за она с удовольствием  изучала
Блэквуд-Тауэрс и воровала  приглянувшиеся  ей  ценные  вещички.  Она  не
считала это воровством, поскольку большой нужды в деньгах не испытывала.
Ей доставляло удовольствие  тайком  проникнуть  в  какой-нибудь  пыльный
чулан, покопаться в старом хламе и найти там нечто  ценное.  Клептомания
была ее  второй  после  похотливости  слабостью,  она  воровала  даже  в
магазинах. Впрочем, иногда Армина готова была мастурбировать на глазах у
прохожих.
   Потайную комнату с двусторонним зеркалом ей  показал  сам  доверчивый
Мэллори, вдобавок поведав  историю  ее  происхождения.  Когда-то  в  ней
прятались от преследований монахи,  потом  о  потайной  комнате  надолго
забыли. Вспомнил о комнатке только  одиозный  предок  маркиза  Мармадьюк
Вернет, когда выиграл на пари рисунки Бедуэлла. Его извращенный ум сразу
постиг открывающиеся  возможности.  Старый  негодяй  решил  использовать
картинки как наживку для своих похотливых друзей и тайком  наблюдать  за
их  реакцией,  укрывшись  за  особым  зеркалом,  таким  же,   каким   он
пользовался в борделе мамаши Баггот, подглядывая за шалостями ее  девиц.
Эта затея обеспечила ему не только развлечение, но и доход:  за  крупное
вознаграждение он впускал  в  потайную  комнатку  друзей,  тоже  больших
любителей тайком посмотреть на тех, кто просматривал рисунки. Дело  было
беспроигрышным: при  виде  такой  порнографии  любой  человек  утрачивал
контроль над собой и вытворял самые неожиданные фокусы.
   Тайна двустороннего зеркала перешла к Мэллори по  наследству,  и  вот
однажды  он  раскрыл  ее  своей  любовнице.  Армина,  напрочь   лишенная
угрызений совести, тотчас же решила воспользоваться  этой  комнатой  для
шантажа влиятельных особ - друзей маркиза. Пока же она предавалась здесь
упоительной мастурбации, утоляя свой непомерный сексуальный аппетит.
   Частенько она бывала здесь вместе с маркизом,  нуждавшимся  в  острых
ощущениях, как в пище. Они  созерцали  происходящее  по  другую  сторону
зеркала и нередко напоминали  людей,  возбужденных  просмотром  забавных
картинок.  Лорд  Бернет,  маркиз  Эйнсуорт,  был  столь  же  испорчен  и
развратен, как и сама Армина. Возможно, именно это их и сблизило.
   Вполне  удовлетворенная   своими   умозаключениями,   Армина   сладко
потянулась и, хитро улыбнувшись в полумраке  комнаты,  стала  обдумывать
свои дальнейшие шаги.
   Дверь библиотеки  бесшумно  открылась,  даже  не  скрипнув  на  щедро
смазанных маслом петлях, и  в  зал  по-хозяйски  вошла  изящная  молодая
женщина. Карен  обернулась  и  с  удивлением  уставилась  на  нее.  Тони
деловито собрал картинки со стола и убрал их в секретер.
   Незнакомка держалась очень уверенно. Ее миловидное развратное  личико
с большими васильковыми глазками, вздернутым носиком и  пухлыми  губками
обрамляли коротко подстриженные пепельные волосы.
   Ее  весьма  откровенный  летний  наряд  был,  несомненно,  куплен   в
престижном  салоне  и  стоил  безумно  дорого.  Он   был   выполнен   из
светло-голубого шифона и бархата, юбка едва прикрывала бедра,  а  разрез
на груди позволял разглядеть  нежно-золотистый  загар  ее  типичной  для
англичанок бледной кожи. Ноги у  нее  были  на  редкость  стройные,  что
выгодно подчеркивали атласные белые босоножки с тонкими ремешками вокруг
щиколоток.
   - Это ты, Армина? - заслышав ее легкую поступь, с удивлением  спросил
Тони, стоявший спиной к двери. - Добрый вечер!  Как  ты  сюда  вошла?  Я
думал, что в доме никого нет.
   Она улыбнулась и с вызовом ответила, подойдя к  нему  ближе  виляющей
походкой:
   - Мэллори попросил меня приглядеть за усадьбой в его отсутствие.
   Карен отметила, что ее  хрипловатый  грудной  голос  пронизан  грубой
чувственностью.
   Ее самодовольный вид наводил на мысль, что она уже получила то,  чего
хотела. Скорее всего ее удовлетворил конюх Тейт: их  интимные  отношения
ни для  кого  не  были  секретом.  Однако  чутье  подсказывало  бывалому
архивисту, что секс-злодейка этим не ограничилась и позабавилась  где-то
еще, не насытившись шалостями на конюшне. Ее аппетиты Тони  были  хорошо
известны.
   - Я хотел  бы  представить  тебе  свою  помощницу  Карен  Хейуорд,  -
обернувшись, сказал он  пепельной  блондинке.  -  Карен,  познакомься  с
Арминой Чаннинг, подругой лорда Бернета.
   - Привет! - воскликнула Армина, протягивая Карен руку.
   - Очень приятно, - ответила та, пожимая прохладные  па  ощупь  тонкие
длинные пальцы.  Она  догадалась,  что  Тони  подразумевает  под  словом
"подруга" совсем другое - "содержанка".  Армина  и  внешне  походила  на
дорогую куклу.
   - Карен приехала сегодня, я встретил ее па станции, - продолжал Тони,
сравнивая двух красоток, прекрасно вписывающихся  в  интерьер  хранилища
дорогих фолиантов. Обе они, безусловно, обладали притягательностью, но у
каждой имелась своя изюминка.
   - Мэллори отдал в се распоряжение один  из  коттеджей?  -  присев  на
кресло, спросила Армина.  Юбка  у  нее  на  бедрах  задралась  до  самой
промежности, и Карен заметила, что она  гладко  выбрита.  Перехватив  ее
жадный взгляд, Армина усмехнулась, не оставляя у Карен сомнений  в  том,
что она сделала это умышленно.
   Незнакомое волнующее ощущение пронзило клитор Карен. Степки влагалища
сжались.  Ей  захотелось  дотронуться  до  чистой  кожи  лобка   Армины,
погладить ее  наружные  половые  губки,  полюбоваться  торчащим  из  них
чувствительным отростком, расспросить его обладательницу, что навело  ее
на мысль удалить растительность в интимном месте, как она чувствует себя
с бритой кошечкой,  и,  если  получится,  доставить  голенькому  зверьку
удовольствие, приласкать его и утешить.
   Карен сглотнула слюну  и  сжала  ноги,  чувствуя,  как  разбухает  ее
собственная киска. Ей стало душно, и она подошла к  окну,  выходящему  в
сад.  Над  газоном  метались  летучие  мыши,  где-то  ухал  филин,   ему
пронзительно вторила сова.  Профиль  Армины  отражался  в  стекле  окна,
бледный свет настольной лампы образовал нимб вокруг ее головы. По  спине
Карен поползли мурашки.
   - Она будет жить неподалеку от меня, -  сказал  Тони,  тоже  чувствуя
скрытую опасность, исходящую от Армины.  Он  доверял  своей  интуиции  и
потому  тщательно  подбирал  слова,  разговаривая  с  фавориткой   лорда
Бернета.
   - Как это, однако, удобно! - мелодично пропела  Армина.  -  Не  нужно
далеко ходить, если ночью у нее вдруг возникнет какая-то потребность.
   - О чем это ты? - с  невинным  видом  спросил  Тони,  уверенный,  что
Армина подглядывала, когда  они  с  Карен  совокуплялись.  В  ее  глазах
сверкнули блудливые искорки, а развратные губки сексуально оттопырились.
   Армина облизнула их розовым  язычком,  усилив  тем  самым  подозрения
Тони, и передернула плечиками, отчего ее груди задрожали под  прозрачной
тканью и четче обозначились блестящие и яркие, как вишенки, соски.
   - Как знать! Она может чего-то  испугаться.  Вам  доводилось  жить  в
старинной усадьбе, Карен?
   Она впервые обратилась с вопросом непосредственно к новоприбывшей,  и
тембр ее голоса приятно удивил Карен:  он  стал  бархатистым  и  нежным,
словно поцелуй. Она поежилась и почувствовала, как раскрываются  срамные
губы, чутко отреагировавшие на нежный звук, и как  проникновенный  голос
Армины  проникает  в  глубь  ее  лона  и  заставляет   вибрировать   его
чувствительные струны. Отражаясь от шейки матки, словно от деки скрипки,
он распространился по всему телу Карен  и  достиг  сосков.  По  ее  коже
побежали мурашки, а клитор  затрепетал.  "Это  какое-то  наваждение!"  -
подумала она и, стряхнув оторопь, спокойно ответила:
   - Нет, Армина! Я провела последние годы в Оксфордском университете, и
мне было не до экзотических путешествий. Но  я  рада,  что  лорд  Вернет
пригласил меня погостить у него в замке и привести в порядок библиотеку.
Я с нетерпением жду встречи с маркизом.
   - Понимаю, - потупила глазки Армина.  -  Значит,  вы  с  ним  еще  не
виделись? Тогда следуйте за мной. Я покажу вам нечто интересное.
   Она пружинисто встала, взяла Карен за руку и увлекла ее за собой.  От
ее прикосновения по телу Карен пробежал электрический ток.
   Армина  увела  ее  из  книгохранилища.  Тони   поспешил   следом   по
бесконечным  мрачным  коридорам  поместья.  Наконец,  когда   все   трое
очутились возле большого  створчатого  окна,  Армина  кивнула  на  узкий
проход справа, перекрытый малиновым шнуром, и сказала:
   - Он ведет в правое крыло здания, где находятся покои лорда  Бернета.
Вход в них разрешен лишь узкому кругу лиц. Мы туда не пойдем, мы свернем
налево. Наберитесь терпения, и вы увидите нечто потрясающее!
   Они миновали еще несколько коридоров. Наконец Армина отворила двойные
двери и объявила:
   - Вы стоите на пороге Большой галереи!
   - Это самая красивая зала в усадьбе! Чудесно отделанная,  она  являет
собой образец  дворцового  интерьера  эпохи  королевы  Елизаветы.  Здесь
помещены портреты всех  Бернетов.  Длина  галереи  -  шестьдесят  футов,
ширина - сорок. Уже сама ее площадь впечатляет, не правда ли? -  заметил
Тони, норовя перехватить у Армины инициативу и  продемонстрировать  свое
знание поместья. - В дождливые дни господа играли здесь  в  шары.  -  Он
залился счастливым смехом. - Катали их по ковру!
   В слово "шары" он явно  вкладывал  иное,  сексуальное,  значение.  Но
Карен  даже  не  улыбнулась:  словно  завороженная,  она  озиралась   по
сторонам,  рассматривая  портреты  всех  маркизов  Бернет,   начиная   с
шестнадцатого столетия и заканчивая двадцатым. Со стен на нее  горделиво
взирали  государственные  мужи  в  париках,  отважные  адмиралы,  полные
генералы от инфантерии в парадных мундирах, судьи в  красных  мантиях  и
щеголеватые великосветские джентльмены.
   На их лицах лежала печать силы, гордости и убежденности в  дарованном
им  Богом  праве  властвовать  над  простолюдинами.   Портреты   меньших
размеров, развешанные вдоль дальней стены,  увековечили  их  благородных
жен и отпрысков, а также любимых псов и лошадей.
   Карен млела от счастья, попав в эту волшебную страну  нарядов  разных
исторических  эпох.  Приятному  возбуждению  способствовала  и  близость
Армины,  источавшей  сексуальность  всеми   своими   порами.   Ее   чары
обволакивали Карен, кружили ей голову, внушая, что это только начало  их
отношений.
   Тони скромно держался поодаль,  не  осмеливаясь  разорвать  невидимые
нити паутины, которой спеленала Карен  воинственно  настроенная  Армина,
вознамерившись проглотить свою новую жертву.  Между  женщинами  возникла
прочная  связь,  их  обеих  неудержимо  влекло  друг  к  другу,  о   чем
свидетельствовал лихорадочный блеск  их  глаз  и  подрагивание  ноздрей.
Карен возбуждалась все сильнее с каждой  минутой,  Армина  многообещающе
улыбалась, давая понять, что испытывает те же чувства.
   Загадочная атмосфера картинной галереи окутала Карен, словно  пуховая
шаль,  запахами  воска,  лака  и  холстов,  ароматами   сада   и   моря,
проникающими в полуоткрытое окно, и духом былых  событий,  как  веселых,
так и печальных.
   Этот дом  был  свидетелем  проводов  сыновей  на  войну,  он  радушно
приветствовал вернувшихся с нее героев или печалился, встречая  гробы  с
телами павших на поле брани - их устанавливали для  панихиды  в  главной
зале, а потом хоронили в семейном склепе. В  многочисленных  спальнях  и
будуарах невесты теряли девственность, и не всегда после свадьбы.  Здесь
рождались  дети,  устраивались  кутежи,  гремели,   балы,   закатывались
грандиозные приемы в честь высоких гостей, в их числе и монархов.
   - Вот он! - услышала Карен нежный  шепот  и  поежилась  от  ласкового
дыхания Армины. -  Портрет  выполнен  прошлой  зимой.  Ну  разве  он  не
великолепен? Я помогала маркизу  выбрать  костюм  для  позирования.  Эти
брюки  из  золотистого  бархата  сшиты  в  ателье  Ван-Ноутс,  а  черный
бархатный пиджак и жилет из набивного шелка шил для маркиза сам Мосчино.
Плащ мы заказали у Мияке.
   От портрета исходило таинственное  свечение,  он  притягивал  к  себе
взор, словно  магнит.  Сердце  Карен  сбилось  с  ритма  и  застучало  с
удвоенной силой. Она отчетливо ощутила тягостную пустоту своего  лона  и
томление в груди. Ее тело требовало ласки, жаждало  прикосновений  этого
потрясающего мужчины.
   Ей мнилось, что он смотрит только на нее, что это живой лорд  Бернет,
самый прекрасный мужчина из  всех,  которых  Карен  знала.  Его  длинные
волосы волнами ниспадали на плечи.  Темные  шелковистые  и  густые,  они
превосходно обрамляли его резко очерченное лицо, достойное  того,  чтобы
его  отчеканили  на  золотой  монете:  орлиный   нос,   высокие   скулы,
выразительные карие глаза и чувственные полные губы.  Маркиз  был  высок
ростом,  плечист  и  мускулист  -  именно  таким  и  представляла  Карен
владельца Блэквуд-Тауэрс.
   На картине здание было изображено на втором плане и лишь проглядывало
в ветвях раскидистых деревьев. Маркиз был нарисован в  полный  рост.  На
его вытянутой правой руке в толстой кожаной перчатке сидел, вцепившись в
нее когтями, сокол. Два охотничьих пса лежали  у  ног  лорда  Бернета  и
смотрели на него со всей  собачьей  преданностью.  Взгляд  охотника  был
суров и даже свиреп. Карен стало страшно, она покачнулась и наверняка бы
упала без чувств, если бы Армина не поддержала ее за локоть, прошептав:
   - Сногсшибательный мужчина, не так ли? От одного  его  вида  в  груди
возникает дрожь, а между ног - пожар. Верно?
   Приходи сегодня ночью ко мне, я расскажу тебе о нем поподробнее.

Глава 4

   "Эйнсуорт  армс"  упоминается  во   всех   ресторанных   справочниках
Девоншира как паб, славящийся прекрасной кухней. И хотя  столики  в  нем
всегда зарезервированы  на  несколько  дней  вперед,  владелец  оставлял
свободный для лорда Бернета и его друзей.
   Паб располагается в лучшем месте Главной улицы, спускающейся с  холма
к серповидной бухте,  служившей  пристанищем  мореплавателям  с  древних
времен. Немало путешественников побывало в этом гостеприимном заведении.
Этот вечер не стал исключением из правила: паб, как всегда, был заполнен
посетителями, поскольку курортный сезон был в разгаре.
   Карен была очарована интерьером, выдержанным  в  старинных  традициях
подобных заведений: закопченными балками, начищенной до блеска  латунной
упряжью на стенах, камином, в котором зимой уютно потрескивают  поленья,
коллекцией   китайского   фарфора   в   витрине,   макетами    кораблей,
расставленными на полочках, и массой других забавных безделиц.
   Их столик находился возле окна, выходящего на гавань. Вечернее солнце
золотило море и мачты судов на рейде, ветерок доносил морские  запахи  и
шум волн. Порт целиком  зависел  от  туристического  бизнеса.  Благодаря
популярности этого чудного уголка дела у владельцев  гостиниц,  да  и  у
простых домохозяек, сдающих квартиры туристам, шли превосходно. В разгар
сезона здесь яблоку негде было упасть. Горничные, уборщицы, официантки И
повара трудились до седьмого  пота,  менеджеры  крутились  как  белки  в
колесе, все, кто был занят в сфере  обслуживания,  лезли  из  кожи  вон,
чтобы заработать как можно больше денег  за  лето,  помня,  что  впереди
долгая, холодная и скучная зима.
   - Что будем заказывать, девочки? -  спросил  Тони,  пробежав  глазами
меню.
   - Для начала большой бокал  холодного  джина  с  тоником!  -  заявила
Армина. - Я привезла вас сюда, поэтому домой меня повезет один  из  вас,
друзья. А мне хочется напиться до поросячьего визга.
   - Прекрасно! Я согласен сесть за руль, - сказал Тони. -  Меня  вполне
устроит бокал светлого пива.
   "Рейнджровер" он поставил в гараж маркиза, потому что Армина выразила
готовность подбросить их с Карен на  "альфа-ромео-спрайт",  которую  уже
считала своей.
   Из кухни доносились дразнящие запахи. У Карен  потекли  слюньки:  она
весь день ничего не ела, кроме сандвича, купленного в киоске, и  аппетит
у нее разыгрался не на шутку. К ним подошел смуглокожий  официант,  судя
по всему итальянец, и,  улыбнувшись  Армине,  окинул  Карен  оценивающим
взглядом.
   - Марио, подай нам сразу же два джина с тоником  и  пиво!  -  сказала
Армина, по-свойски пожимая официанту запястье. - Как дела, радость  моя?
Давненько мы с тобой не виделись! Когда у тебя ближайший  выходной?  Нам
непременно нужно встретиться.
   Официант что-то промычал в ответ, но Карен не расслышала, что именно:
ей стало досадно, что Армина фамильярничает с ним, хотя  совсем  недавно
восторгалась  лордом  Бернетом  перед  его  портретом  и  на  все   лады
расхваливала достоинства маркиза. От других посетителей  их  отгораживал
вазон с оранжерейными растениями, но Карен, сидевшая  рядом  с  Арминой,
видела, как она погладила официанта  рукой  с  малиновыми  ноготками  по
бедру и слегка сжала его ширинку.
   Но  долго  сердиться  на  Армину  за  ее  вульгарные   выходки   было
невозможно: в ее нарочито сексуальном  облике  заключалась  необъяснимая
обаятельность. Она не скрывала своей порочности  и  всячески  выпячивала
достоинства, наплевав на условности и мораль. Ее коротенькое  платье  из
тонкой материи облегало ее трепещущие груди с торчащими  сосками,  а  от
круглой аппетитной попки трудно было оторвать взгляд.
   Приняв у них заказ, смазливый Марио исчез, а напитки и закуски  подал
другой,  пожилой,  официант  с  невыразительной  внешностью.   Несколько
успокоившись,  Карен  сосредоточилась  на  еде.  Но,  даже  поглощая   с
жадностью изысканные блюда, приготовленные поварами паба, она  не  могла
не заметить, как сексуально ест  ее  соседка  по  столу,  соблазнительно
высовывая розоватый язык и очаровательно складывая алые губки. В  каждой
ее гримасе, в каждом жесте ощущался сексуальный подтекст.
   Кухня "Эйнсуорт армс" оказалась действительно великолепной. Равиоли с
лангустами и морскими гребешками под нежным белым соусом таяли  во  рту.
Телятина, приготовленная в винном соусе с грибами,  была  восхитительна,
как и поданная к ней жареная картошка. А десерт из пломбира и  сливок  с
малиной, цукатами, миндальными орехами  и  шоколадом  мог  удовлетворить
любого гурмана.
   - Вы давно знакомы? - спросила Армина у Тони, слизнув с верхней  губы
крошку.
   Тони расплылся в похотливой ухмылке и плотоядно  взглянул  на  Карен.
Бородатый, в  трикотажной  тенниске  и  свободных  штанах  грязно-серого
цвета, он  походил  на  человека  из  мира  искусства  или  французского
журналиста, только что прибывшего из Парижа.
   - Я был первым, кто ввел ее в страну сексуальных удовольствий  и  дал
почувствовать, что такое оргазм.
   Тони перевел масленый взгляд на Армину и  многозначительно  уставился
на ее ротик.
   - Все ясно! Вы старые добрые приятели, - развратно  промурлыкала  она
и, вытянув под столиком ногу, дотронулась носком туфли до  его  ширинки,
одновременно изучая умными и порочными глазами лицо Карен,  чем  привела
ее  в  замешательство.  Проглотив  ком  и  решив  держаться   не   менее
раскованно, чем  эта  бесстыдная  кокотка,  Карен  в  тон  ей  ответила,
чувствуя, как увлажняется ее промежность:
   - До Тони я имела опыт совокуплений лишь  с  неуклюжими  мальчишками,
которые сопели, потели  и  кончали  раньше  времени,  затискав  меня  до
синяков и зацеловав до засосов Неужели Тони и Армина - любовники?  Карен
представилось, как они предаются пылкой любовной  игре  прямо  здесь,  в
пабе, и покраснела. "Нет, - подумала она, - скорее, они совокуплялись  в
потайном хранилище ценных фолиантов, на том же большом столе".
   Армина сильнее нажала туфелькой на мошонку Тони и грудным чувственным
голосом невозмутимо промолвила:
   -  Я  тоже  прошла  через  это?  Именно  так  девчонки  и  становятся
лесбиянками.
   - Даже если у них и нет к этому  природной  склонности,  -  вкрадчиво
заметил Тони.

***

   Зайдя в дамскую уборную и выйдя из нее через  короткое  время,  Карен
увидела,  что  Армина  уже  ушла.  Куда   же   он