  скрестив
ноги, просматривая журнал и не видя ничего, кроме  надменного  лица  Фрэнка,
взиравшего на нее с лоснящихся страниц издания. А сейчас он был здесь, в  ее
спальне, живой. Странный поворот судьбы!
   - Почему ты не собираешься? - спросил Блейкмор и, пройдя  через  комнату,
вырвал у нее из рук журнал и швырнул его в кресло.
   Зоя  молча  потянулась  за