ать иммунитет. Его  отношения
с  Клэр,  как  и  с  прочими   женщинами,   отличались   холодностью   и
утонченностью - любовные связи,  которые  легко  поддерживать,  которыми
легко наслаждаться и которые легко разорвать. Теперь же Андре понял, что
Ясмин по-прежнему владеет  им,  что  за  эти  три  года  он  не  утратил
способности терять голову при ее приближении, и  тут  же  сбросил  налет
чопорного великосветского поведения.
   - Я тоже очень рад видеть тебя, cherie, - сказал Андре чуть  охрипшим
голосом. - Особенно без той потешной шляпки с картонкой наверху.
   -  Это  была  вовсе  не  картонка!  -  запротестовала,  притворившись
обиженной, Ясмин. - Ты что, не гордишься тем, что  я  окончила  школу  с
отличием?
   - Ну разумеется, горжусь, и ты об этом прекрасно знаешь, по  ты  чуть
не сбила меня с ног, бросившись со своими объятиями.
   - Эрих Фромм говорит,  что  выражать  свои  эмоции  физическим  путем
полезно для здоровья. Объятия могут только улучшить работу вашей печени,
- лукаво ответила Ясмин.
   - Dicu  me  garde!  -  вздохнул  Андре.  -  Во  что  они  тебя  здесь
превратили? В психиатра? Знаешь, это не совсем то, на что я рассчитывал,
отправляя тебя в эту школу.
   - Жизнь полна маленьких неожиданностей,  не  так  ли?  -  рассмеялась
Ясмин, обходя машину и открывая дверцу. - Куда вы меня повезете,  шофер?
Я горю желанием начать новую жизнь.
   Андре сел в автомобиль и включил зажигание.
   - Похоже, дело еще хуже, чем я предполагал. Ты не только психиатр, но
еще и нахалка. Может, ты еще  и  "водила  на  заднем  сиденье",  знаешь,
который сам не за рулем, но постоянно дает советы водителю.
   - Не прикидывайся дуриком. Ты же прекрасно  видишь,  что  я  сижу  на
переднем сиденье.
   - C'est vrai , разумеется,  вижу,  -  не  в  силах  более  сдерживать
улыбку, заверил Андре. - Куда желаете направиться, мадемуазель?
   - Куда вам будет угодно, - передразнила тон Андре Ясмин.
   Она не понимала, почему говорит в таком игривом, провокационном тоне,
это  происходило  само  собой.  Они  тронулись  и  поехали  по  прямому,
обсаженному деревьями шоссе, и Ясмин чувствовала  необъяснимое  счастье,
которого она, возможно, не испытывала никогда в жизни. Но надолго  ли  в
ней это чувство?
   - Ну-у-у, если это удовлетворит вас, мадемуазель,  думаю,  нам  стоит
проехаться через Альпы во Францию, потом - на юг, к  Средиземному  морю,
потом вдоль побережья до самых Пиренеев. Далее мы пересечем  Испанию,  с
остановками в Барселоне, Валенсии и Картахене, после чего  доберемся  до
Альхесираса. Оттуда мы в любое время  сможем  на  пароме  отправиться  в
Танжер. Вас устроит такой маршрут, ваше высочество?
   - Замечательно, - выдохнула Ясмин.
   На губах ее играла счастливая улыбка, врывавшийся в полуоткрытое окно
ветерок трепал густые волосы цвета красного дерева.
   Ясмин так много надо было рассказать Андре, но она не очень понимала,
что будет с ней дальше, после того как Сен-Клер отвезет  ее  обратно,  в
Танжер? Будет ли Ясмин жить с Андре? А как с учебой? Это все?  Закончила
Ясмин свое образование или нет?
   Конечно,  Ясмин  хотелось  вместе  с  другими  девушками  учиться   в
колледже, но  в  письмах  Андре  она  никогда  не  поднимала  вопроса  о
дальнейшем обучении. Мадам Дюша сказала Ясмин, что  она  должна  всерьез
подумать о поступлении в  колледж.  Девушка  так  преуспела  в  школьных
занятиях, что мадам Дюша пришла в ужас, узнав, что  Ясмин  не  планирует
продолжить образование. Ясмин же объяснила ей,  что  хотела  бы  немного
подождать, - ей необходимо какое-то время, чтобы  принять  окончательное
решение. Она заявила, что хотела бы  немного  побыть  дома,  прежде  чем
снова надолго уехать из родной страны. Мадам Дюша согласилась,  полагая,
что девочку мучает ностальгия, вполне понятная, если учесть,  что  Ясмин
не была в Марокко почти три года.
   Ясмин пыталась рассказать о своих планах по поводу колледжа косвенным
путем: в своих письмах Андре  она  подробно  описывала  идеи  Хиллари  о
поступлении  в  Редклифф  и  о  том,  что  все  выпускницы,  мучаясь   и
отчаиваясь, ждут результатов своих школьных аттестатов. Ясмин надеялась,
что Андре заглотнет наживку и спросит, не хотела бы сама Ясмин поступить
в колледж? Но в ответных письмах Сен-Клера содержалась  обычная,  ничего
не значащая информация: о погоде, положении дел в  бизнесе,  куда  Андре
собирается  ехать  -  и  ничего  более.  Либо  Андре  не  понимал,  либо
предпочитал игнорировать просьбу, читавшуюся между строк.
   Пока они ехали, Андре рассказывал о том, как останавливался по дороге
в  Париже,  о  своих  встречах  и  новой  пьесе,  которую  ему   удалось
посмотреть. Ясмин отвечала ему столь же незначащим рассказом о  школьном
театральном кружке и глупой пьесе, выбранной  пансионерками  для  своего
прощального спектакля.
   Обогнув северную часть Женевского озера, они прибыли в Женеву.  Здесь
Сен-Клеру  пришлось  лавировать  в  потоке  уличного   движения.   Время
близилось к полудню.
   Андре ненадолго  остановился,  чтобы  свериться  с  картой,  а  потом
направил автомобиль в сторону шоссе. Вскоре они уже поднимались в  горы.
Склоны поросли густым лесом, однако встречавшееся  временами  редколесье
указывало на приближение альпийских  лугов.  Буйство  красок,  оттенков,
полутонов - эта пестрота очень понравилась Ясмин.
   Лиственные  леса  и  луга  вскоре  сменились  скучными  сосновыми   и
пихтовыми пейзажами, а когда путешественники  миновали  лесные  заросли,
Ясмин увидела унылые каменные пустоши  с  огромными  валунами.  Покрытые
снегом скалы внезапно и круто обрывались вниз, туда, где в бездне лежали
нагромождения больших остроконечных камней  -  следствие  частых  лавин.
Вдали Ясмин видела покрытые вечными ледниками склоны еще  более  высоких
гор. Всякий раз, когда Андре мастерски проходил крутой  поворот  дороги,
Ясмин от страха закрывала глаза.
   И каждый раз, открывая глаза,  Ясмин  не  могла  оторвать  взгляд  от
длинных грубоватых пальцев и черной поросли его волосатых рук,  уверенно
державших руль в кожаной оплетке. Она также поглядывала на  ноги  Андре,
обтянутые тканью брюк.
   Ведя машину, Ссн-Клер говорил о чем угодно, но только не о том,  куда
они едут. Он спрашивал Ясмин о ее поездке в Грецию, о лете,  проведенном
в Сорбонне, спрашивал о любимых  предметах.  Ясмин  чувствовала  себя  в
положении маленькой девочки, беседующей со своим дядюшкой. А  когда  она
решилась спросить, куда же они все-таки едут, Андре улыбнулся загадочной
улыбкой и ответил:
   - Это сюрприз.
   Ей ничего не оставалось, как строить  догадки,  избегая  разговора  о
действительно  важных  вещах.  Она  была  готова  просто  взорваться  от
накопившихся вопросов, но Андре, видимо, не желал  говорить  ни  о  чем,
кроме как  о  геологических  достопримечательностях  мест,  которые  они
проезжали. Вскоре дорога стала еще опаснее, повороты круче,  а  глубокие
пропасти справа заставили Сен-Клера еще  больше  сосредоточиться.  Ясмин
исподволь изучала его лицо.
   Она решила, что  Андре  обладает  чудесным  скульптурным  профилем  -
похожим на те, что  ей  приходилось  видеть  на  классических  бронзовых
бюстах  в  Афинах.  Линия   подбородка   -   сильная,   волевая,   почти
воинственная. Орлиный  галльский  нос  с  широкими  ноздрями  говорил  о
столетиях тщательного генетического  отбора.  Временами  Ясмин  хотелось
дотронуться до Андре - провести рукой по линии  скул  или  почувствовать
его мускулы под рубашкой.  Но  девушка  сидела  смирно,  держа  руки  на
коленях, то поглядывая на Сен-Клера, то переводя взгляд на ландшафт.
   Чем выше они поднимались  в  Альпы,  тем  больше  вокруг  становилось
облаков. Вскоре машину окутало мягкое, ватное  одеяло  влажного  тумана.
Впереди было видно на расстоянии  не  более  трех  футов.  Андре  снизил
скорость до черепашьего шага. И вдруг неожиданно они въехали  в  длинный
колодезно-черный тоннель. Казалось, они проехали несколько миль,  прежде
чем Ясмин увидела в конце этой мрачной пещеры смутный белый круг  -  там
кончалась гора, сквозь которую они ехали.
   Наконец они выехали из тоннеля, туман  поредел.  Впереди  на  вершине
огромной крутой скалы  возвышался  белоснежный  замок.  Башни,  шпили  и
зубчатые стены походили на чудо из сказки.
   - Ой, посмотри! - показала рукой на замок Ясмин.  -  Какая  волшебная
красота!
   - Рад, что тебе нравится, - улыбнулся  Андре.  -  Именно  туда  мы  и
направляемся.
   - А что это? Чей-то замок?
   -  В  средние  века  этот  замок  был  неприступным  убежищем  одного
строптивого   рыцаря.   А   теперь    там    отель,    который    держат
монахи-цистерцианцы. Сейчас начало сезона, отель  только  что  открылся,
так что мы можем остановиться здесь на ночь.
   - А почему отель не открыт круглый год? - спросила Ясмин,  у  которой
перехватило дыхание от магической красоты замка.
   - Зимой здесь сильные снегопады, практически невозможно добраться  до
замка. А то, конечно, они были бы  открыты  круглый  год,  хотя  монахам
скорее всего такое расписание на руку: всю зиму они имеют возможность  в
мире и спокойствии предаваться благочестию и молитвам.
   Андре провел машину по каменному мосту, перекинутому через ущелье,  и
въехал под высокий арочный свод, ведущий во внутренний двор замка.
   - Когда-то; вместо этого каменного моста здесь был цепной деревянный.
Рыцарь  имел  возможность  совершать  небольшие   набеги,   после   чего
безнаказанно  возвращался  под  надежную  защиту  неприступного   замка,
поднимая за собой единственный ведущий в него мост. Никто не осмеливался
одолеть  эту  пропасть,  так  что   рыцарь   чувствовал,   себя   вполне
спокойно-,!!
   - А какие "небольшие набеги" он совершал? - заинтересовалась Ясмин. -
Как Робин Гуд?
   - Скорее, как Синяя Борода. - Андре, прищурившись, взглянул на Ясмин.
- Для чего же еще строить такой красивый замок, как не для  того,  чтобы
наслаждаться в нем украденными прекрасными девами?
   Прежде чем Ясмин успела ответить, из украшенного орнаментом парадного
входа отеля к ним устремился парнишка в алой униформе. Он открыл  дверцу
Ясмин. Девушка вышла из машины, зажав под мышкой сумочку.  Андре  открыл
багажник и передал ключи молодому человеку.
   - Он принесет наш багаж в номера и позаботится о  машине,  -  заверил
Андре и, взяв Ясмин под локоть, повел ее в главный холл.  -  Сначала  мы
зарегистрируемся, а потом отдохнем и пообедаем.
   Холл был отделан белым мрамором и  освещался  свечами  в  хрустальных
канделябрах.  Стены  увешаны   изящными   гобеленами   с   изображениями
средневековых кавалеров и дам, играющих под сенью  раскидистых  деревьев
на лютнях, скрипках и псалтерионах  .  Серебряные  груши,  темно-красные
яблоки и яркие фиолетовые сливы густо усеивали  траву  вокруг  коротких,
стройных стволов деревьев, на ветвях которых сидели жирные голуби,  а  у
ног людей резвились поджарые гончие псы.
   Разноцветные нити блестели так  же  ярко,  как  и  сотканный  ими  на
гобелене день, и Ясмин едва смогла оторвать  взгляд  от  этого  зрелища.
Андре расписался в регистрационной книге. Консьерж - высокий, узкоплечий
мужчина  неопределенного  возраста  -   вручил   ключи   мальчику,   уже
появившемуся в холле с багажом вновь прибывших постояльцев.
   Андре последовал за мальчиком в небольшой  лифт,  находившийся  около
винтовой лестницы с резными перилами. Ясмин  молча  поплелась  за  ними.
Неожиданно она поняла, что нервничает.  Маленький  лифт  медленно  и  со
скрипом полез вверх, потом  остановился,  двери  отворились,  и  мальчик
вынес чемоданы в  коридор,  поставив  перед  двумя  невысокими  арочными
дубовыми дверьми.
   Взглянув направо, Ясмин увидела темную каменную лестницу  под  низким
навесом, уходившую куда-то вниз - в бездонную пропасть неизвестности.
   - Merci . Это все, - сказал Андре,  принимая  из  рук  слуги  большие
бронзовые ключи и сунув ему в ладонь чаевые. Парнишка благодарно  кивнул
и шагнул назад, в лифт.
   Железная  решетка  со  скрежетом  затворилась,  и  кабинка   медленно
поползла вниз.
   Андре вставил ключ, щелкнул  замком  и  ногой  отворил  дверь.  Ясмин
шагнула в комнату. Это была расположенная в башне  огромная  полукруглая
комната. В окнах, чередовавшихся с узкими бойницами и выходивших на  три
стороны света, виднелись крутые скалы.  На  каждое  окно  были  навешены
высокие внутренние ставни, украшенные узором из букв древнего кельтского
алфавита.
   Обстановку комнаты, если не считать высокого платяного шкафа красного
дерева, составляла грандиозных размеров  кровать  на  четырех  тумбах  с
балдахином,  завешенная  жемчужно-серой  занавеской.  На   тумбах   были
вырезаны фигурки пухленьких ангелочков,  заплетавших  тяжелые  гирлянды,
спускавшиеся с балдахина. Изнутри он был подбит небесно-голубым атласом,
а внизу, в углах, привязывался лентами к стойкам. У той стены, в которой
не было окон, был установлен невообразимых размеров камин.
   Ясмин огляделась. Видя, что Андре не двигается,  она  вздрогнула  при
мысли, что  им  придется  вместе  делить  эту  великанскую  кровать.  Ее
охватила паника. Кровать действительно была слишком просторна для одного
человека.
   Колени Ясмин задрожали, и она обернулась к Сен-Клеру с немым вопросом
в глазах. И снова она встретила напряженный, горящий взгляд,  пронзивший
ее, словно внезапный удар ножа. Резко отвернувшись, Ясмин  посмотрела  в
окно. Густой туман, который они только  что  миновали  перед  въездом  в
тоннель, приполз и сюда, окутав все вокруг  непроницаемой  молочно-белой
стеной.
   Андре неожиданно оказался рядом с Ясмин.  Она  почувствовала  касание
его тела, обдавшее жаром ее  обнаженную  руку.  Наклонив  голову,  Андре
легко поцеловал Ясмин в щеку.
   - Ма petite, почему бы тебе перед ужином не отдохнуть  и  не  принять
ванну? - Голос Андре звучал очень мягко. - Моя комната рядом с твоей,  и
если я тебе понадоблюсь - только  стукни.  Дверь  не  закрыта.  -  Андре
коротко махнул в направлении небольшой дубовой двери  в  стене  рядом  с
гардеробом. - Я приду за тобой в семь, и мы спустимся  вниз  чего-нибудь
выпить и пообедать.
   Он вернулся к двери, не сводя с Ясмин глаз, в которых  ничего  нельзя
было прочесть. Чувствуя себя как кролик перед удавом, Ясмин не двигалась
еще несколько секунд, даже  после  того  как  раздался  щелчок  дверного
замка. Ее била дрожь, но дрожь эта была вызвана отнюдь не холодом.
   Она быстро оглядела комнату и  увидела  рядом  с  кроватью  еще  одну
маленькую дверь. Открыв ее, Ясмин обнаружила  ванную,  похожую,  как  ей
показалось,  на  какую-то   часовенку.   Возможно,   подумалось   Ясмин,
комнатушка и вправду  была  личной  часовенкой  того,  кто  жил  в  этой
башенной комнате очень-очень давно.
   Ванная из розового мрамора имела  круглую  форму  и  располагалась  в
центре  комнаты.  Из  стены  выходили  два  больших  позолоченных  крана
сферической формы. Над изящной розовой овальной раковиной висело зеркало
в обрамлении золотых  листьев,  другое  зеркало,  в  полный  рост,  было
установлено на противоположной стене, отражая ванную и сияющую  серебром
спальню в проеме открытой двери.
   Ясмин открыла краны. Отрегулировав температуру воды, она вернулась  в
спальню, достала  из  чемодана  платья  и  повесила  их  в  шкаф,  потом
вернулась в ванную, где вода уже  почти  переливалась  через  край.  Она
поспешила закрыть краны и сбросила с себя блузку м юбку.
   Комната наполнилась паром. Ясмин подняла тяжелую массу густых  черных
волос и укрепила их на макушке. Увидев себя с поднятыми руками в большом
зеркале, девушка медленно  повернулась  и  прошлась  взглядом  по  всему
своему телу. Груди ее были похожи на два нежных  живых  холмика.  Мягкий
изгиб  узкой  талии  плавно  переходил  в  великолепной   формы   бедра.
Мускулистые, как у танцовщицы, стройные ноги, миниатюрные ступни... Взяв
одну грудь в ладонь, Ясмин подумала о том, а  есть  ли  сейчас  у  Андре
какая-нибудь.., женщина.., любовница. У них роман, они любят друг друга.
Ясмин неожиданно показалось чрезвычайно важным знать, вообще  существует
ли   в   жизни   Сен-Клера   женщина,   более    хорошенькая..,    более
красноречивая.., более искушенная. Может быть, именно  по  этой  причине
Андре старается держаться на расстоянии от нее?
   "Наверняка так оно и  есть",  -  сказала  себе  Ясмин.  Существование
соперницы полностью объясняло, почему Андре с таким  упорством  избегает
Ясмин. Даже сейчас он кажется таким далеким,  таким  чужим  и  при  этом
постоянно нервничает в ее присутствии. Нет, все это  надо  непременно  и
как можно скорее разузнать. Ведь может же Ясмин просто спросить Андре  о
том, любит ли он сейчас кого-нибудь? Просто подойти, заглянуть в глаза и
спросить.
   Ясмин стояла, задумавшись, перед зеркалом до тех пор,  пока  кожа  не
покрылась мурашками. Потом она погрузилась в горячую воду и  впервые  со
вчерашнего дня расслабилась. Опасаясь, что не успеет до  прихода  Андре,
Ясмин быстро намылилась, постаравшись выбросить из головы  терзавшие  ее
мысли, ополоснулась душем и вышла из ванной, взяв одно из больших  белых
махровых полотенец, которые аккуратной стопкой лежали на широкой  полке.
Полотенце было теплым от висевшего на  стене  обогревателя,  и  Ясмин  с
удовольствием закуталась в него.
   Растерев кожу до приятного розового оттенка, Ясмин извлекла из  шкафа
платье, которое решила надеть  на  сегодняшний  вечер.  Она  купила  это
легкое платье в расчете на жаркие летние вечера. Здесь  же,  на  вершине
заснеженпой горы, в нем вряд  ли  можно  будет  выйти  на  улицу.  Белая
шифоновая юбка из пяти лоскутов прозрачной ткани  опускалась  чуть  ниже
колен и кончалась фестонами, напоминая хлопья морской пены,  оставленной
набежавшей на берег волной. Лиф, также  состоявший  из  пяти  прозрачных
лоскутов, обнажал ключицы и плечи.
   Разглядывая себя в зеркале, Ясмин решила оставить волосы собранными в
пучок. Такая прическа делала  ее  более  взрослой,  более  "искушенной".
Когда Ясмин надевала жемчужные серьги, из пучка волос выбилось несколько
прядей, упавших на виски и затылок. Девушка попыталась водрузить  их  на
место, но они упорно не желали укладываться, придавая  лицу  Ясмин  чуть
озорное выражение девчонки с улицы.
   Порывшись в вещах, Ясмин нашла наконец на  самом  дне  чемодана  свой
дорожный будильник.  Увидев,  что  часы  показывают  почти  семь,  Ясмин
поспешно вытащила из чемодана остроносые туфли на высоком каблуке. После
года тренировок под руководством Хиллари Ясмин перестала бояться высоких
каблуков. Она критически оглядела себя  в  большом  зеркале  и  осталась
довольна.
   "Высокая и  стройная,  -  констатировала  про  себя  Ясмин"  -  почти
топ-модель".
   Удовлетворенная тем, что все  успела  и  теперь  ей  остается  только
ждать,  Ясмин  присела  на  край  постели,  покрытой   пухлым   стеганым
покрывалом, и тут же в дверь легонько постучали. Прежде чем Ясмин успела
отозваться, Андре открыл дверь и встал в проеме, пристально  разглядывая
Ясмин. Ясмин вдруг испугалась, что выбрала не тот наряд. Андре был  одет
более официально. Под черным блестящим чесучовым костюмом  на  нем  была
белоснежная рубашка с высоким воротничком.  Ссн-Клер  улыбнулся,  и  все
страхи  Ясмин  улетучились.  Вдруг  полный  страсти  пристальный  взгляд
темно-голубых глаз буквально  загипнотизировал  Ясмин.  Девушка  затаила
дыхание, впрочем, это длилось секунду.
   - Ну и ну, chcrie. Выглядишь потрясающе, - похвалил Андре. Взяв Ясмин
под руку, он вывел ее из комнаты.
   Выйдя из лифта, они направились в ресторан, и Ясмин овладело странное
ощущение, что замок опустел и в нем теперь находятся только они с Андре.
Но тут рядом  с  Сен-Клером  возник  метрдотель.  Он  проводил  их  мимо
свободных столиков в дальний угол роскошно обставленного зала.
   Высокие  окна  выглядели  необычно,  и,  лишь  присмотревшись,  Ясмин
поняла, что стекла у них матовые. Све